Читать книгу Россия, встань и иди - Евгений Хаванов - Страница 2

Наверное, это свыше дано,

Судьба нас такими взрастила:

Два имени гордых звучат как одно,

Два слова: Москва и Россия.

Не сразу пришли к нам вот эти слова,

Не сразу с победой и славой.

Руси была очень нужна Москва,

Чтоб стать всемогущей державой.

Явилась и стала на службу Москва,

Всей жизни направив теченье.

И сердце её, и её голова,

И духа сосредоточенье.

И чтоб ни сулили нам злая молва

И злобные взгляды косые —

На страже России стоит Москва,

Как и Москвы – Россия.

И как россиянин, москвич, назову

От сердца слова простые:

Спасибо, Россия, тебе за Москву,

Спасибо Москве за Россию.

А что, мне скажи, история?

Чья она как территория?

Кто держит, блюдя пристрастно,

В руках временное пространство?

И не скажи, что история,

Что учат с детьми и которая

Есть та самая книжка,

Что в школу таскает мальчишка.

В мозгах у мальчишки тройки,

А то, глядишь, и двойки.

Но в них вот и те стоки,

С которых берутся истоки.

Скидки – на юные их умы.

Прочь всякое словоблудье!

Дети, как и сами мы, —

Истории главные судьи.

Вот что из прошлого – как из тьмы.

Незримо и наше грядущее.

А что при свете – то все мы,

Толпой по земле идущие.

Гляди миллионами глаз,

Ищи, отметая сомнения.

Что было и будет – всё в нас.

Мы – солнечное поколение.

Читай ты её и чти,

Коль это наша история.

Глядишь, а она – почти

Как бизнес-отель «Астория».

Вроде давным-давно

В Питере это здание,

Но в красках всё время оно —

Как будто чьё-то задание.

Гадаю, ищу основы я,

Что-то на что-то навешивая.

История древняя, новая,

А есть и совсем новейшая.

Не знаем, чьих это сил —

Добраться до самой сути.

Но знаком: сюда заходил

Поужинать сам Распутин.

И не станцевать канкан

(Искусство – великая сила)

Сама Айседора Дункан

Как гостья сюда приходила.

Чтоб бросить свой пламенный клич

И им зажечь миллионы,

Приходил Владимир Ильич

И выступал с балкона.

Высок потолок и тяжёл пол,

А что этажом выше?

Есенин сюда вошёл,

А отсюда не вышел.

Да, вот отсюда поэт

Ушёл напрямую в историю —

В море побед и бед

Нашёл он свою акваторию.

Так вот на каждое имя

Не каждый найдёт ответ.

Кого история примет,

Ну а кого-то нет.

Враг жаждал занять Питер.

А в «Асторию», в Зимний сад,

Заказывал стол Гитлер.

Но планы сорвал Ленинград.

Знать прошлое? А зачем?

Учить названья и даты?

Иль был вот у древних тотем?

Зачем вообще это надо?

Что для живущих, для нас,

Хоть рай, хоть сама преисподня,

Важно, что происходит сейчас,

На наших глазах, сегодня.

А вот что будет – ни нет, ни да, —

Не скажут ни Бог. Ни жена твоя.

Ни бабушка, что завсегда

Нам говорит только надвое.

И память у нас легка.

Знаком почти каждому номер:

Молились за старика,

А он вот взял да и помер.

Стоишь – только шум в ушах:

Что будет? Что есть? Что было?

Какие в этих словах

Дозревают смысл и сила?

С улыбкой усталой гляжу:

Ни ушлого в них, ни пошлого.

Но как историк скажу,

Как много зависит от прошлого.

Сначала два слова о том…

Строители знали с годами:

Коль хочешь построить дом,

Создай сначала фундамент.

Знай: в чёрную робу одет,

Царь Пётр с молотком – всё царство.

Зато уже сотни лет

Живёт его государство.

Маркс разработал труд —

Могучая метатеория.

На самый правдивый суд

Вынесена вся история.

Идёт по планете, за шагом шаг,

Сердцами, умами владея,

Не приспуская свой красный флаг,

Идея – наша Идея.

Родить идею – нужна голова.

Но влить её в дело оно —

Нужны не только слова,

А руки и ум миллионов.

А время спор обостряет зело,

Проблема всех постных буден:

Что было до нас и прошло,

Что есть, что когда-то будет.

«Отлично – и всем, и ему, и мне —

В сердцах не оставив сноски —

В самой богатой, свободной стране!

Я счастлив», – сказал Жириновский.

Но будущему ярче лесть —

Поэтова страсть не избудет.

Он славит то, что ныне есть,

Но трижды – что когда-то будет.

Итак, всё – будущее, всё – ему,

Где пламенно, а где и косно.

И в силах воле, уму —

Дорога, открытая в космос.

И цель – это новый строй.

Шли к ней, казалось, строем,

Штурмом, большой игрой —

И выдали вдруг: ПОСТРОЕН!

Так получилось у нас…

То жили сплошным экстазом,

И вдруг наступил час,

Когда всё рухнуло разом.

Где завтра, где нынешний день —

Запутались самые дошлые,

Видя во всём тень,

Винили во всём прошлое.

И что же? Где нет, где да?

Скажи не тая, история!

Ведь прошлое, как всегда,

Это твоя территория.

Спросите и у меня,

Ведь я историк.

Садитесь к исходу дня

За мой столик.

А я же опять о том:

Иди ходами,

Коль хочешь построить дом —

Сложи фундамент.

А крыша и пол – всё ново —

И качественно, и точно.

А всё, что есть, – на него —

Тепло и прочно.

Что было с времён Петра

И – помним – в эпоху Сталина

Что с возгласом юным «Ура!»

На тот фундамент ставлено.

Сограждане! Только вперёд!

И как бы ни был путь труден,

Пока вместе с нами идёт

И сам президент Путин.

Смелее, уверенней шаг!

Наш символ Победы – виктория.

С нами победный наш флаг

И с нами сама история.

И землю нам с вами не просто принять,

Не просто и грешной править,

Хотя б на ступень поднять,

А дальше – к потомкам направить.

В делах мы всегда горячи,

Но, зная, что можем- не можем,

Всем нам нужны врачи

И обществу в целом – тоже.

Чтобы годами жить нараспев

И чтобы наш путь был долог,

Нужен и детский нам терапевт,

И опытный врач-геронтолог.

Ну а коль по уши кто-то завяз

И в сфере эпох не стоек,

Полезнее будет для вас,

Конечно же, врач-историк.

Уходит последний эмир,

Меняет свой облик Претория,

Гудит, обновляется мир,

Вершит своё дело история.

А если где тормозит —

Сбои в рабочих моторах?

Исподтишка грозит

Свой неусыпный ворог?

А может, и тяжкий недуг?

Но где же врачи- хирурги?

Но если на месте их вдруг

То ль бездари, то ли урки?

Да будет народ един

С бескрайней его территорией.

На страже – сам Гражданин,

Вооружённый Историей.

Смотреть в невидимые дали

Через миры, через века…

Себя вы в том не испытали?

А даль не столь и далека.

А я вот выбрал себе дело.

И знаете, кто мне помог?

Не пташка, что мне песни пела, —

Помог мне чуть ли не сам Бог.

Не будем же уж слишком строги,

Но чья-то двигала рука,

Когда писал вот эти строки

Святой евангелист Лука.

Он уважаем, почитаем,

Таких, кто строже, больше нет.

Что он писал, то мы читаем,

Считай, уже две тыщи лет.

И ещё юношей безусым

Искал он свет в кромешной мгле.

Не с кем-то – вместе с Иисусом

Шагал по горестной земле.

Мог с ходу распознать Иуду.

Но жаждал жизни и огня

И неизменно верил в чудо,

Чем заразил вот и меня.

Листаю книгу на столе я.

Вот Иисус. Лука был с ним.

Самария и Галилея

И близко Иерусалим.

А вот, то ль болен, то ли ранен,

Собравши весь остаток сил,

Тот прокажённый самарянин

Его о помощи просил.

Смертельным недугом сражённый,

Услышал из Христовых уст.

Что жаждал этот прокажённый?

И что ответил Иисус?

А он сказал всего два слова,

Но тех, что из самой груди,

Что значили сначала, снова,

Всего два слова: ВСТАНЬ, ИДИ.

И что же? Вдруг такая сила!

Совсем не лёгок, не тяжёл —

Но как на крыльях подхватило.

Он встал и – надо же! – пошёл!

Вот это подлинное чудо!

Все уходящие туда

Не возвращаются оттуда.

А он пришёл. Вот это да!

Да разве только самарянин?

Вот Родина – моя страна.

В своей истории на грани

Бывала – и не раз – она.

Монголы, ляхи, немцы, тюрки.

На нас в атаки – в полный рост.

А то и внутренние турки

Порой хватали нас за хвост.

Громили, рушили, топтали,

Держали где-то позади.

Но прорывался к нам из дали

Зовущий голос – ВСТАНЬ, ИДИ.

И всякий раз страна вставала

И шла, и шла, и шла, и шла,

Миры народам открывая,

Верша великие дела.

И если вдруг заклинит сердце

Или застынет кровь в виске,

И некуда уже и деться,

И всё висит на волоске,

Я верю: не порвётся волос,

Свет не погаснет впереди,

Когда услышим этот голос:

Так ВСТАНЬ, РОССИЯ, И ИДИ.

На необъятной нашей земле,

Веками верша свой раут,

И дома отцы, и в самом Кремле

Отроков наставляют.

А если отец ещё и герой…

Но сердце отрока ранит,

Когда отец – да, бывает порой —

Совсем на героя не тянет.

А если отец уж совсем не тот,

Если совсем подонок

И, извините, совсем идиот,

Что скажет о нём потомок?

Вёсны привычно придут и уйдут,

Снега прилетят и растают.

Так вот и дети – наш юный люд —

На наших глазах вырастают.

Общаясь с ними не первый год,

С этим журчащим роем,

Спрошу, однако, на что он пойдёт

И за каким героем?

Герои всегда и во всём впереди.

Их уважают и любят.

Герои – они и наши вожди,

За ними – люди и люди.

Бывает, однако, и так:

Уходит по тихой эпоха,

А что было ярким как флаг,

Стало бессовестно плохо.

Вставал над Россией багряный рассвет

Красной Советской Республики,

И призывал горячо поэт

В своей атакующей рубрике:

«Юноше, обдумывающему житьё,

Решающему – сделать бы жизнь с кого,

Скажу не задумываясь – делай её

С товарища Дзержинского».

Но время свершило крутой поворот.

Уж кто-то твердит по телексу:

«Уже теперь, господа, не идёт

Железный памятник Феликсу».

И кто же тогда достойный пример?

Может, и брать его не с кого?

Юнцу говорят: на себя примерь —

Кого? – Александра Невского.

Да, в жизни подчас потрясающий кадр.

История дарит окна:

К нам в век двадцать первый – сам Александр.

Давайте его к нам!

В шестнадцать лет – Новгородский князь,

В двадцать – военный имидж.

Нева перед ним во всю ширь разлилась,

Герою дала своё имя.

В час грозный не только одна Нева,

Не только бойцы его рати —

Земля услыхала святые слова:

«Не в силе Бог, а в правде».

А правда зовёт и силы даёт.

И жизнь за неё – что больше?

Князь ратников русских ведёт

На том, на Ледовом побоище.

А я бы к ним ещё одного

Добавил, поставил бы памятник.

Ведь помнят же, помнят его

На поле у Дона камни.

В десять лет он Московский князь.

Суровое было время.

Считали: от Бога дана ему власть.

И вытянул он это бремя.

Сердцем слыша Родины зов,

Черпая силы в правде

И с ней побеждая врагов —

Как на Дону и Непрядве.

Так посланные судьбой

Суровые годы пройдены.

И князь Димитрий Донской

Живёт в истории Родины.

Ещё пример – это Пётр.

В нём что-то шло от мессии.

Такой, как он, патриот

Был ли ещё в России?

Десять лет – и уже царь.

И все свои годы правитель,

Ведущий в незримую даль,

Мотор и моральный лидер.

Таких вот брать в образцы

И молодым, и старым.

Пусть учат на них отцы,

Дающие мудрость малым.

Учатся быстро юнцы

В духе мальчишеской ярости.

А спросим, как их отцы

К своей приближаются старости?

Старший – всему голова,

Всему опора несущая.

И он, конечно, глава

Всего в государстве сущего.

Хорошо, когда это Пётр,

Живой Александр Невский

Или Димитрий – живой патриот

В идущем от Дона блеске.

В России хватало идей,

Чтоб со страной ни стало.

А вот полноценных вождей

Нам не всегда хватало.

Двадцатый век – времена

Тяжёлых сражений и славы.

На них держалась страна

И сохранялась держава.

Но в двадцать первом забыт

Кто поднял красное знамя.

Кто в праздник щитами забит —

Прячут от нас с вами.

Обруган с кем шли в бой,

Страну защищая, деды.

Вражьи знамёна к его ногам

Бросали в тот День Победы.

Взяли своё ветряки —

Трещащие старые мельницы,

Умом и душой старики

Они – горбачёвы и ельцины.

Что строилось тысячу лет,

По брёвнышку, камню лепили.

А эти сказали «нет»,

Взяли и развалили.

Спросили людей, и ответил народ —

Из каждого слова било:

Ничто иное нам не идёт,

Оставьте как есть, как было.

То – воля народа. И что власть?

Она, как всегда, на взводе.

Но тут-то за дело взялась?

Под стражу взяла кто против?

Не задержали тех алкашей,

Кто выдал в той тёмной пуще

Продукт алкогольных ночей:

Великий Союз распущен.

А дальше – девятый вал:

Путное крылось беспутным,

Пока этот дикий развал

Не прекращён был Путиным.

Что ждёт нас? Придёт ли пора —

Вернётся ли то, что оставлено?

Нам бы – к границам Петра,

А лучше – к границам Сталина.

Юным, обдумывающим житьё,

Желая прожить красиво,

Землю и небо – только её,

РОССИЯ! Только РОССИЯ!

В сердце тупая боль.

Гудят застаревшие раны.

Боль поперёк и вдоль:

Хоть молоды, но – ветераны.

Проигранная война —

Бездарно велась, позорно.

В развале осталась страна,

И всё – и нелепо, и вздорно.

И гнев молодых не туши.

Отец, подумай о сыне:

Всех их зови в фаши.

Так начинал Муссолини.

Юность кого-то злит.

А старых не удивит ли?

В Германии свой аппетит

К ней испытал сам Гитлер.

Итак, вот куда ни пойдёшь,

В кризис болела Европа:

Фашизм – и за ним молодёжь

Пошла без особого трёпа.

Явилось на землю зло,

И сколько талантливых, умных

В великой войне полегло —

И старых, и самых юных.

И мой среди них отец,

Видя врага в фашизме,

В дали дальней конец

Он встретил во имя жизни.

А я-то – совсем юнец —

Узнал из различных рубрик,

Что злу наконец конец, —

Крылатое слово Нюрнберг.

Он вестью крылом проходил

По всем городам и весям.

По праву и зло осудил

И кого надо – повесил.