Читать книгу Евангелие от стихоплёта - Евгений Макеев - Страница 2

Однажды, лет почти шесть тысяч

Взад исчисляя с дня сего,

В Раю придумал поразвлечься

Со скуки Бог всех и всего.

Припомнив дни свои младые,

По образу – себе подстать —

Он создал юношу Адама,

Чтоб тот мог старика занять.

Но что за радость человеку

Отцу безропотно служить,

Когда он членами и сердцем,

Умом пытливым рвался жить:

Съестное промышлять охотой,

По моде шкуры подшивать

И соком терпким винограда,

Пьянящим, кубок наполнять?

Однако скоро заскучалось,

От райских кущ разит тоской,

Адам – в унынье, следом Отче

Невольно потерял покой.

Cherchez la femme, куда деваться…

Пришлось (как меньшее из зол)

Исполнить: из ребра Адама

На свет Он Еву произвёл.

И сразу огласил условье:

«Играйте в шашки и в бостон,

Места ж причинные прикройте

Немедля фиговым листом.

Вопросами не задавайтесь,

Не суйте нос, куда ни весть,

И будете при мне в порядке —

Хоть порознь спать, но сладко есть».

Но всё пошло не так елейно —

Ведь Отче создал коллектив!

Он не учёл, что эти двое

Вдвойне ловчей на креатив.

А в кущах Дерева Познанья

Как раз в ту пору плод созрел.

И Дьявол в деле искушенья

Беспечной пары преуспел.

Дал откусить, они познали

Друг друга тут же меж собой,

Предстали пред Отцом, признались,

Что стали мужем и женой.

Тогда ещё Бог не был строгим,

Но, испытав страстей накал,

Во избежанье смуты в Рае

Адама с Евой он изгнал.

Что было делать? Человека

Держать в узде не хватит сил.

На Землю, в полпути от Ада,

Он их плодиться поселил.

Так род людской обрёл начало

Во славу Бога и Отца.

Так и теперь (Ему ж во славу)

Не видно этому конца.

Ты спросишь, мой читатель вредный:

«Как ты попрал зерно наук

И почему поверил вдруг

В сюжет сказаний древних бедный,

Когда (раскопки в том порука)

Останков Homo – череда,

И двести тысяч иногда

Лет исчисляет им наука,

Когда доказана сполна

Преемственность отдельных видов

И математикой Евклида

Открытий сверена волна?»

Тебе отвечу, умник, так,

Новеллы Дарвина листая:

«Я эти бредни осуждаю.

Я прост, но вовсе не дурак.

Чтоб Человек, венец природы,

Произошёл от обезьян

И чтоб носил в себе изъян

Сей скоморошичьей породы?

Да как такому можно быть?

Я не силён отнюдь в науках,

Но чтоб не верить в эту штуку,

Не надо алгебру учить!

Быть надо гордым самым званьем

Великим, славным – Человек!

И стать перед Творцом навек

Примером чуда мирозданья.

Что до учёности потуг,

Пусть их – грызут гранит науки

И любопытствуют от скуки…

А нам всё это недосуг».

За сим без ложного смущенья,

У Господа спросив прощенья

За неуместные сомненья,

Заглянем вместе в продолженье.

Как было сказано чуть выше,

Обрёл начало род людской.

Однако следует заметить:

В том потерял Отец покой.

Ведь человека без присмотра,

Когда никто о нём не бдит,

Все тяжкие весьма прельщают,

Он отвязаться норовит.

Почуяв милую свободу,

Забыв Кому благодаря,

Он – прямо в омут головою

Совсем без в голове царя.

И что там вскоре разыгралось,

На грешной (но святой) земле!

Не баловство бы летописцев —

Не знать бы ни тебе, ни мне.

Там и инцест, и совращенье,

Убийства, пьянство, колдовство,

И мужеложство, и наветы,

Предательство и воровство.

Господь вошёл во гнев и в тему:

Решил дать безобразью бой.

И на исходе лет Творенья

Им выбран был тишайший Ной.

Задумка просто гениальна:

Всемирный навести Потоп,

Чтоб всё водой взялось, чтоб грешный

И взбалмошный народ утоп.

Один лишь Ной ковчег построил,

По паре каждой твари взяв

С собой на борт для новой жизни,

Что даст им Бог, потоп уняв.

Так и случилось. Всё утопло.

Казалось – и вопрос решён.

Вновь – расселение повсюду

Мужей тверёзых, верных жён,

Корней и злаков, плодоносных

Кустов садовых и дерев,

Зверья и птицы – жизнь воскресла,

Несчастие преодолев.

Уж слышу твой вопрос коварный,

Что с уст сорваться был готов.

Предупрежу: вопрос не нов

Про тот былой Потоп кошмарный.

Конечно, всё это ужасно:

Сплошная гибель негодяев

С безвинными детьми равняет

В одной судьбе. Но – не напрасно!

А как же от греха избавить

Всю Землю? Как очистить род,

Как образумить весь народ,

Когда нет средств его исправить?

Что человек… Он народится

Ещё и раз, и два, и три,

Его хоть в порошок сотри,

Он норовит опять плодиться.

Господь готов наслать и мор,

И голод – в страх и в назиданье,

Не смерть – так тяжкое страданье,

Чтоб смыть с Земли греха позор.

А посему – бродить по свету

Век под Дамокловым мечом!

И не роптать пред палачом,

Когда придёт пора ответа!

Так и на нас есть грех наследный,

И мы с тобой – с того же теста,

И нам бы знать и страх, и место,

Любезный мой читатель вредный.

Так что ж, вернёмся. Началось

После Потопа расселенье,

Природы общий ренессанс,

Людского рода возрожденье.

Народы множились на воле,

Но, к огорченью своему,

Увидел Отче: человечий

Род не научен ничему.

В том смысле, что грехи всё те же

Владеют им. Проклятый рок:

Как ни топи, что с ним ни делай —

На пользу не идёт урок.

В своём отчаянье заметил

Господь средь поисков утех

Аврама, правильного в вере

И обещавшего успех.

Известно: был крутого нрава

Единобожия борец,

И идолов попрал отцовских

Языческих сей молодец!

И хоть он был с сестрою в браке

(С единокровною грешил),

Господь увидел перспективу,

Для дел избрать его решил.

Бог с ним завет такой поставил:

«Ты обрезание устрой —

Суть удаленье крайней плоти

Со членов мужеских долой.

Сие принять отныне в людях

Как знак спасения души!»

Назвал Аврама Авраамом

И многожёнство разрешил.

Меж тем Содом сжёг и Гоморру,

Привычке отдавая дань —

Дать бой греху меж человеков,

Повывести всю эту дрянь.

И Авраам рожать пустился

(обрезанный не подкачал),

Племён Израилевых многих

Он стал отцом, он всех зачал.

И целых сорок поколений

Отправил он в далёкий путь,

Тяжёлый, гибельный, тернистый,

Единой нацией – в том суть.

Произошло объединенье

По вере и крови. И вот

Совместен в горе и веселье

Авраамический народ!

Судьба его не баловала,

Не раз он был ограблен, бит.

Вставал с колен, начав сначала,

Вновь воскресал, и жив, и сыт.

За счастьем и за долей сносной

Ходил в чужие страны он,

Гостил в Египте плодородном,

Где правил хитрый Фараон.

Гостеприимный поначалу,

Тот был по нраву не таков —

Свободных и трудолюбивых

Евреев превратил в рабов.

Бог не забыл свой долг отцовский,

Хотя не раз сынов бранил

За прегрешенья и авансом.

Но в них он верил, их любил.

И выбрал мужа Моисея

На роль заступника в беде,

Чтоб вызволить народ из плена —

Наперекор пойти судьбе.

И Моисей над Фараоном

Взял верх в лукавстве – не подвёл:

Под видом шествия к молитве

Он свой народ домой увёл.

С тех пор сынов немало честных,

Достойных, смелых, полных сил,

Народ израилев, известно,

Земному миру подарил.

Так грозного царя Давида

Великий сын царь Соломон

Воздвиг Храм Иерусалимский,

И тем уже был славен он.

Хотя мудрец был и писатель,

И, кроме семи сотен жён,

Ещё имел трёхсот наложниц

Сластолюбивый Соломон.

Таков же люд любвелюбивый

Под властью царскою ходил

И, как положено по вере,

Отца Небесного любил.

Служа Отцу, они молились

(и молятся до сей поры),

На жертвенник во Храм Господень

Ему несли свои дары.

Но вот что Бога огорчало:

Не побеждён и не изжит

Грех среди набожного люда —

Дорожка эта в Ад бежит.

Бог думал думу непростую

В который раз: где средство взять,

Как человечества природу

Грехопаденья обуздать?

И догадался всё же Отче:

Учитель – вот кто нужен им!

Как воздух, как вода и пища,

Как солнца свет – необходим.

Ты скажешь: «Вот так панацея!»,

Язвительный читатель мой,

А я не соглашусь с тобой —

Смотря какие выбрать цели!

Смотря, какой подход найти

К нестойким душам человечьим,

Была б методика – излечим

И не дадим свернуть с пути!

Бог – не придумщик, не мечтатель,

Бог – гениальный практик, ас.

И удивит ещё он нас —

Увидишь, вредный мой читатель!

…Но мы вплотную подошли

В своём сказанье к Новой Эре.

Она предъявит в полной мере

То, что мы в Ветхой не нашли.

Что нам грядущее готовит?

Завесу тайн с него сорву —

Терпенье! – а пока, читатель,

Закроем первую главу.