Читать книгу Бунтарь - Энн Титок - Страница 6

После школьного выпускного вечера у Слуцкого останется три месяца до начала учебного года в Академии и два месяца до долгожданного полноправия. Он давно мечтает о поездках в соседние районы, мечтает совершить тур по всем дружественным республикам.

В мире не стало больше понятия государство. Осталось только слово – Республика. Да и мира как такого не стало. Огромное количество стран погибло после природных катаклизмов несколько столетий назад. Некоторые страны пали из-за бесконечных войн за ресурсы.

Огромные государства раздробилась на мелкие республики, которые стали чужды друг другу. Многие республики и Центральная Республика входят в политический альянс под названием «Мировое Содружество», но они абсолютно не подчинены друг другу.

Центральная Республика разделена на секторы, которые имеют буквенное обозначение с «А» по «К». Каждый сектор разделен на районы, районы вместо именного названия обозначены числами, например, район, где живет Слуцкий, называется А-3, то есть он живет в секторе «А», района №3. Все улицы, проспекты и проезды района не носят имена героев, поэтов и других выдающихся личностей, они просто пронумерованы. Решение обозначать все цифрами и буквами было принято не просто так. Считается, что цифры и буквы не выказывают мнение одной массы населения. Ведь кроме большинства, всегда есть меньшинство, которое может отдавать предпочтение, другому герою, нежели чем тот герой, в честь которого хочет назвать улицу большинство. Чтобы не возникало разногласий, республиканские умы решили все обозначить буквами и цифрами.

Во всех районах Центральной Республики сегодня выпускники отмечают окончание Школы Теории. Так и в Атрийском (А-3) районе все готово к торжеству. Деревья улиц украшены разноцветными гирляндами, в парке бесплатно раздают гелиевые воздушные шары. Все родители выпускников приглашены на сегодняшний школьный бал. Пропитанные праздником граждане устроили целое шествие, держа в руках гелиевые шары и распевая школьные песни. Чувствуется праздник в воздухе, чувствуется радостное возбуждение людей.

Девушки сияют своей расцветшей красотой. Все юные красавицы и красавцы жаждали наступления самой интересной поры – это обучение в Академии. Ведь теперь все они станут более самостоятельными и независимыми от родителей. Ребята переедут жить в общежитие, которое находится в замечательном, даже больше романтичном уголке сектора «А», на берегу реки, среди зеленых развесистых деревьев. Там, став полноправными, они смогут свободно вступать в интимные отношения и выбирать своего спутника жизни. Но пока что они еще здесь, под надзором своих родителей, которые почему-то все как один сегодня растерянны и немного грустны, словно навсегда выпускают своих птенцов из гнезда.

К торжественной части все давно уже готово и через несколько минут выпускники пройдутся по белой ковровой дорожке школы, под музыку, которая играет всегда в этот день, провожая поколение за поколением.

Слуцкий почему-то все утро был рассеянным. Так и сейчас, если все выпускники уже стоят у выхода, то он красуется перед зеркалом, пытаясь уложить несколько непослушных волосков, которые предательски торчат на затылке. И когда ему все же удалось уложить их, он облегченно выдохнул и только хотел пойти ко всем своим сокурсникам, как к нему подбежала его обычно молчаливая соседка по подъезду:

– Лео, привет, чудно выглядишь!

Обернувшись, обглядев ее с ног до головы, Слуцкий удивился увидеть Розу привлекательной, ведь раньше он не замечал, что она таковой является. Еще больше он удивился услышать от нее комплимент.

– Спасибо Ро-о-за! – протянул Слуцкий, и, решив сделать ей ответный комплимент, с улыбкой подметил: – Ты великолепна, не знал, что имеешь такие формы.

Слуцкий игриво уставился в ее упругие груди, вглядывающееся из-под корсета.

– Правда? – с надеждой на искренность парня, спросила Роза.

Нежно взяв за руку, он посмотрел ей в глаза и добавил: – Зря только я расстроился, что тебя назначили мне парой на вечер. Ты сегодня красива. Нет! Очень красива.

Роза покраснела. Она кокетливо хихикнула, слегка прикрыв рукой пухлые розовые губы. Именно такой реакции она ждала от него.

– Ты подумала насчет, – начал он шептать Розе на ухо, прижав ее к себе руками ближе, – насчет любви?

– Я подумала по этому поводу…

– И?

– Нет, – улыбнулась она.

– Какая ж ты зануда. Сама дрожишь, от моих прикосновений, а все никак не решишься, – не отпуская из объятий, возмутился он.

– Я подумаю по поводу любви с тем, кто будет любить меня. Может быть, я встречу свою любовь в Академии?!

– В Академии? Да ты там будешь старой девой. Все подумают, что ты никому не нужна была, раз уж до сих пор не отдала себя в руки…

– Перестань, – прервала Роза, – меня оценят. Поверь, найдется кто-нибудь, кто оценит мою невинность и целомудренность.

– Ага, надейся. Нужно давать пока берут!.. Роза, тем более как ты можешь отказывать мне?

– Ты озабоченный! И не суперкрасавец, чтобы я так бездумно согласилась на твое пошлое предложение! Даже, если я решу сегодня заняться любовью, то это будешь не ты! – — разозлилась Роза, сморщив свой аккуратненький нос.

– А как же боги? – усмехнулся Слуцкий. – Тебе ведь познать любовь можно только после их разрешения?

– О чем мы вообще здесь говорим? – окончательно разозлилась Роза и попыталась отодвинуться от наглеца.

Но парень держал ее крепко. Роза, глядя в глаза Слуцкому, глубоко задышала, захлопав быстро ресницами. Тот же в упор уставился в задвигавшуюся от тяжелого дыхания грудь Розы, и заводил своей рукой по спине жертвы. Девушка попыталась вырваться из объятий искусителя, но неудачно, так как он крепко держал ее за руку и притянул к себе еще ближе. Роза снова дернулась, но тот лишь усмехнулся и резко наклонившись, поцеловал в соблазнительные формы Розы. Та как могла, оттолкнула его от себя, и грозно взглянув, слегка хлопнула его по щеке. Роза, подхватив свое пышное бирюзовое платье, чтобы то не подмело пол, побежала к остальным выпускникам, которые уже готовились к выходу на белую дорожку.

– Не знал, что она такая стройная, – с каким-то восторгом в глазах подметил Ник, подходя к другу, – жаль, что она в черном списке.

– Ты видел? – повернувшись, спросил Слуцкий и расплылся в улыбке.

– Да-а, видел! Ты ей там все шептал что-то, ласкал. Думаешь, она сдалась?

– Пока что нет, но по ее судорожному дыханию, я чувствую, что зеленоглазкой можно будет позабавиться. Хотя, тьфу, о чем это я?! Это ж Роза, она не девушка, – с брезгливостью высказался Слуцкий.

Роза ему никогда не нравилась, больше того она была изгоем общества. Над ней часто смеялись, смеялись из-за ее скромного поведения и навязчивых религиозных идей, мало кто понимал, почему она такая. Слуцкий однажды пообещал друзьям, что сломает недотрогу, лишит ее девичьей чести.

– Знаешь, друг, вот я не пойму одного… как родители несчастных девушек до сих пор не наказали тебя за твое распутство? Ведь всех девчонок испортил!..

– Не преувеличивай, еще не всех! – довольно усмехнувшись ответил он, и горделиво продолжил: – И почему это несчастных? После моих ласк ни одна девушка не останется несчастной!

– Хватит хвалиться, пошли к остальным!

Ребята не успели выйти на белую дорожку вовремя. Они опоздали. Все парни уже вышли из здания на улицу и ждали дам снаружи. Когда заиграла музыка и первая девушка направилась к выходу, Слуцкий, увидев в толпе Розу, быстро просочился к ней и взял за руку.

– Что ты здесь делаешь? Опоздал? – вырывая руку, усыпала она его вопросами.

– Роза, – снова взяв ее за руку, но уже крепче, начал говорить Слуцкий, – перестань, выручай, вместе выйдем и встанем на наше место, не тормози.

– Ты меня уже достал, – возмущенно сказала Роза.

Но он ее не услышал, так как музыка заиграла очень громко, и лишь по надутым губам и нахмуренным бровям Слуцкий понял, что его дама очень недовольна.

Никита пристроился к девушке, с которой он сегодня в паре на вечере.

Выйдя в окружении прекрасного пола, Слуцкий, крепко сжав руку Розе, расплылся в улыбке, а свободной рукой замахал рукой всем гостям торжества. Он всегда был в центре внимания, так и теперь все приветствие гостей досталось ему – любимчику женской половины.

Торжественная часть прошла довольно быстро и интересно. Младшие школьники поздравляли выпускников, играли сценки, пели, танцевали. Учителя как обычно наставляли, некоторые из них не сдержав эмоции, плакали. Самым волнующим моментом было вручение дипломов об окончании Школы Теории. Директор Школы поздравил выпускников с последним рывком обучения – это обучение в Академии. Там ребята применят все свои знания на практике, закрепят теорию. Родители, как и полагается, плакали. Выпускники с нетерпением ждали наступления второй части бала. Ведь вторая часть должна быть без родителей, а значит, можно будет оторваться на полную катушку. Первая часть окончилась парным медленным танцем выпускников и гимном Школы.

– Е-е-ху-у! Ну что, выпускники, теперь, может, отметим по-настоящему наш праздник?! – воскликнул в микрофон, ведущий вечерней части вечера.

– Да-а! – завопили все.

Не успели родители покинуть стены школы, как ребята пустились в пляс и жадно стали пить увеселительные напитки. Музыку включили так громко, что всем стало казаться, будто стены ожили. Подойти к столу, где разливали сладкое шампанское, было очень сложно, ведь все окружили стол и тянули свои бокалы наливающему официанту. Выпускники разбились уже не по парам, а по интересам на компании.

Опьяненный Слуцкий находился в центре дискотеки в окружении самых красивых выпускниц. Каждая из девушек пыталась заманить красавчика к себе, но тот не сдавался, а наслаждался множеством дам вокруг себя. Слуцкий обожал такое внимание, особенно его забавляло, когда девушки начинали драться между собой за него.

Устав от танцев, он проскользнул между танцующими, и торопливо поднялся по лестнице на второй этаж. Взяв бокал с коктейлем, он встал у перил лестницы. Отсюда б хорошо видно танцующих.

Все девушки в этот вечер красивы. Почти с каждой из них Слуцкий имел отношения – близкие и не очень. Но в чем он был точно уверен, так это в том, что школьный вечер он может продолжить наедине с любой из них. Порой он сам не понимает, и задается вопросом: почему ему так легко удается обворожить любую девушку?

Несмотря на такой праздник, у него не очень хорошее настроение. А все из-за того, что его голова занята мыслями о Малинковской. Любопытно разглядывая девушек, он искал в их лицах, хоть какие-нибудь черты похожие на черты Малинковской. Она его окончательно зацепила. Мало того, что она чертовски привлекательна, так теперь его притягивает их общий секрет. Слуцкий понимает, что кроме того ее привлекательности в ней есть другие достоинства. Она сделала вызов Республике. Она тот человек, который не готов мириться с вечным послушанием и служением королям Республики.

Главное внутреннее бунтарство Слуцкого кроется в том, что он оказался на другой стороне. Будь он защитником, парень явно сам бы участвовал в разработке плана жизни гражданина. Но почему Малинковская, которая находится по ту самую сторону, вдруг моментно высказала протест?

Слуцкий вспомнил первый вечер, когда увидел ее в клубе. Тогда он еще не знал, что через месяц она станет надсмотрщицей. Слуцкий вспомнил как она энергично танцевала, то и дело убирая с лица растрепанные волосы. Ее хищный взгляд так и притягивал к себе… Слуцкий до сих пор помнит вкус поцелуя… а затем удар по щеке.

– Жанна… – шепнул он вслух и дрогнул, когда заметил подходящего к нему Никиту.

– Значит Жанна все-таки? – с усмешкой спросил тот.

– Что? – притворился Слуцкий.

– Я все слышал…

– О чем ты говоришь?

– Ты расстроился, что больше ее не увидишь?

– Кого?

– Может, ты начнешь отвечать на мои вопросы? – рассердился Никита. – Да что с тобой? – слегка стукнув кулаком по плечу, обеспокоенно крикнул друг.

– Все в порядке! Просто, хм… коктейль какой-то невкусный, – Слуцкий растерянно взглянул на друга и хотел уже уйти, но тот заговорил:

– Она на лечении, у нее серьезная болезнь. Так сообщили, – и после некоторой паузы прищурив глаза, спросил. – Это было при тебе?

У Слуцкого округлились глаза.

– Я не понимаю о чем ты говоришь, – недовольно буркнул Слуцкий.

– Что-то на беседе пошло не так? – продолжал допрашивать друг.

– Ник, ты сейчас не то говоришь… – сопротивлялся он.

– Послушай, – перебил его Никита, – ты от меня что-то скрываешь, ты уже неделю сам не свой, я все вижу! И это все после беседы.

– Я не могу тебе ничего ответить, – с грубостью ответил Слуцкий.

Он поставил стакан на стол и направился на танцпол.

Никита обиженными глазами проводил его. Постояв немного, все же решил догнать Слуцкого и попытаться нормально поговорить. Но тот торопливо влился в танцующую толпу, которая с удовольствием его приняла.

Слуцкий хотел найти кого-нибудь из друзей среди танцующих, чтобы присоединиться к компании, но при мерцающем свете это было не так уж и легко. Он немного вздрогнул, когда чьи-то женские руки обвили его тело сзади. Девушка залезла рукой ему под рубашку и начала нежно поглаживать его накаченную грудь, затем протянула на ухо:

– Тебе нравится так?

Она прикоснулась губами к его уху и стала опускаться к шее.

– Ты сегодня такой скромняжка, может, уединимся уже?

Слуцкий улыбнулся. Такую привычку имеет только Регина. Повернувшись к ней, он заглянул в ее пьяные глаза, чтобы оценить вменяемость, но, так и не поняв, то ли Регина решила оторваться, то ли все-таки слишком пьяна, еще больше расплылся в своей игривой улыбке.

– Не молчи, я ведь могу передумать, – она прижалась к нему всей своей пышной грудью и крепко обняла. – У меня сегодня хорошее настроение! Так что?

– Не знаю, нужно подумать, – протянул он, поглядывая на других девушек, которые ревниво сверлили его взглядом.

Слуцкий обнял Регину за талию и молча затанцевал с ней. Та радостно завиляла едва заметными худощавыми бедрами. Обнимая Регину, ему показалась, что девушка еще больше похудела. Он обратил внимание, что ее волосы стали еще короче, едва прикрывая уши. А родинку, что у нее красовалась на верхней губе, она украсила стразом, который светился в темноте. За неделю он немного соскучился по Регине.

Танец, может быть, и продолжился, но неожиданно в разноцветном свете мелькнул до боли знакомый силуэт, Слуцкий поменялся в лице. В его правом глазу начало пульсировать. Звук музыки стал приглушенным, а зрение словно обострилось. Слегка оттолкнув Регину, он уставился на девушку похожую на Малинковскую.

– Жанна… – простонал Слуцкий и побежал к ней.

Внутри все перевернулось, закипело.

Расталкивая всех стоящих на пути, Слуцкий торопился к той, кто не дает ему покоя.

Когда он приблизился к манящему силуэту, огонек в его глазах потух. Ошибся. Это занудливая Нелли, которая накрасила необычно ярко для нее глаза и оделась в почти такое же черное платье, как у Малинковской.

– Привет! Ты ко мне так спешил? – обрадовано спросила Нелли и ближе подошла к Слуцкому.

– Я обознался.

– А кого ты ожидал увидеть? – писклявым голосом поинтересовалась она.

– Это уже не важно. Танцуй дальше, Нелли.

– Но я вижу, что ты один, – протянула кокетливо Нелли, – может…

– Нет, – отрезал он, – я же сказал нет. Извини, я ошибся, вот и все!

– Лео, куда ты так рванул? – возмутилась запыхавшаяся Регина, которая бежала вслед за ним.

– Никуда, – тихо ответил он.

Слуцкий приблизился к Регине, чтобы продолжить с ней танцевать, но та ревниво закричала:

– Что значит никуда? Ты бежал к Нелли? Хоть сегодня ты можешь побыть со мной?

Ее крик вывел из себя Слуцкого. Он затрясся. Выпучив глаза, он раздраженно крикнул в тот самый момент, когда музыка затихла:

– Отстань!

Крик привлек внимание многих.

Регина обиженно сжала губы.

Слуцкий, увидев любопытные взгляды окружающих, раздражился. Скорчив недовольно лицо, он заторопился к выходу.

Выбежав на улицу, Слуцкий глотнул свежего воздуха. Он свернул в школьный сад, где стояла необыкновенная тишина и пахло распустившимися ночными цветами. Он подошел к мостику, что соединял берега, искусственно разбитые маленькой речушкой. Посмотрев в отражение воды, он разглядел звездное небо. Подняв голову, увидел над собой холодное, величественное небо, которое сегодня было без единой затуманенности. Лишь иногда срывался метеорит и оставлял после себя белый след. Присев на мостик, он свесил ноги и уткнулся в водную темную гладь.

Сзади себя Слуцкий услышал знакомые шарканья ногами.

– Лео? – спросил Никита.

– Да, это я.

Шаги ускорились. Подойдя ближе к другу, Никита с волнением в голосе спросил:

– Да что с тобой?

– Все нормально, – монотонно произнес Слуцкий.

Нащупав рядом веточку от яблони, он отломил от нее кусочек и кинул в воду.

– Тебе запретили говорить?

– Говорить? – переспросил Слуцкий.

Словно очнувшись, парень вздрогнул, вопросительно выпучил глаза на Ника.

– Не нужно мне ничего объяснять, просто ответь на один вопрос… – замедлил тот.

– Какой вопрос?

Никита присел на корточки к другу, и, сверкая большими глазами, загадочно спросил:

– Если бы тебе можно было говорить, ты бы поделился?

Сначала Слуцкий сдвинул брови, потом поняв вопрос Никиты, от удивления открыл рот. Друг все ждал ответа. Поняв, что нужно хоть что-то сказать, он положительно кивнул. Никита улыбнулся и радостно шепнул:

– Я так и понял! Я все понял.

– Ник, прости, – облегченно вдохнул Слуцкий, – я рад, что ты понял.

Как же в этот момент он хотел рассказать Никите все то, что писал в своем дневнике. Как же ему хотелось рассказать о своей тоске, о своем смятении, но не мог, не смел, ведь не позволено. И теперь лишь на языке жестов он общался со своим другом, который не знал конкретной причины такого поведения друга. Никита, скорее всего, понял, что его друг оказался в ситуации, о которой не разрешено распространяться. И так глядя друг другу в глаза, ребята дружелюбно улыбнулись. Слуцкому стало легче. Никита протянул руку, за которую крепко ухватился Слуцкий и поднялся с мостика.

– Может, ты не можешь сказать, но только не твои глаза, которые я знаю с детства, – шепнул Никита, похлопав его по плечу.

Слуцкий опустил голову, чувствуя вину перед другом за тайну, которую ему запрещено раскрывать.

– Лео, ты неделю уже взаперти, тебя не слышно не видно, на связь не выходишь, футбол забросил, как бы тебе плохо ни было, не нужно закрываться. Поверь, так ты себе сделаешь еще хуже. Отвлекись, иначе сойдешь с ума. У тебя взгляд безумный, если так и дальше пойдет, ты загнешься.

Слуцкий кивнул.

У входа в корпус, где проходили все школьные мероприятия, послышался неразборчивый женский голос.

– Это, скорее всего, нас зовут, – пояснил Никита.

– Регина? – различил голос девушки Слуцкий.

– Вся наша компания вышла тебя искать. Скоро полетим в замок, будем встречать рассвет.

– Да. Нужно собрать вещи, пора повеселиться! – улыбнувшись, воскликнул Слуцкий.

Аэробусы, которые должны доставить выпускников в сектор «З», где находился замок для выпускников близ находящихся районов, уже показались в небе. Аэробусы украшены разноцветными гирляндами. Приземлившись на площадке, водители машин открыли дверь, встав у входа в аэробус, стали регистрировать выпускников, летящих в замок. Быстро взяв заранее приготовленные вещи, Слуцкий и Никита благополучно зарегистрировались и в веселой компании отправились в замок.

Не спящие граждане могли наблюдать летящие аэробусы, которые переливались разными цветами.

Выпускники были радостные. Они распевали песни, некоторые, нарушая технику безопасности, танцевали в рядах. Когда аэробусы достигли цели и открылись двери транспорта, выпускники устремились внутрь замка занимать комнаты. Но до входа в замок сначала нужно было пройти по длинному мосту, соединяющему два берега, разбитые рекой. Мост украшен гирляндами, а снизу подсвечивается маленькими светодиодными лампочками. Когда ребята проходили по мосту, раздался залп, на небе высветился салют и лазерное приветствие выпускников. Все радостно закричали, потому что от такого зрелища вкус праздника только усилился. Глаза выпускников заблестели еще больше, чувствовалось, что веселье только впереди.

Забежав в комнату, в которой могло разместиться около шести человек, Слуцкий занял понравившуюся кровать и рядом стоящий со своей кроватью шкаф, в который закинул вещи. Затем он улегся на мягкий диван, стоящий посредине комнаты и ждал других ребят.

Когда все обустроились в комнате, то прежде чем спуститься в главный зал, ребята решили открыть шампанское и разлить по бокалам. Слуцкий лениво продолжал лежать на диване.

– Давай выпьем шампанское, да нужно переодеваться уже. В зале, наверное, вечеринка началась, – сказал Никита.

В комнату ворвалась Регина. Увидев ее, Никита вскрикнул и побежал прочь. Девушка начала распылять клубничную пену, которая через несколько часов бесследно исчезала. Слуцкий не успел среагировать и лежа на диване, увяз в клубничной пене. Еще три девушки вбежали в комнату и начали пуляться мягкими шариками, которые прилипали к одежде и телу. Чтобы отодрать шарики нужно приложить усилия. Слуцкий поймал Регину и повалил ее на пол. Та начала смеяться, пытаясь увернуться от него. Но оказавшись на спине, Регина совсем выбилась из сил. Слуцкий стал плескать ей пену на лицо. Залив лицо, он стал плескать пену из баллончика прямо на грудь Регине. Та вся сжалась. И когда баллончик опустел, парень отпустил Регину, а сам побежал за следующим баллончиком, чтобы облить кого-нибудь другого. Веселье началось!

Обтекая после пены, Никита, Регина, Лео и еще семь друзей из их постоянной компании засели в красной комнате. Ребята укутались полотенцами, потому что после пены, для всех последовал насильственный холодный душ.

– Может, пойдем вниз? – стуча зубами, предложила Регина.

– Да, можно! Что здесь сидеть?! Пойдемте знакомиться с выпускниками из других районов! – поддержала Феона, и, скинув полотенце, привстала с пола.

Никита вопросительно взглянул на Слуцкого, тот кивнул. Девчонки побежали переодеваться, а ребята, еще немного поежившись под полотенцем от холода, через несколько минут уже в новой сухой одежде, спускались по лестнице.

Только Слуцкий уже не был так игрив, он снова загрустил. Снова на него накатили мысли о Малинковской, а там и мысли о Республике, которая, казалось бы, давала все блага своим гражданам, но только не свободу слова, не свободу передвижения, просто не давала свободы, хотя бы глоток…

– Ты идешь? – спросил Никита, выходя из комнаты.

– Да, – ответил тот, любуясь в блокноте фотографией с изображением Малинковской, которую оцифровал.

– Что ты там копаешься в шкафу?

– Ничего, – соврал Слуцкий.

Закрыв блокнот, он засунул его в кожаную обложку, и буркнул:

– Я уже иду.

Никита не стал ждать, он побежал за разбушевавшимися остальными ребятами. Сунув блокнот в рюкзак, Слуцкий закрыл шкаф, перед зеркалом полюбовался собой и пошел к лифту. Несмотря на то, что ребята спускались по лестнице, а Слуцкий ехал на лифте, он все равно пришел в главный зал позже всех. В зале было темно, лишь световые шары, подвешенные к потолку, давали возможность разглядеть хоть какие-нибудь черты танцующих. Музыка играла очень громко. Кроме белоснежных улыбок и чересчур оголившихся грудей девушек парень больше ничего не увидел. Пройдя приличное расстояние по залу, он так и не увидел ни одного знакомого лица. Танцевать с незнакомыми людьми ему не интересно, а находиться в зале одному скучно. Музыка стала давить на голову, и Слуцкий, окончательно раздражившись положением, прошел напрямую, в надежде найти конец зала и выйти уже куда-нибудь из этого помещения, в котором становилось душно. Зал был так огромен, что ему пришлось идти долго, не просто идти, а толкаться.

Наконец-то он увидел просвет. Словно выплюнувшись из толпы, Слуцкий облегченно вздохнул, поправил рубашку, которая потрепалась, и, увидев балкон, выходящий с видом на сад, решил подышать свежим воздухом. Зал и балкон разделяло немного узкое, но длинное помещение, где находились официанты с шампанским и другими сладостями. Выйдя из зала в этот стеклянный коридор, Слуцкий подошел к большому зеркалу, висящему слева на стене.

Пока он пытался пригладить торчащие волосы на затылке, к нему подошел официант и любезно предложил:

– Шампанское?!

Повернувшись к официанту, Слуцкий потянулся за бокалом, но тут же опустил руку и стал разглядывать разносчика шампанского. Он удивленно посмотрел в лицо официанта, которое казалось холодным, искусственным и лживым. Неудивительно, ведь это робот.

«До сих пор не научились делать нормальные рожи роботам», – подумал про себя он.

– Да, шампанского, – наконец ответил Слуцкий.

Взяв бокал, он игриво подмигнул роботу.

Робототехника в Центральной Республике процветает, пожалуй, таких достижений в этой области нет в других Республиках. Но робот роботу рознь. Обслуживающие роботы особенно ничем не блистают. За последнее десятилетие с колес их всего лишь поставили на ноги, натянули резину, имитирующую кожу человека, и на этом пока что продвижения закончились. В связи с новыми преобразованиями, роботы стали более ловкими и высокими, их рост теперь достигает одного метра семидесяти сантиметров. Возможно, Республика особенно и не старается их совершенствовать, ходят слухи, что опережение есть в военной робототехнике, в тяжелой промышленности, результаты которой скрывают от населения. И кто знает, может, уже созданы такие роботы, которых с трудом отличишь от людей? Этого Слуцкий не знает точно, он только догадывается, как и любой другой гражданин.

Робот замер. Постояв без движений несколько секунд, он пошел предлагать шампанское другим жаждущим. В коридоре свет потускнел, так что на балконе потемнело. Слуцкий подошел к широким перилам балкона, сделав глоток шампанского, поставил бокал.

Балкон длинный и вмещает огромное количество людей. Много ребят вышло подышать воздухом: пары, одинокие девушки, одинокие парни, в общем, люди, которые надеялись найти собеседника и провести этот вечер вместе. Только Слуцкий облокотившись на перила, стоял, устремив свой взор вдаль.

Небо в эту ночь казалось особенно звездным, таким чистым, спокойным, необъятным. Такую красоту теперь редко можно увидеть, ведь в районе из-за высоких многоэтажек небо не кажется таким привлекательным, его вообще плохо видно. Слуцкий снова погрустнел.

Как долго он ждал выпускной вечер, хотел развлечься и побаловаться, ведь до полноправия они имеют право быть детьми, а потом за каждый свой поступок нужно нести ответственность. Вот этот день настал, а он глупо проводит его один. Ему не хочется больше флиртовать с девушками, не хочется играть в эти любовные игры, делать обманчивые комплименты, пить шампанское до головокружения, ничего не хочется.

Ветер приятно обдул лицо, потрепав волосы. Деревья тихо зашептались между собой. А луна одиноко повисла в небе, одиноко, так же, как и Слуцкий.

Он все больше думал о том, как же все примитивно. Как устроена их жизнь. С одной стороны, власти делают многое для того, чтобы человек был доволен: у всех есть еда, одежда, дом, образование. Это раньше люди мучились, пытались выжить. А теперь есть все. Живи, развлекайся. Но что-то не так. Все слишком одинаково, нет какой-то изюминки в жизни.

– Почему ты здесь? – послышался знакомый девичий голос.

Слуцкий немного вздрогнул, ему показалось, что его только что разбудили. Он попытался разглядеть девушку. Когда узнал черты лица, улыбнулся:

– Роза? – при слабом свете луны он разглядел ее нежную улыбку и большие глаза, в которых всегда жило одиночество. – А почему ты… почему одна?

Роза подошла к нему ближе и встала рядом. Девушка облокотилась на перила и стала смотреть вдаль.

– Красиво, правда? – шепнула Роза.

– Да, – он развернулся к ней и стал разглядывать ее профиль.

Она смотрела вдумчиво и медленно хлопала длинными ресницами.

– Роза…

– Да, – отозвалась она.

– Почему ты здесь? – он коснулся ее плеча и нежно провел своими пальцами по ее руке.

– Потому что я – одна, – ответила она и от приятного прикосновения глубоко вздохнула.

Он продолжил потихоньку вести пальцами по ее руке и почувствовал, как ее кожа покрылась мелкими пупырышками. Дойдя до ее ладони, он взял ее за руку:

– Теперь не одна, – он положил ее руку себе на плечо, обнял за талию, и немного прижав к себе, шепнул, – а давай потанцуем?

Роза удивленно взглянула на Слуцкого. Теперь ее лицо было лучше видно, скорее всего, зрение парня адаптировалось к темноте. Медленная романтичная музыка доносилась из зала. В свете луны ее русые волосы словно переливались серебром. Прижав Розу еще сильнее, он примкнул своей щекой к ее щеке. От девушки пахло чем-то приятным, сладким. Кожа на спине оказалось очень нежной.

– Почему я раньше не видел, как ты прекрасна, – шепнул он ей на ухо.

Роза вздрогнула. Ее дыхание участилось, и дураком нужно быть, чтобы не понять, что ей приятны эти объятия. А ведь такого между ними никогда не было, не было так, чтобы они нормально разговаривали и тем более, чтобы Слуцкий говорил ей приятные слова. Несмотря на то, что квартиры Розы и Слуцкого находятся в одном подъезде напротив друг друга, ребята не были друзьями детства, чаще бывало наоборот. Они ругались. А о том, чтобы между ними была взаимная симпатия – никогда. Слуцкий не видел в ней ничего привлекательного. Роза всегда была замкнутой, одинокой, со своими правилами и законами. Некоторые говорят, что ее воспитали так родители, верующие в богов, в которых верили раньше люди. Якобы родители воспитывают Розу в религиозном духе. Никто не знает этого точно, и спросить не положено, ведь о религии теперь не говорят. Теперь не строят церкви, их нет. Так же не издают религиозную литературу. Но власти не запрещают верить в богов. Разрешают верить, но только дома и так, чтобы никто другой не знал об этом. Религия в Республике – семейная тайна. А девушки со странностями никогда не нравились Слуцкому, так было и с Розой. Он никогда не замечал естественной красоты девушки. Но что-то сегодня потянуло к ней. Может быть, он чувствует себя таким же одиноким, как и она. Может, он чувствует, что он не такой как все, так же как она. А, может, потому что она сегодня просто красива. Точно лишь, то, что ему очень хочется поцеловать ее.

Его губы обдали теплом ее губы. Роза прижалась к Слуцкому и обвила руками его шею. Поцелуй был сладок как для него, так и для нее, особенно для нее, ведь скромница всегда любила хулигана. И о том, что сегодня она почувствует долгожданный поцелуй, могла только мечтать, и вот мечта воплотилась, только бы мечта не ускользнула, только бы продлить этот поцелуй.

«Что, это? – думал про себя Слуцкий. – Химия любви? Может, я пьян? Но я мало выпил. Мне приятно. А как пахнут ее волосы!»

Глаза Слуцкого скользнули сквозь волосы Розы. Он заметил ненормально уставившегося на них робота, стоящего в зале. Робот замер и фиксировал все происходящее через стекло, ему все хорошо видно и в темноте, и в темноте через стекло. Целуя шею Розы, парень посматривал на робота. Но тот без движений так и глазел на целующуюся пару. И это ненормально – роботы так себя не ведут. Они не должны следить так нагло. Слуцкий прекрасно знает, что помимо того, что роботы обслуживают школьников, они еще и шпионят, смотрят за порядком. В них встроена видеокамера, которая посылает изображение пилоту робота. Но они лишь разносят шампанское, следят за порядком, поглядывают, но не уставляют свой взор так на школьников.

Робот и не думал отводить свои светящиеся в темноте глаза от пары, по телу парня пробежал холодок, ему стало не по себе.

– Что-то не так, – шепнул Слуцкий.

Отстранившись от словно утонувшей в его объятьях Розы, он побежал к роботу.

– Что-то не так? – задрожала Роза и на ее глазах сразу же показались слезы.

Поняв фразу, сказанную Слуцким по-своему, Роза сглотнула подкативший ком к горлу и осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, не увидел ли кто ее позора, метнулась на другой конец балкона, чтобы там выйти в зал, а с зала уже подняться в свою комнату и там выплеснуть слезы, которые она с трудом могла держать.

Разозлившийся парень подбежал к роботу, который среагировал на его движения и завертел головой.

– Что, что вам нужно?

– О чем вы гражданин?

– Я знаю, что вы следите за мной!

Робот молчал. Слуцкий со всей силой ударил ему по голове и сразу же взвыл от боли, так как голова робота оказалось очень твердой.

– Успокойтесь, успокойтесь, успокойтесь, – затараторил робот.

Но от боли Слуцкий еще больше озверел и затряс робота за плечи. И лишь, когда глаза робота потухли, а значит его отключили, парень ослабил руки. Взглянув на балкон, он понял, что оставил Розу одну. Выбежав на балкон, парень крикнул:

– Роза!

Ответа не последовало.

– Роза! – повторил он.

Поняв, что девушка ушла, Слуцкий ударил ноющей рукой кулаком по перилам балкона. Взяв свой бокал шампанского, он быстро осушил его. Немного постояв еще на балконе, в надежде, что Роза вернется, он решил закончить этот вечер. Слуцкий отправился к себе в комнату.

Выпив две бутылки шампанского, которые были в комнате, Слуцкий улегся на кровать и уставился в потолок. Вертолетики не заставили себя долго ждать. Потолок поплыл, поскакал. Парню захотелось уснуть. Но мысли о Розе почему-то не покидали его. Потом он стал думать о Малинковской. Тошнота, беспорядочность в голове, слабость в теле и расплывчатые картинки, он не знал, куда себя деть. Все смешалось. Промучившись минут пять, он так и не уснул. Слуцкий попытался приподняться, но словно червяк сполз с кровати и плюхнулся на пол. Больно не было, обычно в таком состоянии боль не ощущается, весь результат пьянства будет ощущаться только утром.

Подушка Розы почти полностью промокла. Она была подавлена, унижена. Сердце девушки очень ранимо, Роза переживает каждую неудачу остро, а здесь она за столько лет сдалась Слуцкому, она ему вдруг поверила, можно сказать призналась в любви, но зачем? Он надсмехался над ней? Хорошо, что все не зашло далеко. А ведь Роза мечтала, что именно на выпускном, когда она наконец-то позволит себе сделать макияж и надеть красивое платье, которое откроет все прелести ее тела, она поразит хулигана и тот наконец-то оценит ее, но, увы, он посмеялся над ней.

«Лучше бы я не оставалась на вечернюю часть, зря с родителями только поругалась, – подумала Роза, – теперь Слуцкий будет смеяться надо мной… Скажу, что просто была пьяна».