Читать книгу Zero. Обнуление - Энтони МакКартен - Страница 7

Центр «Слияние», Вашингтон, округ Колумбия

Один час тридцать девять минут после сигнала «Обнулиться!». Команды «Слияния» на своих постах, ожидают перед рядами погашенных экранов, послушно исполняя приказ не нажимать даже на клавишу пробела, пока не истекут предписанные два часа форы. Осталась всего двадцать одна минута до начала испытания с самой высокой ставкой в их профессиональной жизни. Тик-так, тик-так…

Доктор Сандра Клифф ждет вместе с ними. В шестьдесят восемь лет она закаленный ветеран множества сражений. Повидала все и всякое, избавилась от уймы соперников. Еще в 1990-х Сандра первой успешно подтолкнула ЦРУ к сотрудничеству с частным сектором. Даже лично разработала программу по приобретению технологий у технических гигантов еще на стадии разработки. За это ей вручили Премию директора ЦРУ, Премию директора разведывательного управления Минобороны, медаль ЦРУ «За выдающиеся заслуги в разведке», Премию сотрудникам национальной разведслужбы за выдающиеся заслуги и медаль Агентства национальной безопасности «За выдающиеся заслуги». В 2005-м ушла в отставку, вполне довольная своим вкладом. Почти десятилетие после того она противилась назначению на государственные посты, пока в 2014 году новый (более дружественный) президент не назначил ее членом Национального совета по делам науки и Национального научного фонда. Следующий президент (более враждебный) игнорировал это учреждение, пока его преемник (дружественный) не возвысил его вновь, и как раз в качестве его члена Клифф отрядили сегодня сюда – чтобы она от лица Овального кабинета окинула взглядом программу «Слияние» вообще и своего преемника, доктора Бертрама (Берта) Уокера, назначенца Джорджа У. Буша, в частности.

Больше всего Сандру Клифф беспокоит вот что: еще когда она впервые призывала ЦРУ начать работать с частным сектором, не было ни малейших сомнений, что приобретенными активами будут владеть и распоряжаться ЦРУ, РУМО[8], Национальное агентство геопространственной разведки и/или более широкие правительственные круги. Но они ни в коем случае не должны даже частично принадлежать или вообще находиться под началом неизбираемого предпринимателя, не присягавшего никому, кроме акционеров. В результате этот проект вызвал у нее подозрения, так что она не станет плакать в три ручья, если бета-тест шмякнется своей не в меру дорогой рожей прямо в грязь.

Поворачиваясь, чтобы поглядеть на Берта Уокера, Сандра улыбается; очумев от такого множества мерцающих огней и экранов, забитых данными, он выглядит куда более счастливым по этому поводу, чем она.

«Слияние» – дитя Берта. Ему пятьдесят пять. Рубашка под десятидолларовым галстуком застегнута не на те пуговицы. Раскраснелся, как от горячего полотенца перед бритьем в парикмахерской. «Слияние» для него в роли заместителя директора – заведомо игра на грани фола; это его попытка в 2020-х совершить для Управления то же, чего доктор Клифф столь элегантно и успешно добилась тремя десятилетиями ранее, – а именно расширить и модернизировать его деятельность. Поскольку ЦРУ практически возбраняется какая бы то ни было деятельность на территории США, исключая разве что противодействие внешним угрозам, Берт видит в «Слиянии» – и в Сае Бакстере – способ тихой сапой расширить внутреннюю активнось, не возбудив грандиозные, многоуровневые, удушаемые разнообразнейшими комитетами дебаты в Вашингтоне по поводу превышения им своих полномочий.

«Слияние» может осуществлять от имени ЦРУ – крайне скрытно – то, что ЦРУ не может осуществить напрямую.

Закулисная сделка Берта с Саем Бакстером столь же проста, сколь и уязвима: если бета-тест пройдет успешно, тогда «Слияние» заключает с ЦРУ ежегодный контракт, согласно которому последнее оплачивает все счета «Слияния» – приблизительно девять миллиардов долларов в год – в течение следующих десяти лет. По условиям этого тайного сговора «Слияние» будет располагать доступом ко всем необходимым разведданным из национальной разведывательной сети страны при соблюдении строгих правил их использования. В обмен ЦРУ будет пользоваться беспрепятственным (и неразглашаемым) доступом к обширной библиотеке личных сведений каждого, кто хоть раз устанавливал у себя «Уорлдшер» – в настоящее время более двух миллиардов человек. Сверх того, «Слияние» откроет ЦРУ доступ к своим блистательным техническим партнерам по всей планете плюс к своим ультрасовременным средствам наблюдения и на земле, и – в виде комплекса низкоорбитальных спутников «Уорлдшер» – в космосе.

Берт пропихнул сделку – точные условия которой от Конгресса утаили, – убедив и свое начальство, и Пентагон, что перед правительством стоит экзистенциальный выбор: либо партнерство с «Уорлдшер» Бакстера сейчас, либо риск опасного отставания от Китая и России, осуществляющих государственное финансирование кибервооружений.

Во время перекрестного опроса на засекреченных слушаниях по утверждению в Пентагоне его спросили, как получилось, что столь могущественная и устоявшаяся организация, как ЦРУ, плетется так далеко в хвосте позади социальных сетей в сборе разведывательной информации.

Очень просто, ответил Уокер. «Уорлдшер», в отличие от ЦРУ, не сдерживают законодательные ограничения. «Эти крупные технологические гиганты все делают на свой лад, фактически получив карт-бланш на право воровать человеческий опыт и личные данные, распоряжаться ими, манипулировать и продавать, почти два десятка лет, и никто на Холме[9] даже толком не пикнул. Так стоит ли удивляться, что теперь они имеют практически тотальный контроль над производством, организацией и предоставлением информации о людях всего мира?»

Таким образом, самой секретной ветви величайшей сверхдержавы мира не оставалось ничего иного, как потесниться, выделив за столом для больших детишек место для Сая Бакстера – с ним, по крайней мере, можно работать.

Так что неудивительно, что Сай склабится с помоста на втором этаже, пока отсчитываются последние секунды до начала бета-теста, восторженный, как принцесса, замахнувшаяся бутылкой шампанского на съезжающий со стапелей новый корабль. Сегодня он и его поколение фактически трубят победу – победу своей юной отрасли, которую раньше никто не принимал всерьез, а теперь ей доверена колоссальная работа. Да вдобавок это еще и личная победа для Эрики и для него самого, в чьих душах до сих пор не зарубцевались раны после трагедии, решительным откликом на которую в изрядной степени и послужил этот проект.

Если бета-тест пройдет успешно – а никто, кроме разве что Сандры Клифф, в этом не сомневается, – наступит эпоха тотальной информации (к добру или к худу), и эту информацию можно будет пустить в ход, чтобы сделать страну – и мир – безопаснее.

Три.

Сай сжимает кулаки, возносит их над головой…

Два.

Как будет здорово, если это действительно удастся. Для каждого. В самом деле.

Один.

Для всех, кроме мерзавцев.

– Представление начинается! – провозглашает Сай.

Одновременно все компьютеры и мириады экранов высокого разрешения пробуждаются к жизни, изображение аналоговых часов гаснет, а вместо них на громадном ЖК-экране появляются большие цифровые – со старомодными сегментированными цифрами, – ведущие обратный отсчет и провозглашающие пламенеющим алым шрифтом:

ОСТАЛОСЬ 29 ДНЕЙ 21 ЧАС 59 МИНУТ