Читать книгу Калининградский сувенир - Евгений Прядеев - Страница 7

– Андрей! Андрей! Кирпич закончился! – проорал откуда-то сверху Мирон и я с удивлением обнаружил себя стоящим посреди масштабной стройки.

Справа рыли котлован, слева из бревен складывали сруб, а прямо передо мной возвышался трёхэтажный особняк из красного кирпича больше похожий на средневековый замок. Ажурные башенки и острый шпиль навевали мысли об исторических фильмах, виденных мною в детстве. Интересно, ров копать будем или необязательно?

Я с изумлением понял, что вообще-то стою облачённым в оранжевый строительный комбинезон и держу в руках какую-то пластиковую папку. Вокруг меня снуют люди, слышится шум строительной техники и громкие крики рабочих.

– Андрей! – снова раздался из высоты крик Мирона. – И раствор тоже закончился!

– Андрей! Ты меня слышишь? – этот голос принадлежал уже кому-то другому. Неужели фон Ауэр решил лично проконтролировать ход строительных работ? Не знаю почему, но в животе возникло противное ощущение, что ничего не готово и меня сейчас начнут ругать.

– Андрей! – откуда голос? В недоумении я оглянулся, пытаясь понять, кто же ещё кроме напарника может меня звать, но никого не увидел.

– Андрей! – да что происходит? Когда мы успели подписаться на постройку усадьбы?

– Да твою дивизию, открой глаза в конце конов! – Теперь мне казалось, что крик возникает прямо у меня в голове и я наконец проснулся. Естественно, что тут никто ничего не строил, моё бренное тело лежало на диване, рядом с которым стоял Костян и взирал на меня с крайне недовольным выражением на лице.

– Андрей, решай быстро! – Нетерпеливо спросил он, убедившись, что я всё-таки открыл глаза. – Вы едете со мной или останетесь спать дальше? А то я уже опаздывать начинаю.

– Не-не, мы, конечно, едем, – торопливо пробубнил Мирон, заглядывая из коридора с зубной щеткой во рту. – Пять минут и мы готовы.

Какой он всё-таки быстрый! «Пять минут и мы готовы…»

А как же выпить чашечку кофе? Или ещё лучше запить им свежепожаренную яичницу с беконом? Но, судя по всему, такой сервис в квартире Костяна предусмотрен не был, а жаль.

Кряхтя и постанывая, я всё-таки заставил себя слезть с дивана и принялся натягивать джинсы. Посмотрел время на экране смартфона и тихо охнул. «Мама дорогая! Половина шестого утра! И эти люди будут рассказывать мине за совесть!»

Хотя я не знаю, во сколько проснулся Костян. В гостиной оказался идеальный порядок, все следы вчерашнего праздника уже испарились, а на кухне аккуратными шеренгами выстроились помытые стаканы, рюмки и прочие столовые приборы. Ладно, будем и мы собираться.

Впрочем, бухтел я зря. Почистить зубы и найти чистые носки в рюкзаке оказалось делом недолгим, поэтому если не через пять, то максимум через шесть минут я уже стоял в кроссовках в прихожей и натягивал на себя утеплённую непродуваемую ветровку.

– Давайте, давайте, давайте! – торопил нас Кузнечик, как будто где-то был пожар и без нас там никак не обойдутся. Мы с Мироном молча зевали и также молча выполняли все его распоряжения.

На улице оказалось темно, сыро и противно. Как там было в песне у моего любимого барда?

Мирон правда ничего не говорил. Он молча посмотрел на небо, вытер с лица капельки влаги, буквально висящей в воздухе, вздохнул и молча забрался на заднее сидение автомобиля.

– Слушай, а ты всегда открываешься так рано? – закурив, спросил я у приятеля, когда мы уже выруливали со двора. Сигарета, конечно, неважная замена завтраку, но и круглосуточных кофеин в Чикаго, как называли Чкаловск местные, в поле зрения тоже не наблюдалось.

– Я стараюсь начинать работу не позднее шести утра, – пояснил Костян, выруливая на окружную. Сегодня, в отличие от вчерашнего вечера, он вел машину уверенно, но очень аккуратно. – Как правило, первые два часа у меня золотое время. Местные алкаши тащат сдавать то, что им удалось где-то спереть ночью. Причём чаще всего они сдают это по цене чёрного лома, а если покрутить и рассмотреть повнимательнее, то оказывается, что можно отыскать много деталей из цветного металла. Цветмет – это уже мой чистый заработок. Особенно хорошо, когда приносят старые бытовые приборы. Там иногда попадаются в пайке золото или платина.

Трафик на дороге был скудный. Вернее сказать, его практически не было. Это не Москва, по сто километров в один конец никто ездить не будет, поэтому и просыпаться можно попозже. Минут за десять мы пролетели кусок дороги по окружной и свернули в город.

– Ого, какая громадина, – прильнул к окну Мирон. – Андрюха, это что, форт? Как ты рассказывал?

– Да, третий, – ответил я, рассматривая места, в которых прошла определенная часть моего детства. Рассвести пока не успело, поэтому крепость производила еще более монументальное впечатление. Громадина защитных сооружений буквально нависала над дорогой темной горой, где подсвечивалась лишь трасса экстремальных гонок.

– Обалдеть! Там еще и трасса для мотоциклов есть! – продолжал восторгаться мой напарник. – А почему третий? А там глубокие подземелья? А в них сейчас можно побродить?

– Бродить там и светлое время не слишком безопасно, – усмехнулся я, вспомнив, как мы однажды все вместе сначала искали, а потом откапывали одноклассника. – Потом расскажу пару интересных историй.

Я отвлекся, потому что понял, что Кузнечик снижает скорость и заруливает в гаражный кооператив буквально в километре от форта.

– Ты серьезно? – изумился я. – У тебя точка по приему металлолома рядом с третьим фортом? Тебя должны были завалить неразорвавшимися снарядами и откопанными стволами. Здесь же все вокруг просто усыпано подобными сюрпризами!

– Ну скажешь тоже, засыпать! – фыркнул Костян. – Но веселые инциденты иногда случаются. В прошлом году какие-то умники решили поставить решетку на центральный вход в форт, типа чтобы туда не ходили гулять с собаками, и детишки по подвалам не лазили. Так она простояла буквально два дня, и сами же детишки эти ворота спилили и принесли мне на продажу.

– Чудны дела твои, – покачал я головой. – Когда-то мы облазили здесь каждый подвал, и никому в голову не приходило ставить решетки или хотя бы предупреждающие таблички. Наши мозги тренировались самостоятельно, и мы точно знали, куда идти можно, а куда не стоит. А сейчас? Без указателя или еще лучше стрелочки на полу никто и шагу не ступит.

– Поколение ЕГЭ, – вздохнул на заднем сиденье Мирон. – Они не виноваты, что их натаскивают на тесты, просто привыкли, что у каждой задачи должны быть варианты ответа. Здесь такая же ситуация. Если стрелка нарисована, то надо либо идти по ней, либо не идти, а вот самостоятельно выбирать дорогу людей научить забыли.

Мы припарковались у одного из боксов в самом дальнем конце гаражного комплекса и начали выбираться из машины.

– Кстати, Мирон, – вспомнил я. – Думаю, что тебе понравится история. Когда-то давно мы с друзьями приезжали на этот форт с ночевкой на выходные. И поскольку мероприятие стало достаточно регулярным, то мы облюбовали один из казематов во-о-он на том холме.

И я показал рукой напарнику в направлении восточной оконечности форта.

– Так вот, – продолжал я. – Со временем у нас там появились чурочки для вечерних посиделок, кто-то притащил керосиновую лампу, в общем, сплошная романтика. И представь себе наше удивление, когда однажды в пятницу вечером приезжаем мы для традиционных посиделок, а в нашем каземате копошатся какие-то непонятные товарищи.

Я вздохнул, вспоминая эмоции тех дней, и потащил из кармана сигареты.

– Мы естественно к ним. Господа хорошие, давайте по-человечески, это наше место, и мы здесь уже давно обитаем, так что будьте любезны освободить жилплощадь. А они в ответ говорят: «Ребята, да не переживайте, мы археологи, буквально на полчаса», и бумагу с гербами и печатями нам показывают.

– Прикольно, – оценил мой рассказ Мирон, глаза которого уже начали поблескивать от любопытства. – И что дальше?

– Да что дальше? – снова вздохнул я. – Мы ночевали в этом каземате год, и представь себе наше изумление, когда они на наших глазах откапывают большую шкатулку золотых монет. Буквально на штык лопаты в землю была закопана. Оказывается, мы столько времени в прямом смысле этого слова спали на золоте и даже не подозревали об этом.

– Да ладно? – выдохнул Мирон. – Целая шкатулка?

– Вот как же ты надоел с этой историей, – донесся до нас голос Костяна, уже открывшего ворота. – Мирон, не принимай близко к сердцу, он всем эту байку рассказывает. Столько лет прошло, а он всё успокоиться не может.

– Чего это байку? – возмутился я. – Истинная правда!

– Да я знаю, что правда, – ухмыльнулся Кузнечик, вытаскивая на улицу огромные напольные весы, пару стульев и пластиковый столик. – Но ты так переживаешь, как будто есть вариант вернуть эту шкатулку. Или ты её из кармана выронил. Она ушла, прими это как факт и отпусти ситуацию. Убыло в одном месте – прибудет в другом.

– Как интересно, – Мирон смотрел на громадину форта сейчас уже совсем другими глазами. – Интересно, а другие подобные захоронки там еще есть?

– Сложно сказать, – теперь Костян занимался тем, что прикидывал объем наличных денег, извлеченных из объемного портмоне. – Насколько я знаю, все более-менее известные клады уже давным-давно раскопали. Хотя сколько там всего может быть спрятано, никому неизвестно. Как-то поднимали шум, что в этой крепости были спрятаны экспонаты какой-то обширной коллекции, но в девяностые тут такой бардак творился, что искать без предварительной подготовки уже просто бесполезно. Ребята, тысячу разменяете? Желательно мелкими купюрами.

Мирон с готовностью потянулся за кошельком, а я решил хоть посмотреть на «рабочее место» своего друга. Как-то раньше бывать в пунктах приема металлолома мне не доводилось, а тут такая возможность.

Если честно, то увиденное меня не сильно впечатлило. Оказалось, что точка состоит не из одного гаража, а из двух или трех, объединенных в единое пространство. Ближе ко входу громоздилась куча железного хлама, представляющая собой инсталляцию современного искусства на тему «Ничто не вечно под луной».

Приглядевшись, я разглядел старые системные блоки, стиральные машины, остов от холодильника и даже ободранную от обвивки дверцу автомобиля. Количество разного рода труб, проводов, уголков и прочих железок просто не поддавалось даже примерной прикидке. Вокруг кучи вглубь помещения вели две аккуратные дорожки по бокам, как видно туда Костян заглядывал достаточно регулярно.

Обойдя кучу, я понял, что видимо эта свалка представляла собой место первичной сортировки купленного товара, где Кузнечик вдумчиво и неторопливо отделял зерна от плевел. Иными словами, тут он сортировал купленное у местного населения.

Здесь, внутри, царил идеальный порядок. Трубы были сложены на оборудованных кронштейнах, причем они были отсортированы по длине и толщине, а приглядевшись, я понял, что еще и протерты от грязи. Рядом на полке стояли катушки с различным кабелем, лишенным оплетки. Медь и алюминий я узнал сразу, а вот еще пару катушек опознать мне не удалось. Ну да ладно, не очень-то и хотелось.

На полках, развешанных вдоль стен, разместились экспонаты, которые, видимо, представляли ценность в целом виде, причем встречались довольно занятные вещицы. Я с удивлением повертел в руках утюг позапрошлого века, который, судя по всему, нагревался с помощью углей, засыпаемых внутрь этого увесистого агрегата. Затем пару раз выжал квадратную гирю весом в двадцать килограммов. Спортом с её помощью заниматься было явно неудобно, по всей видимости, это было приспособление для каких-то торговых весов. Интересно, а где могут пригодиться такие грузики? Если только на мясном рынке, тушу коровы взвешивать…

А в углу за шторкой я обнаружил и личные хоромы приятеля. Продавленная панцирная кровать была застелена чистеньким солдатским одеялом. Синенькое, с двумя полосками по нижнему краю. На меня прямо казармой дохнуло, я пять лет спал под таким же. Еще здесь обнаружился металлический электрочайник и электронагреватель, причем судя по их внешнему виду, Костян их явно покупал не в магазине. Наверняка бомжи сперли где-нибудь на дачных участках и притащили в надежде заработать хотя бы на чекушку какого-нибудь алкогольного пойла.

Я еще раз осмотрелся по сторонам и подивился причудливым изворотам нашей жизни. Начинали то мы все примерно с одних и тех же исходных позиций, по крайней мере детей олигархов в нашей компании не водилось. Но я бы, наверное, не смог работать так, как Костян.

Я вышел на улицу и увидел, что мой приятель уже включился в работу. Двое молодых ребят деловито выгружали на весы из старенького «жигулёнка» какой-то железный лом, выглядевший так, как будто его только что выкопали из земли. Причем он был сложен у них не только в багажник, но и привязан на крышу машины, а также свален между сидениями. Вместе с тем выглядели ребята довольно опрятно, да и старенькая «копейка», судя по всему, была лишь рабочей машиной.

Неподалеку под козырьком соседнего гаража одну на двоих сигарету курили двое мужиков совсем из другого социального слоя. Даже мне с расстояния больше двадцати метров было видно, как одного из них бьет крупная дрожь и с каким нетерпением они ожидают своей очереди.

Рядом с ними стояла перемотанная изолентой старенькая складная тележка, на которой громоздилась газовая плита. Не знаю уж, где они её откопали, но выглядел этот агрегат, как гость из очень далекого прошлого.

– Что, Костян, охрану решил нанять? – Заметив меня, усмехнулся один из владельцев «жигулёнка». – Напугал тебя этот ботаник?

– Да ну тебя, – заулыбался мой приятель. – Это друзья из Москвы приехали.

– И чего ж ты их на работу потащил? Не мог по нормальному в баньку сводить да шашлыков пожарить? – хохотнул второй парень.

– Некогда им, – отмахнулся Костя с самым серьезным видом. – Люди делом заняты, планируют выкупить весь бизнес по приему металлолома в области и мне подарить. Вот, присматриваются к нюансам, так сказать. А шашлыки, если что, я и здесь пожарю, мангал, как ты помнишь, имеется.

– Балабол, – беззлобно заулыбался первый и работа продолжилась.

Костя расплатился с ребятами, которые помогли ему потом перетащить весь металлический хлам внутрь гаража, а затем махнул рукой дрожавшим то ли от утренней прохлады, то ли от похмелья, ханыгам.

– Ну чего встали, как неродные? – Что у вас там?

– Константин, доброе утро! – Чопорно поздоровался мужчина неопределенного возраста и толкнул кулаком в бок своего спутника. Они споро дотащили до весов свою газовую плиту и не спрашивая разрешения, взгромоздили её на весы.

– Обратите внимания, Константин! Изделие практически не испорчено коррозией, – разговаривал в этой парочке, видимо, только один из двоих, потому что второй мужик только дрожал и непрестанно кутался в видавший виды драный с одного бока китайский пуховик. Если честно, он оставлял довольно жалкое впечатление и был весь какой-то неопределенный. Неопределенного возраста и комплекции мужчина постоянно прятал испитое лицо от ветра и вызывал стойкое желание положить его где-нибудь поспать.

Его спутник пока еще пытался поддерживать в себе остатки собственного достоинства, поэтому видавшее виды замшевое пальто еще сохраняло остатки цвета, а голову этого субъекта, которого из-за очков мне хотелось назвать профессором, украшала меховая шапка. Естественно, тоже грязная, но, как минимум, еще теплая.

– Ой, Иваныч, вот только не надо меня опять грузить своей словесной шелухой, – поморщился Костя, глядя на электронное табло своих весов. – Сорок пять килограммов. Хочешь – возьму по цене черного лома, если нет – вези на рынок.

– Нет-нет, – поспешно согласился мужчина. – Я вам верю, уважаемый Константин, и уверен, что вы не будете наживаться за счет честных тружеников!

Иваныч получил деньги, сунул их во внутренний карман пальто, слегка поклонился Костяну, не переставая говорить слова благодарности, и они с молчуном скорым шагом удалились в сторону выхода из гаражного комплекса.

– Да уж, – проводил я их взглядом. – И как можно довести себя до такого состояния.

– По-разному, – авторитетно заявил Кузнечик, обходя покупку вокруг. – Кто-то пьет, кого-то из квартиры выжили, а кого-то просто всё устраивало. Знаешь, сколько ханыг бродит по мусоркам, у которых и жильё есть, и семьи? Нет бы найти нормальную работу, хоть какую-то. Не хотят! Причем вопрос в том, что они не пьют. Нет, бухают, конечно, но не запойно. А работать не хотят! Проще вот так вот, где-то спереть что-то, продать и весь день потом баклуши бить.

– Человек всегда сам хозяин своей судьбы, – согласился с Костей Мирон, доставая из кармана сигареты. – Я вот однажды видел кафе, которое открыли три бывших бомжа. Знаешь, как они на стартовый капитал заработали? Бутылки сдавали! Причем сначала накопили денег на убитую газель и на ней гоняли по области за стеклотарой. Потом решили, что гонять порожняком глупо и начали в деревни ту же водку возить и бытовую химию. И раскрутились!

– Ты про кафе сказал, и я есть захотел, – вспомнил я про свой желудок. Историю про бомжей я слышал, более того однажды побывал в этом самом заведении. Кстати, кормили там очень вкусно. – И кофе хочется. Костян, где в городе в такую рань позавтракать можно?

– Да зачем? – вскинулся приятель. – У меня и чайник есть, и плитка. Вроде как яйца оставались, пожарить можно. Или доширак заварить…

– Погубит тебя такое питание, – неодобрительно покачал я головой. – Давай всё-таки мы не будем тебя объедать и сгоняем в центр. Тем более, хочется Мирону еще и город немного показать.

– Чистая плита, – вдруг совершенно невпопад заявил Мирон, отшвыривая окурок. – Почему она такая чистая?

Я непонимающе посмотрел на напарника, который уже подошел к Костяну и, присев на корточки, начал внимательно осматривать железный агрегат.

– Да ты чего, Мирон? – Кузнечик тоже не совсем понимал происходящее. – Сперли где-то на дачах, вот и чистая.

– Да нет же, – выпрямился мой друг. – Они эту плиту на тележке привезли. Они сами все зачуханные, вокруг грязь непролазная, а здесь только несколько пятен. Такое ощущение, что они её за углом чистой тряпочкой протирали. Подозрительно это как-то.

– Ты параноик, что ли? – рассмеялся Костян. – Эти алкаши, считай, мои постоянные клиенты. Да и что тут может быть подозрительного?

– А про какую охрану говорили парни на «жигулёнке»? – вспомнил я. – От кого ты защищаться собрался?

– Ой, слушай ты их больше, – отмахнулся Кузнечик. – Пришел тут ушлепок какой-то, маленький, зачуханный. Говорит, что ему гараж нужен, причем именно этот. Я посмеялся, сказал мальчику проваливать и не отвлекать от работы. Он повыпендривался и ушел. Через два дня он вернулся с какими-то типами вроде Иваныча. Не знаю, что он им пообещал, но выглядели они очень грозно. Я чуть от смеха не умер, надавал им поджопников и выгнал.

Костя улыбнулся, видимо, вспомнив особенно веселый эпизод из побоища и продолжил рассказ:

– Я уже и забыл про этого ботаника, как тут менты нарисовались. Им заяву спустили, что здесь у «черных копателей» оружие вагонами покупается. Перевернули всё вверх дном, но, естественно, ничего не нашли. А мне по-братски шепнули, как именно заявитель выглядит.

– Этот же ботаник? – не выдержал Мирон.

– Ага, – радостно кивнул Костян. – Ну и, в качестве вишенки на торте, неделю назад через посредника пацанов наняли со мной поговорить серьезно. Серьезных ребят, честно признаюсь. Повезло, что я с двумя из них по спорту знаком и до драки дело не дошло. Я позвонил хозяину, и дальше уже он сам всё разруливал…

– Слушай, ну дураку ж понятно, что кому-то очень сильно твой гараж понадобился! – не выдержал я. – Ты что, совсем ничего не боишься?

– Боюсь! – неожиданно зло оскалился Костя. – Но это не повод плакаться, а заодно отдавать точку неизвестно кому. Я эту точку года два поднимал. Денег едва на еду хватало, а сейчас квартиру купил, машину, родителям помогаю… Я не уйду отсюда, даже если меня унести попытаются! Понятно тебе?

– Эй, ты чего завелся? – влез в разговор Мирон. – Тебя вообще-то никто не просит лапки вверх поднимать… Наоборот, может нужна какая-то помощь?

– Да какая тут помощь? – вздохнул Кузнечик и как-то даже съежился. – Андрюха, извини! Я реально на нервах последнее время из-за этой ситуации. Меня раздражает, что какой-то олух может прийти и вот так по наглому отобрать у меня работу! Может быть, она не самая чистая в мире, зато честная! Извини ещё раз!

– Да ладно, бывает, – протянул я, все ещё находясь под впечатлением от внезапной вспышки приятеля. Надо было очень сильно достать Костяна, чтобы он вёл себя таким образом. – Мы, наверное, всё-таки съездим в город позавтракать… Сейчас такси только вызову…

Но все мои благие намерения оказались похоронены телефонной трелью, раздавшейся из кармана. Странно, вообще-то у меня телефон чаще всего на вибрации стоит. В недоумении я достал смартфон из кармана и уставился на экран. Однако…

– Доброе утро, – произнес я с улыбкой, приняв вызов. – Вы по мне уже соскучились?

– Какого лешего ты творишь, Андрей?!! – от крика динамик телефона потихонечку начал дымиться. – Немедленно убирайся оттуда! Немедленно!!!