Читать книгу Отдел непримиримых врагов - Эвелина Шегай - Страница 2

Вскарабкавшись по стене до подоконника, он одним рывком подтянулся вверх и нырнул головой вперёд в собственную комнату на втором этаже. Первое правило ночных гулянок: всегда оставляй окна спальни открытыми. А второе – возвращайся до того, как семейство проснётся – он нарушил, поскольку из кресла у компьютерного стола на него сурово взирал отец.

– Я тут проголодался…

– Интересные у тебя способы добраться до кухни.

– По ночам есть вредно, приходится калории сжигать, – хохотнул Рик, незаметно пятясь обратно к окну.

– Даже не думай смыться, паршивец, – тонкие губы отца изогнулись в ироничной улыбке, – вязку организую.

– Ого, сразу с козырей пошёл! – присвистнул он и прекратил ползти к окну, отбросив всякую мысль о побеге от очередной головомойки. Лучше часок послушать нотации, чем не один месяц отбиваться от прилежной сучки, мечтающей обзавестись породистым потомством. – Я весь во внимание. Давай начинай экзекуцию.

Однако ему дали короткую отсрочку на: освежиться и привести свой внешний вид в порядок, после чего велели спуститься в гостиную. Естественно, Рик не был бы собой, если бы не растянул банные процедуры на полтора часа. Логика проста: чем больше отец маринуется в ожидании, мотает свои нервные клетки на кулак, тем меньше у него останется сил на воспитательные беседы.

К искреннему удивлению Рика, он, мало того, что не злился, так ещё и умиротворённо улыбался под стать горному монаху, отрешившемуся от всего мирского. Неужели подсел на какие-то успокаивающие пилюльки? Да, довели они с сеструхой бедного папаньку.

– Ко мне вчера заглядывала Кейсара, – начал он издалека. – Её обеспокоили твои ночные прогулки вдоль территории их поместья. А учитывая твою репутацию, о которой уже ходят легенды в народе, понять причину этого беспокойства я могу.

– Подумаешь, разок прошёл мимо. От этого девчонки не залетают.

– И как это нужно проходить мимо, чтобы тебя кошаки подрали?

– Ну, может, немного поболтал с одной кошечкой, сидящей на заборе. Чуть-чуть. А что до этих придурков, то я им усики и коготки тоже повырывал. Там ещё можно поспорить, кто кому сильнее навалял.

Улыбка дала трещину, и теперь как не пытался отец натянуть её обратно, она упорно соскальзывала, обнажая испытываемое им раздражение.

– Рикард, неужели ты не можешь подыскать никого из своих? Ладно, пёс с ними, с волчицами. Но ещё же есть гиены, шакалы… на худой конец еноты и лисы.

– Да никого я не ищу. Что ты сразу начинаешь… это так, разовое приключение.

– Если ты обрюхатишь кошку, скандал разразится немыслимый! – мгновенно вспыхнул он и шандарахнул кулаком по столу. Поскольку тот не разлетелся на щепки, родитель ещё вполне контролировал себя и свой гнев.

– Пап, много нервничать вредно для твоего здоровья, – назидательно отметил Рик, приподнял его руку и подул на кулак. – Так и пораниться можно, чё ты как маленький?

– Вот же засранец! Это ты у сестры…

Окончание фразы потонуло в бодром крике младшенькой, что наверняка сотряс не только их дом, но и стоявшие рядом. И крик этот не предвещал ничего хорошего ни для кого из старших. Ведь говорил он, что она снова откапала нечто такое, во что собиралась вцепиться бульдожьей хваткой.

– Папа! Мама!

– О небесный пёс, – простонал он, прикрыв ладонями бородатое лицо. – Вспомнишь солнце – вот и лучик…

– Папа! – Вэл ураганом влетела в комнату, одним чудом не снеся дверь, которая уже целых две недели держалась на петлях – маленький рекорд. Взгляд шальных голубых глаз скользнул по Рику, как по предмету мебели, и, наконец, отыскал отца. – Чего не отзываешься?!

– Папы здесь нет, – он сполз в кресле и как-то весь скукожился, словно пытался слиться с интерьером комнаты. Комичности ситуации добавляло то, что в обивку сидения при виде миниатюрной дочери вжимался двухметровый здоровяк, весящий под сто пятьдесят килограмм. Вот где пролегала истинная сила – сила духа.

– У меня к тебе серьёзный разговор!

– Да я уже догадался…

– Подожди минуту, Вэлли, не начинай концерт. Я сейчас быстренько сгоняю за попкорном!

– Иди в задницу, Рикки, – беззлобно огрызнулась Вэл и снова сконцентрировалась на отце. – Папа, почему наша стая не участвует в отборе?!

– Почему не участвует? Просто до нас не дошла очередь. Уже достаточно набрали добровольцев среди оборотней. Клянусь своим волком.

– Но я тоже хочу быть добровольцем!

– Что за крики с утра пораньше? – проворчала мама, выворачивая с бутербродом со стороны кухни.

– Папа скрыл от нас важнейшую информацию!

– Это я настояла на поспешном отъезде Варга с правнуками. На мальчиков было больно смотреть после ваших спаррингов. Да и шарахались они…

– Да при чём тут соплежуи, – раздосадованно отмахнулась она.

– А, ты о другом.

– Сейчас проходит отбор оборотней для работы в экспериментальном отделе раскрытия межвидовых преступлений!

– И что ты забыла в этом отделе?

– Как это что?! – Вэл от возмущения едва не задохнулась. Неожиданно задрала ногу и со смачным шлепком опустила её на многострадальный журнальный столик. Тот жалобно скрипнул и таки не выдержал издевательств – развалился, уже в следующую секунду вынудив её убрать свою могучую пятку с руин столешницы и сбиться с мысли: – Что за ветхую рухлядь вы вечно покупаете? Неужели денег не хватает на нормальную мебель?

Рик прикрыл рот ладонью, из всех сил стараясь не заржать. Застывшая в дверном проёме мать даже жевать перестала. Так гляди и перекинется, чтобы оттаскать их за загривки. Лучше лишний раз её не провоцировать на активные воспитательные меры.

– Да тебе легче ноги повыдирать, чем подходящую антивандальную мебель найти! – рявкнула она, с прорезавшимися звериными клыками. – Тогда, быть может, ты перестанешь громить наш дом!

– Так у меня ещё руки останутся, – без задней мысли напомнила сеструха, лишив родительницу дара речи. – И что сразу: «выдирать»? Вам, что ли, эта рухлядь важнее меня – драгоценной доченьки? Вот так вот живёшь свою жизнь, стараешься, всем помогаешь, а тебе из-за какого-то говна на ножках угрожают ноговыдераловом. Мама, ты меня сильно разочаровала. Вот уж от кого, от кого, а от тебя я такого не ожидала!..

– Смотри-ка, металлическое основание и литые ножки были хорошей идеей, – задумчиво отметил отец, разглядывая оставшейся стоять голый каркас столика. Но через мгновение его взгляд наткнулся на глубокую трещину в месте спайки, и он удручённо вздохнул. – Любимая, давай просто отправим её в этот грёбаный отдел.

– Но она же недавно из щенячьего возраста вышла…

– Наглая ложь! – завопила Вэл, словно ей хвост без наркоза попытались оторвать. И на сей раз Рик разделял её негодование, ведь они уже, как десять лет вышли из него и считались полноправными подростками. – Скоро я вообще стану совершеннолетней!

– Что я нахожу чудовищной ошибкой, – забухтела мама, приходя в себя, – в наше время оборотням необходимо повысить возраст совершеннолетия как минимум с сорока до пятидесяти. И вообще, ты не только станешь совершеннолетней, но ещё и вступишь в брачный возраст…

– Ингрид! Пожалей бедных мальчиков… – прошипел папа, делая страшные глаза, – …она же их сожрёт.

– Ничего, мам, с этой фигней я тоже разберусь, – энергично пообещала не слишком впечатлённая угрозой сестра, чем вызвала у Рика завистливую улыбку; напугали ежа голой жопой. – Будут тебе волчата: пять, десять, двадцать – не суть, договоримся. Всё устрою в лучшем виде.

– Хотя это такие устаревшие понятия. Кто сейчас на этот возраст вообще смотрит? Можно и повременить, карьерой заняться, – моментально дала заднюю она, точно в красках представила, какое конкретно потомство даст Вэл. – Что ты там говорила про отдел?

– Это бомба! Хочу там работать!

– Хорошо, я поняла тебя, – пообещала мама и скосила на него глаза, – Рикки.

– Конечно, мам, я присмотрю за ней.

– Кто бы за тобой присмотрел, – недовольно пробухтел теперь уже папа.