Читать книгу Герой – род мужской, число единственное - Элтэнно. Хранимая Звездой - Страница 4

Я испытал смущение и радость.

Великая Тьма! Как же давно мне хотелось прижаться к Элдри, вдохнуть запах её волос, ощутить елозящие по моему лицу кончики прохладных пальцев и как же приятно слышать, как она беспрерывно шепчет: «Морьяр, ты вернулся»!

– Ты вернулся. Вернулся ко мне! – в последний раз сказала она и, недоверчиво глядя мне в глаза, искренне улыбнулась и замолчала. Я понял, что всенепременно должен сказать что-нибудь в ответ.

– Хотел посмотреть, как ты тут. Рад, что у тебя всё хорошо.

Девушка не так уж изменилась, но взгляд глаз и то, как хмурились брови, определённо делали её взрослее. Назвать Элдри ребёнком у меня бы теперь язык не повернулся. А она меж тем, продолжая удерживать мои ладони в своих, сделала шажок назад и принялась вглядываться в каждую деталь моего облика. И с каждой секундой лицо её всё более и более мрачнело.

– Ты не вернулся! – зло и резко прозвучал вывод. – Ты пришёл, чтобы исподтишка удовлетворить своё любопытство и уйти. Ты что? Всерьёз не рассчитывал даже поговорить со мной?!

Хм. Ну, как-то так. Да.

– Мы же говорим.

Серо-зелёные глаза вдруг стали похожи на два сотрясаемых бурей моря, а зрачки на эпицентры водоворота. Я смотрел в них и чувствовал, будто тело моё несётся в открывшуюся морскую бездну. Ещё вот-вот и я разобьюсь о подводные скалы!

… Но тут Элдри моргнула. По щекам её отчего-то покатились слёзы. И она, бросив на меня взгляд, полный боли, не менее быстро, чем ко мне, ринулась прочь от меня.

– Погоди же! Постой! – выкрикнул я, но она не остановилась.

Тогда я было бросился за ней следом, но путь мне преградили два гвардейца. Им повезло, что я не обратил их в прах. Так. Мимолётом. Просто, чтобы не мешали. Но мне довелось своевременно вспомнить про договор Тьмы с Артондолом, а потому, скрипя зубами, я перебросил своё тело в пространстве. Теперь я оказался немного впереди Элдри. Она ошарашенно уставилась на меня и нервно оглянулась назад. Конечно же там, где я стоял ранее, меня уже не было. Но суета вокруг образовалась та ещё.

– Прекратить! – прикрикнула на гвардейцев и перепуганных дворян Элдри. – Моё величество желает остаться с этим сударем наедине.

Кто-то начал чинно кланяться, отходя подальше. Служивые чеканили шаг. Случайно затесавшийся в эту компанию садовник юркнул за кусты, прижимая к себе длинные ножницы.

– Пошли в беседку, Морьяр. Хватит тебе пугать моих подданных.

– По-моему, твоё поведение напугало их больше.

Девушка усмехнулась в ответ на мои слова и, давая знак идти за собой, в ровном темпе пошла в избранном ею направлении.

Конечной целью действительно являлась беседка. Это была шестиугольная постройка из белого мрамора. Опутывающие её вьюнки цвели, благоухали и дарили прохладу. Внутри находились деревянные резные скамьи и округлый столик по центру. На нём стояла медная чаша, из которой бил небольшая фонтанчик. На воду падал яркий солнечный свет из отверстия на крыше, и оттого она сверкала подобно россыпи драгоценных камней.

– Ты знал, где меня искать, – первой начала Элдри, присев на одну из скамеек, и машинально расправила подол платья. – Выходит, и раньше следил тайком?

– Нет, я прибыл в этот мир всего с полчаса назад. Просто старался быть в курсе его событий, поэтому имел понимание с чего стоит начать твои поиски. Выяснил, что ты в парке. Подумал, что всё удачно сложилось, сменил наряд и… вот мы и встретились.

– Одежда иллюзия?

– Да.

– Сними её. И с ауры сними.

– Первое можно, – выполняя её пожелание, согласился я. – А вот с аурой, извини. Мне не хочется привлекать внимание одного нашего общего знакомого и бога в одном лице. Пришлось весьма постараться, чтобы юркнуть в мир незаметно.

– Ты как всегда, – широко улыбнулась Элдри, и мне стало несколько легче на душе. – И почему тебе так сложно сделать хоть что-то простым способом? Почему обязательно из всего сотворить самую настоящую историю?

– Не знал, что ты так обо мне думаешь.

– О, ты многого не знаешь из того, что я о тебе думаю, – сверкнули её глаза смехом и каким-то ехидством. – Особенно из того, что пришло мне в голову, когда я проводила время в Цурканде. Сударю Оуэну, Его магичеству Рейграда, не было дела до моего магического искусства. А вот в стране Света оно вызвало фурор! До того момента я не знала, что использую свет непра… Нет, я всё-таки выражусь так, как хочется! Через жопу. Да-да, через жопу! Я практически заново стала учиться тому, что умела. Король-жрец выпучивал глаза да чесал репу, не понимая, как у меня ранее заклинания получались.

Я не выдержал и рассмеялся. Признание Элдри разрушило напряжение между нами. Стёрло вынужденное отчуждение прошедших лет. В результате мне резко надоело стоять как истукану. Я с мальчишеской ловкостью запрыгнул на скамейку, едва не наступив на расклешённое платье, затем сел на спинку сидения и, покончив с прытью, ненадолго прислонил к своему бедру светловолосую головку.

– Вот тут искренне прошу прощение, но достойного учебника для начинающих светлых магов я не отыскал. Я учил тебя тому и тем принципам, которые мне самому виделись приемлемыми. И согласись, из тебя вышел хороший маг!

– Маг я хороший. А правительница, Морьяр, никудышная, – поняв, что ей не нравится глядеть на меня снизу вверх, королева Амейриса тоже села не как полагается, да ещё и задрыгала ногами.

– Неужели так плохо?

– Я уже начала разбираться в тех бумагах, что мне приносят, и теперь осознаю какую уйму опасных распоряжений успела наиздавать. Так что да. Плохо. У меня всё шиворот на выворот. Мне представлялась одна страна, а творю я другую. Да и сама по себе как порой чего отчебучу, так хоть, – она не стала договаривать и махнула рукой. Но мне и так было понятно, что может иметься в виду. – Подданные меня не любят, придворные за глаза пересказывают друг другу анекдоты обо мне, а стража не знает охранять меня от людей или людей от меня.

– Когда-то нечто подобное я слышал от Арнео.

– Арнео?

– Лайрэма, – поправился я. – И раз уж о нём речь, то, может, спросишь его, как тебе быть? Мне думается твоё высокое положение в его интересах.

– А я спрашивала и не раз, он же частенько меня навещает. Но на этот вопрос Лайрэм только руками разводит и сетует, что если бы он знал ответ, то не бродил бы веками как бард, а давно уж представлял из себя некоего грозного властелина всея мира сего. А то и не только сего.

– Это он как-то совсем размечтался. Куда ж такому паршивому божку миры-то коллекционировать?

Мне нравилась собственная язвительность. Я был готов рассмеяться, но Элдри лишь натянуто улыбнулась и спросила:

– А ты как? Что теперь для тебя важно в жизни?

Она смотрела мне в глаза и ждала ответ, который сходу я дать никак не мог. Ей удалось сформулировать свои слова очень каверзно. Вот если бы прозвучало нечто вроде: «Чем занимаешься?», я бы ещё попробовал рассказать о сути своего служения, а так…

Что теперь для меня важно?

Увы, я твёрдо мог ответить на этот вопрос, но знал, что Элдри не стоит слышать такое. Ведь я хотел не просто ощущать могущество потока смерти, а иметь полную власть над ним. Я хотел не служить, а самому отдавать приказы. Я хотел вырваться из тисков плена, чтобы саму стать палачом. И, как ни странно, силу огня этой жажды я мог сравнить только с несравненной глупостью. Подобная маниакальная тяга жила во мне только тогда, когда я бродягой странствовал в этом мире и как последний дегенерат зациклился на том, чтобы вырастить чужого ребёнка… Это было и огнём, и воздухом, и водой, и землёй. Тогда это было тем, что позволяло мне держаться на ногах. И, казалось бы, о чём я? Ведь совсем уж примитивно считать такое за смысл жизни столь великого существа как я, но оно действительно было им.

…Было им? Разве оно стало бессмысленным?

– Морьяр? Ты чего молчишь?

– Для меня по-прежнему важна ты. Важна также, как прежде, – понял я и затих, ошеломлённый своим осмыслением.

– Я тебя тоже люблю. Той же любовью.

Элдри мягко взяла меня за ладонь и поцеловала в щёку. Её тёплые губы и холодные руки заставили меня затаить дыхание. Не будь поцелуй столь коротким, я бы всё же сжал её пальчики, стараясь их отогреть, а там…

– Ты меня удивляешь, – постарался отшутиться я, чтобы сбросить наваждение, и немного отодвинулся от девушки. – Мне кажется вокруг тебя вьётся много куда как более достойных для любви кандидатур. Вон тот мужчина, с которым ты была, кстати. Он выглядит как самая настоящая мечта. Твой жених?

– Нет и не будет, – с холодным спокойствием произнесла она.

– Со стороны выглядело, что вам приятно общаться. В чём соль? Его титул не подходит?

– Подходит. Это же Йорснер, младший принц Ингшварда. Мы с ним действительно очень дружны и у нас много общих интересов. Сегодня он мне рассказывал о восстановлении Эрвиньи. Город уже не узнать. Стену завершили, а на главной площади возвели огромный монумент. Пристань тоже перестроили до порта… Судя по твоему лицу, тебе не интересно об этом слушать?

– Нет, не в этом дело. Мне была дорога Эрвинья, которой уже нет. Описываемая тобой похожа на некий новый город, так что лучше расскажи чего-нибудь про себя. Что мешает браку? Этот… как его там? Йосер? Он идиот и не хочет делать предложение, что ли?

– Он регулярно делает мне предложение, – звонко рассмеялась Элдри и вдруг стала предельно серьёзной. – Это я не соглашаюсь. И не соглашусь. Нет, Морьяр, не смотри так. Я жду только одного человека. Тебя. Я жду, когда ты за мной вернёшься.

– Вернусь за тобой?

– Ты мне обещал! – грозно повысила она голос. – Ты сказал, что если я достигну уровня, подходящего для междумирья, то ты возьмёшь меня с собой. И я тренируюсь. Каждый день. Каждую свободную минуту! Ну же, посмотри на меня! Посмотри мою ауру внимательнее.

– Я вижу. Ты всего в шаге от своего предела, но… выше головы тебе не прыгнуть.

– Тогда помоги мне, – она повернулась ко мне и зажала моё лицо в своих ладонях. – Ты же в магии умнее и способнее всех живущих, так помоги мне!

– Элдри…

Я взял её за ладони и опустил их, продолжая удерживать в своих руках. Сердце в моей груди при этом билось с бешеной скоростью. Последние фразы принесли мне жуткую боль. Я всего-то хотел увериться в том, что моя девочка счастлива, чтобы после спокойно заниматься своими делами, кажущимися мне более важными, чем она. А она… а она оказывается… страдала.

– Элдри, я снова служу Тьме. И пока я только её слуга, мне не взять тебя с собой, даже если у тебя всё же получится невозможное. И неужели, неужели ты забыла? Когда я вернулся к твоей матери, мне пришлось убить её.

– Я помню, Морьяр. Но я не поступлю так же, как моя мама. В отличие от неё я буду тебя ждать, потому что ты придёшь. Я не дам тебе уйти от меня. Меня ты не оставишь и не бросишь как её. И ты меня никогда. Слышишь, никогда и ни за что не убьёшь!

Надо же сколько уверенности.

Я напрягся, готовясь не дать моей девочке вновь поцеловать меня, но она и не намеревалась делать этого. Осталась сидеть так же, как и сидела, и мне ничего не оставалось, как повторять про себя её слова и осознавать, сколько в них истины. Да, Элдри я бы не смог причинить вред, какой бы приказ передо мной не стоял. И да, не мог я её оставить и бросить…

Треклятье, не мог я теперь от неё уйти! Я провёл без неё больше полувека по времени междумирья и ещё столько же прожить без неё вновь бы не смог!

Однако какое вместе с всеобъемлющей любовью во мне царило и не меньшее по силе отчаяние.

Мне то виделись прекрасные сцены возможного совместного будущего, то их жестоко прерывали видения смерти. Элдри была обычной смертной и не более. Сумей она даже самостоятельно достигнуть междумирья, хватило бы ей сил остаться такой, какая она сейчас? Нет. Я точно знал, что нет. Не хватило бы! Мои мысли хаотично метались в поисках возможного выхода и, наконец, я крепко-накрепко прижал девушку к себе, как если бы возле нас стоял кто-то, готовый отнять её у меня. Он, собственно, и стоял. Вездесущий рок незримо нависал над нами, давил и насмехался над моим бессовестным желанием властвовать не только над своей судьбой. Он ведал, как повергнуть в прах вознамерившегося бросить вызов основам мироздания, но тогда я видел не эту корчащуюся от смеха незримую и великую силу, а глаза Элдри. Я смотрел в них, утопая, а потому не сдержался и поцеловал девушку в губы. Сам.

Увы, оставаясь тем, кто есть, я мог лишь наблюдать за тем, как моя девочка медленно угасает в этом дрянном мирке. Нет, настало время идти вперёд! Достигнув желаемого, я получу шанс осуществить невозможное!

Жар поцелуя взрастил во мне новую тягу к достижению моих бессовестных амбиций. Я по-прежнему боялся, но уже понимал, что не могу остаться бездеятельным ни на миг. Моя причина для этого исчезла. Глупо терпеть, если в жизни Элдри так и не возникло счастья. А ещё… ещё так захотелось осуществить немыслимое – стать больше, чем богом. Каково бы это было познать истинную силу и власть? Каково это пройти весь этот путь с моей девочкой от начала до конца? Насколько желанно!

– Ты сохранила мой плащ?

– Ох, ты опять о своих вещах. Вечно о них беспокоишься.

– Так сохранила?

– Конечно, ты же так любил его.

– А содержимое его карманов?

– Я тогда забрала из Рейграда все твои шмотки, не переживай, – рассмеялась она и сказала. – Могу вернуть их себе, если хочешь. Давай поднимемся в мои покои? Я храню их там.

– Если ты дашь согласие и координаты, то можно использовать телепортацию. Не хочу тратить время на собирание сотен любопытных глаз.

– Хорошо.

Мгновением позже я поймал импульс с координатами и осуществил наш перенос в округлую комнату с большими высокими окнами. Лепнина и фреска на потолке делали обстановку богатой. Мебель тоже выглядела по-королевски изящно. Носки моих сапог утонули в пушистом ковре, положенным на дорогой лакированный паркет. Однако ощущение, что я попал в комнату безумной ведьмы, от этих деталей не исчезло. Несколько стеллажей были заставлены различными банками, чашками и склянками с чудовищными на вид ингредиентами. В остальных шкафах кое-как умещались свитки и толстые фолианты. Место камина было переоборудовано, чтобы смог разместиться котёл, а на стенах вместо картин висели чучела голов различной нечисти.

– Вон туда садись, – указала Элдри на кресло. – Сейчас принесу.

Она скрылась в смежной комнате. Я же, переложив череп с сидения на стол (где сидел понурый медвежонок Катрин), послушно присел и принялся осматривать ближайшие ко мне предметы. Взгляд сразу наткнулся на недописанную мной книгу об упрощении классических усилителей. Я усмехнулся, поднялся, взял её в руки и начал перелистывать. Страницы оказались уже затёрты, видимо, Элдри часто её читала. А затем, интереса ради, открыл тетрадь с конца. Было видно, что один лист оттуда вырван. И подумав, что тропа для кощунства уже протоптана, я вырвал ещё одну страницу. Затем подсел к столу, макнул перо в чернильницу и воссоздал заклинание Владмара, да ещё и переиначил его под тьму. Эх, столько лет я ломал голову, стараясь его вспомнить, а тут… озарило!

– Вот. Принесла.

Я посмотрел на Элдри. Выглядела королева теперь совсем не по-королевски. За спиной у неё висел наплечный мешок, а в руках она держала комканый плащ и меч.

– Да что ж ты всегда неряха-то такая? – тут же возмутился я, выхватывая любимую вещицу, и начал рассматривать на свет мятую ткань. – Не постирала, не погладила, не заштопала… Ты точно меня ждала?

– Зато меч в порядке. Я его на днях вообще на тренировку брала.

– Зачем тебе мечом махать? – Элдри неопределённо пожала плечами. – Ладно. Это твои увлечения. Оставь меч себе.

– Да?

Гномий меч мне точно был уже не нужен. У меня давно имелся иной клинок – и намного лучше того, с которым я изначально прибыл в этот мир. Жизнь в Стае научила меня правильно выбирать оружие. Но вот плащ… Сколько дорог я в нём исходил!

«А сколько из них пронёс его в заплечном мешке!», – поправило меня собственное ехидство.

Я усмехнулся прозвучавшему в моей голове комментарию и ощутил любопытство. Мне вдруг стало интересно, смогут ли мой плащ починить в междумирье? Сапоги, увы, пришлось выкинуть, но портных-то я ещё не пытал. Может задать им новую сверхсложную задачку?

– Да. Мне плаща хватит.

Нащупав в кармане головоломку Ужаса Глубин и шкатулку с зародышами големов‑миростроения, я переложил их в свою маленькую поясную сумку. Затем аккуратно сложил плащ и прижал к себе. Он и правда был мне дорог. Казался даже второй кожей.

– А это тебе нужно?

Девушка сняла с плеч дорожный рюкзак, раскрыла горловину и вытащила на свет мои черновики, несколько деревянных фигурок, нож, и прочие мелочи, которыми я некогда успел обзавестись.

– Нет.

– Тогда и это не надо? – последней на свет появилась шкатулка.

– Это, – сглотнул я слюну. – Это заберу.

– Тут магический замок, – сказала Элдри, передавая мне мои драгоценности. – Я в том году всё же сообразила, как его открыть, и очень удивилась. Зачем ты хранишь такой хлам, да ещё с такой защитой?

– Это не хлам, – жёстче чем следовало буркнул я и принялся проверять, не пропало ли чего.

Нет. Вроде всё лежало на месте. И пряжка Эветты, и карманные часы, и ржавый гвоздь, и девичий пояс, и каменный палец, и зеркальце, и нож, и засушенное ухо, завёрнутое в флаг Стаи, и вышивка, и наконечник стрелы, и латунное кольцо. Да. Всё на месте.

…Эх, если бы только, пока я перебирал все предметы, в моей голове не проносились яркие воспоминания, связанные с прежними владельцами этого добра!

– Знаешь, Морьяр, ты действительно странный.

– Я же на то и Странник, – через силу развёл я руками. – И как любил говаривать наш Холща – полнейший барахольщик и скотина.

– Ты не скотина, – абсолютно серьёзно ответила Элдри. – Ты человек. Ты тогда в Рейграде больше трёх сотен людей спас, удержав заклинание воздуха. Я же потом ходила смотреть место смерти Архимага и видела звезду. Ты специально воздействие усилил, а, значит, стоял истуканом в неудобной позе ради них всех. Собой рисковал. Потому там бой и случился, что ты никуда не успел уйти. Скотина, Морьяр, так бы не поступила.

– Хм. Да, было дело.

– Тебе за это дело орден дали.

То ли рюкзак был бездонным, то ли вёл в некое подпространство, но оттуда в мои руки действительно попала серебряная многолучевая звезда с красивым бантом и надписью: «Во имя сохранения жизни и мира». На обратной стороне её обнаружились дата и имя: «Морьяру Лекруа. Страннику».

– Давай закреплю.

Не обращая внимания на мои скромные порывы отказаться, Элдри настойчиво отодвинула полу моего нынешнего плаща и прикрепила орден на рубашку. Затем, подумав, отвязала лазурную ленточку. Цвет её и правда никак не подходил моему одеянию мага Тьмы, но не из-за этого я ощущал себя так, словно земля ушла у меня из-под ног.

Треклятье! Орден? Мне? Во имя сохранения жизни и мира?!

– Нет, Элдри, я не могу носить такое. Я же убийца.

– А я говорю, что можешь и станешь. Иначе навеки обижусь.

Она улыбнулась мне и поцеловала. И скажу честно, принять этот поцелуй было уже легко. И можете порицать меня сколько угодно! Я и сам понимаю, что безумство любить девочку, которую считаешь своей дочерью, но мои чувства и разум пришли к решению поддаться соблазну. Элдри была нужна мне, и это было взаимно. Оставить её где-то там ещё на полсотни лет, а тем более навсегда, я не мог. Она была права. Никак не мог. И откладывая в сторону плащ, да начиная с лаской снимать с девушки одежду, я думал только о том, справлюсь ли с тем, что задумал.

Сумею ли я остаться с любимой мной женщиной навсегда?