Читать книгу О нас с улыбкой - Евгений Шмигирилов - Страница 5

Еще не рассвело, когда я проснулся от настойчивого звонка телефона. Незнакомый голос уточнил: «Вы Иванов Иван Иванович?». Отпираться было бессмысленно и я согласился.

Голос из трубки продолжил допрос: «Это из банка, где вы просите кредит. Назовите сами свою фамилию, имя, отчество, дату и место рождения, серию и номер паспорта, где прописаны. Там живете или по другому адресу? С кем живете и есть ли у вас дети? Что вы имеете в собственности и кем работаете, адрес места работы и номер рабочего телефона, на какие цели берете кредит, есть ли у вас кредиты в других банках, есть ли карточки и сколько, назовите четырех человек которые вас знают и их номера телефонов».

Через три часа позвонили знакомые и спросили, с тревогой в голосе: «У тебя ничего не случилось? А то нам позвонили, спрашивали про тебя, вот только откуда звонили мы не расслышали».

Окончание дня ушло на успокаивание уже всех моих друзей и знакомых, т. к. слухи разрастались снежным комом.

Ночью стали звонить с других городов, куда долетела новость.

На следующий день, раздался звонок в дверь.

В дверях стоял представитель банка, который пришел фотографировать мою собственность.

Я извинился за беспорядок, т.к. с утра никого не ждали, и съемка всего началась, включая непричесанную жену и сонную дочь. Я понял – для того, чтобы показать – кто со мной живет.

Затем, съемка плавно переместилась в гараж. Я хотел помыть машину – дороже будет смотреться, но фотографу было некогда и мы пошли в мой магазин.

Там было сфотографировано все, включая туалет и работающих сотрудников. У них теперь была тема для догадок на ближайшую неделю. Уборщице сразу стало плохо – до пенсии было всего чуть – чуть, а тут такое.

К вечеру звонок повторился и голос потребовал справки о налоговых поступлениях моего магазина за последние полгода, справки по пластиковым карточкам из банков об отсутствии задолженности, а так же требование застраховать свою жизнь на запрашиваемую сумму кредита.

Под конец разговора меня спросили: «А не помню ли я где был мой дедушка 17 марта 1937 года?».

Я, конечно, не знал, но меня успокоили тем, что одного свидетеля этого события разыскали в отдаленном, горном кишлаке Узбекистана и он дал показания. Теперь, чтобы подтвердить его показания, требуется дать запрос в архивы ФСБ по идентификации отпечатков пальцев, снятых со стаканов посетителей ресторана «Прометей», где ужинал дедушка в тот день.

Банк – фирма солидная и одному источнику информации не верит.

Два дня я потерял на сбор требуемых документов, причем, с оплатой всех услуг, и отнес в банк. Когда я достоялся и сдал все документы, мне дали номер телефона и сказали, что решение будет по кредиту к вечеру.

К вечеру я позвонил и получил: «Нет».

На мой вопрос: «Почему нет», ответ был короткий: «Без объяснений».

Для бизнеса деньги, как хлеб. А его не дают, без объяснений. Банк не хочет продавать свой товар с наценкой, на которую он живет? Может быть кредит большой? Нет, он уплачиваемый.

В электросетях тоже требовали кучу документов на заключение договора, Без него деньги не принимали. Не было основания для приема.

Они тоже не хотели продавать свой товар – электричество. А электричество для предприятий, как хлеб.

Такая же ситуация была во всех учреждениях, куда обращались люди. Никто не хотел упрощать процесс получения справок, кредитов, для электричества и всего другого.

То, что это идиотизм, было понятно всем, кто туда обращался.

Рассуждал я очень просто – клин, клином вышибают и решил объединить все продовольственные магазины нашего города в одну монополию.

Когда ни в одном магазине города, ничего не продали работникам электросетей, банков и других учреждений, они восприняли это, как шутку.

На второй день поехали все отовариваться в соседний город.

На третий день пришли из администрации и спросили.

Мы ответили – алаверды – как вы к нам, так и мы к вам.

Мы, собственно, не возражаем, но пусть они принесут:

– справку о том, что не болеют заразными болезнями, /для появления в магазине/,

– Копию паспорта с пропиской, заверенную нотариусом, /откуда ты и не ищет ли тебя полиция/,

– Напишут заявление о заключении договора на обслуживание – /без договора деньги не принимаем/,

– Справка по форме 2-ндфл о зарплате, за полгода/ может живешь не по средствам/….

Через полгода, инициатива была поддержана на городском уровне: был заключен договор с судебными приставами – их должники, тоже не имели права покупать продукты питания ….

Теперь, чтобы попасть в магазин нужно было выбить чек и ждать своей очереди, которая высветится на экране. Все кассиры были довольны – один человек в очереди, один в зале. Порядок есть порядок. К тому же, огромный плюс – «Несуны» исчезли.

Чтобы меня не побили за созданное, пришлось взять охрану.

В магазин тоже.

Охрана потребовала огородить охраняемую территорию.

Огородили.

В магазины стали пускать через металлодетектор, со снятой обувью – потому, что террористов много стало. На всякий случай.

Новое оборудование, забор и охрану пришлось включить в стоимость хлеба. Без документов, в здания магазинов охрана не пропускала.

Ввели журналы строгой отчетности – прошнурованные и заверенные печатью. Теперь, каждый посетитель был обязан расписаться в журнале и взять с собой временный пропуск, с обязательным возвратом, с подписью продавца.

Бумажной работы прибавилось – ввели должность помощника продавца. Поступило предложения объединиться в крае, стране.

Цены на всю продукцию пришлось поднять, для содержания вновь созданных управляющих структур.

Еда – не тепло и не электричество. Без нее долго не протянешь.

Да и мы вошли во вкус.

Решили образовать бригады быстрого контроля. Внезапно врываемся, на любое предприятие, закрываем входы и выходы и собираем мазки со всех сотрудников, а то, вдруг, есть скрытые болезни, о которых они нам не сообщили.

Для того, что бы самим немного расслабиться, на работе ввели «фэйс – контроль» – не понравилась мне чья-то рожа – пусть проваливает. На вопрос: «Почему» – ответ: «Без объяснений».

А что – товар мой собственный, кому хочу, тому и продаю, и отчитываться по этому поводу ни перед кем не собираюсь.

Появилось ощущение своей избранности и безнаказанности.

«Эти» никогда не кончатся и никогда не нажрутся, прутся, как бараны, в ворота и все им мало. Все они тащат сумками, чтобы жевать, жевать, жевать. И так каждый день.

Да нам за такую работу надо отпуска давать, как военным. И, обязательно, куда – нибудь подальше от людей.

Хорошо еще, выбили землю за городом, хоть жить будем среди своих, под охраной.

Кстати, это тоже нужно оформить на магазины и соответственно поднять цены на продукты.

Правду говорят – человеческая глупость безгранична.

По сути, кажется все верно. А по содержанию?

Ну только представьте себе этот продовольственный бред?

Ну, а почему, тогда мы видим бред электрический и газовый, водный и мусорный, банковский и любой всякий, где есть только намек на монополию?

Ответ прост – безнаказанность.

Нет такой комиссии, которая, придя, на любое предприятие и ознакомившись с охреневшими от безнаказанности деятелями, устранила бы все созданные ими лишние звенья, вместе с первыми лицами их создавшими, убрала кучу родственников, возглавляющих бестолковые отделы.

Устранила, быстро, на месте, без волокиты. Просто, на основании тех прав, что им даны. Как хирургам. Больно, но надо.

И давно уже пора.