Читать книгу На крыльях вымысла - Эльшан Таривердиев - Страница 3

Зия свалил Рагима на землю и, стиснув маленькие детские пальцы вокруг шеи сверстника, стал его душить. Руки напряглись. Вены выступили и набухли. Глаза мальчика налились кровью, он был готов убить одноклассника.

– Мама! Мама! Зия дерётся, – вбежав домой, крикнула сестра драчуна Шейда.

– С кем?! И за что?! – взволнованно спросила Нубар, мать напуганной девочки и «душителя» Зии.

– Что ты опять натворила?! Он же не просто так дерётся, наверное, из-за тебя.

– Он никогда за меня не дерётся, хотя меня иногда обижают, – на ходу оправдывалась Шейда, пока они с матерью неслись вниз по лестницам во двор. – Он из-за тебя дерётся.

– А что за меня драться? Я дома сижу, и никто меня не обижает.

– Рагим сказал, что ты его отцу нравишься и что ты хорошенькая, как конфетка.

– Осёл! Нашёл, что при детях говорить, – выразилась женщина и посмотрела на дочь. – Прости, милая, что выругалась, но некоторые мужчины этого заслуживают.

Добежав с дочкой до места события, Нубар ужаснулась.

Зия поднял над головой увесистый камень и пытался обрушить его на новенькую «Волгу» отца Рагима – мясника Фируза.

И хотя прохожие пытались ему в этом помешать, но им это вряд ли удалось, если бы не строгая команда Нубар остановиться и выбросить камень.

Зия отступил, повиновался.

К Нубар подбежал растрёпанный Рагим и со слезами на глазах пожаловался:

– Тётя Нубар, я только сказал то, что сказал мой папа!

– Успокойся, Рагим! Я с ним разберусь! – не упуская сына из виду, ответила Нубар.

– Ты лучше не с сыном своим разберись, а с собой! – выпалила подбежавшая к плачущему мальчику женщина, мать Рагима Афат. – Мужа нет, а красишься, как… А ещё вдовой себя называешь.

Отец Зии и Шейды был нефтяником на Нефтяных камнях. Однажды он не вернулся с вахты. Бушующее море забрало в свои владения хорошего человека, оставив взамен его семье лишь образ молодого мужа и отца.

Нубар строго посмотрела на Афат, но ничего не сказала, подошла к сыну и взяла за руку.

– Пойдём домой, там и поговорим. Ты ведёшь себя безобразно. Зачем ты так поступаешь?

– Пусть конфеткой называет свою жену, а не тебя! – кричал Зия. – Пусть только ещё раз посмеет тебя так назвать, я честно говорю… убью!

– Успокойся, Зия! Держи себя в руках, – еле удерживая сына, Нубар нашёптывала ему на ухо. – Она недалёкая женщина, не обращай на неё внимания.

– Идите! Идите! Тоже мне… семейка! – приговаривала покрасневшая от злости Афат. – Про тебя, Нубар, не только мой муж так говорит, но и другие мужчины двора тоже очень любят поговорить…

Зия всё-таки вырвался из рук матери и в мгновение ока оказался рядом с Рагимом. Одна смачная оплеуха взорвалась на затылке мальчика. Месть восторжествовала, и Рагим заревел снова.

– Афат, ещё раз так скажешь про мою маму, и я даю тебе слово, что он каждый раз будет так плакать, – бесстрашно заявил Зия.

Афат бросилась на обидчика, но перед ней словно из земли выросла Нубар.

Своевременно вмешались соседки и Афат оттащили.

Она всё равно продолжала выкрикивать непристойности, но гордая Нубар уводила своих детей от людской недалёкости, а скорее всего, от женской зависти.

Нубар была красивой женщиной. У неё была нетипичная красота, которая оставалась неизмененной, несмотря на такую тяжёлую утрату.

Мать Нубар когда-то привезли из Дагестана и выдали замуж. Она была светлоглазой и белокожей. Эти необычные черты передавались по наследству только женщинам её рода.

А Зия получился смуглым, как Яго, и ретивым, как карабахский жеребец.

– Зия, ты меня позоришь! Слышишь?! – выговаривала Нубар, ведя детей домой. – Никто не может меня оскорбить! Я сама за себя могу постоять. И потом, я веду себя достойно, ни у кого нет повода меня обижать. Ты лучше сестру защищал бы…

– У моей сестры есть я, брат. А у тебя, кроме меня, нет никого: ни отца, ни брата, ни…

Последнего близкого человека Зия не назвал и только тяжело вздохнул. Нубар почувствовала боль сына и крепче сжала его руку.

– Я знаю, почему Афат маму не любит, – вдруг выдала Шейда. – Потому что она уродина, а мама у нас красавица. Правильно, Зия, дерись лучше за маму, за меня не надо, потому что мама красивая, и я её очень люблю…

***

Зия, вбежав домой, крикнул:

– Мам, я голодный! Корми!

– Мама ушла за мясом, давай я накормлю тебя, – сказала Шейда брату, выйдя из кухни.

– Ты что, накрасилась? – Зия нахмурил брови.

– Да! Я уже не ребёнок. Мне 17 лет. Имею право! – заявила Шейда, воткнув руки в бока.

– Вот выйдешь замуж, а там хоть извёсткой мажься, в этом случае муж твой будет за тебя в ответе. А пока я. Так что иди и приведи себя в порядок. Да, и вот ещё что. Ещё раз увижу короткую юбку на тебе… Ты меня знаешь… убью!

Шейда фыркнула и ушла на кухню, спросив брата ещё раз:

– Так будешь кушать или нет?

– Нет! Буду ждать маму. Так куда, говоришь, она ушла?

– В мясную лавку!

– К Фирузу? – взволнованный Зия вбежал на кухню.

– Ну да. Его мясная лавка ближайшая…

Зия выбежал из дома и перебежал проезжую часть родной улицы, оставив после себя шквал негодований бакинских водителей.

Быстрым шагом он направился к мясной лавке.

***

– Нубар ханум, я для тебя сейчас такой кусок выберу, что пальчики оближешь, – не отрывая от женщины свои масленые глаза, выдал Фируз.

Выбрав на прилавке бескостный кусок, Фируз выставил его напоказ.

– Смотри, красавица! Не мясо, а шоколад, почти как ты, моя дорогая, – растянув рот до ушей, заметил Фируз.

И эти слова оказались последними.

В два прыжка Зия оказался на прилавке. Вцепившись руками в белый колпак мясника, парень ловким движением рук стянул головной убор мужчине на лицо.

– Отпусти меня, щенок! – кричал мясник. – Аллахом клянусь, я тебя убью.

– Раз у неё никого нет, значит, ты думаешь, что к ней можно приставать? – кричал в ответ Зия, не позволяя Фирузу высвободить глаза.

Проворность парня оказалась недостижимой для мясника. Он никак не мог избавиться от колпака на лице. Нащупав на прилавке нож, Фируз схватил опасный предмет и вслепую принялся размахивать им перед собой.

– Я тебя, сын собаки, зарежу, как ягнёнка.

– Сам ты пёс, и притом старый! – не отставая в брани от Фируза, кричал Зия. – Я за маму тебя разорву! Понял? Я уже вырос и могу проучить тебя за эти гадкие взгляды и слова!

Содрав большой кусок мяса с витринного крючка, Зия со всего маха обрушил часть туши прямо на голову всё ещё «слепого» мясника.

– Вай!.. – вскрикнул Фируз. – Ай, народ! Помогите! Убивают! – завопил отчаявшийся Фируз.

Всё это время Зия не слышал мольбы матери прекратить драку. Парень «оглох». Он был в ярости. Зашвырнув последний кусок мяса за прилавок, где копошился разъярённый мясник, Зия вместе с матерью спешно вышел из магазина.

– Зия! Разве можно так с человеком обходиться? Он же тебе в отцы годится! – отчитывала Нубар сына.

– Он мне не отец! – гневно ответил парень. – Я думаю, мой отец на чужих женщин так не смотрел.

– А как на меня смотрят чужие мужчины? – с любопытством спросила Нубар.

– Грязно!

– Но мужчины иногда так смотрят на женщин, на то они и мужчины.

– Не все так смотрят. Я так не смотрю, – обиженным голосом ответил Зия.

– Ну, ты ещё мал для таких взглядов.

– Нет, я уже не маленький и тоже кое-что в этом понимаю.

Нубар ласково потрепала сына по голове и сказала:

– Ты, сынок, когда-нибудь покажешь мне негрязный взгляд мужчины. Мне это интересно, как это бывает…

– Покажу, мама, обязательно покажу!

***

Он, как обычно, закатил свой точильный станок во двор и стал выкрикивать уже известный всем соседям текст:

– Ножи, ножницы точу! Ножи, ножницы точу!

Это был Джалал. Он часто приходил во двор и добросовестно делал своё дело. Все взрослые и дети двора его очень уважали. Взрослым он мог бесплатно отремонтировать всякую мелочь, а детям наладить велосипед.

Для Зии Джалал был по-особенному дорог. Он напоминал мальчику отца: такой же добрый и такой же светлый образ человека. Широкая приветливая улыбка никогда не покидала лица этого отзывчивого трудяги.

Тепло к нему относилась и Нубар, говорила, что он добропорядочный человек. При разговоре с ней он всегда прятал глаза. И Зия об этом знал, ибо всегда и везде присматривал за матерью.

– Вот, мама, у кого чистые глаза, – Зия подвёл мать к окну и указал на Джалала.

Нубар улыбнулась сыну и снисходительно посмотрела на точильщика ножей.

– Мне тоже кажется, что похоти в них совершенно нет.

Слова матери прозвучали как-то необычно для уже подросшего сына.

– И как давно тебе так кажется? – заинтересованно спросил Зия.

– Не скажу! Тебе не скажу! А то ты, как всегда, отправишься выяснять отношения.

– С ним я драться не стану. Он хороший человек!

***

…Свадьба Шейды была испорчена.

Зия дрался с дядей жениха. Ему показалось, что будущий родственник, кружась в танце вокруг Нубар, непристойно рассматривал её формы.

А Джалал, уже муж матери, в это время пил и закусывал с новыми родственниками.

Мужчина с чистыми глазами широко улыбался и говорил тосты незнакомым людям. Будучи добрым и душевным человеком, Джалал оказался как мужчина абсолютно безразличным и «слепым» к тому, как чужие мужчины порою непристойно смотрят на его жену.

– Зия! Ты опять взялся за старое! Он просто танцевал рядом и улыбался мне, – выговаривала расстроенная Нубар сыну.

– Знаю я эти масленые глаза!.. – кричал Зия. – Выколол бы их. Что за народ, что за мужики, одни пошлости на уме!

– Когда ты, сынок, наконец-то успокоишься? У тебя мальчики растут. Какой ты им пример подаёшь – драться не по делу.

– Не могу я не драться, когда вижу, как эти проходимцы вас обсматривают.

– Правильно мама говорит! – вмешалась Рена, жена драчуна Зии. – Мальчики напуганы твоим поведением. Спрашивают, почему папа дерётся?

– Скажи им, за честь семьи их отец дерётся! – Зия встал на ноги и стукнул по столу. – И сыновей своих обучу, как по морде бить этих пошляков.

– Пойду, успокою Шейду. А ты, сынок, подумай, как тебе оправдаться перед собственными детьми, восстановить отношения с новыми родственниками.

Нубар ушла улаживать конфликт, а Рена, подсев к мужу, спросила:

– А почему ты за меня никогда не дерёшься? Я что, некрасивая?

– Ты красивая, спору нет, но у тебя есть муж и наши мальчики, а у моей мамы нет никого, кроме меня.

– А Джалал?

Зия с разочарованием посмотрел на своего отчима и ответил:

– Он безобидный человек и хороший мастер, но во всем остальном моей маме не повезло, так что я у неё единственный защитник.

***

Летнее солнце беспощадно накаляло крыши домов старого района Баку – Верхней Нагорной.

Постаревшая Нубар сидела на балконе и наслаждалась прохладными порывами северного ветра. Шейда расчёсывала седые волосы матери и нежно улыбалась. Это занятие доставляло ей удовольствие. Она уже давно была в разводе и растила дочь одна.

Бывший муж Шейды оказался гулякой и изменником – «достойный» последователь нравов своего дяди, заслуженно побитого Зией на свадьбе.

Драчун Зия, с годами изрядно поседевший, сидел рядом с роднёй и читал письма своих мальчиков. Его сыновья служили в армии.

– Мам! Наши близнецы скоро возвращаются, – радостно объявил любящий отец. – Они моя гордость и опора. Они наши защитники.

– А кто нам угрожает, Зия? – шутя, спросила сестра Шейда.

Насупившись, Зия ответил:

– Все! Все недостойные…

На балкон вошла Назрин, дочь Шейды, и бросилась дяде на шею.

– Даи! Дядя Рагим передал тебе привет.

– Дался мне его привет, – гневно отреагировал родственник. – Пусть катится к…

– Он меня как-то смешно называет, – улыбаясь, объявила Назрин.

– Как? – насторожился Зия.

– Конфетка.

Взрослые переглянулись, а через мгновение женщины мило улыбнулись и только Зия остался серьёзным.

– Странные мужчины в этом роду, – удивлённо заметила Нубар. – Даже глупости по наследству друг другу передают.

На слова матери Зия только кивнул и крикнул жене:

– Рена! Где мой спортивный костюм?

***

Со двора послышались женские крики, а потом истошно выкрикнул мужчина:

– Моя машина! Не тронь её, я за неё ещё не расплатился!

– Мама! Тётя Рена! – крикнула Назрин, вбежав домой. – Дядя Зия дерётся.

Женщины выбежали на балкон.

– Зия! – крикнула Нубар сыну. – Прекрати это!.. Не начинай заново… в твои-то годы…

Зия гнал Рагима по крышам старого квартала и не слышал слова матери.

Уже не молодой мужчина слышал только свой гнев, который яростно выдавал: «Я убью тебя, негодяй! Ты что думаешь, если у этого ребёнка никого нет, значит, ты, старый осёл, можешь к ней приставать?