Читать книгу Отданная за долги дракону, или Ну ты и попал! - Ева Ардин - Страница 3

Глава 2

Оглавление

Я резко развернулась, едва не расплескав содержимое расписной посудины. Аккуратно поставила её на пол – ещё не хватало облиться. Теперь можно и муженьку внимание уделить. Ох, не пойдёт оно ему на пользу! Прямо предвкушаю наше выяснение отношений.

Я критически осмотрела барона. Молодой парень лет двадцати на вид, с золотыми кудрями и ярко-голубыми глазами. Обильные возлияния ещё пока не оставили следа на смазливом лице, хотя от «аромата» дыхания муженька вполне можно было захмелеть.

– Нини, иди ко мне! – недовольно повторил он. – Я собираюсь отдать тебе долг!

– Какой долг? – удивилась я.

– Супружеский! – пояснил барон, привстав с кровати и потянувшись ко мне. – Самое время мне его отдать!

– О, так ты и жене должен, – констатировала я.

– Это ты мне должна, если уж на то пошло! Это по твоей вине мы не смогли подтвердить наш брак!

Ох ты ж, ёлки зелёные! С шишками!

В голове всплыли картинки: не иначе как из памяти Ниниэлы. Замуж за объект своего обожания она вышла, но до консумации брака дело так и не дошло. Причина была до смешного банальной: в день свадьбы, неделю назад, у невесты начались критические дни. А молодой барон, как оказалось, не выносил вида крови. Прямо в обморок падал. Буквально!

«Увидев» эту сцену в памяти Нини, я не сдержалась: опустилась в кресло и начала самым натуральным образом ржать.

Тут надо пояснить: по законам этого мира, девушка, выходя замуж, во время брачной ночи отдавала мужу свою магию! Во имя укрепления силы рода, так сказать. То есть моя магия этому игроману-любителю не досталась!

Теперь понятна радость герцога. Другое дело, что я постараюсь, чтобы и ему ничего не обломилось, раз такое дело!

Отвлёкшись от барона, я чуть не проворонила следующий акт Мерлезонского балета: муженёк слез с кровати и с озабоченным видом подошёл ко мне, намереваясь… Я успела перехватить его занесённую надо мной руку.

Ах ты, гад такой!

– Ты хотел меня ударить? – Смеяться я перестала. А вот злиться на муженька – нет!

– А что мне оставалось делать, если у тебя истерика? – осведомился барон, глядя на меня сверху вниз. – Успокоилась? Тогда иди в постель!

«Если закрыть глаза, – раздалось невесть откуда, – то можно представить на месте этой тупой курицы мою Канди. Тогда я точно смогу заставить себя лечь с этой купчихой. Надо ещё выпить…»

Я удивлённо заморгала, глядя на барона. Его губы не шевелились. Но уверена, что эти слова я услышала от него! Впрочем, «услышала» – не совсем верно. Это были… его мысли?

– Кто такая Канди? – резко спросила я.

– Моя любовница, – ответил барон, изумлённо вылупившись на меня. – Откуда ты узнала о ней? Впрочем, неважно. Добропорядочная жена не должна даже заговаривать о таком!

Я не удержалась – снова рассмеялась. Такого незамутнённого махрового шовинизма мне ещё не встречалось. Оно, конечно, понятно – тут другое время, другой мир…

Последняя мысль не понравилась совершенно. Но я её отогнала пока – потом обдумаю. Сейчас нужно не зевать, а разобраться с бароном. Если раньше я на него просто злилась, то теперь и вовсе взбесилась не на шутку.

– Тебе ли говорить о добропорядочности? – воскликнула я. – Ты не просто завёл любовницу! Но и проиграл жену другому мужчине! И ещё смеешь что-то требовать!

– Это всё ты виновата! – заявил этот гад. – Если бы у нас была нормальная брачная ночь, я бы не пошёл в игорный дом!

– О, ну да, как я могла забыть! Ведь ты отправился к любовнице, а потом решил проиграть всё состояние в день нашей свадьбы!

Я по-прежнему удерживала руку барона, и он не преминул этим воспользоваться: дёрнул меня на себя, поднимая из кресла. Этим муженёк не ограничился – стиснув меня, потащил к кровати.

Я немного растерялась и не успела дать отпор. Но тут случилось неожиданное.

Барон внезапно заорал и отскочил, словно ошпаренный. Хотя почему словно? Руки его натурально дымились, и он тряс ими, отступая и глядя на меня выпученными глазами. Шёл он спиной вперёд, поэтому закономерно запнулся о ночную вазу. Та опрокинулась, содержимое разлилось, и несчастный барон буквально сел в лужу. Очень дурно пахнущую лужу.

Бедняга попытался встать, поскользнулся и упал, уже всей спиной и головой влипая в то, что потом придётся долго отмывать. Большая была ёмкость. И полная.

Я поймала себя на том, что широко и радостно улыбаюсь, глядя в белые от бешенства глаза барона.

– Убью! – заорал он, пытаясь встать. И снова поскользнулся, на этот раз шлёпнувшись на бок.

Что-то у него не то с координацией. Или, несмотря на нормальную речь, барон ещё не протрезвел? Перегар от него всё же знатный.

– Когда напиваешься, потом очень трудно встать, – сочувствующе заметила я. – Приходится себя заставлять…

– Винсент! – завопил муженёк. – Немедленно сюда!

Я оглянулась на дверь. Барон зовёт на подмогу, а его союзник вряд ли будет на моей стороне.

Но в комнату вошёл вовсе не Винсент, а Анелла.

– Господин барон, ваш камердинер ещё вчера вечером покинул этот дом, – с невозмутимым видом доложила моя горничная.

– Как он посмел? – Муженёк всё ещё безуспешно пытался встать.

– Винсент сказал, что уходит работать к герцогу арт Рангору, так как тот обещал заплатить ему. Собственно, ушли все слуги. Вы не выплатили им обещанное жалование.

– Тогда ты помоги мне!

– Сожалею, господин барон, но я могу прислуживать только леди. Я осталась ради неё.

– Да ты… ты… жалкая тварь, недостойная даже находиться в благородном доме! – возмущённо выкрикнул барон. – А твоя леди, которая по происхождению не выше, чем ты, скоро станет вовсе рабыней!

Барону наконец удалось подняться на четвереньки. Я подумала, что не хочу смотреть, как он будет мыться и переодеваться, и жестом указала Анелле на дверь, намереваясь пойти следом.

– Я сам уйду отсюда! Ноги моей не будет рядом с той, что недостойна называться моей женой!

Я не захотела дослушивать. Но, уже выходя, уловила фразу: «Уйду к Канди… Только надо забрать драгоценности этой курицы, чтобы задобрить мою красавицу…»

Так, похоже, у меня появилась первая цель. Надеюсь, Анелла знает, где Нини хранит свои украшения. Так, стоп, я же сама это знаю. И код от сейфа, точнее, набор слов, который составляет заклинание запора, мне тоже известен.

Впрочем, как и барону.

Но вот вопрос – откуда у меня в памяти столько бытовых подробностей, что составляют жизнь Ниниэлы Валлет?

Пока я обдумывала этот животрепещущий вопрос, ноги сами несли меня в кабинет на первом этаже дома, где находился сейф. Анелла шла следом, и я, осенённая идеей, приказала ей:

– Подготовь мне какое-нибудь тёмное платье на выход. И шляпку с вуалью.

– Зелёное бархатное? Или синее, из атласа? Или, может быть, винного цвета с парчовыми вставками? – уточнила горничная.

Я была одета в светло-розовое утреннее платье и тряпичные комнатные туфельки. В таких по каменным мостовым, обильно украшенным продуктами жизнедеятельности лошадей, не походишь. С гигиеной, равно как и с уборкой улиц, в этом городе были проблемы. Но это была не единственная моя забота сейчас.

– Даже и не знаю, – озадачилась я, осознав, что Нини не терпела тёмных тонов в одежде. Приложив ладонь к двери, ведущей в кабинет, пояснила: – Нам нужно прогуляться по городу, не привлекая внимания. И уйти надо быстро, до того, как барон сумеет меня остановить. Придумай, как это сделать.

– Я поняла вас, леди, – с готовностью откликнулась Анелла. – Пойду всё приготовлю.

Я кивнула, отпуская горничную, и направилась к сейфу. Сняла портрет одного из предков Валлетов и скороговоркой произнесла слова заклинания, отпирающего дверцу тайника. Полюбовалась на то, как она с готовностью открылась, и уставилась на внушительную стопку шкатулок, футляров и кипу документов, которую они прижимали.

Надо всё это добро куда-то сложить.

На глаза попалась подушка в кресле хозяина кабинета. Я осмотрела её и радостно выдохнула: декоративная вышитая наволочка оказалась на пуговицах! В неё-то и отправились довольно многочисленные драгоценности из оббитых бархатом футляров и документы – я не стала разбираться какие, просто взяла всё. Если прихватила лишнего, потом верну. Я не барон Валлет, мне чужого не нужно. Кстати, судя по тому, что всплыло в памяти Нини, все драгоценности принадлежали ей и были оплачены её дядей из её же наследства. От барона она не получила ровным счётом ничего.

Ничего я ему и не оставила – взяла несколько бумаг со стола и сунула их в сейф на место документов, чтобы создать видимость полного сейфа. Сверху придавила пустыми футлярами из-под украшений. И пошла на выход.

В коридоре меня встретила Анелла и потянула в нижние помещения для слуг. Затащив в какую-то каморку под лестницей, приложила палец к губам.

Очень вовремя. По всему дому разнёсся возмущённый крик:

– Ниниэла! Слуги! Сюда!

– Барон не смог найти никого, кто нагрел бы ему воды и наполнил ванну, – пояснила горничная. – И залез в чан для стирки белья. А там щёлок. Наверняка обжёгся, кожа-то нежная…

– Бедняга.

– Надолго это его не задержит, – сказала Анелла. – Леди, я хочу предложить вам, если не брезгуете, надеть моё платье. Если изменить цвет волос, вас никто не признает. Вот, глядите.

Она поднесла мне зеркало на длинной ручке. Я глянула на своё отражение и не сдержала вскрика:

– Боже, что это за страшилище?!

Из мутноватой поцарапанной поверхности на меня глядело существо, чья кожа принадлежала скорее старухе, чем молодой девушке. Толстый слой «штукатурки» на лице, шее и верхней части груди смотрелся откровенно жутко, а яркая краска на глазах, щеках и губах выглядела как грим клоуна. Не добавляли восторга и волосы, уложенные в высокую причёску, – белёсые, как ранняя седина у блондинки, они оказались на ощупь как солома.

Неудивительно, что у барона были проблемы с исполнением супружеского долга.

И что за извращённый вкус у герцога, раз он захотел поцеловать такую красу неземную?

– Я всего лишь делала так, как вы мне приказывали, – сообщила Анелла. – Как мне велела леди Валлет.

– Что конкретно она тебе велела?

– Сделать её похожей на местных аристократок, – пояснила горничная. – Они все белокожие, и сейчас в моде светлый цвет волос. Ниниэла всегда хотела быть блондинкой. Если бы барон консумировал брак, то её волосы бы и так выцвели до белого, а глаза потеряли яркость, ведь она бы лишилась своей Силы…

– Интересно. То есть, когда девушка теряет магию, она меняется внешне? Становится страшилищем? Поэтому я так выгляжу?

– Вовсе вы не страшилище, леди! – с нотками обиды в голосе воскликнула Анелла. – Я очень старалась! Мой дар – бытовая магия. Моя Нини очень страдала, когда не смогла подарить мужу невинность и магию, и попросила сделать так, чтобы никто больше не узнал об этом.

– Ниниэла! – раздался громогласный выкрик того самого мужа. – Найду – убью! Пока ты ещё принадлежишь мне, имею полное право!

Я покачала головой, увидев, как Анелла снова приложила палец к губам. Да уж, дикий мир и дикие нравы. У женщин прав тут немного, особенно у замужних.

А вот что насчёт тех, у кого мужа нет?

На этот вопрос у меня ответа не было. Память Нини не могла дать подсказку – девушка не слишком много внимания уделяла образованию.

Дочь богатого купца, она не занималась делами семьи, стыдилась своего «низкого» происхождения, и всю жизнь мечтала стать аристократкой. Дядя девушки – и её опекун после смерти родителей – осуществил её мечту, устроив свадьбу с молодым бароном. Богатое наследство Нини отошло мужу в качестве приданого – там была немалая сумма золотом и та самая рубиновая шахта.

А я хотела доказать, что брак недействителен, и забрать обратно то, что, по идее, барону не принадлежит.

Вот только вопрос – удастся ли это сделать? Всё будет зависеть от того, кто согласится мне помочь.

Пока я размышляла, Анелла ловко расстегнула множество крючков на моём платье, сняла его и принялась натягивать на меня другое, из тёмной и грубой на ощупь ткани. Я только и успела, что полюбоваться на собственные панталоны, корсет и нижнюю сорочку, как оказалась переодета.

Совсем рядом, за дверью, послышались тяжёлые шаги и раздался голос барона. На этот раз он перешёл на оскорбления, безуспешно пытаясь дозваться «свою собственность».

Анелла тем временем поколдовала возле моей головы и жестом указала на зеркало. Я, глянув на отражение, пожала плечами. По правде, мне было всё равно, как я выгляжу: главное – добраться до местного юриста, то есть стряпчего, не привлекая внимания. Слава богу, в памяти Ниниэлы удалось раскопать одно полезное знакомство – поверенный, который занимался здесь, в столице, делами её дяди. Дядя же, выдав замуж племянницу, отправился в плаванье на одном из своих торговых кораблей и был, вероятно, даже не в курсе, что приключилось с браком его племянницы.

«Где же эта дрянь? – услышала я опять словно из ниоткуда. – Неужели ушла? Но куда? Её сейчас не примет ни один приличный дом…»

Ну каков гад, а? Опозорил жену и не испытывает по этому поводу даже малейшего чувства вины! Я не стала останавливаться на том, что, похоже, снова непонятно как уловила мысли барона, и продолжила «слушать».

«Наверное, забилась в какой-нибудь угол и сидит, рыдает, как и прежде. Это всё, на что она способна».

Раздался звон дверного колокольчика, от которого я вздрогнула.

«Ну кого ещё принесло?» – возмущённо подумал барон, топая мимо. Однако после того, как он распахнул дверь, в его голосе послышалось радостное изумление:

– О… Канди? Но что ты тут делаешь?

– Соскучилась по тебе, милый! Пришла поддержать, ведь ты наверняка страдаешь!

«Надеюсь, он не забыл, что обещал мне драгоценности жены, – уловила я новую, иной, чем у барона, эмоциональной окраски мысль. – Так я напомню! Надо забрать их, пока ещё возможно».

– Канди, но тут приличный дом! – вяло возразил барон. Однако после паузы и звуков какой-то возни воскликнул: – Впрочем, сейчас это не имеет значения! Я всё равно собирался посетить тебя. Заходи!

– Тинар, надеюсь, твоя глупая жена так и сидит в своей спальне? – нарочито громко воскликнула Канди.

Мои руки сами собой сжались в кулаки. Захотелось выйти и популярно объяснить этой курице, что…

А, собственно, что?

Какое мне дело до того, чем и с кем занимается барон Валлет? Я не его жена, и уважения у меня к нему ни на грош. Зачем тратить время и силы на разборки с теми, кто того не стоит? Ну, повыдергаю я патлы этой Канди – и что в результате? Вряд ли получу даже моральное удовлетворение. Судя по всему, их отношения с бароном длятся гораздо дольше, чем его брак с Нини, а мысли самой Канди намекают, что недолго им оставаться вместе. Зачем ей нищий неудачник? Сюда она пришла только за моими – я прижала к себе наволочку – украшениями.

Судя по звукам шагов снаружи, парочка прошла мимо.

Анелла сделала большие глаза, выразительно на меня глядя, и указала на дверь. Я была с ней согласна – пора покинуть этот дом. Но прежде горничная жестом предложила мне переобуться. Вместо тряпичных комнатных туфель я надела громоздкие страшные чёботы, которые тем не менее прекрасно сели по ноге.

Позже я не раз поблагодарила Анеллу за эту обувь.

На цыпочках мы вышли из каморки под лестницей и тихонько направились в кухню. Там имелась дверь, ведущая на задний двор, – ею пользовались слуги. Никто нам по пути, к счастью, не встретился.

А на улице меня ждал культурный шок. Каменная мостовая, по которой в хаотичном порядке двигались коляски и телеги, запряжённые лошадьми, была покрыта толстым слоем грязи и навоза. Узенький дощатый тротуар тут всё же имелся, и по нему гуськом двигались прохожие. Прямо перед нами какой-то парень в мешковатой неопрятной одежде бескомплексно справлял малую нужду на стену дома. Окружающие его, казалось, не замечали.

Анелла тоже не обратила на занятого своим делом парня и повлекла меня на улицу. Там, слава богу, долго идти не пришлось – горничная остановила извозчика. Я назвала адрес, и мы забрались в закрытую коляску.

А дальше мне пришлось пережить езду в жуткой тряске. За десять минут пути, показавшихся вечностью, я прокляла всё на свете: и Ниниэлу, и барона, и герцога… Когда коляска остановилась, на меня накатило такое облегчение, какого я никогда не испытывала.

Но длилось это состояние недолго. Потому что дверца экипажа распахнулась и внутрь, бесцеремонно подвинув Анеллу на сиденье, забрался герцог арт Рангор собственной персоной.

– Куда это вы собрались, Ниниэла? – поинтересовался он как ни в чём не бывало.

Отданная за долги дракону, или Ну ты и попал!

Подняться наверх