Читать книгу Запах ночного неба - Энни Вилкс - Страница 18

Зал совещаний был пустым, и слова отражались от голых стен эхом. Ингард услышал напугавшие его отзвуки тихого шепота Сина, еще не ступив на порог. Он ускорил шаг и влетел в зал так быстро, что чуть не споткнулся о вытянутые ноги Роберта, непринужденно развалившегося в своем любимом мягком кресле у самого входа. Больше в зале не было мебели: ни стола, ни стульев, ни подсвечников. Пустое пространство, освещенное лишь серым дневным светом, льющимся сквозь громадные окна, было очень неуютным. Син стоял посреди зала, а перед ним, ниже его почти на голову, вполоборота, будто пытаясь уйти, развернулся к выходу Келлфер.

Ингард обеспокоенно вгляделся в напряженное лицо Келлфера, потом – в беспристрастное Сина. Что же произошло за последние два дня?!

– Ты утверждаешь, что он сошел с ума после того, как коснулся разума Велиана? – Син подошел к Келлферу почти вплотную. Ингард поежился: редко Син так открыто нарушал личное пространство кого- То из младших директоров.

– Син, нам стоит поговорить наедине, – приглушенно ответил Келлфер, настороженно мазнув взглядом по устроившемуся в кресле Роберту и так и застывшему у двери Ингарду. – Не вижу смысла обсуждать это при ком- То еще.

– Ты вмешался в разум Келлана, – сузил глаза Син. Между ним и Келлфером не было и шага. Келлфер отступил назад. Син двинулся за ним.

– Это наше с ним дело, – голос Келлфера дрогнул.

– Ну нет, я не согласен, – подал голос Роберт. – Она – единственный носитель белой крови. С тех пор как твой страшный вороний герцог потерял своего ручного Вертерхарда, она – все, что у нас есть, если мы соглашаемся с Лианке и пытаемся защитить Империю так, как она предлагает. А если твой влюбленный в нее сын утащил ее куда- То, и если он не в себе, если он ее где- То прикопает, то это будет проблема всей Империи без преувеличения.

За все те годы, что Ингард знал холодного как камень Келлфера, тот никогда не выглядел таким напуганным и даже, кажется, виноватым. Рот его был перекошен в сардонической улыбке.

– Роберт, не лезь, – зло отрезал Келлфер, даже не удостаивая раненного воина взглядом.

Роберт скорбно прижал к груди увитые исцеляющими заговорами и уже частично восстановленные кисти.

– И снова мне досталось за правду.

– Келлфер, – процедил Син. – Рассказывай. Сейчас же.

– Один на один, – твердо ответил Келлфер, встречая взгляд Сина. – Им незачем об этом слышать.

– Я уже знаю все от Кариона. Ты причинил вред одному из наставников, Келлфер. Дело не в том, что ты лишил Приют наставника, а Империю – последнего лояльного нам Вертерхарда, как заметил Роберт. Ты перешел черту и нарушил главное правило Приюта. Я хочу, чтобы и они услышали твое признание.

Повисла тишина. Роберт с Ингардом переглянулись, и последний присел на подлокотник кресла друга. Син обычно не рубил с плеча, а выдвинутое им сейчас обвинение было настолько серьезным, что ни один из директоров не нашел, что добавить.

– Ты хочешь меня выгнать? – оскалился Келлфер. – Сейчас, во время войны? И думаешь, что Приют не развалится следом? Собираешься выиграть без моих связей? Ты в своем уме?

И тут же согнулся пополам, хватаясь за голову.

Син, прямой как копье, неподвижный и вместе с тем источавший ледяную ярость, не сделал и шага в его сторону, не повел рукой. И Ингард, и Роберт, и сам Келлфер понимали, что происходит, и что ни единого шанса отказать Сину у Келлфера больше не было. Мощнейшее заклятие, разрывая блоки, дробя в пыль щиты, вонзалось в разум Келлфера, как спица прокалывает ткань. Раздался тихий треск, а после и скрежет сминаемого металла: в руках у Сина зеленым пламенем плавился защитный артефакт, с которым Келлфер никогда не расставался. Ингард вскочил, борясь с желанием помочь Келлферу, но Роберт своими неокрепшими пальцами мягко сжал его предплечье, и когда Ингард возмущенно обернулся к другу, тот одними губами прошептал: «Подожди».

– Я пытался заставить его возненавидеть ее, – прохрипел Келлфер, больше не борясь. – Я заронил в его разуме недоверие, а после лишь подкинул тем. Келлан думает, что Алана помогает Пар- Оолу, что она любит другого мужчину и подчиняется ему, и что она опасна.

– Как тебе удалось? – спросил Роберт мрачно. – Твой сын тебя с землей сравняет, если вы схлестнетесь. Тут уж без обид.

– Я сделал это, когда он был ослаблен безумием Велиана, – с трудом признал Келлфер, тяжело дыша и, будто склоняясь под невидимым прессом, ломаными движениями опускаясь на плиты.

– Я думаю, у Келлфера были причины, – неожиданно для самого себя заступился за коллегу Ингард. – Это скорее семейное дело, да? Син, он прав, сейчас война. Стоит ли?..

Син обернулся. Его синие, как вечернее небо, глаза блестели.

– Я уважаю твое стремление помочь, Ингард, – обманчиво мягко проговорил старший директор. – Но это не семейное дело. Каждый из вас, придя сюда, согласился соблюдать простые правила. Воздействие на разум наставников и целенаправленное причинение им серьезного вреда всегда были под запретом. Согласившиеся преподавать в Приюте – не наша собственность, они – наши соратники, и должны быть в безопасности, не боясь оказаться беспомощными рядом со своими лидерами. Я объяснил это каждому из вас, когда вы становились директорами, и каждый из вас это понял. То, что Келлан – сын Келлфера, не имеет никакого значения перед лицом произошедшего.

– Я спасал своего сына! – зло выплюнул Келлфер, но тут же взял себя в руки. – Даор убил бы его из- За этой девчонки.

– А вот это уже семейное дело, – неожиданно вставил Роберт. – Я согласен с Сином. То, что ты провернул, недопустимо. – Он кивнул Келлферу и обратился к остальным: – Келлфера бы прогонять, впрочем, не стал. Он умнейший из нас, ну, кроме этого вот решения, – усмехнулся он, встречаясь взглядом с Сином. – Конечно, военное время ухудшает дело.

– Потому что именно во время войны возможность спокойно подставить спину важнее всего, – продолжил Ингард, поняв, к чему клонят Роберт и Син. – Да. И все же, Син, я соглашусь с Робертом. Считаю, что если этот случай не выйдет за пределы этого зала, можно не акцентировать на нем внимания. Ни у одного из нас нет детей, и никто из нас не поймет мотивов Келлфера достаточно хорошо, чтобы судить его. Даже ты, – обратился он к Сину.

– Келлан как раз за пределами зала, – заметил Роберт, и Ингард на секунду загорелся возмущением: будто друг не понимал, что Ингард пытался потушить пламя разрастающегося конфликта!

Келлфер уже почти пришел в себя и только хмуро тер виски, пытаясь избавиться от шлейфа заклятия. На взбешенного Сина он не смотрел. Ингард догадывался, как, несмотря на недовольное выражение лица, Келлфер был на самом деле напуган. Со свойственным ему сочувствием, Ингард разделял его страх: ни Келлферу, ни Роберту, ни Ингарду не приходилось раньше испытывать на себе действие заклятий старшего директора, но все они понимали, насколько велика была разница между Сином и любым из них. И то, как старший директор это сделал – не произнеся ни слова, не сойдя с места, даже не сбившись дыханием… Рядом с ним Келлфер был не сильнее ребенка и, наверно, чувствовал себя по- Настоящему беспомощным.

– Когда они вернутся, – сказал Келлфер, уже владея собой, но не делая попыток подняться, – девчонка будет бояться Келлана. И это стоит моего отстранения и любого другого наказания, если хочешь знать. И я сделал бы это снова. Но отсылать меня из Приюта – большая ошибка. Ты и сам понимаешь.

– Келлфер, – наконец, сказал Син, подходя к окну. Он остановился и положил пальцы на деревянный откос. На Келлфера Син больше не смотрел. – Ты плохо знаешь своего сына. И я бы на твоем месте опасался гнева Кариона, каким бы близким другом ты его ни считал. Ты остаешься до конца войны. Затем я решу твою судьбу, если к тому моменту тебя не убьет черный герцог.

Ингард решительно подошел к еще сидевшему на полу Келлферу и протянул ему руку. Он почти был уверен, что Келлфер проигнорирует его жест, как и обычно, но тот сжал его предплечье с неожиданной силой, а затем рывком поднялся на ноги. Выглядел Келлфер плохо. Ингард почувствовал его дрожь и с неодобрением поглядел в спину так и не отрывавшему взгляда от окна Сину, но ничего не сказал и лишь попытался перевести тему:

– Син, введи нас в курс дела. Пока я собирал воинов и отправлял гонцов во все земли, и пока Роберт лежал у Теа, герцоги что- То решили?

– Между прочим, я в курсе дел, – вместо Сина ответил Роберт. – Это ты у нас здоровый и весь в делах, а я больной, мне делать нечего, я ходил на все их советы, слушал бесконечные причитания и пугал своими обрубками прекрасных леди. Давай лучше я расскажу.

Ингард усмехнулся: Роберт лишь заполнил паузу, а у окна уже никого не было. Воздух едва заметно мерцал там, где еще минуту назад остановился старший директор.

– Ушел, – констатировал Ингард, не понимая, что именно его так задело.

– Ушел, – подтвердил Роберт. – Ему сейчас не до нас. Накрутил хвосты провинившимся – и обратно искать способ починить порталы.

Ингард поморщился от нетактичности Роберта.

– Келлфер, ты как?

Тот коротко кивнул и быстрым шагом вышел из зала.

– Ни капли благодарности, да? – растянул губы в улыбке Роберт. – Мы его от гнева Сина спасли, а он просто отправился по своим делам.

– Это Келлфер, – пожал плечами Ингард. – Ты же не ждал, что он упадет нам в ноги со слезами на глазах. Что тут произошло, пока меня не было?

Роберт поднялся. Шел он как- То странно, будто бы больше опираясь на носок, и при каждом шаге немного раскачивался. Ингард нахмурился, но самого Роберта неудобства, как и обычно, не волновали. Он присел у брошенного Сином искореженного амулета.

– Работы Кариона, между прочим, великолепная вещь. Была. Абсолютно бесполезен теперь. Жаль. Всегда хотел его у Келлфера стянуть, но он в нем даже спал.

– Ты откуда знаешь? – улыбнулся Ингард.

– О, я так много всего знаю, – пропел Роберт. – Ты же слышал сплетни? В глубине своего развратного сердца я храню сведения о том, как и в чем спит каждый в Приюте. Если верить послушницам.

Ингард хмыкнул: Роберт, несмотря на количество слухов, отличался скорее аскетизмом, чем распущенностью, но было понятно, почему никто не мог в это поверить. Даже сейчас, с этими нелепыми маленькими ручками, шатающийся при каждом шаге, он источал уверенность и обаяние, перед которым пасовали почти все. Но Ингард знал своего лучшего друга достаточно хорошо, чтобы понимать, что за легкостью и харизмой кроется куда больше, чем просто умение нравиться каждому, кто встретится на пути.

– О чем говорил Син? Что с Вертерхардами? Я много пропустил?

Роберт грустно щелкнул своими мягкими детскими пальцами у сгоревшего артефакта, и тот расправился, как бумажная игрушка. Теперь литой черный треугольник с крупным алмазом по центру выглядел совсем как раньше, хотя ни капли магии в нем больше не было.

Роберт разочарованно вздохнул.

– Лианке предложила активизировать ритуальную защиту континента. Ту, что, по восторженным отзывам Сина, самый большой артефакт в мире, пронизывающий землю подобно металлическим жилам и фактически неразрушимый, – скопировал он манеру Сина говорить. – Я почувствовал себя неучем: я вообще о ней не знал. Ты хоть слышал?

– Читал в одном архиве. – Ингард присел рядом с Робертом и тронул пустой холодный треугольник струей воздуха, опасаясь прикасаться кожей. – Брось ты его. Не починить.

– Оказывается, Син ее помнит. В этих твоих архивах ей приписывают какой возраст?

– Почти две тысячи лет, – осторожно ответил Ингард. – Хочешь сказать, Сину больше двух тысяч лет?

Роберт пожал плечами:

– Не уверен. Он же много путешествовал туда, где время текло иначе. Хотя я бы не удивился, если бы ему было столько. Я однажды спросил у него про возраст, знаешь, что он ответил?

– Что?

–«Я старше тебя». И глазами сверкнул, будто я лезу под юбку старой деве.

Ингард рассмеялся.

– Почему я не удивлен? Мне и в голову не приходило спрашивать его, сколько ему лет.

Роберт окутал амулет Келлфера плотным коконом и спрятал за пазуху. Ингард встал и протянул Роберту руку, тот с охотой взялся за нее обеими своими уродливыми ладошками.

– В общем, о защите. Я так понял, убойная была штука. Огромная, неуничтожимая, и впаянная в саму землю континента. Ее можно было вывести из строя, только разрушив не меньше половины наших земель, что, прямо скажем, и тогда, и сейчас маловероятно. Она пять лет закрывала Империю сплошной завесой во время первых магических войн: не переместиться, не зайти, не заплыть. Интересно, кто такую сообразил, не нашего полета вещица. Даже не Карионовского.

– А ты Сина спроси.

– Так спрашивал – молчит. Сказал только, что работала, и люди были заперты в этой своей безопасности довольно долго.

– Там была лазейка, – подхватил Ингард. – Представители крови магических семей, принявших участие в ритуале, могли ее преодолевать. Поэтому все так рвались принять участие.

– И поэтому так мало было до этого допущено, – развел руками Роберт, возвращаясь в кресло, и забрасывая ноги на подлокотник. – Никто не любит делиться возможностями. Предки пурпурных разве что отказались, эти всегда были не от мира сего. А так Вертерхарды, Карионы, какие- То далекие прапрадедушки желтых Веронион, дальние родственники коричневых, забыл, как они звались… И серые, конечно. Точнее, те, которые дали потом начало серой и синей ветвям.

– И маги степей, – добавил Ингард. – Думаю, Теренер очень рад возможности шантажировать остальных своим отказом принимать участие, если я правильно понимаю, о чем ты.

– Все ты правильно понимаешь. Герцоги сначала долго обсуждали древние легенды, говорили, что это слишком рискованно, и снова обсуждали, и снова. Скукотища. Пока Лианке всех не прижала. Ты бы видел, что было, когда Теренер отказался. У него крыша капитально едет, конечно. Так остальные, подначивая друг друга, пригрозили его связать по рукам и ногам и до места доволочь. Он не дрогнул, только смеялся, пока Карион не сказал, что примет участие в этом предприятии, и Теренеру лучше держаться не слишком далеко.

– И все согласились на ритуал на крови?

– Да. Син обещал им попытаться вернуть их родственников, но проблема в том, что никто не в безопасности, и те, кого еще не забрали, все равно рискуют к ним попасть: мы не можем пользоваться порталами, а оставшиеся вне столицы пар- Оольцы могут и пользуются, появляясь в любом уголке Империи. Син все время кому- То что- То пишет и что- То куда- То отсылает, удаленно мечется между городами, создавая убежища и расставляя шепчущих для охраны, но всех не защитишь. В общем, его стена вот- Вот падет, и тогда пар- Оольцы поползут как тараканы. И вот до этого момента герцоги хотят активировать защиту. Потом собрать наших ребят и вдарить в ответ. Звучит неплохо, да?

– Есть но? – уточнил Ингард.

– Есть, – согласился Роберт. – Носителей крови не хватает. Вестер Вертерхард, как оказалось, вырвался из рук Кариона и усвистал в Пар- Оол вместе со своей женой. Я думал, Теренера удар от радости хватит, когда Карион об этом сказал, но потом тот добавил, что белая кровь у него есть. И вместо того, чтобы возглавить эту бравую миссию, черный герцог оповестил всех, что пока не найдет Тамаланию, никто никуда не идет, и сам пропал. Оно вроде и логично…

– А Тамаланию куда- То увез Келлан, – протянул Ингард. От обилия информации голова шла кругом. – Теперь чуть понятнее.

– Келлан – талантливый маг и скрываться, похоже, умеет, – продолжил Роберт, как ни в чем не бывало. – Можешь себе представить, что всесильный черный герцог все еще не нашел их? Я даже горжусь Келланом. Если бы не Келлфер с этой его идиотской затеей, у парня были бы неплохие шансы на что угодно.

– Против черного герцога? – с сомнением протянул Ингард, не веря своим ушам. – Да ты романтик.

– Он их пока не нашел, раз не появляется, – повторил Роберт. – Думаю, даже Карион хочет быстрее поставить ту защиту: его земли в такой же опасности, как и другие.