Читать книгу Личный прием. Живые истории - Евгений Ройзман - Страница 16

Впервые сталкиваюсь. Парню тридцать четыре года. Работал программистом в известной рекрутинговой и консалтинговой компании. Зарплата – двадцать тысяч. Компания разделилась. Та половина, в которой он работал, осталась без клиентской базы. Его попросили написать программу. Он эту программу написал. Работал и на работе, и после работы, вкладывал душу и энергию и сделал. И считал эту программу своим продуктом. Компания жила, зарабатывала деньги, он получал двадцать тысяч, и через какое-то время другая компания обратилась к нему с аналогичной просьбой – написать программу. Он написал, за основу взяв предыдущую. Хозяин взвыл и написал на него заявление.

Расследование шло долго, никто не понимал, что делать. В конце концов дали ему три года условно и штраф семь миллионов. А он из области, с женой и маленьким ребенком живет в родительской квартире. Ну, не заработал еще. Получать с него нечего. Но бывший хозяин мотивирует судебных приставов, и они все время стоят над душой. А на работу устроиться тоже не получается – иди попробуй с таким бэкграундом. И вот он, совершенно загнанный, пришел ко мне.

Стали думать. Ставлю себя на место его хозяина: человек у меня работает, получает зарплату, что-то там копошится в моем офисе, на моем компьютере. У меня в это время не самые лучшие дела, надо как-то поднимать фирму, кредиты выплачивать. Еле-еле на ноги встали, и тут на́ тебе, такой удар! Конечно, обидно.

С другой стороны, зарплату парень получал копеечную. К такому ценному сотруднику, который одним движением мог поднять компанию или запустить ее под откос, можно было и повнимательней отнестись. Кроме того, в суде доказано, что разработка программы не входила в его должностные обязанности. Он искренне считал продукт своим.

Все равно надо встречаться и разговаривать. А как разговаривать? Тот считает, что его обокрали, а этот видит, что ему жизнь сломали. Один разговаривает как хозяин и победитель, а другой, хоть и наемный работник, считает себя свободным человеком и знает, что он прав. При этом срок висит, приставы над душой стоят, а за спиной жена с маленьким ребенком.