Читать книгу Неизбежность - Евгений Скирин - Страница 3

К сожалению, я проснулся. Только что открывшиеся глаза, сразу же разрезало невыносимой болью. Похоже, я всю ночь плакал во сне… Впрочем, что мне ещё оставалось делать, ведь мой сон представлял собой лишь темноту. Я просто шёл во тьме. Там не было ничего и никого. Ни звуков, ни изображений, ни запахов. Пустое бесконечное пространство, абсолютно ничем не заполненное. Что если, она сейчас там? Я даже думать не могу о том, что моё солнце, моё самое дорогое сокровище, сейчас блуждает по этой бескрайней тьме и зовёт меня… Зовёт, в надежде, что я приду и спасу её, вытяну её из этого мрака. Я скоро буду там, милая…

Вытерев выступившие слёзы, я поднялся с кровати. Всё тело ужасно ломило и трясло. Жар внутри сжигал меня, а снаружи ледяной пот восстанавливал температурное равновесие. Ноги плохо слушались меня, но я смог дойти до кухни и налить себе тёплой воды. Один глоток и стакан выпал из рук, которые тут же обхватили шею. Я до скрипа сжал зубы от нестерпимой боли в горле.

Это ужасно, но это часть моего плана. Нужно лишь потерпеть немного. Так даже лучше, что я больше не могу ничего глотать. Значит, без еды и воды, я ещё быстрее достигну своей цели.

Так, начался самый ужасный период в моей жизни. Я сидел дома и никуда не выходил. Дни тянулись медленно и бессмысленно, всё больше погружая меня в болото ненависти и отрицания того, что всё это взаправду происходит со мной. Каждое утро начиналось дождём, им же заканчивался и вечер.

Чтобы, хоть как-то ускорить течение времени, я снова стал рисовать. Разбросав листы по полу и накидав карандашей, я поочерёдно подходил к каждому и изображал что-нибудь приятное.

На белом фоне, появился наш большой красивый дом, с камином, как она мечтала. Внутри было так тепло и уютно, что покидать его стены совсем не хотелось. Большой круглый стол, винтажная мебель, мягкие коврики по всему пространству и большая хрустальная люстра – всё это было так красиво. Она всегда говорила, что у нас всё это будет, после того, как мы поможем тем, кто нуждается в помощи, хоть и не объясняла, где мы найдём столько денег, чтобы воплотить наши мечты в жизнь.

Когда дом был полностью готов, в нём появилась она. Ради неё, я даже фломастеры нашёл, ведь она не могла быть нарисована лишь простым карандашом. Моя любимая была одета в своё лучшее летнее платье, такое же светлое и лёгкое, как она сама. Её стройное тело, тоненькие ручки и вечная улыбка – всё это я рисовал с такой заботой и трепетом, что даже на некоторое время забыл о мраке в своей душе…

Фломастеры медленно бродили по листу, даря яркие цвета моему солнцу. Она снова сияла, снова выглядела такой живой, но что-то вдруг капнуло, прямо на её щеки. Затем, ещё и ещё. Это были мои слёзы, которые громко разбивались о рисунок и мгновенно впитывались в бумагу, наполняя моё творение болью.

Лёжа на полу, в окружении своих рисунков, я смотрел в потолок и продолжал представлять себе жизнь, которой уже никогда не будет. Слёзы стекали по щекам и заливались в уши, создавая противное ощущение, но подниматься на ноги совсем не хотелось. Так и отключился на полу.

Сон. Чем он стал для меня? Чёрной тягучей субстанцией, которая, с каждым разом, всё неохотнее отпускала меня из своих лап? Да, наверное, такое определение сюда подходит. Я думал, что буду видеть её во снах, буду счастлив хотя бы там, но нет. После её смерти, видимо, умер и мой мозг, перестав генерировать хоть какие-то сны.

Я снова проснулся. На этот раз, от жуткой боли в желудке. Ощущение полной пустоты внутри сводило с ума, хоть и не было неожиданным, ведь я не ел уже несколько дней. Я делал всё, а точнее не делал ничего, чтобы быстрее достигнуть финальной цели плана, но моё тело почему-то упорно не хотело сдаваться. Как же так? Разве мозг и тело не должны дополнять друг друга? Почему они существуют раздельно? В моей голове нет цели выжить, но моё тело само противоречит мозгу, всеми силами поддерживая во мне жизнь. Что ж, пусть пытается… Всё равно, рано или поздно, но оно сдастся.

Превозмогая боль, я смог подняться на ноги и выйти на балкон. На улице была ночь. Тусклые фонари озаряли безлюдные дорожки, по краям которых стояли одинокие лавочки. Листья на деревьях едва шелестели, приятно лаская уши, а некоторые, которым не повезло, срывались с ветвей и покрывали собой старую детскую площадку. Осенью, беззаботные детишки и влюблённые парочки будут бегать по этим листьям, наполняя двор хрустящими звуками и смехом. Пусть наслаждаются жизнью…

Подняв взгляд наверх, я не увидел луны – всё небо было заволочено чёрными тучами. Спасибо, небеса, что грустите вместе со мной… Меня ведь совсем некому поддержать. Я всегда был один и, если бы не она, так бы и не узнал, что это такое, когда о тебе заботятся и переживают за тебя. Она была стеной за меня. Могла разорвать все нити с целым миром и всё ради меня. Я не желал этого. Зачем такому общительному солнцу, имеющему много друзей и знакомых, вечно улыбающемуся всему миру и умеющему заразить этой улыбкой других, превращаться в того, кем был я. Больше всего я боялся, что рядом со мной, она угаснет и станет такой же унылой и скучной. В итоге, мои опасения, к счастью, оказались напрасны. Взяв цель, как она выразилась «оживить меня», моя любовь, с каждым днём, меняла меня в лучшую сторону. Она вдохнула в меня жизнь, сделала меня более раскованным, более общительным. Она показала мне, что жизнь не ограничивается лишь моей квартирой и грустью, которую я вечно держал в своём сознании. Она смогла зажечь огонь в моих глазах, после чего у меня появились мечты и цели, появились силы и желание работать над своим будущим. Я наконец-то сдвинулся с мёртвой точки, взял её за руку и с улыбкой, пошёл в нашу новую светлую жизнь.

С неба закапал дождь. Он очень быстро превратился в настоящий ливень и мне пришлось уйти с балкона. Снова намокать совсем не хотелось… Я сделал пару шагов по холодному ламинату и мои ноги подкосились. Пол быстро соприкоснулся с моей головой. Возникший в ушах звон тут же прекратился, поглощённый тьмой, в которую провалилось моё сознание.

***

Как можно описать нашу первую прогулку? Наверное, «неугомонный человек тянет за руку молчаливую мумию, показывая ей город». Это было удивительно, но он почти ничего не знал о собственном городе. Не знал где парки, кинотеатры, бассейны и много чего ещё. Все эти места – отличный способ весело провести время, но он похоже родился прямо в своей квартире, где и просидел двадцать лет. Я не была одной из тех, кто осуждал бы человека за то, что его образ жизни отличается от моего. Мне было без разницы молчалив человек или нет, путешественник он или заядлый домосед. Я всегда умела находить общий язык с людьми, поэтому у меня было много друзей. Он же был полной моей противоположностью…

Медленно передвигая ноги по тротуарной плитке, он еле плелся за мной, но всё же, с интересом разглядывал всё, что я ему показывала. Набережная, цветочные клумбы, фонтаны, аккуратные лавочки по обе стороны от дороги – на всё это, он смотрел, как в первый раз.

Сжимая его руку, я тащила его за собой, огибая деревья в парке, проходя меж уличных торговых лавок, убегая от внезапно появившейся стаи собак. Солнце слепило глаза, а смешавшиеся в кучу запахи сладкой ваты, мыльных пузырей и мороженого, проникали в самое сердце, разжигая в нём такое приятное, яркое летнее настроение.

Я видела, как с каждым шагом, он начинал всё чаще улыбаться. Это выглядело невероятно мило, как будто ребёнка впервые взяли с собой, на прогулку по парку. Он вертел головой по сторонам, внимательно слушал меня и даже ускорял шаг, чтобы мне не приходилось буквально волочить его по земле, за собой. Цветок, который провёл двадцать лет в тёмном погребе, наконец увидел солнечный свет и начал наполняться жизнью.

Это было странное чувство. Мы сидели в кабинке колеса обозрения. Хоть, он и заплатил за нас обоих, показав себя джентльменом, но я всё равно чувствовала себя старшей в нашей компании, хоть и была младше на два года. Я сидела и смотрела на то, как он прижался к стеклу кабинки и округлившимися глазами, рассматривал город с большой высоты. Так и хотелось сказать, что я – няня, а он – ребёнок, за которым мне следовало присматривать.

Чёрт возьми, он был таким необычным, такой загадкой для меня и мне это до дрожи нравилось. Я жаждала узнать, что таится за этой маской нелюдимого пессимиста, какой груз он тянет за собой из прошлого.

Колесо сделало один оборот и мы сошли на землю. Он впервые сам взял меня за руку и куда-то потащил. Я с приятным удивлением, смотрела на его спину и пыталась успеть за ним. Как оказалось, он притащил меня к месту, где продавали сладкую вату. Через пару минут, стояния в очереди, он повернулся ко мне и расплывшись в улыбке, вручил мне большое розовое облачко на палке. Я не смогла сдержать смех и приняла подарок, чем видимо слишком смутила его. Как будто вспомнив, что слишком редко улыбался до этого дня – он тут же убрал улыбку со своего лица и подошёл к каменным перилам, опершись на них локтями. Я встала рядом и взглянула вперёд – река медленно пожирала солнце, даря нам невероятно красивый закат.

Вату ели молча, любуясь последними мгновениями этого дня. Я незаметно переводила взгляд с солнца на него и на душе становилось тепло. Его белые щёки были заляпаны ватой, а на губах блестел розовый сахар. Я смотрела на них и думала, какие они сейчас сладкие. Меня… потянуло к нему… Я уже начала представлять, как прикасаюсь к его губам, а он… Моё сердце кольнуло, и я вернулась в реальность. Глаза забегали по сторонам. Мне было стыдно, и я отчитала себя в голове за такие мысли. Я не должна была думать о таком, на первой нашей прогулке!

Солнце скрылось под водой и на улице зажглись фонари. Вечерняя романтика лета захватила улицу. Тёмное небо, отражения огней в воде, светлячки и прохладный свежий воздух – просто рай. Я наслаждалась этим вечером и думала, как же хорошо, что у нас есть такой мир. Если бы в нём не было войн, разногласий между людьми, воровства и предательств, то незачем было бы искать счастье, ведь счастье было бы вокруг каждого.

Я снова взглянула на него и чуть не подавилась, от неожиданности. Всё это время, он оказывается смотрел на меня и… тихонько улыбался. Его глаза смотрели в мои, и я видела, что в них уже не было прежней безразличности. Они была наполнены благодарностью и доверием. Нет, они всё ещё не сияли жизнью на сто процентов, но даже то, как еле заметно они изменились, было огромным шагом для него.

Он смотрел на меня, я на него и вот… он впервые заговорил.

– Я Кристиан, – его голос оказался приятным и спокойным настолько, что я почувствовала себя юной школьницей, разговаривающей с учителем.

– Ох… Очень красивое имя! – я никак не могла утаить волнение в голосе, за что была очень зла на себя, – А меня зовут Роза.

– Роза, спасибо за этот день. Впервые, за долгое время, я почувствовал интерес к этому и миру и этой жизни.

– А, да… Обращайся! – неловкий смех вырвался наружу, но я тут же сдержала себя, – Я рада, что ты наконец заговорил со мной. Мне уже стало казаться, что кроме твоего телефонного «скинь адрес, я подойду», ничего больше услышу от тебя. Кстати, в жизни у тебя голос намного приятней…

– Я не люблю открываться людям, а может и просто не умею, – он вдруг замолчал, будто вспоминая что-то плохое, и немного поморщив лоб, продолжил, – Ты кстати, почему такая красная?

Я сначала не поняла его вопроса, но достав телефон и посмотрев на себя, через фронтальную камеру, съёжилась от стеснения. И правда, щёки так и горели. Никогда такого не было… Чёрт, как же мне тогда было неловко…

– Наверное, на солнце сгорела… – попыталась оправдаться я, но заметила, что он уже потерял интерес к собственному вопросу и уставился куда-то вдаль.

– На улице уже темно. Давай, я тебя провожу. Никогда не провожал девушку до дома, но если позволишь – я могу.

– Не провожал ни разу? Сами добирались, да?

– Нет… Их просто не было. Ну, то есть, я никогда ни с кем не гулял, – кажется, говоря такое, человек должен опустить глаза вниз и чувствовать себя неловко, но он говорил всё это, так спокойно и непринуждённо, как будто, ни разу не погулять с девушкой за двадцать лет – обычное дело.

– А… Вот как… Я буду только рада, если ты меня проводишь!

Я расплылась в улыбке и протянула ему свою руку. Он сжал мою ладонь, и мы медленно побрели вдоль набережной, в сторону моего дома. Мимо проплывали яркие фонари, пустующие лавочки и влюблённые парочки, которые также шли куда-то, крепко держась за руки. Уверена, они думали, что мы тоже пара. Да что там… В тот момент, я смотрела то на него, то на наши руки и вся сгорала от детской радости внутри. Он был вышел меня и мне приходилось задирать голову, чтобы снова и снова любоваться его личиком.

Проводив меня до подъезда, он попрощался и развернулся, но чёрт, не могли же мы вот так закончить день! Я не дала ему уйти. Снова, как тогда, когда мы познакомились на остановке, я одёрнула его рукав. Он повернулся и тут же попал в мои объятия. Я повисла на его шее и думала бютолько об этом – обними меня в ответ. И это произошло… Он обхватил своими руками мою талию и прижал к себе, так сильно, что мне даже стало сложно дышать. Может, он сделал это с непривычки? Впрочем, важнее для меня было то, что я почувствовала, как быстро бьётся его сердце. Неужели, он лишь пытался казаться спокойным, а внутри так сильно волновался? Если так, то он отличный актёр…

Помахав ему рукой, я дождалась, когда он скроется из виду и завизжала от радости, переполнявшей моё сердце. Чья-то голова выглянула из окна и что-то выкрикнула, но я уже не слышала никого вокруг. Я впервые опьянела от чувств. Я официально влюбилась в этого молчуна…

***