Читать книгу Русский паркур / Russian parkour - Евгений Типайлов - Страница 12

И было в начале слово, и была темнота.

И был для него повод – всеобъемлющая немота…

И по этому древнему зову начал что-то он бормотать,

День за днём новым, он лишь волен всё отмотать…

Самая первая вспышка! И чёрную гладь

Белой, слепящей слишком, стал он противопоставлять!

Он – ненаписанный Мышкин, он – задумавший Аз и Ять,

Далёкий и близкий Всевышний, отец наш и мать.

«Нихао мой хаос! – он мог бы сказать на заре всего. —

Я есмь Дао, и, окромя меня, больше нет ничего.

И выиграет раунд проповедующий слово моё,

А восклицания вроде „Вау!“ – от князя мира сего».

Откровениями и пророчествами, во имя веры и злу вопреки,

Он смыть пришёл одиночество в водах священной реки.

Эй вы, земные высочества! Хиромантия смертной руки

Ставит крест на славе и почестях, кем бы вы себя ни нарекли.

Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Атеистические дети!

Его аллергическое «апчхи» может стать последним на свете!

Благодатные сходят огни, год за годом, как символ привета,

А воскресные светлые дни посылает он нам ответом!

Спасение утопающих стало делом и его рук,

Гвозди, в ладонях утопающие, – часть пронзительных его мук.

И всё же истинно чающих, вкусивших вино цвета губ,

На закате минует отчаяние с криком, как прописывал его Мунк.

Белым голубем на иконе или огненным языком,

Весь до мозга костей исконный он является испокон.

Ты мирской или церковный, падёшь ниц или презреешь поклон —

В небо взглянешь в проём оконный, когда последний настанет кон!