Читать книгу Биофак, или 10 лет спустя (мемуары в стихах) - Евгений Валерьевич Антипов - Страница 2

В комиссии приемной было жарко,

И в сердце каждого из нас горел огонь,

И солнце всем тогда светило ярко,

Но единицы лишь в местах имели бронь,

А остальным, что уготовит Парка, –

Не ведал даже и Троянский конь.

И каждый призывал свою Фортуну,

А нервы колебались, будто струны.

Чрез месяц взгляд на списки устремлен,

А нервы накалились до предела.

Хоть на экзаменах и стал ты закален,

Но дрожь с главы до ног пронзает тело,

Как будто в первый раз ты по уши влюблен,

Иль совесть обличает злое дело.

До нижней строчки ты уже почти дошел…

И в поступивших, наконец, себя нашел!

И вот, мы были на другой планете,

Как пелось в песенке известной тех времен,

Учились все мы в Университете,

Любой из нас был осознанием польщен,

Что мы уже студенты, а не дети;

Был каждый этой мыслью поглощен!

Гордились классикой образованья,

А кто-то грезил и ученым званьем.

В своем халате наш декан носил свисток,

Его мы понимали с полусвиста;

Как только в гул перерастал наш шепоток,

В мгновенье ока реагировал он быстро,

И через уши ударял как будто ток,

А корпус оглашался трелью чистой.

От неожиданности уши затыкали,

И на минуту все мы тут же замолкали.

Но гул опять возобновлялся вскоре,

Тогда декан о стену бил доской,

Как мужа вредная жена при ссоре

Когда-то колотила кочергой.

Как мужу, так и стенке было горе,

Зато мы не скучали, и с тоской

На лекциях декана не сидели,

От страха тоже мы ни разу не седели.

Ботанику читал любимый всеми

Фундаментальных знаний эрудит,

И знаний им посеянное семя

В нас плод добра пока еще растит,

А память по сегодняшнее время

Микроустройство семени хранит,

Ведь он так просто и доступно объяснял,

Что каждый навсегда то воспринял.

Любил он бардовские песни под гитару

Исполнить в тихий вечер у огня,

Любил он выкурить кубинскую сигару,

А дома трубок множество храня,

Друзьям он мог отдать любую даром,

Хоть были многие ценой почти с коня.

Он щедрым был и полным добротой,

Делиться мог со всеми теплотой.

Нам зоологию читал весьма спокойный,

В политике подкованный мудрец,

Он не был ни минуты беспокойным

И лекций был великолепный чтец,

«Буржуев» обличал всегда достойно,

Одновременно был по дафниям он спец.

По темпераменту же – очень флегматичный,

И усыплял нас голос мелодичный.

Рассказывал нам часто, как арабы

Ходили на Израиля войной…

Потом вдруг возвращался к теме «Крабы»,

Иль к теме своей лекции иной…

Задумавшись, произносил профессор: «Кабы

Жилось нам, если б был Советский строй?»

Он знаний, в целом, был многосторонних,

Не побоюсь сказать, и всесторонних.

Философ убежденным был марксистом,

Все лекции читал он наизусть

И не терпел совсем идеалистов,

А все религии его ввергали в грусть.

Считал марксизм лишь он ученьем чистым,

Хоть не согласны с ним мы были, ну и пусть…

«Идеи Маркса будут истинны и вечны», –

На каждой паре повторял он бесконечно.

По высшей математике учили,

Как складывать и вычитать предел…

Не правда ли она острее перца-чили

И роковой для всех биологов удел?