Читать книгу Фригидная - Эмилия Грант - Страница 7

Я вошла в пустую квартиру и, скинув туфли, прислонилась к косяку. Ноги гудели, спина разламывалась пополам, но все это было сущей ерундой по сравнению с тем, что творилось у меня в голове.

Час назад я согласилась на то, чтобы Леша Марков, парень из школы, которого я не видела столько лет, продавец резиновых членов, научил меня раскрыть свою сексуальность.

По этому поводу у меня было два главных вопроса:

1. Я совсем рехнулась?

2. Не пора бы мне провериться у психиатра?

Как будто у меня без этого мало проблем! Жених бросил, надо придумывать, как объяснить все друзьям, родне, сослуживцам… Надо искать новую квартиру – причем, непонятно, на какие шиши. Ведь моя бывшая комната у Светы с Таней занята, и тут либо новые соседи, либо добрую половину зарплаты на отдельную однушку. Во всей этой суматохе секс – последнее, что должно меня волновать. А я взяла и пообещала Леше, что все свободное от работы время буду посвящать нашим занятиям. Он собирался прийти ко мне домой прямо сейчас, потому как в кафе обсуждать подобные темы – как-то не комильфо, но не могу же я привести чужого парня в Сашину квартиру? Даже если он уехал в командировку. Да спать мы не будем, но все равно остается ощущение, что я делаю что-то запретное.

С другой стороны, представить себе, что через неделю я встречу Сашу в красивом белье, он обалдеет от неожиданности, и я займусь страстным и безумным сексом, наслаждаясь каждой секундой… Тогда бы и свадьбу не пришлось отменять, и квартиру искать, и, возможно, я стала бы гораздо счастливее, избавившись от тяжкого груза. Мне не пришлось бы ничего скрывать, придумывать уловки, чтобы откосить от секса… Моя личная сказка, которую описывают во всех моих любимых романах, воплотилась бы в жизнь.

Наверное, я чересчур мечтательная. Всегда верила в чудо. И сейчас какая-то часть меня верит в то, что именно Леша в состоянии это чудо сотворить, потому что я с детства помню: если кто и разбирается в сексе, так это Марков из одиннадцатого «Б».

Я прошла на кухню, чтобы сварить крепкий кофе и немного протрезветь, и на глаза сразу попался лист бумаги. Записка от Саши на столе.

«Юля!

Я уехал в командировку, тебя не дождался. Мне неудобно тебя об этом просить, но надеюсь, за эту неделю ты соберешь вещи и подыщешь новое жилье, чтобы, когда я вернулся, твоих вещей уже не было.

Давай не будем мучить друг друга и растягивать этот неприятный момент. Нам обоим это причинит только боль.

Надеюсь, ты правильно меня поймешь.

Саша»

Я скомкала ни в чем не повинную бумажку и швырнула в мусорное ведро. Что ж, посмотрим, как ты заговоришь через неделю. Нет, я уеду. Не буду унижаться и просить, чтобы ты позволил мне остаться. Я не буду ждать тебя в постели, чтобы манипулировать сексом.

Я съеду, но когда ты увидишь меня на работе, когда почувствуешь искры или что там исходит от сексуально активных женщин, вот тогда ты сам попросишь, чтобы я вернулась. И знаешь, что? Я еще подумаю.

В ту секунду мне как никогда хотелось стать роковой и соблазнительной. Эдакой обольстительницей, которая глотает мужиков пачками. Женщиной, за ночь с которой готовы продать душу. Я разозлилась. И уже точно знала: однажды я смогу стать такой. С помощью Леши или Джабраилова, через неделю или через полгода, но у меня получится. И я изо всех сил надеялась, что Марков меня не подведет.

Как мы и договаривались, я выпила кофе, стряхнула с себя туман трех коктейлей и в назначенное время, надев беспроводные наушники с микрофоном, набрала Лешу в скайпе.

– Люблю пунктуальных, – произносит он, и я вдруг замечаю, что у него приятный голос. С хрипотцой и какой-то чертовщинкой. Вроде бы говорит в микрофон, а ощущение такое, будто он мне в шею дышит. – Ты готова?

– Да.

– Расслабилась? Дома никого? – интимным полушепотом донимает он.

– Абсолютно.

– Отлично, – Леша звучит так, будто наелся пирожных. – Что на тебе надето?

– Это что, секс по телефону? – я моментально напрягаюсь, уши горят от чувства дикой неловкости. Хочется перевести все в шутку, лишь бы поскорее закончилось.

– Это первый урок, и я бы тебе посоветовал не саботировать, – следует ответ. – Подойди к зеркалу. У тебя есть такое большое, в полный рост?

– Ну да, на шкафу в спальне, – о мебели разговаривать куда проще.

– Вот иди туда, включи свет и подойди к зеркалу, – командует мой новоиспеченный гуру. – Готово? А теперь расскажи, что ты видишь.

– Ну… Ничего такого, что ты сегодня не видел. Деловой костюм, белая блузка…

– Давай это исправим. Твой скафандр-антисекс оставим для офиса. Снимай пиджак, долой блузку.

Я послушно следую указаниям, а из наушника раздается нетерпеливое фырканье наставника.

– Ну? Ты скоро? – интересуется он.

– Погоди, надо же в шкаф повесить… Блузка шелковая, ее потом гладить…

– Ты перед сексом тоже так делаешь?

– А что, мятая одежда – признак страсти?

– Вот, что я тебе скажу, Кравцова. Если ты так и будешь забивать голову мыслями об одежде, для удовольствия не останется места. У тебя есть что-то сменное на завтра?

– Да, но…

– Тогда так: я хочу, чтобы ты все кинула на стул. Куда угодно. Повесишь потом.

– Угу, – аккуратно, стараясь не стучать вешалками, я все же пытаюсь убрать блузку в шкаф, но Марков, по ходу, где-то не хило прокачался в экстрасенсорике. Потому что стоит мне потянуться к штанге, он мгновенно рявкает:

– На стул, я сказал!

– Откуда ты?..

– На стул!

– Ладно, ладно… – бережно развешиваю любимую блузку на спинку стула. – Что дальше?

– Подойди к зеркалу. Смотри на себя. Тебе нравится, что ты видишь?

– Ну… В целом, неплохо.

– Проведи рукой по шее. Погладь себя, почувствуй, какими приятными могут быть прикосновения. Проведи по ключицам, плечам.

Я послушно выполняю все, что он говорит. Ощущения странные, непривычные. Я что, какой-то самовлюбленный нарцисс?

– Не зажимайся, Юль, – Леша будто чувствует мое состояние. – Твое тело заслуживает ласки. В этом нет ничего противоестественного. Каждому человеку необходимы тактильные ощущения, это снимает напряжение. Гладь себя и говори, что тебе нравится, а что нет.

– Ну… – мой голос срывается от неловкости. – По плечам довольно приятно… Знаешь, я пока не дотронулась, не думала, что они так напряжены.

– Прекрасно, – вкрадчиво подбадривает меня Марков. – Теперь прикоснись к груди. Через лифчик. Проведи пальцами, накрой ладонями. Это ведь красиво! Нет ничего красивее женской груди, а у тебя она просто идеальная. Сожми немного. Пробуй, пойми, как ты хочешь, чтобы ее касались: более грубо или едва заметно…

– Мне нравится… Снизу… – я не могу даже нормально собирать слова в предложения.

– Тогда погладь снизу. Не торопись, у нас полно времени. Сними лифчик и брось его на пол, он нам не нужен. Что ты видишь?

– Грудь, – избавившись от бюстгальтера, шепнула я.

– Посмотри, как ты хороша! Твое тело – совершенно. Нагнись, покачай грудью. Откинься назад, повернись боком… Ты видишь? Неважно, в какой ты позе, каждая соблазнительна по-своему.

Мне не верится, что я это делаю. Стою перед зеркалом полуголая, трогаю свою грудь. Мало того – разговариваю при этом с мужчиной. Внутри закипает целое месиво самых разных чувств. Это и стыд, и неудобство, и страх, что кто-то об этом узнает. Я непроизвольно оглядываюсь на дверь: вроде и знаю, что никого нет дома и быть не должно, но одна мысль о том, что Саша или его родители вдруг зайдут и застанут меня в таком виде, пугает до чертиков. И вместе с тем где-то в глубине моего мозга зарождается нечто новое. Запретно-приятное.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Леша, и я понимаю, что пауза затянулась.

– О том, что левая грудь немного ниже…

– Врешь, – без колебаний перебивает Леша. – Правило номер один: никакой лжи. Говори все, как есть, даже если это кажется тебе неправильным или некрасивым.

– Мне кажется, что кто-то может войти.

– Окей, допустим. И что он подумает?

– Что я извращенка.

– Потому что ласкаешь себя? – Леша терпеливо вздыхает. – Смотри на свое отражение, прямо в глаза. И слушай. Ты – это твое тело. Его создала природа. Вот именно таким. В нем заложены эрогенные зоны, если бы это был противоестественно, тебе бы не было сейчас приятно к ним прикасаться. Понимаешь? Это не что-то постыдное, наоборот. Это самое нормальное, самое естественное, что может быть. Ты хоть раз слышала, чтобы кто-нибудь назвал художника или скульптора извращенцем?

– Нет.

– Вот именно. Люди тысячами ходят в музеи и любуются обнаженной натурой. Потому что она прекрасна. Смотри на себя, Юля. Ты бы хотела заняться любовью с собой?

– Как это?

– Ну, представь, что в комнате твой клон. Вторая ты. Ты бы разве не хотела сказать себе, что ты соблазнительна? Что у тебя мягкая грудь? Обнять себя? Погладить?

Не знаю, почему, но к глазам вдруг подступают слезы. Мне так хотелось это услышать и одновременно сказать… Я будто бы истосковалась по этим словам, а они так были мне нужны все это время.

– Ну же, скажи это себе.

– Я… В смысле, ты… Красивая, – обращаюсь к отражению в зеркале, и по спине бегут мурашки, плакать хочется еще сильнее.

– Ты сексуальная, – подсказывает Леша. – Я хочу тебя.