Читать книгу Тупиковая дорога - Элла Волобуева - Страница 1

Глава 1

Варя отмечала сорок третий день рождения в ресторане. Я заказала в интернет-магазине соляную лампу (бледно-розовые кубики из гималайской соли на деревянной подставке), и она оказалась гораздо тяжелее, чем я думала. Ветер был такой сильный, что вырвал пакет с подарком из рук и чуть не сбил с ног меня саму. Поскольку ручки пакета оторвались, пришлось нести в руках эту неподъемную коробку. К счастью, водитель маршрутки подождал, пока я справлюсь с ураганным ветром и ввалюсь со своей ношей в салон. С трудом дотащила подарок до вариной машины. Варя ждала у метро меня и еще одну гостью, свою подругу юности Маринку. Дороги были почти пусты, мы неслись на высокой скорости, под приятную музыку, мимо осеннего леса, на сиденьях с подогревом. Когда притормозили, чтобы въехать во двор костиного дома (он уже ждал нас у парадной), Варя велела Маринке подвинуться, чтобы освободить ему место. Из-за моего подарка и маринкиного букета места на заднем сиденье почти не осталось, Маринка копошилась и пошутила, что сядет Косте на коленки. На что Варя ответила: «Еще одна такая шутка, и я тебя высажу». Сказала резко, с напором, чтобы ни в коем случае не было похоже, что всего лишь отшутилась в ответ.

В ресторане было уютно, с потолка свисали светильники, с углублений в стенах – вьющиеся растения. Мы вкусно поели, выпили вина, потом переместились в варину квартиру и стали играть в карточки. Есть такая игра – нужно разбиться на пары и за минуту без прямого указания и однокоренных слов объяснить своей игровой паре максимальное количество слов с карточки. Мне до сих пор досадно, что не сообразила на слово «Греция» подсказать: откуда привозят оливки, маслины и оливковое масло? Куда-то не туда ушла, что-то про Крит. Но остальные слова определяла более не менее точно, Костя предложил быть нам в паре в следующий раунд. После игры Маринка начала танцевать, а мы – беседовать.

Варя говорила:

–Я вправе ожидать от тебя внимания, хотя бы в свой День рождения, Костя. Ты весь вечер фотографировал то Элю, то Маринку, меня – ни разу. Я же тебя поддерживаю, помогаю во всем. У тебя тяжелый период, это я понимаю. Но не всегда же делать, только что тебе захочется, иногда можно учитывать и мои пожелания, ты так не считаешь?

–Я учитываю все твои пожелания, дорогая. Всё, что захочешь.

Костя подсел на диван рядом со мной и слегка провел рукой по моей спине. Это было приятно: я поела, выпила, согрелась, токтильные ощущения оказались очень кстати, а Костя – приятный человек, умный, творческий, со своими какими-то свежими взглядами. Он из подмосковья, видеограф, переехал где-то год назад. С Варей они познакомились еще до его переезда через социальную сеть, у них даже были отношения, но потом скатились на дружескую симпатию с эпизодами страсти. Я не отреагировала, а Варя – да. Со словами «Я не могу на это смотреть», она вылетела из комнаты. Дальше рассказывать не буду, следующая сцена напоминает разборки соседок на лестничной площадке, так что опустим. Варе было крайне неприятно, что я не сбросила костину руку, это в ее-то День рождения, что я за подруга такая? Результатом этой истории стало удаление меня из друзей в социальных сетях и из жизни. Я подозреваю, что удаление номера из адресной книги тоже состоялось, возможно, еще и ритуальное сожжение соляной лампы под африканские барабаны.

И через неделю-две я написала Арсению. У нас пару лет назад был недолгий, по бурный роман. Не особенно ждала ответа, просто вспомнила мужчину со схожей картиной мира, который посмеялся бы со мной над этим случаем, да и соскучилась. Но он внезапно ответил.

Арсений занимается бизнесом, причем занимается настолько увлеченно, насколько это возможно. Его не сильно волнует конечный результат в виде финансовой прибыли, скорее, захватывает сам процесс. Он заказал разработку сайта интернет-магазина, сам разработал дизайн и освоил процесс наполнения сайта. залил несколько тысяч карточек товаров, разместил рекламу на самых популярных порталах. Заводит полезные для себя знакомства преимущественно с женщинами. Женщинами, которые разбираются в налогах и бухгалтерии, женщинами-програмистами и интернет-маркетологами, женщинами-предпринимателями. Одержимость бизнесом вытеснила все остальные стороны жизни. Моё стремление установить близость, теплоту, привязанность не нашли отклика. Возможно, ему просто нужно было снять напряжение за приятной болтовней. Но уж точно не планы идти вместе по жизни. По крайней мере, не со мной. Это выяснилось во время одной из наших встреч. Не помню, как зашла речь, мы пили кофе, и я призналась, что задумываюсь о семье, иногда. О зрелом союзе, где люди хорошо понимают и принимают друг друга, и, если бы всё-таки решилась на отношения, из всех мужчин выбрала бы именно его. Он сказал: «Да нет, я вообще не вариант» и предложил просто дружбу, общение. Просто общение было интересно. Арсений проявил несвойственную ему вежливость, выслушал историю про разрыв многолетней дружбы с Варей и посоветовал не расстраиваться. Сказал:

–При любых изменениях какие-то люди уходят, это неизбежно. Даже когда не так уж трудно предвидеть реакцию на свое поведение, все равно надо идти на риск разрыва или конфликта. Или просто идти на риск. Что-то пробовать, менять, не бояться поражений, непонимания, отказа. В каждой неудаче – возможность, в каждом провале – ресурс. Это не потерянное время, это время на осознание тупиковой дороги.

–Да у меня каждая дорога – тупиковая.

–Ты думаешь, у меня всегда всё сразу получается? Думаешь, после каждой неудачи я пялюсь, как баран, на тупик, с недоумением и в печали? Я постоянно живу в условиях неопределенности, это закаляет. Для меня это – всего лишь игра, жизненный опыт, побочные эффекты. Стабильное и хорошее ничему не научит, потенциал скрыт в неудачах, разочарованиях, расставаниях, провалах. Люди слишком уж носятся со своим грузом прошлого и слишком оберегают себя от рискованных поступков. Ты же сильная, не боишься? Или какая-нибудь неженка? Неженка-не?

В Арсении было все, что я люблю: незаурядность, характер, амбиции, ум, чувственность, сексуальность, гонор. Мне было приятно его общество, и я уже не видела лишь возможность сбежать к нему на время от своей рутинной жизни. С ним я отогревалась, чувствовала себя, как дома. Как кошка на меховом коврике у камина. Могла быть естественной, по-новому смотрела на вещи. И мне хотелось, чтобы этот мужчина был в моей жизни, неважно, в каком формате и качестве. Пара, союз, тем более традиционный брак – в это он со мной не пошел бы, уже дал понять. Но дружба – почему нет? Я согласилась на дружбу и простое общение.

В следующую неделю хотелось просто лежать и грустить. Не искать высокооплачиваемую работу, не планировать ремонт или визит к косметологу, даже не искать мужчину, который «полюбит меня такой, какая я есть». Думала: попозже, сейчас неподходящее время. Еще недельку позволю себе потупить, как курица. Полежу, распластавшись, как ошпаренная лягушка. Всем нужна передышка. Думала: потом поднимусь и выпрямлюсь, не впервой. Может, даже встану на каблуки. Вкачаю немного гилауронки в губы, выпрямлю волосы кератином, накуплю кофточек с декольте и лифчиков пушап, духи. Я подошла к зеркалу, чтобы прикинуть, какие услуги косметолога мне необходимы. Вглядевшись попристальней в зеркало, увидела: начали проступать бабкины брыли, челюсть слишком узкая, на зубах какие-то борозды, сухие волосы, нос стремится вниз капелькой.

Никаких увлечений, кроме сериалов. Никакой реализации. Безработная, на приличную работу устроиться не могу. Уже за сорок. Спасает только чувство юмора, да и то не всегда. Неделя. Я дала себе неделю на все эти самобичевания. Вечером достала дневник и написала еще гадостей про себя.

К унынию и спадам настроения я отношусь в целом положительно, так же, как положительно отношусь к защитной реакции организма отдергивать руку при ожоге. Всего лишь тревожный звоночек, повод докопаться до причины: где не туда свернула или не своей жизнью зажила.

К поиску работы я подошла со всей серьезностью.

Надевала аквамаринового цвета джемпер (наполовину шерсть, наполовину шелк) и строгую юбку-футляр, и говорила:

–Вакансия интересна прежде всего многозадачностью. Вести один участок службы персонала мне было бы не так интересно.

Надевала серое мягкое шерстяное платье с белым воротником и отвечала:

–У меня успешный опыт работы по всем блокам HR-службы, но наибольший опыт в подборе персонала. Рекрутинг занимал не менее 80% времени, мне удалось достигнуть высокого уровня профессионализма в этом направлении.

Надевала хлопковую синюю блузку с поясом и плиссированную юбку и говорила:

–Ведение кадрового администрирования минимизирует риски, связанные с нарушениями трудового законодательства и возможных трудовых споров. Я много времени и внимания уделяла именно этому участку работы и досконально изучила все нюансы трудового законодательства.

Но, видимо, была не слишком убедительна в части мотивов. Равнодушие чувствуется. Сознательно, из-за отсутствия денег, я очень хотела, чтобы одна компания, в которой я прошла два этапа собеседования, сделала мне предложение; подсознательно надеялась, что нет. На повторном собеседовании, когда шел рассказ о предыдущем очень схожем опыте (и очень тяжелом опыте), у меня не только голос задрожал, меня заколотило всю. Что-то посттравматическое, вероятно. Женщина, директор по развитию, вела себя очень отзывчиво, да и генеральный директор проявил заботу. Когда он вышел налить мне горячий чай, она попросила не волноваться, расслабиться и изобразила выдох. Я выдохнула и выдала критику на действия бывшего руководства. Да, я прекрасно знала, что на интервью нельзя отзываться плохо о вышестоящих, но очень уж захотелось.

Еще через неделю, в субботу, с утра позвонила моя бывшая коллега Дарья (я еще кофе не успела выпить) и очень извинялась, что не приедет в гости, просила не обижаться, обещала, что завтра уж точно. Дело в том, что я и не звала. Я пригласила ее из вежливости, когда она поставила меня перед фактом необходимости нашей встречи. Да и скуку разбить. Но были подозрения, что эта встреча нужна ей больше, чем мне. Дарья уже по телефону обозначила темы предстоящего разговора: мужчина ее не понимает, его сестра влезает в их отношения, деньги, отложенные на Новый год и поездку к дарьиным родителям, потрачены на мебель, которую продала им его сестра, чтобы досадить бывшему. «Я приеду, и уж мы-то наговоримся вдоволь, мне еще столько есть чего рассказать, всем косточки перемоем», – говорила она.

Я расхохоталась и спросила, собирается ли она эту историю про мебель и сестру пересказывать мне еще раз, приехав ко мне в гости? Спросила, сколько людей уже выслушали этот непрерываемый поток информации (вспомнила про совет не бояться идти на разрыв и добавила: «ненужной, неинтересной, скучной информации»), и скольким предстоит выслушать? Уточнила, звонила ли она с этим случаем маме? Так, а своей сестре? Кому еще? Важно никого не пропустить. На полном серьезе посоветовала, настоятельно посоветовала обсудить это со своим мужчиной, мне-то это за что? Выслушивать возмущение и негодование, адресованное кому-то другому. Дарья перезвонила через день сообщить, что проспала вчера весь день. Я сочла это решение очень разумным. Больше мы и не общались.

До этого я почти три месяца проработала в аутсорсинговой компании руководителем отдела рекрутинга. Деньги небольшие, но довольно уютная и раскрепощенная атмосфера. Утром сотрудники отдела тепло приветствовали друг друга, по очереди весело рассказывали, как прошел вчерашний вечер. Затем все одевались и спускались вниз покурить, беседа продолжалась на лавочке перед входом.

Потом – чаепитие, изредка прерываемое ответом на досадные звонки от соискателей. Я ввела кое-какие правила, поддерживающие дисциплину, поработала над сервисом, постаралась максимально обеспечить универсальность рекрутеров, объединив объекты заказчиков по схожим критериям, и через месяц была приглашена на совещание отдела, где мой вышестоящий руководитель сразу обозначила цель встречи: рекрутеры не понимают, зачем им руководитель отдела, их это сбивает с толку, вызывает недоумение и только мешает.

На просьбу конкретизировать, конкретизировали: им неприятно, что их заставляют в течение трех часов после поступления обрабатывать отклики от соискателей, еще и передают необработанные отклики коллегам, у них могут быть другие дела, отклики подождут, не надо волноваться. И было проще при закреплении за объектом, знать условия по всем объектам слишком сложно, зачем это делать?

Бунтари-зачинщики жались друг к другу на диванчике и подбадривали себя бравадой. Руководитель дивизиона стремилась найти компромисс, но скорее утешала взволнованных сотрудников. А я снова чувствовала себя среди детей. Прирост соискателей возрос, мой интерес к компании упал. Я давно собиралась уволиться, мешал только страх не найти быстро новую работу и остаться без денег (сбережений у меня нет), но после этого фарса выбора, похоже, не оставалось.

С поисками работы оказалось безрадостно. Дело в характере, а не в том, что не ту профессию выбрала. В профессии я успешна, могу вывозить любые проекты. Но не хватало терпения задерживаться подолгу в одной компании, не всегда (далеко не всегда) хватало дипломатичности, уже самой надоело быть самой умной. Мало в ком признавала авторитет и мало к кому испытывала уважение. Бывало, но редко. Чаще казалось всё пустым, наностным: чья-то надутость, пустая суета, неоправданное нагнетание. С собственниками бизнеса еще хуже – там скачки настроения, непоследовательность, самолюбование, игра на публику, все пороки наружу. Был один собственник небольшого мебельного производства, на которого я работала, на каждое мое предложение он реагировал с небывалым энтузиазмом. «Ну конечно, – говорил с убеждением, – это необходимо обсудить, это важный вопрос, и я не могу оставить его без внимания». Нажимал на кнопку вызова секретаря и просил:

–Оля, собери, пожалуйста, совет директоров через час у меня в переговорной.