Читать книгу Таинственная лама и криминальная драма - Эрин Маккарти - Страница 3

НЕ ОСТАЛОСЬ НИКАКИХ СОМНЕНИЙ, что Санни Лафлёр баловалась травкой. Лама? Бабушка оставила мне ламу? Которая еще и плюнуть может?

Упомянутая лама снова высунула язык, как будто показывая, что я тоже ее не впечатлила.

Клифф откинул защелку на дверце.

– Вы что, собираетесь его выпустить? – округлил глаза Оливер.

Ха! Теперь тебе не до смеха, дружище? Впрочем, сама я была ошарашена не меньше. Я даже к лошади никогда ближе, чем на десять футов, не подходила.

– Само собой. Нашему здоровяку нужно порезвиться.

Джек снова что-то промычал – теперь на тон выше. Он как будто урчал в предвкушении чего-то приятного. Когда калитка открылась, он моментально выскочил на волю, как будто крича: «Ура! Свобода!»

Я отпрянула, все еще опасаясь приближаться к животному такого размера. Джек, однако, не проявил ко мне ни малейшего интереса и поскакал прямо к Оливеру.

– Что он делает? – завопил Оливер, пятясь назад при виде несущейся на него белой горы шерсти.

– Не бойтесь. Он просто любопытен. Ему нравятся новые лица. Ну, обычно.

– В смысле «обычно»? – заверещал Оливер.

Лама остановилась в паре дюймов от моего друга и вытянула шею, чтобы понюхать его волосы.

Рассмеявшись, Клифф подошел к настырному животному и застывшему от ужаса Оливеру.

– Вот, угостите его, – порывшись в кармане брюк, Клифф вынул мятную жевательную мармеладку. Раньше я встречала такие только в подарках на Рождество.

Клифф разорвал обертку и протянул Оливеру красно-белую конфету.

– Эти – его любимые.

Лама навострила уши и стала принюхиваться.

– Просто положите на ладонь. Он не кусается. Обычно.

– Что-то я не улавливаю тему насчет «обычно», – пробурчал Оливер, но все же взял мармеладку и сделал, как сказал Клифф.

Джек схватил лакомство губами и принялся с наслаждением жевать.

Я подошла ближе. Стоит признать, Джек и вправду оказался милым. Я попробовала погладить его бок. Почувствовав прикосновение, Джек дернул ушами, но остался на месте. Пожалуй, это был хороший знак.

Оливер тоже улыбался, но ровно до того момента, как Джек фыркнул, обдав его лицо облаком из капелек слюны. Я чуть не подавилась, едва сдерживая хохот. Оливер бросил на меня раздраженный взгляд и вытер лицо рукой.

– Ах да, он иногда так делает, – заметил Клифф с нескрываемым удовольствием.

– Спасибо за моральную поддержку, – съязвил Оливер, однако затем, к моему удивлению, погладил животное по носу. Джек снова замычал; теперь я поняла, что он доволен. Джек потыкался носом в руку Оливера в поисках нового угощения, а затем принялся обнюхивать карман Клиффа.

– Прости, здоровяк, на сегодня мармелада хватит.

Джек опять фыркнул, на этот раз без слюны. Он как будто понял, что сказал ему Клифф, и расстроился. Напоследок Джек еще раз обнюхал Оливера и неторопливо поскакал щипать одуванчики, которые росли у границы загона.

Что ж, ясно, почему бабушка его так любила. Он и меня успел очаровать.

– Пусть Джек попасется немного. Я передам вам ключи и список телефонных номеров, которые могут пригодиться, – произнес Клифф и направился к воротам, через которые мы вошли.

Я стала закрывать калитку, и в этот момент Оливер ткнул меня локтем.

– Я обязан с ним сфоткаться. Иначе наши друзья в Лос-Анджелесе не поверят, что тебе в наследство досталась, черт возьми, лама.

Его телефон был уже наготове. Он снял, как Джек щиплет траву. Услышав щелчок, тот поднял голову и посмотрел на нас, как будто понимая, что мы сейчас делаем. И, к моему ужасу, поскакал прямо к нам.

– Отпад! – воскликнул Оливер. – Он хочет сделать с нами селфи!

Я-то была уверена, что это просто совпадение, но все выглядело именно так. Джек остановился у ограды и моргнул своими тяжелыми густыми ресницами, за которыми скрывались карие глаза.

Оливер повернулся к ламе спиной и поднял телефон.

– Давай в кадр!

Джек заурчал.

– Только не плюйся, – предупредила я Джека, который уже приготовился к съемке.

Джек опустил ресницы, словно мое замечание его оскорбило. Мне стало совестно, и в знак примирения пришлось погладить ему нос.

Потом я развернулась и чуть наклонилась, чтобы попасть в объектив телефона Оливера. Джек встал позади нас строго посередине – он снова будто знал, что делать.

– Молодчина, Джек! – восхитился Оливер. Он был явно впечатлен. Первый снимок, затем еще один – и Оливер принялся рассматривать, что получилось.

– Да наша лама – чемпион мира по селфи.

– Уж я ему точно не соперница, – констатировала я. Селфи у меня всегда получались из рук вон плохо. Улыбалась я словно какой-то маньяк.

Оливер еще раз пригляделся к фотографиям, а потом кивнул.

– Не стану спорить.

Я в шутку ударила его по руке и сделала вид, что в сердцах сейчас брошусь за Клиффом. Тот ждал нас в цветнике; рядом с ним стоял кто-то еще. Мужчина, с которым разговаривал Клифф, был примерно моего возраста. Но меня поразило не это. Он был безупречен. «Безупречен» в данном случае означает, что выглядел он одновременно как актер, модель и, вероятно, античный бог.

– Пресвятая богородица, это еще кто? – прошептал Оливер. Я замотала головой, не отводя взгляд.

Никого красивее я в жизни не видела. А я, на секундочку, была из Лос-Анджелеса. Места сосредоточения красавцев всех мастей, которые ради карьеры в индустрии развлечений готовы все время тратить на спортзалы и здоровое питание. Я совершенно растерялась, мурашки бегали по мне галопом, а ноги отказывались идти. Вот же, приехали! Да, он безупречен. Но ведь в Голливуде таких – пруд пруди.

Держи себя в руках, ты же актриса. Ну, была актрисой, пока эти недальновидные продюсеры не закрыли сериал.

– Смотрите, кого я встретил! – слова Клиффа привели меня в чувство, и ноги снова стали слушаться. – Софи, это Дин Джордан, управляющий вашим пабом. Дин, это Софи, внучка Санни.

Обалдеть, так это и есть Дин Джордан? Я-то думала, мой управляющий – мужчина за сорок в грязном фартуке, под которым проглядывает пивной животик. Никак не парень из рекламы «Кельвин Кляйн». Пусть он и не стоял перед нами полуголый, но это было нетрудно себе представить. Его черная футболка и выцветшие джинсы только подчеркивали широченные плечи, узкие бедра и перекатывающиеся бугры мышц.

А какое у него было лицо! Суровый волевой подбородок, чувственные, на контрасте, губы, идеально прямой нос и глаза цвета бурбона, в котором играют блики пламени. Эти глаза заставили меня позабыть обо всем на свете. Нет, пламя неподходящее сравнение. Скорее бурбон в стакане со льдом. Жесткий и пронизанный холодом.

Чем я заслужила столь прохладный прием?

Дин протянул мне руку.

– Приятно познакомиться, – произнес он глубоким бархатистым голосом. Похожим на бурбон, снова сказала бы я, если б слегка не опешила от столь сухого приветствия. Дин, очевидно, был вовсе не рад меня видеть, и я никак не могла понять почему.

Что ж, недружелюбной встречей меня не смутить. Вот уж где пригодился опыт многочисленных отказов на кастингах.

Я широко заулыбалась и уверенно посмотрела ему в глаза.

– Взаимно.

Он протянул мне руку – я пожала ее, почувствовав тепло мозолистой ладони и длинных крепких пальцев. Прикосновение длилось не больше наносекунды, но мои щеки зарделись от смущения.

Наши взгляды пересеклись лишь на мгновение, а затем Дин подошел к Оливеру и, кивнув, также протянул руку:

– Дин.

Оливер пожал ее.

– Оливер, – ответил он, спародировав равнодушный тон Дина.

Тот, похоже, ничего не заметил и снова повернулся к Клиффу:

– Слыхал, хочешь бросить нас и податься на зимовку в теплые места?

Он говорил так, словно они с Клиффом – закадычные друзья. Теперь стало ясно: нас он почему-то невзлюбил. Может, мы недостойны его внимания, потому что неместные?

Я искоса взглянула на Оливера: интересно, а какое впечатление на него произвел мой управляющий? Оливер поймал этот взгляд и в ответ закатил глаза. С такой оценкой я была вынуждена согласиться.

– Да, собираюсь во Флориду через пару дней присмотреть домик в Форт-Лодердейле, – сказал Клифф. – Вернусь через неделю, а затем, в середине октября, уеду уже окончательно. Хватит с меня снега и морозов.

Тут он с сочувствием посмотрел на меня.

– Зря я при вас жалуюсь на наши суровые зимы. Ведь вы же из солнечной Калифорнии. Не хотел вас пугать.

Я услышала, как Дин фыркнул.

– Если она боится мороза со снегом, то зачем вообще сюда приехала?

– А я не боюсь. Ни мороза. Ни снега. Ни льда.

Дина мое заявление никак не впечатлило, поэтому я (очевидно, не подумав) поспешила добавить:

– Вообще-то я каждый год катаюсь на лыжах на озере Тахо.

Дин бросил на меня скептический взгляд:

– Ну вот и расскажете потом, как вам наша зима после лыжного курорта.

Да уж, защититься у меня не получилось, и выглядела я глупее некуда. Как типичная калифорнийка. Впрочем, я твердо решила не отступать. Я продолжала смотреть ему прямо в ледяные глаза и даже улыбаться. Наконец Клифф откашлялся, положив тем самым конец нашему неловкому противостоянию.

– Так, ребятки, у меня сегодня еще одна встреча, которую я никак не могу пропустить. Давайте закончим с домом, а потом Дин покажет паб, – Клифф переводил взгляд то на меня, то на Дина. Несомненно, он уже знал, что экскурсия по пабу будет не самой радушной.

– Я сейчас буду готовить паб к открытию. Приходите после шести, – сказал Дин.

Я вовсе не хотела начинать знакомство с моим управляющим с конфликта. Без его помощи мне точно не обойтись, поэтому я решила переключиться в режим «Софи Лафлёр сражает наповал своим очарованием». Это работало даже с самыми противными режиссерами.

– Отлично, буду ждать с нетерпением! – воскликнула я и одарила его широченной улыбкой.

Никакой ответной радости я не увидела. Напротив, он удивленно вскинул брови, словно я сбрендила. Быстро попрощавшись с Клиффом, он зашагал по дорожке прямо к одному из зданий на участке.

– Не понимаю, что это с ним, – сказал Клифф. – Обычно Дин ведет себя немного дружелюбнее, особенно с женщинами.

Немного? Да будь он даже намного дружелюбнее – беседа с ним обрадовала бы примерно так же, как сезонная простуда.

– Он живет неподалеку? – поинтересовалась я. Соседствовать с этим гномом Ворчуном из сказки про Белоснежку мне вовсе не хотелось. И так придется постоянно иметь с ним дело в пабе.

– Вообще-то он живет в вашем гостевом доме, – с издевкой усмехнулся Клифф.

– ОН ЖИВЕТ В МОЕМ ГОСТЕВОМ ДОМЕ, – простонала я, когда мы остались с Оливером вдвоем в бабушкином особняке.

Вернее, в моем особняке.

– Кретин какой-то, – посочувствовал Оливер, плюхнувшись на обитый синим бархатом диван. – Но зато красавчик.

– Не нужен мне никакой красавчик! Мне нужны добрые соседи, интересная и приятная работа. Я хочу, чтобы меня приняли, хочу стать частью этого города.

Я прошлась по комнате, взяла в руки свечу и поднесла ее к носу. Лемонграсс. Я поставила свечу на место.

– Мой хештег на этот год – коллектив. Представь себе, как жители небольшого городка, взявшись за руки, водят хоровод на городском празднике. Вот чего я хочу!

– Но ведь есть и другие соседи помимо него. Может, остальные сотрудники паба окажутся дружелюбнее. Вряд ли он работает в одиночку.

– В таком маленьком городке мнение одного человека может легко стать мнением большинства. Все друг с другом общаются. Вдруг он убедит остальных меня возненавидеть?

Оливер закатил глаза.

– Ты чего городишь, подруга? Что ты как школьница? Ничего он тебе не сделает. Думаю, наш угрюмый жеребец просто встал не с той ноги. Или у него сломалась бензопила. Или он сбил лося и раскурочил свой пикап.

– Раскурочил? – со смехом переспросила я. – Отличное ты ему придумал прозвище, кстати.

Оливер поблагодарил за комплимент.

– Ну да, раскурочил. Слышал это словечко в каком-то фильме по Стивену Кингу, вот и решил, что это официальный сленг штата Мэн. Думаю, значит что-то вроде «сильно повредил».

– Ты смотрел фильм по Стивену Кингу? – я все больше поражалась своему другу, который обычно как огня боялся всякой нечисти.

– Я же должен был подготовиться к тому, что меня ждет, – резонно возразил тот.

Вероятно, подготовиться не помешало бы и мне. Лучше всегда быть начеку. Мне теперь казалось, что я и привидениям здесь не удивлюсь – ведь столько сюрпризов на меня уже обрушилось. Я окинула взглядом бабушкину пеструю гостиную с темным паркетом и цветастой, как россыпь драгоценных камней, мебелью. Подойдя к стене, я принялась разглядывать гобелен: на нем были изображены едва одетые, словно с фрески эпохи Возрождения, люди, которые водили хоровод посреди леса. Картина выглядела… нет, пожалуй, нестрашной. Скорее, странной. Но точно нестрашной. Во всяком случае, при дневном свете. Посмотрим, как я запою ночью.

– Или он с утра наловил слишком мало лобстеров, – продолжал гадать Оливер.

– Ты понимаешь, что прямо сейчас свалил в кучу все известные тебе стереотипы о Мэне?

– Возможно, ты права.

У меня заурчало в животе, и я пошла на кухню. За спиной я услышала, как Оливер встал с дивана и проследовал за мной.

– Но нельзя отрицать, что все перечисленное действительно могло произойти. Не только в Мэне. Еще и в Нью-Гемпшире. Или в Массачусетсе.

Я с укором покачала головой, но не смогла сдержать улыбку. Я обожала Оливера. И была рада, что он со мной. Не знаю, как бы я справилась в одиночку.

– Ну что, городской пижон, проголодался?

– К твоему сведению, я просто умираю от голода. Как думаешь, у бабули в морозилке осталась пара кексиков? – спросил он и, пока я изучала содержимое кухонных шкафов, направился прямиком к холодильнику.

Клифф не преувеличивал, сказав на прощание, что к моему приезду в доме прибрались и накупили продуктов. Интересно, кто это сделал. Наверняка не Дин Джордан. Я обнаружила пачку крекеров. Лучший вариант, чтобы не заморачиваться с готовкой.

– Нашел что-нибудь в морозилке? – спросила я и, открыв пачку, уселась на один из табуретов у барной стойки.

– Только мороженое, – энтузиазм Оливера заметно угас.

Я рассмеялась.

– А я люблю мороженое.

– Это потому что ты пай-девочка.

– Вовсе нет, – обиделась я, будто мне нанесли смертельное оскорбление. Потому что Оливер был прав. Меня вполне можно было назвать пай-девочкой. Хотя сама я старалась думать, что просто веду себя благоразумно и строго соблюдаю правила.

Иногда мне казалось, что я не стала кинозвездой отчасти из-за нежелания использовать всякие грязные приемчики. Никаких кастингов через постель, вечеринок с большими шишками или привычки пудрить носик кокаином. Конечно же, есть актеры, которые ничем таким не занимались и все равно прорвались к славе. Но в целом в мире искусства нет места порядочным и честным. Впрочем, мне все равно хотелось верить, что всякий труд вознаграждается успехом, а добро – это самое простое, что один человек может подарить другому.

В общем, я была честной и порядочной пай-девочкой, а в мире кино шоколадных медалек за это не вручали.

И вот теперь я, вся такая благоразумная и позитивная, оказалась в Мэне и, по правде сказать, не считаю, что совершила ошибку. Да, это что-то новое. Но на ошибку вовсе не похоже.

Оливер, вздохнув, достал мороженое; он напоминал ребенка, который только что развернул последний рождественский подарок и не обнаружил там ничего, кроме пары носков. Пока он разыскивал подходящую миску, я включила бабушкин телевизор. Интересно, какими стриминговыми сервисами она пользовалась?

Ответ: никакими.

– Хочешь, посмотрим киношку на моем планшете? – спросила я. – Мне нужно немного расслабиться перед общением с моим управляющим.

– Отличная идея!

Мы уселись за кухонный стол и включили романтическую комедию, которую оба видели уже с десяток раз. Ромком нас никогда не подводил.

– А что сейчас с Эштоном Катчером? – рассуждал Оливер. – Не видел его со средней школы. Я тогда три недели гулял с Румер Уиллис и все еще делал вид, что мне интересно встречаться с девчонками.

Не успела я открыть рот, чтобы ответить, как на всю кухню раздался пронзительный звон. Я испуганно вскочила, хватаясь рукой за сердце.

– Что это?

У меня перехватило дыхание, в висках бешено застучало. Оглушительный звук повторился.

Оливер указал пальцем на небольшой бронзовый купол с узорным орнаментом по краям, висевший над дверью, через которую мы вошли.

– Мне кажется, кто-то просто звонит в дверь. Привидений испугалась, что ли?

Звонок раздался в третий раз.

Оливер был прав. Вдруг это Дин решил сказать, что мне уже можно в паб? Только он, скорее всего, прошел бы через офис прямо к кухне и постучался бы в дверь, которую нам показывал Клифф.

– Вот видишь, – Оливер подбодрил меня улыбкой. – Спорим, кто-то из соседей хочет познакомиться? Может, они даже принесли нам пирог или запеканку?

Я улыбнулась. Все может быть.

Мое сердце больше не норовило выскочить из груди, и я решилась посмотреть, кто пришел.

Оливер последовал за мной. Я ведь уже говорила, что очень была рада его присутствию?

Я открыла дверь. Но на пороге оказалась вовсе не соседка. Если только по соседству не жили полицейские. Передо мной стояла девушка-офицер в полном обмундировании и с пистолетом в кобуре. Совсем молоденькая, безо всякой косметики. Ее каштановые волосы были собраны в пучок, а аккуратный носик усыпан веснушками. По правде сказать, она больше напоминала девочку-подростка, нарядившуюся в костюм полицейского. Она явно нервничала, прикусывая нижнюю губу, но, увидев меня, успокоилась.

– Софи Лафлёр?

Я кивнула. Удивительно, что она знала мое имя.

– Да.

– Офицер Янг.

Юный возраст не мешал ей держаться по-взрослому.

– Прошу вас пройти со мной. Произошел несчастный случай.

Я нахмурилась. Я почти никого в этом городе не знала, зачем я могла понадобиться?

– Что вы имеете в виду? Какой еще несчастный случай?

В моем пабе случился пожар? Однако дымом в воздухе не пахло.

Моя лама сбежала? Но Джек у себя в стойле.

В мой забор врезалась машина? Вполне вероятно.

– У дома произошла авария?

– Нет, речь о человеке.

– Что? О ком?

– О Клиффе Робишо, мэм.

Я ошарашенно уставилась на нее.

– О боже! Я же только сегодня с ним познакомилась. С ним все хорошо? Мы разговаривали буквально пару часов назад, и он был в порядке.

– Сейчас он совсем не в порядке.

У меня внутри все опустилось.

– Уверена, у него есть семья и друзья, кого вам следует оповестить. Уж точно не меня.

Она кивнула.

– У него есть и семья, и друзья, но я все же прошу вас пройти со мной.

Ничего хорошего все это не сулило. Вот вам и добродушный сосед с выпечкой. Неужели они подозревают, что я как-то связана с этим несчастным случаем? И что вообще это за несчастный случай? Во время нашей экскурсии Клифф отлично себя чувствовал и выглядел очень бодрым.

Я посмотрела на Оливера. Тот пожал плечами: он тоже ничего не понимал.

– Вы можете забрать свою ламу?

Я удивленно моргнула.

– Джека Керуака?

– Да. Ваша лама находится на месте преступления и не желает идти на контакт.

Стало ясно, почему обратились именно ко мне. Но как я управлюсь с ламой, которую сама только что встретила? Оливер кивнул, дав понять, что нам стоит забрать Джека. Или хотя бы попробовать. Но я понятия не имела, как заставить ламу слушаться.

– Хорошо, – ответила я, все еще пытаясь прийти в себя.

Вслед за офицером мы вышли на Центральную улицу и свернули налево – на улицу с говорящим названием «Водная», которая тянулась параллельно океану. С одной стороны на ней выстроились в ряд живописные старинные особняки, а с другой – открывался прекрасный вид на каменистое побережье. Будь я не так взвинчена, наверняка бы насладилась нашей прогулкой. Однако в тот момент я думала только о том, что же все-таки могло случиться с Клиффом и как Джеку удалось выбраться из загона.

– С Клиффом все в порядке? – снова спросила я, стараясь не отстать от миниатюрной девушки-полицейского. Я поспевала за ней с трудом и чувствовала себя старухой. Ну или как минимум корила себя за нелюбовь к тренировкам.

– Подробности вам сообщит шериф Пеллетье на месте.

Оливер с беспокойством взглянул на меня, чем только подкрепил самые нехорошие предчувствия.

Мы подошли к указателю «Аллея Бухты Дружбы», от которого вбок уходила грунтовая дорожка. Нырнув в зеленый туннель из сосен и кленов, дорожка вывела нас на площадку, откуда открывался чудесный вид на бухту. Несмотря на все волнение, я не могла не восхититься великолепием разбивающихся о скалы океанических волн.

Тут я заметила мужчину в форме – видимо, это и был шериф Пеллетье. Он ожидал нас чуть дальше по дороге, в руках он держал веревку, к который был привязан Джек Керуак. Джек норовил вырваться и постоянно мотал головой.

– У меня плохое предчувствие, – прошептал Оливер, точно угадав мои мысли.

Я не удержалась и побежала прямо к шерифу.

– Что случилось? – прокричала я, поравнявшись с ним.

Джек, никак не желавший успокоиться, издал неведомый мне доселе звук – что-то вроде низкого утробного мычания.

– Что случилось? Где Клифф?

Джек дернул головой, и офицер едва не выпустил веревку.

– Вы, должно быть, Софи. Я шериф Пеллетье. – Руки он мне не протянул, поскольку всеми силами пытался удержать нервничавшую ламу.

– Джек вконец распоясался. Сегодня из-за него, к сожалению, погиб человек.

– Погиб? – опешила я. – Клифф?

– Да. Клиффа Робишо нашли мертвым, и все указывает на то, что убил его именно Джек Керуак.

– Не может быть! Клифф только что был жив и угощал Джека лакомствами. Они отлично ладили. Как, черт возьми, Клифф может быть мертв?

Я осмотрелась вокруг и только теперь заметила, что в нескольких метрах от нас еще один офицер разговаривал с высокой худощавой женщиной старше сорока. Женщина энергично и нервно размахивала руками, все время показывая на мою ламу. А затем на дороге рядом с собой я увидела влажное красно-коричневое пятно, и меня чуть не стошнило. Это была кровь. Кровь, впитавшаяся в суховатый грунт. Кровь Клиффа.

– Вы уверены? – переспросила я, неотрывно глядя на пятно. Потом подняла глаза на шерифа: вдруг он сейчас признается, что все происходящее – странный розыгрыш?

Тот медленно кивнул; сквозь густую бороду и усы было видно, что он с горечью поджал губы.

– Клиффа ударили по голове. Судя по всему, это сделала ваша лама.

Стоявший рядом Джек снова заурчал. Оливер подошел к нему и принялся чесать бок. Джек успокоился и перестал вырываться.

Я открыла рот, чтобы как-то отреагировать. Но как реагировать, если твой недавно приобретенный питомец только что убил человека? Притом что этот человек был одним из двух, кого ты вообще знала в новом для себя городе.

Отреагировать я все равно не успела.

– Это она? – раздался пронзительный вопль. Я повернулась и увидела, что женщина, разговаривавшая с офицером, теперь несется ко мне.

– Как ты додумалась выпустить это чудовище? Из-за него теперь весь город на ушах!

– Карен, я понимаю, что ты сильно расстроена, – успокаивал ее шериф Пеллетье, встав между нами и не давая разъяренной женщине до меня добраться, – но все это просто ужасное стечение обстоятельств.

– Стечение обстоятельств? Мой отец погиб!

Я похолодела. Боже мой, это же дочь Клиффа.

– Знаю, – ответил шериф со спокойным сочувствием в голосе. – Вижу, как тебе сейчас тяжело.

– Мой отец погиб. Да, ты прав, это чертовски тяжело, – она пыталась хоть немного заглянуть за широкую спину шерифа, чтобы сжечь меня взглядом.

– Я очень глубоко вам сочувствую, – сказала я.

У меня в груди все сжималось от жалости к ней и к Клиффу. Я вспомнила блеск в его глазах. Его планы зимовать в новом домике в Форт-Лодердейле. Еще я жалела, что так и не успела расспросить его о бабушке, хотя, возможно, думать сейчас об этом было не вполне подобающе. Однако более всего я сочувствовала родным Клиффа, переживающим утрату.

– Я лишь немного знала вашего отца, – добавила я, – но он показался мне замечательным человеком.

Карен сощурилась.

– Вы ничего не знали о моем отце.

Я уже приготовилась согласиться и сказать, что даже представить себе не могу ее горе, но холодный и ожесточенный взгляд Карен меня остановил. Она злится, потому что ее отец погиб столь нелепым образом? Или по какой-то другой причине?

– Карен, хочешь, офицер Янг отвезет тебя к матери? – предложил шериф. – Кто-то должен ей рассказать о случившемся и, полагаю, лучше бы это сделать тебе.

Карен метнула в меня еще пару молний, затем нахмурила брови и посмотрела на него.

– Не надо, я в порядке. Поеду к ней сама.

Я зажмурилась. Боже правый, уже через пару часов все в городе будут в курсе, что моя лама убила бедного Клиффа Робишо. Какой кошмар! Со всех возможных точек зрения.

Я медленно открыла глаза и увидела, что Карен снова буравит меня взглядом. Она ненавидела меня. Никаких сомнений в этом не было.

– А ты, овца, возвращайся в свою Калифорнию. Там тебе самое место!

– Карен, – окрикнул шериф.

Но Карен, не обращая на него внимания, ринулась ко мне, намереваясь ткнуть своим длинным тонким пальцем. Я отпрянула, не ожидав, что она так резко бросится ко мне. Стоявший позади меня Джек Керуак громко и утробно заурчал.

Шериф Пеллетье схватил разъяренную женщину за талию, не давая приблизиться ко мне. Карен же никак не успокаивалась.

– Да ты вообще не представляешь, что натворила! – вопила она, пытаясь вырваться из рук шерифа. Тот, слава богу, был здоровым мускулистым парнем, и потому все усилия ее были тщетны.

Джек снова заурчал.

– Тихо, тихо, – попытался успокоить животное Оливер.

Но Джек и не думал успокаиваться. Напротив, он издал еще один звук – как будто громко засопел. Я обернулась и увидела, как надо мной пролетает комок мокрой липкой слизи и приземляется точно в лицо Карен.

Закрыв глаза, я застонала и закрыла глаза. О, Джек, только этого сейчас не хватало! Ровно в тот момент, когда я решила, что хуже уже не будет.