Читать книгу Тысяча и одна ночь. Том IX - Эпосы легенды и сказания - Страница 7

Знайте, о братья, что жил я сладостнейшей жизнью и испытывал безоблачную радость, как я уже рассказывал вам вчера…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Пятьсот сорок третья ночь

Когда же настала пятьсот сорок третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Синдбад-мореход, когда его друзья собрались у него, сказал им: «Я жил сладостнейшей жизнью, пока не пришло мне однажды на ум поехать в чужие страны, и захотелось моей душе поторговать и поглядеть на земли и острова и заработать, на что жить.

И я решился на это дело, и выложил много денег, и купил на них товаров и вещей, подходящих для путешествий, и связал их, и увидел прекрасный новый корабль с парусами из красивой ткани, где было много людей и отличное снаряжение. И вместе с множеством купцов я сложил на него свои тюки, и мы отправились в тот же день, и путешествие наше шло хорошо, и мы переезжали из моря в море и от острова к острову. И во всяком месте, к которому мы приставали, мы встречались с купцами, вельможами царства, продавцами и покупателями и продавали и покупали и выменивали товары.

И мы поступали таким образом, пока судьба не забросила нас к прекрасному острову, где было много деревьев, спелых плодов, благоухающих цветов, поющих птиц и чистых потоков, но не было там ни жилищ, ни людей, раздувающих огонь. И капитан пристал к этому острову, и купцы и путники вышли на остров и стали смотреть на бывшие там деревья и птиц, прославляя Аллаха, единого, покоряющего, и дивясь могуществу всесильного владыки. И я вышел на остров со всеми теми, кто вышел, и присел у ручья с чистой водой среди деревьев.

А со мной была кое-какая еда, и я сел в этом месте и стал есть то, что уделил мне Аллах великий; и ветерок в этом месте был приятен, и время казалось мне безоблачным. И меня взяла дремота, и я отдохнул в этом месте и погрузился в сон, наслаждаясь приятным ветром и благоуханными запахами, а затем я поднялся, но не увидел на острове ни человека, ни джинна: корабль ушёл с путниками, и не вспомнил обо мне из них никто – ни купец, ни матрос и они оставили меня на острове.

И я стал осматриваться направо и налево, но не увидел на острове никого, кроме себя, и овладела мною сильная грусть, больше которой не бывает, и у меня чуть не лопнул жёлчный пузырь от великой заботы, печалей и тягот.

А у меня не было с собой ничего из благ сего мира – ни кушаний, ни напитков, и остался я один, и душа моя устала. И я отчаялся в жизни и сказал про себя. «Не всякий раз остаётся цел кувшин, и если я уцелел в первый раз и встретил людей, которые взяли меня с собой с острова в населённое место, то на этот раз не бывать, чтобы я нашёл кого-нибудь, кто бы доставил меня в населённые страны».

И затем я стал плакать и рыдать, жалея о самом себе, и овладела мной грусть, и стал я упрекать себя за то, что я сделал, и за то, что начал это тягостное путешествие после того, как сидел и отдыхал в своём доме и своей стране, довольный и счастливый, имея прекрасные кушания, прекрасные напитки и прекрасную одежду и не нуждаясь ни в деньгах, ни в товарах.

И стал я раскаиваться, что выехал из города Багдада и отправился путешествовать по морю после того, как претерпел тяготы в первое путешествие и едва не погиб, и воскликнул «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к нему возвращаемся!» – и стал я как бы одним из бесноватых.