Читать книгу Интеллектуальный взрыв - Евгений Бугров - Страница 8

Личным водителем генерала Скобелева оказался молодой парень сурового вида, плотного сложения, с широким хмурым лицом, отличавшийся деловитостью и умением молчать. За друзьями в гостиницу он приехал точно в десять.

Когда они вышли из здания гостиницы к черному «Мерседесу», парень ограничился двумя словами:

– Ярослав. Садитесь.

Олег Леонидович и Евгений Азарович по достоинству оценили эти качества молодого водителя и в первые минуты поездки тоже молчали. Для неугомонного Григория, устроившегося на переднем сиденье, это было просто невыносимо.

– Куда едем, дружище? – как можно дружелюбней поинтересовался он у Ярослава.

– На дачу, – коротко буркнул водитель, затем, видимо, посчитал такую информацию все же недостаточной для своих пассажиров и нехотя добавил: – К Скобелеву.

Григорий многозначительно хмыкнул и заявил:

– Надо же, ни разу не был на генеральских дачах.

Когда машина выехала за МКАД, он по старой спецназовской привычке стал смотреть в окно, сканируя местность. Но она была для него совершенно незнакомая.

Поэтому он бросил это занятие и переключился на своих спутников.

– Олег, вот ты все знаешь…

– Все знать опасно для жизни, – с усмешкой проговорил Олег Леонидович.

– С нами ты в безопасности. Я вот недавно заглянул в Коран, каюсь, по пьянке…

– Коран по пьянке – это все равно что шампанское под забором.

– Знаешь, иногда и под забором умные люди находят истину. Так вот, открыл наугад и наткнулся на их теорию. Они считают, что наши Мария и Иисус, которого мусульмане называют Иса, – простые смертные. Они ели, чтобы жить. А их Бог не принимал пищу. Он бессмертен и един для всех. Поэтому они призывают нас, христиан, не обожествлять Иисуса. Но мы ведь не требуем от них отворачиваться от Аллаха! Почему такое хамство по отношению к нам и нашей религии?

– Гришаня, за такие речи тебя где-нибудь на базаре в Багдаде давно прирезали бы.

– Вот! А я о чем?!

– Понимаешь, ислам – это сложная идеологическая система. Там много ветвей и толкований, от суннитов и шиитов до вайнахов и салавитов. Это во-первых. Во-вторых, ислам – это не застывшая гора. Несмотря на догматический панцирь, он, как и все мировые религии, тоже изменяется, приспосабливается к современным реалиям.

– То есть резать головы неверным – это в духе современности?

– Есть ислам и исламизм, то есть извращенная религия. Для радикалов это очень удобный плацдарм, с позиций которого можно оправдать любое преступление. Там, в исламе, сейчас идет сложная идеологическая борьба.

– Тише, – прикрикнул на друзей Евгений Азарович и приложил сотовый телефон к уху.

Несколько секунд он слушал абонента, потом коротко бросил:

– Все понял. – Евгений Азарович передал телефон водителю. – Тебя, Ярослав. Шеф.

– Здравия желаю, Константин Романович! – четко поприветствовал тот генерала, затем выслушал указания шефа и коротко заверил: – Все понял. Обеспечу. – Он передал телефон хозяину.

– Новые вводные? – поинтересовался Григорий.

– Да. Костя сообщил, что занят по работе, приедет к нам после обеда. Мы можем там пока отдыхать, все необходимое есть, даже сауна.

– Церемония награждения отодвигается, – резюмировал Олег Леонидович.

– Ярослав, в магазин не надо заехать? – Григорий пытливо посмотрел на водителя.

– Не надо, все есть, – хмуро буркнул водитель.

– Вот что значит генеральская дача! – Анохин солидно покачал головой.

Но владения высокого чина оказались совершенно обыкновенными. За высоким каменным забором стоял двухэтажный коттедж площадью квадратов сто пятьдесят. Внутри гостиная, две спальни, кухня, бильярдная, по бокам пристроены сауна и гараж. Во дворе круглая летняя веранда со столиком. Вдоль тщательно вычищенной дорожки четыре небольшие ели. Под снегом угадывалась клумба.

Если бы гости не знали, что это дача генерала, то они не поверили бы в это. Скромная усадьба, каких в Подмосковье тысячи. У многих столичных чиновников, не говоря уже о депутатах и олигархах, фазенды куда как солидней.

Однако Григорий и его друзья обратили внимание на одну странную деталь. В помещениях не чувствовалось домашнего уюта. Нет, мебель добротная, все чисто, на полах ковры, на стенах картины. Но все было каким-то необжитым, напоминало гостиницу.

Как только машина въехала во двор и гости вышли из нее, Ярослав сказал им:

– Вы располагайтесь, я шашлыком займусь. Бар в гостиной, холодильник на кухне.

Он поставил во дворе мангал и сразу приступил к приготовлению пищи.

Григорий первым делом изучил бар. Результаты осмотра его вполне удовлетворили.

После этого он предложил друзьям:

– Мужики, готовьте сауну, а я пока обследую объект.

Его заинтересовала хитроумная система сигнализации, оповещающая о вторжении в дом непрошеных гостей, защита на оконных стеклах, датчики движения, камеры видеонаблюдения, закамуфлированные под старые осиные гнезда. Но больше всего бывшего спецназовца восхитила премудрость, вытянутая вдоль забора, примерно в метре от него. Тончайшая медная проволока была едва видима даже при дневном свете.

– Это «Березка», – пояснил Ярослав, размахивающий картонкой над шампурами с мясом. – Разрыв проволоки дает сигнал на пульт охраны, с которой у нас договор.

– Все гениальное просто! – изрек Григорий и развел руки в стороны.

Через час сауна и шашлык были готовы.

– Баня не убежит, а шашлык положено есть горячим. Все за стол! – объявил Анохин друзьям.

Увидев, что водитель одевается, он возмутился:

– Ярослав, ты хотя бы одну рюмку с нами прими!

– Не могу. Я на работе, – довольно резко проговорил парень.

– Изумлен, но принцип уважаю, – сообщил ему Григорий и проводил дисциплинированного генеральского водителя до машины.

Седые ветераны съели по два шампура шашлыка, залили его несколькими порциями красного вина, развалились в креслах и принялись активно работать зубочистками.

Евгений Азарович задумчиво кинул в пространство тему, давно уже витавшую под самым потолком гостиной:

– Мужики, мне все это напоминает кормежку хряков перед забоем.

– Да уж, церемония вручения наград довольно необычная.

– И дача какая-то странная. Такое впечатление, что генерал держит ее лишь для поддержания имиджа. Только зачем ему это?

– А это не его дача, – объявил Григорий.

– Как не его?! Откуда ты знаешь? – Олег Леонидович и Евгений Азарович удивленно уставились на друга.

– Это служебный дом. Скорее всего, он используется для проведения конспиративных встреч.

– Из чего ты это заключил? – поинтересовался Евгений Азарович. – Сомневаюсь, что тебе обо всем поведал Ярослав.

– Посмотри вот сюда. – Григорий показал другу на уголок столешницы.

Евгений Азарович нагнулся и увидел на боку стола узкую металлическую полоску. На ней было выбито: «Инв 54».

– Ну и что это значит?

– Это значит, что стол, за которым мы сидим, имеет инвентарный номер пятьдесят четыре.

– Понятно, – протянул Олег Леонидович. – То-то я чувствую, что здесь пахнет казенщиной, причем крутой, еще совковой.

– Вполне возможно, что наша милая беседа сейчас записывается, а потом будет анализироваться психологами в службе Скобы.

– Ну, ты хватил! – воскликнул Евгений Азарович. – Не верю, чтобы Скоба до такого опустился!

– Я просто прокручиваю возможные версии.

– Ну тебя к черту, Гриша, с твоими версиями! Пойдемте лучше в баню.

– Тоже верно, – согласился Григорий. – Там прослушку поставить проблематично.

Все встали из-за стола и направились в сауну.

Генерал Скобелев приехал на своей «Шкоде» один, часов в пять вечера. Его старые друзья, разморенные после бани, сидели в гостиной. Каждый из них употреблял напиток по своему вкусу: Олег Леонидович – чай, Евгений Азарович – пиво, а Григорий – красное вино. Константин Романович поздоровался со всеми, обнял каждого, затем выставил на стол бутылку коньяка, колу и горку свежей клубники, которая для февраля месяца выглядела изысканным деликатесом.

Старые знакомцы приняли по паре рюмок коньяка. Воздержался только Олег Леонидович.

После обычных в таких ситуациях расспросов о здоровье, детях, внуках и занятиях Константин Романович тихо, но как-то напряженно объявил друзьям, выжидающе поглядывающим на него:

– Мужики, я ведь вас не только на шашлык пригласил. Дело государственной важности, но необычное. Его специфика заключается в том, что официально наша служба не может начать оперативную разработку. Руководство санкции на это не даст. Но первичная информация настолько серьезна, что ее утечка может вызвать не только локальные военные конфликты, но и международный политический скандал с очень нехорошими последствиями для нашей страны. Я могу опереться только на вас. Вы, конечно, имеете полное право отказаться. Никаких претензий к вам не будет.

– Костя, не тяни кота за хвост! – нетерпеливо воскликнул Григорий. – Ты нас знаешь, мы тебя тоже. Мы, конечно, не супермены, но кое-что можем. – Он пытливо посмотрел на друзей и поинтересовался: – Как, мужики?

– Я только за. – Евгений Азарович утвердительно качнул головой, сверкнув лысиной под люстрой.

– Я, как говорит мой зятек, в деле. – Олег Леонидович скрепил руки в замок и положил их на стол.

– Хорошо. Спасибо, ребята, – тихо, но с чувством произнес Константин Романович. – Тогда вам надо будет дать подписку о неразглашении. Сами знаете, таковы правила! – Константин Романович виновато развел руки в стороны.

– Да в чем проблема-то! – воскликнул Григорий. – Вытаскивай ее из своей папки, которую ты все время гладишь, как ляжку дорогой любовницы.

Константин Романович вытащил из черной папки несколько листов и сказал:

– Это текст подписки. Вы его весь перерисуйте, только вставьте полностью свои ФИО. – Генерал положил на стол три авторучки.

Друзья быстро написали то, что от них требовалось. После этого Константин Романович бережно положил листы в черную папку, встал из-за стола, закрыл форточку в окне, сделал громче звук телевизора.

– Дом чистый, проверяем каждый месяц. – Он виновато улыбнулся, усаживаясь за стол. – Но такая вот у меня привычка. Значит, так, сначала послушайте, потом вопросы. В общем, кратко суть дела такова. – Генерал набрал воздух в легкие, с шумом выдохнул его через нос. – В начале нулевых в Физическом институте имени Лебедева – есть у нас такой «ящик» – младшим научным сотрудником работал Медников Ян Карлович. Вот его фотография. Он занимался проблемами распада радиоактивных элементов. Специалист рядовой, из общей массы ничем не выделялся. Вдруг он вытаскивает на всеобщее обсуждение кандидатскую диссертацию по теме «Повышение эффективности получения атомной энергии с применением лазерных катализаторов». Название точно не помню, но как-то так. Ученые мужи сначала изумились, затем накинулись на него как стая собак на наглую шавку, без разрешения забежавшую на их территорию. Диссертацию раздраконили, камня на камне от нее не оставили, на соискателе поставили клеймо, мол, выскочка и недоучка. Это еще самые мягкие определения. Молодой ученый молча терпел насмешки коллег, но, видимо, так и не отступился от своей идеи, упорно продолжал работать над ней. Начались проблемы с руководством. Он уволился, оборвал все связи с бывшими коллегами. На этом в институте все закончилось, и неудачного соискателя вскоре забыли. Вы можете меня спросить, а при чем тут ГРУ? Какой наш интерес?

– Такой вопрос действительно напрашивается сам собой, – заметил Григорий.

– А дальше начинается самое интересное. Год назад наш уважаемый Ян Карлович обнаружился в фирме «Аутодафе».

– Это еще что такое? – Евгений Азарович удивленно уставился на Скобелева.

– Так в Средние века называлось оглашение приговора о публичном сожжении еретиков и приведение его в исполнение. Слово португальского происхождения, – мгновенно выдал справку Олег Леонидович.

– Да, все правильно, Олег. Так вот, фирмочка эта вела разработку высокоэффективных источников энергии. Решением этой проблемы занимаются все развитые страны. Мы наткнулись на эту фирму, в общем-то, случайно. Разрабатывали местное отделение Хизб ут-Тахрир – это запрещенная у нас организация исламистского толка – и выявили связь этой структуры с «Аутодафе». Воткнули туда своего агента. Тот попал на эту фирму и обалдел. Оборудование самое современное, они его приобрели в лизинг у одной лаборатории, которая в середине девяностых успешно развалилась. Материальная база солидная, позавидует любой НИИ, ученые далеко не дилетанты, есть даже два доктора наук. Но самое пикантное в том, что Ян Карлович там ведущий специалист. Его очень уважают. Работает над своей теорией. Мы, естественно, поставили нашему агенту задачу выяснить, чем он так привлек исламских террористов? Он выяснил. Медникову удалось разработать термоядерную реакцию, в результате которой энергии выделяется в десятки раз больше, чем в обычной ядерной бомбе. Для сравнения. Вы помните мощность атомного заряда, сброшенного на Хиросиму?

– Двадцать килотонн, – сообщил Евгений Азарович.

– Да. Медников же якобы создал бомбу, которая весит не больше килограмма. По размерам это крупный апельсин. Но мощность ее составляет около мегатонны.

– Ничего себе! – Евгений Азарович изумленно покачал головой.

– То есть любой террорист может спокойно приехать на электричке в Москву с атомной бомбой в кармане, и все, города больше нет. Да что там столица, вся Московская область исчезнет лет на триста.

– Да уж! – тихо проговорил Олег Леонидович.

– Если вы узнали про эту фирму, то почему ее не накроете? – поинтересовался Григорий у Скобелева.

– Она исчезла. Видимо, наш агент где-то прокололся. Его, скорее всего, ликвидировали. Когда мы под видом налоговой инспекции туда вошли, то нашли только голые стены.

– Но фирма-то была зарегистрирована?

– Была. Учредителем и директором этой конторы оказался древний полуслепой пенсионер. Ему платили тридцать тысяч рублей в месяц. Он был доволен и ни во что не вникал, только подписывал какие-то бумаги.

– А как же Медников мог создать такую бомбу? Ведь это же революция в науке, – задумчиво произнес Олег Леонидович.

– Я думаю, на этот вопрос лучше ответит наш ученый. – Константин Романович кивнул на Евгения Азаровича.

– Да, но сначала вопрос к тебе, Костя. Где получал институтское образование этот Медников?

– Он окончил университет в Горьком.

– А в какой период он там учился?

– Если мне не изменяет память, где-то в начале восьмидесятых.

– Тогда все сходится.

– Что сходится? – Мужчины вопрошающе посмотрели на Евгения Азаровича.

Однако тот не торопился удовлетворить любопытство друзей. Он налил себе в бокал пива, сделал небольшой глоток, посмотрел в лица собеседников и осведомился:

– Вы помните известного диссидента-академика Андрея Дмитриевича Сахарова? Так вот, в конце семидесятых он был сослан в город Горький, где ясные зорьки, преподавал там в университете. В связи с непредсказуемым поведением скандального академика тогдашний КГБ отлучил его от всяческих секретов, в первую очередь от практических разработок. Но отгородить ученого от теоретических изысканий было невозможно. И вот однажды на одной из лекций в университете он прочитал теорию о бесконечном делении ядра атома. Сказать, что это новое, совершенно необычное направление в науке, значит ничего не сказать. Это полный переворот в ядерной физике. Данная теория открывает такие горизонты! Все современные электростанции, какими бы они ни были, станут просто не нужны. Человечество получит неиссякаемый источник энергии. Андрей Дмитриевич на лекции исписал всю доску формулами и расчетами. Как только прозвенел звонок, извещавший о конце занятия, он ушел из аудитории. Твои коллеги, Костя, после этого прибежали и сфотографировали все каракули академика. Ученые в университете потом просили его разъяснить формулы, написанные им, но Андрей Дмитриевич был человек экстравагантный. Он наотрез отказался что-либо объяснять и больше к этой теме не возвращался.

– Да, я слышал об этом, – задумчиво произнес генерал Скобелев. – Надо сказать, что у Сахарова в то время в Нижнем Новгороде, то есть тогда еще Горьком, были свои приближенные, кружок из местных диссидентов, в который, вероятно, входил и наш Ян Карлович.

– А где сейчас этот искатель истины? – спросил Григорий, повернувшись к Скобелеву.

– Хороший вопрос. – Генерал усмехнулся. – Он тоже растворился на широких просторах нашей великой Родины. По всей видимости, переместился куда-то вместе с этой лабораторией «Аутодафе». Нам удалось перехватить один звонок Медникова его подруге Джалине. Телефон ее зарегистрирован в Махачкале. Поэтому мы предполагаем, что он где-то там и находится.

– А эта Джалина, она кто? Соратница, любовница?

– Скорее всего, то и другое. Наихудший для нас вариант. Наш агент незадолго до своей гибели успел выяснить: Медников неполноценный как мужчина. У него крипторхизм.

– Это что еще за штука?

– Врожденная болезнь, вызывающая импотенцию. Кстати, ею страдал Гитлер. У Яна были очень серьезные проблемы с женщинами. Он не мог даже жениться. А вот эта Джалина как-то сумела оживить в нем мужскую силу. После этого он молится на нее как на богиню.

– Все правильно, – улыбнувшись, заметил Олег Леонидович. – Как говорят французы, женщину испытывают золотом, а мужчину – женщиной.

– Нам так и не удалось узнать самое главное: на какой стадии сейчас находится разработка новой атомной бомбы.

– Стало быть, ты предлагаешь нам найти этого Яна и получить от него всю необходимую информацию? – воскликнул Григорий.

– Именно так. Зря, что ли, я вас коньяком пою.

– И как ты мыслишь эту операцию, Костя? Нам что, ходить по улицам Махачкалы и спрашивать прохожих? Мол, подскажите, пожалуйста, где найти террориста Медникова?

– Нет, Гриша, такой метод будет не очень эффективным. Вы с Олегом поедете в наш дом отдыха в Махачкале под видом пенсионеров. Свяжетесь там с нашим работником, его координаты я вам дам. Он сейчас добывает кое-какую информацию, предоставит вам расклад по оперативной обстановке. Дальше сами сориентируетесь.

– Ты сказал, Олег и Гриша, а мне тогда что делать? – поинтересовался Евгений Азарович.

– А ты, Женя, поедешь в один городишко в Подмосковье, к профессору Селезневу. Это был научный руководитель Медникова по диссертации. Он тоже ушел из института после неудачной защиты своего подопечного и теперь работает в каком-то второстепенном НИИ. Надо с ним побеседовать. Главная твоя задача – выяснить, насколько серьезна разработка Медникова. Может, удастся получить какие-то материалы по диссертации.

– Подожди, Костя. Диссертация всегда готовится в трех экземплярах. Даже если она не прошла на защите, то ее должны были сдать на хранение. Один экземпляр – в архив аттестационной комиссии, другой – в институтский…

– Они все исчезли.

– Как такое могло произойти?! Они что, были не под грифом?

– Они были под грифом ДСП. Это не государственная тайна, а служебная. Она вне нашего поля зрения.

– Но это бардак!

– Согласен. – Скобелев грустно усмехнулся. – К сожалению, бардак у нас в последнее время становится нормой жизни. В общем, так, мужики. – Скобелев откинулся на спинку кресла, обвел внимательным взглядом притихших друзей. – Даю вам два дня на разработку легенды и плана действий. Здесь все материалы по нашим героям и организациям Хизб ут-Тахрир и Имарат Кавказ – это новая исламистская структура в Дагестане. Будете сидеть здесь. Послезавтра я к вам приеду, и вы мне четко доложите, как будете действовать. После того как утрясем план действий и я его согласую со своим руководством, вы получите деньги и документы прикрытия.

– Костя, а вы ведь сильно рискуете, ставя на нас, старых меринов. – Григорий ехидно посмотрел на генерала.

– В нашей работе без риска невозможно. – Скобелев загадочно посмотрел на Григория. – Кстати, вы еще вполне способны поскакать. Я ведь вас проверял, прежде чем сюда позвать.

– Понятно, – протянул Григорий. – А я-то все ломал голову, что это за мордовороты были в пивной, которых я слегка помял.

– А я зачем-то целый день переводил Коран с фарси, – тихо заметил Олег Леонидович.

– Бар в вашем распоряжении, холодильник едой забит, поэтому два дня продержитесь. Если возникнут вопросы, вон стоит телефон оперативной связи, связывайтесь со мной только по нему. За территорию объекта убедительно прошу не выходить. – Генерал Скобелев встал из-за стола. – Теперь я с вашего разрешения вас покидаю. – Он направился к прихожей, вдруг развернулся, растерянно улыбнулся и заявил: – Извините, мужики, чуть не забыл. – Константин Романович достал из кармана пальто три красные коробочки. – Поздравляю вас с двадцатой годовщиной вывода советских войск из Афганистана. – Генерал положил коробочки на стол.

– Служим Отечеству! Только, Костя, на сухую такие награды не вручают, – заметил Григорий.

– Ну, тогда наливай! Только мне пять капель. Работать еще придется. – Константин Романович вздохнул.