Читать книгу Секрет свадебного платья - Элли Блейк, Ally Blake - Страница 4

«Будь я проклят», – пробормотал Гейб, уткнувшись в облицовку из темного дерева на внутренней стороне дверей лифта, и потер большим пальцем то место на запястье, которого коснулась его соседка. Словно обожгла.

Пока он тащился через таможню, ехал из аэропорта, вглядываясь в панораму Мельбурна с раскисшими от влаги серыми небоскребами, студеный зимний ветер со стороны залива Порт-Фил лип пробирал его до костей. Гейб пытался понять, удастся ли в этом чертовом Мельбурне отыскать нечто, способное убедить его задержаться здесь дольше? И вот судьба лукаво подмигнула ему, подсунув соседку с голубыми, по-зимнему колючими глазами. Ноги от ушей, блондинистая спутанная грива, во взгляде своенравная искра, как у героинь из фильмов Хичкока. Любой мужчина сразу понимает, чем рискует, если напрашивается. Нет, он не нуждается в предупреждении. Не пройдет и трех секунд, как он уже будет ловить такси. Снова в аэропорт. Даже одурманивающие флюиды, что порхали в тесном отсеке, не повлияют на его решение. Гейб удобнее пристроил пару сумок, засунул руки в глубокие карманы, закрыл глаза и встал в угол лифта, прислонившись к стене. Чтобы стряхнуть неприятные видения, он решил переключить мысли на блондинистую соседку. Вспомнил, как она покусывала пухлую нижнюю губу. В замкнутом пространстве все еще витает ее запах, сладковато-горький и нежный, от этого до сих пор все внутри сжимается, словно он неделю голодал. А уж как она смотрела на него! Сначала, словно он мешал ей свободно дышать, потом, будто она желала его съесть, кусочек за кусочком.

– Оп-па, – встрепенулся он. Ладони обхватили поручень. Он расставил ноги, занимая более устойчивую позицию. Внезапно возникло ощущение, что центр тяжести куда-то смещается. Лифт затрясло? Он вслушался, но ничего, кроме мягкого покачивания идущей вверх кабины, не почувствовал.

«Послеполетная реакция», – подумал он. – Вертиго, иллюзия движения». Он хмыкнул. Дался ему этот Хичкок…[5] Да, малый был не дурак, и, ясное дело, до ужаса боялся шикарных блондинок. А Гейб – парень честный и открытый, ему бояться нечего.

Он отпустил поручень, выпрямился и потер глаза ладонями. Надо выспаться. Он вообразил себе громадную, сделанную на заказ кровать, представил, как упадет лицом в подушки и будет спать двенадцать часов кряду.

Для кого-то дом – это кирпич и строительный раствор, своего рода натюрморт. Для иных семья. У Гейба дом там, где работа.

Он все-таки не успел уснуть в этом стойле, лифт доставил его на нужный этаж. Зевая во весь рот, так что уши трещали, Гейб порылся в кармане и выудил ключи от квартиры, которую еще в глаза не видел. Он купил ее только затем, чтобы партнер заткнулся и не ныл, что ему нужна резиденция в Мельбурне, поскольку офис их совместной компании находился именно там.

Он немного постоял на пороге. В сравнении с куцым гостиничным номером, в котором он маялся последние месяцы, эти апартаменты выглядели вполне по-гаргантюански. Однако темные обои и гигантские окна создавали подавленное настроение, сродни клаустрофобии.

– Что ж, Гейб, – подбодрил он свое расплывчатое отражение, – определенно ты уже не в Рио.

Он не глядя бросил сумки на единственный во всем помещении предмет мебели – длинный диван, деливший пространство пополам. Тот незамедлительно поприветствовал хозяина громким раскатистым рычанием.

Послеполетная десинхрония и вертиго исчезли в момент, Гейб резко поднял кулаки и почувствовал, как бешено колотится сердце: на его кушетке вальяжно разлегся мужчина.

– Нейт. – Он наклонился, восстанавливая дыхание. – Ты напугал меня до полусмерти.

Лучший друг и партнер по бизнесу приподнялся и уселся:

– Вот, удостоверился, что ты прибыл в цельном теле.

– Как видишь, прибыл. Надеюсь, ты успел за это время исправиться в лучшую сторону, скажем, дать пищу моему холодильнику.

– Извини, не подумал, но зато купил пончиков.

Гейб широкими шагами пересек апартаменты, остановился у двустворчатых дверей, за которыми – насколько он понимал – располагалась спальня, рывком распахнул их. Кровати не было! Бормоча ругательства, он яростно поскреб затылок. Рука Нейта легла ему на плечо, и тут же послышался смех.

– Твой диван выглядит заманчиво, однако спать на нем совершенно неудобно. Бог весть какая кожа и пуговицы торчат рядами.

– Похоже, ты неплохо отдохнул, – рыкнул Гейб.

Нейт ухмыльнулся и направился к выходу.

– И тебе желаю того же, приятель! Я везде высыпаюсь – целительный дар постоянного недосыпа! Ну, до понедельника? Я буду в офисе. Ты еще помнишь адрес?

Гейб хмыкнул.

У выхода Нейт поднял руку в прощальном жесте и прищелкнул пальцами:

– Чуть не забыл. Надо закатить грамотный междусобойчик по случаю твоего возвращения. Новоселье празднуем в пятницу вечером.

Гейб покачал головой. В пятницу он уже будет далеко отсюда.

– Поздно, – отрезал Нейт. – Все уже на мази. Придет Алекс и кое-кто из наших друзей. Ну и клиенты. Я уже свел знакомство с некоторыми смазливыми особами, пока прошелся здесь пешочком.

Нейт ушел, оставив друга в мрачной, как пещера, холодной и пустой квартире. Серый туман неприятных воспоминаний наползал на окна со стороны залива Порт-Филлип и, подыгрывая настроению, монотонно растушевывал возможную перспективу застрять во мгле еще на неделю. Гейб отыскал пульт от кондиционера и перевел регулятор нагрева на максимум. В стенном шкафу нашел комплект постельного белья, соорудил на полу ложе из одеял, улегся и, едва сомкнув веки, мгновенно заснул.

Ему приснился сон. Прохладная женская рука поглаживает волосы на его затылке, он мастерски гонит улетный ярко-красный кабриолет на рисковом серпантине вокруг утеса где-то на юге Франции. Авто выезжает на обзорную точку. Хладнокровная обладательница прохладной руки соскальзывает Гейбу на колени, ее сладковато-горький аромат щекочет ему нёбо, он чувствует, что ее язык уже там. И внутренний голос нашептывает: «Хичкок, страдай и молчи».

Вечером они сидели в «Брассери», когда Мей рассказала Клинту о том, как попала сегодня Пейдж с платьем, он едва не подавился. Официанту пришлось принести ему пива за счет заведения – промочить горло. И обмыть покупку. И понеслось… Виновница заварухи сидела, ссутулившись, и прикрывала лицо ладонями. Ее мысли были все еще там – в лифте, с высоким, темноволосым незнакомцем.

– Капитан Джек, – промурлыкала Мей, выводя Пейдж из транса. – Подтянитесь! В нашем затоне объявился новый пират!

Клинт зыркнул поверх ее головы и разочарованно уткнулся в свой телефон.

Пейдж поддалась искушению и оглянулась через плечо. Сердце ее на мгновение запнулось: она узрела Высокого, Загадочного, Симпатичного. Тот грел огромные ладони у камина в центре зала.

– Ты только глянь на его стойку, – захрипела Мей. – Похоже, ему места мало для своего хозяйства.

– Мей!

Подруга пожала плечами:

– Что ты на меня уставилась? Лучше не теряй времени, улыбнись ему, пока не смылся.

Пейдж пыталась не смотреть в его сторону, честно. Но гормоны, бушевавшие утром, проснулись и принялись за работу. Она взглянула украдкой и поймала момент, когда он отвернул полу кожаной куртки, чтобы достать телефон. Футболка задралась, мелькнул загорелый живот. Он принялся ритмично барабанить пальцем по смартфону. Затем обернулся, рыская темными глазами по залу.

В панике Пейдж заюлила на месте и съежилась, почти наполовину скрывшись под столом. Друзья наблюдали за ней, открыв рот.

– Ты чего съехала? – спросила Мей.

Пейдж медленно распрямилась и промямлила:

– Я знаю его.

– Кого? А, его! И кто он?

– Гейб Гамильтон. Въехал на верхний этаж. Мы познакомились в лифте сегодня утром.

– И-и-и? – протянула Мей, нетерпеливо подпрыгивая на стуле.

– Я пыталась прищемить ему пальцы дверями. Он предположил, что у меня с лифтом путаные романтические коллизии. Как-то все неловко.

Мей продолжала ухмыляться. Пейдж сдалась:

– Ладно, так и быть: он просто великолепен. И пахнет так, словно только что сложил себе хижину из бревен. Положим, легкий флирт не помешал бы. – Мей зааплодировала, но Пейдж выставила ладонь, утихомиривая ее. – Лучшее впереди: все это произошло сразу после того, как ты меня подвезла. Я. Несла. В. Руке. Свадебное. Платье.

– А ты не объяснила?

– Как? Дескать, ах, сексапильный незнакомец, поглядываете на новенькое свадебное платье, с которым я ношусь? Не обращайте внимания. Абсолютно ничего не значит. Я свободна и полностью в вашем распоряжении, если ты желаешь меня.

– Я бы врубился, – глубокомысленно кивнул Клинт.

Мей резко провела ладонью поперек его груди, он ухмыльнулся и снова сделал вид, что не слушает.

– Все это вилами на воде писано, – вздохнула Мей. – Парень явно не от мира сего.

– Он не гей, – возразила Пейдж, припомнив, как пристально он вглядывался в ее лицо. Она точно уверена: пока они ехали в лифте, он все время подтягивался ближе к ней, дюйм за дюймом, кожей чувствовала нарастающий жар. Она глубоко вздохнула. – Ладно, что теперь мусолить. Мужчина, флиртующий с женщиной, у которой в руках свадебное платье, подлежит кастрации.

– Что ж, леденец мой сладкий, – радостно подхватилась Мей, – у тебя есть шанс высказать ему это в глаза. Он как раз сюда направляется.

Гейб уже собирался уходить, когда увидел ее. Точнее, сначала обратил внимание на ее соратницу с буйными рыжими кудрями, которая без всякого стеснения пялилась по сторонам. После чего заметил блондинистые волны, те самые, ниспадавшие по спине его изящной и нервной соседки. Если бы она улыбнулась ему и помахала рукой, он, скорее всего, ответил бы и пошел дальше. Но тот факт, что женщина, которую он решил игнорировать, игнорирует его, возмутил врожденное упрямство.

– Неужели мисс Восьмой Этаж? – Он положил ладонь на спинку ее стула.

Пейдж обернулась, приподняла брови и холодно улыбнулась. От пронзительного голубого взгляда кровь у него словно загустела, легкие сдавило, а в голове щелкнул затвор памяти. Волосы блондинки щекочут грудь, она объезжает его в открытом авто. Возможно, наваждение, однако его либидо не проведешь.

– Надо же, не ожидал, что увидимся так скоро.

– В одном доме живем, неизбежно натыкались бы друг на друга.

– Нам везет. – Он улыбнулся так, чтобы она наверняка поняла все, недосказанное им, и, чем дольше Гейб смотрел в эти пылкие голубые глаза, тем больше крепло в нем желание узнать эту женщину поближе. Кто-то громко прокашлялся, они оба посмотрели на Мей. Пейдж их представила:

– Гейб Гамильтон, моя подруга Мей, ее жених Клинт.

Потянувшись через стол, Мей с энтузиазмом пожала ему руку:

– Слышала, вы только что прилетели из дальних стран.

Стол затрясся, Мей скривилась.

Значит, мисс Хладные Очи говорила о нем со своими друзьями? – думал Гейб. Так-так, верно, не такой уж она и крепкий орешек, как ему показалось сначала.

Открытие раззадорило его игривость. Он подтащил стул ближе к Пейдж, которая делала вид, что очарована фирменным логотипом на тарелке.

– Бразилия, – обратился он к Мей, впечатав ступни в пол. Пейдж сразу вытянулась, как стрела. – Я только что из Бразилии.

– Серьезно? Слышишь, Пейдж? Гейб побывал в Бразилии.

Пейдж пристально посмотрела на подругу:

– Спасибо, я слышала.

Мей подперла подбородок ладонью:

– Мир тесен! Решили домой перебраться?

– Нет. – Он не хотел распространяться перед этими милыми людьми о том, что имей он выбор – лучше сидел бы в реке, кишащей пираньями по самую шею, чем в родном городе. – Сюда по делу на несколько дней.

– Жаль, – проронила Мей.

Пейдж молчала, пристально глядя туманными глазами куда-то вдаль.

– Пейдж наточила кое-что грандиозное для Бразилии.

– Неужели?

Нотки заинтересованности в его голосе наконец пробили туман, и мерцающий взор Пейдж обратился к нему. Он молчаливо улыбнулся в ответ. Она глубоко вздохнула одновременно с ним, словно поймала его ритм. Либидо Гейба, приятно гревшее камелек все то время, что он отслеживал ее здесь, взлетело ракетой. Он ухватился за спинку ее стула, его большой палец оказался почти у ложбинки от ложбинки между ее лопаток.

Пейдж вздохнула и повела плечами, избегая соприкосновения, при этом ее ноздри гневно раздулись.

– Ну да, – бодро подтвердила Мей, словно не замечая эротического напряжения, пульсирующего между соседями. – Она последние несколько месяцев только тем и занимается, что убеждает босса провести натурные съемки для их летнего каталога именно там.

– Правда? – Гейб медленно перевел взгляд на ее подругу, стараясь не выйти за рамки приличий. – И чем же занимается Пейдж на работе?

– Я маркетолог. Занимаюсь домашним интерьером, – четко вставила Пейдж. – В летнем интерьере следующего сезона мы разрабатываем бразильскую тему: тропический колорит и карнавальные мотивы. – И затем с трудом вымолвила: – А чем вы занимались в Бразилии?

Что заваришь, то и выпьешь. Горький опыт научил: чем меньше известно публике о его бизнесе, тем лучше.

– Сейчас кофе, – решился он. – Любите кофе?

– Кофе? – Смена темы застала ее врасплох. – Не всякий кофе хорош.

Гейб почувствовал, как пол под ним качнулся и поехал, как тогда, в лифте. Он судорожно ухватился за спинку ее стула, как за спасительную соломинку. «Вертиго, – думал он, – вертиго, по определению. Хичкок мазохист. Неужели ему действительно нравились нервные блондинки?»

– Так что с кофе? – спросила Мей. – Вы его выращиваете?

Гейб помолчал, вычисляя что-то в уме. Но слово не воробей. Корпел над каждой запятой, лично беседовал с каждым из нанятых служащих, провел экспертизу каждой операции и убедился в том, что производственная цепочка легитимна и безупречна. Ну и прибыльна, само собой. Ничто не угрожает, никто не порушит, если даже захотели.

– Я вкладываю в него деньги. Точнее, в шайку, что окучивает бобы Bean There, – пояснил он.

– О-о-о! Инсайдерская информация! – Мей с хитрым прищуром потирала ладони. – Нас, пиратов, хлебом не корми, лишь бы какой ценной информацией разжиться!

Пейдж сделала страшные глаза:

– Мей, хорош дурака валять!

Поздно он спохватился. Пейдж почувствовала его колебания, ее колени почему-то отодвинулись он него и снова нырнули под стол. Не уследишь за настроением этой женщины. Однако Гейб по натуре акула, вцепится, черта с два отпустит. Потому знает дело, как никто другой. Ни разу не потерпел краха в бизнесе, всегда умел вовремя прикрыть лавочку. Ей пока это неизвестно, но чем дольше он здесь высиживает, тем глубже всаживает крючок ему под жабры. Ясно, пора ретироваться. Он привстал.

– Оставайтесь! – попросила Мей.

– Спасибо, не могу. Лучшие сны показывают до полуночи.

Он взглянул на Пейдж, чтобы проверить ее реакцию, ведь он вот-вот уйдет. Эта сова сидела нахохлившись и поджав коготки, словно ей и дела нет. Однако ее зачарованный взгляд выражал иные мысли. Сначала уперся в окрестности его ширинки, медленно поднялся до торса, заскользил, чуть задерживаясь на груди, шее, губах, и наконец застыл на глазах.

– В пятницу, – услышал он свой голос, настоянный на чистом тестостероне. – Отмечаем у меня новоселье. Приглашаю всех.

– Мы придем, – откликнулась Мей.

Гейб сначала пожал руку ей, затем Клинту. Пейдж оставил на закуску.

– Пейдж, – сказал он, когда она вложила свою ладонь в его руку. И в этом его сон оказался ложью. Ее рука была такой теплой, словно она все это время загорала на солнышке. А глаза… Такие, словно она вкладывала в это касание все, что старалась до сих пор скрывать. Из них лучилось такое желание, что у него в груди вспыхнуло пламя, болью отдаваясь в паху. – В пятницу, – напомнил он, отсалютовал компании и отбыл.

Лежа на полу пустой спальни, он смотрел в одну точку на потолке. На этот раз сон не шел. Тело крутило и ломило. От напора бешено несущейся крови перед глазами стоял красноватый туман.

Интересно, как встретит его соседка, если он объявится у ее двери с просьбой одолжить на ночь кровать? У него в руках будет коробка с пончиками, на лице улыбка. Если она неправильно его поймет, боксерские шорты вряд ли выступят в его защиту.