Читать книгу Запрет на безумие - Эльвира Дель'Искандер - Страница 2

Брина разочарованно простонала и опустила голову на рулевое колесо.

– Черт, черт, черт! – Чертыхания сопровождались активными ударами рук по рулю. – Ну, почему это всегда случается так не вовремя?! Ну, за что? За что мне такое? Почему именно сейчас? – Брина со злостью распахнула дверцу многострадального «Порше» и выбралась наружу.

Чтобы стоять и в недоумении смотреть на дымящийся капот своей любимицы.

– Когда-нибудь я выброшу тебя на свалку, сдам на металлолом…Вот тогда ты научишься быть благодарной. – Брина подошла ближе к автомобилю с откидным верхом и, задержав дыхание, открыла капот – повалил грязный, едкий дым, что заставило Брину закашляться и захлопнуть крышку обратно. Брина отошла подальше. – Дело-дрянь.

Большую часть своей жизни Брина мечтала о красивой красной машине, желательно при этом дорогой. Рассчитывать на меньшее не позволяли гордость и самолюбие – дочь своих родителей не могла кататься, на чем попало. Однако судьба сыграла с ней злую шутку, выкинув из «высшего света», и в результате лучшим из того, что она смогла себе позволить, оказалась данная развалюха – ее она и приобрела.

Как сладко звучит: «Порше»… вот только автомобилем Брина обзавелась пять лет назад и с тех пор его не меняла. А если учесть, что и до покупки он был подержанным…. В общем, неудивительно, что в последний год автомобиль создавал ей одни лишь проблемы. Да и выглядел он плачевно, на все свои сорок лет.

Однако, невзирая на пакости, которые «Порше» ей временами устраивало, машину Брина любила и расставаться с ней не хотела, – еще бы не любить, когда потратила на нее последние сбережения. А потому постоянно сдавала ее в автомастерскую, тратя на ремонт еще большие деньги. Наверное, за те средства, что она спустила на починку этой груды никчемного металла, она могла бы приобрести новенький «Порше» последней модели.

Только в данный момент сердце Брины любовью не пылало. Напротив, сейчас она жутко злилась и готовилась разобрать эту мерзкую засранку собственными руками!

– Как ты могла так поступить со мной в такой момент? – едва не стонала Брина. Этот день и без того обещал стать неважным, только сломанной машины ей не хватало. И как теперь добираться до города?

Подняв мягкий верх автомобиля, Брина схватила объемную сумку и, закрыв все двери, пошла к обочине, ловить попутку. О машине Брина не волновалась: кому она сдалась в таком состоянии?

Ужасно палило солнце, август только начался. Однако жару Брина любила, к тому же не сомневалась, что не простоит здесь дольше положенной ей минуты.

Так и получилось. Первый же подъехавший автомобиль – им оказался серый седан – остановился, стекло опустилось, и из окна выглянуло мужское лицо средней привлекательности – длинные ноги вершили судьбы.

– У вас проблемы? Могу я чем-нибудь помочь? – нагло ухмыляясь, спросил незнакомец.

Брина улыбнулась, очень мило так улыбнулась. Она прекрасно знала, что сейчас видит пред собой мужчина: интересная, стройная, привлекательная, в коротких джинсовых шортах и удлиненной майке цвета «болото», прекрасно демонстрирующих округлости в нужных местах. Понятно, отчего загорелись его глаза.

– Мне нужно в город. Подбросите? – кокетливо спросила Брина, хлопая длинными ресницами.

Мужчина клюнул – открылась дверь со стороны пассажирского сидения.

– Конечно. – Он только и ждал просьбы о помощи.

Брина изящно взобралась в салон и закрыла дверь. В другой ситуации, более ей благоприятствующей, она ни за что бы не села в такую убогую машину. Ну, а что? Брина не виновата, что достойна большего, не виновата, что имеет вкус и не имеет тяги кидаться на первого попавшегося. Учитывая свою же финансовую несостоятельность, вероятно, такая разборчивость – глупость. Однако сегодня выбирать в любом случае не приходилось. Ей нужно как можно скорее попасть в город, пока волнение не съело ее заживо, а этот мужчина – выход из сложной ситуации.

Брина повернулась к спутнику.

– У меня нет денег, – сказала обреченно и перекинула через плечо копну черных длинных волос.

– Не нужно, – ответил мужчина, бросив хищный взгляд на ноги Брины, и нажал на педаль газа – машина тронулась в путь. – Как тебя зовут? – Брина посмотрела на спутника: это когда они перешли на «ты»?

Брина с горечью вздохнула: снова на те же грабли. Все с ним ясно, хотя ясно стало по первому пойманному на себе взгляду. Она хорошо разбиралась в мужчинах и уже определила, что из себя представляет попутчик – подобные постоянно к ней клеились: самовлюбленный, напыщенный тип, искренне полагающий, что он – подарок для всех и каждой, этакий прожженный самец, от взгляда которого мокнут трусики…а за спиной жена, дети, пятый развод, невыплаченные алименты….Очередной пример закомплексованного индивида, на которых Брине везло. Почему ей на них везло?

– Адель, – улыбнулась Брина. Пусть она и поставила на нем крест, но он мог ее отвлечь… и развлечь.

Брина, устраиваясь удобнее, практически сползла с сидения, развалившись на нем всем телом, и стала накручивать на палец майку.

– Какое необычное имя. И чем же ты занимаешься, Адель? – Он не упускал из виду ее действий.

– Я учительница, – проворковала Брина, – учу детей. – Недолго думая, она поставила ногу на высокой танкетке на переднюю панель и, получив опору, сползла еще ниже.

Мужчина чуть не поперхнулся.

– Учительница? – Сальные глаза, не переставая следили за ее стройными ногами, лишь по необходимости отвлекаясь на дорогу.

– Ага, – Брина посмотрела на него тупой нимфеткой.

– И чему же ты их учишь? – Мужчина нервно усмехнулся.

– Да так, – Брина взмахнула рукой, – всякой всячине, – и лихорадочно рассмеялась.

– Видимо, так и есть…

Некоторое время мужчина приходил в себя, к подобному развитию событий он оказался не готов и слегка растерялся: растерянность читалась по лицу, с которого не спадала улыбка идиота, не верящего в свою удачу.

Затем спросил:

– И зачем же ты едешь в Радлес? Ты же явно проездом. – Мужчина откашлялся, казалось, ему все сложнее давался разговор.

Брина до сих пор не знала имени собеседника – он не удосужился себя назвать, а Брина не удосужилась его спросить – не интересно. Хотя подобные типы обычно демонстрировали себя сразу же, начиная воплощать мечты на словах: работает в респектабельном банке, живет в завидном доме, собирается на международную конференцию и так далее и тому подобное. Но, видимо, Брина продемонстрировала себя лучше, раз он даже имя свое назвать забыл. Брина, конечно, могла ошибаться – обжегшись на молоке, дуешь на воду. Однако, как правило, ее суждения о людях, как о мужчинах, так и о женщинах, оказывались верными.

– Встретиться с семьей. – Немного правды не помешает. Брина отвернулась к окну и стала разглядывать окружающую действительность – они только-только въехали в Радлес. Сколько же она здесь не была? Брина не помнила. Очень, очень много лет. С тех пор как покинула дом, Брина сюда не возвращалась, даже не звонила, хотя звонить-то было некому.

– Что-то не так? – Мужчина смотрел на Брину. – Вот я тоже не люблю проводить время с родными, поэтому стараюсь встречаться с ними как можно реже. Я всегда нахожу отговорки, – короткий смех, – например, что много работаю. Хотя я и вправду много работаю. Я работаю в банке. Главный помощник директора… – дальше Брина не слушала, полностью погрузившись в свои мысли.

Ее спутник, хоть и невзначай, напомнил ей для чего она едет в Радлес – на протяжении всего пути сюда она заставляла себя об этих причинах не думать.

Месяц назад ей пришло письмо от брата – целый месяц Брина благополучно его игнорировала. Однако более не обращать внимания на письмо она не могла: это было не то послание, о котором, прочитав, можно и забыть. Это было послание, бередящее душу, захватывающее мысли и переворачивающее жизнь вверх дном.

С братом у Брины никогда не складывалось теплых отношений, им всегда тяжело давалось взаимопонимание. Они по-разному смотрели на жизнь и, как считала Брина, имели разные жизненные ценности. Многих его поступков Брина не понимала, а он и не пытался их объяснить. Однако сам активно ее контролировал, постоянно вмешиваясь в ее дела. Брина в ответ возмущалась, так как не любила надуманных ограничений, и, являясь обладательницей стойкого характера, не позволяла собой управлять. Потому, как только достигла возраста, призванного бунтовать, диктаторские замашки брата стала грубо отсекать, что выливалось в частые скандалы. Однако братец и тогда не знал границ: он не просил, а приказывал, не обсуждал, а ставил в известность, заходя в своем желании тотального контроля слишком далеко. Очередную его мерзкую выходку Брина простить не смогла…

Ее плеча коснулись. Брина вскинула голову и увидела, что ее спутник привлекает к себе внимание.

– Тебе куда? Такое ощущение, что ты в отключке. Ты что, меня совсем не слушала?

Брина улыбнулась.

– Конечно, слушала. Просто твои слова заставили меня задуматься.

Мужчина улыбнулся, довольный, что его рассуждения оказывают такое сильное влияние.

– Так куда тебе нужно? Мы давно петляем по городу.

Брина выпрямилась, и стала обыскивать свои карманы, а затем и карманы сумки.

– Вот напасть, телефон в машине забыла. – Она посмотрела на мужчину. – Мне нужно позвонить.

Мужчина намеков не понимал: он так и ехал, вертел по сторонам головой, временами плотоядно на нее поглядывая.

– Телефон, – натянуто улыбнулась Брина. – У тебя есть мобильный?

– Телефон? К сожалению, нет. Я оставил свой дома.

Брина нетерпеливо вздохнула. Кто оставляет мобильные дома?

Брина посмотрела в окно, желая оценить обстановку: где они проезжали? Ей необходимо позвонить в автомастерскую, чтобы забрали ее красную предательницу. Затем нужно успокоиться и собраться с мыслями. И лишь после этого она сумеет встретиться с братом.

Брина всматривалась в мелькавшие здания и выискивала глазами подходящее заведение, где смогла бы решить свои проблемы.

– Езжай дальше, я скажу, когда остановиться.

Радлес сильно изменился, Брина словно в незнакомый город приехала.

Они проехали придорожное кафе, которое Брина сочла слишком семейным – такие она не жаловала; захудалый ресторанчик – слишком дешевый, в таких она не светилась; теперь ресторан – слишком дорогой; муниципальное здание – тоже не то…

Мужчина вез ее достаточно долго, пока Брина не сказала:

– Вот, останови здесь.

В ответ усомнились:

– Бар?

– Бар. – Самое то. Брина любила бары. Большую часть своей жизни она провела в подобных заведениях и чувствовала себя в них как рыба в воде, поэтому бар этот, весьма симпатичный внешне, стал находкой для ее утомленного сознания.

Седан остановился недалеко от входа. Брина собиралась выбраться из машины, когда мужская рука удержала ее на месте.

– И это все? – спросил мужчина, загадочно блестя глазами.

Брина округлила свои.

– Я же сказала, у меня нет денег.

– Я не про деньги. – Бледная рука скользнула по ее голым ногам. – Как насчет новой встречи?

Брина сдержалась – не заехала сумкой по его наглой, похотливой физиономии. Вместо этого она улыбнулась и потянулась к мужчине. Одной рукой оперлась о его ногу выше колена, другой коснулась груди, лаская наглеца. Мужчина напрягся, предвкушая продолжение и не спуская с нее пожирневших глаз. Брина приблизилась к напряженному лицу и томно выдохнула в губы:

– Я замужем.

Несколько долгих мгновений мужчина осознавал, что только что произошло.

– Ч..ч..что?

Брина резко отстранилась.

– Замужем я, – повторила Брина. – И муж мой очень злой и ревнивый. А работает он вышибалой. И пусть он не главный помощник кого-то там, прости, прослушала должность, однако он главный-заглавный всех местных вышибал, поэтому лучше тебе с ним не встречаться. Спасибо, что подвез. – Брина выпорхнула из машины, пока мужчина не успел прийти в себя, чтобы, не раздумывая и не оглядываясь, направиться прямиком в бар.

Она входила в «Красную метку», как королева в свои новые владения, глядя строго перед собой. При этом ею не остались незамеченными приятная обстановка и душевная атмосфера заведения. Однако перед ней стояла цель – найти телефон, на поисках которого она и сосредоточила свое внимание. Поэтому, как только увидела телефон-автомат, установленный в самом конце помещения, сразу же пошла к нему.

Вот только перед ней возникло небольшое препятствие. Хотя, нет, препятствие сложно было назвать небольшим, поскольку было оно точно наоборот, большим и крупным – по ее долгожданному, ненаглядному телефону стоял, разговаривал мужчина.

Брина подошла ближе и остановилась в нескольких шагах. Мужчина стоял к ней спиной, опершись одной рукой о стену, а второй держал телефонную трубку и что-то усердно объяснял оппоненту.

– Нет, Нелли, черный провод вставляешь в первое отверстие, а вот уже красный во второе…– или оппонентке. Вероятно, любимой девушке. – Попроси Александра, он все тебе объяснит. – Или нелюбимой. – Ушел…значит, сегодня не предвидится порции криков и негодования?.. Не расстраивайся…

Вынужденное ожидание заставило Брину внимательнее приглядеться к незнакомцу.

Мужчина был высок. Обычно всем ухажерам Брины не хватало ее длинных ног – они были одного с ней роста. С кавалерами же ниже себя она не общалась. Однако, глядя на этого типа, Брина задирала голову.

Мужчина был отлично сложен, имел мускулистые плечи, крепкие руки, а белая майка, успевшая пропитаться потом, либо от жары, либо от физического труда, обтягивала рельефную спину.

«Идеальный вышибала», – подумала Брина и заключила: либо перед ней тупенький качок, либо не тупенький, но слабовольный, либо редко встречаемый, но опасный тип «Держись подальше». В третьем случае перед ней стоял образец, с подобным которому Брина предпочитала не пересекаться, так как даже она, играя с мужчинами в игры, знала меру, и, наученная своим же горьким опытом, понимала, с кем играть можно, а с кем «атата по попе».

Первый вариант моментально отпадал, так как к этому моменту Брина поняла – мужчина не дурачок. Казалось, он знает, о чем говорит, разбирается в тонкостях и деталях, да и в целом, производит неплохое впечатление.

– Нелли, там нет ничего сложного,…нет, не все провода там черные…они и должны быть похожи…да, я подожду…

Ждала и Брина, и ожидание потихоньку выводило ее из себя, чего не скажешь о незнакомце: вдобавок к тому, что он имел неплохие умственные способности, он был серьезен, спокоен и… очень – очень терпелив.

– Нелли, посоветуйся с кем-нибудь еще…Дей? Нет, к крайним мерам прибегать не нужно…

Однако к ним готовилась прибегнуть Брина. Она ждала половину своей жизни.

– Нелли, сейчас я занимаюсь твоей же просьбой…

Но, видно, подруге его заняться было нечем, кроме как изводить своими вопросами.

– Нелли…

Нелли, Нелли, Нелли…Эта Нелли явный профан в технике. Даже Брина, не будучи в курсе дела, поняла, что Нелли не могла подсоединить провода к процессору. Что там сложного?

– …воспользуйся остальными, зачем тебе новый?

Брина ждала сотню лет.

– Конечно, дерзай, я подожду…

Ну, уж хватит: ждать больше Брина не будет. Сегодня и без того паршивое утро и планировалось, что остаток дня станет еще паршивее. Сколько ей еще ждать?

– Это, конечно, все очень здорово, вы ведете такие милые беседы, прям до тошноты, но вы давно исчерпали свой лимит. – Брина протолкнулась к телефону, приложив все силы, чтобы оттеснить мужчину в сторону, и, забрав у него трубку, встала к нему спиной. – Женщина должна учиться самостоятельности. – Брина нажала на рычаг, тем самым закончив за него разговор.

А затем вдруг застыла: она не знала ни единой автомастерской в Радлесе и, соответственно, ни единого телефонного номера.

Брина обернулась и осмотрела посетителей бара: семейная пара, три подружки, двое солидных мужчин, что-то усердно обсуждающих, и компания привлекательных холостяков… точно холостяков. Отлично.

– Мальчики! – Брина лучезарно улыбнулась и помахала им, обращая на себя внимание. – Кто хочет помочь беспомощной девушке и назвать номер ближайшей автомастерской? – Брина захлопала ресницами.

«Мальчики» быстро ее рассмотрели, и на лицах каждого из пяти расплылись дерзкие улыбки.

– Конечно, милая! Дам номер самой лучшей!

– Для тебя все что угодно!

– Присоединяйся к нам!

За нескончаемой чередой реплик, Брине все же повезло услышать номер.

– Спасибо, мальчики! Я ваша должница! – Не в этой жизни.

Брина набрала телефонный номер, дождалась гудков. На противоположном конце сняли трубку, однако, услышать голоса снявшего ей было не суждено: перед лицом возникла устрашающая кисть, которая, резко опустившись на рычаг, прервала соединение. В тот же момент она ощутила чужие руки на своей талии: руки, оторвав ее от пола, заставившие парить в невесомости. И вот она стоит на прежнем, далеком от телефона, месте, теперь повернутая к телефону спиной.

Брина опешила. Что только что произошло? Что это было?

Брина непонимающе обернулась и увидела все ту же рельефную спину, все в той же белой майке – у телефона терся все тот же надоедливый мужчина, который битый час болтал с некой Нелли и, как видно, намеревался продолжать с ней болтать.

Брина возмущенно воскликнула:

– Эй! Женщин нужно уважать!

– Как и мужчин, – последовал незамедлительный ответ, произнесенный грудным, поставленным голосом.

Да что он себе позволяет? Да как он смеет? Она разговаривала по телефону…почти разговаривала, но это был важный звонок, а этот мужлан его сорвал.

Брина приготовилась к кровопролитной стычке, когда взгляд ее ненароком упал на мужские ягодицы, плотно обтянутые джинсами. Нет, нет, ни на сами ягодицы, хотя и сами они были в отличном состоянии, а на то, что лежала в одном из джинсовых карманов, и на четверть выглядывало наружу. Там лежал телефон! Мобильный телефон!

Брина раскрыла рот от удивления. У этого обнаглевшего качка имелся собственный телефон, в то время как он занимал общественный. И не просто занимал, он прерывал чужие звонки!

Негодованию Брины не было предела. Почти минуту она стояла, прожигала его глазами, не понимая: ну как же, как же так? Телефон его не разряжен: Брина успела заметить, как погас дисплей. Соответственно, сломанным он тоже не был – да и кто носит сломанные телефоны с собой? Получается, он просто наглый, непорядочный человек. Он грубиян!

Брина отошла от него и заставила себя успокоиться. Затем обаятельно улыбнулась и вернулась к мужчине, который уже возобновил разговор с не особо сообразительной Нелли.

– Простите, я была неправа. – Остановившись рядом с незнакомцем, Брина положила ладонь ему на плечо… – Дело в том, что день мой не задался с самого начала, вот я и сорвалась, – …чтобы лениво, словно перышком начать водить, томно лаская, по его «трикотажной» спине.

От Брины не укрылось, как незнакомец вздрогнул. Он даже прекратил разговаривать с подругой.

– Конечно: бывает, – последовал короткий ответ.

– У меня сломалась машина, вот я и хотела позвонить специалистам, – ладонь оказалась у поясницы и, ловко забравшись под влажную майку, коснулась горячей кожи – упругие мышцы моментально напряглись, хотя мужчина и без того стоял, будто каменное изваяние. – А еще я не местная, растерялась, совсем не знаю, что мне теперь делать, – кротко продолжала Брина, в то время как ладонь путешествовала по спине. Брина встала к мужчине вплотную, слегка прижавшись к нему своим телом. – Но я обещаю, что больше такого не повторится, – пальчикам снова захотелось вниз. – К тому же мы вряд ли снова встретимся, – чтобы юркнуть под синие джинсы, ясно сообщая их хозяину, куда теперь держат путь.

Мужчина порывисто обернулся, одновременно со стуком повесив трубку.

Брина отскочила и, взволнованная, уставилась на незнакомца. И только сейчас смогла полноценно, в незамеченных ранее подробностях, разглядеть его лицо. И какое лицо… Оно было словно высеченным из гранита: кожа обтягивала каждый рельефный участок, в особенности точеные скулы. Короткие волосы из-под машинки, гладко очерчивали череп, дополняя скульптурность образа. А этот взгляд серо-голубых глаз…по телу Брины пробежали мурашки. Он не был злым, не был устрашающим,… он был проникающим. В нее. Глубоко.

Брина беспокойно улыбнулась.

«Третий, третий, третий!» – единственная мысль, крутившаяся в голове. – «Третий тип! Третий! Тот, от которых следовало держаться подальше».

– Да. Я. Понимаю, – медленно и очень – очень сдержанно проговорил мужчина.

Брина продолжала вымученно улыбаться: иного ей не оставалось.

– Спасибо…за понимание. – Брина обняла свою сумку, удостоверяясь, что та при ней. – Думаю, я пойду. Мне пора. Да, до встречи… то есть прощайте.

Она отвернулась и быстрыми шагами направилась к выходу.

Что это было? Что за чертовщина? Она никогда не впадала в такие глупые, нелепые ступоры. А сейчас…Ей даже страшно стало.

Возле самых дверей Брина обернулась в последний раз посмотреть на мужчину.

Он смотрел на нее. Все еще смотрел. Стальной, испытующий взгляд, не лишенный доли подозрения.

Брина вышла из бара. Это здесь она мечтала успокоиться и собраться с мыслями?

Ее тянуло посмеяться, да не получалось.

И что побудило пойти на такие безрассудные действия? Где была ее голова? Куда делся инстинкт самосохранения? Да у него на спине написано: «Не лезь. Шутки плохи». Однако не удержалась. И почему?

Брина притормозила и достала из кармана то, что стало побудителем к опрометчивым действиям, то, что она так рьяно и отчаянно желала получить – достала телефон. Мобильный телефон незнакомца.

Вот теперь Брина рассмеялась. Не имея сил совладать с эмоциями, Брина расхохоталась в голос, испытывая легкость и небывалое облегчение.

О, да…да! Это – Брина смотрела на телефон – стоило того напряжения. Поступок себя оправдал. И Брина вовсе не воровка, нет-нет. Это так, компенсация за моральный ущерб.

Брина набрала автомастерскую, – она хорошо запомнила номер, – и договорилась, что ее машину заберут с главной радлесовской автомагистрали, а затем исправят все неполадки. Брина долго описывала местность, но, в конце концов, ее вроде поняли.

А уже спустя минуту она сидела в такси и ехала домой – домой к брату – и очень сильно нервничала.

Что ее ждет? Зачем он велел приехать? И зачем она вообще приехала? Хотя на последний свой вопрос Брина ответ знала – он бы от нее не отстал. Если братец вбил себе в голову, что Брина по каким-то ему одному понятным причинам должна вернуться, он приложит все усилия, чтобы добиться своего. Он всегда получал, что хотел. Возвращение Брины в Радлес было лишь вопросом времени.

Такси ехало по центру города к северу, к участку, который нынче именовали Мертвой зоной: пускай Брина Радлес покинула, но местными новостями временами интересовалась.

Не доезжая до Мертвой зоны, Брина попросила водителя свернуть налево.

Семейный «особняк», как называла городской частный дом Брина, находился на границе «живой» и «мертвой» зон.

Надо же, каким удачным оказалось расположение.

Однако, если не зацикливаться на мистических случайностях, дом, действительно, имел выгодное расположение, так как не проглядывался ни с одной из пролегающих рядом улиц. Стараниями братца.

На очередном повороте она попросила таксиста остановиться и вышла из машины. Прошла немного по малолюдной улице, свернула в одну из улочек, дойдя до конца которой, свернула на другую, более длинную, которая заканчивалась зарослями деревьев. Дорога стала гравийной, общественный транспорт здесь не ездил, да и люди не ходили.

Брина прошла мимо решетчатой стальной ограды и, наконец, увидела его – дом своего детства: среди густой, богатой зелени возвышалось трехэтажное белокаменное строение.

Выглядел дом воистину величественно: местами арки, местами капители; балконы, полукругом огибающие фасады, под строй высоких статных колонн; резные витиеватые узоры. Пышно и помпезно – все так, как любила ее семья.

Брину никто не встречал, хотя она не сомневалась, что родственнику уже доложили о прибытии сестры.

Брина поднялась по каменным ступеням, с обеих сторон огороженным балюстрадой, и подошла к высоким белым дверям.

Она вошла и оказалась в прохладном, немного тусклом холле. Брина присмотрелась – в глаза моментально бросилось богатство убранства, с дорогущими китайскими вазами и позолоченными ручками. В то же время мраморный «шахматный» пол, белые стены и широкая винтовая лестница, тянущаяся по центру холла, создавали впечатление сдержанной привлекательности.

Брина услышала приглушенные шаги – казалось, сердце перестало биться. Она посмотрела наверх и стала наблюдать, как по лестнице весьма торжественно спускается знакомая мужская фигура: спускается и при этом улыбается до боли знакомой, дорогой улыбкой.

– Я готов был ждать до следующего месяца, а затем намеревался сам тебя навестить, – почти что ласково сказал ее братец, ступая на гладкий, блестящий пол. – Ты лишила меня удовольствия ознакомиться с твоим новым скромным жилищем.

Брина выдохнула. За сотню лет она и подзабыла, что единственной ее семьей был Лисандр.