Читать книгу Стройлит. Повесть - Евгений Федорович Петров - Страница 3

Тёплый вечер плавно опускался на уставшие за день от снующих прохожих улицы. Сумерки лениво стекали по стенам домов и собирались в пока ещё небольшие лужицы у цоколей. Резвый ветерок то и дело подхватывал сухие листья вперемешку с разноцветными клочками обёрток, но те упорно стайками вились за проезжающими автомобилями. Южный октябрь в этом году выдался месяцем бабьего лета, что радовало не только вездесущую детвору, но и спешащих по домам к ужину рабочих. После тяжёлого трудового дня вообще хочется забиться куда подальше, чтобы никто не трогал. Но у меня ещё была запланирована встреча в недавно открывшемся кафе «Примус» на Чернышевского.

Белая неоновая вывеска, крутая лестница вниз со ступеньками, отделанными белым кафелем, два зала. Некурящим повезло – каждый столик огорожен резными деревянными ширмами. Но чтобы туда попасть, нужно пройти мимо курящих. Здесь я оказывался уже во второй раз. Знакомые деревянные панели в половину человеческого роста и чёрно-белая компьютерная графика в рамках. Преимущественно городские пейзажи.

Дальний левый угол зала для некурящих занят средневозрастной парой. Меня же интересовал предыдущий столик, за которым в прорези узорчатой ширмы просматривалась девушка в короткой облегающей футболке с прямыми рыжими волосами чуть ниже плеч.

В который раз поймал себя на мысли, что представительниц противоположного пола приблизительно моего возраста по-прежнему именую девушками, хотя на пороге тридцатилетний рубеж.

– Привет! – встретила меня Рита как всегда жизнерадостной улыбкой и потянулась через стол для ритуального поцелуя в щёку. Ладони ощупали плечи под тонкой кожаной курткой. – Похудел?

– С моим-то телосложением? – улыбнулся в ответ и опустился на стул напротив. – Скорее отощал.

Многозначительная пауза.

– С чего бы это?

Попалась!!!

– На работу устроился.

Следующая многозначительная пауза.

– Да что из тебя каждое слово, как клещами вытягиваешь?! Надоел!

– Хорошо-хорошо, – примирительно положил руки на стол. – Наконец-то после года перерыва устроился на новую работу, практически по специальности. Теперь я – литнадзор!

– Кто-кто?!

– Инженер литературного надзора. Даже не спрашивай, кто это и с чем его едят – сам не знаю. Сегодня был первый день, я ещё не разобрался.

– Это ты теперь писать что-то будешь? – в голосе прорезались нотки пренебрежения. И на то была веская причина: Рита работала корреспондентом в местной газете, а корреспонденты, как известно, страшно не любят писателей. У них это взаимно.

– Нет, что ты! Ни единого слова. Так, генподряд, работа с сюжетом, контроль, наверное…

– Ты же уже был сюжетником!

– Ну да. Только сюжетники сюжеты разрабатывают, а литнадзоры с ними потом возятся. Помогают реализовать в произведении, что ли. Не знаю толком.

– Что заказывать будете? – официантка подкралась незаметно. Чёрная форма, белый фартук, чёрные волосы, белая шапочка. Да и сама какая-то бледненькая. Как из чёрно-белого кино.

– Говорят, у вас тут капучино вкусный. И пирог яблочный, – покосился в сторону рыжей собеседницы.

– Ты это специально сделал! Девушка, мне то же самое.

Официантка делала пометки в блокноте, пока лицо Риты наливалось праведным гневом. В моё первое посещение «Примуса» она заказала именно капучино с яблочным пирогом.

– Ты же не любишь капучино, – прошипела журналистка, когда обслуживающий персонал скрылся за ширмой.

– Ошибаешься! – разговор продолжал приносить удовольствие удвоенными порциями. – Я не люблю кофе. Но капучино – это же, помимо всего прочего, почти полкружки молочной пенки!

– Чучело!

– Приятно познакомиться!

– Ты – чучело! Не человек, а его глупое подобие из сена и соломы! Знаешь, таких ещё в поле выставляли – ворон отпугивать… – заметив, что я готовился выпалить очередное издевательство, Рита отчаянно замахала руками. – Стоп! Забудь про ворон! И вообще, меня не так просто отпугнуть! Я сказала: ЗАБУДЬ ПРО ВОРОН!!!

– На самом деле я хотел в первый раз с тобой согласиться.

– Да ладно?!

Мне таки удалось перевернуть её мировоззрение.

Не очень похоже на разговор двух влюблённых. Но мы ими никогда и не были. Мы оба любили каждый свою половинку. У неё – муж и двое детей, у меня – жена и сын. Но мы оба любили жизнь. Непредсказуемую, бурлящую, неиссякаемую. Любили смеяться и болтать о всякой чепухе. Изредка встречаться и делиться новостями. Вытягивать друг друга из скучных серых будней и пить капучино. Вот как сегодня. Хотя кофе я не люблю!

– Знаешь, временами я действительно чувствую себя подобием человека. Вокруг семья, друзья, интересные увлечения, интересные люди. И крыша есть над головой, и кусок хлеба. А вот не хватает чего-то. Какое-то беспокойство, будто жизнь проходит мимо. Ускользает, и схватить её никак не получается…

– Эй, ты чего? Выше нос!

– Да не депрессия это. Тоска. Ты не замечаешь? Что-то важное уходит безвозвратно. Оно с каждым днём всё дальше и дальше. А куда бежать? Как остановить?

– Потому я и работаю корреспондентом. Встречаюсь каждый день с незнакомыми людьми. Всё время новые истории, впечатления. Да, редакция жёстко цензурирует материалы, но все и так знают правду. Я свято верю, что приношу миру пользу. Пусть не открываю другим глаза, но поддерживаю добрым словом. Вроде как не зря живу.

– Так и я не зря живу. И любой так же: что-то да для других делает. Но… не могу объяснить. Работу вон сколько раз менял. И дома сидел, в своё удовольствие жил. Не то это всё.

– Не понимаю. Кризис среднего возраста, что ли? – Рита слегка поникла от невозможности поймать мою мысль за хвост и, похоже, острила уже на автопилоте.

– Ладно, проехали. Не будем портить вечер! – бодрость в голосе прозвучала несколько фальшиво. – Вот и кофе несут!

Капучино с пирогом материализовались на столе, источая соблазнительный запах. Журналистка машинально погрузила ложечку в пенку и как-то глубокомысленно замерла. Пришлось бестактно выставить локти и, подперев подбородок, буркнуть:

– Рыжая?!

– Что?

– Муж тебе сообщал, как ты пьёшь кофе?

– Представь себе, ни разу!

Дело сдвинулось с мёртвой точки, и ложечка на несколько мгновений коснулась полураскрытых губ.

– Ты прижимаешь локти к себе, вытягиваешься в струнку, кладёшь левое запястье на стол, а пальцами правой руки на весу держишь ложку. Осторожно набираешь чуть больше половины. А дальше самое интересное. После… ммм… освобождения ложки губы остаются приоткрытыми. Значит… у тебя насморк!

– Боюсь, мой дорогой Ватсон, вы ошибаетесь. Это значит, что у нас украли палатку! – процитировала Рита концовку известного анекдота, подтверждая абсурдность моего вывода. – А я-то уже уши развесила в надежде на комплимент!

И тут раздался стандартный нокиевский телефонный звонок. Это уж точно не моя «Группа крови». Журналистка покопалась в сумочке и извлекла гудящий мобильник.

– Привет, Дина! – готов спорить на что угодно, эта ехидная улыбка предназначалась мне. – Конечно, отпущу! Пока, дорогая! Ты не поверишь – звонила твоя жена!

– Вот так всегда, – вздохнул со всем возможным трагизмом, на который только оказался способен в данной ситуации. – Пора домой?

– Ага. Просила отпустить пораньше, у неё резко поменялись планы на вечер, – протянула несносная журналистка и игриво подмигнула.

…Вечер подходил к логическому завершению. Редкие прохожие поспешно исчезали в густой непроглядной мгле. На ночную охоту выбирались такси, обращая на себя внимание светящимися шашечками. А ветер буйно радовался получению всей опавшей листвы в безраздельное пользование.

Тёмные улицы. За невидимыми тучами попрятались звёзды. В какой-то момент движение полностью исчезло из действительности. Но жизнь где-то рядом. Она жадно дышит за спиной и порывается что-то сказать.

Сколько я ни оборачивался, в ушах стоял только вой ветра и шорох сухих листьев.