Читать книгу В твоей власти - Эми Мун - Страница 3

– Милая Николь, вы очаровательны.

Запястья коснулся легкий поцелуй, и Николь даже не пошевелилась, продолжая беззастенчиво разглядывать потенциального жениха.

Она готовилась ко всему. Старый, немощный, страшный… Но мистер Коллинз-Грин сумел не просто удивить – лишить дара речи.

Он был нормальным. Самым обыкновенным мужчиной средних лет и вполне привлекательной наружности.

Темные, почти черные глаза, характерные черты, выдающие примесь азиатской крови, подтянутая фигура и обаятельная улыбка.

– Хм-м-м, спасибо, мистер Коллинз-Грин, – выдавила из себя. Ого, у него татуировки. Из-под воротника кремовой рубашки проступала часть рисунка.

– Прошу, зовите меня Айрон, – опять улыбнулся и без напоминаний отпустил ее руку.

Манеры? Нет, ей не могло повезти так сильно. Но странно, что об этой фамилии она ничего не слышала. Хотя, если положить руку на сердце, никогда и не интересовалась золотой верхушкой общества. Отец же предпочитал не светить ее на званых вечерах. К обоюдному удовольствию.

– Хорошо, Айрон, – пролепетала, поглядывая на застывшего у окна отца.

Он делал вид, что вообще ничего не происходит. Лениво прихлебывал виски и рассматривал свое любимое детище – оранжерею редких ядовитых растений. Иногда ей казалось, что цветочные кадки – единственное, к чему папаша испытывал хоть сколь-нибудь теплые чувства.

– Рад этому. И с удовольствием предложил бы вам прогуляться, но наверняка вечер вышел утомительным.

Еще бы! Лживые поздравления, сальные взгляды, страх приглянуться какому-нибудь богатому извращенцу и оборотень за спиной. Громадный желтоглазый мужик, привлекавший заинтересованные и завистливые взгляды.

Не удержавшись, она оглянулась на молчаливого охранника. До сих пор чувствуется его запах… Море и лес… свобода, которой нет у них обоих.

Рослая фигура не шевелилась. Мужчина смотрел в стену, но Николь кожей чувствовала, что он все видит.

– Да, я, кхм, устала, – с трудом отлепила взгляд от охранника.

Не привыкла к таким шумным сборищам. Ее вполне устраивали редкие вылазки по магазинам. Смешно даже – в свои восемнадцать у Николь не было ни одной подруги. О, безусловно, с ней пытались завязать общение, но в основном те, кто ниже статусом. Часто няни или горничные. Отец пресекал это незамедлительно.

Спасаясь от одиночества, Николь с головой нырнула в книги. Особенно её зацепила тема медицины, но и тут крылья подрезали – правильная собачонка должна уметь носить брендовый ошейник, красиво подавать лапку и не лаять без разрешения хозяина. Она – будущий аксессуар для мужа, а не сестра милосердия.

Максимум, чего удалось добиться – участие в благотворительности, и только потому, что это выставляло фамилию Оржевски в выгодном свете.

– В таком случае, могу ли я надеяться на встречу чуть позже?

Разве у нее есть выбор? Николь кивнула.  Может. И вроде все не так уж страшно. Пожалуй, отвращения она не испытывала, и это уже немало.

Айрон вновь улыбнулся. Отец, как по щелчку, отлип от окна и взглядом приказал ей выйти.

Николь подчинилась с удовольствием. Все, что ей нужно – теплый душ и сон. Долгий-долгий сон, где она в комнате с рисунками, а рядом мама. Николь почти ее не помнила. Только зеленые глаза и улыбка. Самая чудесная на свете.

Сердце болезненно сжалось – ей придется быть послушной девочкой. И совсем не ради себя. Но, может, этот Айрон больше похож на человека, чем отец? И позволит найти ее и хоть изредка навещать? О, это был бы самый роскошный свадебный подарок!

В огромных коридорах было, как всегда, пусто. Особняк занимал всю верхушку небоскреба и спускался вниз на целых пять этажей, дальше шла перемычка в виде парка, в котором она часто гуляла с няней Грэйси, самой доброй и милой из всех. Но, как и остальные, женщина опасалась проявлять привязанность, и строго следовала правилам, установленным отцом.

Ниже жила бездетная пара Маклаунов и еще мистер Джерорд. Последний владел целой кучей содержанок, этаким неофициальным гаремом. Отец гаремов не держал… его развлечения куда изощрённее.

Дорога в свою комнату давно выучена на зубок. Мнимое убежище, которое никогда не спасало, но все равно там Николь чувствовала себя спокойнее. В первые месяцы жизни тут она, как дикий зверек, отказывалась выходить, но всегда есть способ выманить ребенка. Например, прекратить давать еду.

У дверей пришлось остановиться.

– Спасибо за, хм, сопровождение, – поблагодарила оборотня.

Господи, зачем? Ему абсолютно плевать, хоть в любви признавайся. Но мозги отказывались вешать на мужчину ярлык раба. Пусть на шее блестит металл, а лицо – бездушная каменная маска –, он все равно выглядел несломленным. Как его схватили? Он же…он же цепи голыми руками рвать может! Взгляд опять примагнитило к крутым буграм плеч. Ходячее пособие по анатомии. Идеальные изгибы и впадины, рисующие заманчивую картинку для женщин всех возрастов.

Внутри сладко дрогнуло, стоил вспомнить, как легко удержал ее оборотень.

Девушка крепко потерла переносицу. Так, Николь, подбери слюни. Вместе с мозгами бедняге опустили в ноль либидо. Во избежание, как говорится.

– Ты можешь идти, – выразилась яснее. – Наверное, весь день на ногах.

– На меня возложены функции постоянного охранника, – пробасил оборотень. – С сегодняшнего дня я ночую с вами, госпожа.

***

Кутаясь в безразмерный халат, Николь смотрела на оборотня, а он… он смотрел мимо. На нее, но все равно сквозь. Жуть какая… В другой ситуации, если бы мужчина с подобной внешностью бросил на нее мимолетный взгляд, Николь хлопнулась  бы в обморок от  восторга, но вот эта каменная маска… Она немного пугала. А присутствие в спальне постороннего лишало аппетита.

Девушка взглянула на дымившуюся супницу.

В отличие от брата и отца, любивших посетить ресторан или какой-нибудь элитный бордель «все включено», где к бифштексу с кровью прилагалась голая официантка, Николь редко ела вне комнаты. Иногда, правда, ее заставляли играть в семью, но только с целью проконтролировать, чему ее учили и как усваивается материал. Обучение, слава богу, было вполне обычным – в элитной школе с такими же золотыми детками, как она.

Сначала Николь дичилась знавших себе цену ребятишек. Каким-то неведомым чутьем угадывала неискренность попыток знакомства и старалась держаться особняком. Затем общение выровнялось, но крепкой дружбы ни с кем не получилось. Так, больше от безысходности. Но и это было лучше, чем последовавшее после надомное обучение. В школе хотя бы можно было перекинуться парой фраз с одноклассниками.  А сейчас…

Николь повертела в пальцах серебряную ложечку.

– Ты голоден?

– Нет.

Ох, и в металлическом лязге больше эмоций, чем коротком ответе.

– Поешь со мной немножко, – хотела сказать «пожалуйста», но, подумав, добавила. – Это приказ.

И – о, чудо! – сработало. Оборотень отлепился от стены и направился к ней. А под низким военным ботинком ни скрипа, ни шороха.  Николь так и зависла – ходит будто плывет… Каждое движение до дюйма отточено, ничего лишнего. Интересно, а какой у него зверь? Наверняка очень крупный. А еще Николь знала, что цвет волос определяет масть волка. Пепельный – значит, серый.

Вычурное кресло скрипнуло под тяжестью мужчины. Совсем чужеродно здесь смотрится! Как будто огромного робота-солдата запихнули в кукольный домик.

Николь шустро подвинула мужчине сразу всю супницу и, подумав, свою ложку – и то мало для таких лапищ, ему бы половник… Сама взялась за десертную – ей как раз.

– Приятного аппетита, – вздохнула тихо.

По-дурацки это выглядит. Ну, каков день, такое и завершение…

Словно в подтверждение ее мыслей дверь с шумом распахнулась, и на пороге возник Макс. Вот черт, забыла закрыть!

– Решила накормить зверушку? – кривой оскал не сулил ничего хорошего.

– Я отдыхаю, уйди, пожалуйста, – проговорила как можно сдержанней.

Ублюдок был пьян. Вроде бы держался ровно, но она хорошо выучила все повадки братца. И раньше-то примерным поведением не блистал, а последний год вообще крыша поехала. Наверняка, это одна из причин, почему отец раскошелился на оборотня-охранника, да ещё и двадцать четыре на семь.

Вместо ответа парень в несколько шагов очутился у стола.  Она моргнуть не успела – супница со звоном полетела на пол, заливая стол и оборотня горячим варевом.

– Ты охренел?! – вскочила на ноги. – Пошел вон отсюда!

– Зверушку жалко? – оскалился во всю пасть. – Животное это?! Пусть жрет с пола!  Слышишь меня, скотина?! – обернулся к молчавшему оборотню.

А ее прямо перетрясло. Подкинуло от обиды и ярости, взорвавшейся перед глазами алым фейерверком.

– Ты оглох, мразь конченая?! Я сказала – пошел вон! – заорала как ненормальная.

Макс опасно сощурился. Шагнул к ней неожиданно быстро и…

Николь охнула, разглядывая застывший перед носом кулак. Перевела взгляд на побледневшего Макса, а потом на оборотня, сжимавшего запястье парня. О, черт…

– Попытка нанести вред госпоже, – отчеканил мужчина. – Настаиваю исполнить ее пожелание. Я вас провожу.

И двинулся в сторону выхода. Макс заверещал от боли – руку оборотень отпускать не собирался.

– Тварь безмозглая, пусти!

Бабьи визги здоровенного лба звучали райской музыкой. Николь злорадно ухмыльнулась. А вот бы его еще мордой о косяк припечатать. Со всего размаха, до кровавых соплей. И в суп тот разлитый потыкать, как нашкодившую псину. Не того он животным назвал. В зеркало бы посмотрелся – там как раз тварь первосортная!

Вышвырнув парня за порог, оборотень хлопнул дверью, да так, что по ушам ударило. Громкий звук привел в чувство.

Николь с благодарностью взглянула на своего защитника и тут же испуганно охнула.

– Твои руки!

Голые предплечья были все в красных пятнах ожога. Ему же больно!

Подскочив к мужчине, Николь схватила толстое запястье и внимательно изучила повреждения. Могут быть волдыри. Надо к врачу, но сначала приложить холодное!

– В ванную, – дернула за собой. – Это приказ, – упрямо заглянула в желтые глаза.

А зрачки-то во всю радужку! Ну, точно, ему больно!

Буквально отбуксировав оборотня за собой, она притащила его к раковине. Мужчина шел как-то неуклюже, слишком медленно. Еще и ноги обварил, что ли? Надо посмотреть.

Выхватив с держателя полотенце, она смочила его холодной водой.

– Вот так, – пробормотала, осторожно прикладывая компресс к поврежденным местам. – Ублюдок… сам он – животное… Больной на всю голову… Тебе нужно к врачу, у меня нет антисептика и  био-геля.

– Повреждения незначительны, – прогудел оборотень. – Регенерация уберет следы через четверть часа.

Вот дура! Совсем забыла, что оборотни восстанавливаются в сотни раз быстрее, чем люди. А она тут во врача играет… Николь смущенно отступила, и поправила сползший на одно плечо халат. Ладно, если такое дело.

– Ты можешь… эм… привести себя в порядок, – пробормотала торопливо. – Помыть…

Шорох ткани съел остаток слова. Оборотень послушно стянул майку, и Николь выпала из реальности, разглядывая скульптурный рельеф.

Вот. Это. Да-а-а…

Мозги превратились в теплую карамель и стекли куда-то вниз, сворачиваясь в животе щекотным золотым клубочком. О, Господь всемогущий и все его ангелы… Как вообще природа могла сотворить нечто настолько прекрасное? Плавные линии большой грудной, четкий изгиб дельтовидной, проработанный пресс, украшенный темной дорожкой, ведущей за линию пояса прямиком к… Нет, ей срочно надо прекратить пялиться. Просто развернуться и уйти… Только посмотрит еще пять секунд, или десять…

Тем временем оборотень взял полотенце и медленно провел по груди. Тугие сплетения задвигались под  кожей, а Николь поймала себя на мысли, что сейчас очень хочет оказаться на месте этого чертова куска ткани.

– Л-ладно, я пошла, – промямлила, буквально через силу отступая еще на шаг. – Ты тут это… делай что нужно.

Полотенце шлепнулось на пол, а оборотень взялся за пряжку ремня. Николь пулей выскочила из ванной.

Хлопок двери спрятал нетерпеливое рычание зверя и опасный, очень пристальный взгляд.