Читать книгу Истинные ценности - Эмили Моллиган - Страница 2

Мы познакомились ближе к зиме. Когда осень уже почти ушла, а зима еще не полностью вступила в свои владения. Я была беззаботной, веселой, с игривыми глазами чертенка и совершенно сумасшедшей. Нет, с интеллектом и критичностью у меня всегда было хорошо, но вот мое мировосприятие в тот период было каким-то особенным, искрящимся.

Я помню момент нашей встречи до мельчайших подробностей, хотя с тех пор прошло уже более 5 лет. В памяти будто сохранилась видеозапись того вечера.

Мы должны были встретиться и обсудить наши совместные музыкальные планы. Он играл на барабанах, а я хотела петь. Остальных инструментов пока не было. У него было много энтузиазма и идей, поэтому он откликнулся на мое объявление в Сети. Так между нами завязалась переписка.

Очень быстро стало понятно, что нам очень интересно общаться. Мы говорили обо всем, делились мыслями, переживаниями. У него был очень приятный голос – глубокий, пронизывающий, какой-то родной. Но я очень старалась не обращать на это внимания, ведь он был «занят». Да, он не скрывал, что женат, но отмечал, что есть проблемы. И тогда у меня включился инстинкт психолога – помочь. Я начала задавать определенные вопросы, комментировать ответы. И в какой-то момент мы решили, что пора встретиться.

Когда настал этот вечер, на улице было прохладно. Мы все никак не могли найти друг друга. Поэтому я зашла в кафе и стала ждать его там, написав о своем местоположении. Когда он появился, то первое, на что я обратила внимание – это смазливое личико. «Чересчур симпатичный, – подумалось сразу, – не мой типаж». Увидев меня, он улыбнулся, подошел и непринужденно сказал: «Ну здравствуй. Я Лео».

И тут я оцепенела. Во мне вспыхнула та самая искра. В голове пронеслось: «Все, ты попала!» Этот момент так выбил меня из колеи, что я в ответ на приветствие еле выдавила свое имя.

Мы сели, осторожно начали разговор. И чем больше мы общались, тем больше меня затягивало… в его глубокие карие глаза. В них было столько смысла, интеллекта, мудрости, опыта, творчества. Это был целый мир. И я его видела. Мне хотелось погрузиться в него. Не ускользнула от моего внимания и красивая улыбка Лео, от которой веяло теплом.

Постепенно напряжение ушло, мы разговаривали и очень много смеялись. Как и во все последующие вечера, ночи, дни… Но в тот вечер я держала дистанцию. И делала это еще несколько последующих месяцев. Я сдерживала свои чувства и порывы до тех пор, пока была силы, пока я была прежней. Ведь в той жизни, как я и говорила, я была умной и не могла себе позволить завести роман с женатым мужчиной. Поэтому мы просто стали дружить.

После распада моей прежней группы мне очень не хватало творчества. А в лице Лео я встретила также и единомышленника. Вскоре мы нашли музыкантов, создали коллектив и начали работать. Все складывалось просто прекрасно. С новыми ребятами было очень интересно, мы все были на одной волне – думали и творили как единое целое. В общем, наслаждались музыкой, веселились, подбирали репертуар. И во время каждой репетиции мы с Лео постоянно искали глазами друг друга.

Это было очень приятное время. Например, мне запомнилась одна репетиция накануне Нового года. Все были в отличном настроении. Сыграли пару песен, немного выпили, веселились. И вдруг наш гитарист Алекс, милый мальчик чуть за 20, с длинными светлыми волосами и просто потрясающей позитивной энергетикой, объявил, что у него есть сюрприз. И раздал каждому по свертку.

Увидев свой подарок, я вскрикнула от восторга.

– Да это же чашка с моей любимой группой!

– Ага, – довольно отметил Алекс.

– Спаси-и-ибо тебе! – и я крепко обняла парня. Это действительно было очень приятный и душевный сюрприз.

– Новые крутые палочки! Спасибо, друг! – поблагодарил Лео, обнимая Алекса.

А нашему басисту достался необычный медиатор, которому он тоже был очень рад. Вот так Алекс всех удивил и создал предпраздничную атмосферу.

А во время другой встречи наш бас-гитарист предложил исполнить песню, которая мне сначала не очень понравилась. Но Лео неожиданно выразил желание спеть ее дуэтом. Мы выделили мужскую и женскую партии, и начали репетировать.

По случайному совпадению там были такие слова: «Я смотрю на тебя сквозь стекло, не знаю, сколько времени прошло». Это было такое точное попадание в ситуацию, что когда наши голоса сливались воедино, волоски на руках поднимались. Поэтому мы упивались этой песней. Теперь мы уже смотрели друг на друга открыто, не таясь. Я наслаждалась его голосом и карими глазами, которые так сильно манили, как вязкая нить паука.

После этого все еле уловимо стало меняться. Лео уже регулярно подвозил меня домой на машине после репетиции. Эти поездки все больше затягивались, включали продолжительные разговоры перед расставанием и поздние ужины.

Я была невероятно счастлива, находясь рядом с ним, но внутри всегда ощущалась черта, которую я не позволяла себе пересечь. И в нем тоже ощущался такой запрет. Поэтому мы просто разговаривали о группе, музыке, а иногда и о его жене. Хотя о ней он всегда рассказывал с большой неохотой.

Однажды мы поехали в парк. Был морозный зимний вечер. Мы вышли прогуляться вдоль обрыва. Царила просто волшебная атмосфера – земля покрыта пушистым сверкающим снегом, тишина. Наши голоса звучали как-то приглушенно и нежно. Неожиданно Лео остановился и повернул меня к себе. У него было очень серьезное выражение лица. Даже немного злое.

– Что случилось? – спросила я удивленно.

Он замялся. Будто хотел что-то сказать, но не решался. При этом продолжал держать меня за плечи. Слишком крепко.

– Ты делаешь мне больно, – сказала я осторожно.

– Прости. Я нервничаю.

– Почему?

– Потому что очень хочу тебя поцеловать, – выдавил Лео сдавленно.

– Так поцелуй, – слишком быстро ответила я, и сразу же пожалела об этом. Но было уже поздно.

Мы целовались с той жгучей страстью, которая накапливалась у нас месяцами, будто рассказывали поцелуями о наших чувствах.

Опомнились мы не сразу. Внутреннее напряжение начало ослабевать. Была разрушена невидимая стена, которую мы так упорно возводили с обеих сторон. Даже дышать стало намного легче.

– А давай играть в снежки? – весело предложил он.

– Давай! – улыбнулась я и побежала.

Мы бросались снегом, валялись в сугробах, смеялись, целовались и были счастливы каждой клеточкой своего тела. Да, такое бывает на самом деле! А я раньше в это не верила.

Казалось бы, после этого вечера должно было все измениться. Но мы не смогли решиться. Вместо этого снова принялись за создание внутренних преград. Мы попытались вернуть прежнюю дистанцию между нами. И в определенной степени это удалось.

В моей жизни довольно неожиданно появился парень, который начал за мной ухаживать и приглашать на свидания. Его звали Рубен. Крупный такой, широкоплечий, с низким голосом и сильным мужским запахом. И я поддалась его напору, потому что эти отношения были куда более перспективными.

Но при этом наше дружеское общение с Лео не прекращалось.

* * *

Новый год я решила встретить вместе с папой в Польше, Закопане. И эта поездка действительно получилась запоминающейся. Все улицы этого уютного городка были украшены разноцветными огоньками. Я бродила маленькими улицами уютного города, дышала хрустальным горным воздухом, смешанным с запахами жареного на костре мяса, и наслаждалась всеобщей праздничной атмосферой. После этой прогулки прямо на кануне Нового года я прибежала к папе с раскрасневшимся лицом и наполненная ощущением праздника.

– Папа, папа, – кричала я как маленькая девочка, – а пошли встречать Новый год в горы! Это же так классно! Сосны, вино, костер и мы! Я так раньше никогда не делала!

– Нет, ты что, сдурела!? Я не пойду. Мы тут компанией сейчас сядем, спокойно поедим, выпьем. Какие горы?

– Ну, па-а-аап! – не отставала я.

– Я сказал – нет.

– Или ты идешь со мной, или даешь мне деньги.

– Сколько тебе дать? – я потом часто вспоминала со смехом эту фразу.

Взяв деньги у папы и прихватив из холодильника недоеденную курицу, я решительно направилась в магазин и выбрала себе вино прозрачного красного цвета – цвета малины. После чего отважно шагнула в темноту.

Ночь обещала быть очень волшебной и необычной. Рядом шли такие же отважные как я. Мне было весело и хорошо на душе. Забравшись на гору, я посмотрела вверх и ахнула. Над моей головой шатались высоченные сосны, а сквозь их ветви были видны мириады ярких звезд. На такую красоту можно было смотреть вечно, вот только надо было развести костер до полуночи.

Пыталась я долго, испробовав массу вариантов, но ничего не получилось. Пришлось встречать Новый год в темноте: с вином, звездами, соснами и любимой музыкой. Я громко пела песни и загадывала новогодние желания. О том, что ждет меня в ближайшем будущем, в ту волшебную ночь я и не подозревала.

Через пару дней мы с папой вернулись домой. Трудовые будни еще не наступили, поэтому я отдыхала, навещала бабушку и встречалась со своим парнем.

А 6 января произошло событие, многое изменившее в моей жизни. Этот вечер мы с Рубеном проводили вместе. Сначала устроили тур по магазинам в поисках черного свитшота с капюшоном и на молнии. А после частичного удовлетворения моего желания (не совсем то) отправились на долгую прогулку.

Было уже около 2 часов ночи, а мы все гуляли и гуляли, наслаждаясь ночными огнями, обмениваясь шутками и историями. Неожиданно мы оказались около стоянки для электропоездов, куда меня внезапно потянуло какой-то неведомой силой.

Мне вообще всегда нравились поезда, они символизируют романтику дороги. Этот стук колес по рельсам обычно предвосхищает отпуск и море. В общем, только приятные ассоциации. И вот, мне захотелось почувствовать себя героем боевиков, перепрыгивающим по крышам с вагона на вагон.

Я начала карабкаться на поезд. Рубен остался внизу и пытался воззвать к моему благоразумию.

– Эмили, слезь, пожалуйста! По-моему, это не очень хорошая идея!

– Почему? По-моему, это круто! Поднимайся ко мне!

Он нехотя начал лезть, но остановился на полпути, подумал и вернулся назад, продолжив свои уговоры с земли.

Бегать по крышам вагонов я не решилась, все-таки было скользко, но пару селфи, все же, сделала. А потом совершенно неосознанно я подняла руку…

Горела я недолго, буквально пару секунд, после чего меня сбросило с крыши поезда на землю. Было больно. Больно везде. И самое страшное было то, что я не ощущала свою правую руку. Начала накатывать паника.

– Рубен! Я не чувствую свою правую руку! – орала я, – что у меня с правой рукой!?

Он совершенно напуганный подбежал ко мне и начал причитать:

– Господи, ты жива? Ты жива! Слава богу! Ты жива! Кошмар! – и прочую чепуху.

– Да жива, жива! – огрызнулась я, начиная злиться, – говорю же тебе, посмотри, что у меня с правой рукой!

Рубен наскоро осмотрел руку.

– Да вроде ничего, все нормально, если не считать ожога.

– Ожога?! – я пугалась все больше.

– Да, у тебя по всему телу ожоги. – В его глазах было столько боли, отчаянья, страха. Этот здоровенский мужчина стоял передо мной на коленях и весь трясся. – Но главное, что не задело лицо.

Я боялась посмотреть на себя. Мощный электрический разряд прошел через всю правую сторону моего тела. Я начала осознавать весь ужас произошедшего. Это не сон! Это все случилось со мной!

Рубен вызвал скорую. Я продолжала лежать на ледяной земле, боясь пошевелиться. Меня трясло от шока и холода. Я скулила.

– Мне очень холодно, Рубен, накрой меня чем-то, пожалуйста!

Он накрыл меня своей курткой, пытался говорить подбадривающие слова, успокаивать. Но это не особо помогало.

Приехала скорая. Фельдшера осмотрели меня и почему-то решили вызвать для транспортировки другую машину. Это бесконечное ожидание было невыносимо.

Наконец меня повезли в больницу. В скорой доктор попросила меня снять с правой руки кольцо, потому что у нее не получалось это сделать. Когда ток проходил по руке, он фактически расплавил мое кольцо из непонятного метала.

Наш диалог звучал примерно так:

– Сними кольцо у себя с пальца, я не могу. Сними сама.

Я смотрю на свою правую руку. И панически кричу:

– Но я не чувствую своей правой руки!

– А меня это не волнует, – сказала она с вот этим своим беспристрастным лицом доктора. – Снимай.

Это было как в фильме ужасов, но наяву. Снять его можно было только с частью опаленной плоти. Когда я снимала его было ощущение, что это не моя рука.

Этот случай и стал моментом, когда меня перезагрузили. Говорили, что я могла умереть трижды. Первый раз – когда меня ударило током, потом – после падения с крыши поезда, а третий шанс – после большой кровопотери. Но я выжила. Только вот процесс перерождения традиционно связан с болью, и я прочувствовала ее сполна.

Меня начали усиленно лечить, делать множество анализов. Сняли с меня все мои девять сережек, все кольца. Никаких украшений на теле, никакого пирсинга. Чистая. Новая. Невинная. Слабая.

Как-то пришел Рубен. С виноватым видом сел рядом на стул подальше, боясь приблизиться. Огромный комок нервов и стыда.

– Прости меня, – тихо сказал он.

– Не стоит, это же не твоя вина, – спокойно ответила я.

Меня все время держали на обезболивающих, поэтому я почти всегда была очень спокойна. Или это просто новая Я такая? Я еще этого не знала. Мне понятны были его переживания – он же Мужчина, он должен был меня убедить, не пустить, уберечь от опасности. Но не смог. Поэтому продолжал лепетать о том, как он виноват.

Я его останавливала. Пустое. Не нужно. Моей новой личности этот человек почему-то стал очень неприятен. Я не могла понять, что он делает в моей палате, в моем личном пространстве, в моей жизни. Похоже, Рубен это тоже почувствовал, потому что больше не приходил в больницу. Он растворился в чувстве вины, а потом и в пространстве. Меня это ничуть не удивило и не огорчило, я даже почувствовала облегчение.

А вот когда ко мне заходил мой гитарист Алекс, мой ангел, мой светлый человечек, я искренне радовалась. Его позитива и оптимизма хватило бы, наверное, на роту солдат, а то и на целый народ. От него всегда исходило столько света, что хотелось прикрыть глаза.

Алекс был именно в том возрасте, когда есть очень много сил, энергии, здоровья, авантюризма и наивной надежды, что в будущем все будет хорошо. Он был в меня влюблен, поэтому всячески пытался поделиться со мной частичкой своей молодости и задора, пока я, вся такая слабая, лежала в больнице. И у него это получалось. Когда он входил в палату, она будто становилась светлее. Мы смеялись как дети и вместе собирали пазлы, которые мне подарил мой клиент.

* * *

В этот сложный период в моей жизни снова появился он, Лео. Моя запрещенная и сжигающая изнутри любовь. Мы начали активно общаться по телефону. Он постоянно был со мной на связи. Мне было так спокойно с ним. Этот человек чувствовал меня, мою боль, как никто другой. Он отвлекал меня разными историями, разговорами ни о чем или просто дыханием в трубке. Еще до того, как в палату стали пускать посетителей, Лео провел в телефонном режиме со мной очень много ночей. Мы продолжали сближаться.

А как-то раз он даже остался ночевать в моей палате. Переоделся в удобные домашние штаны и примостился ко мне на кровать. Было ощущение, что время остановилось. Что вот больше ничего в жизни и не нужно. Пусть только это мгновение длится вечно.

– Тебе удобно? – тихо и нежно спросил он.

– Да.

Я лежала у него на груди, он обнимал меня. Это наше ощущение счастья быть вместе вернулось снова и ходило волнами по всему телу, обволакивая своим теплом и спокойствием.

В ту ночь он не спал. Смотрел, как я дремлю, слушал мое прерывистое дыхание, гладил по волосам и просто любовался. Иногда вскакивал, ходил по палате, смотрел в окно. Он тоже начинал тонуть во мне, поэтому предпринимал последние отчаянные попытки всплыть.