Читать книгу Белая Россия. Народ без отечества - Эссад Бей - Страница 6

На юго-западе России, на берегах великой реки Дон раскинулась обширная и богатая равнина. Некогда на этих берегах обосновались северные витязи, которые вели торговлю и воевали с соседями. Они заложили города, возвели крепости, монастыри и вскоре усвоили язык своих подданных. Затем сюда пришли степные народы, разрушили стольный град Киев, надругавшись над дочерьми защитников. Татар, в свою очередь, потеснили Литва и казаки, крепко засевшие на донских берегах. В веках этот край познал разных владык – польских королей, монгольских ханов, казачьих атаманов.

В центре страны возник заново старинный град Киев. Месторасположение властей, мечта паломников. Затем пришли царские войска, прогнали атамана и заняли страну, объявив ее и ее обитателей собственностью России. Земля называлась Украиной, и русской становиться не желала. Когда, наконец, царская империя развалилась, Украина первой отделилась от России. Учредились парламент и национальная армия, которая быстро прогнала местных большевиков. Таким образом Украина начала жить по принципам современной демократии.

С севера, с ненавидимых городов Московии пошел поток беженцев. Украинцы встретили их как чужаков, как северо-славянский сброд. Беженцев все-таки пускали, но игнорируя тут демократические принципы, с ними обращались откровенно грубо. Среди сбежавших на демократическую Украину, был уже не молодой гвардейский офицер – Павел Скоропадский, который в Киеве сменил нордическое Павел на мягкое украинское Павло. Он на это имел и право, будучи потомком последнего атамана. Но это обстоятельство только теперь стало нужным достоянием политического мира и всплыло из семейного архива.

Последний потомок последнего гетмана стал для украинских националистов желаннейшим гостем. Павло Скоропадский, кроме того, был генералом, и у него были хорошие отношения с командованием других стран. Эти отношения играли большую роль для украинской нации, которая более страшилась большевицкой оккупации. Скоропадский недолго прожил в Киеве частным образом как помещик. Украинские демократы, под прессом приближавшихся большевиков, решили отказаться от демократии в пользу освященного веками гетманского правления. Парламент не воспротивился, и Павло Скоропадского избрали гетманом всея Украины.

После этого акта немецкая армия согласились защищать границы Украины от большевиков, а его сиятельство гетман без помех посвятил себя политике. Программа его была проста и заключалась в одной фразе: «В столице – покой, в деревню – карательные экспедиции». Исполнение задачи поручили «сельджукам»9 гетмана, его гвардии. Жизнь правителя Украины вошла в нормальную колею: он сидел в своем киевском дворце, управлял страной и с усердием учил украинский язык. Немецкие гарнизоны защищали рубежи, а сельджуки колотили крестьян.

Но фортуна гетмана длилась недолго. Однажды украинские крестьяне противопоставили программе гетмана свою программу, тоже незатейливую.

В ней говорилось: «Евреев надо уничтожить, а также русских и помещиков. Каждый украинец за счет государства обретет тысячу сажень земли и водку». Программу назвали социалистической.

Вождями вновь созданного движения стали бухгалтер Петлюра, журналист Винниченко и недавно отпущенные на свободу бандиты. Вокруг них собралась армия, незамедлительно отправившаяся на Киев. Немецкие отряды отступились от украинского престола, и гетману, кроме своей живописной гвардии, на поле сражения пришлось послать студентов, гимназистов и офицеров-беженцев. Они, вырыв примитивные окопы, встали на защиту столицы. У крестьян, находящихся по другую сторону окопов, в тот момент была одна-единственная проблема: они искали по всей Украине белого коня, потому что бухгалтер Петлюра не мог войти в город на коне другой масти.

В это время удрученный Скоропадский сидел в гетманском дворце, слушал фронтовые сводки от преданных ему гимназистов и готовился к бегству.

Позднее о его бегстве появилось множество легенд. Рассказывали, что он лег в один удобный гроб, в другие уложил свою семью и государственную казну, повелел надписать на них: «Павшие офицеры немецкого генштаба». Проехав таким необычным образом через весь Киев, он достиг вокзала. Но мы не знаем, каким был побег гетмана в действительности. Впрочем, люди из его окружения заявляли, что перебинтованного Скоропадского, в сопровождении немецкого офицера, доставили на санитарный поезд, который и привез его в Берлин.

Студенты военных училищ, защищавшие его трон, погибли на подступах к городу, а Петлюра въехал-таки в Киев на белом коне. Последовал страшный погром евреев, за ним – грабежи, а потом манифест освобожденному украинскому народу. Директория – такое название выбрало себе правительство Петлюры, начала свою плодотворную деятельность.

В первую очередь учредили правила для языка, названного украинским. Тех, кто не хотел изъясняться на нем, казнили. Затем, отпечатав в огромном количестве новые ассигнации, их раздали войску. Особо отличившиеся бандиты получили хорошие государственные места. Русские надписи запретили по всему Киеву. Этот указ способствовал появлению множества художников.

Бухгалтер Петлюра, слезший со своего белого коня, с гордостью вошел во дворец. Он изъяснялся на изобретенном им самим языке позапрошлого века. Газеты, школы, почта и все остальные государственные учреждения должны были пользоваться этим языком. Законы новой республики принимались только после длительных филологических рассуждений, ибо министры не могли найти консенсус относительно правильного украинского. Но и Петлюра не смог воплотить в жизнь политическую программу своего движения: «Тысяча сажен земли и водку каждому украинцу за счет государства». А уничтожение русских и евреев не обеспечило новому правительству верность украинской деревни.

Тем временем с севера наступали большевики, а с юга – Добровольческая армия генерала Деникина. В самой стране росли новые отряды разбойников и авантюристов со сказочно-радикальными программами. В скором времени и самому Петлюре пришлось покинуть Киев. Городу пришлось в четырнадцатый раз менять тирана. В поезде-люкс, составленном из вагонов для скота, Директория объехала всю Украину. Она непременно хотела сохранить власть.

«В вагоне Директория, под вагоном территория»10, – заявлял Петлюра, читая свои все новые манифесты горстке слушателей. В тот период, по меньшей мере с десяток разных правительств появилось в разных уголках Украины, говорили одно и то же. Указы этих правительств были все радикальнее, а банды, воплощавшие их в жизнь на свой манер, были все хищнее. Это продолжалось до тех пор, пока однажды задул ветер в паруса самого радикального и самого разнузданного правительства. Это были не большевики: правительство называло себя «Повстанческой армией Махно». Оно стало первой успешной попыткой установления анархистского правления в мировой истории. В его главе стоял украинский крестьянин-анархист, уроженец села Гуляй-Поле, «батька» Нестор Махно.

В девятнадцать лет Махно за участие в террористических актах оказался в царских темницах в Одессе, откуда его препроводили в Сибирь и, наконец, в одну московскую тюрьму, где его держали в кандалах за непокорный характер. Бандит-анархист провел десять лет в царских тюрьмах, пока не подоспела революция. С первым же поездом Махно вернулся в родное село, где принялся жарко пропагандировать анархизм. Жители Гуляй-Поля были в восторге от его учения. Прежде им не доводилось слышать, что может быть и такая форма правления, когда можно делать, все что угодно. Крестьяне из соседних деревень также пришли к мнению, что Махно – единственный достойный выразитель их чаяний. Так возникло ядро армии Махно, который обратился с призывом ко всем анархистам России, призывая объединиться в общей борьбе. Из Москвы и Петербурга, из областей, где командовал Деникин, к нему стекались люди. Патлатые, с бомбами и теоретическими трактатами, с теплыми воспоминаниями о боях, грабежах, терактах, они собрались под водительством Махно воплотить свои идеалы.

Махно стал кумиром Украины. Он объявил войну любой власти – большевикам, белогвардейцам, петлюровцам. Его целью было построить первое на земле государство без властей. Для осуществления этой цели убивали тех, кто поддерживал какую-либо власть, и тех, кто еще имел что-то не отобранное. Вскоре пол-Украины перешла в его руки – тысячи клялись его именем.

Но так как Махно был не только бандитом, но и теоретиком, он выпускал газету, где советовал всем жить свободно, в согласии с собственными желаниями и с соседями. В его стране не существовало налогов: на нужды аппарата шли военные трофеи. На выпускаемых им деньгах стояло: «Подделки и фальсификации не преследуются». Его газета находила широкий отклик. Например, родителям предлагали: «Советуем отправлять детей учиться». Или же советовали: «Лучше не убивать евреев, это не соответствует принципам анархизма». Согласно основным принципам анархизма никто никому ничего не приказывал.

Для большевиков и белых, словом, для всех жителей России, которые не разделяли анархизм, Махно был страшным врагом. С ордой преданных ему бандитов он колесил по стране, грабил и убивал, а затем возвращался в Гуляй-Поле и делился трофеями со своими сторонниками.

На Украине Махно господствовал три года как бич божий, крестьяне же фанатично почитали его. После победоносных походов он задавал пиры в своей ставке. В эти моменты идеалами анархизма воодушевлялись даже остававшиеся дома крестьяне. Батька Махно разливал водку рекою, пел, плясал, а в конце доставал из карманов золотые деньги и швырял их в толпу. Иногда вешали какого-нибудь пойманного еврея, или же сторонника твердой власти. Затем праздник продолжался.

Белая армия не была страшна батьке Махно. Наоборот, именно махновские отряды громили белых, приуготовив их поражение. Конец первого государства без властей наступил, когда на Украину пришли большевики. После очередного кровавого боя он закатил шикарный пир, а затем покинул свою ставку с группой бандитов и идеалистов и эмигрировал в Румынию. Здесь он осознал, что для создания нового анархистского государства подходящие условия еще не сложились. Когда же государственная казна, увезенная в эмиграцию, опустела, Махно, дабы ее снова пополнить, прибег к добрым русско-анархистским способам. Но успеха он не достиг. Сегодня Махно сидит как обычный заключенный в одной из польских тюрем11.

Скоропадский, Петлюра, Махно – все они бежали, а с ними и их свита и войска, их поэты и казначеи. Эмигрировали все десять украинских правительств. Все, что было на тогдашней Украине, гротескная и трагическая смесь геройства, обманов, грабежей и убийств стало обыденностью и для всей остальной России. Повсюду, на севере, в Сибири, на Кавказе, в Туркестане и в Крыму росли как грибы правительства, провозглашались идеалы, ради которых сражались и страдали, во имя которых действовали преступные герои и преступники, похожие на героев. Пример Украины распространился по всей стране. Но везде в итоге большевики разбивали эти правительства и их сторонников, гоня их прочь. Они бежали к пограничным странам, увозя с собой если не казну, то надежду на возвращение на родину – завтра, самое позднее через год, приведя к победе государство без властей, гетманство или социализм на белом коне.

Так началась эмиграция.