Читать книгу Судебная практика по жилищным спорам военнослужащих. За 2019—2022 года - Евгений Клещенко - Страница 3

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Вывод суда о принятии истца на учет нуждающихся в жилых помещениях должен основываться на соответствующих документах уполномоченных органов жилищного обеспечения, а не на предположительных показаниях свидетелей.

Обоснование:

Решением Петрозаводского гарнизонного военного суда удовлетворен административный иск Б. о восстановлении его в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в обеспечении жилыми помещениями. В обоснование решения суд указал, что истец в период военной службы состоял на учете нуждающихся в жилых помещениях, что подтверждается копией решения жилищной комиссии воинской части, показаниями свидетелей из числа его сослуживцев и родственников.

Однако данный вывод является ошибочным, поскольку он не соответствуют обстоятельствам административного дела и не подтвержден достоверными доказательствами. Как следует из оспариваемого решения уполномоченного органа, Б. было отказано в восстановлении в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в обеспечении жилыми помещениями, поскольку он не числился в базе данных «Учет», которая была передана КЭЧ в ФГКУ «Западрегионжилье». Статус военнослужащего им утрачен в 2009 году в связи с увольнением с военной службы, а в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в жилых помещениях, он не состоит. Таким образом, обстоятельством, имеющим значение для настоящего административного дела и подлежащих установлению судом, являлся факт признания административного истца в установленном порядке нуждающимся в улучшении жилищных условий в избранном им после увольнения с военной службы месте постоянного жительства в период ее прохождения до 2009 года и внесения данных о нем в автоматизированную систему учета. В 2009 году вопросы принятия на учет военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), разрешались в соответствии с положениями «Инструкции о порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации», утвержденной приказом Министра обороны РФ от 15 февраля 2000 года №80. Согласно пункту 26 названной Инструкции учет военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), осуществлялся жилищными комиссиями воинских частей и довольствующими КЭЧ районов по спискам очередников по установленной форме согласно приложению №4 к данной Инструкции с одновременным оформлением карточки учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему, и внесением содержащейся в ней информации в автоматизированную систему учета. Карточка учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему, оформлялась в двух экземплярах, один из которых подшивался в личное дело. В соответствии с пунктом 28 Инструкции военнослужащие включались в списки очередников на получение жилых помещений (улучшение жилищных условий) на основании решений жилищных комиссий воинских частей, оформляемых протоколом и утверждаемых командирами воинских частей. В пункте 30 Инструкции указывалось, что ежегодно с 1 по 30 января КЭЧ района проводит перерегистрацию военнослужащих, состоящих на учете нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий). КЭЧ района вправе была возвратить представленные списки очередников на получение жилых помещений (улучшение жилищных условий) для повторного рассмотрения жилищной комиссией воинской части, если в них включены военнослужащие с нарушением жилищного законодательства. В случаях, если на военнослужащих, включенных в указанные списки, отсутствовала информация в автоматизированной системе учета военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), на каждого из них дополнительно жилищной комиссией воинской части прилагалась карточка учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему. Таким образом, вывод о законности требования истца мог быть сделан судом лишь на основании документов жилищного учета, строгий перечень которых был указан в Инструкции, и при условии их надлежащего оформления. Из содержания решения видно, что в его обоснование положен единственный письменный документ в виде копии решения жилищной комиссии воинской части от 1 октября 2009 года. Сведения об утверждении решения командиром части в копии не отражены. Никаких карточек учета жилых помещений, а также иных документов, подтверждающих включение истца в автоматизированную систему «Учет», в материалах дела не имеется. Более того, из сообщения начальника Мончегорской КЭЧ района от 17 мая 2010 года на имя командира воинской части следует, что учетное дело Боганова было возвращено без реализации в связи с отсутствием документов, необходимых для включения его в систему «Учет». Данных о том, что учетное дело и карточки учета повторно направлялись в Мончегорскую КЭЧ района, материалы дела не содержат. Не располагая достоверными доказательствами об устранении недостатков, указанных в письме начальника КЭЧ района, и о результатах их рассмотрения уполномоченным органом, суд первой инстанции в целях их восполнения допросил некоторых сослуживцев Б. и членов его семьи. Однако их показания подтверждают лишь явку Б. в КЭЧ района и наличие в воинской части жилищной комиссии. Факт включения истца в автоматизированную систему «Учет» из этих показаний не вытекает. Согласно положениям частей 1, 2 и 4 статьи 70 КАС РФ письменными доказательствами, в частности, являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для административного дела, документы и материалы, выполненные в форме цифровой и графической записи, полученные способом, позволяющим установить достоверность документа. Письменные доказательства представляются в суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Документы, представляемые в суд и подтверждающие совершение юридически значимых действий, должны соответствовать требованиям, установленным для данного вида документов. Согласно пункту 241 действовавшей до апреля 2017 года «Временной инструкции по делопроизводству в Вооруженных Силах Российской Федерации», утвержденной Министром обороны Российской Федерации 19 августа 2009 года №205/2/588, копии служебных документов и выписки из них заверялись подписью должностного лица, удостоверяющего соответствие их содержания подлинникам. Заверительная надпись составлялась по соответствующей форме, установленной подпунктом 19 пункта 74 Временной инструкции. В частности на документе должна быть проставлена отметка о соответствии копии документа подлиннику, удостоверенная личной подписью соответствующего должностного лица с расшифровкой подписи и указанием даты заверения. Отметка о заверении копии должна удостоверяться оттиском печати установленного образца. Представленная суду административным истцом выписка из протокола жилищной комиссии воинской части от 1 октября 2009 года не имеет указанных реквизитов. Ее содержание заверено лишь нерасшифрованной подписью исполняющего обязанности председателя жилищной комиссии, который не наделен полномочием удостоверения подлинности официальных документов воинской части. Таким образом, суд положил в основу своего решения копию документа, не отвечающего требованиям части 2 статьи 70 КАС РФ, предъявляемым к письменным доказательствам, и в нарушение предписаний части 3 статьи 70 КАС РФ не истребовал подлинник решения жилищной комиссии. При таких обстоятельствах никаких оснований для вывода о том, что Б. был признан жилищной комиссией воинской части нуждающимся в получении жилого помещения и состоял на автоматизированном учете в КЭЧ района, у суда не имелось. В виду того, что этот вывод не подкреплен достоверными доказательствами, не соответствует фактическим обстоятельствам дела и противоречит нормам материального права, окружной военный суд отменил решение и принял новое решение об отказе в иске1.

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Гарантированное ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право на жилище предоставляется военнослужащим и совместно проживающим с ними членам их семей.

Обоснование:

О. просил признать незаконным решение ФГКУ «Западрегионжилье» от 17 мая 2019 года об отказе в принятии падчерицы (2001 года рождения) на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в качестве члена его семьи. Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд признал отказ в принятии падчерицы на жилищный учет незаконным, обязав административного ответчика повторно рассмотреть данный вопрос. Окружной военный суд решение суда отменил и в удовлетворении иска отказал, отметив следующее. В соответствии с абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие, обеспечиваемые на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, к которым относится О., жильем для постоянного проживания обеспечиваются при наличии приведенных в этой норме условий. При этом гарантированное ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право на жилище предоставляется указанным военнослужащим и совместно проживающим с ними членам их семей. Данный вывод основывается на разъяснениях п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», согласно которым при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, следует руководствоваться нормами ЖК РФ и СК РФ. Частью 1 ст. 31 и ч.1 ст.69 ЖК РФ к членам семьи, как собственника, так и нанимателя жилого помещения отнесены совместно проживающие с ними родственники, нетрудоспособные иждивенцы и иные граждане, из чего следует, что вопрос о совместном проживании падчерицы с административным истцом являлся юридически значимым и подлежал доказыванию. Отказ в принятии падчерицы на учет жилищный орган обосновал тем, что падчерица совместно с О. не проживает и обеспечена общей площадью жилого помещения сверх учетной нормы. Признавая отказ незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что после вступления в силу решения Гатчинского городского суда от 29 января 2015 года об установлении факта нахождения падчерицы на иждивении О., она стала проживать с ним в комнатах общежития в п. Н. У. Гатчинского района Ленинградской области. Однако этот вывод суда основывался на неверной оценке доказательств и противоречил обстоятельствам дела, из которых следовало, что падчерица с рождения была зарегистрирована и проживала в однокомнатной квартире в г. Гатчина, принадлежавшей её родственникам по материнской линии. После заключения в 2014 году брака с О. её мать, ранее проживавшая в указанном жилом помещении, выехала из квартиры, снялась с регистрационного учета и зарегистрировалась по адресу воинской части. Падчерица установленным порядком с включением её в качестве члена семьи О. в договор найма и с регистрацией по месту жительства в последовательно предоставленные ему от военного ведомства служебные квартиры никогда не вселялась. В соответствии со ст. 70 ЖК РФ в толковании, изложенном в подп. «д» п. 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», наниматель наделен правом на вселение в служебное жилое помещение других лиц в качестве членов своей семьи. При этом на вселение к родителям их несовершеннолетних детей не требуется согласие остальных членов семьи нанимателя и согласие наймодателя. Вселение в жилое помещение граждан в качестве членов семьи нанимателя влечет за собой изменение соответствующего договора социального найма жилого помещения в части необходимости указания в данном договоре нового члена семьи нанимателя. До достижения падчерицей совершеннолетия О. мог беспрепятственно вселить её в предоставленные ему служебные жилые помещения, а после достижения ею совершеннолетия вправе был совершить действия по вселению с соблюдением приведенных в названной норме условий. Поскольку падчерица не проживала в предоставленных О. в качестве нанимателя служебных жилых помещениях, основания считать её членом его семьи, имеющим право на обеспечение жильем в специальном порядке, предусмотренном ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», отсутствовали. Представленные суду письменные акты о якобы совместном проживании О. с членами семьи, включая падчерицу, в комнатах общежития в п. Н. У. не могли быть признаны достоверными, так как решение уполномоченного органа о предоставлении этого жилья О. в соответствии с ч. 1 ст. 99 и ч. 2 ст. 100 ЖК РФ принято не было, и семья занимала его неправомерно. Не служило доказательством совместного проживания и решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 29 января 2015 года, которым установлен факт нахождения падчерицы на иждивении О., поскольку установление данного факта не предопределяло их совместное проживание. Тем более, из указанного решения Гатчинского городского суда не мог быть установлен факт совместного проживания на момент возникновения спорных отношений по данному делу, которым являлось время принятия в мае 2019 года решения об отказе в принятии на жилищный учет. Поскольку факт совместного проживания падчерицы с административным истцом надлежащими доказательствами подтверждён не был, основания для признания её членом семьи О. с целью принятия на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, на момент принятия оспариваемого решения жилищного органа отсутствовали.

Основной вывод суда:

Предусмотренный абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» запрет на снятие с учета нуждающихся в жилых помещениях по месту жительства до призыва (поступления) на военную службу действует в отношении военнослужащих, которые состояли на этом учете до поступления на военную службу по контракту, либо до поступления в военно-учебные заведения.

Обоснование:

Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд отказал Е. в признании незаконным решения ФГКУ «Западрегионжилье» о снятии сына с учета нуждающихся в жилых помещениях и в восстановлении сына в качестве члена семьи в Едином реестре военнослужащих, принятых на учет, указав, что действие абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» на него не распространяется. Окружной военный суд с таким решением согласился, отметив следующее. Е. вместе с супругой, дочерью и сыном по решению ФГКУ «Западрегионжилье» в 2015 году был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма по избранному месту жительства в г. Москве. В том же году форма обеспечения Е. жилым помещением была изменена на жилищную субсидию, а в 2018 году уполномоченный орган снял сына с учета, полагая, что он перестал быть членом семьи отца-военнослужащего в связи с проживанием в другом населенном пункте и заключением брака. Установив, что после окончания в 2017 году военно-учебного заведения и присвоения офицерского звания сын административного истца проживает в г. Ханты-Мансийске и относится к категории военнослужащих, обеспечиваемых служебными жилыми помещениями на весь срок службы, суд пришел к выводу о законности снятия его с учета на основании п. 2 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ. Этот вывод соответствует положениям абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в соответствии с которым за военнослужащими, обеспечиваемыми служебными жилыми помещениями, на первые пять лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных профессиональных образовательных организациях или военных образовательных организациях высшего образования) сохраняется право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу. Они не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях по месту жительства до призыва (поступления) на военную службу. Содержание названной нормы указывает на то, что за такими военнослужащими на первые пять лет военной службы по контракту сохраняются те жилые помещения, в которых они проживали до поступления на военную службу по контракту либо до поступления в военно-учебные заведения. Такие военнослужащие не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае, если они до поступления на военную службу по контракту, либо до поступления в военно-учебные заведения находились на жилищном учете. На момент поступления в военно-учебное заведение в августе 2012 года сын административного истца, как и сам истец, нуждающимся в жилых помещениях не признавался и положения абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» на него не распространялись. По общему правилу, установленному в п. 1 ст. 15 названного закона, члены семьи военнослужащего обеспечиваются жилым помещением при условии совместного проживания с ним. Так как на момент признания Е. нуждающимся в жилых помещениях в мае 2015 года его сын совместно с ним не проживал и не проживает в настоящее время, суд первой инстанции обоснованно указал об отсутствии у него права на обеспечение жилым помещением совместно с отцом. Такой вывод соответствует правовой позиции, сформулированной в пункте 47 Обзора судебной практики №1 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2017 года.2

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

После перечисления военнослужащему денежных средств, предоставленных в качестве субсидии для приобретения или строительства жилого помещения, жилищный орган не вправе в порядке самоконтроля отменить решение о предоставлении жилищной субсидии.

Обоснование:

Б. просил признать незаконным и отменить решение жилищной комиссии Пограничного управления ФСБ России по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области (далее – жилищной комиссии) о снятии с учёта нуждающихся в жилых помещениях и возврате жилищной субсидии. Решением Выборгского гарнизонного военного суда в удовлетворении административного иска Б. было отказано. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил, отметив следующее. Б., заключивший первый контракт о похождении военной службы в 1994 году, относился к категории военнослужащих, которые в соответствии с абзацем третьим пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» в период прохождения военной службы в случае признания нуждающимися в жилых помещениях имеют право на обеспечение жилищной субсидией либо жилыми помещениями в собственность бесплатно или по договору социального найма по месту военной службы. В 2015 году решением жилищной комиссии Б. был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма по месту прохождения военной службы. В дальнейшем форма его жилищного обеспечения была изменена на предоставление жилищной субсидии, часть которой перечислена на его счёт 29 декабря 2017 года. 26 февраля 2019 года Б. заключил договор долевого участия в строительстве многоквартирного дома и передал застройщику денежные средства в целях строительства и последующего получения квартиры в свою собственность. 18 марта 2019 года жилищная комиссия приняла решение о выплате Б. оставшейся части субсидии, однако это решение не было реализовано в связи с недостаточностью бюджетного финансирования. Решением той же жилищной комиссии от 27 июня 2019 года Б. снят с учёта нуждающихся в жилых помещениях на основании пункта 6 части 1 статьи 56 ЖК РФ с предложением возвратить полученную часть субсидии. Признавая решение жилищного органа правомерным, гарнизонный военный суд исходил из того, что в 1989 году истец реализовал право на обеспечение жилым помещением в качестве члена семьи военнослужащего и при обращении в жилищную комиссию в 2015 году у него отсутствовали основания для признания нуждающимся в жилых помещениях. При этом суд не учёл иные существенные обстоятельства данного дела. Право на жилищную субсидию установлено Федеральным законом от «О статусе военнослужащих», согласно пунктам 1 и 16 статьи 15 которого государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений, в том числе жилищной субсидии, либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, которые установлены названным федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета. Предоставленная в соответствии с настоящим Федеральным законом военнослужащему-гражданину и гражданину, уволенному с военной службы, жилищная субсидия может быть использована ими исключительно в целях приобретения или строительства жилого помещения (жилых помещений) на условиях, при которых они утратят основания для признания их нуждающимися в жилых помещениях. Порядок предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения военнослужащим-гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в органах федеральной службы безопасности, и членам их семей, утверждён приказом ФСБ России от 15 октября 2014 года №587. При этом ни Федеральный закон «О статусе военнослужащих», ни указанный Порядок не предусматривают оснований, процедуры и последствий признания решения о предоставлении жилищной субсидии недействительным, а в соответствии с пунктом 4 Порядка проверка учётных дел военнослужащих, которым планируется предоставление жилищной субсидии, производится жилищной комиссией после получения органом безопасности лимитов бюджетных обязательств на предоставление жилищной субсидии, но до принятия решения о предоставлении жилищной субсидии. Конституционный Суд РФ в постановлении от 14 января 2016 года №1-П указал на необходимость соблюдения вытекающих из взаимосвязанных статей 1 (часть 1), 2, 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации принципов правовой определенности и поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, которые гарантируют гражданам, что решения принимаются уполномоченными государством органами на основе строгого исполнения законодательных предписаний, а также внимательного и ответственного подхода к оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав, тщательности при оформлении соответствующих документов, подтверждающих наличие условий, необходимых для реализации этих прав, с тем чтобы гражданин как участник соответствующих правоотношений мог быть уверен в стабильности своего официально признанного статуса и в том, что приобретенные в силу этого статуса права будут уважаться государством и будут реализованы. Кроме того, в силу части 3 статьи 35 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Использованным в данной статье понятием «имущество» в его конституционно-правовом смысле охватываются, в частности, вещные права и права требования, в том числе принадлежащие кредиторам (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 1996 года №20-П). В результате реализации решения жилищной комиссии о предоставлении жилищной субсидии перечисленные Б. для приобретения жилого помещения денежные средства перешли в его собственность, в связи с чем защита имущественного права на возврат денежных средств должна осуществляться в судебном порядке. Поэтому после перечисления денежных средств жилищная комиссия не вправе в порядке самоконтроля отменить ранее принятое решение о предоставлении жилищной субсидии даже в случае выявления противоречия его закону. С учётом изложенного окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил и принял новое решение об удовлетворении административного иска Б.

Основной вывод суда:

При определении обеспеченности семьи гражданина общей площадью жилого помещения в целях признания его нуждающимся в жилом помещении необходимо исходить из наличия у каждого из членов семьи права пользования всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями.

Обоснование:

Т. оспорил решение Центральной жилищной комиссии СЗО ВНГ РФ об отказе в принятии супруги на учёт нуждающихся в жилом помещении по договору социального найма или в собственность бесплатно в г. Москве, просил обязать ответчика решение отменить и повторно рассмотреть данный вопрос. Решением Санкт-Петербургского гарнизонного суда в удовлетворении административного иска отказано ввиду отсутствия у супруги права на обеспечение жилым помещением от Федеральной службы ВНГ РФ. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил по следующим основаниям. Т. с выслугой более 20 лет относился к категории военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, которые на весь срок военной службы обеспечиваются служебными жилыми помещениями. Решением Центральной жилищной комиссии с составом семьи из трёх человек (он и двое сыновей) Т. включён в списки нуждающихся в улучшении жилищных условий по избранному постоянному месту жительства в г. Москве, а супруге в принятии на учёт отказано, так как в 2004 году в порядке приватизации она приобрела 1/2 долю в праве (29,75 кв. м) на квартиру в пос. Пряжа Республики Карелия, и 25 августа 2009 года осуществила прекращение права, подарив эту долю матери. Суд первой инстанции исходил из того, что супруга Т. была обеспечена жилым помещением за государственный счёт, в совершеннолетнем возрасте его приватизировала, распорядилась им не в связи с изменением истцом места службы и претендует на предоставление ещё одного жилого помещения из государственного жилищного фонда, что на законе не основано. Однако этот вывод сделан без учёта конкретных обстоятельств дела. В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года №8 разъяснено, что гарантированное статьей 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей на обеспечение жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств за счет средств федерального бюджета на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений должно реализовываться в порядке и на условиях, установленных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного и Семейного кодексов Российской Федерации. Из данных разъяснений следует, что государство принимает обязательство по обеспечению жильём тех членов семьи военнослужащего, которые проживают совместно с военнослужащим. При этом отношения, связанные с реализацией права военнослужащих и членов их семей на жилище, регламентируются как нормами законодательства, определяющего их правовой статус, так и нормами жилищного и семейного законодательства. В соответствии с абзацем тринадцатым пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» (в редакции на момент принятия жилищной комиссией решения) военнослужащие-граждане признаются федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации. Одним из условий признания гражданина нуждающимся в жилом помещении, исходя из содержания части 1 статьи 51 ЖК РФ, является обеспечение его общей площадью жилого помещения для постоянного проживания на одного члена семьи менее учетной нормы, либо отсутствие такого жилого помещения вовсе. Согласно пункту 2 части 1 статьи 51 ЖК РФ при наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, занимаемых по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования и (или) принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений. Следовательно, жилищный орган при определении уровня обеспеченности семьи гражданина, претендующего быть признанным нуждающимся в жилом помещении, общей площадью жилого помещения, должен исходить из наличия у каждого из её членов права пользования всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями, поскольку иное толкование приведённых норм может повлечь сверхнормативное обеспечение граждан жильем за счет государства. Т. просил принять его на учёт с составом семьи, включая супругу, претендующую на получение жилого помещения в качестве члена семьи военнослужащего. Супруга Т. состоит в официальном браке, с 2011 года последовательно была зарегистрирована по адресам войсковых частей, в которых административный истец проходил службу. Поэтому, разрешая вопрос о принятии семьи Т. на учёт, жилищный орган должен был проверить и учесть жилищные условия всех без исключения лиц, входящих в состав семьи данного военнослужащего, которые с ним совместно проживают. Согласно пункту 2 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих-граждан Российской Федерации, утверждённых постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, в целях признания военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях применяется учетная норма площади жилого помещения, установленная в соответствии с законодательством Российской Федерации по месту прохождения военной службы, а при наличии в соответствии с абзацами третьим и двенадцатым пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» у военнослужащего права на получение жилого помещения по избранному месту жительства – по избранному постоянному месту жительства. В статье 9 Закона г. Москвы от 14 июня 2006 года №29 «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» учётная норма площади жилого помещения в г. Москве установлена в размере 10 кв. м площади жилого помещения для отдельных квартир. Жилищная обеспеченность Т. с членами семьи, претендующими вместе с ним на получение жилья в г. Москве, даже с учётом доли жилого помещения, ранее принадлежавшей супруге, составляла менее учётной нормы для г. Москвы, так как на каждого из них в этом случае приходилось бы по 7,4 кв. м. (29,75: 4). Так как решение жилищной комиссии требованиям закона не отвечало, окружной военный суд решение суда отменил и принял новое решение об удовлетворении административного иска.3

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 2-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Неверное определение момента возникновения спорных правоотношений повлекло необоснованный отказ лицу, уволенному с военной службы, в принятии на учет для предоставления жилого помещения по избранному месту жительства.

Обоснование:

Н. оспорил решения жилищной комиссии ФГКУ «Пограничное управление Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Псковской области» от 11 марта 2020 года и от 15 июня 2020 года об отказе в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по избранному после увольнения месту жительства. Псковский гарнизонный военный суд в удовлетворении административного иска отказал, отметив, что Н. и члены его семьи (жена и сын) были обеспечены жилым помещением сверх учетной нормы, установленной по указанному в первоначальном заявлении в жилищную комиссию избранному месту жительства в г. Санкт-Петербурге, а второе заявление подано истцом в жилищную комиссию после окончания военной службы и утраты статуса военнослужащего. Окружной военный суд решение суда об отказе в признании незаконным решения жилищной комиссии от 15 июня 2020 года отменил ввиду неверного определения обстоятельств, имеющих значение для дела, и применения норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. Н., относившийся к категории военнослужащих, которые на весь срок военной службы обеспечиваются служебными жилыми помещениями, имея общую продолжительность военной службы более 20 лет, в период прохождения военной службы обратился в жилищную комиссию с заявлением о принятии с составом семьи на учет нуждающихся в жилых помещениях по избранному месту жительства в г. Санкт-Петербурге. Решением жилищной комиссии от 11 марта 2020 года в принятии на учет ему было отказано в связи с обеспеченностью жильем более учетной нормы, установленной в г. Санкт-Петербурге, и отсутствием надлежащих документов о признании занимаемого жилого дома непригодным для проживания. 17 марта 2020 года Н. был уволен с военной службы и с 21 марта того же года исключен из списков личного состава воинской части. 30 апреля 2020 года в Пограничное управление поступило очередное заявление Н. о принятии на жилищный учет, но по другому избранному месту жительства в г. Пскове. Решением жилищной комиссии от 15 июня 2020 года в принятии на учет ему было отказано без рассмотрения вопроса по существу ввиду утраты заявителем статуса военнослужащего. Признавая законным решение жилищной комиссии от 11 марта 2020 года, суд обоснованно указал об отсутствии условий для принятия на жилищный учет, поскольку в собственности супругов Н. находился приобретенный в период брака и поставленный на кадастровый учет жилой дом в Псковской области общей площадью 29,6 кв. м, в котором вся семья проживает и зарегистрирована по месту жительства. Обеспеченность каждого из членов семьи составляла 9,87 кв. м общей площади жилого помещения, что превышает учетную норму, установленную статьей 3 Закона Санкт-Петербурга от 19 июля 2005 года №407—65. При этом Н. не были представлены документы о признании жилого помещения непригодным для проживания в порядке, предусмотренном частью 4 статьи 15 ЖК РФ, разделом IV Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания, многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, садового дома жилым домом и жилого дома садовым домом, утвержденного постановлением Правительства РФ от 28 января 2006 года №47, а именно – заключение межведомственной комиссии по оценке пригодности (непригодности) жилого помещения для постоянного проживания и решение органа местного самоуправления по итогам работы комиссии. Вместе с тем, отказывая в признании незаконным решения жилищной комиссии от 15 июня 2020 года, суд не учёл, что пунктом 13 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» гарантируется предоставление жилых помещений не только действующим военнослужащим, но и некоторым категориям граждан, уволенным с военной службы, в том числе, общая продолжительность военной службы которых составляет 20 лет и более, и признанным нуждающимися в жилых помещениях. Пунктом 5 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих – граждан Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, действовавших на момент возникновения спорных отношений, было определено, что в отношении военнослужащих, увольняемых с военной службы, заявление о принятии на учет и документы должны быть поданы в сроки, обеспечивающие возможность принятия решения о принятии на учет (отказе в принятии на учет) до даты исключения военнослужащих из списков личного состава воинской части. К первоначальному заявлению о принятии на учет Н. приложил акт осмотра жилого дома от 2 февраля 2020 года, составленный комиссией администрации сельского поселения «Себежское», согласно которому дом не пригоден для проживания, полагая, что данного документа достаточно для установления этого факта. Жилищная комиссия уведомила Н. о несоответствии представленного акта установленным требованиям, обосновав отказ в принятии на учет от 11 марта 2020 года, в том числе и этим обстоятельством. Однако заседание жилищной комиссии состоялось без участия Н., который о времени его проведения не извещался. При этом 13 марта 2020 года по заявлению его супруги постановлением Администрации Себежского района была назначена межведомственная комиссия для оценки соответствия занимаемого Н. помещения установленным требованиям. 27 марта 2020 года межведомственная комиссия провела обследование дома и пришла к выводу о непригодности его для постоянного проживания, что подтверждено актом обследования и письменным заключением. Постановлением Администрации Себежского района от 14 апреля 2020 года акт и заключение межведомственной комиссии утверждены, и занимаемый Н. жилой дом признан непригодным для проживания. Уже на следующий день, 15 апреля, Н. составил повторное заявление о принятии на учет, которое и поступило в Пограничное управление 30 апреля 2020 года. Приведенные данные свидетельствовали о том, что правоотношения административного истца с командованием по вопросу принятия на жилищный учет для обеспечения жильем в соответствии с законодательством о статусе военнослужащих, а также его семьи с органами местного самоуправления по вопросу признания занимаемого жилого помещения непригодным для проживания, возникли в период прохождения Н. военной службы. При этом отмеченные жилищной комиссией недостатки документов о состоянии дома были обусловлены ненадлежащим исполнением органом местного самоуправления обязанностей, возложенных на него жилищным законодательством, а сам административный истец предпринял неотложные меры для устранения недостатков документов с учетом установленной процедуры и непосредственно после ее окончания обратился в жилищный орган. Кроме того, строгие ограничительные меры, введенные для противодействия распространению новой коронавирусной инфекции в месте проживания административного истца указом Губернатора Псковской области от 15 марта 2020 года №30-УГ, а также нахождение Н. на амбулаторном лечении в период с 18 марта по 14 апреля и на самоизоляции с 24 марта по 7 апреля 2020 года, подтвержденные медицинскими документами, суд признал уважительными причинами пропуска срока обращения с административным иском (в период с 18 марта по 13 июля 2020 года), однако необоснованно не учел в качестве уважительных причин несвоевременного обращения с повторным заявлением в жилищный орган в более короткий промежуток – с 18 марта 2020 года (даты получения копии протокола жилищной комиссии) по 30 апреля 2020 года (даты поступления заявления в жилищный орган нового заявления). При таких обстоятельствах окружной военный суд в отношении решения жилищной комиссии от 15 июня 2020 года принял новое решение о признании его незаконным с возложением на ответчика обязанности повторно рассмотреть заявление Н. о принятии на жилищный учет.

Основной вывод суда:

Неверная оценка соглашения между собственниками квартиры о порядке пользования ею повлекла ошибочный вывод о нуждаемости военнослужащего и членов его семьи в жилом помещении.

Обоснование:

Ш. оспорил решение ФГКУ «Западрегионжилье» о снятии его с составом семьи из 3 человек с учета нуждающихся в жилых помещениях и просил суд обязать жилищный орган это решение отменить. 224 гарнизонный военный суд административный иск удовлетворил, придя к выводу, что Ш. жильем не обеспечен, а его супруга и сын обеспечены жилым помещением менее учетной нормы. По делу установлено, что Ш., относящийся к категории военнослужащих, имеющих право по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет на предоставление жилого помещения для постоянного проживания, с 2007 года зарегистрирован в качестве члена семьи собственников жилого помещения в трехкомнатной квартире общей площадью 64,9 кв. м в г. Санкт-Петербурге, принадлежащей матери и брату. Данная квартира была куплена взамен проданной квартиры, в которой Ш. проживал до поступления на военную службу и от приватизации которой он отказался. Помимо Ш. в этой квартире зарегистрированы его мать, брат и племянник. Супруга и сын Ш. с 2011 года являются собственниками по 2/20 доли в праве собственности на другую квартиру общей площадью 41,1 кв. м. В 2017 году Ш. уже обращался с заявлением о принятии на жилищный учет и решением ФГКУ «Западрегионжилье» от 6 февраля 2018 года ему в этом было отказано в связи с обеспеченностью жильем сверх учетной нормы. Вступившим в законную силу решением 224 гарнизонного военного суда от 22 мая 2018 года Ш., оспорившему указанное решение жилищного органа, в удовлетворении административного иска было отказано, поскольку в качестве члена семьи собственников жилого помещения он вселен в квартиру, где на каждого проживающего в ней приходится более 16 кв. м общей площади жилого помещения. При этом супруга и сын истца в указанную квартиру не вселялись, зарегистрированы по иному месту жительства. В дальнейшем брат истца обратился с иском к матери об определении порядка пользования квартирой, собственниками которой они являются, результатом чего стало утвержденное судом мировое соглашение между ними, определяющее порядок пользования квартирой, в которой проживает Ш. Согласно условиям соглашения, Ш., его супруге и сыну предоставлена во временное пользование комната площадью 16,6 кв. м без права вселения в качестве членов семьи собственников и без приобретения прав пользования жилым помещением. Определение об утверждении мирового соглашения Ш. не обжаловал, а после вступления его в силу супруга и сын истца зарегистрировались по месту пребывания в квартиру, в которой проживает он сам. Очевидно, что такие действия имели целью создание условий, при которых у государства могла возникнуть обязанность обеспечить их бесплатным жилым помещением. Однако после повторного обращения в ФГКУ «Западрегионжилье» Ш. был принят на жилищный учет. При этом не были учтены положения статьи 31 ЖК РФ и пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», согласно которым в силу части 2 статьи 31 ЖК РФ члены семьи собственника жилого помещения имеют равное с собственником право пользования данным жилым помещением, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Таким соглашением, в частности, в пользование членам семьи собственника могут быть предоставлены отдельные комнаты в квартире собственника, установлен порядок пользования общими помещениями в квартире, определен размер расходов члена семьи собственника на оплату жилого помещения и коммунальных услуг и т. д. Из приведенных разъяснений следует, что соглашение должно заключаться между собственником жилого помещения и членами его семьи, в то время как представленное соглашение было заключено лишь между собственниками жилого помещения и подписано только ими. Ш. как член семьи собственника жилого помещения соглашение не подписывал и стороной в нём не являлся. Такое соглашение не влекло для Ш. юридических последствий, как для лица, не участвовавшего в его подписании и ранее вселенного в жилое помещение в качестве члена семьи собственника без каких-либо ограничений. Для жены и сына Ш. оно также не являлось обязательным, поскольку они его не только не подписывали, но на день утверждения соглашения даже не были зарегистрированы в квартире. Так как жилищные условия истца фактически не изменились и на него даже с учетом жены и сына, зарегистрированных по месту пребывания, приходилось более учетной нормы общей площади жилого помещения, в котором они проживают, оспариваемым решением жилищного органа он был обоснованно снят с учёта, в связи с чем окружной суд принял по делу новое решение об отказе в удовлетворении административного иска.

Основной вывод суда:

При определении обеспеченности семьи гражданина общей площадью жилого помещения в целях признания его нуждающимся в жилом помещении необходимо исходить из наличия у каждого из членов семьи права пользования всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями.

Обоснование:

Решением ФГКУ «Западрегионжилье» Р. отказано в принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях в избранном после увольнения месте жительства в г. Москве с составом семьи из 4 человек (включая супругу и двоих детей) ввиду обеспеченности их жилыми помещениями в г. Пскове свыше учетной нормы, установленной в г. Москве. Псковский гарнизонный военный суд административный иск Р., полагавшего, что он и члены его семьи обеспечены жилым помещением менее учетной нормы, удовлетворил. Окружной военный суд с таким выводом не согласился, указав следующее. Р. и члены его семьи зарегистрированы и вселены в качестве членов семьи собственника в трехкомнатной квартире общей площадью 61,3 кв. м в г. Пскове, где кроме них зарегистрированы родители жены и её сестра, являющиеся собственниками по 1/4 доли этого жилого помещения. Супруге истца в квартире также принадлежит 1/4 доли, а сам Р. является собственником 1/2 доли в другой квартире в г. Пскове общей площадью 32,5 кв. м. В справках отдела вселения и регистрационного учета жилищной организации отражено проживание всех указанных лиц (всего 7 человек) в трехкомнатной квартире одной семьей при наличии родственных связей, что соответствуют данным, представленным в этот орган самими проживающими лицами на основании сложившихся между ними жилищных и семейных взаимоотношений. Это обстоятельство имеет существенное значение для дела, но не было надлежащим образом учтено судом. В соответствии с пунктом 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного и Семейного кодексов Российской Федерации. Вселенные собственником жилого помещения члены его семьи в силу части 2 статьи 31 ЖК РФ имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Такого соглашения суду не представлено. Следовательно, в трехкомнатной квартире проживают одной семьей 7 человек, а не 4, как утверждал административный истец. Приходя к выводу о нуждаемости Р. в жилом помещении, суд полагал, что на каждого из членов семьи приходится по 7,89 кв. м общей площади жилого помещения (15,32 кв. м принадлежащих супруге +16,25 кв. м принадлежащих Р.):4). Однако в соответствии с частью 2 статьи 51 ЖК РФ суммарному учету подлежат все жилые помещения, которые находятся как в пользовании, так и в собственности каждого из совместно проживающих с истцом членов семьи из 7 человек: вся площадь трехкомнатной квартиры и 16,25 кв. м общей площади жилья, принадлежащего Р., то есть (61,3 +16,25): 7, что составляет 11,07 кв. м на каждого члена семьи. Согласно пункту 2 части 1 статьи 51 ЖК РФ нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются граждане, являющиеся собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. В силу пункта 2 Правил, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 29 июня 2011 года №512, действовавших на момент возникновения спорных отношений, должна применяться учетная норма по избранному военнослужащим постоянному месту жительства. В статье 9 Закона г. Москвы от 14 июня 2006 года №29 «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» учетная норма площади жилого помещения на одного человека в г. Москве установлена в размере 10 кв. м площади жилого помещения, что не дает оснований для признания истца нуждающимся в получении жилья в этом населенном пункте. В связи с изложенным, окружной военный суд решение по делу отменил и принял новое решение об отказе Р. в удовлетворении административного иска.

Основной вывод суда:

Отказ в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по избранному месту жительства, членов семьи ввиду не проживания их совместно с военнослужащим, признан незаконным.

Обоснование:

В. оспорил решение ФГКУ «Западрегионжилье» в части отказа в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по избранному месту жительства членов его семьи – супруги и троих детей, просил обязать ответчика отменить решение в указанной части и принять членов семьи на учет. Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд отказ признал незаконным, обязав жилищный орган повторно рассмотреть данный вопрос. Окружной военный суд с решением суда согласился, отметив следующее. В., имеющий выслугу в календарном исчислении свыше 20 лет и относящийся к категории военнослужащих, которые на весь срок военной службы обеспечиваются служебными жилыми помещениями, с апреля 2019 года проходит военную службу в войсковой части с местом дислокации в г. Ломоносове (г. Санкт-Петербург). В его личное дело внесены сведения о супруге и троих несовершеннолетних детях, которые как и сам В. сохраняют постоянную регистрацию в служебной квартире в г. Пскове, предоставленной ему от военного ведомства в 2015 году, и в ней же проживают. 16 октября 2019 года В. обратился в ФГКУ «Западрегионжилье» с заявлением о принятии его с составом семьи на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по избранному им постоянному месту жительства в г. Пскове, однако на учёт был принят один ввиду не проживания совместно с ним членов семьи и по причине обеспеченности супруги жилым помещением в г. Северодвинске Архангельской области. Право военнослужащих, к категории которых относится В., на предоставление им от Министерства обороны РФ жилых помещений по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения закреплено в абзаце двенадцатом пункта 1 статьи 15 Федерального Закона «О статусе военнослужащих». Пункт 1 статьи 6 того же Федерального закона предусматривает, что право на свободу передвижения реализуется военнослужащими с учетом необходимости поддержания ими боевой готовности воинских частей и обеспечения своевременности прибытия к месту военной службы. По общему правилу местом жительства гражданина признается жилое помещение (например, жилой дом, квартира, комната), где он постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных законных основаниях, и в котором он зарегистрирован по месту жительства (пункт 1 статьи 20 ГК РФ; абзац 8 статьи 2 Закона РФ от 25 июня 1993 года №5242—1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации»). Законодательством предусмотрена возможность регистрации гражданина одновременно по месту жительства и по месту пребывания. При этом регистрация по месту пребывания, которым признается жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина РФ, где он проживает временно, производится без снятия с регистрационного учета по месту жительства (абзац 7 статьи 2, часть 1 статьи 5, Закона РФ №5242—1). Условиями договора найма служебного жилого помещения в г. Пскове с В. предусмотрено, что временное отсутствие нанимателя и членов его семьи не влечет изменение их прав и обязанностей по договору. Все члены семьи В., включая его самого, постоянно зарегистрированы в этой квартире и сохраняют семейные отношения. Договор найма служебного жилого помещения не прекращён и не расторгнут, решением Псковского городского суда от 27 февраля 2020 года иск Министерства обороны РФ к В. и членам его семьи о прекращении права пользования служебной квартирой, выселении из неё и снятии с регистрационного учёта, оставлен без удовлетворения. От прав и обязанностей нанимателя по договору найма служебного жилого помещения в г. Пскове истец не отказывался, оплачивает коммунальные расходы, а по новому месту службы в г. Ломоносове права пользования другим жилым помещением не приобрёл. Фактически в другое место жительства он не переезжал, с семьей не проживает вынужденно, в связи с необходимостью исполнять обязанности военной службы в другом населённом пункте, где он жильем не обеспечен, из чего следует, что его отсутствие в г. Пскове носит временный характер. Данный вывод соответствует разъяснениям в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» о выяснении обстоятельств, подтверждающих временное либо постоянное отсутствие нанимателя, либо члена его семьи (бывшего члена семьи) в жилом помещении. Ссылка жилищного органа на приказы о переводе истца к новому месту службы и об исключении его по прежнему месту службы из списков личного состава воинской части эти выводы суда не опровергает. Не являлось препятствием для принятия членов семьи В. на учёт и наличие у супруги в собственности квартиры в г. Северодвинске, порядок признания нуждающимся и предоставления жилья при таких обстоятельствах установлен ч. 2 ст. 51 и ч. 7 ст.57 ЖК РФ. Поскольку отказ членам семьи В. в принятии на жилищный учет требованиям закона не отвечал, суд обоснованно признал отказ незаконным и возложил на жилищный орган обязанность повторно рассмотреть данный вопрос.4

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

Реализация одним из супругов-военнослужащих права на обеспечение жилым помещением путем использования целевого жилищного займа, предоставленного как участнику НИС, не исключает применение статьи 51 ЖК РФ в отношении другого супруга-военнослужащего, претендующего на получение жилищной субсидии на состав семьи.

Обоснование:

Решением жилищной комиссии С. отказано в принятии с составом семьи из 3 человек (включая супругу и дочь) на учет нуждающихся в жилом помещении по избранному постоянному месту жительства в г. Санкт-Петербурге в форме обеспечения жилищной субсидией. Отказ в принятии на учет С. оспорил в Санкт-Петербургском гарнизонном военном суде, который его административный иск удовлетворил. Суд посчитал, что при решении вопроса о принятии С. на учет приобретенная его супругой-военнослужащей с использованием целевого жилищного займа квартира приниматься во внимание не должна, поскольку семья С. в неё не вселялась, все члены семьи проживают в другом населенном пункте с регистрацией по адресу воинской части, а истец и его дочь не приобрели статус члена семьи собственника жилого помещения. В таких условиях на основании ч. 7 ст. 57 ЖК РФ С. может претендовать на предоставление жилого помещения на весь состав семьи с зачетом доли имеющегося у супруги жилья. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил, указав следующее. С. с супругой и ребенком проживают в служебной квартире в г. Выборге и зарегистрированы по адресу воинской части. В 2016 году супруге, проходящей военную службу по контракту и являющейся участником НИС, был предоставлен целевой жилищный заем, с использованием которого она приобрела квартиру общей площадью 40,2 кв. м в г. Санкт-Петербурге, зарегистрировав в 2019 году право собственности на неё в качестве единственного правообладателя. Оспариваемым решением жилищной комиссии С. на основании п. 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ отказано в принятии на учет нуждающихся в жилом помещении по избранному постоянному месту жительства в г. Санкт-Петербурге в форме обеспечения жилищной субсидией на тот же состав семьи в связи с тем, что семья обеспечена жилым помещением в г. Санкт-Петербурге более учетной нормы. В соответствии с абз. 13 п. 1 ст. 15 ФЗ «О статусе военнослужащих» военнослужащие-граждане, проходящие военную службу по контракту, признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством РФ, и обеспечиваются жилыми помещениями, либо денежными средствами на приобретение или строительство жилых помещений в соответствии с настоящим Федеральным законом. Согласно пп. 1, 2 ч. 1 и ч.2 статьи 51 ЖК РФ нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, признаются граждане, не являющиеся собственниками жилых помещений, или членами их семей, либо являющимися собственниками жилых помещений или членами семьи собственника и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. При наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, принадлежащих им по договору социального найма или на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех жилых помещений. Следовательно, в целях определения уровня обеспеченности семьи С. жильем имеющееся в собственности его супруги жилое помещение в г. Санкт-Петербурге подлежало учету в размере общей площади, а не отдельной его части, как ошибочно полагал суд. В п. 2 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих-граждан Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, действовавших на день принятия решения жилищной комиссией, указано, что в целях признания военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях применяется учетная норма площади жилого помещения, установленная в соответствии с законодательством РФ по месту прохождения военной службы, а при наличии в соответствии с абз. 3 и 12 п.1 ст.15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» у военнослужащего права на получение жилого помещения по избранному месту жительства – по избранному постоянному месту жительства. Поскольку С. относится к категории военнослужащих, перечисленных в абз.12 п.1 названной статьи Федерального закона, и избрал г. Санкт-Петербург для постоянного места жительства, жилищный орган обоснованно руководствовался статьей 3 Закона Санкт-Петербурга «О порядке ведения учета граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях и предоставлении жилых помещений социального найма в Санкт-Петербурге» от 19 июля 2005 года №407—65, в соответствии с которой учетная норма площади жилого помещения на одного человека в г. Санкт-Петербурге составляет 9 кв. м общей площади жилого помещения для проживающих в отдельных квартирах и жилых домах. Исходя из площади квартиры, принадлежащей супруге истца, приходящаяся на каждого члена семьи общая площадь превышает учетную норму. Таким образом, в отношении С. отсутствуют основания для признания нуждающимся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. Факт проживания С. и членов его семьи в другом населенном пункте не имеет значения для дела, поскольку уровень обеспеченности гражданина и членов его семьи общей площадью жилого помещения определяется исходя из суммарной общей площади всех жилых помещений, имеющихся у них в наличии по договору социального найма или на праве собственности, независимо от места их нахождения. Реализация супругой истца права на обеспечение жилым помещением путем использования целевого жилищного займа, предоставленного ей как участнику НИС, не является обстоятельством, исключающим применение ст. 51 ЖК РФ в отношении С., претендующего на получение жилищной субсидии на всех членов семьи, включая супругу. Что касается положений ч. 7 ст. 57 ЖК РФ, на которую ссылался суд в целях устранения нарушения прав истца, то её действие распространяется на граждан, состоящих на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, к числу которых С. не относится. С учетом изложенного окружной военный суд решение гарнизонного военного суда отменил и принял новое решение об отказе в удовлетворении административного иска.

Основной вывод суда:

Реализация военнослужащим права на обеспечение жилым помещением по избранному после увольнения месту жительства осуществляется путем подачи заявления о принятии на жилищный учет в период прохождения военной службы.

Обоснование:

Решением Псковского гарнизонного военного суда удовлетворен административный иск П., оспорившего решение ФГКУ «Западрегиожилье» об отказе в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. Суд обязал ответчика принять П. на учет с даты исключения его из списков личного состава воинской части в связи с увольнением с военной службы – с 28 февраля 2013 года. Суд указал, что П. в рапорте дал согласие на увольнение с условием оставления его в списках нуждающихся в получении жилого помещения, а в представлении к увольнению и в приказе об увольнении указано на необеспеченность его жильем. Кроме того, суду не были представлены сведения о проведении командованием беседы с П. перед увольнением и учете его просьбы о предоставлении жилья. Окружной военный суд с таким решением гарнизонного военного суда не согласился по следующим основаниям. Действующие на день возникновения спорных правоотношений Правила признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих-граждан Российской Федерации были утверждены постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, принятым, как следует из его преамбулы, в соответствии с абз. 3, 12 и 13 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих». Согласно п. 3 Правил для признания военнослужащего нуждающимся в жилом помещении военнослужащий подает в уполномоченный орган в порядке, устанавливаемом федеральными органами исполнительной власти и федеральными государственными органами, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, заявление по установленной форме с приложением документов согласно утвержденному перечню.

Из этого следует, что реализация военнослужащим права на обеспечение жилым помещением по избранному после увольнения месту жительства через федеральный орган исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба, носит исключительно заявительный характер и связана с его обращением в установленном порядке с заявлением о принятии на учет нуждающихся в получении жилья в период прохождения военной службы. П. уволен с военной службы в 2013 году, в жилищные органы с заявлением о постановке на учет нуждающихся в обеспечении жилым помещением, в том числе служебным, в период прохождения военной службы не обращался, в связи с чем правоотношений между ним и военным ведомством по вопросу обеспечения жилым помещением в период службы не возникло. Впервые он обратился в жилищный орган с заявлением о постановке на жилищный учет лишь в 2020 году, то есть спустя более 7 лет после увольнения и утраты статуса военнослужащего, а в судебном заседании не смог пояснить, по какой причине не обратился в жилищный орган по вопросу обеспечения жильем в период увольнения с военной службы или в разумный срок после исключения из списков личного состава части. Содержание рапорта на увольнение, представления к увольнению и приказа об увольнении, на которые сослался суд, могли подтверждать лишь намерение истца получить жилье по избранному месту жительства. Однако для реализации жилищного права такое намерение должно быть подтверждено подачей заявления в жилищный орган с приложением необходимых документов. Отсутствие сведений о проведении с истцом беседы перед увольнением и учете его просьбы о предоставлении жилья на результат рассмотрения спора не влияло, поскольку такие сведения имеют отношение к соблюдению процедуры увольнения, но не к принятию на жилищный учет. Так как согласно положениям Федерального закона «О статусе военнослужащих» право на обеспечение жильем по линии Министерства обороны РФ имеют только военнослужащие, проходящие военную службу по контракту в Вооруженных Силах РФ, обращение П. по данному вопросу после утраты статуса военнослужащего не влекло возникновение права на получение жилья от военного ведомства, в связи с чем окружной военный суд решение по делу отменил и принял новое решение об отказе в удовлетворении административного иска.5

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

При рассмотрении вопроса о принятии на жилищный учет лиц, уволенных с военной службы, юридически значимым является факт их обращения в уполномоченный жилищный орган с данным вопросом в период прохождения военной службы.

Обоснование:

Гончаров, заключивший первый контракт о прохождении военной службы до 1998 г., проходивший ее в Ивановской области и обеспеченный по месту службы служебным жилым помещением, 17 августа 2011 г. обратился в территориальный отдел №2 Федерального государственного казенного учреждения «Западное региональное управление жилищного обеспечения» (далее – ЗРУЖО) Министерства обороны Российской Федерации (г. Нижний Новгород) с заявлением о принятии его с членами семьи на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. В связи с истечением срока контракта о прохождении военной службы в марте 2012 г. Гончаров был уволен с военной службы, а в марте 2018 г. обратился с заявлением о принятии на жилищный учет к начальнику Ивановского отделения ЗРУЖО, к полномочиям которого на момент обращения с заявлением отнесено рассмотрение данного вопроса, приложив к заявлению документы, подтверждающие факт его обращения в 2011 г. с аналогичным заявлением в Нижегородское отделение ЗРУЖО. Решением начальника Ивановского отделения ЗРУЖО от 16 июля 2018 г. Гончарову отказано в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях на том основании, что на момент обращения с данным заявлением Гончаров военнослужащим не является, документов, подтверждающих направление заявления в уполномоченный жилищный орган с целью постановки на жилищный учет в период прохождения военной службы, не представил, поэтому положения Федерального закона «О статусе военнослужащих» на него не распространяются. Полагая свои права нарушенными, Гончаров оспорил решение начальника Ивановского отделения ЗРУЖО в суде. Ивановский гарнизонный военный суд отказал в удовлетворении административного иска, указав в обоснование решения, что поскольку административный истец на дату утраты статуса военнослужащего на жилищном учете не состоял, оспариваемое решение начальника Ивановского отделения ЗРУЖО основано на законе и прав административного истца не нарушает, так как уполномоченный жилищный орган не наделен полномочиями по принятию на жилищный учет бывших военнослужащих, состоящих в запасе или в отставке. Однако суд не принял во внимание то обстоятельство, что истец, подлежавший в соответствии с абз. 3 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» обеспечению жилым помещением, предназначенным для постоянного проживания, в период военной службы по месту ее прохождения, вправе был перед увольнением поставить вопрос о принятии его на жилищный учет по последнему месту прохождения военной службы, представив в жилищный орган соответствующее заявление и необходимые для решения этого вопроса документы, что и было им сделано 11 августа 2011 г., когда он направил в уполномоченный на тот период времени жилищный орган – Нижегородское отделение ЗРУЖО заявление о принятии на жилищный учет и документы, необходимые для рассмотрения данного вопроса. Это обстоятельство подтверждается представленной истцом светокопией почтовой описи вложения в ценное письмо и почтовым уведомлением о получении 29 августа 2011 г. жилищным органом указанных документов. Таким образом, начальник территориального отделения ЗРУЖО, получив заявление Гончарова с приложенными документами, без выяснения обстоятельств, какие документы и в каких целях были направлены им в жилищный отдел №2 г. Нижнего Новгорода, принималось ли там какое-либо решение в связи с его обращением, имелись ли основания для принятия Гончарова на жилищный учет до дня увольнения с военной службы или отказа, преждевременно сделал вывод об отсутствии оснований для принятия административного истца на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. По изложенным основаниям судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла новое решение о частичном удовлетворении административного искового заявления, возложив на административного ответчика обязанность повторно рассмотреть заявление Гончарова.

Основной вывод суда:

При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса РФ.

Обоснование:

Петров, заключивший первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 г. и состоящий на жилищном учете по месту военной службы в г. Москве составом семьи из 4 человек (он, супруга, двое детей), обратился к командиру воинской части с рапортом о принятии на жилищный учет совместно с ним его матери, с 2000 г. включенной в графу 21 его послужного списка и с февраля 2016 г. зарегистрированной с ним по месту жительства по адресу воинской части, с которой он вместе с остальными членами своей семьи проживает в г. Москве в жилом помещении по договору найма. В удовлетворении данного рапорта Петрову было отказано решением жилищной комиссии воинской части от 30 ноября 2018 г., поскольку жилищный орган пришел к выводу, что в силу абз. 5 ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих» родители военнослужащего, в отсутствие установленного юридического факта нахождения у него на иждивении, не относятся к членам его семьи, на которых распространяются социальные гарантии, установленные этим Федеральным законом. Полагая свои права нарушенными, Петров оспорил данное решение в Московском гарнизонном военном суде, решением которого административный иск удовлетворен. Оставляя данное решение без изменения, судебная коллегия исходила из разъяснений, содержащихся в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 г. №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», согласно которым при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса Российской Федерации и Семейного кодекса Российской Федерации. Правильно проанализировав положения п. 1 и 3 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», ч. 5 ст. 100, ст. 65, ч. 3 и 4 ст. 67 и ст. 69 ЖК РФ, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что лица, вселенные военнослужащим в качестве членов его семьи в жилое помещение, предоставленное ему на условиях найма, приобретают права, равные с нанимателем данного жилого помещения. Проживание военнослужащих, заключивших первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 г., с членами семьи в жилых помещениях на условиях найма (поднайма) при отсутствии возможности предоставления им жилых помещений для постоянного проживания или служебных жилых помещений является одной из форм реализации жилищных прав военнослужащих, влекущей те же правовые последствия, что и совместное пользование этими лицами служебным жильем, в том числе права на улучшение жилищных условий. Из вышеизложенного следует, что мать административного истца, 1946 г.р., достигшая пенсионного возраста и включенная с 2000 г. в графу 21 его послужного списка, в случае подтверждения факта их совместного проживания, должна быть признана членом семьи Петрова, как нанимателя жилого помещения, с момента ее вселения в занимаемое им и остальными членами его семьи по договору найма жилое помещение и приобретения в связи с этим равных с административным истцом прав, в том числе на жилье. Как усматривается из оспоренного решения, жилищные условия административного истца и его матери жилищным органом не проверялись. Таким образом, верно установив юридически значимые обстоятельства административного дела и правильно применив нормы материального права, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что решение жилищной комиссии воинской части от 30 ноября 2018 г. об отказе Петрову в принятии на жилищный учет совместно с ним его матери является незаконным и подлежит отмене, а вопрос о принятии ее на жилищный учет повторному рассмотрению.6

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Граждане, уволенные с военной службы, обеспечиваемые на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, имеющие общую продолжительность военной службы менее 20 лет и состоящие на жилищном учете в избранном после увольнения с военной службы месте жительства, утрачивают право на обеспечение жилыми помещениями при заключении нового контракта о прохождении военной службы.

Обоснование:

Майор Лимаренко заключил первый контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 года. Приказом начальника 4 государственного центра подготовки авиационного персонала и войсковых испытаний Министерства обороны РФ от 3 августа 2015 года Лимаренко уволен с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями. Решением 1 отдела ФГКУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения» Министерства обороны Российской Федерации от 13 октября 2015 г. Лимаренко с членами его семьи (всего 4 человека), как имеющий общую продолжительность военной службы более 10 лет, принят на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания, с 26 августа 2015 г. 21 ноября 2016 г. Лимаренко вновь поступил на военную службу, заключив контракт с Федеральной службой безопасности России. Решением Департамента жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации (далее – Департамент) от 22 апреля 2019 г. Лимаренко снят с учёта нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания, а его учетное дело направлено в жилищные органы ФСБ России. Считая свои права нарушенными, Лимаренко обратился в Одинцовский гарнизонный военный суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным решение Департамента и обязать жилищный орган восстановить его в реестре военнослужащих нуждающихся в предоставлении жилья. Также просил признать незаконным бездействие Департамента, связанное с невыплатой жилищной субсидии в период с 13 октября 2015 г. по 22 апреля 2019 г., и обязать произвести выплату жилищной субсидии ему и членам его семьи. Суд первой инстанции административное исковое заявление Лимаренко удовлетворил частично, признав незаконным решение Департамента, обязал жилищный орган отменить это решение, восстановить Лимаренко и членов его семьи в реестре нуждающихся в жилищном обеспечении и повторно рассмотреть вопрос о выплате административному истцу и членам его семьи жилищной субсидии, и отказал в удовлетворении требования о признании незаконным бездействия Департамента, связанного с невыплатой жилищной субсидии в период с 13 октября 2015 г. по 22 апреля 2019 г., и в возложении обязанности произвести эту выплату. При этом суд пришел к выводу, что право Лимаренко на жильё должно реализовываться за счёт Министерства обороны России, поскольку он был уволен с военной службы по льготному основанию. По мнению суда, трудоустройство (поступление на военную службу) в органы ФСБ России, не может влиять на ранее возникшие правоотношения, связанные исключительно в связи с увольнением Лимаренко из рядов Вооруженных Сил Российской Федерации, так как право на труд в той или иной форме не затрагивает правоотношения, возникшие с Минобороны России. Отменяя решение гарнизонного военного суда и принимая новое об отказе в удовлетворении требований Лиморенко, окружной военный суд исходил из следующего. В силу подп. «б» п. 14 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих-граждан Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 29 июня 2011 г. №512, военнослужащие (граждане, уволенные с военной службы) состоят на учете до заключения гражданами, уволенными с военной службы, обеспечиваемыми на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями в соответствии с Федеральным законом «О статусе военнослужащих» и имеющими общую продолжительность военной службы менее 20 лет, нового контракта о прохождении военной службы. Из материалов дела усматривается, что общая продолжительность военной службы Лимаренко на момент увольнения в 2015 г. составляла 15 лет и 10 месяцев, следовательно, при увольнении с военной службы он обладал правом на обеспечение жилым помещением, так как был уволен с нее в связи организационно-штатными мероприятиями. Как установлено судом, при увольнении с военной службы в 2015 году государством были соблюдены жилищные права Лимаренко, согласившегося на увольнение в связи с организационно-штатными мероприятиями с оставлением на жилищном учете, с которого он не мог быть снят без установленных для этого законных оснований и без его согласия. Однако, заключив в 2016 году новый контракт о прохождении военной службы в ФСБ России, Лимаренко утратил ранее приобретенное право на получение жилья для постоянного проживания от Министерства обороны Российской Федерации.

Основной вывод суда:

Подача военнослужащим документов о принятии на жилищный учёт в день издания приказа об исключении из списков личного состава воинской части в связи с увольнением с военной службы и непредставление им документов, подлежащих проверке в порядке межведомственного взаимодействия с органами государственной власти, местного самоуправления и подведомственными им организациями, не может являться основанием для отказа в принятии военнослужащего на учёт нуждающихся в обеспечении жилым помещением.

Обоснование:

Прапорщик Ельцов поступил на военную службу по контракту после 1 января 1998 г. На основании приказа командира войсковой части 3678 от 25 января 2019 г. с 26 января текущего года он подлежал исключению из списков личного состава воинской части в связи с увольнением с военной службы по истечении срока контракта. В день издания названного приказа административный истец, достигший общей продолжительности военной службы 20 лет, обратился в жилищную комиссию с заявлением о признании его нуждающимся в обеспечении жилым помещением в избранном месте жительства – г. Москве, которое было рассмотрено в этот же день. Отказывая Ельцову в принятии на жилищный учет, жилищная комиссия исходила из того, что до мая 1999 г. административный истец проживал и был зарегистрирован по месту жительства в квартире родителей, находящейся в с. Первомайский Шумячского района Смоленской области, после этого – в общежитии по месту военной службы в г. Десногорске Смоленской области, а в 2008 году он был обеспечен служебным жилым помещением в этом же населённом пункте, по адресу которого зарегистрирован по месту жительства с июня 2010 г. В учётном (жилищном) деле Ельцова имелась копия дубликата договора о бесплатной передаче в собственность гражданам занимаемых квартир (жилых домов) в государственном и муниципальном жилищном фонде, утверждённого постановлением главы администрации п. Первомайский 2 октября 1992 г и зарегистрированного администрацией района в этот же день, согласно которому Ельцов участвовал в приватизации указанного выше жилого помещения вместе с родителями и братом и имел в собственности 1/4 доли жилья. Вместе с тем при обращении с заявлением о признании нуждающимся в обеспечении жилым помещением в избранном месте жительства административный истец представил копию дубликата договора о бесплатной передаче в собственность гражданам занимаемых квартир (жилых домов) в государственном и муниципальном жилищном фонде, утверждённого постановлением главы администрации п. Первомайский 2 октября 1992 г и зарегистрированного в администрации 2 октября 1993 г., в котором он в качестве участника приватизации не указан. Принимая во внимание наличие противоречий в документах, а также то обстоятельство, что с заявлением о принятии на жилищный учёт административный истец обратился в срок, не обеспечивающий возможность принятия жилищной комиссией соответствующего решения до даты исключения его из списков личного состава воинской части, отсутствие в связи с этим возможности своевременно направить и получить межведомственные запросы об имеющихся и имевшихся в собственности у административного истца жилых помещениях, жилищная комиссия решением от 25 января 2019 г. в удовлетворении заявления Ельцову отказала на основании пункта 2 части 1 статьи 54 ЖК РФ (представлены документы, которые не подтверждают право состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях). Посчитав свои права нарушенными, Ельцов обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать решение жилищной комиссии незаконным, обязать жилищный орган отменить его и повторно рассмотреть вопрос о принятии его на учёт нуждающихся в жилье в г. Москве, а командира войсковой части 3678 утвердить принятое решение. Суд первой инстанции административное исковое заявление удовлетворил частично, отказав в удовлетворении требования Ельцова о возложении на командира воинской части обязанности по утверждению решения жилищной комиссии. Оставляя без изменения решение Смоленского гарнизонного военного суда, суд второй инстанции указал следующее. В соответствии с Законом военнослужащие признаются федеральным органом нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьёй 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством РФ. Исходя из положений пунктов 3, 5 Правил, для признания нуждающимся в жилом помещении военнослужащий подаёт в уполномоченный орган в порядке, устанавливаемом федеральными органами, заявление по форме согласно приложению с указанием места прохождения военной службы, а при наличии у него в соответствии с абзацами третьим и двенадцатым пункта 1 статьи 15 Закона права на получение жилого помещения по избранному месту жительства – избранного постоянного места жительства (наименования субъекта Российской Федерации и административно-территориального образования субъекта Российской Федерации), к которому прилагаются следующие документы: копии паспорта гражданина Российской Федерации, удостоверяющего личность военнослужащего, и указанных паспортов, удостоверяющих личности всех членов его семьи (с отметками о регистрации по месту жительства), а также свидетельств о рождении детей, не достигших 14-летнего возраста; копии свидетельств о заключении (расторжении) брака – при состоянии в браке (расторжении брака); выписки из домовых книг, копии финансовых лицевых счетов с мест жительства военнослужащего и членов его семьи за последние 5 лет до подачи заявления; копии документов, подтверждающих право на предоставление дополнительных социальных гарантий в части жилищного обеспечения в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В случае признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащие принимаются на учёт в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Решение о принятии на учёт или об отказе в принятии на учёт принимается уполномоченными органами не позднее чем через 30 рабочих дней со дня представления в уполномоченные органы заявления и документов, предусмотренных пунктом 3 Правил. Помимо этого, частями 4, 5 статьи 52 ЖК РФ предусмотрено, что с заявлениями о принятии на учёт должны быть представлены документы, подтверждающие право соответствующих граждан состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях, кроме документов, получаемых по межведомственным запросам органом, осуществляющим принятие на учёт. Органом, осуществляющим принятие на учёт, самостоятельно запрашиваются документы (их копии или содержащиеся в них сведения), необходимые для принятия гражданина на учёт, в органах государственной власти, органах местного самоуправления и подведомственных государственным органам или органам местного самоуправления организациях, в распоряжении которых находятся данные документы в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, муниципальными правовыми актами, если такие документы не были представлены заявителем по собственной инициативе. Решение о принятии на учёт или об отказе в принятии на учёт должно быть принято по результатам рассмотрения заявления о принятии на учёт и иных представленных или полученных по межведомственным запросам в соответствии с частью 4 статьи 52 ЖК РФ документов органом, осуществляющим принятие на учёт, не позднее чем через тридцать рабочих дней со дня представления документов, обязанность по представлению которых возложена на заявителя, в данный орган. В соответствии с частью 1 статьи 54 ЖК РФ отказ в принятии граждан на учёт в качестве нуждающихся в жилых помещениях допускается в случае, если: не представлены предусмотренные частью 4 статьи 52 ЖК РФ документы, обязанность по представлению которых возложена на заявителя; ответ органа государственной власти, органа местного самоуправления либо подведомственной органу государственной власти или органу местного самоуправления организации на межведомственный запрос свидетельствует об отсутствии документа и (или) информации, необходимых для принятия граждан на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях в соответствии с частью 4 статьи 52 ЖК РФ, если соответствующий документ не был представлен заявителем по собственной инициативе, за исключением случаев, если отсутствие таких запрашиваемых документа или информации в распоряжении таких органов или организаций подтверждает право соответствующих граждан состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях; представлены документы, которые не подтверждают право соответствующих граждан состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях; не истёк предусмотренный статьёй 53 ЖК РФ. Судом установлено, что Ельцов, относящийся к категории военнослужащих, обеспечиваемых на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, до исключения из списков личного состава воинской части в связи с увольнением с военной службы обратился в жилищную комиссию войсковой части 3678 с заявлением о признании его нуждающимся в обеспечении жилым помещением в избранном месте жительства – г. Москве с составом семьи 1 человек, к которому приложил документы в соответствии с установленным приведёнными выше нормами порядком. Исходя из этих же норм, иные документы, в том числе содержащие сведения об имеющихся или имевшихся у Ельцова правах на объекты недвижимости жилого назначения и об участии в приватизации, необходимые для разрешения вопроса о возможности получения им жилья от военного ведомства и имеющихся противоречий, подлежали проверке жилищной комиссией в рамках межведомственного взаимодействия с органами государственной власти, местного самоуправления и подведомственными им организациями, осуществляющим государственную регистрацию прав на недвижимость либо учёт жилищного фонда. Ссылка в оспариваемом решении на то, что заявление подано Ельцовым в жилищный орган с нарушением требований пункта 5 Правил, также признана несостоятельной. В соответствии с названной нормой в отношении военнослужащих, увольняемых с военной службы, заявление о признания нуждающимся в жилом помещении и документы должны быть поданы в сроки, обеспечивающие возможность принятия решения о принятии на учёт (отказе в принятии на учёт) до даты исключения военнослужащих из списков личного состава воинской части. Вместе с тем указанный срок не является пресекательным, поскольку ни Правила, ни иные нормативные правовые акты, регулирующие порядок признания военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях, не содержат запрет на принятие жилищной комиссией соответствующего решения и после исключения военнослужащего из списков личного состава воинской части в случае, если он обратился с заявлением в установленном порядке в период прохождения военной службы. Таким образом, приведённые в решении жилищной комиссии обстоятельства сами по себе не могли служить основанием для отказа в принятии Ельцова на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении при условии отсутствия оснований для этого, предусмотренных частью 1 статьи 54 ЖК РФ.7

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Жилое помещение, приобретенное членом семьи военнослужащего как участником НИС, является общим имуществом супругов.

Обоснование:

Бердников, продолжительность военной службы которого составляет более 20 лет, в июле 2019 г. обратился в Департамент жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации (далее – Департамент) с заявлением, в котором просил принять его на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, и обеспечить его жильем в г. Москве. Решением Департамента от 9 августа 2019 г. в принятии на данный учет административному истцу отказано по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ, т.е. в связи с представлением документов, которые не подтверждают право состоять на учете в качестве нуждающегося в жилых помещениях. В основу принятого решения жилищным органом положено то обстоятельство, что Бердников обеспечен жилым помещением выше учетной нормы, установленной в г. Москве, поскольку его супруга, проходящая военную службу по контракту, как участник накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих (далее – НИС) приобрела в собственность жилое помещение общей площадью 28,6 кв. м. в г. Реутове Московской обл., которое является совместной собственностью административного истца и его супруги. Полагая свои права нарушенными, Бердников оспорил решение Департамента от 9 августа 2019 г. в судебном порядке и просил возложить на руководителя Департамента обязанность по отмене указанного решения и повторному рассмотрению вопроса о принятии его на учет нуждающихся в жилых помещениях.

Решением Солнечногорского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении административного искового заявления Бердникову отказал. При этом судебная коллегия исходила из следующего. Пунктом 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ определено, что отказ в принятии граждан на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях допускается в случае, если представлены документы, которые не подтверждают право соответствующих граждан состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Согласно п. 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются, в том числе, собственники жилых помещений или члены семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. В соответствии с п. 1 ст. 256 ГК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества. Пунктом 1 ст. 34 Семейного кодекса РФ также определено, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. В силу п. 2 ст. 34 Семейного кодекса РФ к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), на основании п. 2 ст. 34 СК РФ относятся движимые и недвижимые вещи, любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. По делу установлено, что в 2013 г. в период брака с Бердниковым супруга административного истца Дженчакова приобрела в собственность по договору купли-продажи, то есть по возмездной сделке, жилое помещение в г. Реутове Московской обл., общей площадью 28,6 кв. м. При таких данных указанная квартира является совместной собственностью административного истца и его супруги, несмотря на то, что она приобретена в том числе за счет участия в НИС. Таким образом, и поскольку Бердников обеспечен жилым помещением выше учетной нормы, установленной в городе Москве (10 кв. м.), то он не может быть признан нуждающимся в жилом помещении для постоянного проживания.8

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.

Обоснование:

Гайдученко, заключивший первый контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 года, в связи с достижением общей продолжительности военной службы более 20 лет решением Департамента жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерациии от 25 января 2018 года принят на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении, предоставляемом по избранному постоянному месту жительства – в г. Москве. Извещением ДЖО от 23 мая 2019 года административному истцу распределено жилое помещение по адресу: Московская область, Одинцовский район, с. Немчиновка, ул. Связистов, д. 3, корп. 2, кв. 182, общей площадью 37,9 кв. м., с получением которого он был согласен. Однако решением ДЖО от 30 июля 2019 года Гайдученко отказано в предоставлении вышеуказанной квартиры и он снят с жилищного учёта. В обоснование принятого решения положены следующие обстоятельства. В период брака супруга административного истца – Гайдученко М. И. (брак расторгнут с 16 января 2018 года) на основании заключённого со своим отцом – Гавриковым И. А. договора пожизненной ренты от 1 октября 2009 года стала с 21 октября того же года являлась собственником жилого помещения по адресу: Московская область, г. Подольск, Октябрьский проспект, д. 3-а, кв. 38, общей площадью 45,1 кв. м., ранее принадлежавшего её отцу. Так как указанное жилое помещение, по мнению административного ответчика, в силу ст. 34 СК РФ является совместно нажитым (общим) имуществом супругов и в случае его раздела на долю Гайдученко может приходиться его половина, составляющая 22,55 кв. м., с учётом которой он считается обеспеченным жильём более учётной нормы, установленной в г. Москве в размере 10 кв. м. на одного человека, а поэтому, как неправомерно принятый на жилищный учёт, он снят с этого учёта. Считая свои права нарушенными, Гайдученко обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным решение ДЖО от 30 июля 2019 года, возложив на ДЖО обязанность восстановить его на жилищном учёте и повторно рассмотреть вопрос о предоставлении ему ранее распределенного либо другого жилого помещения. Судом первой инстанции в удовлетворении административного иска отказано. Отказывая в удовлетворении административного иска, суд первой инстанции согласился с основаниями, положенными административным ответчиком в обоснование оспоренного Гайдученко решения, и с учётом положений Гражданского кодекса Российской Федерации, пришёл к выводу о том, что жилое помещение по адресу: Московская область, г. Подольск, Октябрьский проспект, д. 3-а, кв. 38 является общей собственностью супругов Гайдученко, в котором на самого военнослужащего приходится более учётной нормы, установленной в г. Москве. Отменяя указанное решение Московского гарнизонного военного суда, судебная коллегия указала следующее. В соответствии с абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» военнослужащим, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, к категории которых относится административный истец, признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, предоставляются жилые помещения по избранному постоянному месту жительства. Согласно абз. 13 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ. В силу ст. 51 ЖК РФ нуждающимися в жилых помещениях признаются граждане, являющиеся членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учётной нормы. При наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений. В соответствии со ст. 55 ЖК РФ право состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях сохраняется за гражданами до получения ими жилых помещений по договорам социального найма или до выявления предусмотренных ст. 56 данного Кодекса оснований снятия их с учета. Одним из оснований снятия граждан с жилищного учёта, предусмотренным п. 6 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ, в том числе, является неправомерность действий должностных лиц органа, осуществляющего принятие на учёт, при решении вопроса о принятии на жилищный учёт. Согласно ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Имуществом, нажитым супругами во время брака (общим имуществом супругов), являются доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения. Общим имуществом супругов являются также приобретённые за счёт общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесённые в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. Пунктом 1 ст. 36 СК РФ установлено, что имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью. В соответствии со ст. 583 ГК РФ по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме. По договору ренты допускается установление обязанности выплачивать ренту бессрочно (постоянная рента) или на срок жизни получателя ренты (пожизненная рента). Пожизненная рента может быть установлена на условиях пожизненного содержания гражданина с иждивением. Согласно ст. 585 ГК РФ имущество, которое отчуждается под выплату ренты, может быть передано получателем ренты в собственность плательщика ренты за плату или бесплатно. В случае, когда договором ренты предусматривается передача имущества за плату, к отношениям сторон по передаче и оплате применяются правила о купле-продаже (глава 30), а в случае, когда такое имущество передается бесплатно, что и имеет место по настоящему административному делу, правила о договоре дарения (глава 32) постольку, поскольку иное не установлено правилами настоящей главы и не противоречит существу договора ренты. Согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 4 п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года №15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», не является общим совместным имущество, приобретенное хотя и во время брака, но на личные средства одного из супругов, принадлежавшие ему до вступления в брак, полученное в дар или в порядке наследования, а также вещи индивидуального пользования, за исключением драгоценностей и других предметов роскоши. Из приведённых выше положений следует, что юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении жилого помещения по адресу: Московская область, г. Подольск, Октябрьский проспект, д. 3-а, кв. 38 к общей собственности супругов Гайдученко является то, на какие средства (личные или общие) и по какой сделке (возмездной или безвозмездной) оно приобретено супругой административного истца, поскольку имущество, приобретённое одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов. Как установлено судом и подтверждается материалами дела, брак административного истца с Гайдученко, заключённый в апреле 2006 года, расторгнут в январе 2018 года. В период брака супруга административного истца на основании заключённого со своим отцом Гавриковым И. А. договора пожизненной ренты от 1 октября 2009 года получила от него в собственность бесплатно принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение по адресу: Московская область, г. Подольск, Октябрьский проспект, д. 3-а, кв. 38. Таким образом, поскольку данное жилое помещение, хотя и приобретено супругой административного истца в собственность в период брака с Гайдученко, вместе с тем, оно приобретено бесплатно на основании заключённого со своим отцом договора пожизненной ренты от 1 октября 2009 года, то есть по безвозмездной гражданско-правовой сделке, к которой применяются правила о договоре дарения, а поэтому на это жилое помещение судом первой инстанции был ошибочно распространён режим общей совместной собственности супругов Гайдученко. Поскольку спорное жилое помещение приобретено в собственность бывшей супругой административного истца, хотя и в браке с ним, но на основании безвозмездной сделки, то оно является только её личным имуществом, которое необоснованно учитывалось ДЖО при определении правомерности принятия Гайдученко на жилищный учёт. С учётом этих обстоятельств и, принимая во внимание, что оспоренным решением ДЖО административному истцу необоснованно отказано в предоставлении ранее распределённого жилого помещения и в отсутствие законных оснований он неправомерно снят с жилищного учёта, судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла по делу новое решение об удовлетворении административного иска.9

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2022 года

Основной вывод суда:

Регистрация военнослужащего по месту жительства в жилом помещении в другом населенном пункте не всегда является препятствием для принятия на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания.

Обоснование:

С мая 1994 года Шишкин проходит военную службу по контракту в войсковой части 95852, дислоцированной в городе Тейково Ивановской области. Выслуга лет на военной службе административного истца в календарном исчислении составляет более 29 лет. Решением начальника жилищного органа от 17 февраля 2021 года Шишкину отказано в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания, на основании п. 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ, то есть в связи с представлением документов, которые не подтверждают право соответствующих граждан состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях. В обоснование данного решения уполномоченный орган указал, что административный истец с 4 декабря 2014 года постоянно зарегистрирован в жилом помещении в г. Москве, общей площадью 77,1 кв. м, принадлежащем гр. Лагуновой М. Н., в связи с чем с учетом общего количества зарегистрированных в названной квартире (6 человек) и установленной Решением Ивановской городской думы от 24 мая 2005 года №513 учетной нормой в размере 10 кв. м на человека, он является обеспеченным по установленным нормам жилой площадью для постоянного проживания. Полагая свои права нарушенными, поскольку в указанном жилом помещении он никогда не проживал, членом семьи собственника этой квартиры не является, Шишкин обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным решение начальника филиала от 17 февраля 2021 года об отказе в принятии его на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, обязать указанное должностное лицо отменить это решение и принять его на данный учет. Шишкин также просил признать незаконными действия начальника филиала жилищного органа, связанные с нарушением установленных сроков принятия и вручения ему оспариваемого решения. Суд первой инстанции административное исковое заявление удовлетворил частично. Признав незаконным решение начальника жилищного органа от 17 февраля 2021 года об отказе в принятии Шишкина на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, обязал указанное должностное лицо отменить это решение и повторно рассмотреть вопрос о принятии его на данный учет. В удовлетворении требований о возложении на начальника филиала обязанности по принятию на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, а также о признании незаконными действий указанного должностного лица, связанных с нарушением сроков принятия и вручения ему оспариваемого решения, суд Шишкину отказал. Частично удовлетворяя административный иск, суд первой инстанции учитывал следующее. Согласно абз. 13 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие-граждане признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством РФ, и обеспечиваются жилыми помещениями либо денежными средствами на приобретение или строительство жилых помещений в соответствии с настоящим Федеральным законом. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются граждане, не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения. В силу ч. 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. Члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Согласно ст. 3 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 года №5242—1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией РФ, федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации. При этом наличие или отсутствие у лица регистрации в жилом помещении является лишь одним из доказательств по делу, которое подлежит оценке судом наряду с другими доказательствами. По делу установлено, что 8 октября 2012 года с Шишкиным был заключен контракт о прохождении военной службы до наступления предельного возраста пребывания на ней, то есть по 7 февраля 2015 года, в дальнейшем проходит военную службу по контракту, заключенному сверх предельного возраста пребывания на военной службе. При этом суд установил, что Шишкин родственником как собственника жилого помещения в г. Москве, так и родственником кого-либо из членов его семьи не является, в качестве члена семьи собственника в это жилое помещение не вселялся и совместно с Лагуновой и членами ее семьи в нём не проживал, с рождения проживает в городе Тейково Ивановской области, в том числе с 2014 года по настоящее время – в съемном жилье, в связи с чем гарнизонный военный суд пришел к правильному выводу об отсутствии препятствия для принятия административного истца на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания, обоснованно удовлетворив его административный иск. Приходя к такому выводу, суд первой инстанции правильно учел показания свидетеля Лагуновой, пояснившей, что проживание в жилом помещении по договору аренды, также как и регистрация в нем, были предоставлены Шишкину 4 декабря 2014 года в связи с предстоящим увольнением его в феврале 2015 года с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе для устройства его на работу в г. Москве. С такими выводами гарнизонного военного суда согласилась и судебная коллегия при рассмотрении апелляционной жалобы административного ответчика. Такое же толкование приведенных норм законодательства приведено в Кассационном определении Верховного Суда РФ от 1 марта 2022 года №226-КАД22-1-К10.10

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

К членам семьи собственника жилого помещения могут относиться проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении не только его супруг, а также дети и родители данного собственника, но и другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.

Обоснование:

Решением начальника управления жилищного обеспечения П. и члены его семьи признаны нуждающимися в жилом помещении по избранному месту жительства в г. М. В данном решении указано на необходимость учета доли в жилом помещении 24,38 кв. м (6,095 кв. м на каждого члена семьи), поскольку П. и члены его семьи являются членами семьи собственника жилого помещения – сводного брата истца. П. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать названное решение незаконным. Решением гарнизонного военного суда, оставленным в апелляционной инстанции без изменения, в удовлетворении заявленных требований отказано по следующим основаниям. В силу частей 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» указано, что для признания супруга, а также детей и родителей собственника жилого помещения, вселенных им в это жилье, членами его семьи, достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки, а также выяснения волеизъявления собственника на их вселение. При этом членами семьи собственника жилого помещения могут быть признаны родственники независимо от степени родства, как самого собственника, так и членов его семьи. Согласно договору дарения от 16 ноября 2017 г. мать административного истца подарила П. (сводному брату истца) земельный участок площадью 1740 кв. м и размещенный на нем жилой дом общей площадь 128 кв. м. Из копии паспорта П. и выписки из домовой книги следует, что истец, супруга и их дети зарегистрированы и проживают в указанном доме. Из объяснений истца в суде первой инстанции усматривается, что он в периоды с 1985 по 2000 годы и с 2014 года до принятия оспариваемого решения проживал в вышеуказанном доме. При таких обстоятельствах, учитывая добровольность вселения собственником в жилое помещение П. и членов его семьи, наличия у них регистрации по этому адресу, а также длительность и безвозмездный характер проживания, суд пришел к правильному выводу о том, что истец и члены его семьи проживали в указанном доме в качестве членов семьи собственника и имели право пользования этим жилым помещением наравне с собственником. То обстоятельство, что мать истца завещала жилой дом сводному брату истца, не влияло на право П. и членов его семьи пользования этим жилым помещением. При этом по делу установлено, что собственник жилья не предпринимал какие-либо действия, связанные с признанием П. и членов его семьи утратившими право пользования и выселения их из этого жилого помещения. Добровольное заключение истцом договора безвозмездного пользования жилым помещением со своим братом на правильность выводов суда не влияет. К тому же истец вселен в данное жилое помещение в качестве члена семьи собственника до смены собственника и оформления названного договора, который фактически лишь определяет порядок пользования жилым помещением, что не противоречит положениям части 2 ст. 31 ЖК РФ. Учитывая, что П. и члены его семьи, являлись членами семьи собственника жилого помещения – его матери, а затем сводного брата П., гарнизонный военный суд пришел к правильному выводу о необоснованности заявленных истцом требований.11

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 2019 году

Основной вывод суда:

Действующее законодательство в отношении военнослужащих, заключивших первый контракт до 1 января 1998 года, не содержит требования о непрерывном прохождении военной службы в течение 5 лет для возникновения у них права на обеспечение жилым помещением, предоставляемым по договору социального найма, по месту прохождения военной службы.

Обоснование:

Решением жилищной комиссии воинской части от 19 февраля 2019 года (с внесенными в него изменениями от 2 июля 2019 года) отменено решение этой комиссии от 30 июня 2016 года, которым проходящий военную службу по контракту К. принят на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, и он снят с жилищного учета. К. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным решение жилищной комиссии воинской части о снятии его с жилищного учета и обязать жилищную комиссию отменить его. Решением гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, заявленные требования удовлетворены. Согласно пункту 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащим – гражданам, заключившим контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года (за исключением курсантов военных профессиональных образовательных организаций и военных образовательных организаций высшего образования), и совместно проживающим с ними членам их семей, признанным нуждающимися в жилых помещениях, федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются субсидия для приобретения или строительства жилого помещения либо жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по месту военной службы. Содержание названной правовой нормы указывает на то, что условиями, в зависимость от которых ставится приобретение военнослужащими права на жилое помещение на общих основаниях, являются начало ими военной службы по контракту до 1 января 1998 года. Каких-либо разграничений в объеме предоставляемых военнослужащим гарантий, в том числе связанных с реализацией прав на жилье, в зависимости от прерывания ими прохождения военной службы либо непрерывности ее прохождения в действующем законодательстве не содержится. Из материалов дела следует, что К. первый контракт о прохождении военной службы заключил 12 июня 1997 года на срок 3 года. В связи с организационно-штатными мероприятиями он был досрочно уволен с военной службы 13 мая 1998 года. 16 июня 1999 года К. вновь поступил на военную службу по контракту. Решением жилищной комиссии воинской части от 30 июня 2016 года истец с 23 января 2012 года принят на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по месту прохождения военной службы. Однако решением той же жилищной комиссии от 19 февраля 2019 года названное решение отменено в связи с тем, что К. после заключения первого контракта военную службу непрерывно в течение пяти лет не проходил. В силу статьи 8 Положения о порядке прохождения военной службы первый контракт заключают граждане, ранее не проходившие военную службу по контракту. Поскольку К. до повторного поступления на военную службу в 1999 году ранее проходил военную службу по контракту, то заключенный им 16 июня 1999 года контракт первым не являлся. В связи с этим он в 2012 году правомерно поставил вопрос об обеспечении жилым помещением для постоянного проживания в период прохождения военной службы. Действующее законодательство в отношении военнослужащих, заключивших первый контракт до 1 января 1998 года, не содержит требования о непрерывном прохождении военной службы в течение пяти лет для возникновения у них права на жилое помещение, предоставляемое по договору социального найма, по месту прохождения военной службы. При таких обстоятельствах гарнизонный военный суд обоснованно признал незаконным оспоренное решение жилищной комиссии и обязал его отменить.12

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 1-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Отказ жилищного органа в принятии на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении по избранному месту жительства супруги и детей военнослужащего по мотиву того, что они не проживают совместно, признан незаконным.

Обоснование:

Решением гарнизонного военного суда Д. отказано в удовлетворении административного искового заявления, в котором он просил признать незаконным решение начальника отделения управления жилищного обеспечения от 28 августа 2019 года об отказе в принятии на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении по избранному месту жительства в г. М. его супруги и троих детей, и обязать указанное должностное лицо повторно рассмотреть вопрос о принятии членов его семьи на жилищный учет. В апелляционном порядке решение суда отменено и заявленные истцом требования удовлетворены по следующим основаниям. В соответствии с разъяснениями, содержащимся в пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», гарантированное статьей 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей на обеспечение жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств за счет средств федерального бюджета на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений должно реализовываться в порядке и на условиях, установленных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Согласно материалам дела Д. заключил первый контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 г. 22 января 2016 г. он вновь поступил на военную службу по контракту, которую проходит в воинской части, дислоцированной в К. Республике. 28 марта 2019 г. военно-врачебной комиссией военного госпиталя он признан ограниченно годным к военной службе, в связи с чем подал рапорт об увольнении с военной службы по состоянию здоровья. Его общая продолжительность военной службы составляет более 10 лет. 25 июля 2019 г. Д. обратился в отделение управления жилищного обеспечения с заявлением о принятии на жилищный учет его и членов семьи: супруги и троих детей, проживающих на условиях найма в г. Б., для обеспечения жильем в избранном месте жительства в г. М. Решением начальника отделения управления жилищного обеспечения истец принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по избранному месту жительства, а в принятии на данный учет его супруги и детей отказано в связи с тем, что они проживают отдельно от истца в г. Б. и не являются членами семьи Д. как нанимателя жилого помещения. В суде апелляционной инстанции истец пояснил, что после поступления на военную службу в 2016 году он не перевез семью в ст. С. К. Республики, так как там не имелось возможности для занятия спортом старшего сына, дочь в силу особенностей психического развития тяжело перенесла бы смену места жительства. Кроме того, в 2018 году у них в семье родился сын, переезд с которым к новому месту жительства был бы затруднен. В период службы в указанной воинской части он предпринимал меры для перевода по службе в воинскую часть, дислоцированную в г. Б. Раздельное проживание с семьей имело вынужденный характер. При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что проживание супруги и несовершеннолетних детей истца, то есть лиц, указанных в пункте 5 ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в месте жительства истца до поступления его на военную службу не является препятствием для принятия их в качестве членов семьи военнослужащего на учет нуждающихся в жилом помещении по избранному после увольнения с военной службы месту жительства. При этом о наличии у членов семьи истца такого права свидетельствуют установленные в ходе судебного разбирательства факты сохранения брачных отношений между истцом и его супругой, ведение общего бюджета, необеспеченность по месту дислокации воинской части, в которой он проходит военную службу, служебным жилым помещением для проживания семьи. Кроме того, судебная коллегия учитывала, что воинская часть дислоцирована на постоянной основе на территории К. Республики, в связи с чем на основании постановления Правительства Российской Федерации от 9 февраля 2004 г. №65 «О дополнительных гарантиях и компенсациях военнослужащим и сотрудникам Федеральных органов исполнительной власти, участвующим в контртеррористических операциях и обеспечивающим правопорядок и общественную безопасность на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации» Д. имеет право пользоваться дополнительными социальными гарантиями, в том числе при проживании членов семьи в другом субъекте Российской Федерации. Таким образом, поскольку проживание истца в последнее время отдельно от членов семьи было связано не с прекращением семейных отношений, а с обстоятельствами прохождения им военной службы, данное обстоятельство не может являться препятствием для принятия на жилищный учет его супруги и детей.

Поэтому вывод гарнизонного военного суда о законности оспариваемого решения ответчика признан неправильным, решение суда отменено, а заявленные Д. требования удовлетворены.

Основной вывод суда:

В принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, отказано обоснованно на том основании, что военнослужащая обеспечена жилым помещением по установленным нормам в качестве члена семьи собственника жилого помещения.

Обоснование:

К. обратилась в гарнизонный военный суд с административным исковым заявлением, в котором оспорила решение начальника отдела управления жилищного обеспечения, которым в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, ей отказано на том основании, что она обеспечена жилым помещением по установленным нормам в качестве члена семьи собственника жилого помещения. Решением гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении административного иска отказано. По делу установлено, что К., общая продолжительность военной службы которой составляет более 20 лет, с составом семьи из трех человек (она и двое несовершеннолетних детей) проживает в квартире общей площадью 43,7 кв. м, принадлежащей на праве собственности ее матери. В части 1 ст. 31 ЖК РФ определено, что к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 11 и 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», для признания детей собственника жилого помещения, вселенных собственником в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки. Учитывая положения статьи 679 ГК РФ о безусловном праве нанимателя по договору социального найма и граждан, постоянно с ним проживающих, на вселение в жилое помещение несовершеннолетних детей, а также части 1 ст. 70 ЖК РФ о праве родителей на вселение в жилое помещение своих несовершеннолетних детей без обязательного согласия остальных членов семьи нанимателя по договору социального найма и наймодателя, по аналогии закона (часть 1 ст. 7 ЖК РФ) с целью обеспечения прав несовершеннолетних детей за членами семьи собственника жилого помещения может быть признано право на вселение своих несовершеннолетних детей в жилое помещение. В соответствии с пунктом 2 ст. 288 ГК РФ собственник вправе использовать принадлежащее ему жилое помещение, как для собственного проживания, так и для проживания членов своей семьи. Гарнизонный военный суд пришел к правильному выводу о том, что К. и члены ее семьи, вселившись в квартиру, собственником которой является мать истца, приобрели статус членов семьи собственника жилого помещения. При этом фактическое проживание матери истца в другом жилом помещении, также принадлежащем ей на праве собственности, на данный вывод не влияет, поскольку она, как собственник жилого помещения, вправе пользоваться всем принадлежащим ей имуществом, в том числе и квартирой, в которой проживает ее дочь К. Согласно пункту 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, признаются граждане, являющиеся, в частности, членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. Решением Симферопольского горсовета Республики Крым от 4 июля 2019 года №2043 «Об установлении нормы предоставления и учетной нормы площади жилого помещения на территории муниципального образования городской округ Симферополь Республики Крым» учетная норма на территории этого муниципального образования составляет 10 кв. м общей площади на одного человека. С учетом проживающих в названном жилом помещении лиц (К. и двое ее детей), а также собственника этого жилого помещения, который вправе пользоваться квартирой, гарнизонный военный суд пришел к правильному выводу об обеспеченности истца общей площадью жилого помещения в размере 10,93 кв. м, что выше учетной нормы. Поэтому начальник отдела управления жилищного обеспечения на законных основаниях принял оспоренное решение об отказе К. в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма.13

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 2020 году

Основной вывод суда:

При разрешении вопроса нуждаемости вдовы и других членов семьи военнослужащего в жилом помещении необходимо установить, имели ли они такие основания до смерти военнослужащего.

Обоснование:

Решением ГВС отказано в удовлетворении требований вдовы И. об отмене решения жилищного органа, которым она с членами семьи снята с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, поскольку отсутствует волеизъявление ее супруга о признании их нуждающимися в жилье. По смыслу абз. 1 п. 3.1 ст. 24 Федерального закона «О статусе военнослужащих» члены семьи гражданина, проходившего военную службу по контракту и погибшего (умершего) в период прохождения военной службы при общей продолжительности военной службы 20 лет и более, обладают самостоятельным правом на обеспечение жилыми помещениями при условии нахождения на жилищном учете или при наличии оснований для принятия на такой учет в соответствии с названным Федеральным законом до гибели (смерти) военнослужащего, то есть вне зависимости от того, были они поставлены на учет нуждающихся в жилых помещениях или нет. По делу установлено, что И., имеющий общую продолжительность военной службы более 20 лет, проживал с семьей из шести человек в жилом помещении общей площадью 61,5 кв. м, подлежал увольнению по возрасту. В 2009 году решением жилищной комиссии воинской части И. был признан нуждающимся в предоставлении жилого помещения в избранном месте жительства г. Б. (учетная норма 15 кв. м), с составом семьи один человек, поскольку его супруга и дети на тот момент являлись гражданами Украины. В 2014 году указанные лица признаны гражданами Российской Федерации. В апреле 2015 года И. в период прохождения военной службы скончался. После этого члены его семьи были поставлены на жилищный учет, а в последующем сняты по вышеуказанному основанию. Из материалов дела видно, что жилищным органом не было установлено, имелись ли правовые основания для признания членов семьи И. на момент его смерти нуждающимися в предоставлении жилого помещения по договору социального найма. Поэтому снятие истца и членов ее семьи с жилищного учета на том основании, что И. не подал заявление о признании их нуждающимися в жилом помещении, является незаконным. На основании изложенного судом апелляционной инстанции решение ГВС отменено и на начальника отдела управления жилищного обеспечения возложена обязанность по отмене решения о снятии истца и членов его семьи с жилищного учета.

Основной вывод суда:

К членам семьи, имеющим право на обеспечение жилым помещением вместе с военнослужащим, следует относить его детей при условии их совместного проживания с ним.

Обоснование:

Решением ГВС удовлетворено административное исковое заявление Д. о признании незаконными действий жилищного органа об отказе в принятии дочери истца – Н. в качестве члена его семьи на учет нуждающейся в жилом помещении по договору социального найма. Удовлетворяя заявленные требования, гарнизонный военный суд исходил из того, что указанная дочь истца проживает совместно с ним в жилом помещении в г. С., является членом его семьи и ведет с ним общее хозяйство. Между тем судебная коллегия с такими выводами не согласилась, указав следующее. По смыслу закона предполагается добросовестность действий участников жилищных отношений при осуществлении ими своих прав и обязанностей (статья 7 ЖК РФ и статья 10 ГК РФ). В частях 3 и 4 статьи 52 ЖК РФ содержатся требования, указывающие на обязанность гражданина с заявлением о принятии на жилищный учет представить документы, подтверждающие право состоять на таком учете. Согласно части 5 статьи 100 ЖК РФ к пользованию специализированными жилыми помещениями по договорам найма таких помещений применяются правила, предусмотренные статьей 69 настоящего Кодекса. Из части 1 статьи 69 ЖК РФ следует, что к членам семьи нанимателя жилого помещения относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. По смыслу указанных норм, в случае проживания с военнослужащим его детей, их необходимо относить к членам его семьи, имеющим право на обеспечение жилым помещением вместе с ним, при условии их совместного проживания. В статье 52 ЖК РФ определено, что жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, которые приняты на жилищный учет, а состоять на этом учете имеют право указанные в статье 49 ЖК РФ категории граждан, которые могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях. Согласно части 1 статьи 20 ГК РФ местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Из материалов дела следует, что Д., имеющий общую продолжительность военной службы более 30 лет, подлежит увольнению с военной службы по истечении срока контракта. В 2003 году Д. на состав семьи из четырех человек (он, жена, дочь и сын) на основании ордера 1997 ОМИС была предоставлена служебная трехкомнатная квартира в г. С., в которой они по настоящее время проживают и зарегистрированы. В 2013 году дочь истца – Н. заключила брак с гражданином Японии, а в 2018 году у них в Японии родилась дочь. Решением органа жилищного обеспечения от 24 апреля 2019 года Дубина с составом семьи из двух человек (он и супруга) приняты на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, в избранном месте жительства г. Севастополе. В августе 2019 года истец изменил форму обеспечения жильем на жилищную субсидию и обратился в отдел управления жилищного обеспечения с заявлением, в котором просил принять на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в качестве члена его семьи свою дочь – Накатоми А. М. Между тем из отметок в заграничном паспорте дочери истца следует, что за последние 3 года (с 14 июля 2017 года по настоящее время) Н. находилась на территории Российской Федерации в периоды с 29 июля по 31 августа 2019 года и с 14 февраля по 6 марта 2020 года, то есть всего 55 дней. При этом 6 марта 2020 года она убыла в Японию. Кроме того, согласно свидетельству о рождении внучки истца – С., местом жительства (регистрации) ее матери (гражданки Украины) – Н. является префектура Миэ, г. Йоккаити, Япония. При этом Н. оформлена виза на пребывание в Японии сроком действия 5 лет – до 31 августа 2023 года. Изложенные обстоятельства указывают на то, что на дату подачи истцом заявления о принятии его дочери на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, она с родителями в служебной квартире в г. С. в качестве члена семьи нанимателя жилого помещения не проживала и в настоящее время совместно с ними не проживает. В связи с этим на основании пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» она не приобрела право на обеспечение в составе семьи военнослужащего жилым помещением за счет государства. В связи с изложенным в апелляционном порядке решение суда отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований.

Основной вывод суда:

К членам семьи, имеющим право на обеспечение жилым помещением вместе с военнослужащим, следует относить его детей при условии их совместного проживания с ним.

Обоснование:

Решением ГВС удовлетворено административное исковое заявление П. о признании незаконными действий жилищного органа об отмене решений о принятии ее сына на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении по договору социального найма и предоставлении на него жилищной субсидии. При этом суд первой инстанции исходил из того, что на момент предоставления жилищной субсидии сын П. был зарегистрирован и проживал совместно с ней в служебном жилом помещении в г. С. и являлся членом ее семьи. Однако такой вывод является ошибочным. Допрошенные судом в качестве свидетелей бывшая супруга сына истца и собственник жилого помещения показали, что на момент принятия в 2015 году на жилищный учет сын истца совместно с матерью не проживал, а со своей супругой проживал на условиях найма в другом жилом помещении в г. С. При этом П, достоверно зная о том, что ее сын совместно с ней не проживает, в 2015 году обратилась с заявлением о принятии его на указанный учет, рассчитывая на получение квартиры за счет военного ведомства. В октябре 2017 года П. с учетом сына была предоставлена жилищная субсидия. В том же месяце вступившим в законную силу приговором районного суда установлено, что сын П. проживал по договору найма в квартире, которую систематически на протяжении 2016—2017 годов предоставлял для массового незаконного потребления наркотических средств различным лицам. Эти обстоятельства в последующем также были установлены проверкой, проведенной военной прокуратурой. В результате в адрес жилищного органа принесены два протеста. Кроме того, из представленных военной прокуратурой по запросу суда апелляционной инстанции объяснений жильцов дома, где осуществлял наем квартиры сын истца, следует, что тот проживал в ней и после предоставления жилищной субсидии. Изложенные обстоятельства в совокупности указывают на то, что сын истца не приобрел право на обеспечение жилым помещением за счет государства в составе семьи матери. В апелляционном порядке решение суда отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований.

Основной вывод суда:

Ошибочное отнесение к совместно проживающим с военнослужащим членам его семьи лиц, не являющихся таковыми, повлекло принятие незаконного решения о необходимости принятия их на жилищный учет.

Обоснование:

Решением ГВС признано незаконным решение жилищного органа в части отказа в принятии проходившего военную службу по контракту М., его отца, супруги, сына истца и гражданки П. на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. Суд исходил из того, что при определении уровня обеспеченности истца жильем следовало учитывать всех лиц, проживающих совместно с собственником жилого помещения, в том числе его отца – гражданина Украины, а также гражданку П., проживающую совместно с сыном истца без регистрации брака. Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда первой инстанции. По делу установлено, что истец М. с сыном и супругой зарегистрированы и проживают в принадлежащем последней жилом доме общей площадью 73,2 кв. м, обеспечены жильем по установленной норме и на жилищном учете не состояли. В июне 2019 года в этом доме зарегистрирована гражданка П., проживающая совместно с сыном истца без регистрации брака. 29 августа 2019 г. отцу истца (гражданину Украины) было выдано разрешение на временное проживание на территории России, в качестве места такого проживания он указал названный дом. 9 сентября 2019 г. истец обратился в жилищный орган с заявлением о принятии его и всех вышеупомянутых лиц (всего 5 человек) на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в избранном им в качестве места жительства г. Б. (учетная норма – 15 кв. м на человека). Как следует из разъяснений, данных в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ», разрешая споры, связанные с осуществлением членами семьи собственника жилого помещения права пользования жилым помещением, необходимо иметь в виду, что ч. 2 ст. 31 ЖК РФ не наделяет их правом на вселение в данное жилое помещение вышеуказанных лиц. Несмотря на то, что гражданка Полищук заявлена истцом как жена его сына, в материалах дела отсутствуют сведения о том, что их брак зарегистрирован. Отец истца, являясь гражданином Украины, в соответствии с условиями временного пребывания на территории Российской Федерации не имеет права постоянного пользования названным жилым помещением, сведения о его постоянной регистрации в этом доме отсутствуют. Что же касается разрешения на временное проживание по данному адресу, то это обстоятельство не является основанием для признания отца истца членом семьи собственника жилого помещения. Таким образом, на каждого члена семьи М., состоящей из 3 человек, приходится по 18,3 кв. м (73,2/4), что превышает учетную норму в г. Б. Поэтому суд апелляционной инстанции отменил решение гарнизонного военного суда и принял новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Основной вывод суда:

Проживание военнослужащего в качестве члена семьи собственника жилого помещения при обеспеченности выше учетной нормы исключает возможность нахождения его на жилищном учете.

Обоснование:

Решением ГВС Л. восстановлена на учете нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. При этом суд исходил из того, что Л., проживающая в принадлежащем ее дочери и сестре жилом помещении в качестве члена семьи собственника жилого помещения, обеспечена менее учетной нормы площади жилого помещения, установленной в г. В., ввиду чего нахождение ее на жилищном учете является правомерным. В апелляционном порядке решение суда отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований по следующим основаниям. По делу установлено, что 20 октября 2015 г. Л., проходящая военную службу по контракту и имеющая общую продолжительность военной службы более 10 лет, признана в качестве нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, в г. В. В 2018 году Л. уволена с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе. Оспариваемым решением жилищной комиссии пограничного органа истец снята с жилищного учета на основании пункта 6 ч. 1 ст. 56 Жилищного кодекса Российской Федерации. Из материалов дела усматривается, что в 2000 году истцом совместно с дочерью приобретена двухкомнатная квартира общей площадью жилого помещения 43,1 кв. м в г. В по 1/2 доли на каждого собственника. Согласно договору купли-продажи в 2009 г. Л. продала принадлежащую ей долю своей сестре, 30 декабря 2009 г. заключила с ней договор найма жилого помещения и продолжила проживание в названной квартире совместно с дочерью. В 2018 г. Пограничным управлением с истцом на период до реализации ею права на жилье для постоянного проживания заключён договор найма служебного жилого помещения, в соответствии с которым ей передана для проживания двухкомнатная квартира. Разрешая заявленные требования, суд не учёл то, что при определении нуждаемости истца в жилом помещении надлежит учитывать всю площадь жилого помещения (43,1 кв. м), в котором она с дочерью проживала, а не 1/2 его часть (21,55 кв. м). В связи с этим Л. следует признать обеспеченной выше учётной нормы площади жилого помещения, установленной в г. В. (11 кв. м). Судом также не учтено, что жилое помещение, имеющее общую площадь 43,1 кв. м, принадлежит дочери и сестре истца, а Л. проживает в нем в качестве члена семьи собственника жилого помещения. При этом они, вопреки выводу суда, обеспечены выше учетной нормы площади жилого помещения. С учетом изложенного жилищный орган пришел к правильному выводу о том, что Л. является членом семьи собственника жилого помещения, обеспечена выше учетной нормы площади жилого помещения, установленной по избранному истцом месту жительства в г. В., и это обстоятельство, применительно к части 1 ст. 56 ЖК РФ, исключает возможность нахождения истца на жилищном учете.

Основной вывод суда:

Вынужденный характер раздельного проживания военнослужащего и членов его семьи не является препятствием для принятия указанных лиц на жилищный учет для обеспечения жильем по избранному месту жительства.

Обоснование:

Решением жилищного органа Д., проходящий военную службу в ст. С., принят на учет нуждающихся в избранном месте жительства г. М. В принятии на данный учет его супруги и троих несовершеннолетних детей отказано, поскольку они проживают отдельно от истца в г. Б. Данный отказ Д. оспорил в судебном порядке. Решением ГВС в удовлетворении заявленных требований отказано. В апелляционном порядке решение суда отменено. При этом судебная коллегия исходила из следующего. В соответствии с разъяснениями, содержащимся в пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», гарантированное статьей 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей на обеспечение жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств за счет средств федерального бюджета на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений должно реализовываться в порядке и на условиях, установленных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Согласно материалам дела Д. заключил первый контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 г. В январе 2016 г. он вновь поступил на военную службу по контракту, которую проходил в воинской части, дислоцированной в ст. С. 28 марта 2019 г. военно-врачебной комиссией военного госпиталя он признан ограниченно годным к военной службе, в связи с чем подал рапорт об увольнении с военной службы по состоянию здоровья. Его общая продолжительность военной службе составляла более 10 лет. 25 июля 2019 г. Д. обратился в отделение управления жилищного обеспечения с заявлением о принятии на жилищный учет его и членов семьи: супруги и троих детей, проживающих на условиях найма в г. Б., для обеспечения жильем в избранном месте жительства г. М. Решением начальника отделения управления жилищного обеспечения истец принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по избранному месту жительства, а в принятии на данный учет его супруги и детей отказано в связи с тем, что они проживают отдельно от истца в г. Б. и не являются членами семьи Д. как нанимателя жилого помещения. В суде апелляционной инстанции истец пояснил, что после поступления на военную службу в 2016 г. он не перевез семью в ст. С., так как там не имелось возможности для занятия спортом старшего сына, дочь в силу особенностей психического развития тяжело перенесла бы смену места жительства. Кроме того, в 2018 году у них в семье родился сын, переезд с которым к новому месту жительства был бы затруднен. В период службы он предпринимал меры для перевода по службе в воинскую часть, дислоцированную в г. Б. Раздельное проживание с семьей имело вынужденный характер. При таких обстоятельствах следует прийти к выводу, что проживание супруги и несовершеннолетних детей истца, то есть лиц, указанных в пункте 5 ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в месте жительства истца до поступления его на военную службу не является препятствием для принятия их в качестве членов семьи военнослужащего на учет нуждающихся в жилом помещении по избранному после увольнения с военной службы месту жительства. При этом о наличии у членов семьи истца такого права свидетельствуют установленные в ходе судебного разбирательства факты сохранения брачных отношений между истцом и его супругой, ведение общего бюджета, необеспеченностью по месту дислокации воинской части, в которой он проходит военную службу, служебным жилым помещением для проживания семьи. Кроме того, судебная коллегия учитывала, что воинская часть, в которой проходил службу административный истец, дислоцирована на постоянной основе на территории К. Республики. В связи с этим на основании постановления Правительства Российской Федерации от 9 февраля 2004 г. №65 «О дополнительных гарантиях и компенсациях военнослужащим и сотрудникам Федеральных органов исполнительной власти, участвующим в контртеррористических операциях и обеспечивающим правопорядок и общественную безопасность на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации» Д. имеет право пользоваться дополнительными социальными гарантиями, в том числе при проживании членов семьи в другом субъекте Российской Федерации. Из вышеизложенного следует, что проживание истца в последнее время отдельно от членов семьи было связано не с прекращением семейных отношений, а с обстоятельствами прохождения им военной службы. Поэтому данное обстоятельство не может являться препятствием для принятия на жилищных учет его супруги и детей.

Основной вывод суда:

Заключение военнослужащим контракта сверх предельного возраста пребывания на военной службе не является основанием для отказа в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в избранном после увольнения с военной службы месте жительства.

Обоснование:

П., достигшая предельного возраста пребывания на военной службе и заключившая контракт сверх предельного возраста пребывания на таковой, обратилась в ГВС с административным исковым заявлением, в котором просила признать незаконным решение начальника отделения управления жилищного обеспечения, которым в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, ей отказано в связи с непредоставлением документов о планируемом увольнении с военной службы. Решением ГВС в удовлетворении заявленных требований отказано. Судебной коллегией решение суда отменено, а административное исковое заявление удовлетворено. При этом суд апелляционной инстанции исходил из следующего. Согласно подпункту «а» п. 3 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы военнослужащий подлежит увольнению с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе, в том числе при истечении срока, на который ему продлена военная служба в порядке, предусмотренном пунктом 3 ст. 49 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», либо в течение указанного срока при нежелании продолжать военную службу. Следовательно, до истечения срока нового контракта, заключенного сверх предельного возраста, П. вправе в любое время уволиться с военной службы по возрасту. Прохождение ею военной службы по контракту, заключенному сверх предельного возраста пребывания на военной службе, не является основанием для отказа в принятии на жилищный учет. Указанный вывод соответствует сложившейся судебной практике, обобщенной в Обзоре практики рассмотрения военными судами дел, связанных с обеспечением военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, жилыми помещениями по избранному месту жительства, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2017 г.

Основной вывод суда:

Положения пункта 5 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ, исключающие снятие с жилищного учета граждан, имеющих трех и более детей, получивших от органа государственной власти или органа местного самоуправления земельный участок для строительства жилого дома, распространяются на обоих родителей.

Обоснование:

Решением начальника отдела управления жилищного обеспечения П. отказано в принятии его супруги на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, на том основании, что она имеет в собственности земельный участок, а в соответствии со статьей 54 и пунктом 5 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ граждане снимаются с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма в случае предоставления им в установленном порядке от органа государственной власти или органа местного самоуправления земельного участка для строительства жилого дома, за исключением граждан, имеющих трех и более детей. Решением ГВС П. отказано в удовлетворении требований о признании незаконными указанных действий названного должностного лица. При этом суд исходил из того, что несмотря на наличие троих детей, права супруги истца не нарушены, поскольку она обеспечена земельным участком от органов местного самоуправления, а истец с детьми приняты на жилищный учет. Между тем в пункте 5 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ содержится прямое указание на то, что ее нормы не распространяются на граждан, имеющих трех и более детей, и супруга истца подпадает под действие данной нормы закона. Поэтому суд апелляционной инстанции отменил решение гарнизонного военного суда и принял новое решение об удовлетворении заявленных требований.14

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 1-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

При осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного.

Обоснование:

Решением жилищной комиссии Пограничного управления ФСБ России по Республике К. (далее – Пограничное управление) П. снят с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, поскольку в заявлении указал на проживание в жилом помещении, 1/4 доля общей площади которого принадлежит на праве собственности его малолетнему сыну. Это решение П. оспорил в судебном порядке, просил восстановить его на жилищном учете. Отказав в удовлетворении административного искового заявления, гарнизонный военный суд исходил из того, что П. является членом семьи собственника жилого помещения и обеспечен общей площадью жилого помещения выше учетной нормы, установленной в избранном им месте жительства – г. К. (8 кв. м общей площади жилого помещения). Судебная коллегия отменила судебное постановление и приняла по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований по следующим основаниям. По делу установлено, что П., уволенный с военной службы в 2017 году, с 2015 года состоит на учете с целью обеспечения жилым помещением посредством предоставления жилищной субсидии по последнему перед увольнением с военной службы месту жительства. В мае 2020 года П. обратился в жилищную комиссию Пограничного управления с заявлением о принятии на жилищный учет его сына, 2018 г.р., указав на совместное проживание с ним в жилом помещении, общей площадью 66,4 кв. м, расположенном в К. районе К. края, приобретенном матерью его сына – С. с использованием средств материнского капитала на состав семьи 4 человека (без учета административного истца). В соответствии с пунктом 1 статьи 244 ГК РФ имущество, находящееся в собственности двух или нескольких лиц, принадлежит им на праве общей собственности. При этом владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия – в порядке, устанавливаемом судом (пункт 1 статьи 246 и пункт 1 статьи 247 ГК РФ). С учетом того, что сын истца является малолетним ребенком, он на основании пунктов 1 и 2 статьи 56 СК РФ имеет право на защиту своих прав и законных интересов, а также на защиту от злоупотреблений со стороны родителей (лиц, их заменяющих). Согласно пункту 3 статьи 60 названного кодекса при осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного. Пунктом 2 статьи 37 ГК РФ определено, что опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель – давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества подопечного, сдаче его внаем (в аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других действий, влекущих уменьшение имущества подопечного. Принимая оспариваемое решение, жилищная комиссия фактически признала П. членом семьи малолетнего сына с правом пользования принадлежащей ему долей в жилом помещении. При этом жилищным органом и судом первой инстанции не учтено, что мать ребенка с административным истцом в браке не состоят. В материалах дела не имеется данных, указывающих на фактическое вселение П. в указанное домовладение в качестве члена семьи собственника, несение бремени его содержания, и иных заслуживающих внимание обстоятельств. Соглашение о пользовании жилым помещением между собственниками квартиры и истцом, применительно к требованиям пункта 1 статьи 246 ГК РФ, отсутствует. Сам по себе факт отцовства административного истца, не состоящего в зарегистрированном браке с получателем средств материнского капитала, не влечет у него права пользования приходящейся на его сына долей жилого помещения. Поскольку право пользования жилым помещением П. не приобрел, оснований для признания его членом семьи собственника жилого помещения, в смысле части 1 статьи 31 ЖК РФ, и снятия с жилищного учета не имелось.15

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 1-м полугодии 2022 года

Основной вывод суда:

Гражданин, вселенный в качестве члена семьи собственника в соответствующее учетной норме жилое помещение, сохранивший право пользования этим жилым помещением после перехода права собственности на него, оснований для нахождения на жилищном учете не имеет.

Обоснование:

Решением начальника филиала «Южный» ФГАУ «Росжилкомплекс» супруга Г. – О. снята с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, на том основании, что она обеспечена жилым помещением по установленным нормам в качестве члена семьи собственника жилого помещения. Г. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным указанное решение и обязать должностное лицо его отменить. Решением гарнизонного военного суда, оставленным в апелляционном порядке без изменения, в удовлетворении административного иска отказано по следующим основаниям. В силу пункта 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» государство гарантирует военнослужащим предоставление жилых помещений или выделение денежных средств на их приобретение в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Военнослужащие – граждане признаются федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ. Исходя из содержания части 1 ст. 51 ЖК РФ, одним из условий признания гражданина нуждающимся в жилом помещении является обеспечение его общей площадью жилого помещения для постоянного проживания на одного члена семьи менее учетной нормы либо отсутствие такого жилого помещения вовсе. Частями 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ определено, что к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» указано, что для признания супруга, а также детей и родителей собственника жилого помещения, вселенных им в это жилье, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки, а также выяснения волеизъявления собственника на их вселение.

По делу установлено, что на основании договора купли-продажи от 9 ноября 2009 г. зарегистрировано право собственности Х. (дочери супруги административного истца от первого брака) на жилое помещение, расположенное по месту службы по адресу: г. В., общей площадью 44,80 кв. м. В этом жилом помещении супруга административного истца зарегистрирована по месту жительства и проживала в нем с 2011 по 2015 гг. В марте 2013 года на основании договора дарения данное жилое помещение передано в собственность матери супруги административного истца. Таким образом, вселившись в 2011 году в указанное жилое помещение в качестве члена семьи собственника жилого помещения (своей дочери), супруга административного истца после передачи в 2013 году этой квартиры по договору дарения в собственность матери, этот статус не утратила, сохранила в ней регистрацию по месту жительства, то есть не утратила право пользования данным жилым помещением. При таких обстоятельствах оснований для нахождения на жилищном учете супруги административного истца, обеспеченной общей площадью жилого помещения выше учетной нормы, установленной в избранном Г. после увольнения месте жительства – г. С., не имелось.16

Правовые позиции Центрального окружного военного суда в 1-м полугодии 2022 года

Основной вывод суда:

При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, необходимо руководствоваться нормами ЖК РФ и СК РФ.

Обоснование:

Решением Пензенского ГВС от 18 октября 2021 г. майору запаса К. отказано в удовлетворении административного иска, в котором он оспорил решение ФГАУ «Росжилкомплекс» от 8 июня 2021 г. в части снятия дочери его супруги К. О. Л. – Г. с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. Из материалов дела следовало, что в соответствии с решением начальника отделения (территориального, г. Пенза) ФГКУ «Центррегионжилье» МО РФ от 15 сентября 2016 г. К. с составом семьи 5 человек, в том числе и дочь супруги – Г., приняты на вышеуказанный учет. Оспоренным решением ФГАУ «Росжилкомплекс» Г. снята с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в связи с утратой оснований, дающих право на получение жилого помещения по договору социального найма. В обоснование принятого решения было указано, что Г. совершеннолетняя, в образовательном учреждении по очной форме не обучается, ведет самостоятельную трудовую деятельность, а поэтому на иждивении административного истца не находится и в силу п. 5 ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих» не относится к членам его семьи.

Отказывая в удовлетворении административного иска, ГВС согласился с основаниями принятия административным ответчиком решения. Окружной военный суд, отменяя судебное постановление и принимая по делу новое решение о признании решения административного ответчика в оспоренной части незаконным, исходил из следующего. В п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 г. №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» разъяснено, что при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, необходимо руководствоваться нормами ЖК РФ и СК РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения относятся супруг, дети и родители данного нанимателя, проживающие совместно с ним, а также другие родственники, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. Согласно разъяснениям, изложенным в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ», к другим родственникам могут быть отнесены любые родственники как самого нанимателя, так и членов его семьи независимо от степени родства как по восходящей, так и нисходящей линии. При этом для признания других родственников членами семьи нанимателя требуется выяснить содержание волеизъявления нанимателя (других членов его семьи) в отношении их вселения в жилое помещение: вселялись ли они для проживания в жилом помещении как члены семьи нанимателя или жилое помещение предоставлено им для проживания по иным основаниям (договор поднайма, временные жильцы). В случае спора факт вселения лица в качестве члена семьи нанимателя либо по иному основанию может быть подтвержден любыми доказательствами. По смыслу указанных норм ЖК РФ и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ при решении вопроса о том, относилась ли Г. к членам семьи административного истца, имеющим право на обеспечение жильем от военного ведомства, определяющее правовое значение имел факт ее вселения в занимаемое военнослужащим жилое помещение именно в качестве члена его семьи. Из исследованных в судебном заседании ГВС доказательств, в том числе договора найма служебного жилого помещения от 1 января 2021 г., следовало, что совместно с К. в предоставленное ему служебное жилое помещение вселены члены его семьи, к которым также относится Г., они ведут общее хозяйство, пользуются одним имуществом и имеют совместный бюджет. При таких обстоятельствах у жилищного органа отсутствовали основания для снятия Г. с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, а у ГВС – для признания оспоренного решения законным.17

Правовые позиции 2-го Восточного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Реализация военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, права на получение жилого помещения с учётом члена семьи (супруги), являющимся военнослужащим – участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения, возможно при условии отказа этого члена семьи от такой формы жилищного обеспечения.

Обоснование:

<…> <Д>, заключивший первый контракт о прохождении военной службы 22 февраля 2000 года¸ обратившись в суд с административным исковым заявлением, оспорил решение жилищного органа от 4 февраля 2019 года об отказе в постановке на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, члену его семьи – супруге <…>., являющейся военнослужащим, проходящим военную службу по контракту в воинском звании <…>, поскольку она с 12 апреля 2017 года включена в соответствующий реестр и является участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих (далее – НИС). При этом он просил суд признать указанные действия жилищного органа незаконными и обязать Федеральное государственное казённое учреждение «Восточное региональное управление жилищного обеспечения» Министерства обороны Российской Федерации (далее – ФГКУ «Востокрегионжильё» МО РФ) принять на данный учёт его супругу. Решением <…> гарнизонного военного суда от 20 марта 2019 года в удовлетворении административного искового заявления отказано. При этом гарнизонный военный суд исходил из того, что нахождение супруги административного истца в реестре участников НИС, в который она включена добровольно, препятствует ей воспользоваться иной формой жилищного обеспечения, как члену семьи военнослужащего. Окружной военный суд определением от 13 июня 2019 года данное решение суда оставил без изменения, исходя из следующего. 15 января 2019 года <Д> обратился в 4 отдел ФГКУ «Востокрегионжильё» МО РФ с заявлением о принятии его на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, с составом семьи четыре человека, включая его супругу – <…>. По решению 4 отдела ФГКУ «Востокрегионжильё» МО РФ от 4 февраля 2019 года <Д> принят на указанный учёт с составом семьи три человека, без учёта его супруги, которой в принятии на данный учёт отказано в связи с её нахождением в реестре участников НИС с 12 апреля 2017 года. Оспаривая в суде данное решение жилищного органа, <Д> ссылался на постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля 2018 года №34-П, а также на то, что им и его супругой было выражено волеизъявление, которое отражено в заявлении о принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в форме предоставления жилищной субсидии, и что его супругой как участником НИС жилищного обеспечения военнослужащих, не был реализован данный вид жилищной гарантии. Судами установлено, что <…>, привлечённая к участию в деле в качестве заинтересованного лица, проходит военную службу по контракту и относится к категории сержантов, старшин, солдат и матросов, заключивших второй контракт о прохождении военной службы после 1 января 2005 года, изъявивших желание стать участниками НИС. В судебном заседании <…> подтвердила добровольный характер включения её в реестр участников НИС. При этом она, ссылаясь на невозможность исключения её из данного реестра, выразила желание быть обеспеченной жилым помещением как член семьи военнослужащего – супруга, пояснив, что с рапортом к командованию об исключении её из реестра участников НИС она не обращалась. Разрешая данные спорные правоотношения, суд апелляционной инстанции руководствовался следующими нормами права. В соответствии с п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (далее Закон), государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета. На весь срок военной службы служебными жилыми помещениями обеспечиваются, в частности, прапорщики, являющиеся гражданами, поступившие на военную службу по контракту после 1 января 1998 года, и совместно проживающие с ними члены их семей (абз. 4, 7 п. 1 ст. 15 Закона). Военнослужащим – гражданам, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются жилищная субсидия или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными ст. 15.1 настоящего Федерального закона (абз. 12 п. 1 ст. 15 Закона). В соответствии с п. 15 ст. 15 Закона военнослужащим-гражданам, проходящим военную службу по контракту и в соответствии с Федеральным законом от 20 августа 2004 года №117-ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих» являющимся участниками накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих, выделяются денежные средства на приобретение или строительство жилых помещений в порядке и на условиях, которые установлены федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. При этом согласно абз. 2 п. 15 этой же статьи Закона на указанных военнослужащих-граждан и членов их семей не распространяется действие абз. 12 п. 1, пп. 13, 14, 16 – 19 данной статьи, а также абз. 2, 3 п. 1 ст. 23 настоящего Федерального закона. Конституционный Суд РФ в постановлении от 20 июля 2018 года №34-П «По делу о проверке конституционности п. 15 ст. 15 Федерального закона „О статусе военнослужащих“ в связи с жалобой гражданина А. В. Удовиченко» признал п. 15 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» не соответствующим Конституции Российской Федерации, её статьям 17 (ч. 3), 19 (ч. 1, 2), 40 (ч. 1, 3) и 55 (ч. 2, 3), в той мере, в какой он в системе действующего правового регулирования препятствует реализации возникшего права военнослужащего, заключившего первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 2005 года, продолжающего прохождение военной службы или уволенного с неё после указанной даты, на предоставление ему и членам его семьи, включая супругу (супруга), жилого помещения согласно положениям данного Федерального закона в связи с участием супруги (супруга) этого военнослужащего в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих, независимо от волеизъявления военнослужащего и его супруги (супруга) воспользоваться таким способом осуществления права на обеспечение жилым помещением вместо участия супруги (супруга) военнослужащего в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих. Таким образом, п. 15 ст. 15 Закона не подлежит применению лишь в том случае, если препятствует военнослужащему, заключившему первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 2005 года, реализации права на предоставление жилого помещения ему и членам его семьи, включая супругу (супруга), в связи с участием супруги (супруга) этого военнослужащего в НИС, без учёта волеизъявления военнослужащего и его супруги (супруга) воспользоваться таким способом осуществления права на обеспечение жилым помещением вместо участия супруги (супруга) военнослужащего в НИС. В соответствии с подп. 4 п. 1 ст. 9 Федерального закона от 20 августа 2004 года №117-ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих» к участникам НИС отнесены сержанты и старшины, солдаты и матросы, заключившие второй контракт о прохождении военной службы не ранее 1 января 2005 года, изъявившие желание стать участниками накопительно-ипотечной системы. Основанием для включения военнослужащего федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, в реестр участников НИС для указанной категории военнослужащих является их обращение в письменной форме о включении в данный реестр (подп. 7 п. 1 ст. 9). Следовательно, участие в такой системе жилищного обеспечения указанной категории военнослужащих носит добровольный характер, зависит от их волеизъявления, то есть от их письменного обращения как о включении в реестр участников НИС, так и об исключении из указанного реестра. Как следует из материалов дела и установлено судами обеих инстанций, супруга административного истца является добровольным участником НИС, на основе её волеизъявления в поданном ею рапорте она с 12 апреля 2017 года включена в соответствующий реестр. С рапортом об исключении её из этого реестра к командованию она не обращалась. При изложенных обстоятельствах жилищный орган обоснованно, в соответствии с требованиями абз. 2 п. 15 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», отказал административному истцу в постановке его супруги – участника НИС на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, поскольку её волеизъявления в виде обращения по команде об исключении из реестра участников НИС с целью воспользоваться правом обеспечения жилым помещением как член семьи военнослужащего вместо участия в НИС не было. Такие действия жилищного органа не противоречат изложенной выше позиции Конституционного Суда РФ. Данный пример согласуется с примерами по административным делам по административном исковым заявлениям <…> <З> (<…> гарнизонный военный суд) и <…> <Д> (<…> гарнизонный военный суд), приведёнными в Обзоре практики рассмотрения военными судами дел о реализации прав на участие в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих и членов их семей, утверждённом Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20 января 2016 года.

Основной вывод суда:

Избрание военнослужащим постоянного места жительства при увольнении с военной службы по льготному основанию является самостоятельным основанием для постановки этого военнослужащего на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. При наличии у такого военнослужащего жилья в месте жительства, отличном от избранного, возможность сдачи которого уполномоченному органу не утрачена, следует учитывать волеизъявление военнослужащего о сдаче этого жилья в целях реализации социальной гарантии, предусмотренной п. 14 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в случае предоставления ему жилого помещения в избранном постоянном месте жительства.

Обоснование:

<…>, заключивший первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года, имеющий общую продолжительность военной службы более 26 лет, достигший 23 ноября 2018 года предельного возраста пребывания на военной службе и подлежащий в этой связи увольнению с военной службы, обратился в суд с административным иском, в котором оспорил решение жилищной комиссии войсковой части <0000> от 30 ноября 2018 года и действия командира этой воинской части, утвердившего данное решение, об отказе ему с членами семьи в постановке на учёт нуждающихся в жилых помещениях в избранном постоянном месте жительства в городе <…>. Решением <…> гарнизонного военного суда от 17 января 2019 года в удовлетворении административного иска отказано. При этом суд первой инстанции исходил из того, что и члены его семьи (супруга и двое детей) уже обеспечены в 2004 году от государства по установленным нормам жилым помещением, общей площадью 65,9 квадратных метров, в городе <…>. Также суд учёл, что по месту военной службы в городе <…> административный истец обеспечен служебным жилым помещением. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил в связи с нарушением норм материального права, и административный иск удовлетворил, исходя из следующего. В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 23 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (далее – Федеральный закон) военнослужащие – граждане, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, состоящие на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях в федеральном органе исполнительной власти или федеральном государственном органе, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, без их согласия не могут быть уволены с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями без предоставления им жилых помещений или жилищной субсидии, за исключением случаев, предусмотренных абз. 3 данного пункта. При желании указанных военнослужащих получить жилые помещения не по месту увольнения с военной службы они обеспечиваются жилыми помещениями по избранному месту жительства в порядке, предусмотренном п. 14 ст. 15 Федерального закона. Согласно п. 14 ст. 15 Федерального закона обеспечение указанной категории военнослужащих и членов их семей жилыми помещениями при перемене места жительства осуществляется федеральными органами исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, за счёт средств федерального бюджета на строительство и приобретение жилого помещения, в том числе путём выдачи государственных жилищных сертификатов. Документы о сдаче жилых помещений федеральному органу исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, представляются указанными гражданами и совместно проживающими с ними членами их семей при получении жилого помещения по избранному месту жительства. Как определено п. 5 ст. 15 Федерального закона, в случае освобождения жилых помещений, занимаемых военнослужащими и совместно проживающими с ними членами их семей, за исключением жилых помещений, находящихся в их собственности, указанные помещения предоставляются другим военнослужащим и членам их семей. Из приведённых правовых норм следует, что военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, увольняемые с военной службы, в том числе по достижении предельного возраста пребывания на военной службе, признанные в установленном порядке нуждающимися в жилых помещениях, вправе рассчитывать на обеспечение жилыми помещениями в избранном постоянном месте жительства при условии сдачи федеральному органу исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, ранее полученного ими жилого помещения. Как определено подп. «и» п. 7 Правил учёта военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, утверждённых Постановлением Правительства РФ от 6 сентября 1998 года №1054 (далее – Правила), избрание гражданами постоянного места жительства после увольнения с военной службы является самостоятельным основанием признания их нуждающимися в получении жилых помещений. С учётом изложенного признание военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, имеющего выслугу свыше 10 лет, нуждающимся в жилом помещении в избранном постоянном месте жительства при увольнении с военной службы, в том числе в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе, возможно при наличии возможности сдачи ранее полученного жилого помещения. Согласно Федеральному конституционному закону от 21 марта 2014 года №6-ФКЗ «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов – Республики Крым и города федерального значения Севастополя», Республика Крым, города Севастополь и Симферополь вошли в состав Российской Федерации. В соответствии с п. 1 Указа Президента РФ от 24 августа 2016 года №428 «Об обеспечении жилыми помещениями отдельных категорий военнослужащих – граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту» федеральным органам исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, предписано обеспечивать военнослужащих – граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту в Вооруженных Силах РФ, других войсках, воинских формированиях и органах, ранее проходивших военную службу в дислоцировавшихся (располагавшихся) до 18 марта 2014 года на территориях Республики Крым и города Севастополя воинских частях вооруженных сил, воинских формированиях и правоохранительных органах Украины, в которых предусмотрена военная служба, в органах военного управления и воинских формированиях Республики Крым, а также службу в региональных органах Государственной службы специальной связи и защиты информации Украины, располагавшихся до 18 марта 2014 года на территориях Республики Крым и города Севастополя, жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений в порядке и на условиях, установленных законодательством Российской Федерации для военнослужащих-граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту. Как следует из материалов дела, заключивший первый контракт о прохождении военной службы 19 октября 1995 года, в 2004 году от Министерства обороны Украины, где в это время проходил военную службу, был обеспечен с учётом членов своей семьи (супруга, двое детей) служебным жилым помещением в городе <…> по адресу: <…>, общей площадью 65,9 квадратных метров. По решению <…> городского отдела Автономной Республики Крым от 26 сентября 2013 года №808 данное жилое помещение было передано в собственность города <…>. Члены семьи административного истца (супруга, двое детей) проживают и зарегистрированы в этом жилом помещении. В 2014 году административный истец и члены его семьи приобрели гражданство Российской Федерации. Поступив в том же году на военную службу по контракту во внутренние войска Министерства внутренних дел (с 3 июля 2016 года – войска национальной гвардии) Российской Федерации, он с 24 сентября 2015 года проходит военную службу в войсковой части <0000> в городе <…>, где по месту службы обеспечен служебным жилым помещением. 23 ноября 2018 года у истца, достигшего предельного возраста пребывания на военной службе, истёк срок контракта, заключённого им до этой даты, в связи с чем он подлежал увольнению с военной службы по данному основанию, при этом его общая продолжительность военной службы составила более 26 лет. Как установил суд апелляционной инстанции, и члены его семьи при получении жилого помещения в городе <…> установленным порядком намерены сдать занимаемое ими жилое помещение в городе <…>. При этом каких-либо препятствий для освобождения этого жилого помещения и членами его семьи не установлено, в собственности жилых помещений на территории Российской Федерации они не имеют.

При изложенных обстоятельствах суд второй инстанции пришёл к выводу о наличии права у административного истца с членами семьи в соответствии с подп. «и» п. 7 Правил состоять на учёте нуждающихся в жилых помещениях в избранном постоянном месте жительства в городе <…>.18

Правовые позиции 2-го Восточного окружного военного суда во 2-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Приобретённое в порядке участия в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих в период брака жилое помещение супругой бывшего военнослужащего, состоящего на учёте нуждающихся в жилых помещениях в избранном после увольнения с военной службы месте жительства, подлежит учёту как их общее имущество, и в случае обеспеченности этого военнослужащего и других членов его семьи, состоящих на указанном учёте, жильём по установленным нормам, с учётом вышеуказанного жилого помещения, данный военнослужащий подлежит снятию с названного учёта.

Обоснование:

Шафигуллин, проходивший военную службу по контракту в период с 18 января 1994 года по 23 июля 2018 года в Пограничном управлении Федеральной службы безопасности Российской Федерации по (…) краю (далее – Управление), с 17 октября 2013 года составом семьи 4 человека (он, …) состоял на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по избранному постоянному месту жительства в городе (…). В связи с отказом от предложенного жилого помещения в городе (…) форма жилищного обеспечения 10 февраля 2015 года решением жилищного органа ему изменена на жилищную субсидию. Решением жилищной комиссии Управления от 14 марта 2018 года супруга административного истца (<Ш.Т.>.), также проходившая военную службу по контракту в Управлении (в период с 25 февраля 2003 года по 26 апреля 2019 года), была снята с учёта нуждающихся в жилом помещении как член семьи административного истца, поскольку являлась участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих (далее – НИС). В связи с увольнением с военной службы она, как участница НИС, была обеспечена денежными средствами для жилищного обеспечения, учтёнными на именном накопительном счёте (2700000 рублей), а также дополняющими накопления (1070000 рублей). 22 августа 2019 года <Ш.Т.> приобрела в собственность жилой дом в (…) крае общей площадью 136,1 кв. м. Решением жилищной комиссии Управления от 5 декабря 2019 года, утверждённым начальником Управления 12 декабря того же года, Шафигуллин снят с членами семьи с учёта нуждающихся в жилых помещениях в избранном постоянном месте жительства ввиду его обеспеченности жилым помещением по установленным нормам (более 14 кв. м. по избранному им постоянному мест жительства в городе …). При этом жилищный орган исходил из того, что Шафигуллин имеет право на 1/2 доли в праве собственности на жилое помещение, приобретённое его супругой в период их брака (68,05 кв. м), а именно по 22,68 кв. м (68,05/3) на него и каждого члена его семьи (л.д.186—188). 21 марта 2020 года между Шафигуллиным и <Ш.Т.> заключён брачный договор, в соответствии с которым на всё имеющееся у них имущество установлен режим раздельной собственности, при котором любое имеющееся и приобретённое в будущем имущество считается принадлежащим тому из супругов, на чьё имя зарегистрировано. 18 июня 2020 года брак между ними был расторгнут. Считая свои права снятием с учёта нуждающихся в жилом помещении нарушенными, Шафигуллин оспорил связанные с этим действия жилищной комиссии Управления, обратившись с соответствующим административным исковым заявлением в суд. Решением Читинского гарнизонного военного суда от 23 июня 2020 года в удовлетворении административного иска отказано. При этом суд первой инстанции согласился с оспариваемым решением жилищного органа. Окружной военный суд в апелляционном определении от 15 сентября 2020 года, в свою очередь, согласился с решением суда первой инстанции, исходя из следующего. Как следует из п. 13 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (далее – Закон) граждане, уволенные с военной службы, общая продолжительность военной службы которых составляет 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более, не обеспеченные на момент увольнения с военной службы жилищной субсидией или жилыми помещениями, не могут быть без их согласия сняты с учёта в качестве нуждающихся в жилых помещениях по последнему перед увольнением месту военной службы и обеспечиваются жилищной субсидией или жилыми помещениями в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом для военнослужащих. Военнослужащим-гражданам, проходящим военную службу по контракту и в соответствии с Федеральным законом от 20 августа 2004 года №117-ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих» являющимся участниками накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих, выделяются денежные средства на приобретение или строительство жилых помещений в порядке и на условиях, которые установлены федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (п. 15 ст. 15 Закона). При этом абз. 1 п. 1 ст. 15 Закона определено, что государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счёт средств федерального бюджета. Таким образом, государство гарантирует обеспечение военнослужащих и членов их семей жилыми помещениями в различных формах жилищного обеспечения, в том числе путём предоставления жилищной субсидии и или участия в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих. Обеспечение военнослужащих и членов их семей жилыми помещениями в форме жилищной субсидии осуществляется при условии нахождения этих военнослужащих (и членов их семей) на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в порядке, предусмотренном Жилищным кодексом РФ. В силу п. 2 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ граждане снимаются с учёта в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае утраты ими оснований, дающих им право на получение жилого помещения по договору социального найма При этом п. 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ исключает возможность нахождения граждан на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, являющихся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. В соответствии со ст. 256 ГК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Согласно п. 2 ст. 34 СК РФ к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относится любое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. При разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами (ч. 1 ст. 39 СК РФ). Приобретение военнослужащим жилья за счёт участия в накопительно-ипотечной системе является одной из форм его жилищного обеспечения, реализуемого за счёт средств федерального бюджета, и на такое жилое помещение распространяются такие же правила, установленные п. 1 ст. 256 ГК РФ, п. 2 ст. 34, п. 1 ст. 39 СК РФ, что и в отношении имущества, нажитого супругами во время брака. Как следует из материалов дела, Шафигуллин с 17 октября 2013 года составом семьи 4 человека (он, …) состоял на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по избранному постоянному месту жительства в городе (…), при этом с 10 февраля 2015 года – в форме жилищной субсидии. В период брака супруга административного истца (<Ш.Т.>) как член его семьи 14 марта 2018 года была снята с учёта нуждающихся в жилых помещениях, поскольку, являясь участником НИС, получила денежные средства для жилищного обеспечения, учтённые на её именном накопительном счёте и дополняющие накопления. 22 августа 2019 года она приобрела в собственность жилой дом в (…) крае, общей площадью 136,1 кв. м. Решением жилищной комиссии Управления от 5 декабря 2019 года, утверждённым начальником Управления 12 декабря того же года, Шафигуллин снят с членами семьи с учёта нуждающихся в жилых помещениях в избранном постоянном месте жительства ввиду его обеспеченности жилым помещением по установленным нормам (более 14 кв. м. для избранного им постоянного места жительства в городе …). При этом жилищный орган посчитал, что Шафигуллин имеет право на 1/2 доли жилого помещения, приобретённого его бывшей супругой в период их брака (68,05 кв. м), а именно по 22,68 кв. м (68,05/3) на него и каждого члена его семьи. Решением Думы городского округа города (…) от 10 ноября 2005 года №185 учётная норма площади жилого помещения в городе (…) для определения нуждаемости в жилых помещениях, установлена в размере 14 кв. м общей площади жилого помещения на одного человека для семьи, состоящей из 2-х и более человек. При изложенных обстоятельствах снятие Шафигуллина с членами семьи с учёта нуждающихся в жилом помещении в избранном постоянном месте жительства прав административного истца не нарушило, поскольку его супруга в период брака на денежные средства, полученные от государства, приобрела жилое помещение, общей площадью 136,1 кв. м, которое являлось их общим имуществом, находящимся в совместной собственности. В этой связи на момент принятия жилищной комиссией оспариваемого решения (5 декабря 2019 года) Шафигуллин в силу ст. 256 ГК РФ и ч. 2 ст. 34 СК РФ имел право на 1/2 общей площади этого жилого помещения (68,05 кв. м). При этом административный истец и члены его семьи без учёта супруги были обеспечены жилым помещением выше учётной нормы. При этом заключение 21 марта 2020 года между Шафигуллиным и его супругой <Ш.Т.>. брачного договора об установлении режима раздельной собственности на имеющееся и приобретённое в будущем имущество с учётом принадлежности тому из супругов, на чьё имя зарегистрировано, а также расторжение 18 июня 2020 года брака между ними не могли влиять на принятое ранее жилищным органом решение.19

Правовые позиции 2-го Восточного окружного военного суда в 1-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

Собственник жилого помещения может иметь несколько жилых помещений и проживать в одном из них. Если военнослужащий, являющийся членом семьи собственника жилого помещения, проживает в жилом помещении, отличном от того, в котором проживает собственник жилого помещения, с точки зрения жилищного законодательства они считаются проживающими совместно. В таком случае, если общая площадь занимаемого военнослужащим жилого помещения соответствует установленным нормам или превышает их, при отсутствии соглашения между военнослужащим и собственником жилого помещения о порядке проживания и пользования этим жилым помещением, такой военнослужащий не может быть принят на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма.

Обоснование:

Прапорщик <Т.>, проходившая военную службу по контракту (с 26 ноября 1999 года) в Службе пгт <…> Пограничного управления ФСБ России по Забайкальскому краю (далее – ПУ ФСБ России по Забайкальскому краю, Управление), приказом начальника Управления от 6 августа 2020 года была уволена в отставку и с 9 сентября 2020 года исключена из списков личного состава Службы.

Во время прохождения военной службы <Т.> с 28 сентября 2006 года зарегистрировалась по месту жительства в квартире, общей площадью 46,9 кв. м (пгт <…> Забайкальского края), принадлежавшей её матери, с которой она 3 марта 2011 года заключила договор безвозмездного пользования этой квартирой. После смерти матери (24 декабря 2011 года) <…> 25 мая 2012 года отказалась от наследства на это жилое помещение в пользу своей дочери и стала принимать меры к сохранности данной квартиры, нести расходы на её содержание, оплату коммунальных платежей. При этом дочь <Т.>, проживающая в городе <…>, обратившись 4 апреля 2012 года с заявлением к нотариусу о принятии наследства, 27 октября 2020 года получила свидетельство о праве на наследство на данное жилое помещение, однако право собственности на него не зарегистрировала. В свою очередь, <Т.>, оставаясь зарегистрированной в вышеуказанной квартире, фактически проживает в пгт <…> Забайкальского края в другой квартире общей площадью 44,93 кв. м, которую она 26 апреля 2005 года приобрела в собственность и затем 11 мая 2006 года передала в дар дочери. 25 июня 2020 года в связи с предстоящим увольнением с военной службы, а также в связи с наличием выслуги более 20 лет, <Т.> обратилась в жилищную комиссию Управления с заявлением о принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в избранном месте жительства в городе <…>. Решением жилищной комиссии Управления от 29 июля 2020 года, утверждённым в тот же день начальником Управления, <Т.> отказано в принятии на указанный учёт на основании п. 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ (ввиду представления документов, не подтверждающих право состоять на данном учёте). При этом жилищный орган исходил из того, что <Т.>, осуществляя сохранность вышеуказанной квартиры, в силу положений ст. 1152 и ч. 2 ст.1153 ГК РФ фактически приняла наследство на это жилое помещение, и обеспечена этим жилым помещением по установленным нормам. Полагая свои права нарушенными, <Т.> оспорила данные действия жилищной комиссии Управления, обратившись с соответствующим административным исковым заявлением в суд. Читинский гарнизонный военный суд решением от 22 октября 2020 года административный иск удовлетворил. При этом суд первой инстанции исходил из того, что <Т.> жилых помещений в собственности не имеет, членом семьи собственника жилого помещения не является, жилыми помещениями от государства не обеспечивалась, а с момента совершения намеренных действий по отчуждению жилых помещений прошло более пяти лет. Окружной военный суд с выводами гарнизонного военного суда не согласился и апелляционным определением от 11 февраля 2021 года решение суда первой инстанции отменил, отказав в удовлетворении административного иска, исходя из следующего. В соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (далее – Закон) государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных данным Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счёт средств федерального бюджета. В силу абз. 12 п. 1 ст. 15 Закона военнослужащим-гражданам (далее – военнослужащие), обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются жилищная субсидия или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными ст. 15.1 данного Федерального закона. Указанные военнослужащие признаются федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации (абз.13 п. 1 ст. 15 Закона). Согласно п. 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учётной нормы. Согласно частям 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с указанным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители этого собственника. Члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», для признания названных выше лиц, вселённых собственником в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки. В соответствии с п. 2 ст. 288 ГК РФ собственник вправе использовать принадлежащее ему жилое помещение, как для собственного проживания, так и для проживания членов своей семьи. В силу абз. 3, 4 ч. 2 ст. 1153 ГК РФ пока не доказано иное, действия наследника, который принял меры по сохранению наследственного имущества, произвел за свой счёт расходы на содержание наследственного имущества, свидетельствуют о фактическом принятии им наследства. В то же время принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации (ч. 4 ст. 1152 ГК РФ). Согласно п. 2 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ отказ в принятии граждан на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, допускается в случае, если представлены документы, которые не подтверждают право соответствующих граждан состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Из приведённых правовых норм следует, что военнослужащие указанной в абз. 12 п. 1 ст. 15 Закона категории, к которой относится административный истец, вправе рассчитывать на обеспечение их жилыми помещениями в одной из предусмотренных этой нормой Закона форм лишь при условии признания их нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ. При этом граждане, являющиеся членами семьи собственника жилого помещения, в том числе в случае проживания этого собственника в другом жилом помещении, обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи более учётной нормы, не могут быть признаны нуждающимися в указанных жилых помещениях. <Т.>, как следует из материалов дела, оставаясь зарегистрированной с 28 сентября 2006 года в квартире общей площадью 46,9 кв. м, принадлежавшей на праве собственности её матери, отказавшись 25 мая 2012 года в связи со смертью матери от причитавшейся ей доли наследства на эту квартиру в пользу дочери, осуществляла одновременно сохранность данной квартиры, неся расходы на её содержание. Указанные действия <Т.> свидетельствуют о том, что до вступления дочери в наследство (27 октября 2020 года) она осуществляла права собственника этого жилого помещения, и на момент принятия жилищной комиссией Управления оспариваемого решения (29 июля 2020 года) сохранила право пользования данной квартирой. Ранее заключённый <Т.> с умершей матерью договор безвозмездного пользования данной квартирой утратил силу в связи со смертью собственника этого жилого помещения. Помимо этого, <Т.>, фактически проживая в другой квартире общей площадью 44,93 кв. м, ранее приобретённой ею в собственность и переданной 11 мая 2006 года в дар дочери, проживающей в другом городе, является членом семьи собственника этого жилого помещения и обладает правом пользования им.

Обладая как член семьи собственника (дочери) правом пользования указанными жилыми помещениями, общая площадь каждого из которых, приходящаяся на одного человека, превышает установленную в качестве учётной нормы для признания нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма как в избранном административным истцом месте жительства (постановлением Псковской городской Думы от 8 июля 2005 года №447 «Об установлении учётной нормы и нормы предоставления площади жилого помещения» учётная норма площади жилого помещения на каждого члена семьи в городе <…> установлена в размере менее 14 кв. м общей площади жилого помещения), так и по месту службы в пгт. <…> Забайкальского края (14 кв. м), <Т.> является обеспеченной общей площадью жилого помещения на одного человека более учётной нормы. В этой связи решение жилищной комиссии Управления от 29 июля 2020 года об отказе в постановке на указанный учёт, и действия начальника Управления, утвердившего это решение, являются правомерными. При рассмотрении административных дел по аналогичным спорам следует учитывать, что собственник жилого помещения может иметь несколько жилых помещений и проживать в одном из них. В случае проживания гражданина, являющегося членом семьи собственника жилого помещения, в жилом помещении, отличном от того, в котором проживает собственник жилого помещения, с точки зрения жилищного законодательства они считаются проживающими совместно.20

Правовые позиции Балтийского флотского военного суда в 1-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

Регистрация по месту жительства или её отсутствие не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации.

Обоснование:

В качестве положительного примера правильного разрешения дела по жилищному спору, можно привести решение Калининградского гарнизонного военного суда от 23 сентября 2021 года, которым было отказано в удовлетворении административного иска П. П. оспорил в гарнизонном военном суде решение заместителя начальника ФГКУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения» МО РФ (далее – ЗРУЖО) от 25 мая 2020 г. о снятии его с учета нуждающихся в жилых помещениях. Административный истец просил суд признать это решение незаконным и обязать должностное лицо восстановить его на жилищном учете составом семьи 4 человека. Суд первой инстанции заявленные требования удовлетворил: признал незаконным оспариваемое решение должностного лица и возложил на начальника ЗРУЖО обязанность по отмене решения от 25 мая 2020 г. и восстановлению П. составом семьи 4 человека (супруга – О., дочери: М. и В.) в едином реестре военнослужащих, принятых на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Рассмотрев дело, Балтийский флотский военный суд апелляционным определением №33а-4/2021 от 19 января 2021 года признал данное решение обоснованным, указав следующее. По делу установлено, что П. относится к категории военнослужащих, заключивших контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 г., проходит военную службу в пос. Красноторовка Зеленоградского района Калининградской области. В 2008 г. заключил брак. С 1996 г. административный истец зарегистрирован по месту жительства вместе со своими родителями в квартире по адресу: Калининградская область, пос. Янтарный, которая в 2007 г. приватизирована его матерью в единоличную собственность. От участия в приватизации данного жилого помещения П. и его отец отказались. Супруга и дочери административного истца зарегистрированы по месту жительства в квартире по адресу: Калининградская область, пос. Синявино, собственником которой является дед жены истца. Однако по местам регистрации в связи с созданием семьи и тем фактом, что место службы П. находится в ином населенном пункте – отличном от мест регистрации, ни П., ни члены его семьи не проживают. С 2012 г. по настоящее время совместно с супругой – О. и двумя дочерями П. проживает на условиях поднайма в жилом помещении в г. Калининграде. В феврале 2012 г. административный истец составом семьи 4 человека был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. В декабре 2016 г. он выразил желание быть обеспеченным жильем в форме жилищной субсидии. В феврале 2017 г. в его учетные данные, содержащиеся в реестре военнослужащих, нуждающихся в жилых помещениях, внесены изменения и за ним и членами его семьи учтено право пользования жилыми помещениями, где они сохраняют регистрацию по месту жительства, в объеме общей площади, равной 39,13 кв. м. Законность такого решения жилищного органа проверялась в судебном порядке и была подтверждена. Оспариваемым решением заместителя начальника ЗРУЖО от 25 мая 2020 г. П. на основании п. 6 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ снят с учета нуждающихся в жилых помещениях по мотиву того, что его регистрация по месту жительства отдельно от супруги и дочерей, но совместно с матерью и отцом указывает, что он является членом семьи своих родителей – собственников нескольких жилых помещений. В связи с этим, исходя из суммарной общей площади всех принадлежащих матери и отцу П. жилых помещений, уровень его обеспеченности жильем, как по состоянию на дату принятия на жилищный учет в 2012 г., так и в настоящее время значительно превышает установленную учетную норму. При этом супруга и дочери административного истца в силу раздельного с ним проживания членами его семьи не являются и не подлежат обеспечению жильем от военного ведомства. Однако в соответствии с ч. 1 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся лишь проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» дано разъяснение, исходя из которого регистрация лица по месту жительства по заявлению собственника жилого помещения или ее отсутствие не является определяющим обстоятельством для решения вопроса о признании его членом семьи собственника жилого помещения, так как согласно статье 3 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 г. №5242—1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации. Наличие или отсутствие у лица регистрации в жилом помещении является лишь одним из доказательств по делу, которое подлежит оценке судом наряду с другими доказательствами. Между тем, каких-либо доказательств, подтверждающих факт совместного проживания П. со своими родителями в пос. Янтарный и опровергающих сведения о его проживании вместе с супругой и детьми в г. Калининграде, помимо ссылок на их регистрацию по местам жительства родственников по различным адресам, должностное лицо в суд не представило. Кроме того, П., сообщивший все необходимые данные о местах регистрации членов его семьи и месте их проживания, поставлен на жилищный учет в 2012 году, на котором числился более 8 лет до принятия уполномоченным органом оспариваемого решения. Фактов сокрытия административным истцом обстоятельств, имеющих значение для решения вопроса о его признании нуждающимся в улучшении жилищных условий, не установлено. При таких обстоятельствах принятие уполномоченным жилищным органом без установления каких-либо ранее не известных органам военного управления сведений, имеющих существенное значение для иной оценки жилищных прав военнослужащего, фактически дезавуирует ранее совершенные органами военного управления действия по признанию административного истца нуждающимся в улучшении жилищных условий. Данное толкование закона согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, который в Постановлении от 14 января 2016 г. N 1-П обратил внимание на необходимость соблюдения вытекающих из взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 1, ст. 2, ч. 1 ст. 17, ст. 18, ч. 1 ст. 19, ч. ч. 2, 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации принципов поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, которые гарантируют гражданам, что решения принимаются уполномоченными государством органами на основе строгого исполнения законодательных предписаний, а также внимательного и ответственного подхода к оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав, тщательности при оформлении соответствующих документов, подтверждающих наличие условий, необходимых для реализации этих прав, с тем, чтобы гражданин как участник соответствующих правоотношений мог быть уверен в стабильности своего официально признанного статуса и в том, что приобретенные в силу этого статуса права будут уважаться государством и будут реализованы. С учетом вышеприведенных установленных по делу обстоятельств, выводы гарнизонного суда о том, что к членам семьи П., проживающим совместно с ним, относятся его супруга и две дочери, а при определении уровня обеспеченности его семьи жильем учету подлежат лишь те жилые помещения, где административный истец, его супруга и дети сохраняют регистрацию по месту жительства, соответствуют материалам дела и основаны на правильном применении положений действующего законодательства, регулирующих эти правоотношения.21

Правовые позиции Балтийского флотского военного суда в 1-м полугодии 2022 года

Основной вывод суда:

Пока не доказано иное, признается, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник: вступил во владение или управление наследственным имуществом, принял меры по сохранению наследственного имущества как своего собственного.

Обоснование:

Правильно разрешен жилищный спор решением Балтийского гарнизонного военного суда от 5 апреля 2022 года по административному исковому заявлению М., в котором он просил признать незаконными действия командира и жилищной комиссии воинской части, связанные с отказом в постановке на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении по избранному месту жительства в г. Калининграде. Указанным решением административному истцу в удовлетворении его требований отказано по следующим основаниям. Как следует из материалов дела, М. проходит военную службу в воинской части и, как заключивший контракт о прохождении военной службы в 2001 году и имеющий общую продолжительность военной службы более 20 лет, относится к категории военнослужащих, которые, в случае признания нуждающимися в жилых помещениях, имеют право на получение таких помещений для постоянного проживания, в том числе по избранному постоянному месту жительства. М. и члены его семьи – жена и сыновья зарегистрированы и проживают в жилом помещении, расположенном по адресу: Калининградская область, (адрес), общей площадью 74,2 кв. м., признанном в соответствии с решением Зеленоградского районного суда от 11 августа 2003 года собственностью его матери. В данное жилое помещение административный истец был вселен 10 февраля 1993 г., а жена и дети в 1995 и 2006 годах. После смерти 23 апреля 2010 года матери административного истца, он данное жилое помещение в наследство не принял. В то же время, как установлено судом, он не отказался от наследства и продолжает проживать в указанном жилом помещении. Согласно оспариваемому им решению жилищной комиссии от 14 декабря 2021 года, административному истцу и членам его семьи отказано в принятии на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении по избранному постоянному месту жительства в г. Калининграде ввиду обеспеченности его и членов семьи жилым помещением для постоянного проживания более учетной нормы. В соответствии с п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 г. №76-ФЗ «О статусе военнослужащих», порядок и условия предоставления жилых помещений или выделения денежных средств на их приобретение, устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ. При этом, как указано в абзаце 13 того же пункта, военнослужащие-граждане признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации. Как следует из этого порядка – пункта 1 «Правил признания военнослужащих – граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту, нуждающимися в жилых помещениях», утвержденных Постановлением Правительства РФ от 30.10.2020 N 1768, признание военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях осуществляется по основаниям, предусмотренным статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации. В соответствии же с п.2 ч.1 статьи 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются собственники жилых помещений или члены семьи собственника жилого помещения, обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. Решением Горсовета депутатов г. Калининграда от 30 ноября 2005 г. №408, учетная норма площади жилого помещения в г. Калининграде установлена в размере 12 кв. м. Согласно частям 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с указанным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители этого собственника. Члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Из приведенного выше анализа правовых норм суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что М. и члены его семьи проживали и проживают в названном жилом помещении, ранее принадлежавшем на праве собственности его матери, в качестве членов семьи собственника, а поэтому могут пользоваться жилым помещением с тем же объемом прав, что был у собственника. Что же касается довода в апелляционной жалобе о том, что право на недвижимое имущество возникает с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, а М. право собственности не регистрировал, то этот довод, изложенный и в административном исковом заявлении, с учетом установленных фактических обстоятельств был обоснованно отвергнут гарнизонным военным судом. Как правильно отмечается в судебном решении, в соответствии с ч.2 ст.218 Гражданского кодекса РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом. Как следует из содержания п. 2 ст. 1153 ГК РФ и пункта 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 года №9 «О судебной практике по делам о наследовании», признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник: вступил во владение или управление наследственным имуществом, принял меры по сохранению наследственного имущества как своего собственного. Однако М. иного – то есть того факта, что он не принял наследство, не доказал. В то же время судом первой инстанции установлено и административным истцом не опровергнуто, что после смерти матери в 2010 году, он фактически вступил во владение жилым помещением, принял меры к его сохранности, несет бремя его содержания, увеличил общую площадь жилого помещения с 59,8 до 74,2 кв. м. Таким образом, названные его действия в силу приведенного п. 2 ст. 1153 ГК РФ давали основания жилищной комиссии расценить их как фактическое принятие наследства, а с учетом площади указанного жилого помещения прийти к выводу об обеспеченности М. и членов его семьи жилым помещением более учетной нормы. Утверждение представителя административного истца об отсутствии у М. прав на жилое помещение в связи отсутствием регистрации права собственности, как якобы подтверждающие незаконность принятого решения, является ошибочным, поскольку это лишь подтверждает факт неисполнения М. действующего законодательства по оформлению наследства и регистрации права собственности в Едином государственном реестре недвижимости.22

Правовые позиции Северного флотского военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Проживание военнослужащего в аварийном доме, подлежащим реконструкции, не является достаточным основанием для признания его нуждающимся в получении жилого помещения по избранному им после увольнения месте жительства.

Обоснование:

Решением Североморского гарнизонного военного суда от 12 декабря 2018 года удовлетворен административный иск К. А. А. Суд признал незаконным решение начальника Северного РУЖО о снятии К. с учета нуждающихся в жилых помещениях, на должностное лицо возложена обязанность отменить указанное решение и восстановить военнослужащего на учете нуждающихся в получении жилого помещения по избранному после увольнения месту жительства в г. Санкт-Петербурге. Рассмотрев материалы дела по апелляционной жалобе ответчика, флотский военный суд отменил это решение и отказал в удовлетворении иска по следующим основаниям. Как установлено материалами дела, К. проходил военную службу по контракту с 1998 года, имел общую продолжительность военной службы более 20 лет и проживал в п. …Мурманской области в двухкомнатной квартире общей площадью 28,5 кв. м, в которой также зарегистрированы его бывшая жена и дочь… года рождения. Указанная квартира приобретена истцом в 2004 году в совместную собственность с бывшей женой, брак с которой прекращен в 2009 году. Постановлением администрации городского поселения …Кольского района Мурманской области от 15 августа 2016 года многоквартирный дом, в котором проживает военнослужащий, признан аварийным и подлежащим реконструкции, а срок отселения физических лиц, зарегистрированных в нем по состоянию на 12 мая 2016 года, определен датами, которые будут утверждены в программе Мурманской области по расселению аварийных домов. Решением начальника Северного РУЖО от 24 мая 2018 года административный истец с 18 января 2018 года был принят на учет нуждающихся в получении жилого помещения в избранном месте жительства – г. Санкт-Петербурге, а решением того же должностного лица от 25 июля 2018 года снят с данного учета в связи с отсутствием оснований, дающих право на получение жилого помещения по договору социального найма. В обоснование принятого решения указано, что в собственности К. имеется 1/2 доли жилого помещения, общей площадью 28,5 кв. м, что превышает учетную норму, установленную Законом Санкт-Петербурга от 30 июня 2005 года №407—65 (9 кв. м общей площади жилого помещения для проживающих в отдельных квартирах и жилых домах). При этом дом в п. … признан аварийным и подлежащим реконструкции, а квартира истца в этом доме непригодной для проживания не признавалась. Удовлетворяя заявленные требования, гарнизонный военный суд пришел к выводу о том, что поскольку К. проживает в доме, который в 2016 году надлежащим порядком признан аварийным и подлежащим реконструкции, находящиеся в нем жилые помещения не отвечают требованиям, установленным для жилых помещений, оснований для снятия административного истца с учета нуждающихся в получении жилого помещения в избранном месте жительства – г. Санкт-Петербурге у начальника Северного РУЖО не имелось. Между тем такие выводы основаны на неправильном применении норм материального права. В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются проживающие в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям. Согласно ч. 4 ст. 15 ЖК РФ жилое помещение может быть признано не пригодным для проживания по основаниям и в порядке, которые установлены уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти. Порядок признания жилого помещения непригодным для проживания установлен постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2006 г. №47, утвердившим Положение о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции (далее – Положение). Пунктом 7 Положения предусмотрено, что оценка и обследование помещения в целях признания жилого помещения пригодным (непригодным) для проживания граждан осуществляются Межведомственной комиссией, создаваемой в этих целях органом исполнительной власти субъекта РФ или органом местного самоуправления. В состав комиссии, кроме представителей этих органов, включаются также представители органов, уполномоченных на проведение регионального жилищного надзора, государственного контроля и надзора в сферах санитарно-эпидемиологической, пожарной, промышленной, экологической и иной безопасности, защиты прав потребителей и благополучия человека и др. С учетом положений части 4 статьи 15 ЖК РФ и пунктов 2, 5, 8 Положения законодателем не предусмотрено иного порядка обследования жилых помещений в целях признания их пригодными (непригодными) для проживания, кроме обследования создаваемыми на уровне муниципального образования межведомственными комиссиями. Между тем оценка и обследование квартиры, где зарегистрирован и проживает административный истец, межведомственной комиссией не проводились и заключение о признании данного жилого помещения непригодным для проживания не составлялось. Что касается проживания К. в аварийном доме, подлежащим реконструкции, то данное обстоятельство само по себе не является основанием для признания его нуждающимся в получении жилого помещения, а вывод суда о том, что находящиеся в нем жилые помещения не отвечают требованиям, установленным для жилых помещений, не основан на законе и является преждевременным. Следует также учитывать, что для предоставления жилого помещения в связи с проведением капитального ремонта или реконструкцией дома ЖК РФ предусмотрен особый правовой механизм. В частности, жилищные права собственника жилого помещения, признанного в установленном порядке аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, в силу ч. 10 ст. 32 ЖК РФ обеспечиваются изъятием помещения путем выкупа, а также возможностью предоставления взамен изымаемого жилого помещения другого жилого помещения в порядке, предусмотренном ст. 89 ЖК РФ, если соответствующий дом включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 2007 г. №185-ФЗ «О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства». При этом между муниципалитетом и собственником аварийного жилья должно быть достигнуто соглашение по вопросу предоставления другого жилого помещения взамен непригодного. В любом случае собственник имеет право выбора любого из названных способов обеспечения его жилищных прав. В случае невключения многоквартирного дома, признанного аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, в адресную программу жилищные права собственника жилого помещения обеспечиваются в порядке, предусмотренном ст. 32 ЖК РФ. Необходимо также учитывать, что претендуя на получение жилья от Министерства обороны РФ, К. остается собственником 1/2 доли квартиры, от прав на которую он не отказывался, площадь которой превышает учетную норму, установленную для г. Санкт-Петербурга. Более того, как установлено по делу, административный истец имеет в собственности еще одно жилое помещение площадью 19 кв. м, расположенное в г. …и полученное им по договору дарения 4 апреля 2011 года. Согласно ч. 2 ст. 51 ЖК РФ при наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений. При изложенных обстоятельствах действия административного ответчика, связанные со снятием К. с учета нуждающихся в избранном им месте жительства, являлись законными и обоснованными.

Основной вывод суда:

При определении места жительства несовершеннолетних детей, не достигших четырнадцати лет, – членов семьи военнослужащего следует учитывать место жительства их законных представителей.

Обоснование:

Решением уполномоченного органа Р. Д. С. принят на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, с формой обеспечения – жилищная субсидия. При этом супруга административного истца, а также его несовершеннолетний сын, не достигший возраста четырнадцати лет, на учёт не приняты. Ра. через своего представителя обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил отменить решение начальника ФГКУ «Северрегионжильё» в части отказа в постановке на жилищный учет совместно с ним его сына. Решением Североморского гарнизонного военного суда от 12 ноября 2018 года в удовлетворении административного искового заявления отказано. В обоснование принятого решения суд указал, что сын административного истца после расторжения брака между родителями, будучи зарегистрированным совместно с отцом в г. Североморске по месту его жительства, фактически там не проживает. Доказательств ведения общего хозяйства с отцом не имеется, при этом сын проживает совместно с мачехой в г. Кирове и там же обучается в 6 классе. Отменяя решение суда первой инстанции, флотский военный суд указал, что эти выводы основываются на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и неверной оценке установленных по делу обстоятельств. Так, судами установлено, что Р. в 2008 году на состав семьи из 4 человек, в том числе и его сына, было предоставлено служебное жилое помещение. Административный истец и его сын с момента предоставления вселены в служебное жилое помещение и постоянно зарегистрированы по адресу его нахождения. 25 ноября 2014 года брак между супругами Р. прекращён. Согласно решению мирового судьи с бывшей супруги Р. в пользу административного истца взыскиваются алименты на содержание сына, который остался проживать с отцом. Заочным решением Североморского районного суда от 30 июня 2015 года бывшая жена по иску Р. признана утратившей право пользования служебным жилым помещением и выселена из него без предоставления иного жилья. 1 августа 2015 года Р. заключил брак с М., проживающей в г. Кирове, которая в последующем к месту военной службы административного истца не прибыла по причине наличия постоянного места работы в г. Кирове. Согласно п. 5 ст. 2 названного Федерального закона «О статусе военнослужащих» социальные гарантии и компенсации, которые предусмотрены настоящим Федеральным законом, федеральными конституционными законами и федеральными законами, устанавливаются военнослужащим и членам их семей. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 25 Постановления от 29 мая 2014 г. №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» разъяснил, что при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса РФ и Семейного кодекса РФ. В силу положений Семейного кодекса РФ родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, их обязанность включает в себя заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии (п. 1 ст. 55, п. 1 ст. 63 СК РФ), что невозможно без реализации детьми жилищных прав. Согласно пункту 2 статьи 20 ГК РФ местом жительства несовершеннолетних детей, не достигших четырнадцати лет, признается место жительства их законных представителей – родителей, усыновителей, опекунов. Так как административный истец постоянно проживает в г. Североморске, постоянным местом жительства его ребенка является этот населенный пункт. Это же место для проживания несовершеннолетнего ребенка определено и в приведенных выше судебных постановлениях. С учётом этих обстоятельств и положений приведённых норм в их взаимосвязи, а также того обстоятельства, что раздельное проживание истца с сыном является вынужденным, обусловленным спецификой (характером) прохождения им военной службы (длительными командировками), несовершеннолетием самого ребёнка, и иными, установленными по делу обстоятельствами, флотский военный суд пришел к выводу, что сын Р. является членом семьи военнослужащего в смысле требований жилищного и семейного законодательства. По этой причине административный истец вправе претендовать на обеспечение жилым помещением для постоянного проживания совместно со своим сыном, находящимся на его воспитании. На этом основании решение гарнизонного военного суда было отменено и по делу принято новое решение об удовлетворении заявленных требований.

Основной вывод суда:

Курсанты военных образовательных организаций высшего образования не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях до окончания обучения и до обеспечения их жилыми помещениями.

Обоснование:

К.А.В. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконными и отменить решения заместителя начальника ФГКУ «Северрегионжильё» МО РФ от 13 марта 2019 года в части исключения его дочери С. А. А. из Единого реестра в качестве нуждающейся в жилых помещениях в составе его семьи и предоставления жилищной субсидии без ее учета. Решением Североморского гарнизонного военного суда от 25 апреля 2019 года этот административный иск удовлетворен. Апелляционным определением флотского военного суда данное решение оставлено без изменения по следующим основаниям. Из дела видно, что К. А. В. после окончания высшего военно-учебного заведения в 1994 году проходит военную службу на офицерских должностях, имеет выслугу в календарном исчислении более 28 лет. В состав семьи входят 4 человека (супруга К., дочь.. г.р., (ныне С. А. А.) и сын… г.р.). В период службы истец и члены его семьи служебным жилым помещением и жильем для постоянного проживания не обеспечивались. На момент рассмотрения дела К. проживал с супругой и сыном в жилом помещении по договору поднайма, при этом все 4 члена семьи зарегистрированы по адресу воинской части. Решением начальника ФГКУ «Северрегионжильё» МО РФ от 10 марта 2016 года административный истец составом семьи четыре человека принят на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении по месту прохождения военной службы в городе Североморске с формой обеспечения жилищная субсидия. 1 августа 2017 года дочь административного истца, являясь курсантом Военной академии связи, заключила брак с курсантом этой же академии. Решением заместителя начальника ФГКУ «Северрегионжилье» МО РФ от 13 марта 2019 года дочь истца исключена из Единого реестра в качестве нуждающейся в жилом помещении в составе семьи К. со ссылкой на п. 5 ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих», а также п. 2 ст. 10 Семейного кодекса РФ ввиду ее возраста, обучения в Военной академии связи, а также в связи с заключением брака. Решением того же должностного лица от 13 марта 2019 года административному истцу без учета его дочери предоставлена жилищная субсидия. В судебном заседании суда первой инстанции дочь истца подтвердила желание быть обеспеченной жилым помещением в составе семьи своего отца. В соответствии с п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащим – гражданам, заключившим контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 г., и совместно проживающим с ними членам их семей, признанным нуждающимися в жилых помещениях, федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются субсидия для приобретения или строительства жилого помещения либо жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти по месту военной службы. Согласно п. 5 ст. 2 названного Федерального закона социальные гарантии и компенсации, которые предусмотрены данным федеральным законом, федеральными конституционными законами и федеральными законами, распространяются также и на членов семьи военнослужащего. К членам семей военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, на которых распространяются указанные социальные гарантии, компенсации, если иное не установлено данным Федеральным законом, другими федеральными законами, относятся: супруга (супруг); несовершеннолетние дети; дети старше 18 лет, ставшие инвалидами до достижения ими возраста 18 лет; дети в возрасте до 23 лет, обучающиеся в образовательных организациях по очной форме обучения; лица, находящиеся на иждивении военнослужащих. В силу п. 11 ст. 15 указанного Федерального закона за военнослужащими, проходящими военную службу по призыву, курсантами военных профессиональных образовательных организаций или военных образовательных организаций высшего образования сохраняются жилые помещения, занимаемые ими до призыва (поступления) на военную службу. Они не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Верно проанализировав перечисленные нормы права и фактические обстоятельства дела в их совокупности, суд первой инстанции, вопреки доводам жалобы, пришёл к правильному выводу, что поскольку дочь К. до поступления в военную образовательную организацию высшего образования была зарегистрирована совместно с отцом и другими членами его семьи по месту жительства в г. Североморске, где постоянно с ними проживала на условиях поднайма, в марте 2016 года в возрасте 21 года была правомерно признана нуждающейся в жилье по месту прохождения истцом военной службы. Снятие курсанта с указанного учета до получения жилого помещения или окончания военной образовательной организации высшего образования недопустимо в силу специального указания на этот счет в законе. Это обстоятельство имело определяющее значение при рассмотрении настоящего дела. Более того, эта гарантия за дочерью административного истца сохранялась бы в случае необеспечения жилым помещением и на первые пять лет после окончания обучения и получения первого офицерского звания в силу требований п. 1 ст. 15 названного Федерального закона. При таких обстоятельствах замужество дочери истца, совместное проживание ее с супругом – военнослужащим в съемном жилье по договору поднайма и ведение с ним общего хозяйства, на что имелись ссылки в апелляционной жалобе, не имели правового значения для дела, так как не исключали право курсанта состоять на жилищном учете и получать жилое помещение совместно со своим отцом военнослужащим.23

Правовые позиции Северного флотского военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Для признания супруга, а также детей собственника жилого помещения, вселенных им в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении.

Обоснование:

Решением Архангельского гарнизонного военного суда удовлетворено административное исковое заявление Ш. К. А., который просил признать незаконным решение начальника отделения ФГКУ «Северрегионжилье» об отказе в принятии истца вместе с членами семьи из 5 человек на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма и возложении обязанности на указанного административного ответчика принять административного истца и членов его семьи на этот учёт. Апелляционным определением флотского военного суда указанное судебное постановление отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении иска. Судом установлено, что административный истец с учетом даты окончания военной образовательной организации высшего образования и получения в связи с этим офицерского воинского звания относится к числу военнослужащих, обеспечиваемых на весь период службы служебными жилыми помещениями. С 29 марта 2008 года истец состоит в браке и имеет 3 несовершеннолетних детей 2008, 2013 и 2016 годов рождения. 20 марта 2018 года мать супруги административного истца – Ш.А.А. приобрела в собственность четырёхкомнатную квартиру, общей площадью 114,2 кв. м, расположенную по месту службы военнослужащего в г. Северодвинске. Согласно договору купли-продажи квартиры, её стоимость частично была оплачена за счёт денежных средств, предоставленных родителям жены административного истца и Ш. К. А., выступивших в качестве созаёмщиков по кредитному договору. В указанную квартиру Ш. А. А. вселила истца и его супругу, которые с 28 марта 2018 года на основании их заявлений, поданных в орган регистрационного учёта, с согласия собственника были зарегистрированы в данном жилом помещении по месту жительства. Как указал Ш. К. А. в административном исковом заявлении, в то же жилое помещение были вселены его несовершеннолетние дети, при этом все члены его семьи зарегистрированы по месту пребывания по адресу воинской части, в которой истец проходит военную службу. В октябре 2018 года Ш. К. А. обратился в территориальное отделение ФГКУ «Северрегионжилье» с заявлением о принятии его вместе со всеми членами семьи из 5 человек на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма в избранном месте жительства – г. Москве. Решением начальника указанного жилищного органа истцу отказано в принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в связи с обеспеченностью жилым помещением по установленным нормам. Признавая данное решение жилищного органа незаконным, гарнизонный военный суд указал, что Ш. К. А. имеет право на обеспечение жилым помещением, предоставляемым по договору социального найма в избранном месте жительства от Минобороны РФ, поскольку не обеспечивался таковым в период военной службы и, кроме того, не является нанимателем жилых помещений по договорам социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения, либо собственником или членом семьи собственника жилого помещения. Как указано в решении суда, регистрация истца и его супруги в квартире, принадлежащей матери последней, в силу ст. 3 Закона РФ от 25 июня 1993 года №5242—1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» не свидетельствует об их обеспеченности жилым помещением. Кроме того, согласно договору безвозмездного пользования этим жилым помещением, собственник квартиры имеет право выселить из неё временных жильцов и досрочно расторгнуть указанный договор. Судебная коллегия не согласилась с этими выводами, поскольку они не соответствовали установленным по делу обстоятельствам и основаны на неправильном применении норм материального права. Абзацем 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» установлено право военнослужащих, обеспечиваемых на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, при достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, в случае признания их нуждающимися в жилых помещениях, на обеспечение жилым помещением по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства. Указанные военнослужащие признаются федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством РФ. Как указано в п. 2 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих, утверждённых постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, в целях признания военнослужащих указанной категории нуждающимися в жилых помещениях по избранному месту жительства применяется учетная норма площади жилого помещения, установленная по избранному постоянному месту жительства. В соответствии с ч.ч. 1 и 2 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи. Члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Согласно правовой позиции, изложенной в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении ЖК РФ», для признания супруга, а также детей и родителей собственника жилого помещения, вселенных им в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки. Как следует из заявления жены истца о регистрации по месту жительства от 28 марта 2018 года, она вселена в квартиру, принадлежащую ее матери, в качестве члена семьи собственника этого жилого помещения. Из аналогичного по содержанию заявления о регистрации по месту жительства Ш. Е. К., а также других материалов дела видно, что в таком же качестве в названное жилое помещение одновременно были вселены административный истец и его несовершеннолетние дети, в связи с чем все они имеют право пользования данным жилым помещением без каких-либо ограничений наравне с его собственником. Вопреки выводам суда первой инстанции, не свидетельствуют об обратном соглашения истца и его супруги с Ш. А. А. о пользовании указанным жилым помещением, поскольку эти соглашения, оформленные как договоры безвозмездного пользования жилым помещением, не определяют права указанных лиц иначе, чем это предусмотрено ст. 31 ЖК РФ. Наоборот, из содержания этих договоров видно, что Ш. А. А. передаёт принадлежащую ей квартиру в пользование Ш. К. А. и его жены, а последние обязуются использовать это жилое помещение по назначению (для проживания), содержать его в технически исправном и надлежащем санитарном состоянии и, кроме того, в установленные сроки вносить плату за пользование жилым помещением и коммунальные услуги. При этом срок действия названных договоров в них не определен. Не опровергает факт вселения истца, его жены и детей в квартиру, принадлежащую Ш. А. А., в качестве членов её семьи и то обстоятельство, что последняя вместе со своим мужем зарегистрирована и проживает в другом жилом помещении, поскольку гражданину на праве собственности могут принадлежать несколько жилых помещений и проживать он может в любом из них, а не только в том жилом помещении, в котором проживают вселённые им в качестве членов семьи иные лица. Более того, выпиской из домовой книги и другими материалами дела подтверждается, что до вселения в занимаемую в настоящее время квартиру истец вместе с супругой и дочерью 2008 года рождения имели регистрацию и проживали в другом жилом помещении в г. Северодвинске, общей площадью 40,7 кв. м, в которое они также были вселены в качестве членов семьи собственника этой квартиры – отца супруги истца. Приведенные доказательства в своей совокупности позволили суду апелляционной инстанции прийти к выводу о сохранении истцом и его супругой семейных отношений с родителями последней и их вселении в квартиру в качестве членов семьи собственника этого жилого помещения. На этом основании отказ уполномоченного органа в принятии Ш. К. А. на жилищный учет требованиям действующего законодательства не противоречил.

Основной вывод суда:

Совместное проживание военнослужащего и членов его семьи является обязательным условием для предоставления жилых помещений на весь состав семьи, в том числе в избранном после увольнения месте жительства.

Обоснование:

К.А.Д. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил обязать начальника ФГКУ «Северрегионжилье» отменить свое решение в части отказа в принятии на учет членов семьи военнослужащего в качестве нуждающихся в жилых помещениях и повторно рассмотреть указанный вопрос. Решением Североморского гарнизонного военного суда данный иск удовлетворен. Мотивируя свое решение, гарнизонный военный суд пришел к выводу о праве жены и ребенка К. состоять на жилищном учете в качестве членов семьи истца для обеспечения жилым помещением в избранном месте жительства после увольнения, поскольку их раздельное проживание с военнослужащим обусловлено его необеспеченностью жилым помещением по месту военной службы, а также необходимостью ухода женой за престарелыми родителями, один из которых является инвалидом 3 группы. Также суд указал об отсутствии соглашения между родителями о месте проживания несовершеннолетней дочери. Однако этот вывод противоречил установленным по делу обстоятельствам и был сделан без учета требований действующего законодательства, регулирующего спорные правоотношения. Так, судами установлено, что К. первый контракт о прохождении военной службы заключил до 01 января 1998 года, проходит ее в г. Мурманске и с 2009 года состоит на учете нуждающихся в жилом помещении по месту военной службы. В 2014 году истец заключил брак и имеет дочь 2013 года рождения. В связи с предстоящим увольнением по достижении предельного возраста пребывания на военной службе истец обратился с заявлением в ФГКУ «Северрегионжилье» о признании нуждающимся в жилом помещении в избранном после увольнения месте жительства в г. Москве на состав семьи 3 человека (он, жена и дочь) с формой обеспечения – жилищная субсидия. В соответствии с п.1 ст.15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащим, заключившим контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года, и совместно проживающим с ними членам их семей, признанным нуждающимися в жилых помещениях, федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, по их желанию предоставляются субсидия для приобретения или строительства жилого помещения либо жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по месту военной службы, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более – по избранному месту жительства.

При этом военнослужащие признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ. Таким образом, совместное проживание военнослужащего и членов его семьи при наличии предусмотренных ст.51 ЖК РФ оснований является обязательным условием для предоставления жилых помещений на весь состав семьи, в том числе в избранном после увольнения месте жительства. В силу п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения. Из материалов дела усматривается, что супруга и дочь административного истца, а также дочь жены от предыдущего брака постоянно зарегистрированы и проживают в квартире в г. Долгопрудный Московской области общей площадью 44,6 кв. м, принадлежащей последней на праве собственности. Жена истца, согласно справке с места работы, трудоустроена и с октября 2016 года работает в должности фармацевта в названном городе. Факт отсутствия совместного проживания К. с членами своей семьи подтвердил и не оспаривал в судебном заседании представитель административного истца. Указанные обстоятельства являлись юридически значимыми для правильного разрешения дела. Ссылка истца на невозможность проживания членов его семьи с ним ввиду непредставления ему жилого помещения по линии Минобороны РФ является несостоятельной, поскольку по месту военной службы К. снимает жилое помещение. Факт временной регистрации родителей административного истца по месту пребывания в г. Долгопрудный (с марта 2019 года по март 2024 года), то есть после вынесения оспариваемого решения жилищного органа, а также наличие у одного из них с 2013 года заболевания в отсутствие убедительных сведений о необходимости постоянного ухода именно женой истца за ними, не могут служить достаточными основаниями признать раздельное проживание истца с членами семьи вынужденным. Поскольку жена и дочь К. совместно с ним не проживали и в качестве членов семьи собственника жилого помещения обеспечены жилой площадью в г. Долгопрудный Московской области, то в силу вышеприведенных норм оспариваемое решение должностного лица в части отказа в принятии этих лиц на жилищный учет при обеспечении истца жильем по избранному месту жительства после увольнения с военной службы признано законным и обоснованным. С учетом этих обстоятельств решение гарнизонного военного суда было отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении административного иска. Схожая ошибка была допущена Североморским гарнизонным военным судом по административному исковому заявлению полковника Ф. С. А.24

Правовые позиции Северного флотского военного суда в 1-м полугодии 2021 года:

Основной вывод суда:

Военнослужащий войск национальной гвардии Российской Федерации в случае перевода к новому месту военной службы исключается из списка нуждающихся в жилых помещениях и включается в этот список решением жилищной комиссии по новому месту службы.

Обоснование:

Решением Мурманского гарнизонного военного суда, вынесенным в порядке гражданского судопроизводства, удовлетворено заявление капитана 1 ранга В. Суд признал незаконным и недействующим с момента принятия решение жилищной комиссии войсковой части 000 от 26 июня 2020 года в части снятия истца с членами семьи с учета нуждающихся в жилых помещениях в избранном постоянном месте жительства в г. Москве. Флотский военный суд перешел к рассмотрению данного дела по правилам административного судопроизводства, отменил судебное постановление и принял новое решение с отказом в удовлетворении заявленных требований по следующим основаниям. Как установлено в суде, В. относится к категории военнослужащих, которые на основании п.1 ст.15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» на весь срок военной службы с совместно проживающими с ними членами семьи обеспечиваются служебными жилыми помещениями, а по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и при признании нуждающимися в жилых помещениях вправе претендовать на получение жилищной субсидии или жилых помещений в собственность бесплатно или по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства за счет федерального органа, в котором проходят военную службу. Административный истец с октября 2015 года проходил военную службу в войсковой части 000 в г. Полярные Зори Мурманской обл. на должности командира указанной воинской части. На основании соответствующего заявления в связи с достижением выслуги в 20 лет решением жилищной комиссии войсковой части 000 от 19 августа 2016 года В. и члены его семьи были поставлены на жилищный учет военнослужащих, нуждающихся в жилом помещении для постоянного проживания в избранном месте жительства в г. Москве. В периоды с 26 августа 2017 года по 21 июня 2019 года истец проходил военную службу в качестве слушателя в Военном учебно-научном центре Сухопутных войск «Общевойсковая академия Вооруженных Сил РФ» в г. Москве, с 21 июня 2019 года по 20 января 2020 года в войсковой части 111 в п. Лебяжье Ленинградской обл., а с 20 января 2020 года – в войсковой части 000 в г. Мурманске. В связи с убытием к новому месту службы в г. Москву В. решением жилищной комиссии войсковой части 000 от 29 августа 2017 года (с учетом внесения изменений в это решение 26 июня 2020 года) с 26 августа 2017 года снят с учета нуждающихся в жилом помещении для постоянного проживания в избранном месте жительства. Удовлетворяя заявленное требование, гарнизонный военный суд исходил из того, что истец имеет право на получение жилого помещения в избранном месте жительства от Росгвардии РФ, а оспариваемое решение жилищной комиссии войсковой части 000 это его право нарушает. Данные выводы гарнизонного военного суда в связи с неправильным применением норм материального права и неверным определением значимых для дела обстоятельств признаны ошибочными. Приказом Федеральной службы войск национальной гвардии РФ от 3 сентября 2019 года №301 утвержден Порядок учета военнослужащих войск национальной гвардии Российской Федерации, лиц, проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющих специальные звания полиции, нуждающихся в улучшении жилищных условий (далее – Порядок). В соответствии с п.3 Порядка решение о принятии на учет (об отказе в принятии на учет) военнослужащих, нуждающихся в улучшении жилищных условий, принимается жилищными комиссиями воинских частей по месту прохождения ими военной службы. При этом, согласно п.12 Порядка, в случае перевода военнослужащего к новому месту военной службы военнослужащий исключается из списка нуждающихся в жилых помещениях на основании решения жилищной комиссии, оформленного протоколом заседания жилищной комиссии. Выписка из протокола заседания жилищной комиссии об исключении военнослужащего из списка нуждающихся в жилых помещениях, заверенная председателем жилищной комиссии и гербовой печатью, а также учетное дело в течение трех рабочих дней направляются председателем жилищной комиссии к новому месту военной службы военнослужащего. Не позднее чем через тридцать рабочих дней с даты поступления к новому месту военной службы военнослужащего выписки из протокола заседания жилищной комиссии об исключении из списка нуждающихся в жилых помещениях и учетного дела военнослужащий включается в список нуждающихся в жилых помещениях на основании решения жилищной комиссии с даты принятия его на учет нуждающихся военнослужащих по прежнему месту военной службы. Исследованные в судебном заседании доказательства свидетельствовали о том, что такая обязанность в отношении истца административным ответчиком выполнена, и выписка из протокола заседания жилищной комиссии об исключении В. ева из списка нуждающихся в жилых помещениях от 26 июня 2020 года направлена в адрес жилищной комиссии войсковой части 111. Из представленных в суд апелляционной инстанции документов видно, что решением жилищной комиссии войсковой части 111 В. с членами семьи был принят на соответствующий жилищный учет для обеспечения жильем в г. Москве. При таких обстоятельствах действия жилищной комиссии войсковой части 000 по снятию В. с учета нуждающихся в жилом помещении для постоянного проживания требованиям действующего законодательства не противоречили и прав административного истца не нарушали.25

Правовые позиции Северного флотского военного суда во 2-м полугодии 2021 года:

Основной вывод суда:

Невозможность представления военнослужащим одновременно с заявлением о принятии на жилищный учет документов с мест жительства членов его семьи не может служить безусловным основанием к отказу в принятии его на этот учет.

Обоснование:

Решением Гаджиевского гарнизонного военного суда отказано в удовлетворении административного иска старшего мичмана З., оспаривавшего решение начальника территориального отдела «Гаджиевский» филиала «Северный» ФГАУ «Росжилкомплекс» (далее – территориальный отдел) об отказе в принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях с составом семьи. Апелляционным определением флотского военного суда указанное судебное постановление отменено и принято новое решение об удовлетворении иска. Судами установлено, что З. относится к категории военнослужащих, обеспечиваемых на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями. В декабре 2015 года административный истец заключил брак с гражданкой Азербайджана Б., 28 декабря 2012 года у них родился сын, а 16 августа 2013 года – дочь, являющиеся гражданами Российской Федерации. В мае 2015 года военнослужащему по месту службы была предоставлена служебная двухкомнатная квартира, где был зарегистрирован З. с двумя детьми. Б., не являвшаяся гражданкой России, на основании выданного ей вида на жительство с 27 мая 2014 года по 24 апреля 2019 года состояла на миграционном учёте в г. Мурманске. В декабре 2019 года она получила паспорт гражданки Российской Федерации и 4 марта 2020 года зарегистрирована по месту жительства супруга и детей. В связи с достижением административным истцом общей продолжительности военной службы более 20 лет он подал в территориальный отдел заявление о признании его с составом семьи нуждающимися в жилом помещении по избранному месту жительства. Оспариваемым решением начальника территориального отдела З. в принятии на этот учет отказано. Основанием к этому в решении указано на непредставление истцом в жилищный орган выписок из домовых книг и копий финансовых лицевых счетов с мест жительства супруги военнослужащего за последние пять лет до подачи заявления. Признавая данное решение должностного лица не нарушающим права военнослужащего, гарнизонный военный суд исходил из того, что истец не выполнил требования, изложенные в п.6 Правил признания военнослужащих – граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту, нуждающимися в жилых помещениях, утверждённых постановлением Правительства Российской Федерации от 20 октября 2020 года №1768 (далее – Правила). Между тем с этим выводом согласиться нельзя. В соответствии с п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие-граждане признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации, и обеспечиваются жилыми помещениями либо денежными средствами на приобретение или строительство жилых помещений в соответствии с настоящим Федеральным законом. Согласно п.6 Правил при подаче в уполномоченный орган заявления о признании нуждающимся в жилом помещении военнослужащий должен представить выписки из домовых книг и копии финансовых лицевых счетов с мест жительства членов его семьи или единый жилищный документ за последние 5 лет до подачи заявления. В том же пункте указывается, что в случае, если по обстоятельствам, не зависящим от военнослужащего, часть документов не может быть получена (представлена), военнослужащий представляет документы, свидетельствующие о невозможности их получения (представления). Аналогичное требование к документам, представляемым военнослужащим совместно с заявлением о принятии на жилищный учет, установлено в п.1 Инструкции о предоставлении военнослужащим – гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, жилых помещений по договору социального найма, утверждённой приказом Министра обороны Российской федерации от 30 сентября 2010 года №1280 (далее – Инструкция).

Этот же пункт содержит указание на порядок действий военнослужащего в случае невозможности получения им выписок из домовых книг и копий финансовых лицевых счетов с мест жительства членов его семьи. Согласно п.5 Инструкции, если военнослужащим представлены не все документы, указанные в п.1 настоящей Инструкции, уполномоченный орган приостанавливает рассмотрение заявления о принятии на учёт нуждающегося в жилом помещении и направляет военнослужащему и командиру (начальнику) воинской части по месту прохождения военнослужащим военной службы уведомление с предложением представить в уполномоченный орган недостающие документы. Таким образом, установленная в Министерстве обороны РФ процедура рассмотрения заявлений военнослужащих о принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях не предусматривает автоматического отказа в принятии на такой учет в случае не представления документов, перечисленных в п. 6 Правил. При этом на уполномоченных органах и на командовании лежит обязанность оказывать содействие военнослужащим по сбору необходимых документов, включая выписки из домовых книг и копии финансовых лицевых счетов с мест жительства членов их семей. Положения данных норм ошибочно не принимались во внимание территориальным отделом при принятии оспариваемого решения и судом при оценке этого решения. Как установлено в судебном заседании, З., подав заявление в жилищный орган о признании нуждающимся в жилом помещении по избранному месту жительства, не представил выписки из домовых книг и копии финансовых лицевых счетов с мест жительства супруги за период с 16 февраля 2016 года по 15 февраля 2021 года. При этом в заявлении содержится указание на то, что военнослужащий по независящим от него обстоятельствам не может получить такие документы. Начальник территориального отдела, выявив отсутствие указанных документов, в нарушение п.5 Инструкции не выяснил причины, по которым истец не имеет возможности представить недостающие документы, не приостановил рассмотрение заявления военнослужащего о принятии на учёт нуждающихся в жилом помещении, не направил уведомление с предложением представить в уполномоченный орган недостающие документы. С учетом приведенных обстоятельств флотский военный суд пришел к выводу о том, что оспариваемое решение начальника территориального отдела принято с нарушением требований п. 6 Правил и п. 5 Инструкции и нарушает права административного истца на правильное разрешение представленного им заявления о принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях с составом семьи.26

Правовые позиции Тихоокеанского флотского военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Решение должностного лица уполномоченного жилищного органа о принятии административного истца на учёт нуждающихся в жилых помещениях с зачётом части общей площади жилого помещения, предоставленного ему ранее, как члену семьи военнослужащего, обоснованно признано судом незаконным.

Обоснование:

Уссурийский гарнизонный военный суд удовлетворил административный иск Р., признав незаконным оспоренное им решение начальника 5 отдела ФГКУ «Востокрегионжильё» о принятии административного истца на учёт нуждающихся в жилых помещениях с зачётом 14,03 кв. м. жилого помещения, предоставленного ему ранее как члену семьи военнослужащего, и возложил на названное должностное лицо обязанность исключить из принятого им решения указание о зачёте этой площади жилого помещения. Не согласившись с решением суда первой инстанции, административный ответчик в апелляционной жалобе просил его отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, указав в обоснование жалобы, что ранее Министерством обороны Российской Федерации административный истец был обеспечен в составе семьи своего отца – военнослужащего (всего 4 человека) жилым помещением, которое в последующем передано в собственность его матери, и повторное жилищное обеспечение Р. без учёта 1/4 доли указанного жилого помещения приведёт к сверхнормативному обеспечению его жильём за счёт государства. Рассмотрев административное дело, флотский военный суд не нашёл оснований для удовлетворения апелляционной жалобы по следующим основаниям. Как следует из материалов дела, Р. заключил контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 г. (не считая времени обучения в военной образовательной организаций высшего образования), в связи с чем на весь срок военной службы подлежал обеспечению служебным жильём. До поступления административного истца на военную службу его отцу – военнослужащему на состав семьи 4 человека, включая самого Р., в декабре 1994 г. квартирно-эксплуатационной частью Чебаркульского района Челябинской области от Исполнительного комитета Чебаркульского городского Совета народных депутатов предоставлена трёхкомнатная квартира общей площадью 56,1 кв. м., в которой Р. сохранял регистрацию до июля 2002 года, то есть до окончания обучения в военной образовательной организаций высшего образования, получения первого офицерского звания, и убытия к новому месту службы, расположенному в ином населённом пункте. Вступившим в законную силу решением Чебаркульского городского суда от 14 марта 2014 года за матерью административного истца признано право собственности на данное жилое помещение. 17 сентября 2018 года административный истец по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет обратился с заявлением о принятии его в составе семьи 2 человека, включая сына 2011 г.р., на учёт нуждающихся в жилых помещениях. Решением начальника 5 отдела ФГКУ «Востокрегионжильё» от 18 декабря 2018 года Р. принят на данный учёт с зачётом 14,03 кв. м. жилого помещения, предоставленного ему ранее как члену семьи военнослужащего. Согласно абз. 1 и 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений в порядке и на условиях, установленных этим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счёт средств федерального бюджета. Военнослужащим, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более предоставляются жилищная субсидия или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных военнослужащих в собственность бесплатно или по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными ст. 15.1 данного Федерального закона. В соответствии с п. 1 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих – граждан Российской Федерации, утверждённым постановлением Правительства Российской Федерации от 29 июня 2011 года №512, признание нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих, указанных в абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», осуществляется по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, уполномоченными органами федеральных органов исполнительной власти и федеральных государственных органов, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба. К таким органам в Министерстве обороны Российской Федерации относится Департамент жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации – уполномоченный орган, осуществляющий свои функции по вопросам организации деятельности по обеспечению военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, жилыми помещениями как напрямую, так и через соответствующие региональные управления жилищного обеспечения – структурные подразделения регионального управления (приказ Министра обороны Российской Федерации от 18 ноября 2010 года №1550). Пунктом 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ определено, что гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения. Исходя из этого, установление принадлежности административного истца к членам семьи собственника жилого помещения имеет существенное значение для дела. В силу абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», за военнослужащими, обеспечиваемыми служебными жилыми помещениями, сохраняется право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу лишь на первые пять лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных профессиональных образовательных организациях или военных образовательных организациях высшего образования). Судом было установлено, что Р. в связи с убытием к новому месту службы, то есть по независящим от него обстоятельствам, в 2002 году выселился из занимаемого им жилого помещения и больше в это жильё не вселялся, вследствие чего на основании абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», а также п. 4 ст. 31 и ч. 3 ст. 83 ЖК РФ утратил право пользования данным жилым помещением со дня выезда. Более того, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет он изъявил желание быть обеспеченным жильём в ином населённом пункте, отличном от места жительства до поступления на военную службу. С учётом изложенного, оснований для учёта общей площади жилого помещения, ранее предоставленного Р. в составе семьи своего отца, при разрешении должностным лицом уполномоченного жилищного органа вопроса о его принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях не имелось.27

Правовые позиции Тихоокеанского флотского военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Сохранение регистрации по адресу служебной квартиры, предоставленной военнослужащему, за членом его семьи, постоянно или преимущественно не проживающим на территории Российской Федерации, основанием для обеспечения указанного гражданина жилым помещением (жилищной субсидией) в качестве члена семьи военнослужащего не является.

Обоснование:

В связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, и неправильным применением норм материального права флотским военным судом отменено решение Уссурийского гарнизонного военного суда по административному делу Х., которым признано незаконным решение начальника 5 отдела ФГКУ «Востокрегионжильё» от 17 июня 2019 года в части отказа в принятии на учёт нуждающихся в жилом помещении сына административного истца – ФИО 1 дата г. р. Обосновывая вывод о незаконности отказа уполномоченного органа в признании сына административного истца нуждающимся в предоставлении жилых помещений, гарнизонный военный суд сослался на его вселение в предоставленное Х. служебное жилое помещение в 2007 году в качестве члена её семьи, сохранение регистрации в этом жилом помещении и указал, что выезд ФИО 1 за пределы Российской Федерации в связи с обучением является временным и в соответствии со ст. 71 ЖК РФ не влечёт прекращение права на проживание в предоставленном жилом помещении. Однако данные выводы суда первой инстанции основаны на неправильном применении норм материального права и противоречат материалам дела. Предметом спора по делу является вопрос обеспечения Х. жилищной субсидией с учётом её сына, а не его права на проживание в предоставленной истцу служебной квартире, в связи с чем ссылка гарнизонного военного суда на ст. 71 ЖК РФ безосновательна, поскольку данная норма спорные правоотношения не регулирует. Гарнизонный военный суд правильно сослался в решении на п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 г. №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», согласно которому при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, следует руководствоваться нормами Семейного и Жилищного кодексов РФ. В частности нормами ЖК РФ, определяющими правила пользования служебными жилыми помещениями, права и обязанности нанимателя и членов его семьи (ч. 5 ст. 100 ЖК РФ, п. 1 ч. 1 ст. 92 ЖК РФ, ст. 65, ч. 3 и 4 ст. 67 и ст. 69 того же Кодекса). Однако суд оставил без внимания, что условием применения этих норм является факт совместного проживания с военнослужащим члена его семьи. При этом вывод суда о том, что выезд ФИО 1 за пределы Российской Федерации связан с обучением и является временным, а поэтому на него распространяются права и гарантии, установленные законодательством Российской Федерации для членов семей военнослужащих, на материалах административного дела не основан и закону не соответствует. Судом не приняты во внимание положения ст. 20 ГК РФ, согласно которым местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает, а также ст. 2 Закона Российской Федерации «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации», согласно которой местом жительства является жилой дом, квартира, комната, жилое помещение специализированного жилищного фонда либо иное жилое помещение, в которых гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и в которых он зарегистрирован по месту жительства. Согласно материалам дела ФИО 1 с 2014 года проходит обучение у мастера «бонсай» и проживает в Японии. За предыдущие три года он находился на территории Российской Федерации с 3 по 22 июля 2017 года, с 1 по 17 мая 2018 года и с 18 июня по 8 июля 2019 года, что не может расцениваться как постоянное или преимущественное проживание на территории Российской Федерации в соответствии с приведенными нормами закона. В этой связи сохранение сыном Х. регистрации по адресу служебной квартиры матери основанием для обеспечения его жилыми помещениями в качестве члена семьи военнослужащего не является. В соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1998 года №4-П сам по себе факт регистрации или отсутствие таковой не порождает для гражданина каких-либо прав и обязанностей и согласно ч. 2 ст. 3 Закона РФ «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места жительства в пределах Российской Федерации» не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и законодательными актами субъектов Российской Федерации. При таких данных решение уполномоченного органа об отказе в принятии на жилищный учёт сына Х. соответствует установленным по делу обстоятельствам и указанным положениям закона. Поскольку неправильное применение судом норм материального права повлекло неверную оценку обстоятельств, имеющих значение для дела, флотский военный суд решение гарнизонного военного суда отменил, а административный иск оставил без удовлетворения по указанным выше основаниям. При этом утверждение представителя истца о наличии у сына Х. права на обеспечение жильём совместно с матерью в связи с прохождением обучения судом апелляционной инстанции признано несостоятельным, поскольку выбор членом семьи военнослужащего в возрасте более 23 лет рода занятий, связанного с длительным пребыванием за пределами территории Российской Федерации, не входит в предмет регулирования Федерального закона «О статусе военнослужащих» и основанием для распространения на таких лиц прав и социальных гарантий, установленных этим законом, не является. Сама Х. признана нуждающейся в предоставлении жилых помещений в форме жилищной субсидии и до её выплаты право истца на обращение в уполномоченный орган при изменении учётных данных не ограничено.