Читать книгу Истории о разном - Эва Баш - Страница 6

Нуар, детективы, остросюжетная проза
Японский кот

Оглавление

Я просыпаюсь от адской головной боли. Капли дождя стучат по металлической крыше, и этот звук, похожий на набат, разносится по тёмному полупустому дому. Отрываю голову от подушки и сажусь, свешивая с кровати ноги. Пол качается, словно корабль во время шторма, и я вижу два окна вместо одного. На столе почти допитая бутылка бренди. Хорошо иметь друзей среди бутлегеров. Плохо, когда они постоянно грозятся открутить тебе башку.

Оборачиваюсь. Очерчиваю пальцами обнажённый изгиб тела. Бурная выдалась ночка.

В коридоре раздаётся звонок. Когда-нибудь я разобью этот чёртов телефон. Его пронзительная трель поднимет из могилы даже мёртвого.

Встаю, обматываюсь простынёй и хватаю бутылку. Дощатый пол неприятно холодит босые ступни, бренди обжигает горло.

– Что? – рявкаю в трубку.

– Эй, Мёрдок, я тебя разбудил?

Бенкси. Мой помощник.

– Чёрт тебя дери, Бенкси! Который сейчас час? – сползаю на пол, прислоняясь спиной к стене.

– Уже десять, – отвечает Бенкси.

Десять.

Семь лет, а я никак не привыкну к этому городу. Здесь почти никогда не бывает солнца, сумерки переходят в ночь, а ночь в сумерки. Без часов не понять, сколько сейчас за окном – пять утра или пять вечера, или может быть вообще полдень.

– У тебя должна быть очень веская причина, чтобы будить меня в такую рань.

– Она у меня есть! – Радостно отзывается Бенкси. – У нас появился клиент!

– Клиент?

– Да, и он готов заплатить кучу бабок!

– Сейчас буду.

Похмелье снимает как рукой. Неужели и на нашу улицу пришёл праздник?

Допиваю одним глотком остатки бренди и поднимаюсь на ноги. Возвращаюсь в комнату, чтобы одеться. Бросаю взгляд на кровать. Спит словно ангел, безмятежно раскинув руки. Вдруг нестерпимо хочется прикоснуться к горячей коже, от которой так сладко пахнет мускатом, и повторить то, что было ночью, но вместо этого лишь шепчу на ухо: «Дождись меня, детка. Похоже, вечером у нас будет повод отпраздновать».


Бенкси встречает меня у самого входа. Карие щенячьи глаза за толстыми стёклами очков подобострастно смотрят на меня снизу вверх, пока мы идём по коридору в наш офис. На самом деле мы с ним одного роста, но он сутулится и похоже ему нравится показывать мне моё превосходство.

«Он крупная шишка», – говорит Бенкси вполголоса. – «Уже два часа сидит в твоём кабинете. Сказал, что будет разговаривать только с тобой».

Наш офис находится на двадцать пятом этаже. Два смежных кабинета, в которых едва умещаются три стола, заваленные до самого потолка всякими бумажками. Понятия не имею что там, на этих бумажках, но никак не могу заставить себя или Марлоу повыкидывать их к чертям собачьим. Марлоу – это наша секретарша, пергидрольная блондинка с бюстом четвёртого размера. Она недолюбливает меня, и это взаимно. Давно подумываю о том, чтобы заменить её, но что-то не вижу у нас за дверью очереди из желающих работать в каком-то захудалом детективном агентстве. Когда-то мы были одними из лучших, нам не претило возиться в грязном белье, от которого другие, более приличные агентства только воротили нос. Но грянула Великая депрессия, и у наших клиентов появились более насущные проблемы, чем неверные жёны и нечистые на руку партнёры. И всё же нам как-то удавалось оставаться на плаву, перебиваясь всякой мелочёвкой. Поэтому сообщение Бенкси о том, что к нам пожаловала крупная шишка, меня безмерно обрадовало. Может, кто из бывших заглянул по старой памяти?

Толкаю дверь и застываю на пороге. Да это же Ростер Гармиш, крёстный отец нашего города. Он сидит, положив ноги на мой стол, и пепел от сигары падает на его впалую грудь. Дорогой костюм висит на нём словно на вешалке, а морщины в уголках губ и вокруг глаз кажутся глубже и темнее. Вообще-то он совсем не стар, ему не больше пятидесяти, но в последнее время Гармиш сильно сдал, на фотографиях полугодовой давности он выглядел бодрее.

– Вы – Мёрдок? – спрашивает он, высверливая меня взглядом.

– Добрый день, господин Гармиш, – кидаю пальто на стул, а сверху шляпу.

– Я думал, вы старше, – говорит он.

– Вы же не возраст мой пришли обсуждать, – беру со стола портсигар и вытягиваю сигарету. Он достаёт из кармана пиджака массивную зажигалку и даёт прикурить.

– Мне нужна ваша помощь… М… Мёрдок, – говорит он, наблюдая, как я сажусь на край стола и затягиваюсь.

– Я вас слушаю, – пускаю в потолок струю дыма.

Он морщится. Не привык к такому фамильярному обращению, но я не из тех, кто будет лизать ему ботинки, и он, кажется, об этом знает, поэтому отвечает:

– Несколько дней назад из моего дома украли статуэтку. Это не простая статуэтка, М… Мёрдок, – он снова запинается на моём имени.

– Я догадываюсь, раз вы обратились ко мне, а не в полицию, да ещё и пришли лично, а не вызвали своих головорезов.

– Я так не работаю.

– Слухи говорят обратное.

– Слухи многое говорят, – он задумчиво вычерчивает сигарой в воздухе полукруг и испытующе смотрит на меня, – например, что вам больше по нраву…

– Расскажите лучше о статуэтке, – перебиваю я.

И почему всем так нравится обсуждать мою личную жизнь?

– Это японский кот – манэки-нэко. Он отлит из чистого золота и сам по себе стоит немалых денег, но его ценность заключается в другом. Под монетой скрыта ниша, и в ней спрятана микроплёнка. Я бы очень не хотел, чтобы она попала не в те руки.

– И всё же вы полагаете, что кота украли не из-за неё.

– Именно поэтому я к вам и пришёл, – на его лице промелькнула тень улыбки. – Похоже, о вас говорят правду, вы читаете мысли.

– Читаю мысли, – усмехаюсь я, стряхивая пепел прямо на пол. – Просто я умею смотреть и видеть. Я найду вашего кота, господин Гармиш.

– Я даю вам два дня, – он тушит сигару в хрустальной пепельнице, переполненной окурками, и поднимается из-за стола. – Вы знаете, где меня отыскать.

– Разумеется, – отвечаю я, и, когда он уходит, зову Бенкси.

Он появляется сразу, как будто только и ждал под дверью.

– Собирайся, нам нужно поговорить кое с кем, – засовываю портсигар в карман и спрыгиваю со стола.

До места добираемся на трамваях. Ненавижу эти дребезжащие железяки. Когда-нибудь я уже, наконец, разбогатею и куплю себе «Роллс-ройс», а пока приходится мириться с этим Содомом. Снаружи дождь, внутри духота и тяжёлый запах пота, перегара, дыма и почему-то чеснока. Старуха с залатанной сумкой неодобрительно косится на меня. Какая-то девка со стрижкой под мальчика призывно облизывает губы и подмигивает мне. Скалюсь ей в ответ. Не до тебя, детка.

Мы выходим на остановке, поднимаю воротник пальто. Бенкси распахивает над моей головой чёрный зонт. Туфли скользят на мостовой. Ныряем в арку. Бенкси остаётся снаружи, а я спускаюсь по едва освещённой лестнице вниз. Здесь нет ни одной вывески, и копы обходят стороной это место. В этот час бар ещё почти пуст. Только в дальнем углу, вокруг круглого карточного стола, над которым свисает единственная засиженная мухами лампочка, сидят завсегдатаи – Старик Бо, с бритой головой и в линялой форме армии Конфедератов, Толстый Джек в костюме вырвиглазного жёлтого цвета и Красавчик Яблонски, который всегда выглядит на двадцать, хотя ему уже давно перевалило за сорок.

Киваю бармену, чтобы сделал мне как обычно, и присоединяюсь к компании.

– Мёрдок, – улыбается Яблонски, раздавая карты. – Давно тебя не видно.

– У меня были дела, – усмехаюсь я, вспоминая прошедшую ночь и ещё три до неё.

– Ты уже знаешь, что Маленького Билла нашли вчера в придорожной канаве? – спрашивает Бо.

– Дошли слухи, – морщусь я.

Маленький Билл никогда мне не нравился, слишком заносчивый и самоуверенный, но зато вор каких поискать. Вор.

– Где, говоришь, его нашли?

– Да тут за городом, неподалёку, с дырой в башке, – отвечает Джек, глядя в карты.

Поднимаю свои и довольно киваю головой. В покере главное показать, что ты уже выиграл, даже если на руках у тебя всего лишь две жалкие шестёрки.

– Проворачивал очередное дельце? – словно невзначай интересуюсь я.

– Да, поговаривают, что стащил какую-то дорогущую безделушку у какого-то крупного босса, – Яблонски поглаживает пальцем горбинку на носу и смотрит куда-то сквозь меня. – Хотел толкнуть на рынке, но делец оказался ушлым. Говорят, это он его и грохнул.

– А кто делец?

– Да кто его знает? – встревает Бо. – Говорят, заезжий.

Значит, заезжий.

Уже вечереет, когда мы встаём из-за карточного стола. В моём кармане шуршат зелёные купюры, а скотч приятно согревает желудок.

– Тебе чертовски приятно проигрывать, – усмехается Яблонски, удерживая мою руку чуть дольше положенного.

– До скорого, – надеваю шляпу и выхожу в промозглый сумрак. Жёлтые огни фонарей плывут над тротуаром.

– Удачно? – спрашивает Бенкси. Бедняга промок насквозь, и его зубы стучат.

– Более чем.

В нашем городе не так много мест, где может остановиться заезжий гастролёр. Те, что победнее, я поручаю Бенкси. Те, что побогаче, беру на себя. Уже в третьем мне улыбается удача.

– Есть у нас один постоялец, – рассказывает консьерж, мой приятель, пока мы курим у чёрного входа. – Из номера выходит редко, но постоянно спрашивает, есть ли новая пресса, и ждёт звонка от кого-то из Чикаго.

Звоню в офис, телефонистка соединяет с Марлоу. Нет ли у Бенкси новостей? Нет, отвечает Марлоу, Бенкси говорит, что никто не заселялся в мотели, в которых он был.

Что же, пойду познакомлюсь с любителем прессы.

Стучу в дверь, пистолет на всякий случай держу наготове.

«Открыто», – доносится мужской голос.

Он сидит на кровати, развалившись на подушках. Из одежды только халат. В правой руке развёрнутая газета, в ногах валяется японский кот, отливая золотом в тусклом свете прикроватной лампы.

«Я здесь, чтобы забрать то, что вам не принадлежит», – говорю я.

Мужчина вздыхает, и я вижу, что из-под газеты на меня смотрит дуло пистолета. Щёлкает предохранитель, но я оказываюсь быстрее. Вокруг дыры в газете стремительно растёт багрово-красное пятно. Беру кота, проверяю нишу, о которой говорил Гармиш, убеждаюсь в том, что плёнка на месте, и спешу к выходу. Где-то вдалеке слышны полицейские сирены.


Мы в кабинете Гармиша. Вглядываюсь в темноту за окном, раздумывая над тем, сколько костей можно переломать, если упасть с высоты пятиэтажного дома.

– Не ожидал, что вы сработаете так быстро, – Гармиш разливает по бокалам виски и протягивает один из них мне.

Кот глядит на меня со стола, подняв правую лапу и, мне кажется, что я вижу в его глазах напряжение.

– Это было не так уж сложно, – слежу, как Гармиш отпивает из бокала, но к своему так и не прикасаюсь.

Гармиш усмехается и подходит к столу.

– Смотрели плёнку? – спрашивает он, открывая ящик.

– Нет, – отвечаю я, глядя ему прямо в глаза.

Конечно же это ложь, но с такой правдой не протянешь долго.

Гармиш не верит мне и продолжает что-то искать. Второй ящик, третий. Его движения становятся всё более нервозными.

– Это ищешь? – я достаю из-за пояса его револьвер.

Что же вы, господин Гармиш, так нерасторопны и невнимательны?

Он бледнеет и отступает назад.

– Не бойтесь, господин Гармиш, мне всего лишь нужны мои деньги. Ваши секреты меня не волнуют.

Мужчина поднимает руки и подходит к сейфу. Оглядываясь через плечо, набирает комбинацию и открывает дверь. Я успеваю среагировать и падаю на пол. Пули уходят в окно. На пол сыпятся звонкие осколки. Я стреляю в ответ, он прячется за креслом.

– Это не по-джентельменски, – говорю я, поднимаясь. Он стреляет ещё раз, но пистолет даёт осечку. Кажется, у него кончились патроны. Поигрывая заряженным револьвером, обхожу комнату по дуге. Задерживаюсь у стола, чтобы дотронуться до кота. Гармиш тем временем перемещается к дивану. Ещё несколько шагов и ему просто некуда будет деться. Я прыгаю, и мы вместе падаем на диван. Он пытается скинуть меня, но дуло револьвера тут же оказывается у него во рту. Он замирает. Я сижу на нём верхом, смотрю сверху вниз и чувствую, что… Дьявол, да ему это нравится! Мой палец на спусковом крючке, и в любой момент он может лишиться половины головы, но ему это нравится. Чёрт побери, и мне, кажется, тоже. Неуверенным движением его руки касаются моих бёдер. Я жду, что он будет делать дальше. Он расстёгивает ширинку и начинает стягивать с меня брюки.

Кот в недоумении смотрит на нас.

– Ты ведь не убьёшь меня, правда, Ростер? – шепчу ему на ухо, пока мои пальцы возятся с пуговицами на его рубашке. Вытаскиваю пистолет из его рта, чтобы он мог ответить.

– Никогда, – выдыхает он, его глаза горят. – Ты самая сумасшедшая женщина из всех, кого я когда-то встречал.

Истории о разном

Подняться наверх