Читать книгу Опиум - Ева Грей - Страница 5

Спокойно развалившись на заднем сидении своего мерседеса, я не заметил, как задремал. Этот день выдался каким-то сложным: с утра пара часов в спортзале, потом оттуда же на встречу с партнерами из Вьетнама, которые летели ко мне почти пятнадцать часов ради сделки на миллиард долларов, и, признаться, это были самые скучные переговоры в моей жизни, после я сразу же направился к Оливии, чтобы пообщаться с ее отцом о возможных поставках опиума с востока Ирака, а после я с…уже каким-то рвением, ожиданием и нетерпением отправился с Оливией на прием к нему. К великому Майклу Бруксу. Русскому барыге, который в 90-е провернул такую махинацию, что пришлось бежать в Америку, лишь бы русская мафия не нашла его, а в итоге создавшему один из успешных, знаменитых и ни разу не пойманных наркокартелей. Когда я в детстве узнал об этом человеке, то…по-началу даже восхищался им. Но после того, что мне пришлось узнать от Демида, я…резко поменял свое мнение по поводу него. Как я мог восхищаться тем, кто является главным соперником Демида напротяжении почти сорока лет? Для меня это было уже предательством. И уже тогда у меня начинали появляться какие-то идеи о том, как сломать то, что построил Брукс. Как разрушить его империю, и вернуть Демиду, а впоследствии и себе, титул единственного и самого влиятельного наркобарона Бостона, да и не только Бостона. И то, что именно сегодня мне удалось уговорить этого человека сотрудничать с моей компанией, только дало мне карт-бланш в своих давно появившихся идеях. Провести Брукса будет не так-то просто, скорее всего это даже практически невозможно, но…теперь, когда я узнал, что всем их состоянием, бизнесом, а значит и картелем, управляет молодая, но, кажется, уже достаточно опытная Ева, то…у меня есть все шансы. Обвести вокруг пальца влюбленную девушку очень просто, а если у этой девушки огромное состояние и империя одного из самых влиятельных наркобаронов, то это просто куш, особенно когда ты и живешь целью вернуть себе титул.

Возможно, влюбить в себя Еву будет не так-то просто. Уже при первой встрече эта особа показала свой характер. Дала понять, что она девушка с гордостью, самолюбием, самоуважением и стойкостью. К ней не просто подступить и вряд ли среди всех ее обязанностей и дел она находит время на любовь. Но не было еще ни одной женщины, даже самой холодной и бесчувственной, которая бы не влюблялась в меня. Звучит чертовски эгоистично и самовлюбленно, но факт оставался фактом. Пару знаков внимания, обходительности и лицемерия, и эта девушка уже у меня в постели. А от постели и до влюбленности недалеко.

И черт возьми! Я был несказанно рад, когда узнал, что власти Бостона, а точнее его продажный, скупой, двуличный мэр, за спиной которого пара убийств и картельное прошлое у Демида, был его "должником". Подкупить власти на согласие постройки нового театра было проще некуда.

И вуаля! Уже появился предлог для сотрудничества с Бруксом. Их архитектура действительно поражала, тут и скрывать нечего. Я думал, это таланты каких-то мастеров, нанятых Майклом, но узнав, что это дело рук Евы, я был приятно удивлен. Двадцать лет назад я и подумать не мог, что из той маленькой девочки в песочнице вырастет красивая девушка, отлично разбирающаяся в таких вещах.

Я никогда не любил то-то подобное, но Демид пару раз водил меня на какие-то выставки, где я в силу своего юношеского любопытства общался с известными художниками и архитекторами, впоследствии у которых брал уроки.

Да и кто же знал, что мне это когда-то пригодится?

И пока я дремал, ожидая, когда же Норт привезет меня домой, я уже представлял себе какие-то моменты, которые меня ожидали с холодной принцессой Евой Брукс. Ева…Мне уже нравилось это имя. Краткое, но…необычное. Я встречал всего 2-3 женщины с таким именем, и оно мне казалось редким, красивым, благородным. Мог ли я назвать так Еву, когда знал ее всего пару дней? Наверное, нет. Но мне уже не терпелось начать работать с этой непростой особой, найти путь к ее сердцу и забрать то, что должно принадлежать мне. В одной стране, а уж тем более в одном городе нет места для двух картелей, таких крупных, как наших. И когда-то должно было настать время для того, чтобы решить, кто должен остаться на рынке.

Отпустив Норта до завтрашнего утра, я поднялся на лифте в свой пентхаус и первым же делом направился в душ, чтобы смыть с себя этот день и набраться сил для завтрашнего. Приятные теплые струи расслабляли тело, освобождали разум от ненужных мыслей, которые как-то могли закрасться в подсознание. Целыми днями пропадая в офисе, выезжая куда-то за пределы города, вылетая в командировки и встречаясь с торговцами с других стран, я начинал забывать о себе. Я никогда не жаловался никому, но я часто и очень сильно уставал. Я прекрасно понимал, что быть тем, кем являюсь я, это непросто. Жить с тем, как я отношусь к своей жизни, к своей реальности очень выматывающе.

Иногда я уставал от того, что происходит, уставал от девушек, от редких посиделок где-то в лучших заведениях Бостона, уставал от наркотиков и бизнеса. Но жаловаться на жизнь, которой я живу было бы глупо…Я не мог сказать был ли я счастлив, потому что…просто не знаю этого. Не знаю что такое быть счастливым, что такое любовь, забота о ком-то, кроме себя…Не знаю, нужно ли мне все это…

Всю свою сознательную жизнь я провел в озлобе, бесчувствии, бесчеловечности, убийствах…В картеле. В детстве, когда мне рассказывали о том, что я стану бароном, подо мной будут тысячи людей, я буду миллиардером…я радовался. В фильмах я видел этих богатых людей и радовался тому, что я буду точно таким же, но так ошибался, когда оказался в реальности, где за свои 28 лет я увидел сотню убийств, множество крови, ощутил предательство, ненависть, боль. Но не душевную, нет. Этого я не ощущал никогда. Мне всегда было плевать на чьи-то чувства, чьи-то мысли, желания. Я сам по себе, для себя. Первые мои появления в светском обществе сопровождались гневными комментариями в мой адрес. "Эгоист!…Самовлюбленный!…Подонок!...." Но уже тогда было плевать. Да, я никогда не отрицал этого. Я ищу выгоду, пользуясь всеми. У меня нет друзей, кроме Оливии, да и в таком бизнесе они не нужны. Они лишь обуза для меня. Мне плевать на всех и всё.

Я говорю про физическую боль.

Пару лет назад я оказался на грани смерти, когда в одной из самых ожесточенных перестрелок под Бостоном из-за очередного первенства с картелем Майкла, пуля попала мне под сердце. Тогда врачи были удивлены тому, что она застряла ровно в пяти сантиметрах от сердца. Иначе бы была смерть.

Я почти час мучился от боли, и это был самый жуткий час в моей жизни. Тогда я думал, что умру быстрее от болевого шока, ежели от пули в сердце.

С тех пор об этом ужасном дне мне напоминает маленький шрам на груди, который иногда неприятно ноет от боли. Но я всегда стараюсь не думать об этом, лишь вновь не мучаться так.

Я, обмотавшись полотенцем, вышел из ванной и прошелся в гостиную. Но как только я ступил на порог, собираясь включить там свет, возле окна я увидел силуэт, спокойно заправивший ладонь в карман брюк. Человек стоял и рассматривал Бостон с бокалом в другой руке. Уже тогда, по отражению в стекле я видел, кто это был.

Мой ненавистный сводный братец. Олег Раневский. Родной сын Демида.

Я включил свет, проходя к дивану. Парень медленно развернулся на пятках, а после с какой-то надменностью прошелся вдоль гостиной, подходя ко мне.

–Какого черта ты здесь забыл?—я внимательно смотрел на Олега. Его наглое выражение лица как всегда было слишком глупым.

–И я рад тебя видеть, Лиам,—усмехнулся шатен, делая шаг ко мне,—Не обнимешь?

Он специально развел руки в сторону, притворно мерзко улыбаясь. Его лицемерность очень часто выводила меня из себя. Я терпеть не мог, когда ко мне кто-то вот так вот смело наведывался "в гости". Особенно посреди ночи.

Я отошел в сторону, нахмурившись.

–Я повторяю снова, какого черта ты приперся ко мне домой?—строго и как обычно безразлично произнес я, но вот Олегу видимо было все равно.

Он только усмехнулся, присаживаясь на диван, а после закидывая свои ноги на журнальный столик.

–Да вот пришел посмотреть в глаза приёмышу, который решил, что может посягать на наследство моего отца,—язвительно вякнул парень.

Я начинал злиться. Я буквально чувствовал, как внутри меня начинала полыхать злость.

–Хм,—уже как-то более озлобленнее фыркнул я,—Знаешь-ка что, сосунок,—подойдя к парню сзади, я взял его за шиворот рубашки, поднимая с дивана, из-за чего из его рук упал бокал, но не разбился из-за плотного стекла, а лишь его содержимое растеклось по полу.—Скорее приёмыш из нас тут ты, потому что такой бесполезной биомассе, которая обнаглев, считает, что ему позволено все, доверять то, что твой отец строил десятилетиями, нельзя,—я продолжал держать его за шиворот.

Его лицо немного покраснело, потому что я перетянул ему горло узким воротом рубашки, но мне было все равно. Я превосходил его в массе и телосложении. Мне вполне было легко так обходиться с мелким ублюдком.

Олег был младше меня на три года, а глупее на тридцать, и пусть разница у нас меньше в десять раз. Сколько бы Демид не заставлял этого недоумка учиться, он только и делал, что ширялся где-то по закоулкам Бостона, общаясь с какими-то отморозками, когда я вместе с Демидом занимался делами корпорации и картеля.

–Убери свои руки, сука…—прошипел шатен, начиная выбиваться из рук. Замечая, что парень уже и правда начинал задыхаться, я все-таки отпустил ворот. Олег буквально отпрыгнул назад, потирая горло руками.—Ублюдок…

–Слушай меня сюда, гнида,—я снова подошел к нему, снова хватая за шиворот, но уже не так крепко, как в прошлый раз, чтобы он хотя бы мог дышать,—Сейчас ты убираешься к чертям собачьим из моего дома, иначе это сделает охрана, и больше никогда не появляешься у меня на пути. Демид и думать про тебя забыл, пока ты где-то там отбивал остатки своего крошечного мозга. Все, что имеет он, по праву теперь мое, а ты можешь забрать себе…жизнь, разрешаю,—я снова отпустил его. Как выпустил из рук мусорную бумажку. С отвращением.

Теперь в его глазах уже не было наглости, надменности и хитрости. В его глазах была злость, обида и разочарование. А мне все так же было плевать.

Наоборот, наблюдение за тем, как бесится это бесполезное отродье ,только веселило меня.

–Кем ты себя возомнил?—снова прошипел шатен,—Думаешь, если мой папочка сделает из тебя наркобарона, то все, ты король мира?

–О нет, мой мальчик,—я переходил на сарказм. Сил беситься и бить кому-то по роже уже не было, да и терпеть этого недоноска тоже…—Но если ты сейчас же не уберешься отсюда, я точно не сдержусь и ударю по твоей смазливой роже, а завтра тебя уже и вовсе не будет в этом мире, ты меня понял?

–Да пошел ты, урод!—сплевывая на пол в гостиной, парень направился к двери, продолжая потирать шею,—Ты еще заплатишь за это…

Прошипел Олег, наконец-то покинув пентхаус и оставив меня наедине.

Я со злостью ударил ногой по дивану. Небольшая лужица дорогого алкоголя продолжала растекаться, но убирать я ее не стал, потому что с утра это сделает домработница. Чувствуя, как внутри все просто пылает от злости на этого мелкого засранца, я сел на диван, пытаясь перевести дух. Уже почти два года этот ублюдок всячески мешает мне и моим планам. После того, как Демид официально объявил меня наследником его состояния и преемником, Олег взбесился. Он трижды пытался покончить жизнь самоубийством, тем самым пытался разжалобить папочку, угрожал мне, Демиду, и даже Оливии, но я слишком хорошо его знал. Он бы точно не смог сделать чего-то стоящего в одиночку. Хороших, умных друзей, знакомых, полезных связей у него не было, а это значило то, что он точно не сможет кого-то подкупить или же с кем-то договориться. И дело не в деньгах, в которых он почти купался, несмотря на безразличие отца. Демиду и правда было плевать. От Олега не было совершенно никакого толку. Абсолютно. Все, что его интересовало, это какие-то тусовки уровня местных отморозков, дешевые шлюхи и наркотики. Конечно, грех не воспользоваться тем, что твой папочка наркобарон, у которого за Бостоном есть кооперированный склад по хранению опиума. Но такие люди, как он, меня бесили и вызывали только отвращение. Мерзотный сброд.

Достаточно много времени мы с Олегом постоянно враждовали. Точнее так думал он. Мне всегда было плевать на него и его выходки, но вот он уверенно считал, что я намеренно что-то у него отбираю.

Идиот!

Однажды он уже пытался убить меня, ну или что-то в этом роде.

К сожалению, для него это обернулось хуже, чем для меня, так как он лишился пальца на правой руке, после того как один из моих телохранителей пытал его где-то в округе. Теперь же у меня были подозрения, что он может начать какую-нибудь новую процессию своих игр "убей соперника", но, наверное, мне было плевать, потому что я знал, что ни сегодня, так завтра этот придурок либо умрет от передозировки, либо его убьют его дружки.

Последний раз вздохнув и почувствовав успокоение, я прошел в спальню, чтобы наконец-то лечь и отдохнуть после долгого дня. Но стоило мне лечь в кровать и закрыть глаза, я увидел ее. Мисс Еву Брукс.

Не знаю, что было в моих мыслях, и что делало мое подсознание, но почти всю ночь мне снилось то, как я касаюсь ее тела, ласкаю его, имею так, как захочу и где захочу…И всё это после пары мимолетных встреч.

И черт возьми!

Она должна оказаться в моей постели! Беспрекословно!

Оливия как-то узнавала что-то о таинственной мисс Брукс, когда я просил ее об этом, и я был удивлен, узнав, что практически ни одному мужчине не удавалось растопить ее холодное сердце и как-то подчинить себе. Но я должен был это сделать,так как то, что я видел на протяжении ночи заставило меня идти с утра в прохладный душ, а после идти на пробежку, чтобы окончательно отвлечься.

Когда я наконец-то приехал в офис на час пораньше,чтобы приготовить все необходимые документы, я окончательно смог успокоить своего друга, который не прекращал видеть непристойные картинки с стервозной мисс Брукс.

Спокойно подготовив документацию, я расположился в своем кабинете, распорядившись никого ко мне не пускать до приезда Евы.

Сквозь незашторенные окна кабинета-переговорной, я видел, как многие сотрудники шушукались и о чем-то переговаривались. Я заинтересовался их разговорами, но когда увидел проходящую с телохранителем по коридору Еву, то сразу понял причину их сплетен. Девушка шла уверенно, выстукивая каблуками сапожек четкий ритм по плиточному полу. Ее распущенные, завитые легкой волной каштановые волосы отчетливо выделялись на фоне черной водолазки, заправленной в кожаную юбку-карандаш. Сзади Евы шел ее верный телохранитель Льюис, который за эти двадцать лет возмужал и, кажется, достиг возраста сорока с лишним лет.

Дверь кабинета открылась, и в нем сразу же оказалась Ева, натягивая улыбку.

–Доброе утро, мисс Брукс,—с усмешкой, я подошел к девушке.

–Из-за чертовых пробок утро добрым не бывает, мистер Харрисон,—Ева говорила на русском, протягивая мне свою ладонь. Поняв,чего хочет от меня добиться Брукс, я пошел ей на маленький уступок, но просто аккуратно пожал ладонь.

–Ваш охранник не будет возражать, если мы будем говорить на русском? Вдруг он чего-то не поймет и начнет паниковать?

–Льюис,—Ева обернулась на мужчину позади,—Подожди меня в машине. Если что-то случиться, я дам сигнал,—на все том же чистом русском, без малого акцента говорила девушка.

–Да, мисс Брукс,—с легким акцентом, но на приятном русском ответил телохранитель. —Если нужна будет помощь, зовите.

–Хорошо, Льюис. Иди,—она кротко кивнула на дверь.

Льюис, окинув меня своим карим взглядом, вышел, оставив нас двоих. В кабинете повисла тишина. Но она не казалась такой неловкой, какой могла бы быть. Ева смотрела на меня, ожидая пока я что-то скажу, а я в то же время рассматривал ее, будто пытаясь прочитать, как книгу, чтобы знать о чем она думает. Спустя минуту гляделок, я просто повел рукой в сторону бумаг, приглашая ее к столу. Девушка прошла вперед меня, что немного выбило меня из себя. Она уже вела себя довольно смело и давала понять, что с ней будет работать не так уж и просто.

–Ваш охранник всегда такой суровый?—расстегивая пуговицу на пиджаке, спросил я, подходя к Еве, которая уже ожидала меня, взяв в руки папку с бухгалтерией.

–Это его работа, быть таким.

–Я был уверен, что он не знает русского,—резко перейдя на другую тему, проговорил я, ожидая каких-либо вопросов от Брукс, но она молча положила эту папку в сторону, взяв другую.

–Он работает на нашу семью двадцать лет, и за это время он осилил русский язык. На случай, если русские партнеры, вроде вас, захотят что-то скрыть от него, заговорив со мной на непонятном ему языке.

–Странно, почему передо мной вы раскрыли то, что он знает наш язык?—усмехнулся я, подходя ближе к Еве и снова ощущая ее приятный, сладкий аромат.

–Вы, мистер Харрисон, вызываете у меня…доверие,—с ноткой иронии прогворила блондинка. Она не поднимала на меня глаз, а усердно что-то выискивала в бумагах.

–Вчера на ужине мне казалось, что вы думаете иначе,—я подал ей папку с доходными и расходными листами.

Ева наконец-то подняла на меня глаза, прикусывая губу. Сегодня они не были накрашены, но их настоящий цвет четко выделялся среди бледного лица. Они были алыми, как будто пропитанными, и их хотелось укусить так, как делала это она. И будь проклято мое желание, но я начинал представлять, как жадно кусаю ее губы.

–Вам показалось,—хмыкнув, Ева снова прикусила губу, утыкаясь в бумаги.

Я смотрел на это с жадностью, поднимаясь от ножек, облаченных в черные тонкие эластичные колготки, вверх, к ярким, припухлым губам, которые она кусала. И если бы она знала, как я хотел ее отыметь прямо сейчас на этом столе, не думая о чем-то…Глядя на эту особу, которую мне только предстояло соблазнить, я понимал, что это…очередное приключение для достижение своих целей будет самым "веселым" из всех…