Читать книгу Слово авторитета - Евгений Сухов - Страница 11

Начальник ВОХРа Абрамов Валерий Петрович аккуратно перелистывал трудовую книжку Захара.

– Однако, я посмотрю, по России вы поколесили немало. И что, больше года нигде проработать не сумели?

– Не получалось, – озорно улыбался Захар, демонстрируя безупречные зубы.

– Почему же не получалось: работа не нравилась или, может быть, люди не подходили?

Он намеренно не предлагал новичку присесть – некий тест на нахальство – и не без удовольствия следил за его дальнейшей реакцией. Однако ждать пришлось недолго. Выждав положенную пару минут, тот сел в свободное кресло и уставился на него непроницаемым взглядом. Валерий Петрович старательно делал вид, что не замечает самодеятельности новичка, и углубился в записи трудовой книжки.

Подождав еще минуту, новичок скрестил ладони на затылке, всем своим видом демонстрируя безразличие и скуку. А уж это было через край! Привыкший к армейской собранности, Абрамов не допускал разболтанности в подчиненных и сейчас быстро соображал, как правильнее следует реагировать на подобное действие.

Будь на месте этого парня кто-то другой, так он мгновенно выставил бы его за дверь, но перед ним был родственник его армейского приятеля. А Абрамов, в свою очередь, был обязан тому не только новым назначением, но и разного рода приработками, а поэтому старался услужить. Так, например, три дня назад приятель почему-то попросил его джип «Ниссан». Уважил. А сегодня в мягкой форме попросил о приеме в штат его родственника.

И попробуй откажи!

Похоже, молодой нахал осознавал собственную силу и вел себя в его кабинете, как в борделе низкого пошиба. Единственное, что остается делать, так это не заметить его наглости.

– А кем вы приходитесь Валентину Викторовичу?

– Это мой дядя.

– Ладно, вижу, что вы переменили множество мест, но очень надеюсь, что у нас вы останетесь надолго. Коллектив у нас неплохой, ребята все молодые, озорные, думаю, что вы с ними подружитесь. – Абрамов делал вид, что ничего не произошло. – К работе можете приступать завтра же. Инструктаж получите на месте. Начальником твоей смены будет Иван Степанович Федосеев. Работник он опытный. Можно сказать, уже старик, но дело свое знает куда лучше молодых и разгильдяйства на работе не потерпит.

– Понятно, – привстал Захар. – К порядку я тоже привык. В тягость не будет. А что там у вас случилось? Будто кто-то на охрану наехал?

– А разве дядя не рассказывал? – удивился начальник охраны.

– Так, упомянул что-то, – признался новый сотрудник.

– Ну, ничего, выйдете на работу, вам все расскажут в деталях.

* * *

Рабочий день Маркелова на новом месте сюрпризов не принес. Все выглядело до обыкновенного просто. Начальник смены – Иван Степанович Федосеев – дружески хлопнул его по плечу и весело поинтересовался:

– В армии служил?

– Было дело, – сдержанно заметил Захар, не решаясь вдаваться в подробности.

– Вот и отлично, – неожиданно возрадовался старик. – Будешь стоять на воротах, в «глазок» смотреть, кто подъехал. Спросишь пропуск, все как положено, а если возникнут хотя бы сомнения, связывайся со мной. Я распоряжусь!

– Понял, – задорно отозвался Захар. – А стульчик к воротам можно припереть, чтобы ноги не уставали?

Федосеев с интересом уставился на новенького:

– А ты, я вижу, комфорт любишь.

– А кто ж его не любит, – дерзко, не соблюдая дистанции, отозвался Захар.

– За комфорт платить нужно, – очень серьезно заметил Иван Степанович. – А потом, ведь начало твоей трудовой деятельности отметить нужно. Без этого здесь никак. Традиция такова! Не я начинал ее, и не мне забывать, – как-то торжественно подчеркнул старик. Судя по его отвислым щекам, на которых отчетливо обозначились крохотные ручейки лопнувших сосудов, он понимал толк в крепких напитках. – Иначе работа не заладится.

– За этим делом не станет! – объявил бодро Захар. – Как смена закончится, так и вспрыснем под жабры.

Кроме старика, в его смене было еще два человека. Первого все звали Гарик. Это был крупный мужчина лет тридцати, с сонливым выражением лица, как будто он только что отошел от многомесячной спячки. Его движения были заметно заторможены и ленивы, словно он делал снисхождение всем присутствующим. Второй – немного постарше Захара, сухощавый и выцветший, как мартовский кот. Он ходил пружинистой, легкой походкой и напоминал бывшего гимнаста. Звали его Егор.

Оба оказались москвичами и жили в пределах Садового кольца. К Захару они отнеслись покровительственно, как это случается со столичными жителями при встрече с дремучей провинцией. И лишь однажды Маркелов уловил неприязненный взгляд Гарика, который смотрел на нового сотрудника, как на дешевую лимиту, решившую в скором порядке изгадить все московские подъезды.

Маркелов решил присмотреться к Гарику.

День протекал обыкновенно. Даже где-то скучновато. Похоже, что такой же тоской маются и все остальные. Но скоро он убедился, что это не совсем так: Федосеев баловался кроссвордами, а Гарик листал красивые и толстые журналы с грудастыми тетками на цветных вкладышах. А кроме того, все нещадно эксплуатировали телефон, и казалось, что в интимных отношениях с охраной состояла половина гражданок столицы.

Однако увлечения сотрудников не отражались на работе – дело свое они знали неплохо. Были недоверчивы и придирчивы одновременно. Впрочем, когда отвечаешь за выдачу оружия, другого отношения быть не должно. В этот день Захар стал невольным свидетелем того, как они отказали в выдаче пистолета вохровцу, проработавшему в охране пятнадцать лет, лишь только потому, что тот позабыл служебное удостоверение.

Ночь прошла спокойно. Дважды подъезжал наряд патрульно-постовой службы и, выпив на дармовщинку кофейку с бутербродами, уезжал в ночь.

Невольно Захар стал присматриваться к подъехавшему наряду, ожидая, что кто-нибудь из них покажет ему условленный знак. Но через минуту общения с ними понимал, что сержантов милиции ничего не интересует, кроме получения мзды с частного предпринимателя. Впрочем, судя по их намекам, у них имелась еще одна страстишка – девочки с Тверского бульвара. Похоже, что за свой покой барышни расплачивались с неунывающими сержантами собственными телами.

Часа за два до конца смены к Захару подошел Егор.

– Ты грозился отметить с нами начало трудовой деятельности, – и, задержав холодные, чуть пытливые глаза на лице Захара, уточнил: – Или все-таки пошутил?

– Базара нет! – охотно откликнулся Маркелов. – Что я, не понимаю, что ли? – И, как бы спохватившись, добавил, посмотрев на часы: – Но ведь смена!

– Через пятнадцать минут подойдут двое наших. Они вместо нас подежурят. А мы с тобой за водярой смотаемся. Идет?

– Заметано! – с воодушевлением ответил Маркелов, словно бы предвкушая нешуточное веселье.

Так и случилось. Не прошло и получаса, как раздался хозяйский звонок, и следом, опережая возможный вопрос, послышался развязный окрик:

– Степаныч! Ты что, уснул, что ли, там? Свои это!

На мониторе Захар рассмотрел двух людей в камуфляжной форме. Похоже, те самые, о которых говорил Егор.

Открывать он не спешил, приучая гостей к дисциплине, и, потомив несколько минут, спросил:

– К кому?

– Ты чего, охренел, что ли? – завозмущался один из пришедших, с рыжеватой коротенькой шевелюрой. – Своих не узнаешь?

Лицо второго показалось Захару знакомым. Он невольно вздрогнул, подумав о том, что встреча могла состояться в одном из кабинетов на Петровке.

– Похоже, что парень из новеньких. Он нас еще не знает. Эй, как там тебя, позови Степаныча, скажи, что свои пришли.

Знакомым был даже голос, чуть шепелявый, с претензией на значимость.

Маркелов включил селекторную связь и проговорил:

– Здесь пришли двое. Говорят, к Степанычу.

– Пусти, – раздался добродушный голос Федосеева. – Это свои ребята, тебе с ними работать.

– Понял, – отозвался Маркелов и, предчувствуя самое недоброе, открыл дверь.

Захар вспомнил его мгновенно, едва тот перешагнул порог. Это был тот самый тип, с которым он сцепился в последний раз в ресторане. С минуту гость рассматривал Маркелова, вспоминая его, а потом, обнажив в усмешке фиксу, произнес просто, как будто пришел лишь затем, чтобы навестить его:

– Я же сказал, что найду тебя, падла! Вот и нашел. Сколько же мы с тобой не виделись? Дней десять? Хороший срок. Счетчик-то – он тикает, денежки идут, – неторопливо наступал он на Маркелова. Парень с рыжеватым бобриком с интересом смотрел на Захара, ожидая его реакции. – Теперь ты от меня никуда не денешься, козел. Знаешь, сколько моя обида стоит?

Захар не отступал, понимая, что от того, как он сейчас себя поведет, зависит судьба всей операции. Неплохо было бы обратить все в шутку, постучать белобрысому по плечу и пообещать немереное количество баксов. Но всякий его шажок в сторону будет воспринят окружающими как обыкновенная трусость.

– Послушай, о чем ты? – попытался изобразить он удивление.

Захар сразу почувствовал, что получилось на редкость скверно, – выдали губы, неожиданно потерявшие гибкость.

– Ты что ваньку валяешь? Ты меня что, за фраера малахольного, что ли, держишь? Ты с телкой был, а потом «стволом» у меня под носом размахивал! Я твою рожу и в аду помнить буду. Если не хочешь, чтобы тебя здесь уделали, завтра мне десять тысяч баксов пригонишь. Ты меня понял? Кузя, – повернулся он к рыжему, который стоял здесь же и со зловещей улыбкой посматривал на Захара, – это тот самый пидор, про которого я тебе рассказывал.

Адреналин, прорвав все запруды, забурлил и ударил кровью в лицо:

– Ты мне за базар ответишь, тварь! Не посмотрю, что при свидетелях, уделаю, как падаль!

– Ну, чего ты раздухарился, Ворона, – услышал Захар за спиной голос Федосеева. Похоже, что старикан был здесь в авторитете. Ворона как-то заметно скис и неловко отступил назад. – Если работать не желаешь, так я тебя быстро рассчитаю, желающих на твое место предостаточно найдется. Хватит с меня приключений! – рубанул он ребром ладони себе по горлу. – Мне такие духаристые работнички без надобности! Это наш новый сотрудник, звать Дмитрий Петров. Прошу любить и жаловать. Он подо мной! Хороших людей я сразу вижу. А если он перед тобой чем-то виноват… так две бутылки водяры сверху поставит. Вот на этом инцидент считаю исчерпанным. Понятно? – строго посмотрел он на Ворону. – Чего молчишь, я с тобой разговариваю, – грубовато поторопил Федосеев.

– Да.

– А теперь пожмите друг другу руки. Повторять не буду.

Ворона неохотно протянул руку, продолжая сверлить взглядом Захара. Рукопожатие у него оказалось вялым.

– Вот так-то. И чтобы не заводились. Теперь вы вместе работаете. Ясно? А ты марш за водярой, да чтобы не скупился! – шутя подтолкнул в спину Маркелова Иван Степанович. – А чтобы тебе скучно не было, провожатого возьми. Егор, сходи с новичком в магазин.

– Вопросов нет, – засветился надраенным самоваром напарник. – Ну что, пойдем, – весело посмотрел он на Захара и шагнул за территорию.

У самых ворот Захара несильно попридержал за рукав Ворона.

– Ты думаешь, что «фуксом» прошелся? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – У нас с тобой еще будет времечко перетереть тему.

Захар зло выдернул рукав и, не ответив, заторопился следом за Егором, пружинисто удаляющимся по аллее.

– А что за человек этот Иван Степанович? – спросил Захар, догнав Егора.

– Батя-то? Мировой мужик, – протянул Егор, даже не взглянув на Маркелова. – Он у нас в авторитете, – уважительно добавил он. – Во-первых, дольше всех работает, и начальство его ценит, а во-вторых, деньжат у него всегда можно занять, и никогда не откажет, а в-третьих, не любит, когда молодые залупаются. Здесь же у нас коллектив маленький, все на виду, причем при оружии. Если что не так, тут такая стрельба может начаться, что не приведи господи!

– Что-то он староватый для охраны, – сдержанно заметил Захар.

Егор упорно избегал его взгляда и смотрел прямо перед собой.

– Это как раз тот случай, когда мастерство не пропьешь.

– А что там у вас за заварушка случилась? Я слышал, что двоих убили и оружие унесли.

Егор замедлил шаг и внимательно посмотрел на Маркелова:

– Ты случайно не в милиции работаешь?

– А что, похоже, что ли? – хмыкнул Захар.

– По роже-то не скажешь, – честно заметил Егор. – Может быть, и на «путевого» бы потянул, если бы вопросов глупых не задавал.

– А я вот что подумал: сколько бабок срубили те, что оружие взяли? На черном рынке одна винтовка под пять тысяч «зеленых» будет стоить!

– Ты особенно язык-то не распускай, – строго наказал Егор. – Ладно, ты мне сказал, никто не услышал. А если Степаныч узнает о таком базаре, так он голову оторвет.

– Спасибо за совет.

– Пользуйся. Денег за совет не беру, – отозвался Егор, скривив губы. Получилось очень невесело. – Вот и магазин, – показал он рукой на четырехэтажное здание. – С торца нужно заходить. Возьми «Столичную». Наш батя исключительно ее предпочитает.

– Хорошо. – Захар быстрым шагом заторопился к зданию.

Вход в магазин загораживал грузовик, крытый брезентовым тентом. Задний борт был открыт, а в глубине стояло десятка два ящиков с водкой. Здесь же суровым стражем стояла баба лет пятидесяти в белом халате. Она строго ловила завистливые взгляды мужиков и чувствовала себя в их присутствии по меньшей мере Царевной-лягушкой на смотринах у царя-батюшки.

У машины трудился грузчик лет сорока пяти. Лицо у него было покрыто густой темной щетиной, от оплывших глаз оставались одни щелочки, из которых недобрым огнем светились черные зрачки.

Подхватив ящик, он брел в магазин, тяжеловато ступая по высокому крыльцу. Вид у него был безмятежный и усталый, и, судя по физиономии, его уже давно не волновало неровное позвякивание бутылок. Перед глазами стояла постель, на которую можно было бы плюхнуться, даже не снимая стоптанных ботинок, и проспать беспробудно до рассвета следующего дня.

– Ну что ты опять застрял? – громко покрикивала женщина на мужика, которому, судя по обильному поту, выступившему на лбу, и без того было несладко, каждая ступенька лестницы давалась ему с трудом. – Набрала алкашей на свою голову! Плетешься, как беременная вошь по потной заднице.

– Это ты напрасно, хозяюшка. – Грузчик был настроен миролюбиво. – Спалось мне плохо, вот сегодня как-то и тяжело на душе.

– Еще бы не было тяжело, – задиристо кричала вдогонку баба, – жрать зараз по две бутылки водки, да еще на ночь!

Мужик исчез в магазине, но через несколько секунд появился вновь и с безучастным видом, шаркающей походкой, направился за очередным ящиком. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: он был из того немногочисленного племени мужиков, что посматривают на окружающий мир с невозмутимостью сытого зверя. И философски относятся не только к замечаниям тещи, но и к наставлениям собственной жены. Захар обратил внимание на то, что женщина мудро не переступала рубежа, за которым в сонливом мужике мог проклюнуться настоящий хищник.

– Да ладно тебе, – лениво огрызался грузчик, – ну чего разлаялась. Выпить, что ли, нельзя?.. Сама же знаешь, работу я свою делаю…

– А кто пять минут назад чуть ящик не расколотил? – сетовала баба, размахивая руками. – Если бы хоть одна бутылка треснула, так я бы с тебя в тройном размере высчитала, – угрожающе заколотила она кулаком по кузову.

Мужик взял следующий ящик грубовато, бесцеремонно, и тут же протестующим хором забренчали бутылки, а он, не обращая внимания на мелодичный звон, продолжал нести его к двери.

– Уволюсь, так сама, что ли, таскать будешь? – вяло отреагировал мужик. – Хотя если посмотреть на тебя, то сумеешь. Сколько же в тебе пудов будет, матушка?

– А твое какое дело?

Захар пропустил вперед мужика и пошел следом.

– Ильинична, а ты баба-то мягкая, допустила бы до себя, я бы показал, что значит настоящий мужик.

Женщина неожиданно тонко прыснула. Похоже, что похвала пришлась ей по душе. Махнув ладошкой, она произнесла:

– Ладно тебе! Ты с перепоя еще и не такое наговоришь.

– А у настоящего мужика сила с перепоя только удваивается. Может, убедиться хочешь? – Он поставил ящик и игриво подступил к женщине. И та, предвидя нешуточную атаку на свою честь, поспешно отстранилась.

– На жену бы осталось, а ты на других баб заглядываешься.

Отношения между ними были нескучные, и Захар не удивился бы, если бы узнал, что увалень-грузчик прижимает сочную бабенку где-нибудь в глубине склада, заставленного коробками с вином.

За прилавком стояла накрашенная желтоволосая девица лет тридцати. Густые пряди падали на плечи. Захар невольно задержал взгляд на златовласке.

Наверняка прибыла откуда-нибудь из дремучей провинции завоевывать хлебосольную Москву. Мечтала сверкать на подиуме длинными ногами и подставлять под сверкающие юпитеры смазливое личико. Но жизнь оказалась куда более циничной, чем это представлялось в бабушкиных рассказах. Отвергнутая и, возможно, неоднократно растоптанная, она поняла, что заоблачная жизнь не для нее и самое большее, на что она может рассчитывать, так это на водочный прилавок и на приставания подвыпивших кавалеров.

На лице девушки запечатлелась житейская мудрость, как если бы она прожила втрое больше своих лет. Похоже, она сознавала, что ей досталась не самая печальная участь. Ее менее удачливые подружки давно стали собственностью сутенеров и терпеливо отрабатывали не только ритуальные субботники на пикничках разудалой братвы, но и едва ли не каждый день платили дань милиции где-нибудь в тесном «луноходе», явно не приспособленном для любви.

Златовласка понимающе улыбнулась Захару, застывшему у прилавка, и негромко поинтересовалась:

– Вам что, водочку?

Чаще всего голоса у продавщиц винных магазинов звонкие, нахрапистые, закаленные в многочисленных перепалках с клиентами. Такими голосами не стыдно вести мужиков в штыковую атаку, а утихомирить разбушевавшихся завсегдатаев и вовсе пустяшное дело. Здесь же голос прозвучал тихо, с бархатными интонациями, как будто женщина пыталась убаюкать раскапризничавшегося ребенка.

Захар ответить не успел – грубоватый голос поторопил его:

– Ну, чего встал, не видишь, что ли, люди делом занимаются. Дорогу давай!

Захар обернулся – перед ним стоял грузчик с пустым ящиком в руках.

– А ты что, не пройдешь, что ли? Во-он сколько места.

– Мне что, тебя ящиком зацепить? – В голосе грузчика послышались угрожающие нотки. – Это я мигом могу тебе устроить.

– Ты бы свою удалую силушку на баб оставил, – миролюбиво заметил Захар, – тогда хоть польза какая-то будет: тебе в радость, да и женщине удовольствие доставишь.

– А ну пойдем, поговорим, – загорелся не на шутку грузчик, – а то при барышне неудобно…

– Кузьмич, ну чего ты к парню пристал? – все тем же бархатным голоском начала увещевать его блондинка. Как будто речь шла не о назревавшем мордобое, а о шоколадной конфете, стянутой без спроса со стола.

– Я к нему пристану тогда, когда рожу разобью, – не на шутку злился грузчик, – а сейчас только вежливости учу.

– Послушай… старый хрыч, – без затей обратился к нему Захар, – ты действительно ищешь на свою задницу неприятностей, мне так тебя понимать? – Захар невесело улыбнулся. Рабочий день на новом месте заканчивался бурно. Две ссоры за день не такой уж плохой показатель даже для подростка переходного возраста. – У меня не входило сегодня в планы бить тебе морду, но уж если ты так решительно настроен, то я не могу отказать тебе в этой любезности, – не повышая голоса, продолжал Захар, чувствуя, что адреналин в его крови начинает понемногу закипать. Точно так же бурлит кислород в жилах у подводника, быстро поднимающегося с большой глубины. – Только дай мне купить то, для чего я сюда пришел. Договорились?

– Я тебя на улице обожду, – угрожающе пообещал грузчик.

– Смотри, не убеги раньше времени, – хмыкнул Захар, – чтобы мне тебя искать не пришлось, – и, любезно улыбнувшись продавщице, сказал: – Мне, девушка, пивка для рывка… пару коробок. Водочки «Столичной», шесть бутылок. – Продавщица быстро набирала на калькуляторе цифры, лукаво посматривая на Захара. Ему подумалось, что если немного постараться, то это знакомство может вылиться в очень милый и многообещающий роман. Девушка наверняка одинока, успела устать от случайных связей, и ей хочется стабильности и покоя. – Так… Ага! Копченой колбаски с килограммчик, крабовых палочек… на любителя. Да, вот этих… Хлебушка. И сала копченого.

– Пировать собрались? – улыбнулась блондинка.

– Что-то вроде этого. Будет мальчишник. Не желаете разбавить своим присутствием наше убогое общество? – закинул удочку Захар, пристально всматриваясь в ее лицо. А брови-то дрогнули, вот даже искорки какие-то в глазах блеснули.

– Как-нибудь в следующий раз, – многозначительно пообещала девушка.

Ее голос прозвучал мягко и одновременно очень сочно, так может говорить только любящая женщина, которая уже успела расправить постель и теперь терпеливо, и в то же время настойчиво, поторапливает возлюбленного к более активным действиям.

– Это не последняя наша встреча, – взял Захар потяжелевшую сумку.

– Надеюсь, – тонкие холеные пальчики изобразили знак прощания, – если вас грузчик не пристукнет.

Егор стоял немного поодаль и неторопливо курил, не без сладкого кома в горле провожая взглядом всякую интересную девушку. Он был из тех мужчин, которые считают, что некрасивых женщин не бывает.

Грузчик стоял около машины и о чем-то разговаривал с шофером.

– Ты бы не убегал, у нас будет о чем с тобой поговорить, – угрожающе напомнил он, сделав шаг навстречу.

– Егор! – крикнул Захар. – Сумку со жраниной поохраняй, а то сопрут ненароком.

– А ты куда? – На лице Егора отобразилось удивление.

– Не напрягайся. Земляка встретил, перетереть кое-что надо, – беспечно соврал Захар, – ты подожди здесь, я сейчас приду.

– Ну, смотри, только недолго, а то у народа трубы горят.

– Отойдем в сторонку, – глухо произнес грузчик, красноречиво сунув руку в карман. – Ты думаешь, я тебя на людях, что ли, убивать стану?

Захар внимательно следил за его руками. Карман не выпирает, не похоже, чтобы там прятался «ствол», скорее всего нож. Нужно действовать на опережение. Как только он вытащит из кармана руку, следует ударить ногой по запястью, выбить у него «перышко» и двумя пальчиками правой руки ткнуть в гортань. А когда он отключится, укрыть его голову пустым ящиком, чтобы дневной свет не мешал смотреть цветные сны, и неторопливо вернуться в охрану.

Захар спокойно произнес:

– Ну, давай отойдем… если тебе не терпится получить свое.

Развернувшись, грузчик пошел в самый угол двора, где возвышалась тара из-под водки. Захар видел его крепкую, слегка оплывшую спину. Неожиданно он развернулся, выставив ладонь вперед. Среагировать Захар не успел, и если бы у грузчика в руке оказался нож, то он наверняка напоролся бы на него всем телом. Неплохая реакция для сорокапятилетнего мужика.

Грузчик разжал пальцы, и Захар увидел в его ладони значок, тот самый, что недавно показывал ему полковник.

– Узнаешь? – доброжелательно произнес грузчик.

– Узнаю, – сквозь зубы выдавил Захар, – а без этих театральных трюков никак нельзя было обойтись?

– Нельзя, – очень серьезно отвечал грузчик, выпятив подбородок, – мне сначала нужно было тебя проверить, что ты за птица такая. Нутро твое посмотреть, не стушуешься ли.

– И что? – хмуро спросил Маркелов, еще продолжая сердиться. – Каков вывод?

– Молодец, не сдрейфил, – уважительно проговорил грузчик, улыбнувшись.

Перевоплощение выглядело очень разительным – из грубого мужика в потертом грязном халате тот превратился в обаятельного человека, но что самое удивительное, он был свой!

– Спасибо, утешил.

– Насчет меня ты инструкции получил?

– Исчерпывающие, – ответил Маркелов, окончательно остывая.

– Меня зовут Ефим Кузьмич, фамилия моя Трошин. Если тебя интересует звание, то я майор. – Неожиданно он сделался серьезным, приняв едва ли не официальный облик. – Хочу сказать, что я не люблю никаких фамильярностей и похлопываний по плечу, а также «тыкания». Обращаться ко мне по уставу не обязательно, но по имени-отчеству, с соответствующим обращением на «вы», нужно. Все-таки я тебя старше не только по возрасту, но и по званию. Тебе все ясно?

Трудно было понять – шутил он или говорил всерьез.

– Да, – процедил сквозь зубы Захар.

Ефим Кузьмич наверняка был из седьмого управления, или, по-другому, из милицейской разведки. В этом ведомстве служили настоящие профессионалы, люди с железной психикой. Для них самое обыкновенное дело, если капитан милиции работает приемщиком стеклотары, а майор рядовым грузчиком. Как правило, такие люди имеют множество масок и тройное дно, и никогда не знаешь, какие они на самом деле.

Ефим Кузьмич вдруг расхохотался.