Читать книгу Не дорога ведёт нас - Энди Кейдж - Страница 8

«Млечный Путь» выглядел как жемчужина в гигантском сером болоте. Красная крыша белого здания, большие окна с рекламой еды и мерцающая неоновая вывеска заметно контрастировали с местным пейзажем. Но особенно яркое впечатление производили клумбы с деревьями перед входом. Было удивительно, что здесь что-то росло.

Ланиакея попрощалась с Пранаем, еще раз улыбнулась ему и сказала «спасибо». Напоследок Оззи пожелал ей скорой смерти.

Девушка неспешно зашагала к автомастерской, но не увидела ни одного огня или признака жизни в той стороне. Ворота были закрыты.

«Моя машина должна быть там, или то, что от нее осталось», – с грустью подумала она.

Глупо было врываться в частную собственность, не имея доказательств, поэтому сперва Ланиакея решила зайти в кафе, где все еще горел свет, и расспросить местных, видели ли они что-нибудь напоминающее служебный смарткар. В конце концов машины здесь могло и не быть.

В заведении находился только один человек – полноватая светловолосая женщина лет тридцати в темно-красном платье с белым фартуком. Она стояла за кассой, которая, очевидно, служила лишь для создания атмосферы, и что-то напевала себе под нос.

Когда дверь открылась, зазвенел колокольчик. Ланиакея переступила порог и медленно зашагала вдоль столиков к барной стойке. Неестественная походка и скованные движения рук выдавали сильную усталость.

– Добро пожаловать в «Млечный Путь», – сказала женщина.

– Здравствуйте, можно мне кофейный потум? – спросила Ланиакея и села за стойку возле кассы.

– Что?

– Простите, я на автомате, здесь же не продают потум.

– Могу предложить кофе – американо, эспрессо, латте, капучино.

– Ээ… американо будьте добры.

– Что-то еще?

Девушка вызвала меню кафе в AR-интерфейсе и взглянула на список. Глаза разбегались, все блюда выглядели странно, и ничто не напоминало питательные кубы.

Официантка заметила, что Ланиакея мешкает с выбором.

– Рекомендую попробовать яблочный пирог.

– Хорошо, его и возьму.

И 400 единиц знаний по почвоведению исчезли из головы девушки.

– А вы знаете, когда откроется автомастерская? – спросила она, пока официантка бегала по кухне.

– Обычно Руфус открывается в десять, – женщина начала наливать кофе в чашку. – Что-то случилось с вашей машиной?

Ланиакея одарила работницу кафе грустной улыбкой.

– Видите ли, мой смарткар угнали.

– И вы решили, что найдете его здесь?

– Не поймите неправильно…

– Нет, что вы, вы все правильно решили.

Кофе и пирог наконец появились перед девушкой. Она осторожно отпила из стакана новый для себя напиток.

– Ого! Да это напиток богов, – произнесла Ланиакея. – Получается, все в курсе, что мистер Руфус покупает краденное?

– Хочешь жить – умей вертеться, – пожала плечами женщина.

– Не совсем понимаю, есть же закон, – девушка откусила кусок пирога, и он ей тоже очень понравился.

– Похоже вы – не местная.

– Да, я из Сомнии, детектив Корпуса Безопасности – Ланиакея Харт.

– Может, у вас там и работают законы, но у нас здесь все устроено несколько иначе.

– Это я заметила. Не беспокойтесь, я в городе не для того, чтобы ловить мошенников.

– Я и не беспокоюсь, беспокоиться нужно вам, дорогая. Этот город любит лакомиться приезжими.

– Хах, звучит как угроза.

Ланиакея попыталась усмехнуться, а потом поняла, что работница кафе вовсе не шутила.

– Можно узнать, как вас зовут?

– Эир Хансен.

– Миссис Хансен?

– Мисс.

– Мисс Хансен, вы, наверное, слышали о череде странных смертей в городе. В основном это самоубийства.

– Ох, это ужасно, мне кажется, эти люди совсем отчаялись. Мы живем в непростое время, и каждый из нас может оказаться на их месте.

– Ясно, спасибо.

Ланиакея замолчала на некоторое время, а потом спросила:

– И еще, скажите, что вам известно о краже знаний?

– Это невозможно. Система передачи знаний устроена так, что операция должна проходить добровольно. Инстинкты нас оберегают от опасных сделок.

– Верно, спасибо.

* * *

Я так глубоко зарылась в свои мысли, что не слышала, как он подошел ко мне – таинственный человек в шляпе, который слишком много знал для случайного прохожего.

* * *

Незнакомец бесшумно подкрался к Ланиакее сзади и положил ей руку на плечо.

– Как расследование, детектив? – спросил он.

Девушка резко обернулась и правой рукой потянулась к кобуре пистолета.

Мужчина наигранно поднял руки.

– Сдаюсь, сдаюсь, только не стреляй.

– Кто. Вы. Такой?! – Ланиакея пилила взглядом незнакомца.

– Спроси правильно, и я отвечу.

– В смысле?

– Высокий слог тебе не к лицу, детектив. Будь проще, ведь мир вокруг тебя проще.

– Меня учили уважительно обращаться ко всем.

– Даже к тем, кто этого уважения не заслужил?

– Да, даже к таким.

– Тогда твое уважение ничего не стоит, детектив. Фикция. Лицемерие. А значит, делать важный вид и показывать свою высокую культуру необязательно. Ведь в это никто не поверит, разве что свидетели Илона Маска, но этим людям уже ничто не поможет.

Ланиакея промолчала.

– Язык проглотила? Ну давай, попробуй хоть раз опуститься до низкого слога. Вдруг тебе понравится говорить с нами… – мужчина снял шляпу и провел ею по воздуху. – …убогими, на одном языке? Учись играть по нашим правилам, и, может быть, тогда тебе повезет, детектив.

На лице Ланиакеи читалось «сдаюсь». Она выдохнула и повторила вопрос, только уже на низком слоге:

– Кто. Ты. Такой?

– Так-то лучше, – сказал мужчина. – Я тот, кто оказывается там, где должен, но гораздо интереснее, кто ты такая, детектив?

– Я не скрываю своего имени.

– Лана Харт, я в курсе.

– Меня зовут Ланиакея.

– Девочка из Сомнии, которая хочет прыгнуть выше головы. Но я спрашивал не об этом, – незнакомец развел руками.

– Я не понимаю.

– Серия загадочных самоубийств началась за несколько дней до твоего приезда в Корпорис, детектив, – мужчина приблизился к девушке, над его правой бровью можно было заметить внушительный шрам. – Потом ты возглавила это расследование – слишком уж быстро, обычно помощь из Сомнии едет месяц – и в этот же день умерло еще трое. Пока никто не знает, есть ли в этом деле дирижер, который руководит этим кровавым оркестром. Возможно, между смертями и вовсе нет связи, а все это одно большое совпадение. Но даже если кто-то и доводит людей до суицида, то никто из глупых полицейских и не подумает, что им может являться тот, кто приехал из утопии им на помощь, и тот, у кого такое прекрасное алиби, как у тебя.

Ланиакея рассердилась, на большее у нее едва хватало сил.

– Ты подозреваешь меня в этом?!

– Я лишь спросил: кто ты? А подозревать – это уже твоя работа, детектив, – мужчина, ухмыляясь, подмигнул Ланиакее.

– Иди на хер со своими предположениями.

По измученному лицу девушки было видно, что у нее нет сил на споры, поездки и расследование. Если бы она могла уснуть прямо за барной стойкой в кафе, то она бы это сделала.

* * *

Если бы не этот назойливый незнакомец, то, пожалуй, «Млечный Путь» был бы неплохим местом. Спроси я себя несколькими часами ранее: «Лана, что могло бы заставить тебя общаться на низком слоге с людьми?», ответ был бы: «Ничто». Наивно. Но такой я была.

Мы иногда льстим себе, думая, что все вокруг настроено против нас, но это не так. Корпорис не меня пытался сломать, он вообще никого не пытался сломать. Это город с устоявшимися условиями, в которых таким, как я, трудно выжить. Можно сказать, что мое пребывание в Корпорисе – это срез эволюционного процесса. Конечно, это очень грубо, но мне пришлось адаптироваться.

Самое забавное заключалось в том, что корпорианцы приняли бы меня в свое общество со временем. В Сомнии это было менее вероятно. Мне кажется, все дело в том, что в Корпорисе любой станет своим, стоит ему лишь обмазаться дерьмом.

* * *

– Кофе, – сказал мужчина в белом потрепанном шарфе. – Американо.

Незнакомец сел рядом с Ланиакеей. Ей это не понравилось, но желания говорить с ним у нее больше не было. Они оба молчали. И хотя мужчина был расслаблен, девушка чувствовала напряжение в воздухе, ей казалось, что сейчас может произойти что-то неожиданное.

Через несколько минут в интерфейсе дополненной реальности Ланиакеи появился значок вызова. Звонил диспетчер полиции Эйджи Танака. Было поздно, но разве это можно было назвать странным после всего, что случилось?

– Вот же, – устало проговорила девушка. – Я так больше не могу.

– Ответь, детектив, – сказал незнакомец.

– Это вообще не твое дело! – прорычала Ланиакея, но не как тигр, скорее как котенок, который очень хотел походить на тигра.

– Смотря как посмотреть, – мужчина повернулся к девушке и взглянул в ее разноцветные глаза. – Я здесь живу. В этом городе умирают люди при странных обстоятельствах, и однажды начнут умирать те, кого я знаю. А все потому, что кто-то решил отдохнуть вместо того, чтобы делать свою работу. Разве это не мое дело, детектив?

– Я устала, я весь день на ногах, я не могу так! Мне нужен отдых.

– Оправдываешься ты лучше, чем ведешь расследование.

– Я не оправдываюсь! – беспомощно проговорила Ланиакея.

– Скажи, детектив, и каково это – знать, что по твоей вине кто-то умирает?

– Я в этом не виновата!

– Но это твое расследование, и твоя задача в нем – остановить серию смертей. Разве не для этого ты здесь? – мужчина издевался. – Напомню, что с момента твоего приезда сюда погибло уже трое, но ты даже не попыталась это предотвратить. Ну да, одним корпорианцем меньше, одним больше. Какая разница? С точки зрения Сомнии, мы – просто мусор. Скажи, детектив, что ты делаешь, чтобы не забыть, сколько корпорианцев уже умерло за время расследования? Ставишь крестики на бардачке машины? А, стоп, у тебя же нет машины.

И тут Ланиакея вскочила со стула, возможно, кофе помог ей слегка взбодриться. Она толкнула незнакомца – он наигранно свалился на пол – и достала пистолет, направив дуло ему в голову.

– Пошел ты на хер! – крикнула детектив Харт. – Я тебя пристрелю, и все закончится!

Руки девушки дрожали, а по ее щекам потекли слезы. Похоже, ей было не все равно. Люди умирали, а она ничего не могла сделать.

Мужчина поднялся с пола и отряхнулся. Дуло пистолета проследовало вслед за его головой. Он не казался напуганным. Ни капли.

– Как грубо, даже в Корпорисе принято уважать старших, – незнакомец улыбнулся и без колебаний приблизился к Ланиакее.

– Стой на месте! – крикнула она. – А не то я вышибу тебе мозги!

– Стреляй, детектив, – мужчина поднял руки. – Ну же, в этом городе нельзя колебаться.

Напряжение в воздухе сильно возросло, но Ланиакея ничего не предпринимала. Даже слов найти не смогла. Было заметно, что ее дыхание участилось, а ноги начали подкашиваться.

– Стреляй же!

Незнакомец улыбнулся.

– Не можешь. А ты когда-нибудь убивала человека?

Девушка оцепенела.

– Спрошу иначе: ты хотя бы раз стреляла в человека?

Но Ланиакея ничего не ответила.

Мужчина положил ладонь на дуло пистолета, опустил оружие вниз и вплотную приблизился к девушке.

– Как же ты спасешь кого-то в этом городе, если не можешь спасти даже себя? – прошептал он ей на ухо.

И тогда пистолет выпал из рук Ланиакеи.

Стук.

Вслед за ним рухнула и девушка.

Это было не первое ее падение в этом городе, но самое болезненное. Она прислонилась к стулу, на котором сидела минутами раньше, прикрыла лицо руками и зарыдала. Слезы было не остановить.

Мужчина слегка потрепал ее синие волосы и вернулся на свое место.

– Зачем ты так с ней, Квинт? – спросила Эир Хансен, наблюдавшая сцену с обратной стороны барной стойки.

Мужчина не ответил на вопрос.

– Эир, ты варишь чудесный кофе. Лучший в этом городе, – он одарил ее улыбкой и сделал глоток из чашки.

Когда Квинт закончил пить кофе, его взгляд сместился в сторону Ланиакеи. Она все еще сидела на полу, потупившись в пол.

– Узнай, что хотел диспетчер, детектив, – спокойно произнес мужчина.

– Нет… – тихо проговорила девушка и покачала головой. – Я… я… не могу…

– А кто тогда сможет?

– Не знаю…

Официантка подошла ближе к единственным посетителям заведения.

– Прекрати над ней издеваться, Квинт, – сказала она. – Это уже слишком. Разве не видно, что она измучена? Просто отвези девушку в отель. Хоть это ты можешь сделать?

– Как скажешь, Эир, – мужчина легким движением руки надел шляпу.

Квинт встал из-за стойки, слегка потянулся, зевнул и снисходительно посмотрел на синеволосую девушку с заплаканным лицом. Она была сломлена или сломана, смотря как посмотреть. Если бы сейчас кто-то приставил ружье к голове Ланиакеи, то она бы даже не дернулась. Так что не удивительно, что когда мужчина присел рядом с ней, поднял пистолет и сунул его за пояс, никакой реакции не последовало. Даже секундами позже, когда он протянул руки вдоль ее пояса и сгиба ног, чтобы поднять, она не сопротивлялась. Отсутствующий взгляд говорил сам за себя.

– С тебя яблочный пирог, Эир! – сказал Квинт и подмигнул работнице кафе.

– Можешь ты хоть раз сделать что-то бескорыстно? – спросила она.

– И кофе! – добавил мужчина и скрылся за красными дверьми.

* * *

Это была не последняя моя встреча с Квинтом, но самая запоминающаяся. Гиппокамп – враг мой, так иногда говорил дед. Многие в этом городе пытались сломать меня, но завершил начатое именно Квинт. Что-то во мне остановилось тогда, как в старых часах со стрелками, и, как старые часы со стрелками, починить меня было некому.

В ту ночь я хотела умереть.

* * *

Дорога была долгая. Не та, что лежала на земле и отмечалась на картах, а та, которую предстояло пройти Ланиакее, прежде чем все закончится. А пока она молчаливо сидела в кресле старого электрокара и смотрела на коврик для ног.

Tesla Roadster не спеша двигалась в сторону отеля «Безысходность» по набитой трафиком дороге. Огни мерцали. Стоп-сигналы горели. Рекламные баннеры советовали купить новые электрокары, модную одежду, недвижимость и модули, продлевающие возможность находиться в виртуальной реальности.

Все это время Квинт насвистывал какую-то мелодию, и его явно не грызла совесть.

– Хах, дежавю, – вдруг усмехнулся он. – Хорошо, что мы не едем к маяку.

В глазах Ланиакеи наконец-то появился блеск. Что-то внутри нее подтолкнуло ее к разговору. Возможно, это было простое любопытство, но какая разница, если в конце концов она подняла голову и тихо спросила:

– К какому маяку?

– К тому, детектив, которого нет на картах, – ответил мужчина.

– Я не понимаю.

– Почему ты интересуешься маяком? Он никак не связан с делом о самоубийцах.

Ланиакея не хотела рассказывать, поэтому промолчала. Кроме того, ее насторожило, что Квинт постоянно лезет в ее расследование. И, кажется, знает больше, чем говорит.

Девушка вновь поникла, как старый светильник, у которого перегорела лампа.

– Если хочешь узнать про маяк, тебе придется довести свое дело до конца, детектив, – сказал Квинт.

Ланиакея вздохнула и спросила с дрожью в голосе:

– Скажи… а как назвать человека… который делает больно… но не физически?

– Сволочь?

– Спасибо, – сказала девушка и на секунду замолчала, а потом продолжила. – Скажи, почему ты такая сволочь?

– Хах, я угостил тебя газировкой, детектив, и подвез к отелю. Разве я – сволочь?

Ланиакее нечего было ответить, Квинт умел обернуть все в свою пользу. До конца пути она молчала и думала.

«Что же ты за человек? За чью команду играешь? Какой у тебя интерес в этом деле? Почему ты все время маячишь перед моими глазами? Зачем… зачем… Да все равно… Хватит с меня приключений. Ловить кошек и решать споры между соседями – не такое уж плохое занятие. Завтра утром откажусь от задания и уеду в Сомнию».

Когда автомобиль остановился, ее мысли прервались.

– Пора прощаться, – сказал Квинт и открыл пассажирскую дверь, но его спутница не сдвинулась с места.

– Да брось, я не понесу тебя на руках до отеля, даже не думай.

Ланиакея промолчала.

– Решайся, детектив.

Девушка сжала губы и с раздражением сказала:

– Я пытаюсь.

«Утро еще не наступило», – подумала она.

Повисла пауза. В этот момент лицо мужчины резко исказилось, словно он что-то узнал, что-то очень неприятное. Трудно было сказать, что произошло, но мгновением позже его ухмылка вернулась на место.

– Тебя ведь Квинт зовут? – тихо спросила Ланиакея. – Странное имя для корпорианца.

– Кто бы говорил, детектив Ла.Ни.А.Ке.Я – ответил Квинт.

Девушка вздохнула. Решение было принято.

«Вики, открой голосовое сообщение диспетчера полиции, если он что-то оставил после звонка», – подумала Ланиакея.

«Да, мисс Харт», – произнесла Вики.

«Детектив Суицид, нам доложили, что в районе Энджел-стрит возле дома № 15 обнаружено тело девочки. Координаты ниже. Наши ребята смогут быть там только часов через шесть-семь. Связано ли это с твоим делом, я без понятия. И вот еще что, у тебя классная задница».

– Верни мне пистолет, – сказала девушка и на мгновение закрыла глаза. – Ненавижу, когда кто-то берет мои вещи.

– Держи, детектив, – мужчина ухмыльнулся и передал ей оружие. – Куда держим путь, напарник?

– Мы не напарники. Будь добр, езжай к дому № 15 по Энджел-стрит.

– Как скажешь, накама.

– Наивно думать, что я не знаю японский.

– Наивно думать, что я так думаю, – Квинт подмигнул Ланиакее, и Tesla Roadster тронулась с места.

* * *

Трудно было понять, почему Квинт помогает мне, но пока он делал то, что необходимо, это не имело значения. Я с трудом приходила в себя после всего, что случилось, и едва справлялась с тем бешеным давлением, которое этот проклятый город оказывал на меня. Если бы я только знала, что дальше будет только хуже, то бросила бы все к черту, но мое любопытство снова взяло штурвал в руки и повело меня в неведомые воды на поиски ответов.

* * *

Энджел-стрит не была ближе к небесам, нежели другие улицы, несмотря на название. Разбитые фонари, грязь и видавшие виды многоэтажки, облицованные красным кирпичом, говорили скорее об обратном. Посреди дороги на зебре, где мигал сломанный светофор, лежала девочка в красном платье в луже собственной крови. Она была мертва. Ее бледное лицо уставилось на водосток, куда один за другим бросались ее же лейкоциты.

Ланиакея отвернулась от тела, прикрыв рот рукой. Квинт шел рядом с ней и, похоже, таким его было не удивить. Он лишь поправил шляпу.

Порванное платье девочки оголяло ее маленькую спинку, на которой виднелась надпись, вырезанная чем-то острым.

Квинт достал кожаные перчатки из кармана куртки и надел их, а затем одним лишь жестом руки сказал своей «напарнице»: «Прошу, проходите вперед». Но Ланиакее стало плохо от увиденного, она отвернулась в сторону, и содержимое ее желудка вывалилось на мокрый асфальт.

– Как хочешь, – спокойно произнес Квинт. – Пропускаешь самое интересное, – и он приоткрыл половинки платья.

– Ночь Брахмы настала, – прочитал мужчина. – Похоже, Бхаута все-таки сделал свой ход.

Ланиакея откашлялась и взглянула на труп девочки еще раз.

– Вряд ли, – сказала она.

– Тогда кто, детектив?

Девушка подошла к телу, осмотрела его, сделала несколько снимков через приложение «Вики.Камера» в AR-интерфейсе и попросила Квинта перевернуть труп. Он послушался. В груди девочки зияло пять колюще-режущих ран. Картина не для слабонервных.

Пока Ланиакею рвало, мужчина в белом шарфе отнес холодное тело девочки на тротуар, чтобы никто случайно не раздавил его.

Кровавая лужа на дороге медленно размывалась дождем.

– Это убийство, – сказала детектив Харт, вытирая рот рукавом плаща. – Бхаута говорил, что будет красть знания, чтобы довести людей до отчаяния. Я думаю, он имел в виду череду самоубийств и не менее самоубийственных столкновений в порыве отчаяния. Вряд ли девочка пырнула себя ножом пять раз из-за того, что у нее не было денег на бота NX или бионические кеды, и еще менее вероятно, что кто-то от отчаяния зарезал ее. Я не думаю, что Бхаута причастен к этому. Видимо, прикрывшись вором знаний, кто-то хотел совершить убийство.

– Самоубийства, говоришь?

– Да, это естественно, люди желают умереть, когда теряют средства для существования.

– Череда таких смертей как раз началась недели две назад.

– Это так, но если Бхаута связан с моим расследованием, то это значит, что он действительно крадет знания, что невозможно. Или он каким-то другим образом подталкивает людей к смерти. Я не исключаю этого, но как бы там ни было, смерть этой девочки едва ли связана с вором знаний и моим расследованием.

Квинт ударил трижды в ладоши и сказал:

– Браво, детектив! Убедила. Можешь не ставить четвертый крестик на бардачке машины. А стоп… у тебя же ее нет.

Девушка уставилась на мужчину и покачала головой.

– Какой же ты жалкий, – ответила она. – Нравится потешаться над людьми? Неужели тебе все равно? Этой девочке не больше тринадцати, у нее могло быть светлое будущее!

Квинт развел руками и улыбнулся.

– Двенадцати, детектив, – поправил он Ланиакею. – Через пару лет родители выгнали бы ее на улицу. Но, к счастью, к тому времени ее грудь бы немного выросла. Нет лучшего момента, чтобы начать торговать своим телом, как виртуально, так и реально, хотя, справедливости ради, есть в этом городе любители и на малолетний товар. И не только живой.

Ланиакею аж передернуло от слов «напарника».

– Потом она бы подсела на наркотики и через четыре года, при хорошем раскладе, скончалась бы от передозировки, – продолжил мужчина. – Но если бы она выжила, то совсем наверняка попыталась бы вырваться из тьмы этого города – например, открыла бы свое дело, чтобы больше не терпеть унижения и побои. И жизнь бы начала налаживаться. Но! Ведь всегда есть «но» или «однако». Но однажды она бы захотела иметь ребенка. И поверь, детектив, она бы его получила, когда в один прекрасный вечер какой-нибудь Винс Труман изнасиловал бы ее и избил до полусмерти. Романтично, не правда ли? Мы в Корпорисе называем это реальностью, хотя твоя формулировка про светлое будущее мне нравится больше.

– Как можно быть настолько бессердечным? – спросила девушка, отведя взгляд от Квинта. – Неужели для того чтобы в тебе появилась хоть капля сочувствия, должен умереть кто-то, кого ты знаешь?

Мужчина усмехнулся.

– Мэри Сандерс, 12 лет, день рождения 15 марта, училась в средней школе имени Пола Джеферсона. Родители алкоголики, друзей почти не было. Любила рисовать, мечтала стать художником, когда вырастет, но… она не выросла, детектив.

– Ты… ты… – Ланиакея не могла подобрать слово.

– Чудовище? – спросил Квинт.

– Да, ты просто чудовище!

Мужчина вновь развел руками.

– Разве? Может быть, я был ей как старший брат, в котором она так нуждалась. И в этот вечер, когда ее вновь избили родители и ей ничего не оставалось, как сбежать из дома, я не смог за ней присмотреть.

Квинт взглянул в широко раскрытые глаза Ланиакеи.

– Почему, детектив? – спросил он.

Девушка отстранилась.

– Почему? – повторил мужчина.

– Потому что я задержала тебя в кафе и тебе пришлось везти меня в отель! – взгляд Ланиакеи судорожно метался во все стороны, ища поддержки. – Ты это хотел сказать?! Потому что я виновата во всех этих смертях?! Так ты думаешь?!

И тут ее пробрала холодная дрожь.

– Ты все еще думаешь, что я чудовище? – спросил Квинт.

– Иди на хер, Квинт, – прошептала Ланиакея. Ноги вновь перестали ее слушаться, и она плюхнулась на мокрый тротуар.

Мужчина молча отвел взгляд от собеседницы. Здесь было уже не на что смотреть. Он подошел к трупу девочки, снял шляпу, казалось, в знак уважения и закрыл ей глаза, а потом произнес с грустью:

– Покойся с миром, Мэри, – на его лице больше не было улыбки. – Твоя симфония прозвучала.

Квинт посмотрел куда-то вверх – в серое небо, окутывающее этот мерзкий город. И можно было поклясться, что на самых краешках его глаз блеснули слезы. Но если бы его спросили, то он бы ответил: «Это просто дождь».

– Поднимайся, – спокойно сказал Квинт.

– Иди на хер! – ответила Ланиакея.

– Поднимайся, если хочешь наказать убийцу. А я знаю, ты – хочешь.

Девушка заинтересованно посмотрела на мужчину, словно тот умел читать ее мысли. Она ждала ответа, как будто ответы придавали ей сил.

– Месяц назад Мэри сбежала из дома, родители искали ее всюду, – сказал Квинт. – На какое-то время даже бросили пить. Девочка решила дать им второй шанс, хотя нет, не второй, но кто считает? Напрасно.

– Ты думаешь, ее убили родители? – голос Ланиакеи звучал неровно, она с трудом могла представить себе такое.

– Нет, детектив, я это знаю.

Девушка протянула руку мужчине, и он поднял ее на ноги.

* * *

Дом № 17 на Энджел-стрит выглядел как наркопритон из старых фильмов про полицейских. Впрочем, почему как? На наркотиках в Корпорисе и по сей день сидит пятая часть населения. У меня нет статистики, но по лицам видно, кто и как далеко готов убежать от реальности. Кому-то хватает путешествий в виртуальный мир, кому-то – в бары, стрип-клубы и знаменитый Театр, ну а кому-то подавай наркотический экстаз.

Внутри дома было еще хуже, чем снаружи, воздух пропитался запахом крови, мочи и рвоты – другими словами, ароматом Корпориса. Мы не спеша поднялись на второй этаж по сбитым ступенькам. Тусклый свет снижал видимость. Дверь в одну из квартир была открыта, она как бы говорила: «Добро пожаловать». Словно нас кто-то ждал. А я все время повторяла себе: «Держись, Лана, держись, не сдавайся», словно читала мантру. Это помогало.

И что странно, но я говорила именно «Лана», а не «Ланиакея». Потому что так было проще, а у меня не было сил и времени на более сложные слова. Какая глупость, но это правда, тогда-то я и стала Ланой. Корпорис отнял у меня даже имя. Шеф Люпус был прав во всем.

* * *

Прогремел мощный выстрел. Лана и Квинт дернулись в сторону от двери и прижались к стене. Девушка тут же достала пистолет. Было заметно, как ее руки дрожат.

– Я тебя ждал! – крикнул кто-то из квартиры, залившись смехом.

Дыхание Ланы участилось, сердце забилось быстрее.

– Прекратите стрельбу! – попыталась крикнуть она, но вышло не так громко, как ей хотелось.

В ответ в дверной проем полетела еще одна дробь.

«Вот черт, он невменяем», – подумала девушка.

По инструкции необходимо было вызвать подмогу. Только в Корпорисе ее можно было ждать до самой смерти.

– Что дальше, детектив? – спросил Квинт.

– Я вызвала подмогу, – ответила Лана. – Остается только ждать.

– Как скажешь, только…

– Что только?

– Он похож на ту мертвую троицу на дороге во главе с Марко Гарсией, которая бесстрашно кинулась под колеса. Тоже ищет смерти.

* * *

Я отчетливо помню свое удивление, когда Квинт сказал мне это. Действительно, было не похоже, что мистер Сандерс чего-то боится, как и в случае с Марко Гарсией, его даже забавляла сама ситуация. Эта мысль быстро собрала оставшиеся кусочки пазла в единую картину.

У отца Мэри, фигурально выражаясь, отказали тормоза, и он решил устранить буквально все препятствия в своей жизни. Стало очевидно, что после осмотра комнаты и проверки трупа девочки найдется и оружие убийства, и сам убийца, который даже не скрывался.

Я это понимала, но в Академии нас к такому готовили разве что теоретически, да в виртуальных симуляторах. Вот только в реальности все совсем иначе – сердце колотится как сумасшедшее, а ноги дрожат. К такому не привыкнуть сразу. Оступаться было нельзя. И он не оступился.

* * *

– Я вхожу, мистер Сандерс, – громко сказал Квинт. В его голосе было столько спокойствия, сколько ни одному буддийскому монаху и не снилось.

Лана взглянула на него и, покачав головой, беззвучно проговорила «нет». В ответ он лишь надел на ее голову свою шляпу.

– Береги ее, накама, – сказал мужчина, и в этот момент прогремел еще один выстрел.

– Кто это у нас такой смелый? – прокричал Рой Сандерс и опять залился безумным смехом.

Мужчина в белом шарфе встал на ноги, а затем шагнул к двери. Детектив попыталась ухватить его за руку, но его кисть выскользнула из ее мокрой от пота ладони.

– Твоя смерть.

Вновь выстрел.

– Кто не спрятался, я не виноват, – Квинт улыбнулся и вошел внутрь. Перед ним возник мужчина в синих трусах с пивным брюхом. Он сидел в кресле, держа винчестер в окровавленных руках. Не трудно было понять, что кровь – чужая. Рядом с ним лежал труп его жены с вышибленными мозгами.

– Лови, – сказал Квинт и бросил что-то к ногам Роя Сандерса.

Лана осторожно выглянула из-за кожаной куртки «напарника», а затем пригнулась и наставила пистолет на мужчину в кресле.

– Не двигаться! – неуверенно крикнула она.

Но Сандерс продолжил заряжать винчестер, не обращая внимания на двух гостей.

– Я сказала, не двигаться! – Лана вышла вперед. Это далось ей с трудом. Теперь позади нее стоял Квинт.

– Он тебя не послушает, детектив, – произнес он. – Стреляй.

Девушка сжала губы, ее руки начали сильно трястись. Она не могла нажать на спусковой крючок.

– Если ты не выстрелишь, то он застрелит нас обоих, – Квинт говорил спокойно, словно ему был неведом страх или он этого просто не показывал.

Рой Сандерс замешкался, когда попытался вставить последний патрон, боезаряд все никак не хотел входить в патронник.

– Прекрати! – отчаянно крикнула Лана. – Бросай оружие!

Но в ответ мужчина наставил дуло винчестера на нее и положил палец на спусковой крючок.

Квинт резко дернул Лану за руку, ее пистолет выстрелил в пол, затем он развернулся и сделал шаг вперед так, чтобы прикрыть девушку своей спиной.

Прогремел еще один выстрел. Звучал он громче всех остальных в эту ночь. И на этот раз стрелял Рой Сандерс.

Кровь залила пол.

Гетерохроматические глаза Ланы были едва открыты, когда она увидела, как старый ламинат покраснел. Но Квинт все еще высился над ней. Его кроваво красная рубашка напугала девушка, она вся сжалась и выронила пистолет. Прозвучал глухой удар, но Лана его уже не слышала, она закрыла уши, в которых гудело от выстрела, и прикрыла лицо федорой.

– Нет, нет, нет.., – шептала себе под нос девушка.

Это была самая долгая и мучительная минута тишины в ее жизни.

– Тебе еще рано умирать, детектив, – сказал Квинт, сняв шляпу с головы Ланы.

Она посмотрела вверх.

– Я дум… думала… что…

В тот момент девушка выглядела как маленькая мышка.

– Поднимайся, накама, – Квинт схватил Лану за руку и потянул к себе. – И больше не роняй пистолет.

Девушка так и не увидела то кровавое месиво, в которое превратилось тело Роя Сандерса. Она хотела взглянуть, что произошло, но Квинт закрыл весь обзор и проводил ее до выхода.

– Не смотри туда, – сказал он. – А то заблюешь всю мою рубашку.

Когда они вышли, Лана облокотилась на стену дома, чтобы хоть как-то удержать равновесие.

– Что произошло? – прошептала она.

– Дробовик дал осечку, – сказал Квинт.

– Ты знал, что так будет?

Мужчина улыбнулся. И ничего не ответил.

– Но… перед тем как войти в квартиру, как ты узнал, что у него закончились патроны?

– Детектив, ты меня разочаровываешь.

Лана задумалась.

– У него был тысяча двухсотый винчестер с четырьмя патронами в магазине. Более вместительные никогда не производились в Рее. Очень старое оружие. В Сомнии такое не используют, а в Корпорисе это очень распространенная модель.

– Совершенно верно.

* * *

Когда мы вернулись к машине, я рухнула на сиденье и вырубилась. Возможно, это была плохая идея, но у меня больше не было сил. Эта ночь выжала меня до нитки, я много падала, но всякий раз поднималась. Не знаю, что мной двигало в те моменты. Может быть, нежелание идти по дороге, которую вытоптал мне Квинт. Он был слишком умен для этого места, и тем не менее он в нем жил.

* * *

Электрокар Tesla Roadster несся в ночи по пустынным улицам Корпориса, пока не выехал на проселочную дорогу, где пейзаж стал совсем бессмысленным и серым.

Лана тихо спала на пассажирском сиденье. Ей ничего не снилось. Может быть, поэтому она казалась такой умиротворенной.

Когда машина остановилась, Квинт вышел наружу и сел на заднюю часть электрокара. Его белый шарф развевался на ветру, а взгляд устремился в небо, где в эту ночь сияли звезды. Редкое явление для Корпориса.

Наконец серые глаза мужчины сместились немного вниз – на пустошь, где на холме стоял маяк.

Квинт снял шляпу и грустно улыбнулся.