Читать книгу Союз - Ео Рэеллин - Страница 3

– От бабы за штурвалом добра не жди.

Миниатюрное цунами плеснулось в толстостенный бокал, накрывая оплывшие остатки ледяных кубиков янтарной волной.

– Майк, ты сексист, – хмыкнул Алан, с дребезжанием пододвинув к себе ещё одну порцию виски по лакированному дереву столешницы, и сделал глоток.

– Ну сам посуди, Аткерсон, она могла и не развозить это дерьмо с Камбекеном, решить всё по-тихому. – «И ничего бы не изменилось», – промолчал Алан. – Закрыла же глаза на захват имперцами Авара, когда работала в ЗФ. Что сейчас помешало?

– Знаешь, Майк, даже если б войска ЗФ и Союза смотрели не моргая, Империи всё равно было бы насрать, – с кривой усмешкой заметил Алан.

– Да, нам с ними не тягаться, – вздохнув, Майк вновь наполнил бокалы.

Честно говоря, это было далеко не первое обвинение председателя Генерального комитета Союза Каримы Джонс в проимперских настроениях, но генерал Алан Аткерсон предпочитал верить собственным глазам и не видел причин для подозрений. Как и не собирался спорить со своим однокашником генералом Майклом Дерришем.

Алан знал Кариму ещё со времён работы в администрации председателя Правительства Земной Федерации. Тогда аварский вопрос в Галактике стоял особенно остро, а его, полковника и боевого офицера со множеством наград, только-только назначили – авансом за все заслуги в прошлом и в будущем – командиром линкора «Немезида». Сверхтяжёлый корабль до сих пор оставался самой современной единицей в союзных войсках и по праву носил звание флагмана флота ЦГС. «Атлант» и «Зевс» представляли собой предыдущее поколение, а «Геркулес» торчал на орбитальной верфи уже седьмой год, его никак не могли достроить и ввести в эксплуатацию. Причина банальнейшая – нехватка финансирования, гораздо приоритетнее для Союза оказался средний и малый флот. Всё-таки линкоры требовались для масштабных военных операций, случавшихся крайне редко (на памяти Алана – ни разу), а для патрулирования и разборок с пиратами и контрабандистами лучше всего подходили фрегаты. Десятки эсминцев неплохо справлялись с задачей устрашения, так что почти всё время «Немезида» и остальные колоссы из металлопласта гордо дрейфовали возле планет, где располагались военные штабы групп секторов.

В один из первых своих рейсов «Немезида» была отправлена к столице аварского мира, чтобы стать живым щитом от агрессии рэнделов: расы, по мнению аварцев и имперцев, создавшей три цивилизации, в том числе и людей, – так звучала неофициальная версия, показавшаяся Алану полной несуразицей. В приказе значилось обыкновенное сопровождение представителей ЗФ. У Авара находились и силы имперцев, именно по их инициативе и началось это странное и со стороны казавшееся бессмысленным мероприятие.

Корабли высшей расы Алан таки увидел – радары и полусфера головного экрана комцентра «Немезиды» на доли секунды показали четырёх тёмно-серых монстров, – но логики дальнейших событий не понял совершенно: успел в последний момент поймать теряющую сознание Кариму, отвёл в свой кабинет, напоил водой и только после этого получил невнятные и скомканные объяснения.

Оказалось, у Каримы случилась галлюцинация: неизвестный молодой человек спросил её о причинах, по которым люди встали на защиту цивилизации, уничтожившей миллионы мирного населения. Получив ответ про долг и ответственность перед жителями Галактики, рэндел испарился вместе с угрожавшими Авару кораблями.

Алан тогда ещё порадовался, что слушал этот рассказ тет-а-тет в кабинете, поскольку находившаяся в комцентре команда запросто могла решить – чиновница высокого ранга сошла с ума. От переизбытка эмоций, женщина же. Впрочем, Алан и сам сперва подумал, что Карима тронулась головой, но сомнения высказывать не стал, а очень скоро, после личной встречи Каримы с лидером аварцев и советником императора, узнал: и тем привиделись рэнделы, спрашивавшие то же самое.

В коллективное помешательство Алан уже не верил, потому списал все странности на счёт загадочной природы создателей: не могут же они быть обычными, как люди или те же имперцы. Вот аварцы однозначно казались ему не от мира сего, но и их мотивы были более или менее прозрачны. В истории человечества тоже не раз случались глобальные катаклизмы по причине религиозных или политических разногласий. Просто люди уже прошли этот этап развития, а аварцы, несмотря на то, что их цивилизация зародилась раньше, ещё нет.

Ледяное спокойствие и молчание Алана о визите рэнделов на «Немезиду» сыграли ему на руку – вернувшая себе самообладание Карима с тех пор поддерживала с ним доверительные отношения. Ничего личного, но о том, что она покинет Земную Федерацию и займёт пост председателя Генерального комитета Союза, Алан узнал одним из первых.

Многие обыватели отождествляли Союз и Земную Федерацию, в заблуждение вводило и частое использование союзных сил высшими чинами ЗФ, но на деле у метрополии имелась собственная регулярная армия, занимавшаяся обороной Земли и близлежащих колоний. Союз же являлся межрасовым объединением государств, призванным блюсти порядок на вверенных ему территориях. Кроме людей и имперцев, в него вступило множество мелких цивилизаций, не имевших ресурсов для содержания боеспособного флота.

В данный момент и ключевые посты в руководстве Союза, и большинство позиций на местах занимали люди, хотя так было не всегда – Алан читал, что в прошлом Керийская империя принимала в жизни Союза куда более активное участие, чем просто исполнение договора о совместном патрулировании смежных секторов и финансирование. Также в рядах Союза когда-то состоял ныне находящийся в оккупации Авар, который, собственно, и являлся инициатором создания этой структуры, а потом на много веков попал в изоляцию из-за агрессивной внешней политики.

Историю Галактики переписывали не раз, так что Алан не очень доверял официальной версии. Впрочем, не страдал он и ксенофобией, в отличие от большинства союзных командиров, потому на «Немезиде» наравне с людьми служили и инорасники.

Переход Каримы в Союз означал более частое общение. Алану импонировали её целеустремлённость и принципиальность, порой казалось – они одного поля ягоды. В мыслях же он не отрицал собственных симпатий к этой хрупкой женщине восточной наружности, хотя и понимал, что подобные экземпляры конкретному мужчине принадлежать не могут. Редко ошибался в подобных вещах: Карима никогда не была замужем, самостоятельно воспитала дочь, и даже по уверенному взгляду и поджатым в нервную линию губам становилось ясно, что за мужскую спину она прятаться не собирается. Впрочем, старые вояки вроде Алана тоже не предназначались для семейной жизни: два его сына росли на одной из земных колоний практически без участия отца.

Алан видел, что Карима в курсе его расположения, но она продолжала держать безопасную дистанцию, лишь благосклонно улыбаясь нетипичному для современности проявлению джентльменства: пропустить первой в дверь, подать руку на трапе или предложить кофе не по протоколу. А ещё он был уверен – подобные ухаживания принимались как знак, что Алан для неё нечто большее, чем просто командир флагмана. И, надо сказать, Карима сложившейся ситуацией активно пользовалась, иногда подбрасывая поручения с явной отметкой исключительности: рядового генерала в такое не посвятят.

К примеру, совсем недавно мирное парение «Немезиды» на орбите Евразии-2, изредка прерываемое вылазками по пиратские души, нарушил звонок Каримы с просьбой, прозвучавшей практически как личная: забрать с одной из нейтральных колоний корабль. Она кратко ввела Алана в курс дела о вопиющем факте геноцида местных жителей союзными военными, сокрытом не без помощи Комитета по безопасности и его главы Нильса Камбекена.

На «корове» с абсолютно не подходящим несуразному кораблю названием «Стриж» находился ключевой свидетель, хотя Карима несколько раз подчеркнула: целыми и невредимыми должны остаться все члены экипажа, не только гражданский пассажир. По тону Алан понял всю серьёзность миссии и, приняв на борт «Немезиды» нескольких сотрудников ДВР под руководством майора Рутковски, немедленно отправился к Ахартее.

В тёмные делишки спутавшихся с мегакорпорациями военных чиновников Алан никогда не вникал, был идеалистом не по сути, но по духу, в отличие от его друга Майка, свободно чувствовавшего себя в этой плохо пахнущей атмосфере. Возможно, именно поэтому Алана и сослали прохлаждаться на орбите Евразии, вручив и звание досрочно, и непомерно большой корабль в придачу. Кто теперь уже разберёт?

Карима в Союзе была человеком относительно новым, поэтому с ходу уцепилась за возможность навести собственные порядки. Насколько решение правильное, Алан не знал, неубиваемый идеалист где-то в глубине души возликовал, ну а прожжённый циник подумал, что ни к чему хорошему оно не приведёт. Вместе с головой начальника Комитета по безопасности слетели головы многих военных – и не только штабных крыс; процесс, получивший большой резонанс, сделали публичным.

Имелась у натуры Алана и третья грань – бывалый прагматик, умеющий извлекать выгоду из любой ситуации. Например, когда Алан вызвал к себе попавших на «Немезиду» командиров «Стрижа» и «Демонов Марса», его взгляд сразу упал на капитана Делавари, выделявшегося особой статью и редким для штурмовиков интеллектом, отражающимся в голубых глазах.

В личном составе «Немезиды» числилось аж три штурмовых группы под началом не раз стреляного воробья майора Фелпса, но Алан не был ими доволен в полной мере – самые упорные тренировки на полигонах линкора никогда не заменят реальный бой.

И тут как нельзя кстати подвернулся Делавари – заинтересовавшись, генерал запросил все материалы о Демонах и был крайне удивлён количеством наград и обширностью послужного списка бойцов с забытой всеми периферии. Наверняка в том была немалая заслуга командира, и Алан вновь поразился: Делавари оказался инорасником. Имперский подданный, к-рут; служит в союзных войсках уже семнадцать лет.

Вплотную с представителями этого народа Алан не сталкивался, знал лишь, что ближайшие родственники однополых и безликих керийцев – которых в Союзе служило ещё меньше, – обладают внешним сходством с людьми и нечеловеческой физической силой.

В досье капитана Делавари также содержались сведения об образовании, семейном положении и о наступившей сравнительно недавно беременности. Пришлось навести справки – гуманоидов в интересном положении, выглядевших как брутальные мужики, Алан ещё не видел, а уж тем более в штурмовой броне со среднеформатными импульсниками наперевес. Но приятель, работавший в госпитале на Евразии, заверил, что у к-рутов беременность длится от шести до восьми лет и никак на их физическое состояние не влияет.

В общем, Алан был готов инициировать перевод Демонов и, как и положено по Уставу, законного мужа и биологического отца ребёнка Делавари на «Немезиду», только вот Фелпс его энтузиазм не разделил.

– Все к-руты – разбойники и пираты, сэр, – безапелляционно заявил он. – В лучшем случае – мощные тупые кулаки.

– Мэтт, у него на счету успешных операций больше, чем у наших трёх групп, вместе взятых, – усмехнулся Алан, изучая голограмму досье в своём кабинете.

– Правда ваша, сэр, – нехотя согласился Фелпс и присоединился к нему, чтобы скрыть неудовольствие. – Надо же, в столице Империи учился…

– Разве это редкость? – поднял одну бровь Алан.

– Насколько мне известно, да, сэр, – неопределённо ответил майор, потирая гладко выбритый подбородок.

– Вот видишь, а ты всё «тупой» да «тупой», – съязвил Алан и кивнул ему: – Свободен.

Фелпс, немного прихрамывая – сказывалась травма ноги, полученная во время боевой операции, – покинул кабинет, а Алан открыл файл мужа Делавари, капитана Локли, совсем не случайно оказавшегося старпомом того самого корыта, которое «Немезида» вытащила с Ахартеи. Получается, и с ним тогда можно было познакомиться лично.

В его анкете Алан наблюдал крайне противоречивую картину: высшее военное образование, как и у Делавари, все возможные в природе сертификаты, свидетельствующие о высочайшей квалификации, звание капитана в Империи, перевод в Союз и… трибунал, под который тот попал за драку с подчинёнными. В наказание капитана Локли отправили старпомом на «Стриж», приписанный к базе на Нике-11, где служили «Демоны Марса». Срок беременности Делавари, дата регистрации брака – нехитрые вычисления позволили определить всю суть отношений этой пары. Интересно ещё, по какой причине Локли покинул ряды имперской армии?

Оформление перевода между группами секторов – дело небыстрое и непростое. Пока суть да дело, «Стриж» попал в аварию и восстановлению уже не подлежал, что существенно облегчило Алану задачу. Командир базы на Нике полковник Мёрфи дал прекрасные характеристики Демонам, а Локли за грамотность, инициативу, ответственность и знание Устава хвалил так, что Алан предположил: после его перевода тот сразу напьётся и на радостях угостит всех оставшихся подчинённых. Впрочем, ситуация Алана не напугала, опыта в работе с личным составом имелось предостаточно, в том числе и с инорасниками – в данный момент на линкоре служило трое аварцев.

Вакантных мест на «Немезиде», куда определить Локли, было немного, всё-таки капитан, но мудрствовать лукаво Алан не стал: остановился на должности второго сменного навигатора с теоретической (почти нулевой) перспективой роста. Предложение, от которого невозможно отказаться, если хочешь служить на одном корабле с дражайшим мужем. Правда, Алан перед этим всё же посоветовался со своим третьим помощником, старшим лейтенантом Тианх Цайе.

Аварка перевелась на «Немезиду» больше трёх лет назад, и Алан ни разу не пожалел о решении: собранность, уверенность, стрессоустойчивость – качества, которых часто не хватало земным женщинам. Службе Тианх в армии Авара помешали родственные связи: её дядя был ярым противником отмены каст, и девушке по этой причине отказали в поступлении в военное училище. В последние годы государственная служба безопасности Авара усиленно проверяла будущих кадровых военных на лояльность новому режиму – в целях профилактики экстремизма и для устранения предпосылок ещё одной гражданской войны. Естественно, за этим стояла Империя, которая с момента оккупации контролировала на Аваре всё и вся.

Но Тианх не сдалась – отправила документы в союзную академию и уже среди людей получила высшее военное образование.

Бездушным сухарём Алан не был, заботился о морально-психологическом климате в коллективе, особенно в самом сердце корабля – комцентре, – потому мнение Тианх его действительно волновало.

– У меня нет предрассудков по поводу граждан Керийской империи, сэр, – ответила она. – По сути, они ничего плохого нам не сделали.

– Только захватили ваш мир, – сдержанно улыбнулся Алан.

– Наш мир мог быть уничтожен, – Тианх отвела широко посаженные глаза. – Я была подростком, но воспоминания остались страшные.

– Тогда встречай пополнение, – подмигнул ей Алан. – Сильно его не обижай.

– Так точно, сэр! – рассмеялась Тианх, и вопрос был исчерпан.

Как и ожидалось, Локли согласился и после довольно продолжительного по союзным меркам отпуска вместе с Демонами прибыл на «Немезиду».

Экипировка штурмовиков с Ники-11 оставляла желать лучшего, Фелпс заказал им новую, последнего образца, её как раз должны были доставить к возвращению Алана на линкор после визита к старому другу на Евразию.

Алан не спеша шагал по шлюзовому коридору, когда увидел в соседнем ангаре Фелпса и Делавари, проверяющих броню непосредственно на бойцах. Искусно встроенные приводы экзоскелетов, эффектная синяя подсветка шлемов, чёрно-матовые композитные щитки – словно доспехи на и без того внушительных фигурах.

Завидев генерала, штурмовики вытянулись по стойке смирно – в том числе и Делавари.

– Орлы! – с одобрением произнёс Алан и по взгляду капитана понял, что это было последним, в чём тот нуждался. Делавари цену себе знал. – Вольно!

Ситуация в ангаре полностью удовлетворила Алана-идеалиста, а вот то, что происходило в комцентре, его не особо радовало. Точнее, раздражал сидевший на галёрке второй навигатор.

Локли оказался полукровкой – блондином с голубыми, как у всех керийцев, глазами, но довольно высоким, чуть выше Алана. Черты лица были правильными, пошитая на заказ форма смотрелась безукоризненно, однако волосы капитан носил до лопаток, собирая их резинкой в низкий хвост.

Проходя мимо, Алан в очередной раз невольно поморщился, решив, что обязательно поговорит об этом с новичком в приватной обстановке. Всё-таки линкор не место для таких вольностей во внешнем виде. Ответ, как подобное мог допускать Мёрфи, уже нашёлся: какие-то там пункты Конвенции о расах приравнивали гермафродитов к лицам женского пола, а им дозволялось отращивать волосы. Тем не менее Локли выглядел как мужчина лет двадцати с небольшим, а значит, должен был иметь мужскую причёску.

Со скептической миной, словно Локли всем своим видом показывал, что «Немезида» далека от предела его мечтаний (особенно после развалившейся на ходу «коровы»), тоже хотелось что-то сделать, но Алан решил для начала посмотреть, на что капитан способен. Резонно, что военного с такой квалификацией не устраивает должность навигатора с примитивным набором функций, любого на его месте не устроила бы, но чувствовалось в нём и другое. Что именно, Алан сформулировать пока не мог. Не то нереализованные амбиции, не то снисходительность, разобрать за пару дней оказалось сложно, но Локли не напоминал ранее виденных керийцев, сходства с громилой к-рутского происхождения Делавари тоже не наблюдалось. Алан явственно чувствовал ауру властности, хотя его, в отличие от притихших связисток Маркес и Пейтон, это нисколько не волновало – за годы службы не одного самоуверенного выскочку успел обломать.

– На линии мисс Джонс, сэр, – поймав взгляд командира, услужливо сообщила Тианх.

– Переведи в кабинет, – ответил Алан, разворачиваясь на ходу.

Разговаривать при всех с Каримой он не собирался, да и повод для звонка мог быть конфиденциальным.

За что Алан с первого взгляда полюбил «Немезиду», так это за отдельный кабинет командира, расположенный смежно с комцентром; на эсминцах для личных бесед с подчинёнными приходилось пользоваться каютой, куда, кроме кровати, удалось впихнуть кресла и небольшой стол.

По площади кабинет на линкоре оказался больше той каюты: в нём можно было проводить совещания за круглым столом, а при желании на голопанель во всю стену проецировалось изображение с главного экрана комцентра. Сейчас там появилось лицо Каримы.

– Добрый вечер, – поприветствовал её Алан.

– Добрый вечер, генерал, – кивнула она, слегка улыбнувшись. – Хотела сообщить вам о предстоящей встрече с диппредставителями Конфедерации Аррахве.

– Не союзная раса? – нахмурился Алан, пытаясь вспомнить, слышал ли он такое название.

– Нет, – Карима покачала головой. – Это ремийцы, насколько знаю, раса, от которой произошли керийцы. – Алан в удивлении поднял брови: история Керийской империи началась задолго до появления человеческой цивилизации. – Впервые контакт был установлен после гибели их корабля с туристами.

– Тогда почему они обратились в Союз, а не к своим потомкам? – спросил Алан.

– У них очень сложные отношения, насчитывающие несколько войн, – немного смутившись, ответила Карима.

– Ещё одна раса в изоляции по воле наших белокурых союзников? – решил блеснуть остроумием Алан.

– Думаю, там что-то другое, – неопределённо пожала плечами Карима. – Я могу проконсультироваться. Правда, до общения с послами Конфедерации буду иметь только имперскую точку зрения.

– И где находится эта самая Конфедерация? – поинтересовался Алан, не запомнив мудрёное название.

– Довольно далеко, но мы отправимся в нейтральную Провинцию Эхрефаат, – Карима изящным жестом заправила прядь за ухо. – Посол Гимсо пояснил, что тяжёлые корабли могут нарушить работу оборудования, расположенного на территории Конфедерации. Понятия не имею, что это означает.

– Как минимум то, что нас там пока не ждут, – усмехнулся Алан.

– Я вышлю вам справочные материалы, предоставленные послом, генерал.

– Благодарю, – кивнул Алан, а Карима устало улыбнулась в ответ.

Документ на общем языке насчитывал несколько десятков страниц мелким шрифтом – Алан успел только открыть его на своём планшете, как заморгал красным диод интеркома.

– Да, лейтенант? – спросил он Тианх.

– Сэр… – Проще было сделать несколько шагов до комцентра, чем ждать объяснений. —…до столкновения с гражданским кораблём три минуты шестнадцать секунд.

В черноте космоса, заполнившей полусферу главного экрана, виднелся среднетяжёлый грузовик. Вероятно, вынырнувший из гиперпространства в непосредственной близости от линкора.

– Говорят, что-то заклинило, изменить курс не могут, – с беспокойством сообщила Маркес.

– Запуск ускорителей – тридцать восемь секунд, можем не успеть, – прикинул пилот Бронсон.

– Капитан Эванс, подтвердите прыжок по координатам. Готовность гипердвигателей – двадцать две секунды, – Локли говорил с едва уловимым акцентом, чётко и твёрдым голосом.

– Прыжок подтверждаю, капитан, – вместо старшего смены ответил ему Алан.

Секунды оказалось достаточно, чтобы на дисплее командирской консоли оценить ситуацию и найти единственно верный выход: прыжок к ближайшей стационарной точке перехода, тогда у гражданских останется три минуты форы – и почти стопроцентная вероятность, что гиперслед линкора их не заденет. С движением на ускорителях так не получалось, «Немезида» меньше всего напоминала корабль, с ловкостью способный уворачиваться от угроз, маневрируя. Обычно её защищали девять эскадрилий истребителей, но грузовик в любом случае уничтожать было нельзя, хотя Алан грязно, пусть и мысленно, выругался по поводу раздолбайства его экипажа.

Через каких-то десять минут «Немезида» уже вернулась на прежнее место. Алан оценил, насколько быстро сориентировался Локли, скорость реакции и самостоятельное принятие решения впечатлили: не ждал указаний от командира, не замешкался, как вышло у Тианх или Эванса. И это всего лишь третья смена на новом корабле.

– Капитан Локли, зайдите ко мне, – сказал Алан, встав из командирского кресла, чтобы вновь вернуться в кабинет.

Локли вошёл за ним спустя полминуты, уверенно, без тени нерешительности, словно Алан и не был генералом, а общение шло на равных. И безупречную осанку за дань уважения не принять: в отличие от людей, Локли всегда передвигался с расправленными плечами и высоко поднятой головой.

– Ваши действия во время внештатной ситуации, капитан, – намеренно пристально оглядев его с ног до головы, произнёс Алан, – выше всяких похвал.

– Спасибо, сэр, – Локли слегка кивнул, но искренне похвалой, похоже, не проникся.

– Капитан, вы должны привести свой внешний вид в соответствие с Уставом, – добавил Алан, изучая реакцию.

– Согласно пункта… – с ходу, без раздумий, заговорил Локли, но Алан его перебил:

– Я в курсе Конвенции, капитан. И догадываюсь, что этого аргумента было достаточно капитану Майерсу и полковнику Мёрфи. Но считаю своим долгом напомнить – «Немезида» не «Стриж» с дюжиной экипажа на борту и даже не Ника-11 на задворках ЮГС. Вы, капитан, фактически служите на флагмане.

– В Конвенции о расах не прописано исключений для флагмана, сэр, – процедил тот сквозь зубы, а Алан выдержал долгий, ледяной и прошибающий насквозь взгляд.

– Свободен, – бросил Алан, возвращаясь к планшету, решил, что займётся строптивцем чуть позже.

Исан с достоинством покинул кабинет Аткерсона и вновь занял своё место рядом со вторым связистом на третьем ярусе комцентра. Старший лейтенант Цайе провожала его взглядом, но резко отвернулась, когда Исан на неё посмотрел.

Видеть аварцев на союзном корабле было непривычно, Исан неосознанно подбирался, встречаясь с ними в бесконечных коридорах линкора. Как ни крути, память о собственной смерти стереть невозможно – как и лицо улыбавшейся Ивраш, которой на вид было столько же лет, сколько и третьему помощнику Аткерсона. Внешне, конечно, Исан виду не подавал, со стороны казалось, что именно лейтенант Цайе испытывает дискомфорт от работы в одну смену с керийцем. Аткерсон относился к ней почти с отеческой заботой, явно выделяя среди многих, это как минимум говорило об отсутствии у генерала предрассудков по поводу представителей иных рас.

Командир «Немезиды» не казался Исану забавным, как полковник Мёрфи, даже вызывал уважение строгостью и идеальным порядком на корабле, но желание контролировать каждый шаг подчинённых – а именно так он расценивал попытку повлиять на формально соответствующий Уставу внешний вид – раздражало безмерно. Язвить и брыкаться казалось неуместным, не тот уровень, но ради чего подчиняться прихоти Аткерсона?

Через полтора часа смена закончилась, и Исан отправился в столовую. У Мэйнарта было другое расписание, как следует познакомиться с экипажем пока не удалось – и не то чтобы особо хотелось, – потому он занял дальний столик, поставив поднос с тремя тарелками. Меню продвинутого синтезатора включало ещё несколько пунктов, по вкусу блюда мало чем отличались от натуральных и совсем не напоминали бурду на уже утилизированном «Стриже».

Вообще, «Немезиду» нельзя было сравнивать с другими союзными кораблями, на которых Исан бывал. Как Аткерсон и сказал: флагман. До имперского флота всё равно было далеко, но ощущения экономии и наплевательства не возникало. Букву Устава тут чтили, командира уважали и… практически ничего не делали – Исан успел изучить бортовой журнал, доступный ему как навигатору. Впрочем, это было не внове: на имперских эсминцах всегда кипела жизнь, а три из четырёх самых крупных корабля Империи – точно так же мирно болтались возле головных планет, пока у Верна или Рея не возникала необходимость куда-то слетать по государственным делам. «Третий» по-прежнему находился на Аваре.

– Ишшем, у вас свободно? – Лейтенант Цайе отвлекла его от воспоминаний, неожиданно возникнув около стола. По слегка зардевшимся щекам аварки можно было сделать вывод, что этот шаг дался ей непросто.

– Конечно, – Исан подтянул поднос к себе поближе.

– Ничего, что я вас по имени? – вновь смутилась лейтенант, усаживаясь напротив. Исан, дружелюбно улыбнувшись, повёл плечами: не возражает. – Зовите меня Тианх.

– Хорошо, – кивнул Исан.

Идея сменить имя пришла сразу после знаковой встречи с камрами, но вовсе не религиозные мотивы привели к её фактической реализации. Во-первых, Исан наконец, хоть и для посторонних, избавился от аналогий с предком, в честь которого был назван. Во-вторых, что важнее, никто, услышав «Ишшем», не будет вспоминать о муже императора, погибшем на Аваре, – в самом центре Союза это принципиальный момент. Имя Исан было довольно распространённым среди керийцев, но тем не менее всегда оставался шанс, что его узнают. Ну а в-третьих, так больше нравилось Мэйнарту.

Изменения в документы можно было внести только в Империи; Рей, конечно, скривился, но просьбу выполнил – теперь Исан официально стал Ишшемом Локли.

Наедине Мэйнарт продолжал называть его прежним именем, но среди Демонов через пару дней закрепилось короткое Ишш. Штурмовики, конечно, поудивлялись такому выверту, но удовлетворились объяснением о неправильной транскрипции и моментально отстали. А для экипажа «Немезиды» Исана Локли никогда не существовало.

Есть в тишине было неловко, потому Исан, стараясь найти тему для разговора, посмотрел на Тианх: тёмные волосы уложены аккуратно, но без замысловатости, как у женщин аварской столицы; брови практически отсутствуют, а негустые бесцветные ресницы прикрывают серо-зелёные глаза, поднявшиеся на него спустя пару секунд.

– Давно вы служите в Союзе, Тианх? – спросил Исан.

– Почти четыре года на «Немезиде», до этого пять на эсминце «Один», – с заметной благодарностью ответила та. – А вы?

– Третий год, – Исан и сам не заметил, как быстро пролетело время.

– И ваш муж тоже? – Видимо, фигуры имперцев её интересовали, навела справки. А может, Аткерсон поделился причинами появления нового навигатора в звании ни много ни мало капитана.

– Капитан Делавари служит гораздо дольше, – ответил Исан.

– Вы в Союзе познакомились? – внезапно осмелела Тианх, подобный интерес к личной жизни для аварцев был типичен.

– Нет, ещё в детстве, – покачал головой Исан. – Здесь просто случай свёл.

– Случай – чуть ли не самая могущественная сила в истории, – Тианх отложила вилку и посмотрела на Исана.

– Что есть, то есть… – почувствовав в голосе знакомые восторженные нотки, он опустил глаза к тарелке и невольно вздрогнул, когда Тианх коснулась его пальцев.

– Простите, – извинилась она, поспешно убирая руку.

– Всё в порядке, – усилием воли радушно улыбнулся Исан; чрезмерный, на его вкус, физический контакт на Аваре считался нормой, и ему с керийским воспитанием приходилось это просто терпеть. Чтобы сгладить конфуз, Исан перевёл тему: – И часто на «Немезиде» случаются ситуации, как сегодня?

– Крайне редко, – мотнула головой Тианх. – Вообще, Ишшем, вы молодец. Не растерялись.

– Мне кажется, я ничего особенного не сделал, – возразил Исан, поднимаясь со стула. – До завтра, Тианх.

– До завтра.

Толкнув поднос в зев утилизатора, он направился к лифтам в жилые отсеки – настало время ночного сна. К слову, понятия «день» и «ночь» на «Немезиде», как и везде в открытом космосе, были крайне условными – корабль жил по общесоюзному времени, привязанному к часовому поясу головного офиса на Евразии-2. В действительности же никакого чётко выделенного, подобно распорядку на кораблях имперского флота, отбоя не предусматривалось – жизнь каждого служащего зависела от графика смен. И Исана в том числе. Штурмовикам с этим было проще, вне операций Мэйнарт мог планировать время сна и отдыха, так что сумел подстроиться – присоединится к мужу через час.

Каюты для семейных военнослужащих Исана удивили: комната пусть и небольшая, но с полноценной двуспальной кроватью, отделением для хранения вещей и собственным крохотным санузлом. После «Стрижа» и казармы на Нике слишком разительные отличия.

Скинув форму, Исан наскоро помылся и, не одеваясь, лёг на постель. Спать совершенно не хотелось, и он лежал, прикрыв глаза и пытаясь привести к единому знаменателю весь сумбур последних дней. Что-то не давало покоя, но Исан никак не мог понять, что конкретно, даже не стычка с Аткерсоном по поводу волос, другое.

Мэйнарт вошёл почти неслышно и сразу отправился в душ, скорее всего, решив, что Исан спит. Однако у него были другие планы на ближайшие несколько минут: как только шум воды стих, встал и, рискуя схлопотать от обнажённого Мэйнарта из-за эффекта неожиданности, подтолкнул того к переборке. Намекать мужу дважды не пришлось – найдя опору спиной, немного присел и раздвинул ноги, принимая Исана. Секс получился быстрым, даже резким. И поцелуй перед самым финалом не сделал его нежнее, хотя Исан честно пытался.

Сразу после оргазма Мэйнарт оттянул его за волосы от себя и, озадаченно вглядываясь в лицо, спросил:

– Ну и кто тебя так взбесил?