Читать книгу Бог есть. Как самый знаменитый в мире атеист изменил свои взгляды - Энтони Флю - Страница 5

В свете этих исторических событий особый интерес представляет внезапное появление так называемого «нового атеизма». Возник он в 2006 году (это словосочетание в ноябре использовал журнал Wired). «Разрушая чары» Дэниела Деннета, «Бог как иллюзия» Ричарда Докинза, «Шесть невозможных вещей перед завтраком» Льюиса Уолперта, «Постижимая Вселенная» Виктора Стенджера и «Конец веры» Сэма Харриса (опубликована в 2004 году, а в 2006-м вышло ее продолжение, «Письмо к христианской нации»)[6] – новые атеисты, разгневанные, безжалостные, шли стройной колонной. Самым примечательным в этих книгах был не уровень их аргументации (мягко говоря, посредственный), а уровень известности, которого они достигли, став бестселлерами и получив звание «новой» истории, явленной миру благодаря СМИ. Масла в огонь еще больше подлил тот факт, что авторы оказались настолько же велеречивыми и пылкими, насколько пламенными были их книги.

Главной мишенью этих книг была, вне всякого сомнения, организованная религия любого вида, времени и места. Как ни парадоксально, но сами книги звучат как фундаменталистская проповедь. А сами авторы, по большей части, звучат как проповедники, грозящие нам серой и огнем, и божественным возмездием, и даже концом света, если мы не покаемся в своей заблудшей вере и в связанных с ней деяниях. Там нет места для двусмысленности и деликатности. Только черное и белое. Либо вы во всем соглашаетесь с нами, либо вы остаетесь одни на стороне врага. Даже известные мыслители, проявляющие хоть малую симпатию к другой точке зрения, осуждаются как изменники. А сами провозвестники – это храбрые души, провозглашающие свое послание перед лицом неизбежной мученической смерти.

Но как эти работы и их авторы вписываются в большой философский спор о Боге, что длится уже несколько десятков лет?

Да никак.

Во-первых, они отказываются заниматься реальными проблемами, связанными с вопросом существования Бога. Никто из них даже не обратился к главным основам для постулирования божественной реальности. Деннет посвятил аргументам существования Бога семь страниц. Харрис – ни одной. Они не обратились ни к проблеме источника рациональности, воплощенной в структуре Вселенной; ни к проблеме жизни, понимаемой как автономная деятельная сила; ни к проблеме сознания; ни к проблеме понятийного мышления; да они даже не обратились к проблеме чувства собственной личности, своего «Я»! Докинз говорит о происхождении жизни и сознания как о «единичном» случае, вызванном «удачным стечением обстоятельств» [3]. Уолперт пишет: «Я нарочно [!] избегал любого обсуждения сознания, все еще по большей части плохо изученного» [4].О происхождении сознания Деннет, ярый физикалист[7], однажды написал: «А затем произошло чудо» [5]. Никто из этих писателей не представил правдоподобного мировоззрения, способного объяснить существование рационально познаваемой Вселенной, которая подчиняется законам и дает нам возможность жить.

«Новый атеизм» – не что иное, как возвращение к логико-позитивистской философии, отвергнутой даже ее ярыми сторонниками.

Во-вторых, они, как видно, не осведомлены о тех ошибках и блужданиях, что привели к взлету и падению логического позитивизма. Тот, кто игнорирует ошибки истории, рискует рано или поздно их повторить. В-третьих, им, судя по всему, совершенно неизвестен внушительный корпус работ по аналитической философии религии, и неведомы новые аргументы, рожденные философским теизмом.

Будет справедливо заметить, что «новый атеизм» – не что иное, как возвращение к логико-позитивистской философии, отвергнутой даже ее ярыми сторонниками. На самом деле можно даже сказать, что «новые атеисты» никогда и не поднимались до уровня логического позитивизма. Позитивисты никогда не были столь наивными, чтобы предполагать, будто Бог может быть научной гипотезой, – они объявляли концепцию Бога бессмысленной именно потому, что она не была научной гипотезой. Докинз, с другой стороны, стоит на том, что «наличие или отсутствие творческого сверхразума – это определенно научный вопрос» [6]. Подобное заявление относится к тому типу высказываний, которые мы называем в корне неверными. В приложении «А» я постарался показать, что наш непосредственный жизненный опыт, сталкивающий нас с разумностью, жизнью, сознанием, мышлением и личностью, препятствует любой форме атеизма, включая новейший, и свидетельствует против нее.

Но здесь необходимо сказать пару вещей о заявлениях Докинза, имеющих прямое отношение к данной книге. Написав о том, что «Бертран Рассел был весьма беспристрастным атеистом, всегда с радостью готовым отказаться от иллюзий, если логика того потребует», он добавил в сноске: «Нечто подобное мы можем увидеть сегодня в отступничестве философа Энтони Флю, заявившего на старости лет, что обращается к вере в своего рода божество (вызвав в интернете неистовую лихорадку подражаний). С другой стороны, Рассел был великим философом. Рассел получил Нобелевскую премию» [7]. Дерзкое ребяческое замечание о контрасте с «великим философом» Расселом и презрительное упоминание пожилого возраста Флю – обычный прием в посланиях Докинза к своим просветленным. Но что еще интереснее, так это подбор слов, невольно показывающий нам, как работает ум Докинза.

Отступничество означает предательство. Итак, главный грех Флю – предательство веры отцов. Сам Докинз в другом месте признался, что его атеистический взгляд на Вселенную основан на вере. Когда в Edge Foundation[8] его спросили: «Что вы считаете верным, хотя и не можете этого доказать?», Докинз ответил: «Я верю, что вся жизнь, весь разум, все творчество, весь “замысел” в любой точке Вселенной – это прямой или косвенный результат дарвиновского естественного отбора. Отсюда следует, что замысел появился во Вселенной позднее, уже после периода дарвиновской эволюции. Замысел не может предшествовать эволюции и, следовательно, не может лежать в основе Вселенной» [8]. По сути, это означает, что отказ Докинза признать Высший Разум – это вопрос веры, не имеющей доказательств. И как многие, чьи убеждения основаны на слепой вере, он не допускает инакомыслия или отступничества.

Что касается подхода Докинза к рациональности, лежащей в основе Вселенной, то по этому поводу физик Джон Барроу, принимавший участие в дискуссии, заметил: «Ричард, вам сложно это представить, ибо вы не специалист в этой сфере. Вы биолог». Джулия Витуйо-Мартин отмечает, что биология для Барроу является не более чем отраслью естествознания. «Биологи, – говорит Барроу, – имеют ограниченное, интуитивное понимание сложности. Они застряли на конфликте, унаследованном из XIX столетия, и заинтересованы только в конечных исходах, в том, что в конце концов победит. Но исход почти ничего не скажет о законах, управляющих Вселенной» [9]. Интеллектуальный отец Докинза – по-видимому, Бертран Рассел. Докинз сам говорит, как его «вдохновило… в шестнадцать лет»[10] эссе Рассела «Во что я верю»[9], написанное в 1925 году. Рассел был решительным противником организованной религии, и это сделало его ролевой моделью для Харриса и Докинза; даже стилистически они копируют склонность Рассела к сарказму, карикатурам, непочтительности и преувеличению. Но Рассел отрицал Бога не только на основе рациональных факторов. В книге «Мой отец, Бертран Рассел» его дочь, Кэтрин Тэйт, пишет, что Рассел не был расположен к серьезной дискуссии о существовании Бога: «Я даже не могла поговорить с ним о религии». Рассела явно разочаровали те религиозные верующие, которых встречал. «Мне хотелось убедить отца: я нашла то, что он искал, нашла нечто невыразимое, то, к чему он стремился всю жизнь. Хотелось уверить его: поиск Бога не напрасен. Но это было безнадежно. Он знал слишком много слепых христиан, унылых моралистов: они выпивали из жизни всю радость и гнали прочь всех, кто им возражал. У него никогда не было возможности увидеть истину, которую они скрывали».

Тэйт тем не менее верит, что «вся жизнь Рассела была поиском Бога… Где-то подсознательно, глубоко в его сердце, в глубине его души, была пустота, которую некогда заполнял Бог, и он так и не нашел, чем еще ее заполнить». У него было «призрачное ощущение, что этот мир – не его дом, что он не принадлежит этому миру»[11]. В одном смелом отрывке Рассел однажды сказал: «Ничто не сможет проникнуть сквозь одиночество человеческого сердца, кроме невероятной силы той любви, о которой проповедовали духовные наставники» [12]. Вам пришлось бы нелегко, пожелай вы найти у Докинза отрывок, хоть отдаленно напоминающий этот.

Возвращаясь к рассказу об «отступничестве» Флю, отметим, что Докинзу, вероятно, никогда не приходило на ум, что философы, будь они великими или малоизвестными, молодыми или старыми, изменяют свои взгляды только на основании доказательств. Может, его расстроит то, что они «всегда с радостью готовы отказаться от иллюзий, если логика того потребует», – но, опять же, они руководствуются логикой, а не страхом перед отступничеством.

Рассел, в частности, был настолько склонным к ренегатству, что другой знаменитый британский философ Ч. Д. Броуд однажды сказал: «Как нам всем известно, г-н Рассел разрабатывает новую философскую систему раз в несколько лет»[13]. Известны и другие случаи, когда философы меняли свое мнение на основании доказательств. Мы уже обращали внимание на то, что Айер отрекся от позитивизма, которого придерживался в молодости. Другой пример столь радикальной перемены – Дж. Н. Финдли, который в книге Флю «Новые эссе по философской теологии» [14], написанной в 1955 году, доказывает, что существование Бога можно опровергнуть, но затем, в 1970 году, оспаривает себя в своей же работе «Восхождение к Абсолюту». В более поздних книгах Финдли приводит доводы, согласно которым мышление, причина, разум и воля достигают наивысшей точки в Боге, самосуществующей личности, перед которой можно лишь преклоняться и которой мы должны без всяких условий посвящать себя самих.

Аргумент Докинза по поводу «пожилого возраста» (если это вообще можно назвать аргументом) – забавная уловка, апеллирующая к предубеждениям читателя. Такому нет места в цивилизованной беседе. Истинные мыслители оценивают доводы и рассматривают доказательства, не обращая внимания на расу, пол или возраст.

Другая неизменная тема книг Докинза и некоторых «новых атеистов» – утверждение о том, что ни один стоящий ученый не верит в Бога. Докинз, например, приводит в свою защиту слова Эйнштейна, где под Богом образно понимается природа. Он говорит, что Эйнштейн в лучшем случае был атеистом (как сам Докинз), а в худшем – пантеистом. Но упоминать лишь этот кусочек эйнштейновской экзегезы – это откровенно нечестно. Докинз ссылается только на те цитаты, где показана неприязнь Эйнштейна к организованной религии и к религии, основанной на откровениях свыше. Он умышленно опускает не только комментарии Эйнштейна о вере в «Высший Разум» и в «Высшую Силу», выраженные в законах природы, но также и явное отрицание самим Эйнштейном того, будто он – пантеист или атеист. (Данная книга вносит поправки в это умышленное искажение.)

Не так давно, во время визита в Иерусалим, известный физик-теоретик Стивен Хокинг, отвечая на вопрос о вере в существование Бога, сказал, что «верит в существование Бога, но и в то, что эта Божественная Сила, установив законы природы и физики, после этого не вмешивается в управление миром» [15]. Разумеется, многие другие великие ученые современности, те же Гейзенберг и Планк, верили в Божественный Разум на рациональных основаниях. Но в рассказе об истории науки Докинз проигнорировал и это.

Докинз, по сути, принадлежит к тому же своеобразному клубу популярных научных писателей, к которому в предыдущем поколении принадлежали Карл Саган и Айзек Азимов. Они считали себя не просто книжниками[10], но практически первосвященниками[11], – и так же, как Докинз, не просто возлагали на себя задачу рассказать широкой публике об открытиях науки, но и решали, какие взгляды в отношении метафизического допустимы для верующих в науку. Но позвольте говорить начистоту. Многие великие ученые видели прямую связь между своей научной работой и своими утверждениями о «высшем разуме» – Разуме Бога. Можете объяснять эти утверждения как хотите, но просто все дело в том, что нельзя скрывать наличие других популяризаторов и их личного мнения. О позитивизме Эйнштейн, между прочим, сказал: «Я не позитивист. Позитивизм утверждает, будто того, что нельзя наблюдать, не существует. Подобное представление непростительно с научной точки зрения, ибо невозможно узнать наверняка, что люди “могут” наблюдать и чего они наблюдать “не могут”. Пришлось бы сказать, что “существует лишь то, что мы наблюдаем”, но это очевидная ошибка» [16].

Многие великие ученые современности верили в Божественный Разум на рациональных основаниях.

Популяризаторы, если они хотят препятствовать вере в Бога, должны предоставлять доказательства в поддержку своих собственных атеистических взглядов. Современные проповедники атеизма вряд ли даже пытаются аргументировать свою точку зрения на этот счет. Вместо этого они наводят свое оружие на прекрасно известные случаи злоупотребления в истории главных мировых религий. Но случаи произвола и жестокости в организованной религии не имеют никакого отношения к существованию Бога (так же, как угроза распространения ядерного оружия – к верности формулы E = mc²)[12].

Итак, существует ли Бог? Что насчет доказательств от прежних и современных атеистов? И как этот вопрос воспринимает современная наука? По удивительному совпадению, именно в этот момент интеллектуальной истории, когда старый позитивизм снова в моде, тот же мыслитель, который помог положить конец его правлению полвека назад, возвращается на поле битвы идей, чтобы ответить на те же вопросы.