Читать книгу Пустота Потери - Eva Mikula - Страница 4

В 1999 году, мне было 24 года, я приняла решение двигаться дальше. Семь уголовных процессов против меня завершились. В моей голове была только моя жизнь, мое будущее. Мне пришлось оставить часть прошлого, держаться подальше от телевидения, от внимания публики, потому что все, что говорило об истории банды Белого Уно, судебных процессах, моей личной жизни меня раздражало, и ставило меня в неудобное положение. Это представляло не настоящую Еву, я не была той, о которой СМИ высказывали свое мнение обществу.

Кавычки больше мне не принадлежали. Я хотела забвения, хотела стереть стереотипную фигуру женщины лидера банды кровожадных преступников, для всех них я всегда оставалась бывшей девушкой Фабио Сави.

Пришло время попытаться осуществить мечты, которые я вынашивала с детства. Мне нужно найти свою «логику», свой путь, по крайней мере, только так у меня появятся надежды и перспективы, ведь до этого момента присутствие мужчин в моей жизни приносило мне только травмы, разочарования, измены и страдания, об этом меня просили мои сознание и сердце.

Именно в 1999 году, на вечере с друзьями, я познакомилась с неаполитанским обувным предпринимателем лет шестидесяти, Франко. Его компания завоевала значительную долю итальянского рынка в производстве и поставках обуви. Сильной стороной компании стала повседневная линия, произведенная в Аликанте, в Испании, «моду» разработали на фабрике недалеко от Неаполя, где и сосредоточена штаб-квартира руководства компании. Шанс предоставил мне возможность показать ему мои эскизы, над которыми я пробовала свои силы в разработке моделей женской обуви для предложения в следующем сезоне. Он внимательно их рассмотрел. Они понравились, и он отобрал несколько образцов, следуя своему бесспорному профессионализму, приобретенному за годы работы в этой области.

Его племянники, сыновья сестер, работали вместе с ним. Конструктивная работа, предоставила мне возможность путешествовать. Я чувствовала себя приподнято и удовлетворенно. Франко относился ко мне как к дочери и сыграл важную роль в процессе моего взросления как женщины и как предпринимателя. Он принял меня сердечно, познакомил со своей семьей, женой, двумя дочерями, всеми своими сотрудниками и друзьями.

Он был в курсе моей истории из газетных публикаций и телевидения, но всегда очень уважительно относился к моему решению оставить все в прошлом, и никогда не спросил меня ни о чем, с намерением узнать больше. Его интересовало только то, что я могу расти профессионально и вписываюсь в общество, и моя защищенность от рисков которым может подвергаться красивая молодая и одинокая девушка, легкая жертва для механизмов, отрывающих вас от реальности и здравого образа жизни.

Франко был мне как отец, способный передать всю ценность независимости, научить меня методам торговли, управления бизнесом и личной жизнью. Однако я не предполагала, что разочарование снова не за горами.

Мне стало известно, что его племянники, на несколько лет старше меня, осуществляли некорректную коммерческую деятельность. Например, приняв заказ на тысячу пар обуви от оптовика, выставили счет только на восемьсот. Остальное они обналичивали по черному, и деньги оказались непосредственно в их карманах. Они действовали в своих интересах, в ущерб компании. Я рассказала об этом Франко, предоставив доказательства. Ему стало не по себе.

Он вызвал племянников, в его семейном бизнесе возник очень высокий риск вызвать непоправимые разрывы между родственниками. Двое племянников заявили ясно и бескомпромиссно: «Либо мы, либо Ева!»

Я ожидала ответа от Франко, и размышляла над решением вопроса, который мог стать для него очень болезненным: «Не надо ничего решать, я уже решила. Я ухожу». Я вышла с сожалением, даже не дала ему времени на ответ. Я уезжала навсегда, но уходя оттуда, думала про себя: «Ева, ты должна реализовать что-то свое, исключительно свое».

Более четырех лет, с 1999 по 2003 год, я жила одна, счастливо, независимо, без мужчины, который ломал бы мне жизнь и планы. Больше я не желала ни с кем разделять личную жизнь. Несколько болезненная история, что привела к уходу из компании Франко и последующему отказу от парашюта безопасности, который он предлагал мне, но при этом я сохранила с ним крепкую дружбу, убедила себя в том, что пришло время стать абсолютным главным героем каждого аспекта моей жизни.

Между тем, я все больше ощущала себя вовлеченной в активную жизнь итальянского общества. В стране, где случалось все: кризис в обществе, терроризм, финансовые спекуляции, я видела новый мир, что двигался вперед, и он не казался мне далеким, чтобы я не могла дотянуться до него и понять.

Я не должна и не хотела больше зависеть ни от кого, ни от мужчин, ни от подчинения на службе, ни от чего подобного, только от моих деловых навыков. Я не была обручена, я не хотела связывать себя узами, пока не почувствую твердую почву под ногами. Стремление к стабильности, могло материализоваться исключительно благодаря созданию моей собственной компании, владению собственным домом, собственной машиной.

Не то чтобы у меня не было никаких предложений или возможностей привязывающих эмоционально к кому-то, но я отталкивала их с непринужденной естественностью. Я чувствовала сильную потребность отдаваться себе самой и тому, что доставляло мне удовольствие. Я искала ключи к достижениям и движению вперед.

Однажды один мой друг мне сказал: «Практикуя древние боевые искусства, мы учимся возвращаться к исходной точке через прозрение, которое достигается годами и годами тренировок. Это означает, что первую технику, мы прошли молодыми любителями, путь, состоящий из бесконечных вызовов и сражений, мы способны усвоить и пройти с силой горы и с мудростью старого Мастера».

Какой была моя первая «техника», когда я «неоперившаяся» сбежала из дома? У той, что работала официанткой в баре-ресторане в Будапеште. Я чувствовала себя великолепно, значимой, удовлетворенной и свободной за прилавком или за обслуживанием столиков. Даже намывая посуду.

Вот так и зажглась лампочка! Мне пришла в голову идея вернуться к исходной точке: быстро найти место для открытия ресторанного бизнеса. Хочешь готовить итальянский кофе и капучино? А еду? Я уже представляла мое творчество и желание создавать новые направления в обслуживании людей, возможно, с некоторыми акцентами на венгерскую и румынскую кухню.

Что делать? Я мечтала о баре-ресторане, хотела обслуживать людей. Я начала исследовать и изучать процедуры получения лицензии. И быстро обнаружила, что все совсем непросто, приобретение лицензии на закусочную стоило очень дорого, все начиналось с минимальных запросов в сто пятьдесят тысяч евро. Но у кого есть столько денег?! Не говоря уже о других расходах, необходимых для открытия бизнеса подобного типа.

Напротив моего дома в Риме стоял магазин фруктов и овощей. Помещение не очень большое, около 120 квадратных метров. С балкона я заметила, что в магазин заходит очень мало людей. Я часто задавалась вопросом, как хозяевам удается сводить концы с концами. И я подумала, что убедить владельцев, сдать или продать бизнес будет несложно. Я решила зайти издалека и спросила у них: «Возможно, у вас есть предположения, в этих краях сдается коммерческое помещение в аренду?». Они ответили, что ничего не знают, что ничего не слышали и даже не видели каких-либо объявлений поблизости. Я настаивала: «Не хочу вмешиваться, извините, если я вторгаюсь к вам, когда истекает ваш контракт? Это помещение, а также расположение идеально подошли бы мне». И чтобы позолотить таблетку, добавила: «Если вы собираетесь его продавать, может, вы согласитесь на небольшое выходное пособие?» Но меня разочаровали, в действительности в их планы не входила продажа магазина.

«Нет, - ответили они почти в унисон. - Мы живем этим. И не собираемся уходить».

Прежде всего, я думаю, что некоторые события в нашей жизни, в частности те, которые касаются того, чего мы хотим достигнуть в сферах работы и всех остальных аспектов, не происходят случайно.

Удача не может всегда казаться случайностью, я больше верю, в силу мысли и желаний. И в тот период, во главе списка моих проектов стояла коммерческая деятельность: проект по открытию закусочной-ресторана в этом районе Рима.

Но первая конкретная попытка коммерческой деятельности заложить фундамент не удалась. По крайней мере, так я думала. Но через несколько недель, глядя с балкона дома, я увидела перед магазином фургон с открытой задней дверью. Загружали мебель и несколько ящиков. Хозяева сдались: они больше не собирались продолжать свой бизнес. На мой взгляд, они даже не смогли покрыть свои расходы, поскольку поблизости открылся супермаркет.

Появилась возможность, которую нельзя упускать. В идеальном стиле Евы, я сразу связалась с хозяевами помещения, пожилой парой. Он действительно оказался очень мил, она сущая ведьма. Он человек из другого времени, калабриец. Я сказала ему: «Я видела, что освобождают помещение. Хочу его взять».

Удача или совпадение? Вот что со мной случилось в те дни. А потом скажите мне, не у меня не было поддержки с небес, что проложила мне путь к реализации моего проекта, проекту моей мечтой. В стенах этой улицы никогда не было бара и тем более ресторана.

Теперь мне нужна лицензия. Я позвонила в офис муниципалитета. Поскольку лицензии распределялись для каждого района, я поинтересовалась, есть ли свободная рядом с улицей, которая меня интересовала. Сотрудник ответил, что нет, ничего нет. Я расстроилась, но не сдавалась, продолжая настаивать по телефону. Я убедила его еще раз проверить. «Подождите, подождите ... одну минуту, дайте мне номер, который вас интересует ... покажите мне что там». Я снова продиктовала точный адрес, и он словно по волшебству ответил: «Вам повезло, синьора, поскольку с номеров 700 до 780 лицензии свободны!». Теперь и это сделано, я получила лицензию в муниципалитете, не отбирая ее у других, оплатив только стоимость административных документов. Я арендовала помещение и обратилась в регион Лацио за финансированием женского предпринимательства, я указала требования Законодательного декрета № 185/2000. Я записалась на учебный курс по торговле продуктами питания и организации продуктов питания и напитков, для изучения и получения профессиональных требований.

Спустя девять месяцев, как по истечении беременности, и вложив двести тысяч евро, я осуществила свою мечту: открыла бар ресторан, который за короткое время стал флагманом еды и напитков в этой зоне.

Я переделала все помещение: кладку, системы, кухню, туалеты, раздевалки, залы, обстановку, графику, словом, абсолютно все. Я тщательно отбирала персонал, исходя из желания трудиться и стремления к росту. Дела шли хорошо, очень хорошо, я была счастлива. Приступала к работе утром в шесть и возвращалась домой в полночь, плечом к плечу со своими сотрудниками, мы создали хорошую команду.

Наконец, я обрела контроль над собой и всем, что меня интересовало: у меня не было партнеров, у меня не было парней или мужей. Свободная и счастливая, доверяла только себе, постоянно следила за работой своих сотрудников, каждый день руководила и планировала свой малый бизнес, никому ничего не делегировала. Я установила систему камер, чтобы все находилось под контролем и в безопасности, и заботилась о клиентах, предлагая каждый день первоклассное обслуживание, где никогда не было недостатка в улыбке. Это стало моим делом, и оно отлично сработало. Страсть к работе стимулировала творчество и идеи.

По выходным помещение стало местом встреч молодых людей этого района, которые потом вечером отправились в центр Рима в самые привлекательные районы ночной жизни. Я предложила широкий выбор аперитивов и превратила бар в паб, включая лонж музыку и мягкое освещение. Так что, в конце концов, многие из этих ребят оставались у меня на весь вечер. Мое место они предпочли набегам в центр.

В этом районе жило много румын. Их диаспора многочисленная и сильная. Я объединилась с румынским поваром и по воскресеньям предлагала блюда типичной кухни моей страны. Они приходили ко мне все более многочисленными группами. Пришлось накрывать столы снаружи.

Для поддержания идеи успеха воскресных дней, основанных на румынской кухне, я покупала целые поддоны пива, но их всегда не хватало.

Судьба, не случайно стучится в вашу дверь, когда вы меньше всего этого ожидаете, как бы чтобы напомнить вам, что она никогда не покидает вас. Это просто вопрос понимания и выбора: принять и позволить себе пойти в ее объятия или сопротивляться. Однако, именно на пике моего успеха как ресторатора поступали телефонные звонки от друзей, которые жаловались на то, что совсем потеряли меня из виду. Они правы, я думала только о работе и больше не искала их. Один из них настаивал больше других.

«Ева, ты пропала, ты больше никуда не выходишь. Ты похоронила себя в этом месте». Он был абсолютно прав. Отношения и особенно дружбу необходимо развивать и поддерживать; они прекрасны для духа, если чисты и искренни.

Так получилось, что однажды вечером я приняла его приглашение выйти: «Давай, встретимся на следующей неделе, во вторник открывают театр с живой музыкой, пойдем со мной, у меня уже есть приглашения». Я приехала туда непосредственно из ресторана, даже не нарядилась по случаю, только брюки и рубашка. Мероприятие проходило на площади Пятидесятых, чуть больше часа спустя я сказала своему другу, что ухожу, поскольку на следующее утро мне открываться как всегда в шесть.

Прислонившись к стене, стоял парень и разговаривал с владельцем музыкального театра, чтобы добраться до выхода, я была вынуждена пройти через них. Обращаясь ко мне, один из них, что прислонился к стене, сказал, заставляя меня слышать: «Вот! Таких девушек тебе надо приглашать». Как остроумный человек, я на лету парировала: «На самом деле пригласили не меня, а моего друга». Он, как говорят в Риме, с надменным лицом ответил: «Но тогда я хотел бы пригласить вас на обед в субботу...». «Если я запомню тебя до того дня, почему бы и нет?!» - ответила я, улыбаясь, и вручила ему свою визитку. Судя по внешнему виду и изысканной одежде, он казался абсолютно самовлюбленным типом. Мой ответ застал его врасплох, и я с женственной ноткой воспользовалась преимуществом, чтобы вытащить его портмоне из кармана пиджака. «Приходи и забери его, если хочешь», - улыбаясь, заключила я.

На следующий день он уже был у меня, в моем помещении.

Судьба или совпадение, учитывая, что он Бьяджио и станет отцом моего сына?

Без всякого предупреждения он явился ко мне в бар-ресторан. Было около 18:30, меня в это время не было на месте, я отошла к бухгалтеру. Когда я возвращалась, зазвонил телефон, и я остановилась, чтобы ответить. Мой сотрудник сообщил мне: «Синьора, здесь два человека ищут вас». Бьяджио, повеселел и бравым голосом, произнес: «Видишь?! Я пришел навестить тебя, как ты хотела, но раз ты занята, увидимся в другой раз...».

Тогда, я могла бы могла ответить ему: «Ок, давай, заходи в другой день».

Вместо этого: «Отлично, что пришел, но вы вдвоем, а кто другой?» Он ответил: «Мой друг. В эти места я никогда не заезжал, и без него я бы точно заблудился, я взял с собой человека навигатора», он как будто говорил о вымышленном месте за пределами мира.

Он жил недалеко от площади Рисорджименто, тщеславный и сноб, не мог спуститься на окраину. «Что делать, когда дорога не ведет к озеру Браччано?» - просила я, когда он отпускал шутки.

Однако я снова обратилась к официанту, которому рекомендовала: «Предложите им, что они пожелают, я скоро буду». Бьяджио остался внутри со своим другом. Тем, что сопровождал его, как он сообщил мне по телефону, именно потому, что исполнял роль навигатора: он работал в SIP (сегодня это Telecom) и знал каждый уголок Рима и периферию.

Барменша, сказала мне, что за время ожидания они обчистили половину прилавка: сладости, пирожные, шоколадные конфеты.

В тот день собственно и началась моя история с Бьяджо. Я встречалась с красавцем из хорошей семьи, он никогда не упускал возможности обратить на это мое внимание. Я неудачница, что жила на периферии, в северной окраине столицы, а он принадлежал к высшему классу, живущему в центре, в самом сердце мегаполиса: «Мне нравится чувствовать запах асфальта. Все зеленое мне кружит голову, слишком много кислорода» - вторил он, как заезженная пластинка.

Я бы не за что не переехала в Рим на 50 квадратных метров, оставив свой прекрасный дом площадью 200 квадратных метров, окруженный природой. Более того, я предпочитаю платить по ипотеке и иметь свою квартиру в собственности, чем ежемесячно вливать деньги за аренду.

В конце концов, он согласился: вместе да, но в моем доме. Это действительно очень утомляло. Его ничего не устраивало. Наши вкусы были диаметрально противоположными. «Почему ты купила себе дом именно здесь? А зачем ты его обставила подобным образом? Всеми этими вещами?»

Ему нравился крайний минимализм: стол, диван и телевизор. Он с придыханием поменял всю обстановку. Я даже не думала об этом отдаленно, но каждый уголок рассказывал обо мне, о жертвах, с которыми мне пришлось столкнуться, чтобы придать дому тот образ, о котором я мечтала.

Его давление вскоре начало беспокоить меня, я не могла вынести сомнений о результатах моих жертв. «Я с кровью и потом строила дом. И я не думаю, что у тебя получилось намного лучше, чем у меня».

Тем не менее, наша история продолжалась. Может, это было слишком для меня, но мне было не плохо с ним. Умный, интересный человек с юридическим образованием и опытом работы в сфере недвижимости. А потом я хотела стать мамой: я забеременела ребенком, которого мы оба хотели и желали.

Бьяджо было сорок четыре, он никогда не был женат и был очень близок, может быть, даже слишком, со своими родителями. Поэтому он не чувствовал абсолютно никакой потребности стать отцом, но сильно ощущал необходимость подарить внука маме и папе.

Всю свою жизнь он извлекал пользу из щедрости родителей, теперь они настаивали на том, чтобы у них родился внук, и он хотел доставить им удовольствие.

В августе 2003 года, на пятом месяце беременности, я, как всегда, поехала навестить моих родителей, а Бьяджо занимался своей работой. Именно в тот период за ним последовал Саади Каддафи, футболист из Перуджи, сын ливийского диктатора. Его потребности были очень разнообразными, и ему требовался юридический консультант, чтобы подыскать жилье, по его прибытию в Италию, подходящее для размещения его спутницы со всем приданым, и в сопровождение из собак и телохранителей. После двух недель в Румынии я вернулась самолетом в Италию.

В Фьюмичино (аэропорт в Риме) на паспортном контроле меня остановили. По данным таможенной полиции, я не могла приземлиться в Италии, поскольку, будучи жителем Рима, мне нужно разрешение на работу. Бюрократическая головоломка в итальянском стиле. Или неуважение к Еве Микуле, неудобной Еве Микуле.

В те годы румынские граждане могли свободно въезжать без визы на срок не более трех месяцев в качестве туристов. Я, проживала здесь 8 лет, а моя компания насчитывала с 8 сотрудников, но я не могла въехать. Они хотели отправить меня обратно в Румынию. Я позвонила Бьяджо. Он примчался.

Но они даже не разрешили нам встретиться. Я могла его видеть только через окно. Я себя чувствовала ужасно. Мне разрешили взять из чемодана только лекарства, необходимые во время беременности. Я запаниковала: на следующее утро мне надо открыть бар. Я представила, как сотрудники ждут меня, а клиенты завтракают в баре.

На следующее утро при смене дежурных я снова попыталась объяснить абсурдность того, что они сделали. Наконец-то я смогла связаться с юристом, имеющим опыт работы с действующим в то время законодательством о въездных визах. Раскрылась тайна, которая могла иметь две причины: полная некомпетентность полицейских или целенаправленная агрессия, направленная на меня. Подумалось о плохом… Закон, по сути, устанавливал, что въездная виза обязательна только в первый раз для тех, кто въезжает в Италию по работе. Или для тех, кто еще не имеет бессрочного проживания. Адвокат позвонил в таможенную полицию. И они пропустили меня. Грусть и горечь для тех, кто чувствует себя нежеланным. Женщина, беременная, ожидающая ребенка от отца итальянца, который годами платит налоги в Италии, вынуждена спать на скамейке в аэропорту. Из Фьюмичино я проехала прямо в офис. Мне некогда было себя жалеть.

Меня мучил вопрос: «Как я могу одновременно создать семью и управлять бизнесом в таком темпе?». Я находилась на перепутье: семья или работа?

Бьяджио не вдохновляла идея, чем я занимаюсь и работаю в баре-ресторане: «Это не та деятельность, которая тебе подходит, было уместнее работать в офисе, работа более высокого уровня для тебя, вместо того, чтобы стоять среди людей, которые не умеют ни говорить, ни писать, что заходят выпить кофе в башмаках, измазанных грязью. Ты не можешь находиться среди этих людей». Я ответила: «Эти грязные люди кормят меня». «Что все это значит?- возразил Бьяджио, - тогда выходи замуж за мясника, у которого достаточно денег, возможно, он выдающийщийся человек». И я решила оставить бар.

Родился Франческо, моя бесконечная радость, я наконец-то стала мамой! Моя природа, однако, не сдавалась, через месяц я уже анализировала: я обязательно должна возобновить работать, что-то делать, отчасти потому, что от отца ребенка не поступала какая-либо экономическая помощь, а у меня все еще была ипотека, ее надо платить.

Увы, нельзя просто сказать, что он типичный муж: он не был способен зарабатывать и приносить средства к существованию в дом, в семью и для жены или заниматься домашними делами и детьми.

Я начала задаваться вопросами. По сути, я думала: «Он никогда ничего не делает для меня, он заставляет меня чувствовать себя ненужной, неадекватной», от этого моя самооценка начала колебаться.

Я искала среди воспоминаний ответы: что меня сразило в нем? Почему ему удалось каким-то образом завоевать меня? Я верю в кажущуюся благородность; чувство, возможно, усиленное тем, что не исходило от людей, которых я знала и встречала до тех пор. Уже по тому портмоне, что я вынула из его нагрудного кармана, было видно, что это человек со вкусом, хорошо одетый, но смирение и скромность не находили в нем места. Я думала, что он будет, в некотором смысле, хорошим проводником. И я могу сказать, что в некоторых сферах, таких как профессиональная, так и было.

В то время, когда я начала встречаться с ним, было еще очень хорошо известно, что я находилась в центре внимания дурной славы полученной в залах судов, а он взял меня под свою защиту, о которой я мечтала.

Несмотря на то, что все оставалось в прошлом, которое я все еще хотела оставить позади, я рассказала обо всем Бьяджо, хотя и избегала описывать подробности. Он никогда не осуждал меня. Но кое-какие вопросы задавал и он, и, может быть, именно поэтому, я тоже начала их задавать.

Страсть, в моем воображении, была нечто иное. Еще одна похороненная мечта? Кто знает, что могут получить от жизни подобные мне, я абсолютно далекая от святости и платьицев и балеток, а его привычная жизнь проходила в гостиной с мамочкой и папочкой, он отпрыск одной из лучших элитных семей Рима; а я жила на пределе, как женщина, уже прошедшая через мясорубку жизненного опыта, способная испортить его репутацию.

Я вполне находила себя в словах песни Лореданы Берте: «Я не леди, одна со всеми звездами по жизни... но одна, для которой война никогда не кончалась».

Я не знаю, хорошо это или нет, но Бьяджио спрашивал совета у своего друга, с которого он выбрал в качестве штурмана, когда в первый раз пришел ко мне в мой бар. «Наплюй на ее прошлое, - сказала он ему, - Ева красива, умна, самостоятельна, независима, у нее прекрасный дом. Я бы на твоем месте окунулся с головой».

Не сломя голову, но Бьяджио последовал совету. Он держался на некотором расстоянии, несколько высокомерно, в раздумьях о прошлом. По его словам, мне не хватало культуры, образования, итальянского стиля. Это было похоже на то, что он не ожидал от меня большего. В конце концов, это стало одним из самых глубоких разочарований, которые я испытывала, схожее с тем, как я бросила школу, когда сбежала из дома.

Я любила книги и хотела культурно развиваться, учиться, понимать, познавать. Я занялась изучением юриспруденции, предмета, который познала эмпирически, на практике, если не полностью, то достаточно, из тысяч течений уголовного дела.

В течение пяти лет судебного разбирательства и семи процессов, по которым я проходила с 1994 по 1999 год я внимательно читала все судебные акты и шла бок о бок со своим адвокатом.

Я действительно поняла многие аспекты организации уголовных процессов. Но меня интересовало гражданское право, и я начала его изучение; это могло стать очень полезным делом для решения новой профессиональной задачи, которую убеждена, могу принять и выиграть: направление в недвижимости, как предприниматель и эксперт, а не в роли посредника, противостояние людям и общественному мнению все еще вызывало у меня тревогу.

К книгам я добавила немного практики, первоначально Бьяджио мне помогал, особенно когда я должна была писать письма, он писал их за меня или корректировал. Но когда я сказала, что хочу попробовать свои силы в судебных аукционах, в закостеневшем и трудном секторе, консолидированный на классических «итальянских гонках», он несколько отстранился.

Бьяджио не одобрял подобного выбора. «Это не для новичков» - отговаривал он меня, но очень благородно, позволил мне пойти этой дорогой.

И сделал хорошо, очень хорошо! Я начала свой новый профессиональный опыт работы секретарем в компании, которая платила мне очень мало, но полевая практика требовала от меня опыта.

На самом деле, я выстрелила, от секретаря я перешла сначала в помощники, а затем в менеджеры: у меня появились люди для управления все более сложными и сложными заданиями.

Подобная естественность, стала следствием того, что я быстро развивалась даже в этой области, бросив вызов себе, я снова стала сама собой и пришла в себя.

С Бьяджио, с точки зрения сентиментальности, история очень охладела. Иначе и быть не могло: у нас совсем разные характеры и взгляды на жизнь, почти антиподы. Мои глаза видели то, чего он даже представить себе не мог. Он сосуществовал в нуар фильмах и не осознавал этого. А сюжет моего фильма - одиночка в семье. Он не мог даже ухватиться за возможность, которую женщина могла представлять для его роста в реальном мире, а не в идеальных районах, всегда прикрытый во всех смыслах спинами родителей. Конечно, я не могла претендовать на изменение человека в возрасте за сорок. Как ни странно, но понимание работы продвигалось хорошо, мы функционировали как два партнера неформальной организации.

Чтобы не думать о сентиментальной пустоте, о несчастье в паре, я работала все интенсивнее, так что, почти не замечала, что отнимаю важное время для моего сына, для его роста.

Бьяджио, тем не менее, продолжал представлять для меня точку опоры, по крайней мере, в том, что мы профессионально построили вместе. Он был правильным человеком, словом не причинял мне вреда, по крайней мере, физически.

Однако, психологически, когда мой успех начал расти, все чаще стали появляться его попытки нападений на мою самооценку: «Ты даже не знаешь, как все работает в Италии», фраза, уже услышанная в прошлом от другого человека по имени Фабио Сави.

С его точки зрения я не адекватна в итальянской системе; по умолчанию он знал ее лучше меня, и поэтому, прав только его образ мышления и его система действий. Меня это огорчало, он большой провокатор со склочным характером, обожал сцены в неаполитанском стиле. Однако я не предполагала, что подобное его отношение проявится и в домашних стенах в воспитании нашего сына. Я пыталась привить какие-то правила, чтобы не поддаваться на каждый запрос ребенка. Говорить иногда и «нет». Безусловно, всегда легче говорить «да» в текущий момент, но кто знает, когда он вырастет, что он начнет требовать, если привык иметь все, что хочет. Бьяджио растил его именно так и исключил меня из воспитательного процесса нашего сына. Так что папа был Богом, а мама занозой. Место и роль матери упразднены, меня отодвинули в сторону: «Многое мама не понимает, она жила в Румынии».

Дома я жила двойной драмой: исключенная как мать и лишенная любви. От Биаджио я видела, все меньше и меньше сочувствия, как женщина, я не чувствовала, себя любимой, не потому, что он меня совсем не любил, я уверена, что это его способ выражения, и в нем по своему, было очень много любви, но я почти ничего не воспринимала.

Жизнь, перипетии, боли, страхи оказали на меня влияние, никогда не сдаваться, не бросать дела на половину и не посыпать голову пеплом, для общего понимания и объяснения. Таким образом, слово «сочувствие» захватило меня. Оно захватило мои мысли, мою логику, и я принялась изучать его для понимания его смысла. Я осознавала важность аспекта этого человеческого бытия, его природу.

Почему я не воспринимаю любовь Бьяджо? В своем воображении я надела белый халат, шапочку с красным крестом и стала сестрой милосердия во спасение отношений, совместного проживания и семьи. Я наивно верила, что если я пойму проблему Бьяджио, то дам стимул нашим отношениям и сделаю все, что бы наш ребенок увидел гармонию между родителями и что они любят друг друга.

Я наивно полагала, что мы можем решить нашу проблему только таким подходом, без взаимного сотрудничества, что стало потерянной миссией еще на старте.

Так, после очередной ссоры, как всегда по банальной причине, я спросила себя: «И кому нужна роль сестры милосердия? Мне плохо. С ним или без него, что бы изменилось в моей жизни? Конечно, мы могли бы изменить ситуацию ради нашего сына, он больше не услышит криков родителей, которые ругаются». Мы, женщины, сталкиваемся с сильными мотивами, но знаем, что когда мы определяемся, то закрываемся, и с трудом возвращаемся на исходные позиции. Я так и сделала.

Наши друзья удивились, разумеется, резко критиковали меня. Я не могу сказать, что они не правы, Бьяджио, на самом деле, имел двойное лицо. Вдали от семейного контекста, от частной жизни, это действительно самый очаровательный, самый коммуникативный, самый ответственный, самый величественный и чуткий человек. Он мог заставить полюбить себя всех, что было его огромным достоинством.

Но со мной дома был совсем другой человек, и мне никто мне не верил. Одна моя подруга, даже говорила, что я вру, что невозможно, чтобы Бьяджио был таким, каким я описывала его во время наших дружеских бесед, пытаясь объяснить ей причины нашего расставания.

Чтобы она понимала, о чем я говорю, я украдкой записала, что говорил о ней Бьяджио, и заставила ее послушать: «А теперь ты мне веришь?» Она кивнула.

Я никому не объявляла войны, не подавала исков, не обращалась в суд за опекунством над нашим сыном, в соответствии с ситуацией я поддерживала отношения и открытый диалог, который работает очень хорошо и сейчас, хотя Бьяджио старался сделать все, чтобы я передумала и осталась с ним. Он все больше и больше баловал нашего сына. Он знал, что, поступая так, сын отвернется от меня и что, ради этого, возможно, я сделаю еще один шаг назад.

Бьяджио прекрасно понимал, что для меня создание семьи венец великой мечты. Я полагала, что у меня нет уверенности в привязанности, что меня любят. Даже в маленьких жестах.

Иногда достаточно одного слова, сказанного с восхищением: «Молодец!». Это не банально: желания искреннего комплимента мне не хватало всегда. С детства. Мне это нужно постоянно.

Сердце сжалось, как ни странно, для Бьяджио природа не провоцировала больше головной боли, а по вони римского асфальта он теперь не так уж и сильно скучал. Он ушел очень неохотно.

Я страдала от тишины, когда Бьяджо заранее приходил забрать ребенка на установленные сроки. У меня екало сердце, а если он попросил меня уйти раньше или когда не имел удовольствия приехать ко мне в назначенные дни. Как мать, я могла бы нанять адвоката, чтобы претендовать на свои права. Но это недопустимо для семилетнего ребенка: я продолжала проливать горькие слезы, пользуясь любым предоставленным моментом, чтобы побыть с ним и передать ему свою любовь, избегая ссор с отцом. Я говорила себе: Ева, годы идут, и когда Франческо подрастет, он поймет страдания, чтобы позволить ему жить безмятежным детством.

Время подтвердило мою правоту.

1 

2 

3 

4 

1. Ева Микула в ресторане “Ai Piani”, Рим 2004

2. Фотосессия Евы Микула, 2002

3 и 4. Ева Микула когда открыла ресторанный бизнес, 2002