Читать книгу Танцующая в огненном цветке - Евгений Владимирович Кривенко - Страница 4

Во время ее рассказа Наставница глядела в освещенный луной сад, словно подчеркивая, что их прежние отношения остались в прошлом. Когда Селина закончила, стиснув кулачки на коленях, сочувственно посмотрела на нее:

– Прости, это я виновата. Ведь знала, как непросто в наше время замужней рогне.

– А в другие времена было легче? – горько спросила Селина. – Я бы ушла сразу, зачем мне терпеть такое унижение? Но… был знак. Разве такое может повториться?

– Нет, – твердо сказала Ассоль. – Однако ты не должна слишком надеяться, это только возможность.

– Очень редкая. Я не хочу ее терять. И потом… мне нравится быть замужем. Никогда бы не подумала.

Кажется, она зарделась. Ассоль улыбнулась и покачала головой.

– Как я сказала, это и моя вина. Поэтому сделаю, что смогу. Похоже, тебе надо в полной мере стать Селайной.

Селина нахмурилась: – Не понимаю.

– Ты едва не прошла Посвящение, тогда этот путь был бы закрыт. Но что-то подталкивало меня не спешить, и теперь я вижу, почему.

– Ничего не понимаю, – вздохнула Селина. – Правильно говорят, что в браке страдает тонкость восприятия. Похоже, и я отупела.

– Ты знаешь, что мы служим женственной ипостаси Солнца мира. Но есть и другие Владыки.

– Не хочу и слышать о них, – хмуро сказала Селина.

– Я говорю не о Темных. Предвечный свет самый чистый и ясный, но есть и степени приближения к нему. Что, кроме Солнца, освещает Землю?

– Луна, конечно. Я знаю о древнем культе Гекаты, но он ужасен.

– Мы не будем говорить о самой темной из лунных богинь. Конечно, их три, как триедино и Солнце мира. Не смею говорить и о светлейшей, она почти сестра Предвечному свету. Но третья… Во время твоего венчания мы просили о помощи Мать-землю, однако правильнее было бы Ее. Мы не делаем этого, чтобы не принести в мир великий соблазн. Потому что она покровительствует стихии Эроса, и ее холодный огонь все же замутнен. Он будет просветлен в конечном итоге, но пока может быть гибелен для неокрепших душ. И все-таки тебя назвали Селиной, а значит, он уже присутствовал в тебе, и теперь разгорелся ярче.

Селина вздохнула: – Я чувствовала что-то. Но думала, такое томление обычно для девушек.

– Этот огонь силен в тебе, Селина. Это и сдерживало меня. Здесь большая опасность для тебя. И одновременно надежда…

– Цветок!.. – вздохнула Селина.

– Не будем об этом, – сурово сказала Ассоль. – Мы не смеем касаться замутненными помыслами Предвечного света. Ты еще можешь погасить в себе лунный огонь, и через какое-то время вернуться в обитель. Конечно, приняв серьезные обеты.

Селина опять стиснула кулаки так, что ногти врезались в ладони.

– А другой путь? – сдавленно спросила она.

– Полностью разжечь в себе этот огонь, однако не сгореть в нем. Опасность велика.

– И это поможет?

– Если не это, то больше ничего.

– А в чем опасность?

– Я знаю, что к лунной богине обращалась моя мать и другая женщина, сестра отца. Обе получили желаемое. Владыкам не чуждо человеческое, и им приятно, когда обращаются с мольбой. Как правило, этим все и кончается… если это обыкновенные люди. Но рогна – иное дело. В тебе приоткрыты спящие у людей энергетические центры. Ты – идеальный канал для потоков энергии, и только недавно ты воспользовалась этим. Через тебя Владыки могут ощущать все, что чувствуешь ты, по сути жить твоей жизнью. Те, кому мы служим, никогда не воспользуются этим, а от Темных мы учим обороняться. Но здесь… Тебя могут не отпустить, Селина. Ты станешь только Селайной, безмерно соблазнительной для мужчин, но свободной от человеческих привязанностей.

Звучит жутко. В какие омуты ей предстоит погрузиться?

– Наставница, – прошептала Селина, – я смогу устоять? И… чего я достигну такой ценой?

Та закрыла глаза, и ее словно не стало в комнате. Селина терпеливо ждала. Когда Наставница снова посмотрела на нее, взгляд был грустен.

– Ты можешь достичь всего, Селина. Но можешь и все потерять. Если оступишься, я всю жизнь буду корить себя.

– Всего?.. – сил осталось только на шепот.

– Да, – твердо сказала Ассоль. – Перед тобой снова выбор, Селина. Ты не обязана соглашаться, ты свободна. Однако имей в виду, если скажешь «да», исход будет зависеть не только от тебя.

«Снова выбор. Но если откажется, она все равно потеряет Илью. А так есть надежда. И еще… Но молчи! Не смей даже думать об этом».

Она разжала кулаки и положила ладони на колени.

– Я согласна обратиться к лунной богине, – спокойно сказала она. – Но как это сделать? И где?

Наставница улыбнулась, хотя, пожалуй, бледно.

– В нашем мире таких мест не осталось. Селина. Но есть мир, где она по-прежнему является в силе и славе. То, что я скажу дальше, должно быть тайной ото всех, кроме твоего мужа. За пределами нашего времени есть прекрасный мир, где время струится десятками, а то и сотнями потоков, нам доступна лишь его малая часть. Этот мир называется Сад, и так получилось, что моя мать оттуда…

Селина вернулась поздно ночью: щеки раскраснелись, а глаза блестели. Мимолетно поцеловала Илью в щеку, но сразу отодвинулась.

– Поговорила с Наставницей, а потом гуляла по Садам, пока не выгнали.

– Ну и как? – с облегчением спросил Илья.

– Милый, мы едем на Алтай. Через два дня, чтобы успеть к полнолунию. Ты умеешь водить глайдер?

«Причем тут полнолуние?»

– Да, – кивнул он, – в Колымской автономии постоянно летал. Но теперь я без глайдера.

– Госпожа Ассоль дает свой, а другой и не подойдет. Если успеешь, обнови права.

– Попробую, – пожал плечами Илья. – А разве глайдерами еще пользуются? В Москве ни одного не видел.

– Здесь масса ограничений. Но вне городов пользуются довольно широко.

Илья помялся: – И что мы будем делать на Алтае?

Селина мечтательно улыбнулась: – Мы едем в Катунь-град, давно хотела его увидеть. Кроме того, есть еще одно место… Если повезет, мы снова займемся любовью. – Она погрозила пальцем. – Но пока будешь спать на диване.

– Ладно, – покорно сказал Илья. – Только надо посмотреть глайдер, освоиться с управлением…

Поскольку брали с собой глайдер, ехать предстояло поездом. Илья выяснил, что ближайшая к Катунь-граду станция – Горно-Алтайск, и заказал билеты. Оплатил и провоз глайдера в грузовом вагоне.

Утром полетели в Сады, посмотреть глайдер. Странно, он не отличался от привычных. На борту надпись «Yamaha Eagle», и управление знакомое.

– Это раритет, – сообщила Селина. – Принадлежал еще матери госпожи Ассоль, и внешний вид сохранен. Но начинка регулярно обновляется.

Она приложила ладошку к дверце: – Глайдер, я Селина. Тебе привет от госпожи Ассоль.

– Здравствуйте, – сказал мужской голос. – Вы новый пилот?

– Он, – Селина кивнула на Илью.

– Здравствуйте, – неловко сказал Илья, не привык запросто болтать с глайдерами.

– Сядьте в водительское кресло и возьмитесь за штурвал… Так, отныне вы в списке доступа. Но права надо сменить.

Уже и права проверил!

– Сегодня займусь, – сердито сказал Илья. Раз Селина обратилась к машине на «ты», тоже не стал церемониться. – Как у тебя с техосмотром?

– Что это такое? – осведомился глайдер. – Ах да. За это не беспокойтесь, я в режиме постоянного апгрейда.

Так что побеседовали. Селина опять пошла общаться с подругами – она заметно повеселела, хотя то и дело впадала в непонятную задумчивость. Илья отправился в транспортное управление. Наверное, все можно сделать дистанционно, но не хотел морочить себе голову. Позубрил правила, потренировался на тренажере, и на нем же сдал нетрудный экзамен. Новым был только усложненный порядок движения в городах.

Ночью долго не засыпал, тело уже тосковало по Селине. Еще день прошел в хлопотах, и отправились.

Сумки погрузили в багажник, Илья взялся за штурвал, и его тут же проинформировали:

– Движение по Москве только в автоматическом режиме. Задан утроенный диапазон по расстоянию, и двойной по высоте. Это влетит вам в копеечку.

Селина покачала головой: – Госпожа Ассоль любит иногда ввернуть старинное словечко. Большинство их уже не знает.

Глайдер поднялся почти бесшумно – опять чудеса техники. Чинно проследовал над городом и опустился на грузовую платформу Казанского вокзала. Подъехала тележка-робот, глайдер снова приподнялся, и от воздушной волны юбка Селины взлетела выше колен. Прижимая ее к бедрам, она рассмеялась:

– Еще и поэтому ограничено движение в городах. Женщины были недовольны.

Тележка скрылась в грузовом вагоне, а Илья с Селиной пошли к своему. Поезд был «Москва-Ордос», купе двухместное, но к сожалению опять спали на разных диванах. Приехали на второй день.

Город оказался невелик, и было приятно снова увидеть голубые горы на горизонте. Подъехала тележка с их глайдером, а поезд уже скрылся из виду.

– Сейчас мало кто возит с собой личный транспорт, – сказала Селина, плотнее застегивая жакет. – Если только в Катунь-град, то проще на воздушном такси.

Илья с удовольствием взялся за штурвал и поднял глайдер. Проехали по улице до окраины, а там диспетчер разрешил взлет. Задал эшелон, но больше не вмешивался. Зеленые волны гор, дальше голубые, а на горизонте белые от снега.

– Катунский хребет, – пояснила Селина. – Катунь-град в долине у его подножия.

Илья и сам видел это на карте внизу лобового стекла. А ведь у Морихеи была точно такая же техника! Совпадение?

Снежные горы приближались.

– Отклонение от курса на Катунь-град, – сообщил глайдер.

– Знаю, – сказал Илья. – Хочу поближе увидеть Белуху.

Вот она! Двурогая вершина – в долинах уже темно, а снега светятся золотым светом. Между рогами снежное седло, с него обрыв к черным скалам и ледопаду.

– Аккемская стена, – со странным выражением сказал Селина. – Завтра мы увидим ее вблизи.

Словно несколько мух ползли на фоне стены – глайдеры. Как видно, местная публика тоже решила полюбоваться закатом на Белухе.

– Мы вошли в зону автоматического управления, – сообщил глайдер. – Любые действия со штурвалом будут восприняты лишь как выражение намерений.

– Это знакомо, – сказал Илья Селине. – Горы, а пилоты не всегда опытные. В плохую погоду, наверное, вообще всех ставят на прикол. Ладно, полюбовались и летим в Катунь-град.

Когда глайдер разворачивался, слева вырисовался бледный круг почти полной Луны.

Глайдер плыл над долиной, синяя лента Катуни развертывалась навстречу. Слева поднимались красноватые зубцы гор, а справа темнели холмы. Вот и огни загорелись впереди – Катунь-град.

– Здесь нет ни промышленности, ни офисов, – пояснила Селина. – Алтайская автономия предоставила территорию в бессрочную аренду с условием, что здесь будет экологическое поселение. Ну, народ и съехался со всего мира. Мыслители, художники, поэты, актеры и режиссеры. Это уникальное место, абсолютно стабильное с точки зрения климата. Есть предсказания, что где-то здесь состоится битва Армагеддона.

– Чего? – переспросил Илья. Селина прыснула:

– С таким интеллектуальным багажом стыдно показываться на людях. Я дам тебе почитать Иоанна Богослова, с современным комментарием… Хотя, что это я? Мы еще в подвешенном состоянии.

Она погрустнела, а глайдер опустился на окраине и поплыл над улицей. Почти нет высоких зданий, уютные дома в два-три этажа.

– В отель, – рассеянно сказала Селина. – Где обычно бронирует места храм Огненного цветка.

Глайдеру этих туманных указаний, похоже, хватило, и вскоре остановились у здания повыше. Все обычные номера были заняты, оставались только класса «люкс».

– Цены, конечно, неумеренные, – вздохнула Селина. – Хорошо, что у меня богатый муж… Пока, – с горечью добавила она. – Номер достаточно взять на одни сутки.

Это «пока» задело, но что тут сказать, непонятно.

Номер оказался двухкомнатный, с роскошной кроватью. Илья глянул на нее и стал примериваться к кушетке в гостиной. Потом подошел к Селине, стоявшей у окна. Яркая Луна висела над темными горами: кое-где белели снежники, но Белухи не было видно.

Селина подняла руки к Луне:

– Здравствуй, Селена! Я, Селайна, приветствую тебя. – Потом тихо добавила: – Завтра. Все решится завтра.

Утро было свежее, воздух насыщен хвойным ароматом, и дышалось удивительно легко. Позавтракали в отеле, и пошли по улице. Мувексов не видно, а гуляющие, похоже, никуда не спешили. У Селины оказался заготовлен длинный список здешних достопримечательностей. Побывали в картинной галерее местного художника, тот оторвался от холста и с удовольствием показывал свои работы. Пейзажи Алтая, какие-то фантастические композиции, портреты. Селина долго рассматривала одну картину, потом глянула на Илью, но промолчала.