Читать книгу Таулос. Книга первая. Северный ветер - Евгений Логунов - Страница 2

Эта история произошла очень давно. Тогда все было не так, как сейчас, да и сам мир был другим. Огромный океан покрывал поверхность Земли, и один материк, окруженный десятком больших и малых островов, лежал на его поверхности. Покрытый густыми лесами, сияющий на солнце снежными вершинами гор, с зелеными равнинами и серебристо-голубыми лентами рек, он раскинулся во все западное полушарие и был обителью всего живого среди шумных, темных вод.

И как драгоценный камень венчает золотой перстень, так и величественный город Таулос – чудесное творение рук человеческих – был гордостью и оплотом всех земель и народов. Величественный и несокрушимый, Таулос был построен в 289 году Четвертой Эпохи первым императором – Иесеном. В лице Несена народ увидел не только защитника, но и мудрого правителя. Он сумел собрать воедино разрозненные ранее княжества и сплотить их вместе. Закончилось смутное время для людей, живших под страшным гнетом завоевателей с далеких островов, прекратились гонения и вечные скитания по земле пропитанной болью горечи и утрат. Придя к согласию, люди попросили Иесена стать их заступником. Несен оправдал надежды, и вскоре его провозгласили императором, проявив тем самым признательность и доверие. Объединенные земли образовали империю Таулос. Все они признали власть императора Несена и получили от него уверительные грамоты, в которых император клялся в искренности своих побуждений и гарантировал защиту своему народу. Так началась эпоха Таулоса.

Император Иесен скончался в 372 году, оставив после себя двух сыновей и чудесный город – в дар достойным потомкам, умеющим чтить память предков и способным понять мудрость ушедших поколений.

* * *

Четырнадцатый день месяца зеленых листьев. 2851 год Четвертой Эпохи.

– Кто ты? – голос, словно гром, загрохотал под склонами пещеры и эхом вернулся обратно. – Я спрашиваю, кто ты? Назови свое имя!

– Меня зовут Сенгтай.

– Что тебе нужно?

– Я ищу господина Даргона.

– Его здесь нет. Убирайся!

– Но я должен найти его, мне…

– Пошел вон! – голос, и без того грозный, превратился в рык. – Возвращайся туда, откуда пришел!

– Позвольте мне хотя бы объяснить причину своего визита, – попросил Сенгтай и почувствовал, как холодный пот выступил у него между лопаток. На минуту в пещере воцарилась тишина. Однако страх не проходил, и Сенгтай ждал ответа.

– Хорошо, говори.

– Я пришел из храма Вечного солнца… – не успев договорить, Сенгтай вновь услышал голос.

– Что ты делал в храме Вечного солнца?

– Я был адептом, и наш учитель господин Екои просил передать вам письмо.

– Был, просил?! Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?

– Потому что господина Екои больше нет, так же, как нет больше и самого храма.

Сенгтай стоял, опустив голову. Безысходность завладела его сердцем, и стало неважно, что произойдет дальше. Он потерял свой прежний дом, а новый не отворил перед ним свои двери. Он потерял своего наставника, и другого у него не было. Осталось только выполнить последнюю волю покойного учителя.

Сенгтай стоял на краю темного туннеля, по которому около часа он спускался вглубь горы. Перед ним открывалась большая мрачная пещера, куда тысячи лет не проникал дневной свет. Где-то в глубине пещеры тускло горели факелы, давая слабый неровный свет. Странные тени, возникающие на стенах, меняли свои очертания. Увиденное будоражило воображение Сенгтая, вызывая тревогу и неуверенность. Осторожно сделав шаг из темноты каменного коридора, он очутился на краю небольшого уступа, с которого можно было увидеть большую часть этого нерукотворного дворца с единственным залом.

– Спускайся, – услышал он, наконец, голос невидимого собеседника.

Справа от уступа Сенгтай обнаружил лестницу, ведущую вниз. Мгновение он колебался, но затем, отбросив сомнения, шагнул на ступени, ведущие к тайне, о которой он столько раз слышал и которую так долго искал.

* * *

Император Тайрат проснулся за два часа до рассвета. Он долго лежал в постели, глядя на высокий потолок, украшенный изысканной росписью, которая рассказывала о правлении всех императоров, живших в этом дворце, начиная с первого императора Несена и заканчивая императором Рангалом, отцом Тайрата. Все они были изображены по-разному. Так, например, Иесен был одет в богатые красные одежды, расшитые золотом и драгоценными камнями. Он управлял прекрасной колесницей, запряженной пятью лошадями, что символизировало его вклад в процветание империи. Пять лошадей олицетворяли пять разных земель и народов, объединенных для общего дела. Колесница означала тяжелую ношу, которую должны были нести объединившиеся народы, а ее роскошь – щедрое вознаграждение за нелегкий труд. Красное одеяние императора подразумевало мудрость, мужество и славу. Красный цвет принадлежал только ему. Все остальные были одеты в синее с красной окантовкой. Синий цвет – цвет воина, защитника своей земли.

Император Рангал изображался всадником, сидящим на белом коне, символе храбрости, и держащим в руке меч. Больше чем кому-либо из предшественников, ему приходилось защищать империю. За годы правления он воевал в общей сложности пятнадцать лет. И именно поэтому остался в памяти потомков как император-полководец.

Глядя на изображение отца, Тайрат тяжело вздохнул. Сон, приснившийся ему этой ночью, заставил, его содрогнуться. Это был плохой сон. Тайрат чувствовал беду, и это не давало ему покоя. Нет, он не боялся ни больших, ни малых бед. За свои девяносто восемь лет он многое повидал и сделал тоже немало. Ему так же приходилось вести войска в бой во имя процветания империи, и в этих боях он потерял многих друзей и родного брата Тайтара.

Вспомнив о брате, император снова тяжело вздохнул. Сон уже давно пропал, и Тайрат решил подняться с постели. Он еще раз взглянул на изображение отца. Затем взгляд его сместился туда, где на потолке не было росписи. Там было пусто. И там, оставалось еще много места. «Когда-нибудь и я займу место рядом с тобой, отец», – подумал Тайрат и понял, что произнес это вслух. Он огляделся. Было тихо и еще довольно темно. Спальня, погруженная в предрассветные сумерки, казалась пустой и унылой. «Здесь только я и лики моих предков», – снова подумал Тайрат и улыбнулся. Повернувшись на бок, он медленно сел и спустил ноги с кровати.

Высокая и массивная, сделанная из редкого зеленого дерева и покрытая прозрачным лаком и золотыми инкрустациями, она стояла посреди спальни. Ковровая дорожка, затканная редкими цветами, вела от кровати к большому окну. На высоких стенах спальни висели воинские доспехи, отполированные до блеска щиты с гербами, окаймленными золотом, а также много разного оружия. Все это Тайрат хранил в память о великих битвах и давно минувших днях, когда он был молод, силен и полон грандиозных планов. Однако, к великому сожалению, время течет неумолимо и жизнь пролетает так стремительно, что порой кажется, будто это был всего лишь миг, яркий и короткий, подобный вспышке падающей звезды на темном ночном небе.

На дальней стене спальни императора Тайрата висели картины. Их было очень много, и, в основном, это были пейзажи. Долгими вечерами, когда он сильно уставал или ему становилось одиноко, Тайрат садился в мягкое низкое кресло и долго смотрел на картины. Он мог сидеть так часами, глядя на многочисленные пейзажи, уносясь мысленно в те далекие прекрасные места. Там не было забот и тревог, там он мог забыть о своей усталости и обрести душевный покой. Вершины гор в снежных шапках, бескрайные равнины, покрытые сочной зеленой травой. А вот изображенный умелой рукой великого художника вишневый сад после дождя, где на каждом листочке, на каждой ягоде, спелой и красной, видны капельки воды. Ну, разве это не чудесно?

Тайрат с трудом встал с кровати. Его ноги ощутили мягкий теплый ковер, лежащий на полу. Некоторое время он стоял, прислушиваясь к себе и чувствуя, как тепло ковра поднимается по ногам и проникает в самые отдаленные уголки его тела. Взгляд уловил едва заметные блики на темном стекле окна. «Скоро рассвет», – подумал Тайрат и направился к окну. На востоке небо окрасилось розовым, и тьма постепенно рассеивалась, уступая место новому дню.

Так, стоя у окна своей спальни, император Тайрат встретил рассвет пятнадцатого дня месяца зеленых листьев.

* * *

Солнце уже полностью показалось над горизонтом, не оставив и следа от прошедшей ночи. Его лучи ярко освещали стены дворца, проникая в окна залов, скользя по улицам и крышам домов.

Дворец был построен на вершине холма, поэтому из окон был виден почти весь город, расположенный у его подножия и на склонах. От дворцовых ворот и до подножия холма, где располагалась главная городская площадь, вела широкая каменная лестница, по краям которой возвышались гранитные скульптуры животных с чашами на головах. В этих чашах по вечерам помощники дворцового смотрителя Ло-По разводили огонь, чтобы стража у ворот могла видеть, кто приближается к дворцу. Ступеней было восемьсот восемьдесят две, и путешествие верх и вниз было довольно-таки трудным делом. Чаш для огня было вдвое меньше, однако разжечь четыре с половиной сотни огней было достаточно непросто.

По обе стороны от лестницы на склонах холма располагались дома высших чиновников. Там жили министры и генералы императорской армии, а также семьи служащих при дворе. За городской площадью рядами выстроились дома обыкновенных жителей Таулоса. Все улицы города были абсолютно прямыми и пересекались друг с другом под прямым углом. Высокие городские стены окружали город со всех сторон, образуя квадрат. На западе они подходили почти вплотную к стенам дворца и были отделены друг от друга только рядами воинских казарм. Городские ворота были расположены на востоке и охранялись не менее тщательно, чем сам дворец императора.

Общая численность жителей Таулоса составляла около пятидесяти тысяч человек, и еще столько же жили в мелких поселениях вблизи городских стен.

Каждый день с восходом солнца ворота Таулоса открывались, и тысячи людей устремлялись в город. Из пригородных поселков сюда шли торговцы зерном, мясом и овощами. Приезжали торговцы и из других земель.

Так было всегда, так будет и сегодня.

Дверь в спальню Тайрата открылась, и на пороге появился мужчина лет пятидесяти огромного роста и богатырского телосложения. Увидев стоящего у окна императора, он склонил голову и попытался уйти незамеченным.

– Это ты, Лука? – спросил, Тайрат не отводя глаз от окна. – Входи, я уже не сплю.

Лука как будто только этого и ждал. Он тут же бросился к императору со своей ежедневной фразой: «Вы опять рано встали сегодня! Ну что же вам не спится, ведь еще…».

– …не открыли городские ворота, – перебил его Тайрат, – я знаю, Лука, знаю.

Но Лука был уже рядом. Он подхватил Тайрата подмышки своими огромными руками и понес к кровати.

– Мой господин, вам нельзя так рано вставать. Вы очень мало отдыхаете и много работаете. Вот и вчера легли далеко за полночь, – продолжал Лука взволнованно.

Его голос был довольно необычным: низким, мягким, как бархат. Когда Лука говорил, а он любил поговорить, император слушал его и невольно думал о том, что, наверное, ни один звук не действовал на него так успокаивающе, как этот голос. Волновался ли Лука, радовался или злился, его голос звучал спокойно и мягко. Но не только голос был достоинством Луки. Его характер также был особенным. Лука был личным слугой Тайрата вот уже двадцать лет, и ни разу за это время император не заметил, чтобы Лука проявил злобу или агрессию. Обладая высоким ростом и стальными мышцами, он имел преимущество перед остальными, но, ни разу даже не попытался продемонстрировать его.

Лука был чудовищно силен, и однажды император сам смог в этом убедится. В 2835 году, в середине месяца белой земли, тогда еще молодой и бодрый Тайрат со своей свитой отправился на охоту в леса к устью реки Эль. Охота на медведя в это время года была интересна и практически безопасна. Лука уговаривал императора взять его с собой, но тот отказывался. «Зачем тебе ехать со мной?» – спрашивал Тайрат, но Лука продолжал настаивать, и император согласился.

Медвежью берлогу собаки нашли довольно быстро. Охотники окружили ее и подняли копья. Тайрат и Лука стояли в стороне. Охотники уже замахнулись, как вдруг собаки, привязанные к дереву, громко залаяли.

Медведя в берлоге не было. Он появился из-за деревьев прямо за спиной императора. Старый голодный зверь, не выдержавший зимней спячки и неожиданно нашедший столь желанную еду, не раздумывая, бросился вперед. Лошадь рванула с места, и Тайрат с криком упал на снег. Паника охватила присутствующих. Хранитель императорского меча Моши бросился отвязывать собак, а в это время медведь был уже в двадцати шагах от Тайрата.

Лука напал на медведя сбоку, неожиданно для всех. Он стремительно бросился на него, обхватив руками его толстую косматую шею. Медведь не ожидал этого и, сбитый с толку, закружился на месте, грозно рыча и пытаясь сбросить неожиданно появившегося врага. Его лапы с огромными острыми когтями несколько раз достали Луку. Снег вокруг стал красным, но, несмотря на тяжелые раны, Лука не отпускал зверя. Неожиданно медведь захрипел и медленно повалился на бок, придавив своим телом слугу императора. Когда охотники осторожно приблизились к месту схватки, Лука уже был без сознания. Его одежда была разорвана, на спине и на боку из ран текла кровь. Императора подняли на ноги, и он поспешил к своему слуге. Луку вытащили из-под медведя, и Тайрат приказал своему лекарю Васаге осмотреть его.

– Раны довольно глубокие, но я думаю, что он поправится, – сказал Васага, завершив осмотр.

Охотники обступили убитого зверя.

– На нем нет крови, – сказал Моши, оглядев лежащего на снегу медведя. – Господин Васага, может, вы осмотрите заодно и его? Моши толкнул медведя ногой.

– Зачем это? – испуганно спросил лекарь.

– А вдруг он живой? – Моши перевел взгляд на Васагу. – Вдруг он без сознания?

Все как по команде сделали шаг назад и нервно зашептались.

– Васага! – позвал лекаря император.

– Иду, мой господин! – отозвался тот и бросился к императору.

– Осмотри медведя, – приказал Тайрат. Эти слова заставили бежавшего со всех ног лекаря остановиться так резко, что он не удержался и, взмахнув руками и ахнув, упал в снег. Моши громко рассмеялся. Тайрат попытался скрыть улыбку, но это у него плохо получилось. Когда Васага поднялся на ноги, отряхиваясь от налипшего снега и всё повторяя: «Иду-иду, мой господин», смеялись уже все.

Осторожно, боком, с вытянутой вперед рукой, Васага приблизился к зверю. Он поднес ладонь к его носу, и через некоторое время все увидели, как лекарь сел на снег и облегченно вздохнул: «Мертв, он мертв, Ваше Величество».

– Отчего же он умер? – спросил Тайрат.

Васага снова поднялся на ноги. Склонившись к медведю, он начал постукивать его по бокам, а затем ощупал шею животного.

– Вот причина, – произнес Васага и распрямился, – у него сломана шея. Ваш слуга сломал ему шею.

Моши вытаращил глаза. Императорская свита, как волна, накатилась на убитого зверя, с интересом разглядывая и ощупывая его. Тайрат подошел к Луке, лежащему на толстом суконном одеяле. Его глаза были закрыты.

– Ты спас меня. Спасибо, – тихо сказал Тайрат.

Неожиданно Лука открыл глаза.

– Вам незачем благодарить меня. Я должен заботиться о Вас, – тихо ответил он.

Тайрат улыбнулся и, присев, взял руку Луки в свои руки в знак уважения и доверия.

После этой истории Лука стал пользоваться особым расположением императора. Они часто беседовали, сидя у огня в спальне Тайрата, и на прогулки по дворцовому саду Тайрат часто брал Луку с собой. Со временем их привязанность друг к другу становилась все сильнее, а доверие императора к своему слуге всё глубже. Только Лука мог войти в спальню Тайрата без стука, и только он один был способен сменить императорский гнев на милость, если кто-нибудь из дворцовых слуг совершал проступки, за которые их ожидало суровое наказание. При дворе Лука также пользовался уважением, и даже Хранитель меча Моши здоровался с ним каждое утро. Лука нравился всем. Несмотря на свою внушительную внешность, он был очень раним. Из-за любого замечания Лука всегда сильно переживал, и даже самая безобидная шутка расстраивала его. Тогда он уходил в свою комнату в дальней части дворца и подолгу сидел там, обхватив голову и тяжело вздыхая. Таков был Лука, личный слуга императора.

Лука посадил Тайрата на постель.

– Спасибо, Лука, – поблагодарил тот.

– Прикажете вносить утреннее платье? – спросил слуга.

– Да, пожалуй.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – Лука поклонился и направился к выходу.

– Да, и вот еще…

– Слушаю, Вас, – откликнулся Лука уже возле двери.

– Попроси Неохаса зайти ко мне после завтрака. Это очень важно, – добавил Тайрат.

Лука кивнул и вышел. Вскоре он вернулся, неся белое одеяние из чистого шелка, украшенное узорами в виде птиц и цветов.

После того как император оделся и умылся, они отправились в зал для ежедневных обедов. Лука вел императора по длинным коридорам дворца, держа его под руку. Их шаги были почти неслышны, так как полы коридора устилали толстые шерстяные ковры. Считалось, что ничто, даже звук шагов, не должно тревожить его величество во время еды и отдыха.

Два стражника, стоявшие у входа в обеденный зал, увидев приближающегося императора, поклонились и открыли двери. После того как Тайрат и Лука вошли внутрь, двери закрылись наглухо, и уже никто не мог войти туда, пока император ел. Это был закон.

Посреди зала стоял стол и два стула с высокими спинками. Стены нежно-голубого цвета плавно переходили в потолок, разрисованный замысловатыми узорами. В полной тишине Лука помог императору сесть за накрытый стол и, молча, удалился в дальний угол зала. Аппетита у Тайрата не было, он вообще в последнее время ел довольно мало. Вот и сегодня он лишь надкусил ломоть мягкого белого хлеба и съел два куриных яйца. Запив все это красным вином, он вытер губы и встал из-за стола. Лука поспешил к двери. Он два раза стукнул по створке маленьким медным молоточком, висевшим рядом на кожаном шнурке. Это означало, что император закончил трапезу и двери можно открыть. Затем Лука вернулся к столу, взял один стул и поставил его рядом с окном.

– Сегодня поставь оба, – тихо сказал Тайрат. – Ты предупредил Неохаса?

– Конечно, Ваше Величество. Думаю, он ждет за дверью.

– Хорошо. И еще: передай моему сыну, что я хочу видеть его сегодня на совете высших чинов. Он должен прийти.

– Слушаюсь, – сказал Лука и поклонился.

– Ступай, Лука, дальше я сам справлюсь, – Тайрат вытянул руку, отпуская слугу.

– Спасибо, Ваше Величество, – Лука снова поклонился, – зовите меня, если что-нибудь будет нужно, я всегда рядом.

– Я знаю Лука, – Тайрат улыбнулся, – ступай.

Лука тихо удалился. Тайрат сел на стул и поглядел в окно. Жизнь уже кипела за стенами дворца. Придворные исполняли свои обязанности, слуги придворных суетились, выполняя их поручения. Все жило и двигалось не только во дворце, но и на городской площади и улицах, за стенами города, да и, пожалуй, во всем мире.

– Пусть будет вечен Таулос и его император! – раздался голос. Тайрат оторвал взгляд от окна.

– Неохас, мой старый друг и советчик, – Тайрат встал со стула и, разведя руки в приветственном жесте, двинулся навстречу маленькому лысому старичку, стоящему в дверях, – я рад снова видеть тебя, – лицо Тайрата расплылось в дружеской улыбке.

– Я вижу, Ваше Величество, вы совсем не стареете и жизнь ваша полна радости, – быстро заговорил Неохас, склонив голову. Тайрат подошел и, взяв гостя за плечи, удержал его от поклона.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь, – ответил Тайрат, – но я хочу тебе верить.

– Не надо мне верить, вы должны верить себе, – сказал Неохас и улыбнулся.

– Ах ты, старый лысый пень, – Тайрат попытался нахмурить брови и сдержать ответную улыбку, – ты снова морочишь мне голову?

– Конечно же, Ваше Величество. Мне обидно, что во всем дворце только моя голова совершенно лысая.

Тайрат расхохотался. Он любил шутки Неохаса, и ему всегда было приятно с ним общаться. Разговаривая с Неохасом, Тайрат чувствовал себя не старым и уставшим императором, а мальчишкой, которому еще так много предстоит узнать. По правде говоря, это и в самом деле было почти так, ведь Неохас был старше Тайрата на тридцать лет. В этом году он отмечал свой сто двадцать восьмой день рождения. Однако, несмотря на столь почтенный возраст, Неохас выглядел совсем неплохо. Невысокого роста, худощавый, с совершенно лысой головой, он отличался подвижностью и странной манерой поведения. То он веселый, шутит на каждом шагу и хихикает, то вдруг становится серьезным и немногословным, ходит по дворцу, никого не замечая, или вовсе исчезает на несколько дней.

Среди придворных стали ходить слухи, что, скорее всего, дед совсем потерял рассудок. Чем же еще можно объяснить это непостоянство, да и немудрено на такой службе, ведь он императорский предсказатель.

– Ты снова меня рассмешил, – сказал Тайрат, – садись рядом. Мне надо с тобой о многом поговорить, – добавил Тайрат и указал на стул.

Неохас молча сел и внимательно посмотрел на императора.

– Ты хочешь сказать что-то? – спросил тот.

– Да, то есть…, – Неохас колебался.

– Я слушаю тебя, друг мой, – Тайрат заметил нерешительность в глазах Неохаса и положил руку ему на плечо, – не волнуйся, ты можешь говорить не опасаясь.

– Нет, мой повелитель, я опасаюсь. Дело в том, что… – Неохас сделал паузу, пытаясь подобрать слова, – дело в том, что нам не о чем говорить.

Тайрат удивленно поднял брови.

– Я опасаюсь, что вы не поймете меня, – добавил Неохас.

Тайрат склонил голову и задумался.

– Нам не о чем говорить, потому что ты уже знаешь все мои вопросы? – предположил он после короткой паузы.

– Да, – Неохас кивнул.

– Ты опасаешься, что я не пойму ответы на эти вопросы? – снова спросил Тайрат.

– Это так.

– Тогда просвети меня, – император улыбнулся своему старому другу.

– Поймете ли Вы меня? – Неохас покачал головой.

– Увидим, – сказал Тайрат.

– Все не так, сегодня все не так, – Неохас встал и нервно зашагал по залу.

– Что именно? – спросил Тайрат. – Ответь же, наконец!

– Да-да, конечно, – Неохас остановился, пытаясь сосредоточиться, – я видел сон… плохой сон. Вчера ночью, – закончил Неохас.

Тайрат пожал плечами:

– Мы все видим сны, иногда они плохие. Это обычное дело.

– Обычное дело, когда я читаю плохой сон, словно книгу. Я вижу, что он предупреждает нас о надвигающейся опасности, и понимаю, что нужно сделать, чтобы избежать беды. Этот сон не такой. Какая-то неведомая сила показала мне будущее. Я увидел страшные знаки, но не смог найти способ избежать или хотя бы смягчить удар, уготованный нам судьбой.

– Ты так думаешь? – спросил Тайрат. Его голос прозвучал подавленно.

– Я в этом уверен. Это подобно удару ножа, когда не ждешь его и не можешь отразить. Мы можем лишь надеяться, что рана не окажется смертельной, – сказал Неохас и тяжело вздохнул.

– Скажи мне, что ты видел? – спросил Тайрат, чувствуя, что боится ответа.

Неохас, выдержав небольшую паузу, произнес:

– Я видел грозовые тучи над Таулосом. Шел дождь, но хлеба не росли, потом светило солнце, но хлеба поникли. А затем наступила ночь.

Неохас замолчал. Несколько минут в зале стояла полная тишина. Несказанные слова повисли в воздухе. Потом Неохас продолжил:

– Я видел огонь на Сумеречной горе и тени, бродящие во мраке леса Гакхи. Они ждали кого-то или чего-то. Что-то должно произойти. Потом я увидел как Эль, Та и Ина, смешали свои воды, не впадая в озеро, и воды их стали красными как кровь. Затем взошло солнце, но черный дым застилал его. Огромные стаи мерзких насекомых кружили над землей, пожирая так и не созревший урожай, и невозможно было прогнать их. Я видел Таулос, и все жители его были одеты в черные одежды.

Неохас снова замолчал. Тайрат сидел неподвижно, и лицо его было похоже на каменную маску. Он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел.

– Это все, – произнес Неохас.

Эти слова вывели Тайрата из оцепенения. Он повернулся и посмотрел в окно. На улице ярко светило солнце, отражаясь от белых стен домов. Где-то далеко внизу на городской площади толпились люди. Они что-то покупали, торговались, смеялись, сплетничали. На мгновение Тайрату показалось, что он слышит их голоса. Они доносились до его ушей через большое расстояние, проникая сквозь стены дворца, через его окна. Но Тайрат не понимал этих слов.

– Что ждет нас? – с трудом вымолвил император. Слова его прозвучали сухо и скованно.

– Пока не могу ничего сказать. Должно пройти время, – ответил Неохас. Он все так же стоял спиной к императору.

– У нас нет никакой надежды? – спросил Тайрат.

– Не хочу давать вам окончательный ответ. Одно знаю точно: в беде мы не будем одиноки. Угроза нависла не только над Таулосом. Беда постучит во все двери.

– Как же мы сможем предупредить народы, живущие вдали от столицы?

– Боюсь, что гораздо трудней будет объяснить, какая именно угроза нависла над ними, – ответил Неохас.

– Ты прав. Мы и сами-то толком ничего не знаем, – согласился Тайрат.

– Мы должны готовиться к самому худшему, – сказал Неохас и повернулся к императору, – и все же я считаю, что надежда есть.

– И что же это? – спросил Тайрат.

– Огонь на Сумеречной горе, – ответил Неохас.

– Что ты несешь?! – вскрикнул Тайрат голосом, полным раздражения, и поднялся с места. – С каких это пор Сумеречная гора приносит удачу?

– А с каких пор, – не побоялся перебить императора Неохас, – на Сумеречной горе горит огонь? – Неохас подошел вплотную к императору, сдерживая его раздраженный натиск.

Тайрат не ожидал подобной дерзости от своего предсказателя, но воспротивиться ей не смог. Слишком велики были заслуги Неохаса, впрочем, как и уважение, которое испытывал к нему император.

– Тысячи лет эта гора не видела света, – продолжил Неохас, – и даже когда ярко светит солнце, его лучи не касаются ее склонов из-за густого серого тумана, которым она покрыта, словно одеялом. Я прожил много лет. Я знаю это.

Тайрат посмотрел прямо в глаза Неохасу и увидел в них то, что так необходимо было им всем. Надежда. Ради нее Тайрат был готов простить Неохасу его возмутительный поступок. К тому же император чувствовал и свою вину. Как же глупо было вести себя так несдержанно! Он просто испугался, поддался панике и накричал на человека, который ни в чем не был виноват. Такое поведение было непростительным не только для императора, но и для обычного человека.

После небольшой паузы, взяв себя в руки, Тайрат сказал:

– Мне очень жаль, что я заставил тебя так волноваться. Ты все сделал правильно, и в слова твоих я слышу мудрость. Впрочем, так было всегда, – Тайрат жестом пригласил предсказателя сесть, – я так глупо повел себя, прости меня за это.

– Мне не за что прощать вас, Ваше Величество. Ваш гнев нисколько не обидел меня. Кто знает, как я повел бы себя на вашем месте?

– Спасибо тебе, мой старый друг. Ты всегда поддерживал меня, спасибо, – сказал Тайрат и улыбнулся Неохасу.

– Я нужен вам еще? – спросил Неохас.

– Ты можешь идти, – ответил Тайрат.

Неохас кивнул, поднялся и мелкими шагами направился к выходу. Двери тихо закрылись, и император остался один.

* * *

Ровно в два часа дня император Тайрат в сопровождении своего слуги, открыл дверь в зал совещаний. Там его уже ждали пять боевых генералов, личный советник, министр запасов и продовольствия и дворцовый смотритель. Моши и Неохас встречали Тайрата у дверей. Когда Император вошел, все встали и поклонились. Лука помог Тайрату сесть в высокое кресло, стоявшее посреди зала. Перед креслом на расстоянии пяти шагов стояли маленькие стулья без спинок. После того как император занял свое место, все остальные расположились на них. Слуга поклонился и вышел, закрыв дверь. В полной тишине Тайрат посмотрел на присутствующих. Слева перед ним сидел Ло-По, чуть правее расположился Чинга – министр запасов и продовольствия. В центре заняли свои места генералы: Инкаон – командующий пехотными корпусами, Сафар – командующий лучниками и метательными машинами, Мун – командир кавалерии. Чуть дальше сидели генерал Пай – начальник личной охраны императора и армейского резерва и генерал Валис – командующий вспомогательными отрядами. По правую руку от императора сидели Моши и Юнак – личный советник Тайрата. Неохас стоял рядом с креслом императора. Выждав несколько минут, Тайрат сказал:

– Я приветствую вас, мои верные помощники и единомышленники.

Все сразу оживились. «Приветствуем Вас, Ваше Величество, приветствуем Вас!» – услышал он в ответ. Император поднял руку, и в зале снова воцарилась тишина.

– Я не буду сегодня много говорить, и не буду задавать вопросы, – продолжил Тайрат, – сегодня я буду слушать вас. Вам всем придется еще раз доказать, что вы не зря занимаете свои высокие посты и что мое доверие к вам не напрасно.

Генералы, молча, переглянулись, и только Ло-По как всегда был невозмутим.

– Что мы должны сделать для этого? – спросил министр Чинга.

– Слушать. Сначала нужно слушать. Надеюсь вам это по силам, – ответил Тайрат.

– Самому молодому из нас уже далеко за пятьдесят, но думаю, что слух нас не подведет, – отозвался Моши, и по залу прокатился смех.

– Тогда начнем, – произнес Тайрат и посмотрел на Неохаса. Предсказатель вышел на середину зала, встав между императором и остальными. Снова наступила тишина. Неохас достал платок и вытер пот со лба. Это было неожиданно, потому что в зале было прохладно. Генералы снова переглянулись.

– Я должен сообщить вам дурные новости, господа, – начал Неохас, – думаю, нас с вами ждут тяжелые испытания.

Министр Чинга нервно заерзал на стуле.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Моши. – Говори яснее.

– Да-да, конечно, – Неохас снова вытер пот. – Империя находится под угрозой уничтожения, и эта угроза столь же реальна, сколь и неотвратима.

– С чего вы взяли? Откуда такие мрачные мысли? – спросил Ло-По, слегка подавшись вперед.

Неохас печально улыбнулся и ответил:

– Нас ждет война, господа, и эта война не ради победы, а ради выживания.

– Простите, господин Неохас, но откуда у вас такая информация? – с удивлением в голосе спросил советник Юнак. – Насколько мне известно, у нас нет внутренних врагов. Что же касается внешних, то я каждый месяц получаю доклад о положении дел на всем восточном побережье, и в этих докладах говорится, что дроды не проявляют никаких враждебных намерений. Более того, мне известно, что они не обладают достаточной силой, ведь их численность весьма мала. После поражения, нанесенного им нашей армией, они вряд ли успели оправиться.

– Последняя война с дродами закончилась сорок лет назад, – напомнил Неохас, – тогда еще был жив император Рангал.

Все присутствующие при упоминании имени отца императора Тайрата, молча, склонили головы в знак уважения его памяти.

– Сколько воды утекло с тех пор… – задумчиво произнес Моши.

Память унесла его в далекое прошлое, когда он был молодым капитаном пехотного корпуса. Сколько сражений провел он тогда под командованием императора Рангала, сколько побед одержал…

И какие это были победы!

Громкий голос Юнака вернул Моши к реальности.

– Нам не о чем беспокоиться, – продолжал утверждать советник, – уверяю вас, их численность очень мала. Дозор сообщает, что видит лишь небольшие отряды, в лодках перемещающиеся с острова на остров. По нашим подсчетам, в армии дродов не более пяти тысяч воинов. Это все, чем они располагают.

– Не будьте таким наивным, мой друг, – сказал Неохас и покачал головой, – вы плохо знаете дродов. Эти дикари злопамятны и агрессивны. Они плодятся как тараканы, и им просто необходимо пространство для жизни. Сколько существует Таулос, столько дроды пытаются его завоевать. Каждые сорок-пятьдесят лет они вторгаются на наши земли, чтобы сделать их своими. Мне кажется, что с вашей стороны, советник, весьма легкомысленно считать, что дроды оставят свои попытки вновь это сделать.

Последние слова Неохаса сильно обидели советника, но тот сдержал возмущение, так как знал, что против предсказателя лучше не выступать. Для Юнака Неохас был недосягаем, поэтому он просто опустил глаза, чтобы скрыть свои чувства.

– А как обстоят наши дела? Давайте поговорим об этом, – предложил Ло-По. От его безмятежности не осталось и следа.

Моши почувствовал на себе взгляд императора и понял, что вопрос Ло-По, повисший в воздухе, предназначается ему. Он встал и, выдержав короткую паузу, голосом, твердым и уверенным, сообщил:

– На данный момент мы располагаем действующей армией в семь тысяч человек. Из них две тысячи конные, три – пешие и одна тысяча лучников. Еще тысяча человек находится в распоряжении генерала Валиса, – Моши кивнул в сторону генерала. Внимание участников совета сосредоточилось на нем. Поднявшись с места, Валис произнес:

– При всем моем уважении к господину Моши, – генерал почтительно склонил голову, – я должен его поправить. Дело в том, что восемьсот человек из той тысячи, что находится в моем подчинении, отпущены в резерв.

– Хорошо, – снова вступил в разговор советник Юнак, – а сколько у нас метательных машин?

– Двенадцать, – отозвался генерал Сафар, – но четыре из них не работают.

– Когда будет закончен ремонт? – поинтересовался советник.

Сафар замялся.

– Я не видел необходимости в спешном решении этого вопроса…

– Теперь она есть, – перебил генерала Юнак и, повернувшись к Моши, добавил, – вам необходимо решить возникшую проблему.

Моши кивнул:

– Генерал Валис передаст половину своих людей из резерва в помощь господину Сафару.

– Боюсь, что придется передать весь резерв, – отозвался Сафар.

– Но зачем? – спросил Валис, в растерянности разведя руки.

– Чтобы ускорить работы… – Сафар не успел закончить.

Неохас, терпеливо слушавший эту беседу, неожиданно прервал ее.

– Господа, довольно болтовни.

Все с удивлением посмотрели на предсказателя. Убедившись в том, что все внимание приковано к нему, предсказатель продолжил.

– Поймите, мы должны готовиться к тому, чего ранее не встречали, а вы говорите о сломанных метательных машинах.

– Я не понимаю вас… – начал, было, Юнак, но император остановил его.

– Довольно, – сказал Тайрат, – хватит бесполезных разговоров.

На мгновение в зале воцарилась тишина. Все прекрасно поняли, что император недоволен ими. Тайрат окинул строгим взглядом подчиненных и остановился на Моши.

– Моши, ты опытный полководец, – произнес император, – ты командовал армией, когда я еще не был императором. И что я слышу? Такое впечатление, что в этом зале собрались не генералы, а уличные торговцы.

Моши стоял, опустив глаза. Конечно же, он чувствовал себя виноватым из-за некомпетентности генералов, но выслушивать по их вине упреки от императора было уже слишком.

Тайрат понимал, что происходит сейчас в душе старого полководца, и смягчил тон.

– Сядь, Моши, сядь, – спокойно сказал Тайрат, – и еще раз послушай Неохаса. Все послушайте.

В полной тишине, собравшись с мыслями, Неохас произнес:

– Господа, нас ждет страшная война, жестокая и кровопролитная. Мы не сможем избежать ее и не можем предугадать ее начало. Когда бы она ни началась, это будет неожиданно, и наша задача – быть готовыми ко всему. Поверьте, – Неохас тяжело вздохнул, – когда эта война начнется, вся империя вздрогнет от ужаса.

И снова гнетущая тишина повисла в зале. На лицах членов совета ясно читалось волнение и растерянность.

– Юнак, – обратился император к своему советнику.

– Да мой господин, – произнес тот, приподнимаясь с места, но Тайрат остановил его жестом руки.

– Твоя задача – сообщать нам все новости от дозорных отрядов. Ты должен стать глазами и ушами империи.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – отозвался советник.

– Теперь, ты, Моши, – Тайрат перевел взгляд на оруженосца, – подумай, что нам нужно, чтобы быть готовыми к любой ситуации. Покажи мне армию Таулоса, которую невозможно сокрушить! – голос императора, наполненный твердой уверенностью, стал громким и четким.

И неожиданно для самого себя Моши заразился этой уверенностью. Он почувствовал возбуждение и огромное желание действовать – как воин после начала боя, освободившийся от тягостного ожидания битвы.

Моши поднялся с места. Взгляд его упал на генерала Пая.

– Сколько человек у вас в общем резерве? – спросил Моши.

– Пять тысяч, – ответил Пай.

– Полагаю, что его необходимо увеличить до двадцати тысяч. Сколько человек в охране императора?

– Пятьсот, – снова ответил Пай.

– Давайте увеличим их количество до двух тысяч. Они будут охранять не только дворец императора, но и весь город.

– Генерал Сафар, – обратился Моши.

Сафар поднялся с места.

– Наберите из резерва людей. Вы должны собрать четыре тысячи лучников. Генерал Валис поможет вам отремонтировать метательные машины и построить еще двадцать восемь. Мне нужны сорок метательных машин. Это позволит разбить любую армию.

Валис охнул. Моши продолжил:

– Генерал Мун, мы можем увеличить количество всадников до восьми тысяч? У вас есть лошади?

– Да, господин Моши, – отозвался Мун, – двенадцать тысяч голов.

– Хорошо, – выдохнул Моши, – остальных отдать генералу Валису и его вспомогательным отрядам. Сколько их остается?

– Шесть тысяч, – отозвался Валис, – из них полторы тысячи отойдут генералу Паю для охраны города.

– Хорошо, – снова сказал Моши, – а что у нас с продовольствием и запасами?

Министр Чинга встал и, пожав плечами, ответил:

– Оружия на всех не хватит, но это поправимо, а вот всего остального у нас с избытком. Меня интересует только одно: как много времени нам отведено на подготовку к войне? – Чинга посмотрел на императора.

– Время еще есть, – ответил на вопрос советника Неохас, – но лучше не тратить его впустую.

– У вас есть еще вопросы? – спросил император, обращаясь к совету.

Ответа не последовало. После короткой паузы Тайрат продолжил:

– Тогда, думаю, это все, господа, более не стану вас задерживать.

Все встали и, поклонившись императору, один за другим вышли из зала. Остались только Моши, Юнак и Неохас. Когда двери закрылись, Тайрат продолжил:

– Что ж, сегодняшний совет показал нам слабые места. И мы знаем теперь, над чем нам необходимо работать в первую очередь, – он поднялся с кресла и подошел к Моши, – Ты снова показал себя великим полководцем.

– Благодарю Вас, Ваше Величество, – ответил Моши и почтительно склонил голову.

– Ты можешь идти, – отпустил его Тайрат.

Моши еще раз поклонился и вышел. Тайрат вздохнул.

– Вот и началось! Да, кстати, советник, – обратился он к Юнаку, – попросите Ло-По, пусть проследит, чтобы во дворце не возникло паники. Вы же знаете, какие они впечатлительные, эти наши придворные.

– Слушаюсь, мой господин, – сказал Юнак.

– А разве мой сын не должен был появиться на совете? – неожиданно вспомнил император.

– Он будет только вечером, – сообщил советник.

– Тогда передайте ему, чтобы он обязательно пришел ко мне.

– Как скажете, Ваше Величество.

– Ступайте, советник, – сказал император, – и сделайте все, о чем я вас просил.

Поклонившись, советник быстро удалился, и в зале остались только Тайрат и Неохас.

– Мы снова одни, мой друг, – произнес Тайрат и после короткой паузы спросил, – Что ты обо всем этом думаешь?

– Время покажет, – ответил Неохас, – но одно могу сказать точно: мы уже встали на путь, который ведет нас к неотвратимому, и он единственный.

– Что ж, мы готовы встретить то, что ждет нас, – Тайрат посмотрел в глаза Неохасу, – и я надеюсь, мы сделаем это с честью и достоинством.

Неохас, молча, кивнул. Вздохнув с облегчением и улыбнувшись, император подошел к Неохасу.

– Идем, мой друг. Все что нам осталось – только ждать. Ждать и надеяться, – Тайрат взял Неохаса под руку, и они медленно пошли к дверям.

* * *

Солнце уже скрылось за горизонтом, избавив землю от своих палящих лучей, и долгожданная прохлада окутала Таулос. Городские ворота закрылись, и Ло-По с помощниками развел огонь в гранитных чашах вдоль лестницы, ведущей к дворцу.

Император Тайрат сидел в своей спальне на стуле с высокой спинкой и мягким сиденьем и задумчиво смотрел в открытое окно. Легкий восточный ветерок шевелил его седые волосы, и Тайрат наслаждался этими нежными прикосновениями.

Дверь в спальню открылась, и на пороге появился молодой человек высокого роста и крепкого телосложения. Длинные черные волосы, собранные на затылке в хвост, опускались на спину. Он был одет в походные одежды: широкие штаны, заправленные в сапоги, и серую полотняную тунику, перепоясанную широким ремнем. Длинный черный плащ покрывал его плечи. На среднем пальце левой руки поблескивал перстень, украшенный крупным рубином.

– Это ты, Хантаго? – спросил Тайрат, не поворачивая головы. Молодой человек вошел в комнату и тихо закрыл за собой дверь.

– Да, отец, – ответил он, не сводя глаз с императора.

Тайрат медленно повернулся и посмотрел на него. Несколько секунд они, молча, глядели друг другу в глаза. Наконец император произнес:

– Я рад видеть тебя. Где ты был так долго?

Хантаго быстрым шагом направился к отцу. Подойдя, он встал перед ним на одно колено и взял за руки.

– Как ты себя чувствуешь, отец? – спросил он. Глаза Хантаго, не скрывая волнения, внимательно смотрели на Тайрата.

– Все хорошо, не волнуйся, – поспешил успокоить сына Тайрат. Наклонившись вперед, он обнял его и похлопал по плечу.

– Я слышал, ты чем-то взволнован. Лука сказал, что ты почти не спишь в последнее время, – тихо, почти шепотом, произнес Хантаго.

– Не волнуйся, – Тайрат улыбнулся. – Лука, как всегда, преувеличивает. Не сплю я потому, что становлюсь слишком старым, и каждая оставшаяся минута очень мне дорога.

– Не говори так, отец. Как я могу не волноваться, глядя на тебя? Ты очень устал, я вижу это…

– Довольно, Хантаго, – остановил сына император, – не делай из меня изнеженного старика. Я хочу дожить отведенное мне время достойно, не жалуясь на усталость и болезни.

Хантаго поднялся на ноги.

– Ты самый достойный, и я горжусь тобой, отец! – сказал он.

– Спасибо тебе, – Тайрат тоже встал, – однако ты не ответил на вопрос, который я задал тебе.

Хантаго на мгновение задумался:

– Я задержался на земле таров, в поселении Онах, расположенном на берегу реки Та. Как ты знаешь, я отправился туда, чтобы встретиться с Локаи, сыном Оты, князя инаров. Ты сам послал меня, чтобы мы познакомились и обсудили некоторые дела, – Хантаго посмотрел на отца.

– Да-да, я помню, – поспешил ответить Тайрат, – садись, Хантаго, расскажи мне о вашей встрече. Как поживает мудрый Ота? Я хорошо знал его прежде. Он участвовал в войне с дродами сорок лет назад, когда те вторглись на землю таров. Тогда еще был жив мой отец, а я командовал его армией. Мы с Отой сражались плечом к плечу. Он великий воин, а его народ – сильный и бесстрашный, – Тайрат неожиданно вздохнул, а затем продолжил: – Да, воспоминания о минувших днях не дают покоя. Как же скоротечна жизнь!

Несколько минут император задумчиво смотрел в раскрытое окно. На улице было темно, но Тайрат не замечал этого. В его памяти ожили события и образы давно ушедших лет, и сердце императора сжалось от тоски по временам, которых уже не вернуть.

Наконец, вырвавшись из плена воспоминаний, Тайрат вновь обратился к сыну:

– Прости, я отвлекся. Так о чем вы говорили?

– Мы говорили о разном, – начал Хантаго, – сначала я спросил Локаи о его отце, как ты мне велел.

– И что ответил Локаи?

– Он сказал, что отец уже довольно стар и часто болеет, но его разум все так же чист, а память светла. Еще Локаи просил меня передать тебе привет от Оты и сказать, что он помнит тебя и очень дорожит вашей дружбой.

– Ах, Ота, – вздохнул Тайрат, – еще хоть бы раз увидеть его!

Знаешь, таких людей как Ота редко встретишь. Это великий человек. Надеюсь, сын великого князя унаследовал ум и силу духа своего отца? – спросил император.

– Думаю, да, отец, – ответил Хантаго, – Локаи произвел на меня впечатление очень умного, отзывчивого и весьма дальновидного человека. К тому же он веселый и доброжелательный. Я думаю, что между нами завяжется такая же крепкая дружба, как между тобой и Отой.

– Я буду очень рад этому, – сказал Тайрат.

– Локаи пригласил меня в гости и сказал, что я должен познакомиться с его отцом.

– Это очень хорошо. Ты обязательно должен посетить землю инаров, посмотреть, как живет этот народ.

– Я согласен с тобой, отец, но прежде я сказал, что мы были бы рады принять его в Таулосе. Локаи очень обрадовался, что сможет увидеть самого императора объединенных земель, и я настоял, чтобы он принял мое приглашение. Ты не возражаешь? – спросил Хантаго.

– Что ты! Конечно же, нет, – поспешил успокоить его Тайрат, – хорошие друзья достаются большим трудом и нельзя ими пренебрегать. Ты правильно сделал, что пригласил Локаи. Я буду очень рад увидеть сына Оты. Я уважаю отца, а значит, не могу не уважать сына. Когда же Локаи посетит нас? – спросил Тайрат.

– Я думаю, это произойдет в начале осени, – ответил Хантаго, – Он сказал, что не сможет раньше. У него есть очень важные дела дома. Но как только все решится, он обязательно приедет.

– Вот и хорошо, – император встал и подошел к окну.

На улице было темно и тихо. Тайрат вдохнул полной грудью свежий ночной воздух. Постояв немного, он закрыл окно и шагнул вперед.

– Теперь, я хочу поговорить с тобой о том, что очень волнует меня в последние дни, – обратился Тайрат к сыну.

– Я слушаю тебя, – отозвался Хантаго, привстав с места.

Тайрат остановил его движением руки и продолжил:

– В последнее время мрачные мысли не покидают меня. Я чувствую приближение опасности. Какая-то беда ждет нас.

– Отец, может быть, все не так, как ты думаешь, – сказал Хантаго, – ты плохо спишь, мало ешь. Возможно, ты просто устал и отсюда и все твои волнения.

– Хорошо, если так, но не только меня тревожит будущее Таулоса. Господин Неохас так же взволнован, более того, его мучают мрачные видения. Мы говорили с ним об этом сегодня утром, и он поведал мне о том, что видел.

Хантаго едва заметно улыбнулся.

– Отец, при всем уважении к господину Неохасу я все же должен спросить: можем ли мы доверять его словам?

Тайрат хотел перебить Хантаго, но тот настойчиво продолжал:

– … понимаешь, Неохас уже очень стар. Во дворце о нем разное говорят, да и его поведение не располагает к доверию. Быть может, Неохас уже не в состоянии различить грань между фантазией и реальностью.

Хантаго внимательно посмотрел на отца.

Тайрат молчал.

– Видишь ли, отец, – продолжил Хантаго после короткой паузы, – предсказания Неохаса могут оказаться пустыми, а твои волнения – напрасными.

Тайрат сделал несколько шагов по комнате.

– Да, – произнес он задумчиво, – я слышал многое о странном поведении Неохаса, о его внезапных исчезновениях и неожиданных появлениях. Но дело сейчас не в этом, – Тайрат остановился и повернулся лицом к Хантаго. – Ты говоришь о доверии, спрашиваешь, можем ли мы доверять господину Неохасу. Но ведь не это главное!

– А что же? – спросил Хантаго.

– Главное в том, что мы не можем подвергнуть империю опасности лишь по той причине, что Неохас слишком стар. Имеем ли мы право не прислушиваться к словам старого странного предсказателя, рискуя тем самым пустить беду на порог нашего дома?

На этот вопрос Хантаго не мог ответить, стоя в полном замешательстве. А между тем Тайрат продолжал:

– Подумай, Хантаго, что для нас важнее: дворцовые сплетни о выжившем из ума старике или бесспорные многочисленные заслуги Неохаса перед империей, сомнения в его здравомыслии или безопасность и процветание Таулоса. Кто сможет дать ответы на эти вопросы? – Тайрат внимательно посмотрел на сына, пытаясь понять, о чем он думает, но Хантаго лишь растерянно качал головой.

– Я не стану спорить с тобой, отец, – сказал Хантаго, – я еще молод, а ты прожил много лет и у тебя огромный опыт. Я соглашусь с твоим решением.

Император тяжело вздохнул и сел рядом с сыном.

– Нет, мой мальчик, мое время подходит к концу. Пришла пора тебе принимать решения. Тебе всего двадцать пять, но именно от тебя будет зависеть наше будущее. Ты – надежда Таулоса, Хантаго смутился.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он, – ты и сам в состоянии…

– Нет, – перебил его Тайрат, – не в состоянии. Ни я, ни кто-либо другой. Я убедился в этом на сегодняшнем совете. Таулосу необходимо свежее дыхание, молодая кровь. Это ясно как белый день. И я, и генералы, и министры – все мы слишком стары и не способны на что-то новое, еще не виданное, а именно это необходимо, чтобы выжить в создавшейся ситуации. И когда придет время, не я, – Тайрат отрицательно покачал головой, – а ты возглавишь армию Таулоса и поведешь ее в бой. Я передам тебе власть и право вершить наши судьбы.

Тайрат замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Хантаго сидел, опустив голову. Неожиданное решение отца застало его врасплох. Через несколько минут, собравшись с мыслями, он, наконец, спросил:

– Нас ждет война?

– Да, – ответил Тайрат, – и только ты сможешь ее выиграть. Ты должен быть готов к этому.

Император внимательно смотрел на сына. Хантаго поднял глаза. Тайрат ждал ответа. В его глазах Хантаго увидел веру императора в то, что его сын не дрогнет в трудную минуту и окажется достойным продолжателем дела своих предков.

И тогда Хантаго встал и твердым голосом будущего императора произнес:

– Я буду готов, отец.

Тайрат вздохнул с облегчением.