Читать книгу Петрашевцы и мы - Евгений Черносвитов - Страница 2

Леониду Анатольевичу Фролову, советскому, русскому писателю, давшему название этой книге, с благодарностью.

«Ce que le jour doit a la nuit»1

«От человека можно отделаться, от идеи нельзя»

М. С. Лунин

«Хорошая идея, но надо делать»

Р. А. Черносвитов

«…Главной мыслью, главной идеей, главным предметом должна быть Русь,

и это начало должно быть Русь,

и это начало должно быть развиваемо во всех направлениях»

М. В. Петрашевский

История персонифицируется в людях и, как они, обретает свою биографию. Михаил Сергеевич Лунин не был 14 декабря 1825 года на Сенатской площади, но при слове «декабрист» первым возникает его образ. Рафаил Александрович Черносвитов в качестве гостя посетил 2—3 «пятницы» М. В. Петрашевского, но, пройдя через Петропавловскую крепость по делу петрашевцев, военно-судебной комиссией был оставлен «в сильном подозрении» и сослан на пять лет в Кексгольмскую крепость. Кстати, находясь в тюремной камере Петропавловки и отвечал письменно на вопросы следственной комиссии, он, как полагает академик М. В. Нечкина, одним из первых назвал восставших на Сенатской площади «декабристами». Р. А. Черносвитов – личность удивительная и судьбы необычной. Как Петрашевский олицетворял собой революционное настроение предреформной столицы, так Черносвитов – глубинки России.

Все началось со слов родственника Юрия Александровича Новокрещенова, приехавшего в командировку из Забайкалья (где он постоянно проживает вот уже 20 лет) в Москву, а раскольники наши помнят твоего предка золотопромышленника Черносвитова. Говорят, что он предлагал Петрашевскому свои миллионы, чтобы начать новую Болотниковскую войну, освободить крестьянство от крепостничества, а Урал, Сибирь и Дальний Восток объединить в самостоятельное подлинно русское государство. Разговор этот произошел год назад, когда авторы этой статьи усиленно работали над историей декабристов, изучая многочисленные опубликованные и неопубликованные литературные и архивные материалы. О петрашевцах, по сравнению с декабристами, написано чрезвычайно мало. О Черносвитове и того меньше. Из энциклопедических словарей последних пятидесяти лет как петрашевец он вообще исчез. А в появившейся за эти годы скудной литературе о петрашевцах, о нем если и говорится, то в пренебрежительных тонах или как о случайном посетители кружка Петрашевского, «болтуне, а может быть шпионе». При этом ссылаются на Ф. М. Достоевского.

«Вопрос о земле, раскольники, Русский вопрос», – этого было вполне достаточно для нас, чтобы переключиться от декабристов к петрашевцам. А тут еще и «личный мотив»: «Да ты, Евгений, – подзадорил Юрий Александрович – копия петрашевец Черносвитов, твой предок! Хочешь вышлю тебе его фотокарточку из дореволюционного журнала. Приобрел, по случаю».

Вот таким образом мы и обратились сначала к семейному архиву Черносвитовых, а затем и государственным, чтобы узнать подробнее о Рафаиле Александровиче. И были поражены не только силой и привлекательностью его удивительной личности, но временем, когда он появился в нашей истории: «Да ведь это сегодняшние дни! Да ведь это наши проблемы!» По кругу Россия пошла, по кругу! Появилась твердая уверенность – нужно написать об этом – статью, книгу. И нужно… нужно заставить заговорить архивные документы, Так и попытались мы в этой статье сделать – привести подлинные, недоступные ранее широкому читателю, материалы.

Вот таким образом мы и обратились сначала к семейному архиву Черносвитовых, а затем и государственным, чтобы узнать подробнее о Рафаиле Александровиче. И были поражены не только силой и привлекательностью его удивительной личности, но временем, когда он появился в нашей истории: «Да ведь это сегодняшние дни! Да ведь это наши проблемы!» По кругу Россия пошла, по кругу! Появилась твердая уверенность – нужно написать об этом – статью, книгу. И нужно… нужно заставить заговорить архивные документы, Так и попытались мы в этой статье сделать – привести подлинные, недоступные ранее широкому читателю, материалы.

Вот таким образом мы и обратились сначала к семейному архиву Черносвитовых, а затем и государственным, чтобы узнать подробнее о Рафаиле Александровиче. И были поражены не только силой и привлекательностью его удивительной личности, но временем, когда он появился в нашей истории: «Да ведь это сегодняшние дни! Да ведь это наши проблемы!» По кругу Россия пошла, по кругу! Появилась твердая уверенность – нужно написать об этом – статью, книгу. И нужно… нужно заставить заговорить архивные документы, Так и попытались мы в этой статье сделать – привести подлинные, недоступные ранее широкому читателю, материалы.