Читать книгу Ее самое горячее лето - Элли Блейк - Страница 4

Джона не искал Эйвери, и в мыслях ничего подобного не держал.

Он увидел ее на пляже. Шляпа девушки была такой мокрой, что поля падали ей на плечи. Наполовину снятый гидрокостюм хлопал ее по ногам, а она прыгала и шлепала себя по телу, словно отбиваясь от роя пчел.

Джона ускорил шаг и, приблизившись, спросил:

– Черт возьми, Эйвери, что случилось?

Она даже не взглянула на него. Он видел ее голый живот, маленькие трусики на бедрах, полуобнаженную грудь. От этой картины у него захватило дух.

–  Меня ужалили! – воскликнула она, выведя его из оцепенения. – Голубая медуза. Или рыба-камень. Очень больно.

–  Голубые медузы не заплывают так далеко на север, костюм защищает тебя от других медуз, а ласты – от рыбы-камня.

Эйвери переступала с ноги на ногу в ластах, словно что-то на песке обжигало ей ноги.

– Тогда что со мной происходит?

Джона заметил для себя, что надо посоветоваться с Клаудией. Она, как могла, заботилась о своих постояльцах и опекала в отеле и за его стенами.

Но сначала надо было убедиться, что Эйвери не угрожает ничего серьезное. То есть пробежаться руками по ее телу и не потерять рассудок от вспыхнувшего к ней при этом влечения.

Он повернул ее к себе спиной, откинул с шеи волосы, всеми силами отгоняя соблазнительные образы. Пробежался взглядом по ее телу. Затем развернул лицом, взял за подбородок и приподнял, чтобы рассмотреть ее лицо под нелепой шляпой.

– Послушай, уважаемая, – буркнул он и убрал руку, – да ты на солнце сгорела.

Ее глаза расширились.

– Не валяй дурака.

Он приподнял ее шляпу, чтобы подтвердить свою догадку, а Эйвери взвизгнула и протестующе вскинула руку. У Джоны округлились глаза, и он водрузил шляпу обратно ей на голову.

– Ты захватила что-нибудь от солнечных ожогов? – Джона отвернулся и посмотрел на причал. – На корабле есть экстракт алоэ. По крайней мере, снимет боль. Хотя бы пока кожа не слезет.

– Ничего у меня не слезет.

– Слезет, слезет, принцесса. Целые лохмотья будут отставать. Вы, жители Нью-Йорка, такие неженки.

– Чем тебе не нравится моя кожа?

Она развела руки, чтобы он лучше рассмотрел кожу на них. А заодно и на точеных плечиках, осиной талии и обольстительных бедрах. Джона закрыл на мгновение глаза и мысленно выругался по поводу той неведомой силы, которая послала ему Эйвери Шоу.

– Конечно, я не такая бронзовая и позолоченная, как вы здесь.

Эйвери даже закашлялась от возмущения. Затем, почувствовав жалость к себе, стала копаться в сумке. С полей шляпы на все сильнее зудящую кожу капала вода. Она поцарапала руку, которую надо было смазать антисептиком. А до того, как надеть ласты, ушибла два пальца на ноге.

Внезапно она швырнула сумку на песок, уперла руки в бока и посмотрела ему прямо в глаза:

– У нас в Нью-Йорке таксисты как сумасшедшие.

Крысы размером с опоссумов. Вонючий пар из метро с ног свалить может. В нашем городе, чтобы выжить, человек должен крутиться как волчок. А здесь что?

Райское спокойствие.

Джона почесал затылок и перевел взор на ярко-голубое море и причал, неподалеку от которого его ждала лодка. Простые удовольствия. Привычные… Он снова взглянул на туристку, чья безопасность сейчас зависела от него.

Как бы он к ней ни относился, чем-то она его зацепила. Вполне достаточно, чтобы его потянуло к ней, совсем чуть-чуть, и чтобы предложить ей где-нибудь с ним посидеть.

Он протянул ей руку:

– Слушай, принцесса, давай я возьму тебе выпить?

Она взглянула на его испачканную песком ладонь и сморщила носик:

– Мне не нужна выпивка.

Джона отряхнул от песка руку и снова протянул ей.

– А я бы выпил пивка, – бросил он. – Но один не пью.

Эйвери взглянула на него из-под бровей. Затем взяла в одну руку сумку, а в другую гидрокостюм и пошлепала по берегу прочь, заметив напоследок:

– Пока. Что-нибудь выпить не значит выпить пива.

Потому что пиво не мой напиток.

Джона смотрел ей вслед, вздрагивая при каждом третьем ее шаге от страха, что из песка вылезет какая-нибудь австралийская тварь и цапнет ее за ногу. Мотнув головой, он сунул руки в карманы шорт и сделал то, что запретил себе когда-либо делать, – бросился за городской девчонкой.

– Слушай, принцесса, ты правда много потеряешь. Не узнаешь австралийского лета во всей его красоте.

Она сразила его взглядом – открытым и уверенным, каким отшивают посторонних на улице:

– Как-нибудь переживу.

И впервые после их знакомства Джона поверил, что она не лукавит.

Когда соломинка ткнулась в дно половинки кокосового ореха и втянула последние капли рома, кокосового молока и чего-то неведомо-экзотического, Эйвери отодвинула этот импровизированный бокал в сторону и с довольным вздохом осмотрела пустой бар на открытой террасе, куда ее привел Джона.

Джона Норт с «Северного чартера». Выпив примерно половину коктейля, она сообразила, что кораблик принадлежит ему. И осталась довольна своей догадливостью. От этой мысли по ее телу пробежали приятные волны. Что ей всегда нравилось.

Так кто такой этот Джона? Сильный, грубоватый, симпатичный, любитель покомандовать. О да, несколько минут назад он куда-то ушел… Она осмотрелась, прикрыв глаза ладонью от низкого ярко-оранжевого солнца над темно-синим морем. Ой! Ведь уже закат?

Эйвери отыскала в сумке телефон и посмотрела время. Боже правый, она же пропустила отплытие! Со стоном она обхватила голову руками.

Она согласилась с ним выпить, потому что в его дикарскую башку втемяшилось ее опекать. А сейчас этот варвар куда-то смылся и оставил ее одну на островке посередине Тихого океана, перед наступлением ночи, и нигде…

– Все в порядке? – прогудел знакомый голос.

Эйвери открыла один глаз и посмотрела через щелку между пальцами. Джона стоял рядом, в шортах цвета хаки, в фирменной светлой рубашке «Северного чартера». На вечернем ветерке она хлопала по выпуклостям и впадинам у него на груди, а солнечные лучи освещали его загорелую кожу.

Он мог чем-то раздражать ее, упрямицу, но нельзя было отрицать его Эффектности, с большой буквы. Загорелое лицо с легкой щетиной. Широкие, мощные плечи. Темные вьющиеся волосы, которые так хотелось погладить. По правде говоря, в нем было много чего хотелось бы коснуться любой девушке…

Но только не ей, напомнила себе Эйвери, опустила руки и села на них, чтобы они не сотворили что-нибудь спонтанно.

Если кому и повезет насладиться ее прикосновением, то, пожалуй, Люку! Да, напористому, обходительному, ухоженному Люку Харгривсу. Вот что надо сделать, будет замечательно…

– Как самочувствие, Эйвери?

– Хмм? Что?

– Сколько ты таких выпила? – рассмеялся Джона.

– Всего один, большое тебе спасибо. У меня все хорошо.

– А говоришь так, словно выпила несколько. Оттого и стала такая хорошенькая.

– Я так сказала, потому что у меня правда все хорошо. – Ну, почти все. – Именно так. Хорошо. Только слишком много солнца. А эти коктейли сразу в голову ударяют. И… – Она повела рукой в одну сторону, потом в другую, не уверенная, какое направление выбрать. – И вообще мне сейчас надо на корабль, чтобы немедленно вернуться на материк.

Джона отодвинул кресло, словно его ногам требовалось больше пространства. Эйвери взглянула на него и быстро заморгала, затем подняла глаза, встретилась с ним взглядом. Он смотрел холодно и горячо одновременно. Словно видел ее насквозь.

Она сглотнула. Как же все это тяжело! Выпить рома с кокосом и… еще с чем-то дьявольским, отчего она сразу опьянела.

–  Эйвери.

–  Да, Джона.

В глубине его быстрых как ртуть глаз блеснули огоньки.

– Мы пойдем отсюда, как только ты расскажешь мне, зачем приехала в наши места.

Эйвери задумалась, вспоминая, сколько же она выпила. Объяснить ему? Все как есть? Что она почувствовала себя не в своей тарелке и улетела из Нью-Йорка, чтобы не присутствовать на пирушке, которую затеяла ее мать в десятую годовщину развода?

– Чтобы повидаться с Клаудией, – напомнил ей Джона после того, как она несколько секунд молча сверлила его взглядом.

– Да! Конечно. С Клаудией. Мы ведь подруги, ты знаешь? Уже давно-давно-о.

На сей раз он не рассмеялся, а лишь улыбнулся. От этой радушно-широкой улыбки его глаза засверкали, а морщинки у их краешков стали глубже. Футы! Не должен мужчина так сексуально улыбаться, сексуально смеяться и вообще быть таким сексуальным. Как он сейчас. А все этот колдовской коктейль.

–  У меня забронирован номер в местном отеле «Чайное дерево»…

–  Вау! Было так любезно с твоей стороны угостить меня коктейлем… – сногсшибительным коктейлем, – чтобы смягчить солнечный ожог, – и добавить раскованности, – а вот забронировать номер это несколько самонадеянно, ты не находишь?

–  Эйвери, – обратился он, а ей захотелось, чтобы он назвал ее принцессой или дорогой, ведь он говорил настолько протяжно, что ее имя звучало как десятиминутная прелюдия. – Этот номер для тебя. Только для тебя одной.

–  Ох. – Она сделала паузу. – Конечно. А откуда ты знаешь, что я могу расплатиться? Может, у меня ни цента в кармане. Или я скупердяйка. Или…

–  У нас здесь все друг друга знают. Стоило мне черкнуть имя Клаудии, и вопрос решился.

– Неужели?

Как мило! Клаудию так любят, что на все для нее готовы? А этот отель правда замечательный. Только почему номер не забронировали для Джоны? Может, потому, что он пока не заслуживает такого внимания. Но все равно надо будет его отблагодарить.

– Я также пообещал Клаудии, что завтра доставлю тебя обратно.

Эйвери снова стрельнула в него глазами. Коктейль. Номер. Вся эта экскурсия. Может, он и не такой болван? Хм. Значит ли это, что ей надо быть с ним любезной?

Она отодвинула кресло и сбросила его ладонь со своей руки. С первого раза ничего не будет. Так быстро он ее не получит, это решено.

Эйвери подняла взор и встретилась с ним взглядом. Уголки его рта нетерпеливо изогнулись. Во избежание международного конфликта она положила ладонь на его руку, очень теплую, как она и ожидала, и сильную, как догадывалась, и с загрубелой кожей, и все это она мгновенно остро почувствовала.

– Извини, – выдохнула она и попыталась встать, – я сегодня не в форме. Сама не знаю почему.

В свете заходящего солнца его серые глаза потемнели.

– Тебе помочь?

От его взгляда у нее заныло под ложечкой, а сердце заколотилось так, что его стук отдавался в ушах.

Простой вопрос и простой ответ:

– Сама справлюсь.

Его присутствие рядом вызывало в ней легкое замешательство. Требовалось все время себя сдерживать, чтобы у него не создалось о ней превратного впечатления.

Однако если она и сделала какой-то вывод из недавних событий своей собственной жизни, то прежде всего что крайне нуждается в отдыхе. Что хочет простого летнего отдыха. Чтобы ее не беспокоило ничто, кроме улыбки загорелого юноши по другую сторону костра на пляже.

– Все в порядке, – промолвила она и пожалела, что открыла рот, когда из него вылетели следующие слова: – Я сейчас… думаю о том… чтобы кое с кем пообщаться.

– Кое с кем? – Все внутри его вдруг напряглось.

– Ну, с мужчиной, если точнее.

Джона осмотрел кафе. Бармен поднимал стулья на столы, чтобы вытереть пол. Джона показал на него большим пальцем.

– Нет! – Эйвери схватила его за палец и развернула на него самого.

Джона находился всего в нескольких дюймах от нее, и она чувствовала, как вздымается его грудь, какая горячая у него кожа, различала каждую из ресниц и видела еще миллион его восхитительных особенностей. Она встрепенулась. Отпрянула. Вздохнула:

– Кое-кого еще. С кем познакомилась несколько лет назад. И с кем надеюсь… возобновить общение.

– Значит, ты приехала не к Клаудии, – промолвил он с такой скукой в голосе, словно до всего этого ему не было никакого дела.

– Разумеется, к ней. – Эйвери вздернула подбородок. Она ехала к подруге. Или, во всяком случае, так думала. Но после их недавнего разговора ей не удавалось даже кофе с ней выпить и тем более поболтать. Клаудия лишь бросала ей на бегу: Купайся в океане, пей коктейли, сплавай на Зеленый остров. Наверняка что-нибудь интересное наклюнется.

– Вы, городские мисс, – голос Джоны звучал фамильярно, – не умеете отдыхать. Порхаете по жизни. Подавай вам и большую любовь, и большие деньги.

– Как цинично!

– Разве я не прав? – Он провел рукой по густым курчавым волосам. – Вот что я думаю. Пойдем, принцесса, надо тебе зарегистрироваться в отеле.

Он кивнул в сторону выхода, но руки не подал.

Отчего-то раздосадованная, Эйвери собрала свои мокрые, перепачканные песком вещи. Туфли она где-то потеряла и, босая, пошла за ним по дорожке под пальмами, которые росли здесь всюду. Почти все туристы к этому времени уже покинули остров.

Ей вспоминался недавний унизительный для нее разговор.

«Не получается?» – спросил он, едва она коснулась его пуговиц. Но почему он тогда настоял, чтобы она занялась своими? Может быть – только может быть, – что она и его вывела из равновесия. Из вовсе не обязательного равновесия.

В этот момент Джона оглянулся, и она послала ему самую свою простодушную улыбку.

–  Все в порядке?

–  Да, спасибо. А у тебя?

Уголки его губ чуть поднялись, но это не было улыбкой. Ни малейших признаков, что он от нее в восторге. Он всего лишь показал своей огромной ручищей на домик под крышей из пальмовых листьев – пансионат «Чайное дерево», – и скоро они вошли в уютный холл с кондиционерами.

Эйвери взяла свои ключи, горячо поблагодарила юношу за стойкой регистрации и направилась в свое бунгало.

Мужской кашель заставил ее встрепенуться. Джона стоял рядом, прислонившись к стене.

–  Ты здесь не переночуешь? – спросила она. – Я имею в виду, в соседнем номере?

–  У меня есть неподалеку свое жилье.

–  О!

Любопытненько. Наверное, какая-то лачуга среди мангровых деревьев на другом конце острова? Или полотенце на песке и больше ничего между ним и звездным небом?

– Как думаешь, тебе здесь будет хорошо? – спросил он и посмотрел на нее… но не очень пристально. Просто как смотрит мужчина.

– Ты меня достал. Тебе тоже все время мерещится, что я до соседнего дома живая не доберусь.

– Давай заключим сделку. – Глаза его оставались холодными и непроницаемыми. – Если ты доживешь до утра, я сменю тон.

– Ладно, до утра. – Эйвери шагнула назад и словно вышла из его силового поля. – А сейчас я хочу принять холодный душ.

Джона пронзил ее взглядом, и она почувствовала, что краснеет.

– У меня же солнечный ожог, – пояснила она.

Ее простой ответ заставил его улыбнуться, и снова она увидела полоску его белых зубов. У нее сладко защемило сердце.

– Спокойной ночи, Джона.

Он глубоко вдохнул воздух и медленно выдохнул.

– Приятного сна, – промолвил он и вышел.

«Сомневаюсь в этом», – подумала Эйвери, смотря на закрывшуюся за ним дверь.

В номере ее ждала корзина с фруктами, бутылка вина и тюбик экстракта алоэ.