Читать книгу Я научу тебя - Энн Джой - Страница 4

У меня нет плана по захвату своего разума. Я просто перестаю контролировать какие-то определённые вещи. Все сходит с рук. В определённое время и с определёнными людьми. Вот ты собираешься в пасть к голодной пантере, держишься стойко и достаточно умело, но как только попадаешь на длинный розовый язык, пасть мгновенно закрывается. Остаётся темнота и в этой темноте можно разглядеть лишь оскал. Именно так я пытаюсь закрыться. Этот хищник помогает мне захлопнуть контроль и убрать весь свет. Только после этого, включается музыка и под тяжёлый рок, я наношу удары.

Честно, я первый раз била человека с таким рвением и гневом. Она лежала, не шевелилась ещё после первого удара, но я продолжала молотить по её кровавому лицу.

Удар. Второй. Третий. Мои костяшки хрустели с каждым столкновением. Я чувствовала эту боль и это было прекрасно. Физически я выдержу многое, физически…

– Стоп! Вика! Хватит!

Чьи-то крепкие руки обхватили мою талию и с силой оторвали от земли.

– Отпусти меня, придурок!

Я пыталась вырваться. Я знала, что больше и пальцем не трону эту лживую девчонку, но мне нужен был воздух. Лёгкие адски горели, а дыхание не могло восстановиться.

– Стойте. Пожалуйста. – Юля подбежала к нам в последнюю минуту. Казалось, страх атаковал ее с невероятной силой. – Вика, нам нужно уйти. Ты понимаешь?

Я кивнула, но все ещё висела в воздухе.

– Помогите ей… девушке… пожалуйста. У неё кровь.

– Господи! Ты живая?

Парень, будто бы опомнился. Он с яростью поставил меня на землю и подбежал к группе склонившихся над телом.

– Идём. Быстрее.

Сестра взяла меня под локоть и вывела из помещения.

Прохладный воздух ударил в лицо и я почувствовала, что по щекам катятся слезы. Они просто стекали по подбородку и падали в безысходность. Но помимо холодных от ветра слез, я ни чувствовала ничего. Это был шок? Или то, что я сделала, считалось вполне себе разумеющим.

– Ты понимаешь, что она сделает? Ты это, блять, понимаешь, я спрашиваю?

Сестра с болью произнесла эти слова. Она опустилась на землю и выдохнув, спрятала лицо в руки.

– Да. Но я не могла по-другому.

Месяц назад

– Ты готова?

– А по-твоему джинсы и топ с пиджаком это не готова?

Юля посмеялась и критическим взглядом оглядела меня.

– Во-первых, принято говорить блейзер, во-вторых, кто ходит на коктейльную вечеринку в джинсах, и в-третьих, может мы наконец-то соберём твои длинные волосы в красивую причёску?

Я недовольно выдохнула и бессильно плюхнулась на диван.

– Да как же, блин, можно соответствовать всему в этой жизни?

– Ух ты!

Я с удивлением посмотрела на неё, будто её глупая ухмылка вовсе не озаряло лицо.

Она молчала, явно ожидая самый банальный вопрос, который, я конечно же, задала.

– Что?

– Первый раз слышу, чтобы ты заменила мат на слово блин.

Я закатила глаза и запустила в неё подушкой.

– Ты вроде как помогать мне должна, сестрёнка.

– Попроси об этом младшую.

Я перевела взгляд на младшую в нашей семье, которая не отрывалась от телефона и заметила, что в нашем роду расцветает ещё один цветочек.

– Малыш, ты поможешь своей любимой сестре в поисках подходящего наряда?

– Ага. Сейчас. Только закатаю рукава.

Я притворно надула губы и скрестила руки на груди. Как не стыдно говорить такое сестре.

– Эй! – Юля встала и более оживленно принялась искать что-то в шкафу. – Вспомни себя в пятнадцать. Не думаю, что тебе было дело до нарядов сестёр.

Я ухмыльнулась.

– Ну да, тебе было четырнадцать, а Жене десять…

– Девять, – поправила меня младшая, не отрываясь от телефона.

– Как ты с ней живёшь?

Юля что-то достала из шкафа и бросила мне.

– Это она со мной живёт. Надевай.

Я взяла костюм, явно знавший лучшие времена, и под ругань уже не таких весёлых сестёр, начала одеваться.

Синие прямые брюки, белая рубашка и пиджак в тон брюк. Идеально. Лучше и не бывает.

– Ну как?

Они прекратили кричать и застыли на месте от невообразимого счастья. Дикий смех таился на их лицах, но они гордо держались, пока это было возможно.

– Могу я кого-нибудь закадрить?

Юля закусила нижнюю губу, а Женя приняла задумчивый вид.

– Поверь, это лучшие, что есть в твоём шкафу.

– Но закадрить в этом, можно только дедка… а, ну или бабулю.

Я ожидала этого. Мне нужны были именно эти слова.

Я поправила пиджак и с довольным видом, что сегодня все взгляды будут направлены не на меня, показала два больших пальца.

– Ой-ой. Этот знак не сулит ничего хорошего.

Я кивнула и расплылась в широкой улыбке. Сегодня меня никто не заметит. Я в восторге.

Мы подъехали на такси в указанный ресторан-бар и с весёлым хихиканьем ввалились внутрь.

Весь зал был украшен свечами. Их было там много, что казалось, солнце находится прямо тут. У стен стояли деревянные столы, они были украшены резными узорами ручной работы. Много кто из гостей, уже сидели с счастливым видом и поедали разные блюда. В центре помещения был большой бар прямоугольный формы. Его украшали подносы с разными коктейлями, вином и шампанским. Везде орудовали официанты, они с изящной грацией обходили все препятствия и попадали в назначенную точку.

Перед тем, как пройти дальше, нас встретила стройная девушка в ярко голубом платье. Она явно не вписывалась в эту компанию.

– Добрый вечер, вы на коктейльное мероприятия?

Её улыбка отражала истинное превосходство своей работы.

– Да. Нас пригласили.

– Хорошо. Ваши имена.

– Юлия Пушманова и Виктория Кот.

– Отлично. Ваш столик номер три.

– Столик?

– Да. Вас распредели по номерам столов. Вы за третьим.

Нехорошее предчувствие подкралось, как только она провела нас за тот самый столик.

Прямо передо мной сидела она. Её беглый, но такой радостный взгляд остановился на наших фигурах и карие глаза потемнели на несколько оттенков. О чем же она думает?

– Привет. Вас тоже пригласили?

Боже. Её голос. Такой красивый, манящий, ласковый. Именно в этот момент, я хотела, чтобы мои уши свернулись в трубочку. Я не могла просто сидеть и плавиться. Даже то, что она тут рядом, уже бесило меня. Но только потому, что она была не моей. Не со мной. Я её не знала. Она не знала меня. Но разве так можно? Хоп, один взгляд, один жест и ты захвачен. Кто мне ответит? Кто знает, что такое любовь с первого взгляда? Или это типичный стереотип. Но почему тогда, я хочу быть всем. Почему смотреть на неё для меня так важно? Как я могу противиться этому желанию. Нет, так не бывает. Я все придумала. Это конченная хрень. Она просто симпатичная и я это оценила. Все. Вика, бери себя в руки.

– Привет. Твой отец позвал нас…

Я ткнула сестру в плечо и она осеклась.

– Всё в порядке, – тут же, рассмеявшись, ответила Соня. – Я привыкла. Тут же много студентов и коллег, которые знают всю подноготную нашей семьи.

Она улыбнулась, а Юля просто закатила глаза. Этот жест означал «вот видишь, а ты даже не даёшь мне и рта раскрыть». Подумаешь. Я хотела как лучше.

Сестра плюхнулась на стул, напротив Сони и выжидающе на меня посмотрела.

– Ты садишься?

Я чувствовала пристальный взгляд, который сверлил меня без предупреждения. Я знала, что она смотрит, не отрывая глаз. Я так хотела этого. Я хотела в это верить.

Я посмотрела на Соню, якобы желая её согласия, но в ответ ничего не получила.

Она смотрела куда-то вдаль и о чем-то, кажется, думала.

«Долбанная идиотка. Думала, что эти игры будут вечными?» И почему, почему я такая глупая.

Я с ловкостью взяла бокал с шампанским и поднесла ко рту.

– Ты помнишь, что нам завтра на ковёр к этой злючке?

– И что она мне сделает, уволит?

Я залпом опустошила бокал и вытерла губы тыльной стороной ладони. Пошло все к черту. Но почему? С чего вдруг я решила напиться. Какой-то ныне неизвестный гнев пронзил электрическим зарядом моё тело и я уже не могла спокойно растворяться в этом вечере. Теперь буду как на иголках. Да что со мной такое?

– Прекрасный вечер, девушки. Рад вас видеть.

Денис Евгеньевич сиял самым лучезарным солнышком. На этот раз, он был без очков, с галстуком, да ещё и подстригся. Интересно для кого?

– Вижу у кого-то день не задался, – продолжил он и расстегнув пуговицу на пиджаке, сел рядом с Соней. – Думаю, нам всем необходимо выпить один бокал.

– А вы же говорили, что на вечеринке не будет алкоголя.

Так. На счёт три, надо задержать дыхание, иначе я не вытерплю и двух минут заигрываний сестры.

– Увы, меня дезориентировали. Но это не главное. Если умеешь себя контролировать, то градус тебе не помеха.

Он осторожно взял бокал и Юля последовала его примеру.

Так. Раз.

– Я считаю, что градус не мешает. Он лишь углубляет твои чувства.

Так. Два.

Денис Евгеньевич передал бокал Соне и расплылся в чувственной улыбке.

– И вы не думаете, что таким способом можете навлечь беду не только на свое завтрашнее я, но и на оппонента.

Я аккуратно коснулась Юлиной коленки и чуть сжала её. Не хватало, чтобы она прямо здесь распустила свои слюни и вдобавок расстегнула платье.

Но она положила свою руку на мою и легонько погладила.

– Иногда это идёт на пользу, вы так не считаете, Денис? Я же могу называть вас по имени, не думаю, что вы намного старше меня.

Три. Все. Это перебор. Чистый перебор.

Соня тоже уловила некую нотку соблазна, но осталась в стороне. Она лишь на миг приподняла одну бровь, но тут же её отпустила, когда увидела кого-то впереди.

– Какого черта? Что она тут забыла?

Все разом обернулись.

Прямо в нашу сторону двигалась девушка, которая нас встречала, а позади неё плавной походкой шла Мария Олеговна. Она была одета в красное платье с бесспорно глубоким декольте, её белые локоны убраны в култышку на голове, а размер каблука внушал превосходство в росте. Сантиметров двенадцать не меньше. И как на таких ходят?

Она медленно изучала всех присутствующих и радостно улыбаясь, кивала разным людям. Должно быть некоторые коллеги все же её уважали.

– Какой интересный вечер. – Она подошла к нам, взяла со стола канапешку и с мучительным стоном засунула в рот. – Потрясающе. Вы пробовали?

Да она безрассудная личность. Нельзя выглядеть настолько вау. Просто невозможно. Кто надевает платье с огромным вырезом на спине и глубоким декольте, при этом подходит к столу, где сидят студенты и наглым образом съедает эту злосчастную канапе. Что это за птица? И из каких далей её принесло?

– Маша, ты что устраиваешь?

Сквозь зубы процедил Денис и сильно сжал челюсти, что проступили желваки.

– Как что? Коктейльную вечеринку. Платье подстать, настроение огонь, аппетит зверский.

Она посмотрела на меня и с яростным желанием подняла бокал в воздух.

– Давай, сводный братец, сделай подарочек сестрёнке и выпей с ней. Ты же не всегда будешь таким хорошим пай мальчиком.

Сводный? Вот это новость. Что ещё в этой семейке весёлого?

Денис Евгеньевич аккуратно встал и взял её за талию. Так нежно и бережно, будто боялся уронить самую важную часть своей жизни.

– Давай пройдёмся и ты мне все расскажешь. Вон, около того бара, – он показал в центр зала, – мы с тобой и выпьем. Идёт?

Его голос был таким успокаивающим. Он, словно рыцарь в доспехах, прискакал на помощь всему окружению, готовый сразится с чудовищной личностью Зав отделения.

– Твою мать! – Она поставила бокал на стол и с лёгкостью чмокнула брата в щёчку. – Почему ты такой хороший?

Да она в щи. Пьяна, как никогда. Что же могло такого случиться, что фурия, сменила тактику и с доверием, положилась на брата? Кто её так подкосил?

Денис Евгеньевич извинился перед нами и неторопливыми шагами, удерживая обессиленную женщину, они направились к бару.

– Да что с этой семейкой не так? – Юля была удивлена не меньше моего.

– У неё умер муж пару месяцев назад. – Соня поднялась и взяла сумочку. – А до этого родной отец.

Я ошарашенно пялилась вслед Соне. «У неё умер муж и отец», боже. Это самое ужасное. Это непоправимая причина слететь не только с катушек. Это травма. После этого она стала такой?

Я взглянула на трио. Денис обнял сестру, в то время как Мария Олеговна держала Соню за руку.

– Не дай бог когда-нибудь узнать эту боль.

– Дело не в этом, – я сглотнула. Боль и обида тоже были глубоко во мне. Я ненавидела родителей, да я их и не знала. Но она. Она прочувствовала все сполна. Она захлебывалась в этой рутине, убивала себя каждодневно. – Себя, ты уже никогда не соберёшь.

И в этот момент. Момент моей слабости. Я пожалела её. Я прониклась к ней сочувствием и теплом. Как же погано, когда ты имеешь дело с жалостью, как же ужасно, когда ты не можешь её спрятать. Ведь, когда Мария Олеговна обернулась, я поняла, что тоже самое она испытывает и к себе. И ей это нравится.