Читать книгу Беспризорница Юна и морские рыбы. Книга 3. Необычайное путешествие воробья по имени Нис и беспризорницы Юны, и что они там нашли, и что потеряли - Эна Трамп - Страница 5

Поперек рельсов – это так говорится; на самом деле – подалёку. Кирпичный белый дом, не совсем похожий на дом – маленький слишком, всего с одним окном, заколоченным ржавой жестью. Обойдя всё это по кругу десять раз, они теперь стояли на всякий случай в стороне от двери. Шагах в десяти на углу. Юна грызла ноготь. Не думай, что она впала в затруднение – нет, никаких затруднений. Это по рельсам затруднение – потому что скучно и вперед без вариантов – но с этим справились (она так считала) – то есть это значит, что продолжать топо тупать, то есть – тупо топтать! она! больше! отнюдь не собиралась. В темноте. – Когда однообразие сменяется явлениями загадочными и необыкновенными, – наступает, наоборот, мобилизация и этот… реванш. Только не путай, это я говорю; беспризорница Юна и слов таких не знала. Ей было стыдно, что она понесла урон от проводника на глазах у воробья; и вот теперь она покажет, как это делается на самом деле.

– Это станция, – заключила она в темную темноту. – Бывшая, – поправилась через три секунды. – Здесь должен быть где-нибудь шлагбаум… и дорога, – продолжала высчитывать она вслух, – …может быть по ней кто-нибудь… едет.

Но после этого она замолчала на целых две минуты, ожесточенно обгрызая большой палец. Не оттого что не знала, что делать – наоборот! мозги у Юны крутились, как счетчик, прикидывая, как туда попасть до утра, когда будет видно, – если не через дверь, запертую, по всему так, наглухо и надолго, – значит, через окно, – отодрав жесть, – каким-нибудь, – …способом. ДОМКРАТОМ!.. – От воробья никакого ответа никто не ждал. Воробей и не отвечала. Просто сошла со своего места и двинулась к стене с окном маленькими шагами.

Привстав на цыпочки, она постучала в жесть, и потом еще раз:

– Здравствуйте, извините! – сказала она тонким и громким срывающимся голосом, – …Вы не видели Белого Ворона?

Через минуту еще дверь распахнулась и Юну ослепило светом.

Ничего особенного – это просто был фонарик. Но он ударил Юне прямо в глаза. Юна отшатнулась – и хотела было тика`ть – ей помешало то, что, ослепленная фонарем, она не видела воробья: вдруг поймают? хуже будет возвращаться! – А пока она мешкала, с порога сошли и перед ней встали две высокие, как из трафарета вырезанные фигуры. – Мы ищем тут… друга, – выпалила Юна, одновременно выглядывая воробья за их спинами – может догадается, что надо пилить куда подальше, пока Юна им заговаривает зубы? – Вы не видели? – продолжала она, лихорадочно обдумывая тем временем, какой бы подать воробью знак. – Он такой: здоровый, вот с такими плечами!

А этот дура воробей, приблизилась и встала рядом с беспризорницей Юной. И спросила своим тонким голосом:

– А вы… случайно не Белый Ворон?

– Я Лёша Хряпов, – сказал передний. – А это Федя.

– Федя… Просто, – сказал задний, светя попеременно то на Юну, то на Ниса фонарем.

– Простофедя? – сказала Юна. – …Ну ладно, мы пошли. – Она дернула воробья за рукав: мотай удочки!

– Куда вы пошли? – сказал первый. У него была борода. Теперь Юна это разглядела. – Тут нет ничего на тридцать километров вперед.

– Впе… ред? – скапросила Юна. – В какую сторону?

– В любую.

– Пошли лучше к нам, – произнес второй. У него была тоже борода, а голос у него был добрей, чем у первого. Просто добряк! – а у первого зато была улыбка. Шире плеч, – а плечи у обоих были что твой метр, – воробей подумала «косая сажень» – хотя почему косая? – наверное все-таки «прямая». Она смотрела на стоящего впереди широкими глазами. Вдохнув полную воздуха в грудь – она выдохнула:

– Жалко, что вы не Белый Ворон!!!

– А жто вы ждесь желаете, – спросила Юна. Рот у нее был набит колбасой. Воробей тоже жевала, но как-то слабо.

– Ветер ловим, – сказал Лёша Хряпов.

Они все сидели в этом маленьком домике.

В доме не было ничего. Сидеть приходилось на полу – если бы Лёша Хряпов не дал куртку. Вот, они сидели рядышком на куртке. Фонарик лежал между ними, и между Лёшей Хряповым и Простофедей, которые тоже на чем-то сидели, – и светил в потолок. Было немножко видно. Зато вот была колбаса. Воробей, как уже сказано, ела ее, но мало и плохо. Потому что смотрела на Лёшу Хряпова. Не отрываясь. Иногда она вообще забывала, что у нее в руках что-то есть.

– Я еще хочу: можно бутерброда? – спросила Юна. Она строго соблюдала вежливость.

– На. – Простофедя протянул ей бутерброд, отрезанный толсто коротким ножом от целой буханки хлеба. Колбасы было целое кольцо, он ее просто отломал.

Он улыбался доброй улыбкой.

– Вы там долго шли – не было ветра? – сказал Лёша Хряпов.

Он на воробья смотрел, и подмигнул. Воробей поперхнулась колбасой. – Ни-ис.., – пискнула она, когда смогла разговаривать.

– Должен быть, – сказал Простофедя.

– Чем его ловят? – спросила воробей и покраснела до слез. Она бы предпочла, чтоб Юна спросила. Но ту, вроде бы, кроме бутербродов, ничего не интересовало.

– Дверью, – сказал Лёша Хряпов. – Завтра. Сейчас будем спать. Мы уже собирались, скажи, Федька?

– Ну да, – согласился тот. – Ты рассказывал про кукурузу.

– Выключай свет.

Простофедя выключил фонарь. «А как мы будем спать?» – хотела спросить воробей. Если у них только одна куртка? Еще она хотела попросить не выключать свет. Ничего не спросила. Стало темно.

Что-то упало на воробья. – Держите это, – сказал голос Лёши Хряпова, – …и еще вот это. Все, больше ничего нет. Устраивайтесь как можете, девчонки.

– Что за кукуруза? – Наконец и Юна сочла возможным подать свой независимый голос.

Она наконец управилась с колбасой, а спать ей вовсе не хотелось.

– Катя Кукуруза, – сказал Лёша Хряпов. – О, Катя! Катя! Катя Кукуруза.