Читать книгу Тени под водой - Эллисон Майклс - Страница 2

Звонок прорубил тишину, как топор трухлявый пень. Эвелин как раз дописывала статью об открытии музея в районе Запад Энд, когда писклявый перезвон отвлёк её от работы. Палец замер над клавишей пробела, рука потянулась за мобильником.

Мама.

Только не сейчас. Совсем не вовремя ей захотелось поболтать с дочерью, с которой они не виделись вот уже четыре года. После переезда Эвелин в Атланту они перебрасывались звонками с ловкостью ленивых игроков в регби. Но мамина подача всегда была сильнее. Она первой звонила Эвелин, чтобы узнать, как дела, напомнить, что в Сент-Клере осталась частичка её самой.

После развода Эвелин старалась навещать семью и приезжала в родные края несколько раз в год, но это оказалось слишком тяжело. И она перестала ездить. Каждый раз, как имя матери высвечивалось на экране телефона, сердце Эвелин сковывал стыд. Мама была ни в чём не виновата, но Эвелин пришлось оборвать все связи с прошлым, даже с самым дорогим ей человеком.

Телефон замолк. В кабинете снова стало тихо. Идеальная атмосфера для работы, но отвратительная для мук совести. Она потом перезвонит. Нужно поскорее закончить статью и сдать на вычитку Сьюзен, главному редактору «Gloss Magazine», местной версии популярных «Vogue» и «Glamour». Потом разместить на сайте, который редакция вела попутно с печатным изданием – для тех, кто не выпускал телефона из рук и считал бумагу прошлым веком.

Вчера Эвелин посчастливилось попасть за закрытые двери арт-галереи «Silver», приятно побеседовать с учредителем и первой взглянуть на выставленную коллекцию картин в стиле Поп-арт. Пришлось вежливо похвалить работы современных художников, хотя Эвелин ничего не понимала в подобной живописи и вдохновилась разве что ярким изображением Мэрилин Монро с жёлтыми волосами. Она сделала несколько снимков на свой полупрофессиональный «Canon», вдохнула аромат ещё не хоженых мраморных плит и выслушала истории создания выставленных в коллекции полотен.

Теперь же нужно всё это скомпоновать в интересный текст, дополнить красочными снимками и цитатами директора галереи. На всё про всё у неё полчаса, чтобы сдать готовый материал вовремя и пустить выпуск в печать. Сьюзен Паркер была лучшей из начальниц, о которой можно было мечтать, но к срокам и публикациям она относилась серьёзно и не терпела проволочек.

Телефон зазвенел во второй раз. Сбил с мысли прямо на полуслове.

– Мам, не сейчас. – Пробормотала себе под нос Эвелин, сгорая от стыда.

Обычно они созванивались вечером несколько раз в неделю, чтобы держать друг друга в курсе, что творится в жизни обеих. Но Эвелин догадывалась, почему понадобилась матери сейчас. Через два дня у сестры день рождения, наверняка, мама будет упрашивать Эвелин приехать на праздник или хотя бы позвонить и поздравить её. Но их связь с Грейс оборалась так давно, что этот звонок был невозможен по всем законам вселенной.

Мобильник долго разрывался протяжным перезвоном, умолк и тотчас зазвонил снова.

– Что за чёрт. – Раздражённо процедила Эвелин, не в силах сосредоточиться. Её мысли мелькали, как курсор на полупустой странице.

Когда противная мелодия зазвучала в четвёртый раз, Эвелин не выдержала и подняла трубку.

– Мам, прости, я очень занята. У тебя что-то срочное?

– Эви, я звоню по поводу Грейс.

Так она и знала! Эвелин закатила глаза.

– Если ты станешь умолять меня о том, чтобы я поздравила её, не стоит. В этом году ничего не поменялось.

– Я звоню не поэтому.

Надломленный голос матери взволновал Эвелин, так что она позабыла о своём раздражении и о многолетней ссоре с сестрой.

– Эви! Грейс… она пропала.

***

Эвелин поспешила в кабинет начальницы, как только закончила разговор с мамой. Сьюзен Паркер обосновалась в просторной комнатке с видом на скверик, которую обставила по всем канонам редактора модного журнала. Персиковые стены с изящными разводами оттеняли белую мебель и кожаный диван в углу, куда Сьюзен усаживала уважаемых гостей редакции. На круглом столике у дивана веером были разложены лучшие выпуски «Gloss Magazine», которые били рекорды продаж. Мол, смотрите, на что мы способны. Сама же королева издательства восседала за столом «Vanguard Furniture», который наглядно показывал, кто в доме хозяин. Вернее, хозяйка. Сьюзен добавила пару штрихов от себя: угловатые вазы, стильные безделушки от «Tiffany» и свежие цветы. Они были повсюду, и главной задачей секретарши было менять их раньше, чем они подавали первые признаки увядания.

Сьюзен оторвалась от работы, когда на пороге появилась её лучшая осветительница колонок о развлечениях и бьюти-сфере.

– О, Эви, я как раз тебя жду. Статья уже готова?

– Извини, Сьюзен, но я не смогу её закончить.

Строгий взгляд лазерным лучом просверлил бледное лицо Эвелин. Начальница изящно переплела длинные пальцы с французским маникюром и блестящими кольцами, всем своим видом как бы говоря: «Я жду объяснений».

– Ты ведь знаешь, что номер должен поступить в печать сегодня же?

– Знаю, Сьюзен, и я почти закончила, но мне срочно нужно уехать по семейным обстоятельствам.

Гнев сменился на милость. Губы, подведённые красной помадой «Revlon», чуть расслабились и с них слетело озабоченное:

– Что-то случилось?

– Да, иначе я бы не стала подставлять тебя, ты же знаешь. Моя сестра пропала, и я должна вернуться домой.

– Господи, Эвелин! Я и подумать не могла!

– Вряд ли я буду там чем-то полезной, но я должна быть рядом с мамой. Она вне себя от горя и вот-вот сорвётся.

Сьюзен Паркер славилась своей бульдожьей хваткой и умением держать всех и каждого в узде. Иначе она бы не стала редактором в одном из лучших женских изданий Атланты. Но в то же время ей были не чужды человеческие чувства. Она умела входить в положение других и оставалась верна тем, кто был верен ей.

– Конечно, поезжай! – Встревоженно сказала Сьюзен. Она с сожалением смотрела из-за стёкол очков в стильной оправе, которые доставала из кейса «Ray-Ban» каждый раз, как садилась за компьютер.

– Спасибо, Сьюзен! Я обязательно закончу статью о «Silver», как только сяду в самолёт…

– Не беспокойся об этом. Просто передай материалы Хейли, она всё допишет.

Хейли была стажёркой и писала неплохие тексты, так что ей можно было доверить эту несложную работу.

– Статью разместишь на сайте, как только немного придёшь в себя и со всем разберёшься. Возьми несколько отгулов.

– Это лишнее. Я возьму ноутбук с собой и поработаю несколько дней из Сент-Клера, – пообещала Эвелин. В этом был плюс её работы – она могла писать из любой точки планеты.

– Хорошо. Если нужна будет какая-то помощь, сообщи мне.

– Спасибо, Сьюзен! Огромное спасибо!

Через три часа Эвелин уже сидела в самолёте, направляющегося в Детройт. Там она словит попутку или купит билет на автобус до Сент-Клера и уже к вечеру будет на месте.

Ещё в такси по пути в свою квартиру в Гленроз Хайтс, она просмотрела ближайшие рейсы и забронировала место в эконом-классе. Ей крупно повезло, что его не успел никто выкупить. Забрасывая вещи в чемодан, Эвелин не могла думать ни о чём другом, лишь о Грейс, поэтому чуть не забыла сообщить о своём отъезде самому главному человеку в её жизни.

– Бретт, сегодня я улетаю в Сент-Клер, – говорила она в трубку, которую сжимала плечом, попутно застёгивая молнию на чемодане.

– То есть как улетаешь?

Эвелин на скорую руку рассказала о звонке матери и пропаже сестры, и прибавила:

– Я нужна ей, Бретт.

– Несомненно, я могу чем-то помочь?

– Пока не знаю. Оставайся тут, я сообщу, как сама что-то узнаю.

– Боже, это ужасно. В голове не укладывается.

– Прости, я не могу долго говорить, нужно успеть на самолёт.

– Конечно, дорогая. – Эвелин согрелась теплотой его голоса. – Звони мне при первой же возможности.

Бретт был таким заботливым. Эвелин уже выскакивала из спальни, когда её глаза задержались на фотографии на прикроватной тумбочке. С неё улыбался мужчина, одарённый мужественной красотой. Каштановые волосы, коротко подстриженные у висков, выдающиеся скулы античных богов и соблазнительные морщинки у искрящихся глаз. На снимке он обнимал Эвелин и смеялся в объектив, будто не было человека счастливее. Их поездка в Италию. Волшебный отпуск, который окончился не так уж волшебно. Но она не заслуживала такого подарка судьбы, но была благодарна за её щедрость.

Оставив фото и мысли о Бретте дома, Эвелин почти выбежала из квартиры к ожидающему у дома такси.

В суматохе поспешных сборов не было времени на то, чтобы осознать весь ужас ситуации. Глядя в иллюминатор, до Эвелин начало доходить, что её сестра уже четверо суток не появляется дома. Она исчезла прямо посреди бела дня с детской площадки, куда отправилась вместе с Эммой. Вездесущие мамаши, которые приглядывали за собственными отпрысками у горок и песочниц, заметили, что четырёхлетняя девочка уже час играет с плюшевым медведем в песочнице одна. Малышка рассказала, что мама велела ей оставаться здесь и никуда не уходить, а она вернётся через минутку. Но минутка растянулась на целый час, а потом и на четыре дня.

Вскоре на площадке появились полицейские, которые забрали девочку в участок и быстро выяснили, кто её родители и где она живёт. Отец бросил работу и примчался так быстро, как только смог. Грейс искали до самой темноты. На игровой зоне, в соседнем парке, вдоль берега реки Сент-Клер, у которой располагалась детская площадка. Грейс растворилась в прохладном воздухе Сент-Клера, будто её и не существовало вовсе.

Эвелин не виделась с сестрой вот уже пять лет, столько же не разговаривала по телефону и не писала писем, хотя сама получала от Грейс открытки на день рождения, День Благодарения и Рождество. Свою племянницу она и вовсе видела лишь на единственной фотографии, которую мать переслала в «Facebook» спустя год после рождения Эммы. Один взгляд на улыбающуюся малышку в розовом комбинезоне заставил Эвелин разразиться слезами умиления, злости и боли.

Как бы она хотела познакомиться с племянницей, подержать её на руках и завалить подарками, вызвав ужас её родителей. Но Эмма наверняка даже не знала, что где-то там, на востоке, живёт её добрая тётушка, которая оборвала все связи с прошлой жизнью.

Сейчас Эмме четыре. Она больше не носит тот розовый комбинезон, обросла копной тёмных волос, точь-в-точь как у её матери, и вместо младенческого лепета выдаёт умные мысли.

Эвелин трясло, и турбулентность тут была не при чём. Пять лет она знать не хотела свою сестру, а теперь может никогда не узнать. Ведь люди не исчезают просто так.