Читать книгу Бабушка на воде вилами писала. Сборник рассказов и пародий - Евгений Плотников - Страница 8

Еще утром Павел Семенович отметил – сегодня заключительная серия. Мечтатель от природы, мужчина видный, Павел Семенович был из тех упрямцев, которые всегда добиваются поставленной перед собой цели. Или по крайней мере стараются добиться, если, конечно, не вмешиваются внешние факторы. Цель может быть любой, даже самой абсурдной с точки зрения не очень интеллектуально развитого обывателя. Сейчас целью для Павла Семеновича являлся просмотр заключительной серии, уж очень ему хотелось узнать, чем же там все закончится.

Рабочий день прошел в обычном режиме, за исключением одной особенности – томительного ожидания вечера. Павел Семенович не играл с сослуживцами в «Морской бой» и не разгадывал кроссворд. Даже от чая отказался. Он только и делал, что смотрел на часы. Сознание постоянно воспроизводило сюжет из еще не наступившего момента жизни Павла Семеновича, где он, вовремя добравшись, входит в квартиру и включает телевизор. Павел Семенович представлял тот сладостный миг, когда указательным пальцем правой руки, нажав заветную кнопочку, можно будет сесть в кресло, ощутив его мягкость и теплоту, испытать легкое волнение от ласково засветившегося экрана телевизора, полностью погрузиться в созданный режиссером мир и забыть обо всем на свете, уплетая булочки с повидлом. Булочки, кстати, Павел Семенович неизменно покупал заранее, накануне, как, собственно, и в этот раз.

Незадолго до конца рабочего дня Павла Семеновича вызвал к себе начальник. Ругая все и вся, а особенно начальника, Павел Семенович побрел в его кабинет. По словам сослуживцев, жена у их шефа была бешеная, поэтому дома начальник чувствовал себя, как в чужом муравейнике, особо туда не стремился и большую часть времени пропадал на работе. Еще по дороге к своему руководителю Павел Семенович понял, что это надолго и заключительную серию посмотреть не удастся.

Ну конечно, начальник был занят какой-то очередной рабочей идеей, он советовался с Павлом Семеновичем, что-то объяснял. Но Павел Семенович его не слушал, стоял себе молча, смотрел на руководителя, как на муху. Принимали бы ставки на предугадывание действий начальства, в таком случае Павел Семенович давно бы озолотился; когда дома выносят мозг тебе, то здесь не нужно быть семи пядей во лбу и догадаться, что на работе ты будешь делать то же самое всем остальным.

– Что с вами? Вам плохо? – спросил начальник, посмотрев на осатаневшее лицо Павла Семеновича.

Павел Семенович, кивая головой и что-то бурча, попятился к двери, вывалился из кабинета и понесся по коридору к выходу, пугая служащих.

Очутившись снаружи, Павел Семенович помчался по улице, налетая на прохожих. Первой жертвой невнимательности Павла Семеновича судьба назначила какую-то женщину с пакетом апельсин, не сумевшую удержаться на ногах. Так она сама виновата, зачем носить обувь на таких высоких каблуках? Придумают черт знает что. Женщина, по всей видимости, в цирке не работала – и сама на ногах не удержалась, и пакет из рук выронила; оранжевые плоды цитрусового дерева безучастными не остались, в пакете задерживаться не захотели и покатились в разные стороны. «Твари уродские! Тут же еще под руку, – негодовал Павел Семенович, – обязательно ведь надо выкатиться. Вас положили в пакет – будьте там. Принесут домой – выложат. Морды собачьи тупорылые». Извинившись, Павел Семенович помог только подняться пострадавшей, апельсины собирать не стал, потому что торопился. И напрасно, что не стал.

Впереди по ходу движения стоял крупногабаритный мужчина, что называется крупногабаритный во всех смыслах этого слова, то есть ростом выше среднего, с пышными формами и, судя по всему, находящийся в тяжелой весовой категории. Мужчину заинтересовало поведение Павла Семеновича, оно ему явно не нравилось, но мужчина держал эмоции при себе. Как позже выяснилось, до поры до времени.

Если таких большегрузных людей не было бы в принципе, то их стоило бы выдумать только лишь для того, чтобы одному из них именно в данное и, что характерно, в строго определенное время Павел Семенович наступил на ногу. Это как раз тот случай, когда размер ноги имеет значение; размер ноги у стоящего тяжеловеса значение имел, и немаленькое. Здоровяк позволил, наконец-то, своим эмоциям извергнуться наружу и отреагировал на свободу передвижения Павла Семеновича такими ругательствами, что малыш в коляске у молодой мамы выплюнул соску и заверещал на всю улицу, явно осознав всю прелесть звучания русского языка.

Извиняясь направо и налево, Павел Семенович добрался до автобусной остановки. Стройные ряды народа, скопившегося на специально отведенном месте, предназначенном для посадки и высадки пассажиров рейсового общественного транспорта, наводили на мысль, что автобуса не было довольно долго. «Что они там, спят что ли? – думал Павел Семенович, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, – сволочи! Да где они там?» На одном месте стоять было утомительно, Павел Семенович периодически отходил от заполнивших остановочное пространство людей, прохаживался взад и вперед, но вскоре возвращался в гущу собравшихся таких же, как он, угнетаемых транспортной системой, собратьев, прищурившись, вглядывался вдаль проезжей части, откуда должен был появиться курсирующий по маршруту автобус.

Спрашивается: и зачем спешил? Знать бы заранее, в котором конкретно часу соизволит прибыть это бестолковое средство передвижения, может, не пришлось бы выслушивать кучу гадостей от квадратногнездового представителя умалишенных. Не специально же Павел Семенович наступил на ногу, должно же быть хоть какое-то понимание у человека. Все-таки неприятный осадок остался. Вот ведь народ, а? Выплеснул поток скверной информации на другого, освободил себя для чего-то хорошего, доброго и пошел дальше с чистым сердцем.

От проблемы человеческой коммуникабельности Павел Семенович вернулся к проблеме транспортной. «Черт бы побрал этих автобусников!» – за время ожидания сознание Павла Семеновича на телепатическом уровне отправило проклятия не только в сторону руководящего состава автотранспортного предприятия, но также успело дать негативную характеристику их потомкам и предкам. Вдруг ряды дрогнули, люди задвигались, разминая затекшие ноги и плечи. Это подошел долгожданный автобус. Хотя людей было в два раза больше, чем он мог вместить, влезли все, гроздьями свисая с подножек.

Павел Семенович висел на задней подножке, держась за чей-то воротник, уткнувшись лицом в рукав клетчатого пиджака. Он определил, что рукав два дня назад облили дешевым портвейном. На повороте Павел Семенович сорвался с подножки, выплюнул изо рта клочки клетчатого пиджака, пробежал за автобусом расстояние, равное протяженности между двумя остановками этого вида общественного транспорта, порадовался за себя, что удалось сэкономить деньги за проезд, свернул за угол и вбежал во двор своего дома.

Чуть не сбив с ног соседского дога, Павел Семенович резко повернул в сторону подъезда и скрылся в темном проеме. Дог никак не ожидал такой наглости, растерялся, долго смотрел в сторону темного прямоугольника, поглотившего этого неразумного нахала. Хозяин собаки шлепнул дога по холке поводком: «Не смей заглядывать на людей!»

В подъезде Павел Семенович, оказавшись перед лифтом, несколько раз нервно ткнул пальцем в кнопку вызова. «Как всегда не работает», – промелькнуло в голове Павла Семеновича. Он побежал наверх, прыгая через три ступеньки. «Второй этаж, четвертый, пятый… – неслось у него в голове, – седьмой. Есть! Я на своем». Павел Семенович трясущимися руками вытащил из кармана ключ и судорожно совал его в замочную скважину. «Заело», – подумал Павел Семенович, навалился, выбил замок, влетел в прихожую, уронил телефон, скинул с ног туфли, перепрыгнул через журнальный столик, разбил хрустальную вазу, включил телевизор и плюхнулся в кресло.

Телевизор нагревался медленно, что называется, «со смаком», внутри его чрева что-то похрустывало, лампы, получая электричество, издавали едва различимый характерный звук, напоминающий сладостный стон, возникающий при утреннем потягивании. «Ну! Ну, давай!» – торопил Павел Семенович. Темный до этого экран наполнился светом и начал выдавать четко различимую картинку. Шел краткий обзор предыдущих серий. «Успел!» – облегченно вздохнул Павел Семенович. После перечисления имен и фамилий большинства людей, причастных к созданию фильма, появились кадры с надписью «директор картины». «Наконец-то! – Павел Семенович знал, что фильмы практически всегда начинались после указания директора картины. – Все, фильм начался…»