Читать книгу Золушка из Преображенки - Есения Светлая - Страница 9

«Бзинь-бзинь» настойчиво звенело в голове, но просыпаться не хотелось. Кажется, только отогрелась и уснула. Ой, это же в дверь звонят! Маринка пришла, а у нее ключей нет!

Надя вырвалась из цепкого сна, впопыхах протерла глаза, поправила сбившуюся набок кофточку и побежала открывать входную дверь.

– Уснула, что ли? – с порога хохотнула Маринка, похлопывая гостью по плечу. – Ну прости, дорогая, домой хотелось очень.

– Ага, пригрелась и задремала. Даже не сразу поняла, что это за звон такой. Извини, что сразу не открыла.

– Да ладно тебе, я ж понимаю.

Марина легко скинула с себя перекрашенную в болотный цвет дубленку, поставила сапоги на полочку, окинула цепким взглядом подругу.

– Борщ ела?

– Нет, без тебя не стала.

– Я так и думала. Пойдем, худорба, откармливать тебя буду. Совсем тяжко, да, Надь? Небось теперь на продукты едва хватает?

– Чтобы не наросли проценты и штрафы, приходится уже оплачивать кредит. Я уж, конечно, к такому была не готова. Думала, может продам что, да только что продавать-то? Все и так старое, да мы с Колькой и так не особо шиковали.

– Да понятное дело. В город вам надо. Здесь хоть зарплаты побольше.

– Вот потому и приехала.

Маленькая кухонька была напрочь пропитана уютом. Надя присела за стол, с интересом рассматривая цветастые занавески и расписной чайник. Каждая мелочь на кухне говорила о задорном и ярком характере хозяйки.

Пока гостья очухивалась от сна, Маринка поставила подогреваться маленькую кастрюльку с борщом на плиту. Нарезала ржаного хлеба, подмороженного соленого сальца, почистила несколько зубчиков чеснока. По-простецки разложила угощение на стол, налила суп.

– Ешь, Надя, не стесняйся. Я тоже поем, проголодалась.

Надя взяла ложку и с жадностью, не стесняясь, принялась есть вкусный горячий Маринкин борщ.

– Вкусно!

– Ешь, ешь. И чеснока вот бери, сегодня уже на свидание никуда не пойдем.

– И сало вкусное.

– Намерзлась ты, наголодалась. Ох, Надька… Я тут что подумала, Надь. С работой, конечно, сразу не получится, так чтобы и на кредит, и на житье-бытье хватало. Вы с Коленькой можете первое время у меня пожить. Немного освоишься, работенку найдешь, а потом и квартирку недорогую подыщем. Может, что-то с продажей дома решишь, не знаю. В любом случае начнём мы с тобой с поиска работы. Я сегодня кое-какие свои связи подняла, написала знакомым. Не сразу, но может кто-то ответит, посмотрим. Да, и это, Надь, не мешало бы тебя в порядок привести.

Надя застыла с ложкой в руках, затем отмерла, испуганно взглянув на Маринку, пригладила волосы.

– В порядок? Что-то не так?

– Все не так, Надь! Ты на себя посмотри! Седина вовсю, на голове унылый пучок, брови, твою мать, как будто ты Брежнева в вашем сельском клубе играешь! А уж про мешки под глазами я вообще молчу! Хотя для полного образа они самое то… Как ты в таком виде собралась по организациям ходить, работу искать?

Надя сникла – ком в горле встал, не продохнуть. Неприятно о себе такое слушать, даже из уст подруги. Запустила она себя, да. Так и настроения не было стараться. Работа, дом, Коленька – вот и вся жизнь. Глянет впопыхах в зеркало, махнет рукой, и дальше бежать…

– Ну в самом деле, Надь, ты ж еще молодая, – смягчила тон Марина, – зачем же себя так запустила!

– Да какая уж молодость, Марин! Я тебя умоляю, пятый десяток пошел. Что мне, на выставку, что ли, ходить?

– На выставку! – грозно хлопнула по столу Маринка. – Да! Представь себе, что на выставку! Ты в первую очередь себя сейчас продавать будешь! И не смотри на меня так. Встречают всегда по одежке, а уже потом разбираются, в какой отдел перевести. Так что будем тебя приводить в порядок.

Маринка встала и убрала опустевшие тарелки. А затем продолжила:

– Тебе чаю зеленого? Ага… так вот, в порядок, говорю. Завтра идешь со мной в салон, я уже договорилась. Светка завтра работать будет, сама хозяйка. Она между клиентами тебя и возьмет. Я-то не смогу, прости. У меня руки только для бритья полулысых дедов заточены. А Светка, она молодец. Она из тебя куколку сделает!

– Марин, я не могу. Это же все дорого стоит, наверное.

– Что дорого, Надь? Стрижка, покраска? Так рассчитаешься, как деньги будут. Мы все в салоне друг другу помогаем. Я девочкам массаж делаю, спинку мну, значит. А они мне тоже вот, когда надо помогают. И, заметь, тебе сделают все по своей цене, не по прайсу.

– Все равно, не знаю, неудобно мне.

– Не знаю, неудобно, – передразнила Маринка. – У тебя как будто выбор есть! Сейчас прижмут тебя кредиторы, чем Кольку кормить станешь? Кредит ведь не на один год! Тебе выкарабкиваться из этой дыры нужно, и свои захудалые принципы засунуть в одно место, сама знаешь какое! Пей чай, не сиди, как на поминках.

Надя расстроенно уткнулась в кружку. Больно бьёт Маринка, точно в цель, как снайпер. И не скажешь ведь ничего против, права она. Ради Кольки Надя была готова на все. Ради себя бы не стала стараться, давно уже на себе крест поставила. Но Кольку поднимать надо. У него теперь ни дедушек, ни бабушек не осталось, все рано ушли. Поэтому надеяться не на кого.

– Надя, не вешай нос, подруга! Справимся. Будет сложно расстаться с сединой, понимаю, плакать будешь. И с бровями такими кустистыми сложно и больно… но ты справишься!

Надя тепло улыбнулась подруге.

– Спасибо, Марин. Я на все согласна. Ради Кольки все вытерплю.