Читать книгу Грон. Северный пик - Евгений Катрич - Страница 7

Глава 5

Оглавление

Грон не знал, сколько он провалялся в постели. Его тело, подчиняясь воле старухи, восстанавливалось неохотно. Женщина приходила рано утром, когда рассвет только-только вступал в свои права и дыры на прогнившей крыше становились заметны. Второй раз она появлялась, когда небосвод окрашивался темнотой, и прорехи над головой Грона поглощала ночь. Так повторялось изо дня в день и напоминало некий ритуал. Старуха, что-то нашептывая, быстро вливала жидкость в рот Грона и уходила, оставляя его наедине со своими мыслями.

Казалось, что ему просто выделили время, чтобы обдумать и осмыслить происходящее, но на самом деле вопросов становилось все больше, а ответы отсутствовали вовсе. Несколько раз Грон пытался заговорить с женщиной, но она всегда отвечала одной фразой: «Еще не время».

Наступил день, когда старуха не пришла, что нарушило привычный распорядок Грона. Солнце уже давно бесцеремонно проникло в щели крыши, а хозяйки дома все не было. Грон решил, что необходимо вернуть власть над собственным телом и выяснить, что же случилось за пределами его комнаты. Голова едва оторвалась от ложа, а лицо Грона уже покрыла испарина, грудь сдавила тупая боль, в глазах предательски потемнело, но он не собирался отступать. Грон вновь и вновь делал настойчивые попытки расшевелить себя и подняться и, вскоре его усилия увенчались успехом. Тяжелая шкура, прикрывающая израненное тело, наконец, была скинута и Грон, ухватившись за край массивного стола, медленно сел. Пару минут он боролся с желанием распластаться обратно на ложе и прекратить пытку нарастающей болью.

Помогая рукой, Грон с трудом опустил на пол перевязанную тряпками ногу. После недолгого отдыха, вторая конечность тоже приняла вертикальное положение.

Покачавшись, Грон сделав глубокий вдох и, немного наклонившись вперёд, рывком поднялся. Моментально закружилась голова, к горлу подступила удушающая тошнота, а перед глазами заплясали разноцветные пятна. Правая рука, потеряв опору в виде кровати, панически зашарила вокруг. Онемевшие пальцы наткнулись на что-то жесткое и тут же вцепились мертвой хваткой в спасительную твердь. Грон сделал несколько неуверенных шагов, но его тут же начало заваливать в сторону. Раненая нога едва слушалась, и он просто тащил ее за собой. Грону стоило невероятных усилий, чтобы не рухнуть на грязную поверхность, после чего подняться он уже не смог бы.

Голова гулко ударилась о стену, но именно это препятствие уберегло Грона от падения. Уткнувшись в перегородку, какое-то время ему пришлось бороться с изматывающей болью. К великой радости Грона вскоре он почувствовал, что мучительные судороги немного сдали свои позиции, но едва он продолжил движение, как в пульсирующие виски ворвались голоса. Кто-то громко о чем-то спорил, почти срываясь на крик. Грон оторвался от стены и осмотрелся.

Крохотная комната с одинокой кроватью, грубый стол с десятком деревянных затертых мисок и разнокалиберных кожаных мешочков с непонятным содержимым. Над жестким ложем натянута веревка с пучками сухих трав. Взгляд Грона остановился на кровати, которую он недавно покинул. Шкура, так долго защищавшая его от холода, валялась на полу, а ложе зияло овальной прорезью, на предназначение которой указывал одуряющий запах испражнений. Грон едва сдержал нахлынувший рвотный позыв, придавший ускорения слабому телу. Придерживаясь за стену, Грон направился к дверному проему, прикрытому грубой шкурой.

Миновав мохнатый полог и оказавшись в соседнем помещении, Грон вдохнул полной грудью, поймав себя на мысли, что к нему ощутимо быстро возвращаются силы. Не желая прерывать поток свежего воздуха, Грон довольно уверенно потянулся к выходу, когда его остановил грубый голос, долетевший с улицы.

– Ведьма, ты ведь знаешь, что с тобой будет, если это окажется ложью.

Грон замер на середине пути. Осматривая аскетичную обстановку комнаты, он лихорадочно решал, что ему делать. Значительную часть помещения занимала почерневшая печь, возле которой приютилась жесткая лежанка. Около покосившегося стола – три табурета и открытый шкаф, на полках которого теснилась кухонная утварь, холщовая тара и чем-то наполненные разнообразные емкости. Единственное скромное окошко, затянутое желудком животного, слабо справлялось с функцией освещения. Грон, как ему казалось, быстро покинул центральную часть комнаты и, прижавшись к стене, постарался унять сбившееся дыхание. Мутная пленка оконного проема не позволяла рассмотреть, что происходит на улице, но в этом Грону помогла едва заметная щель в стене.

– Ты мне угрожаешь, Дилос? – возмущенно спросила старуха, сверля взглядом мужчин в пепельных шкурах.

Память Грона услужливо подсунула информацию об этой троице. Напротив старухи стоял ученик шамана Пакнита и два воина из личного отряда брата Грона. Правая рука старухи неторопливо поглаживала голову рослой собаки, которая всем своим видом показывала преданность хозяйке.

– У нас нет времени. Отойди в сторону, иначе… – широкоплечий воин сделал шаг, вынимая из ножен полуторный меч, но тут же шарахнулся обратно. Лохматый охранник ведьмы басисто зарычал и мгновенно увеличился в размерах.

– Я вынужден доложить верховному шаману Пакниту, – растерянно проговорил Дилос, отступая назад и не сводя взгляда с огромного пса. – У тебя есть три дня, чтобы привести его к нам!

– Ты уже дважды угрожал мне. Мне надоело, – поднимая голову, жестко ответила старуха. Воины явно занервничали, попятились, с опаской отслеживая движения ведьмы. – У Пакнита здесь нет власти…

Белая пороша за спиной старухи начала таять, открывая тёмную почву, на которой появился силуэт знакомого Грону старца с длинным кривым посохом. Старик резко развернулся и посмотрел пустыми глазницами на Грона, словно и не было между ними преграды. Грон отпрянул от стены, желая избавиться от взгляда старика, но пронзительная боль тут же напомнила о себе и сдавила грудь. Грон прикрыл глаза и, пытаясь удержать равновесие, снова уткнулся в стену.

– Ты рано встал, – услышал Грон: в дверном проеме стояла старуха, но Грон почти не видел ее лица. – Садись за стол, я приготовлю отвар.

Женщина подошла к печи, кинула в топку несколько поленьев и, что-то прошептав, провела над ними рукой. Языки пламени, получив команду, заплясали в печи, облизывая покрытый сажей казанок, в который хозяйка и то и дело подбрасывала все новые ингредиенты.

– Теперь можно и одеться, – сказала старуха и протянула голому постояльцу грубую рубаху. – Как мне называть тебя?

– Я уже и сам не знаю, кто я… – скривился Грон и, хромая, направился к табуретке. – В этом мире я Грон. Пусть так и будет, но меня мучает вопрос, как я сюда попал?

– Поиск ответа может занять у тебя всю жизнь, – усмехнувшись, ответила старуха и снова повернулась к печи. – А что изменится, если ты узнаешь ответ? Что это тебе даст?

– Я не знаю, – помолчав, ответил Грон, с опаской опускаясь на расшатанный табурет. – Зачем я здесь? Я хочу вернуться в свой мир к своей прежней жизни, а тут я чужой…

– Так пожелали боги и духи гор. О своих намерениях они никого не оповещают, поэтому просто прими свое положение, как данность, – с заметным раздражением ответила старуха, вытягивая из недр печи глиняный горшок. Перемешав содержимое, хозяйка наполнила миску дымящимся варевом и со стуком поставила ее на стол перед Гроном. – Ты сегодня видел посланцев. Придет время, – их и спросишь, а мне голову не морочь.

Грон молча кивнул, не решаясь далее продолжать этот разговор. Больше ничего старуха ему не скажет. В данный момент Грон уяснил одно: он не сошел с ума и происходящее – реальность, а не коматозный сон. Грон придвинул миску и, склонившись, зачерпнул ложкой горячее угощение. Рвотный рефлекс не задержался, и Грону стоило значительных усилий, чтобы протолкнуть в себя пищу.

Но едва скользкая субстанция достигла желудка, Грон почувствовал, как благодатное тепло начало заполнять истерзанное тело, приглушая боль и даря расслабление. Прошла минута и Грона неудержимо потянуло в сон, глаза закрылись, и только рука старухи уберегла голову Грона от жесткой встречи со столешницей. Колдунья помогла Грону переместиться на ватных ногах к лежанке, прикрыла его ворохом шкур и, склонившись над ним, тихо прошептала:

– Завтра утром ты уйдешь, а сегодня мы проведем обряд посвящения Архтарию…

Грон с трудом приподнял веки и увидел перед собой кромешную темноту, в которой светились два глаза.

Грон. Северный пик

Подняться наверх