Читать книгу Путь Найденыша - Евгений Щепетнов - Страница 4

Шаг за шагом, шаг за шагом… тум-тум-тум-тум…

Ноги несли Неда дальше и дальше от того места, где он прожил всю свою жизнь. Через несколько часов быстрого шага, почти бега, он вышел за ту территорию, где бывал, где пас коров. По главной дороге он не пошел – вдоль нее, тропами, а когда и просто по траве. Хорошо, что дождей нет – сухо, чисто, солнце сверкает, ветерок обдувает – шагать одно удовольствие. Ноги работают, а голова мыслит, соображает.

Нед совершенно не представлял, что он будет делать, когда придет в город. Может, попробовать разыскать Сенерада? И как это будет выглядеть? Он ходит в толпе людей и спрашивает: «Не видели Сенерада? Где мне найти Сенерада?» Глупо. Кроме того – с чего он взял, что после убийства десяти односельчан его куда-то там возьмут? Вечером обнаружат отсутствие пастуха, утром пошлют погоню. А может, и в ночь – деньги у Бранка есть, так почему не нанять охотников? А это уже опасно. Охотники – это не деревенские увальни. У них и собаки есть, те, которые идут по следу. Потому надо поторапливаться. Сколько ли в час он проходит? Четыре ли? Пять? Если взять самое малое – идти ему беспрерывно, не останавливаясь, восемь часов. Попадет в город он как раз к утру. Только Силан рассказывал, что городские ворота на ночь закрывают. Где ему все это время болтаться? А если подоспеют охотники? Вопросы, вопросы… вот только деваться ему все равно некуда. Идти надо.

Итак, ради безопасности нужно оборвать все контакты с прежней жизнью. Никакого Сенерада – пропало обучение. Остаются корабли – матросом. Или грузчик в порту. А что – он сильный, мешки таскать и бочки катать – не привыкать. Главное, чтобы не поймали…

* * *

Поежившись, Нед выполз из-под старого баркаса, лежащего на берегу моря у городской стены. Прежде чем туда залезть, он предусмотрительно вошел в воду на расстоянии одного ли от города и прошел по мелководью до самых городских стен, шипя и ругаясь про себя, как грузчик с рыбозасольной баржи – камешки кололи ноги, а в темноте было не разобрать, куда наступаешь. Красная луна уже зашла, ну а черная – само собой, никакого света не давала.

В свете звезд он увидел лежащий вверх дном баркас, вросший в берег, как замшелый камень, и обнаружив между его бортом и прибрежной галькой щель, аккуратно втянул под суденышко свое длинное тело. Теперь можно было и передохнуть. Всю ночь без остановки он почти бежал, уходя от преследования.

Нед не видел преследователей, они были где-то далеко, но он их чувствовал, ощущал всей своей кожей. Они обязательно шли по следу – или он не знал своих односельчан.

Ноги ныли от нагрузки, и мышцы были как ватные. Так-то нагрузка для него не была запредельной, но… больше тридцати ли без отдыха и еды, ночью – это нешуточное дело.

Летом светало рано, так что рассвета дожидаться совсем недолго. И Нед провалился в сон.

Разбудили его яркие, горячие лучи, пробивавшиеся сквозь рассохшиеся доски баркаса. Солнечные стрелы били в глаза, и Нед волей-неволей проснулся, ощущая страшный голод – не ел со вчерашнего дня. Да и что там было еды-то… так, едва утолить голод.

Шелестя круглой белой галькой, Нед вылез из-под баркаса и оглянулся по сторонам. Перед ним сияло море – тихое, штилевое, прекрасное, как улыбка бога. Ворота в город были уже открыты – отсюда, от глухой стены, уходящей в море, было видно, как въезжают и выезжают многочисленные повозки и входят люди, дожидавшиеся, когда их запустят или выпустят. Нужно было спешить войти, чтобы затеряться среди толпы, иначе преследователи могут прихватить его возле ворот.

Нед натянул сапоги, поморщившись от боли в натруженных ногах, плеснул в лицо морской воды, сгоняя сонную одурь, пригладил волосы, сбившиеся в густые, как пакля, пряди, и быстро зашагал к воротам.

Здесь его ждал сюрприз. Через короткое время он стал беднее на два медяка. Оказывается – вход в город был платным. Это сильно расстроило Неда. При его финансах раздавать деньги с такой скоростью он не мог. Ему нужно было еще что-то есть, пока не найдет себе работу и не уберется из Шусарда.

Город встретил Неда шумом, криками, запахом горящих углей жаровен и грохотом окованных железом тележных колес по брусчатой мостовой. Везде сновали люди – парня толкали, ругались, что он встал на дороге. Все куда-то бежали, будто их шилом кололи в зад и стегали при этом кожаным кнутом.

После деревенской спокойной жизни Неду показалось, что он попал к демонам. Парень растерялся, и торопящаяся куда-то толпа народа подхватила его и, как бурный поток, играющий сосновой щепкой, повлекла по привратной площади, затолкав затем на главную улицу города, проходящую через его центр. Только минут через десять он опомнился, когда чуть не попал под колеса огромной кареты с лакированными черными бортами и золотым вензелем на боку – кучер с криком и посвистом так хлопнул кнутом, что его кончик пролетел в опасной близости от Недовой щеки. После этого Нед и очнулся от своего ступора, затем, раздвигая плечом прохожих, протиснулся к лотку с пирожками, распространяющими вкусный запах печева на всю округу.

– С чем пирожки? – спросил он у разбитного парня чуть помладше себя, стоящего у жаровни и переворачивающего румяные пирожки на решетке.

– С ливером! – тут же откликнулся тот. – По два медных пула за штуку! Будешь брать? Горячие! Большие! Ливер свежий, не тухлый, гарантирую!

Нед с грустью прикинул свои денежные запасы – с такой скоростью он окажется без денег через пару дней, но делать было нечего – есть-то охота. И через минуту он уже уплетал пирожок, запивая его теплой водой из деревянной кружки с обкусанными краями. Хорошо хоть вода бесплатная, а то бы совсем разоренье. В мгновение ока проглотив пирожки, Нед спросил:

– Слушай, ты не подскажешь, как мне пройти в порт?

– Хочешь наняться на корабль? – прикинул парень, понимающе усмехнувшись. – Почему и нет. Они там всех берут. Только смотри, напорешься на работорговца – живо рабский ошейник нацепят. Они любят ловить бродяг. Так-то у нас запрещено обращать в рабов граждан королевства без решения суда, но… всякое бывает. Доказывай потом, что ты не раб, а свободный гражданин. Кстати, ты что, из ардов? Да ладно, ладно – мне все равно. Такие, как ты, не редкость в наших краях. Ты откуда-то из деревни ведь, да? Деревенским досталось от ардов во время набегов. Они ваших сильно не любят. Арды трахали все, что шевелится, потому их отпрысков осталось у нас немало.

– Так ты скажешь, как пройти в порт? – начал сердиться Нед, пытавшийся вставить хоть слово в бурную речь словоохотливого парнишки.

– Да как… идешь вот по этой улице, она называется Королевская улица, доходишь до храма Динаса и поворачиваешь направо. Идешь до конца, пока не упадешь с пристани. Вот это и будет порт! – Парень рассмеялся и стал громко кричать, предлагая пироги.

Нед постоял, переваривая информацию, и пошел дальше, туда, куда сказал парень.

Входя в город, Нед выключил свои «уши», подозревая, что не выдержит бормотания мыслей такого количества людей. Теперь, отойдя от парня, он решил попробовать послушать, о чем думают окружающие. Включил «уши» и… чуть не потерял сознание! Такого количества мыслей, бьющихся в черепную коробку, он не слышал никогда, даже когда стоял посреди стада скота в полторы сотни голов. Коровы что – они тихо бубнили себе простые мыслефразы, касающиеся их простых желаний – есть, пить и все такое прочее, а люди, люди – это было нечто! Их мысли превратились в сплошной рев, громкий, на разных тональностях, такой слитный, что среди этих мыслей с трудом различались отдельные слова. Нед продержался минут пять, а потом с облегчением отключил сверхчувствительный слух. Бормотание сразу пропало, и ему показалось, что на улице стало совсем тихо, настолько тихо, будто он стоял не в центре оживленного города, а где-нибудь на холме возле Черного Оврага.

Вспомнив о деревне, где промучился семнадцать лет, Нед заторопился, огибая прохожих и стремясь скорее добраться до места назначения. У него было такое чувство, что вот-вот он услышит лай собак, идущих по его следу.

Порт открылся минут через двадцать, когда Нед уже начал сомневаться, туда ли идет. За высокими домами не было видно моря, тем более что улица вначале шла на подъем. Однако скоро дорога резко направилась вниз, и через прогалы между развесистыми тутовыми деревьями показалось море и корабли, стоявшие у причалов и на рейде.

Нед вприпрыжку пошел к причалам, почти срываясь на бег, и через пятнадцать минут вышел на портовую площадь.

Что тут творилось! Сновали толпы грузчиков, лошади, напрягаясь, тянули огромные возы с мешками и бочками, ходили разносчики с закусками и напитками, вперевалку прогуливались моряки, одетые в разнообразные ярчайшие одежды, а с ними заигрывали девицы, наряженные так откровенно и вызывающе, что в селе Неда их давно бы посекли кнутом за такое поведение.

Силан рассказывал Неду о городах, но одно дело слушать, а другое – видеть все это воочию.

Нед снова немного растерялся и решил пока постоять в стороне и понаблюдать за происходящим, чтобы определиться – куда же ему все-таки пойти? Раньше казалось все так просто: стоит корабль – подошел, предложил свои услуги. С корабля радостно – да! Да! Нам нужен матрос! Конечно, полезай на борт! И поплыл Нед в дальние края, куда глаза глядят…

Действительность оказалась сложнее. А вдруг и правда вместо должности матроса он получит рабский ошейник? Вот как среди этих плавучих «домов» определить тот корабль, который ему нужен? По каким признакам?

Нед стал внимательно рассматривать суда, стоящие у причала.

Кого тут только не было – огромные пузатые купеческие судна с тремя и даже четырьмя мачтами, возвышающимися над остальными, как горы над зелеными холмами, юркие суденышки скупщиков жемчуга, стройные корабли дальнего плавания, отличающиеся скоростными обводами и пригодные как для торговли, так и для военных операций.

Суда стояли вдоль длинного причала, и ряд кораблей терялся где-то за изгибом порта. Но и того, что видел Нед, хватало, чтобы внушить ему почтительное уважение к увиденному. Корабли, вожделенные корабли! Как бы он хотел, чтобы эти красавцы унесли его подальше от прежней жизни…

Нед вздохнул и сосредоточился на размышлениях о пригодности корабля для его целей. Для себя решил – корабль работорговцев должен иметь какие-то отличительные признаки, и скорее всего это будут вот те корабли дальнего плавания, способные пересечь расстояние от материка до материка. Ведь им нужно плыть быстрее, пока рабы не перемерли в трюмах, существуя в нечеловеческих условиях.

Со слов старого раба, после того как такой корабль пристает к причалу, с него сходят лишь семь из десяти рабов, захваченных где-то в дальних краях. Остальные умирают по дороге от дурных условий содержания.

Итак, нужен купеческий корабль, перевозящий грузы. Вон как тот здоровяк с тремя мачтами, чертящими облака.

Нед встал, потянув за собой тощенький вещмешок, и направился к «купцу», стоящему от него шагах в пятистах. Он прошел мимо группы грузчиков, живо обсуждающих что-то очень для них важное, мимо небольшой будки, в которой сидел человек в форменной одежде – такую Нед видел на людях с заходивших в деревню королевских судов, миновал стайку девиц, окинувших парня внимательным взглядом, и внезапно остановился как вкопанный. Затем подался назад, дойдя до будки с человеком в мундире, встал возле нее и пристально посмотрел на причал, где стоял «купец». Точно! Они. Люди из деревни – трое охотников и Бранк.

Нед низко опустил голову, стараясь, чтобы его никто не узнал, сделал шажок за будку и снова поглядел на причал. Бранк что-то говорил низенькому толстому человеку с надменным лицом, видимо, хозяину судна. Тот кивал головой, и Бранк с сопровождающими его мужчинами пошел по причалу дальше, до следующего корабля.

Нед с досадой понял, что происходит. Этого и следовало ожидать. Куда кинется беглец в первую очередь? В город, конечно. А куда в городе он бросится, чтобы убраться из этих мест? В порт или туда, где собираются караваны купцов. Нед был уверен, что сейчас возле караванщиков тоже ходят люди Бранка и предупреждают, чтобы караванщики не брали сумасшедшего убийцу, который сбежал из их деревни.

Бранк приближался, и Нед повернулся спиной, чтобы тот невзначай не раскрыл местонахождение беглеца. Повернувшись спиной к причалу, оказался лицом к лицу с человеком в форме.

– Что, парень, хочешь завербоваться? – спросил тот жизнерадостно. – Нашему королю нужны крепкие парни! Давай, давай – сразу получишь два золотых, а потом – по золотому в неделю! Плюс питание, форма! Попутешествуешь по миру, увидишь дальние края, повоюешь за своего короля, наказав супостатов, осмеливающихся претендовать на Масурские острова! Морская пехота – что может быть почетнее, что может быть круче? Ты был никем! А станешь – черным демоном, которого боятся все враги! И нам безразлично, если за тобой тянется хвост проблем или даже преступлений – вступив в армию, ты становишься частью нашей большой семьи, и никто не сможет тебя обидеть! Ты сам будешь всех обижать! Ну что, надумал? Нужно только поставить отпечаток пальца вот тут и выпить кружку «отходного» пива, и ты уже морской пехотинец, гроза морей и берегов! Согласен?

– А точно, что всем будет все равно, откуда я и кто я такой?

– Все равно! – радостно выдохнул вербовщик. – Как тебя звать?

– Нед… просто Нед, – растерянно ответил парень.

– А второе имя?

– Нед… Черный. Ага – Черный Нед.

– Хорошо! Великолепно! Так и запишем – «Нед Черный». Ставь вот тут отпечаток… ага, макай палец… та-а-ак… вот тут. Есть! Молодец! На-ка, бери кружку! Пей!

Нед осторожно понюхал кружку с пахнущей солодом жидкостью и осторожно влил в себя ее содержимое. Пиво как пиво… И тут он решил включить «уши». Слегка поморщился от ударившей какофонии мыслей и не без труда выловил размышления вербовщика. Тот с усмешкой смотрел на Неда и думал:

«Интересно, сколько этот увалень простоит на ногах? Парень крепкий, может продержаться минут пять… надо будет запереть пока его здесь и сходить за капралом. Одному, что ли, надрываться? Парень молодой, но вон какой здоровенный, мосластый. Мослы – они весят больше, чем жир. Вот и еще золотой премиальных у меня в кармане. Неплохо сработал за эту неделю. Но не самая лучшая неделя в этом году… ага… началось!»

У Неда внезапно помутнело в глазах, и ноги отказались его держать. Он мягко повалился на руки подхватившего сержанта и недоуменно посмотрел в его лицо стекленеющими глазами.

– Извини, рекрут, такие правила, – сказал тот. – Положено вас глушить, пока не поднимем на борт корабля. А то вы ведь чего повадились – взять два золотых – и в бега! А кто будет подыхать за здоровье нашего короля? Кто будет воевать, если все разбегутся? Теперь ты наш. А твои золотые никуда не денутся, не сомневайся! Все будет в порядке. Вот я кладу их тебе в кошель. Спи, завтра проснешься бодрый, как заново родился. Уже солдатом. И тогда поспать тебе не придется… отсыпайся сейчас.

Веки Неда окончательно захлопнулись, и он потерял сознание.

* * *

– О! Наш мертвец проснулся! – Голос гремел в ушах, и Нед с трудом раскрыл глаза, пытаясь понять, откуда этот голос идет. Голова страшно болела, перед глазами вертелись красные и белые пятна, и Нед еле-еле сфокусировал взгляд на том, что он видел.

Огромное помещение. Просто преогромное. Если сюда загнать все население деревни Черный Овраг, так еще и место останется. И везде – люди. Лежат, ходят, сидят – и бубнят, бубнят, бубнят…

Голоса летят отовсюду, роятся в воздухе, сливаясь в шум и рев, похожий на шум морских волн. Не сразу Нед сообразил, что слышит и мысли, и живые голоса мужчин. Да, все, кто тут был, были мужчинами. Сотни, а может быть, тысячи мужчин.

Пришлось отключить восприятие чужих мыслей, иначе просто невозможно отличить мысли от слов, а Нед совершенно не испытывал желания выдавать свои способности. Зачем ему лишние проблемы? Он намерен как можно дольше изображать из себя простого парня, пока не уберется далеко-далеко, туда, где его никто никогда не достанет. Нет – не на тот свет. Нед категорически не желал дать себя убить и намеревался продержаться в этом мире максимально долго. И увидеть гибель своих врагов. Ну – такой зарок он себе дал. Каких врагов? Хм-м… Бранка, наверное. Зачем он бил Неда, унижал? Еще кого? Тех парней, которые хотели его покалечить… Впрочем, они и так наказаны. Нет худшего наказания, чем потерять разум, стать овощем. Лучше смерть. Кого еще?

Нед так и не придумал, кто же является его врагами, и, решив отложить это на потом, обратил внимание на своих соседей.

Тот, кто удивился его пробуждению, сидел рядом, скрестив ноги в пятках и положив руки на колени. Его глаза были закрыты, и он как будто молился.

– Эй, ты чего делаешь? Спишь, что ли, так? – осторожно осведомился Нед.

– Не мешай. Я набираю силу цу через мои канкры, – тихо ответил парень, не открывая глаз и не меняя положения тела.

– Откуда ты ее набираешь, эту самую цу, и чего за канкры такие? – не отставал Нед. Ему было ужасно любопытно то, что происходит вокруг, и Нед собирался выяснить все досконально. Он помнил, что вербовался в армию, помнил, как пил пиво из кружки вербовщика, помнил, что вербовщик что-то ему говорил… а потом ничего не помнил. И где находится – тоже не понимал. Дом? Корабль? Скорее всего – корабль. Слышно, как волны бьют в борт, и слегка качает. Вот только странно – качка была слабой. Стоят на месте? Нед бывал на суденышках, которые приходили в их деревню. Так те дрыгались от каждого дуновения ветра, а тут – будто привязали это судно. Такое большое, что и не качнет? У Неда даже дыхание захватило от того, что он представил – КАКОГО размера должен быть этот корабль.

– Деревенщина! – сварливо ответил парень. – Болван! Разве ты не знаешь, что нельзя прерывать мастера уацу, когда он подключается к Вселенной? Идиот!

– Че-го мастер?! – не понял Нед. – Чего ты там мастеришь? А за идиота и получить в лоб можно вообще-то!

– От кого, от тебя, что ли? – весело усмехнулся парень. – У меня тарк в уацу! Ты бы придержал язык, пока я его не вырвал!

– Эй, ты бы не цеплял Ойдара. Он и правда может тебе накостылять, – громко сказал парень слева от Неда, роющийся в своем мешке. – Он уже двоим морды расквасил, и притом – сразу обоим. Уацу – это такое искусство боя. Люди годами этому учатся. А потом делаются непобедимыми. Они вроде как набирают силу цу из пространства Вселенной, а потом вкладывают его в свое тело через дырки, делаясь непобедимыми. Не знаю, что за дырки и где, только их называют канкары, что ли…

– Канкры, дурак! – фыркнул Ойдар. – А в остальном все правильно.

– И чего ты всех дураками да идиотами кличешь? – возмутился Нед. – Сам-то, умный, что ли?

– Уж поумнее вас, деревенщин! – презрительно ответил парень и снова закрыл глаза.

– Не связывайся, – снова шепнул сосед, и Нед увидел, как на губах Ойдара появилась усмешка, – ну его к демонам. Он дурной, покалечит еще. Наглый парень. Плохо закончит, это точно.

– Это ты плохо закончишь! – взвился Ойдар. – Сейчас я и тебе глаза подобью, увалень тупоголовый!

– Слышь, придурок, – холодно сказал Нед, – не трогай его! Ты такой же, как и все мы, и не строй из себя важного человека! И я не вижу перед собой умного. По-моему – ты наглый болван. Тупой, как овца. Умный человек не стал бы бросаться на всех и кичиться своей силой. Особенно перед незнакомыми людьми.

– Ах ты тварь! – Ойдар встал с места, двигаясь, как змея, и навис над Недом. – Вставай, деревенщина! Я не хочу бить лежачего! Но тебе надо преподать урок, наглый селянин!

– Сейчас, – кивнул головой Нед и, нарочито кряхтя, поднялся на ноги. – Погоди только, я накачаю себе силы через дырку. Она у меня одна, и оттуда только выходит, а не входит, ну а вдруг? Дырка есть, и сила в нее может налезть! Как ты там делаешь? Глаза закрываешь и пыхтишь? И я так хочу. Силы.

– Ха-ха-ха, – внезапно раздался смех. Нед поднял глаза и обнаружил, что вокруг стоят десятки парней и мужчин, с любопытством наблюдающих за происходящим между Недом и молодым наглецом. Видимо, собеседники разговаривали очень громко, потому окружающие и заинтересовались. Делать-то все равно нечего, так что почему бы и не поглядеть?

– Смеяться, надо мной?! – Ойдар покраснел и закусил губу от сдерживаемого гнева. – Проклятый деревенщина! И вы, тупоголовые! Никто из вас не простоит в бою со мной и десяти ударов сердца! Бьемся, деревенщина! Я тебя покалечу, тварь, за насмешки над мастером уацу!

– Интересно, – задумчиво протянул Нед, – за что тебя выгнали из школы боя – не за то ли, что ты не умел сдерживать свои чувства?

Ойдар вздрогнул и широко раскрытыми глазами посмотрел на Неда, а потом… потом напал на него. Мгновенно, безжалостно, нанося удары по самым уязвимым и болезненным точкам. Похоже, что он решил не церемониться с наглым деревенщиной. Вернее, Ойдар хотел не церемониться, хотел нанести удары, но…

Нед мягко пропустил его правую руку с яростно сжатым кулаком мимо себя, встретив ее кошачьим движением «лапки», мгновенно захватил парня за шею, развернув вдоль оси, и, опускаясь на колено, загнул его так, что сделай еще движение, и шея Ойдара хрустнет, сломается, как сухая ветка. И при этом правая рука парня была блокирована правой рукой Неда, а голова с выгнутой шеей лежала под мышкой «деревенщины».

Нед действовал совершенно неосознанно, как тогда – убивая своих односельчан. И лишь когда оставалась доля секунды до момента, когда раздастся сухой хруст позвонков, Нед с трудом взял себя под контроль и остановился, глядя на толпу, жадно рассматривающую драку.

После этого сложного финта Неда они зашумели, стали хихикать и показывать пальцами на парней, слившихся в едином порыве, как влюбленная парочка. Начали свистеть и говорить гадости, радостно хлопая себя по ляжкам.

Нед посмотрел в напряженное, с вытаращенными глазами лицо Ойдара и четко сказал, оглядываясь на зрителей:

– Разошлись. Разошлись, я сказал! Ничего интересного нет.

Его голос был сухим, жестким, а глаза излучали такую силу, что люди осеклись и, негромко переговариваясь, стали расходиться по своим местам. Нед снова посмотрел в лицо Ойдара и негромко сказал:

– Я тебя сейчас отпущу, но пообещай, что ты больше не будешь никого оскорблять и вести себя так нагло. Хорошо? Договорились?

Ойдар мелко затряс головой в знак согласия, и Нед осторожно положил его на пол рядом со своим тюфяком. Потом снова Нед лег на свое место и уставился в потолок, закинув руку за голову и не обращая внимания на соседей.

Он чувствовал себя очень странно после этих событий. Опять – как будто какая-то сила управляла его телом. Помимо его воли, помимо сознания. Будто кто-то смотрел сквозь его глаза и взял управление над телом в тот момент, когда это стало нужно. И Неду это очень, очень не понравилось. А кому понравится ощущать себя безвольной игрушкой? Только не тому, кто был таковым семнадцать лет подряд.

– Здорово ты его! – шепнул сосед. – Меня звать Арнот. Давай вместе держаться? Ты сам откуда? Ну… можешь не отвечать, – слегка испуганно продолжил он, – мы все тут по разным причинам, и многие не хотят выдавать свои имена и откуда они родом. Тебя как звать?

– Недом, – нехотя ответил парень и, повернув голову, рассмотрел собеседника. Это был обычный деревенский парень, каких десятки и сотни в любом селе. Натруженные руки, крепкие плечи, изношенные башмаки и аккуратно заштопанная одежда – обычный парнюга. Какого демона он делает тут? А что он, Нед, делает тут? Послушать его мысли? А зачем? Что он может узнать у него или у этих парней? Их грязные тайны? Их потаенные желания? Зачем? Что это даст? «Абсолютно бесполезное умение, – тихонько вздохнул Нед, – лучше бы умел наколдовать себе еды. Ел-то давно, и всего два пирожка».

Как будто откликаясь на его мысли, живот издал такое громкое бурчание, что было слышно, вероятно, от борта до борта. Арнот хмыкнул, услышав этот звук, и, пошуршав мешком, протянул Неду кусок лепешки, на котором лежал кусочек копченого мяса:

– На, ешь. Ешь, ешь – у меня еще есть. Нас будут кормить, когда мы прибудем на базу пехотинцев, а пока придется обходиться тем, что у нас есть. Я заранее запасся едой на берегу. Мне сосед, солдат-инвалид, рассказал все, как оно будет, так что я как следует подготовился. Вода вон там, в баке. И кружка там. Только не советую пить из общей кружки. Мало ли кто откуда пришел – еще заразу подцепишь. Моя семья так померла – отец откуда-то заразу привез, с купцом плавал. Мы все и заразились. Сестра померла, потом мать… отец… а я как-то выжил. Моровое поветрие, говорят, было. Дом сожгли, вещи сожгли. Голышом остался. Ты не бойся – это давно было. Лет пять как. Я мыкался, мыкался… нищенствовал… работал… а потом решил – чего мне терять? Пойду в солдаты. Тут кормят, одевают, обувают. Пять лет отслужишь – и гуляй себе. Можно капитал сколотить. А можно еще и слегка пограбить – когда будем чужие города брать.

– А можно и… чего там твой сосед-инвалид потерял? Вот то и потерять, – раздался справа знакомый голос, слегка хрипловатый после того, как Нед помял гортань его обладателя.

– Ногу потерял, – неохотно ответил Арнот и отвернулся от Ойдара.

– Во-во, – кивнул головой Ойдар, – так и будем уродами, если будем вообще. Закопают где-нибудь на Масурских островах, и черви съедят. Инвалид хоть живой…

– А ты-то зачем тогда пошел в солдаты? – спросил Нед, проглотив последний кусочек лепешки, и, аккуратно собрав крошки, кинул их в рот под пристальным взглядом Ойдара, поморщившегося от такого явного проявления деревенского происхождения: вроде как все знаешь – что тебя сюда заманило?

– У всех свои проблемы, – неохотно пояснил Ойдар и, вздохнув, решился: – Прав ты был, когда сказал, что через мою невыдержанность все мои проблемы. И нечего так улыбаться, Арнот!

Помялся с минуту и продолжил:

– Да, я мастер уацу. Почти с младенчества учили. В Шусарде хорошая школа. Отец всегда считал, что я должен уметь постоять за себя. Он был стражником. Убили. Никто не знает – кто. Видимо, те, кому он мешал. Ночью шел домой – пустили стрелу из лука. Наповал. Мне было тогда десять лет. Вот после его смерти все и пошло вразнос… денег нет, проедали последнее, что было. Мать стала шить на богатых, но хватало не очень. У меня в школе боевых искусств хорошо шли дела, я способный. Мастер заметил это и позволил бесплатно заниматься, когда я ему рассказал, что на школу больше нет денег. А потом – я стал помогать ему тренировать других. Все бы ничего… но мой характер… А к нему добавить умение убивать… Они сами до меня докопались, сами! – Ойдар яростно ударил кулаком по колену. – Мне бы уйти, не ответить, а я… В общем, один умер, а двое других долго еще пролежат в постели. Все бы ничего, но тот, что умер, родственник городского головы. А его друзья – из самых уважаемых семей города. Стражники, расследовавшие дело, предупредили мать, чтобы я быстро смывался – и до суда не доживу, если меня посадят в темницу. Вот я и здесь. Теперь – я никто. Армия не даст меня в обиду. Армия сама меня обидит. Тебя Нед звать? Ага. Скажи, Нед, – Ойдар внимательно посмотрел на парня, – как ты меня смог уложить? Как называется этот стиль боя? Я никогда его не встречал вживую. И еще – спасибо тебе.

– За что? – недоуменно вскинул брови Нед.

– За то, что не убил, – тяжело вздохнул Ойдар. – Я ведь все-таки мастер, знаю, что был на волосок от смерти. Ты мог убить меня одним движением руки. Хрясь! И все. Конец. Но не убил. А я бы убил. Не выдержал бы. Так что – спасибо.

– Убил бы – самого бы убили, – хмуро бросил Арнот. – За убийство своего товарища, если оно совершено не при защите своей жизни или по приказу командира, – смерть. Повесят, и все тут. Или палками забьют до смерти. Тут это быстро. За кражу у товарищей – палки. За неподчинение приказу – палки. За все палки или смерть.

– А ты откуда знаешь? – недоверчиво помотал головой Ойдар.

– Я же сказал – у меня сосед был, инвалид. Он мне все и рассказал – чего ждать от армии, чего опасаться. Чего надо делать и чего не делать. Так что я все знаю.

– Да-а? Так, может, расскажешь, что и как? – Ойдар изогнул губы в насмешливой улыбке, но Нед чувствовал его любопытство. Парню лет было столько же, сколько и ему, так чего ожидать от мальчишки?

– Может, и расскажу, – солидно ответил Арнот и, помолчав для важности, начал: – Нас привезут на базу корпуса морской пехоты. Потом…

– На чем привезут? – перебил Нед. – Где мы сейчас? Я ничего не знаю. Как хватанул проклятого пива, так тут и оказался. И все. А вас опаивали?

– Кого-то опаивали, кого-то нет, – пожал плечами парень. – Меня – нет. А находимся мы на корабле морской пехоты под названием «Меч возмездия», вмещающем полторы тысячи пехотинцев. Целый полк. Вот, наловили рекрутов по всей стране и везут на базу, где будут из нас делать героев. Полгода будут обучать а потом… потом пошлют туда, куда надо королю. Мы основная ударная сила в борьбе с теми, кто хочет оттяпать Масурские острова. Ну и остальное, что принадлежит королю. Вот, в общем-то, и все.

– И все, – грустно протянул Ойдар. – И – все.

– Ну чего ты ноешь? – холодно сказал Нед. – Ты жив, здоров, умелый боец. Это нам с Арнотом надо волноваться, а ты-то чего так распереживался? И уж если на то пошло – ты знал, куда идешь. Не совсем уж такой деревенщина, как мы с Арнотом!

– Это тебе-то нужно волноваться? – фыркнул Ойдар. – Тебе, уложившему мастера уацу, как ребенка? Ты так и не сказал – что за стиль твоей борьбы? Я читал древний трактат – утерянное искусство древнего боя, называлось оно как-то… хм-м-м… сейчас вспомню… А! Вот! Шанцо. Шанцо оно называлось. И владели им бойцы секты Ширдуан – черные маги, притом демонологи. Они хранили традиции этой борьбы и не выдавали своих секретов никому. Выискивали по всему миру детей, у которых находили способности демонолога, и забирали их к себе – договаривались с родителями, воровали или покупали. Дети исчезали и никогда не возвращались к своим родителям. Никогда. Но бойцами эти маги были непобедимыми. Никогда не использовали никакого оружия, кроме посоха и своего тела, но в одиночку их не мог победить никто. Впрочем – и толпой тоже. Перебили их всех – неожиданно закончил Ойдар и, придвинув свой тюфяк, лег рядом с Недом, глядя в потолок.

– Это как это – перебили?! – фыркнул Арнот. – Если они были непобедимыми? Сказки какие-то. Начитался всякой хрени и сказки рассказываешь.

– Ну ты ду… В общем, не сказки это! – Ойдар покосился на невозмутимого Неда, лежащего на спине и разглядывающего доски потолка. – Перебили их из луков, задавили массой. Сожгли, опять же. Магов на них напустили. И погибла при этом куча народа. На каждого демонолога – не меньше пятидесяти человек полегло, пока их всех не положили. Исторический факт, читать книжки надо! А не глупости говорить! – рассердился Ойдар. – Они даже десятка два магов положили, пока их просто не сожгли «черным огнем» из боевых огненных труб! Блокировали их храм и сожгли! Никто не выжил! А говорят, сокровищ вывезли просто кучу – кораблями возили! Только часть из них погибла, кораблей этих самых, с золотом. Боги наслали бурю, и суда потонули где-то у наших берегов. Вот бы найти то место, где они лежат… Я бы уж нашел применение этим сокровищам.

– М-да… – протянул Арнот, – и я бы нашел им применение. Дом бы большой построил, слуг, работников нанял. Женился бы. Красивую жену бы взял. Детей бы завел. Семью… Я так хочу, чтобы у меня было много, много детей! Чтобы они бегали, шумели, а я никогда их не буду ругать. Пусть бегают. Пусть шумят. Так плохо, когда дома тихо-тихо, тихо-тихо… как в могиле.

Арнот отвернулся, и парни увидели, как его плечи вздрагивают от сдерживаемых рыданий. Потом он успокоился, и Ойдар продолжил слегка изменившимся, надтреснутым голосом:

– В общем, потонули корабли, а сокровища увезли в казну короля. Вот и все. Утеряно боевое искусство черных магов, нет демонологов. А место, где стоял их храм, сровняли с землей. И уже никто не помнит, где оно было, это проклятое место. А прошло с тех пор… я подсчитывал… около тысячи лет. Давно дело было. Так вот – откуда ты знаешь это боевое искусство?

– Отец научил, – нехотя ответил Нед, – и запретил мне об этом говорить.

– Отец? Ты ард – что, у ардов осталось древнее искусство? – недоуменно спросил Ойдар. – Странно. У них как-то не было развито искусство боя голыми руками такого рода. Больше кулачные бои да владение различным оружием. Они специалисты по бою тяжелыми мечами и топорами. Я же все-таки мастер уацу, так что знаю о бое очень много.

– Я же сказал – не хочу об этом говорить. Раз и навсегда тебе говорю – никогда не спрашивай меня об этом. И сразу закончим – не проси учить. Не буду. Лучше расскажи, кто такие демонологи, что они делали и почему король так на них ополчился. Я никогда не слышал о таких делах.

– Никогда? Ты уверен? – недоверчиво хмыкнул Ойдар, следя за невозмутимым, похожим на неподвижную маску лицом Неда. – Ну, как знаешь. Не хочешь говорить – не говори. Ладно. Будем считать, не знаешь. Демонологи – такие черные маги, которые умеют вызывать демонов из того места, где они обитают. Вернее, умели. Искусство вызова демонов утеряно.

– Настоящих демонов?! – встрепенулся Арнот. – С крыльями? Зубами и когтями? Вот бы поглядеть!

– Не советую. После этого ты бы превратился в фарш, – хихикнул Ойдар. – Нет, не таких демонов. Этих демонов никто не видит. Они невидимые. Но вселяются в человека, и тот заболевает какой-нибудь болезнью. Вот только вылечить его нельзя. Вернее, можно – но только если демона выгонит сам демонолог. Или другие демонологи. Было так: лекарь придет, человек вроде как вылечился, но проходит неделя, две – и тому становится еще хуже, так плохо, что он умирает в муках. Проклятия демонологов не лечились ничем, кроме как их заклинаниями. Вот!

– Хорошо, что их сожгли, – вздрогнул Арнот. – Как представлю, что какая-то тварь впивается в меня изнутри, выгрызает сердце, печень…

– Хорошо… – неопределенно протянул Нед. Перед его глазами стояла картина: лекарь Сенерад, сообщающий Антуру, что тот полностью здоров. У парня похолодело в животе, когда он услышал рассказ Ойдара о том, что вылечить проклятого демонологом нельзя. Неужели?! Нет, не может быть. Ни за что!

– Тьфу! У меня даже живот заболел, – притворно ойкнул Ойдар. – Ну тебя, расписал картину! Так вот за то их и поубивали. Они брали заказы на убийство, шантажировали богатых и бедных, вели себя гадко – устраивали жертвоприношения, оргии, богатели и накопили огромные сокровища. Якобы владели древними знаниями и вроде как открыли секрет изготовления золота из других металлов. Мне кажется, вот за то их и грохнули. Не за секреты всякие магические, а больно уж богаты стали. Какой король потерпит рядом с собой таких богатых людей? Когда казна истощена войнами и кутежами… Наши короли никогда не отличались умением бережно тратить деньги. И нынешний, говорят, любит устраивать бесконечные попойки и оргии.

– Кстати, а нельзя поподробнее об оргиях, которые устраивали демонологи… Ну, чего они там делали, зачем и почему… Можно и про королевские оргии тоже… – Арнот не выдержал и прыснул со смеху. Ойдар начал смеяться следом, Нед, и улыбавшийся-то редко, неожиданно для себя присоединился к парням и начал хихикать все сильнее и сильнее, пока его тихое хихиканье не переросло в хохот. И вот уже все три парня ржали, зажав животы и пуская слезы из глаз.

Что это было? Истерика? Возможно. А может, просто молодые, здоровые организмы искали себе повод для разрядки, выпуска психической энергии. И нашли.

– Эй, вы, кони! – беззлобно крикнул кто-то рядом с парнями. – Поспать дайте! Ржут, мерзавцы… аж завидно.

– Молодые, чего им, – хмыкнул кто-то с противоположной стороны трюма, – тоже когда-то такие дурные были. Впрочем, и сейчас не умнее стали. Были бы умными – не полезли бы в это дерьмо. За два золотых и кружку пива.

– Да-а-а… – поддержал кто-то издалека. – Сука вербовщик! Выпей, не отравишься! И палец приложил сам! Тварь. Завезут на острова, там нас и кончат. И закопают нас в сыру землю. И на кой черт королю эти острова?! Хоть бы боги их утопили на хрен, все сразу и до конца мироздания!

– Дурак! На островах и золото, и серебро. Черное масло для огненных трубок. Лес. Аборигены – выносливые и сильные. Все там есть! То-то три королевства собачатся за них уже сотню лет. Неспроста ведь.

– Неспроста? А если…

Нед краем уха слушал разговор рекрутов и думал о том, как он крепко попал – со всех сторон попал. Как кролик в силки. И теперь ему надо держать ухо востро – не показывать никаких признаков магии, не давать никому никаких оснований подозревать, что он читает мысли людей. По-хорошему, отказаться бы и от боевого умения – но как он это может сделать, если тело само делает то, что ему нужно? Хорошо хоть Ойдара сегодня не убил. И, надо признать, с большим трудом прекратил убийство. Его просто тянуло свернуть шею парню, еле-еле остановился. Контроль и еще раз контроль, сказал он себе и удивился: он и словами-то такими никогда не говорил, а уж думать?

Ойдар еще что-то рассказывал о жизни, о боевых искусствах, но Нед больше не слушал. Рассказ о демонологах поразил его. Ясно дело, что он понял, о чем идет речь. Немудрено понять, если являешься тем, о ком тот рассказывал. И это было страшно. На костер Неду очень не хотелось.