Читать книгу Кремль, Брежнев, два ствола, или События покушения на жизнь Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева 22 января 1969 г. - Сергей Громов, Евгений Владимирович Руденский, Евгений Владимирович Размахнин - Страница 3

14 октября 1964 г. на Пленуме ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев был избран на должность Первого секретаря ЦК КПСС, которая на XXIII съезде ЦК КПСС (29.03—08.04.1966 г.) была переименована в Генерального секретаря ЦК КПСС. Таким образом, Л. И. Брежнев был лидером СССР на протяжении 18-ти лет – с момента его избрания на высшую партийную должность страны и до дня его смерти (14.10.64 – 10.11.82).

Организация охраны Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева в ее историческом аспекте, прежде всего, заставляет сказать о том, что еще И. В. Сталин принял меры к сокращению штатной численности своей охраны. Пришедший затем к власти Н. С. Хрущев продолжил начатое Сталиным сокращение (это не только телохранители, но и повара, дворники, горничные и т. д.).1

В ходе сокращения сотрудников государственной охраны при Н. С. Хрущеве в первую очередь были уволены возрастные, но порой и не достигшие пенсионного возраста офицеры и сотрудники управления. Система, задачи которой при этом вовсе не сокращались, была вынуждена перегруппировывать оставленные ей силы. Нагрузка на личный состав возросла прямо пропорционально количеству уволенных офицеров. Для того, чтобы эффективно сбалансировать постовые схемы, руководству 9-го Управления КГБ потребовалось проделать огромную практическую работу.2

Возглавив высший пост в СССР, Л. И. Брежнев повернул это дело вспять. К середине 1970-х 9-е Управление КГБ включало в себя два десятка всевозможных отделов, в которых трудились несколько тысяч человек. Нельзя забывать про охрану дач, квартир, правительственных учреждений, службу материально-технического обеспечения (куда входили коменданты, персонал дворцов, повара, официантки, сестры-хозяйки, дворники, садовники). Весь этот персонал, начиная от начальника Главного управления и до самого низшего по служебной лестнице сотрудника, тщательно подбирался, проверялся и обучался.3

Вообще надо сказать, что существенные изменения в системе КГБ СССР в целом начались с мая 1967 г., т.е. с момента назначения на должность руководителя этого ведомства Ю. В. Андропова. Укрепился кадровый состав КГБ, структура органов была приведена в соответствие с изменившимися задачами. В период руководства страной Л. И. Брежневым существенным образом изменились отношения СССР с США и странами Западной Европы. От «холодной войны» был начат путь к диалогу и взаимопониманию между двумя сторонами. Начиная с середины 1960-х годов и все 1970-е годы, был периодом напряженной работы органов государственной охраны, т.к. именно в этот период СССР посетило большое количество высоких иностранных гостей из США, Канады, стран Западной Европы и Японии. Именно в этот период, в 1972 г., был образован Учебный центр по переподготовке различных категорий сотрудников охраны 9-го Управления КГБ при Совете министров СССР. Нельзя не отметить, что с начала 1960 годов сотрудниками 9-го Управления КГБ активно стали использоваться служебные собаки. Сотрудников государственной охраны, несших свою службу со специально обученными для этого собаками, называли в охране «проводниками». На должности проводников назначались лучшие сотрудники охраны, прослужившие не менее пяти лет и имевшие желание работать с собаками. В начале собак использовали в обходно-дозорной службе, в окружении и на территории охраняемых объектов. Также собаки применялись для поиска и задержания лиц, незаконно проникших или пытающихся проникнуть на охраняемые объекты. С возникновением террористических угроз руководством 9-го Управления КГБ было принято решение о выделении нового направления применения служебных собак – поиска взрывчатых веществ.4

Руководителем 9-го Управления КГБ СССР с 8 декабря 1961 года по 2 июня 1967 года был Владимир Яковлевич Чекалов. Следующий начальник «девятки» – его заместитель Сергей Николаевич Антонов. Интересно, что Антонов стал именно начальником управления лишь 22 февраля 1968 года, а до этого выполнял его функции только как «исполняющий обязанности». В отличие от своих предшественников, Сергей Антонов затем ушел на повышение и возглавил 15-е Главное управление КГБ, по должности, войдя в число заместителей председателя КГБ. На долю следующего руководителя «девятки» Юрия Васильевича Сторожева выпал очень яркий период советской истории. Он занимал должность начальника 9-го Управления КГБ с 16 августа 1974 года по 24 марта 1983 года, когда его перевели из «девятки» на такую же должность, но уже в 4-м Управлении КГБ. Это было решение Юрия Владимировича Андропова.

В период руководства Юрия Васильевича структура 1-го отдела управления претерпела знаковое изменение. 20-е отделение 1-го отдела 9-го Управления, которое занималось оперативно-техническими осмотрами охраняемых мест и особых зон, было выделено в самостоятельный отдел. В дальнейшем это подразделение получило уже не номер, а специальное название – Оперативно-технический отдел. Курировал его заместитель начальника управления, самый молодой участник Парада Победы 1945 года Герой Советского Союза генерал-майор Михаил Степанович Докучаев.5

Долгие годы начальником охраны непосредственно Леонида Ильича Брежнева был Александр Яковлевич Рябенко.6 Знакомство их началось еще в 1938 году, когда крепкий 20-летний парень был приставлен к 32-летнему завотделом Днепропетровского обкома КПСС в качестве водителя. Война временно разлучила их, но после победы они снова встретились и с 1946 года были вместе до самой смерти Брежнева.7

В некоторых источниках имеется информация о том, что Александр Рябенко на войне дослужился до командира десантной роты, что Брежнев сам дал поручение найти своего бывшего водителя. В скором времени Александр Рябенко стал начальником личной охраны Л. И. Брежнева и просто его близким товарищем.8

В отличие от своего предшественника на посту генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева, Леонид Брежнев к офицерам своей личной охраны относился очень внимательно и даже душевно. Неприкасаемым никто из охраны не считался, но Леонид Ильич по-настоящему ценил своих людей, более того, понимая их роль и место в своей жизни, покровительствовал им перед их руководством. Офицеры группы охраны платили ему тем же.9

Анализируя особенности организации охраны Брежнева, нельзя не упомянуть о таком подразделении как Полк специального назначения Управления коменданта Московского кремля (Кремлевский полк). Следует отметить, что требования к военнослужащим этого подразделения существенно возросли после войны (ВОВ 1941—45 гг.), не смотря на то, что и до этого требования были достаточно строгими. Особенностью послевоенных лет для Полка стало то, что он начал пополняться военнослужащими из частей, прошедших школу войны. С 19 сентября 1952 г. данный Полк специального назначения в соответствии с приказом министра государственной безопасности СССР был переименован в Отдельный полк специального назначения Управления коменданта Московского Кремля МГБ СССР, но значительных штатных и кадровых изменений в тот момент в Полку не проводилось. Создание же КГБ при Совете министров СССР, по сути, завершило процесс развития органов госбезопасности страны, которые в таком виде продолжали функционировать до 1990-х годов. Своей ведомственной принадлежности в советский период Полк больше не менял.10

Переходя непосредственно к периоду нахождения на посту Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, прежде всего, следует сказать о бдительности и достаточно высоком профессионализме служащих Полка в данный период. Так, имеются сведения о том, что за 15 лет (с 1963 по 1978 гг.) офицерами и солдатами этого подразделения на постах было выявлено 8 693 дефектно и неправильно оформленных документа и пропуска. За 25 лет (с 1962 по 1987 гг.), из которых большая часть пришлась на правление Л. И. Брежнева, личный состав Полка принимал непосредственное участие в обеспечении безопасности 749 мероприятий, проводимых на самом высоком уровне. В среднем же таких мероприятий в этот период проводилось свыше 30 за год. 24 июля 1973 г. Отдельный полк специального назначения был переименован в Отдельный Краснознаменный Кремлевский полк КГБ при Совете министров СССР. В Энциклопедии ФСО России приводится краткий перечень ежегодных государственных мероприятий в Кремле и за его пределами, на которых личному составу Полка приходилось принимать участие для обеспечения их безопасности:

– торжественные собрания (заседания), посвященные Международному женскому дню 8 марта, дню рождения В. И. Ленина (22 апреля), Великой Октябрьской социалистической революции (6 ноября);

– военные парады и демонстрации трудящихся на Красной площади, посвященные Дню солидарности трудящихся 1 мая, Дню Победы 9 мая, годовщине Великой Октябрьской социалистической революции;

– встречи (собрания) избирателей с кандидатами в депутаты Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР;

– работа сессий Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР;

– съезды творческих и иных союзов и общественных организаций;

– новогодняя елка в Кремле.11

Подготовка у личной охраны была серьезная, что свидетельствует из мемуаров генерал-майора КГБ в отставке Владимира Тимофеевича Медведева, занимавшего при Л. И. Брежневе должность заместителя его личной охраны. Вот, что он пишет по поводу подготовки сотрудников «…освоили мы и многое из того, что необходимо не только для службы, но и в повседневной личной жизни. Как наложить повязку при сломанной ноге или руке, как остановить кровь при помощи жгута, как спасать утопающего, какие лекарства, при каких приступах и обострениях необходимы – все это мы знали назубок. Многое из того, что мы знали и умели, нам вообще не понадобилось, и слава Богу: прикрывать охраняемого огнем, эвакуировать из зоны обстрела нападения. Одних только видов стрельбы, сколько осталось невостребованными – навскидку, из завалов и укрытий, на бешеной скорости, в окружении людей, по движущейся цели, сверху – из окна или балкона, и т.д.».12

Как отмечает В. Т. Медведев, всякие усиления и укрепления охраны первых лиц государства в период руководства страной Л. И. Брежневым, обычно следовали после каких-либо ЧП, а такие время от времени по стране имели место. Так, в семидесятых годах в Архангельске во время праздничной демонстрации на трибуну, где стояли местные руководители, ворвался бандит и открыл огонь из автомата. Несколько человек были убиты, многие ранены. Милиция просто растерялась. Какой-то военный кинулся и выбил у преступника автомат. В Москве после этого начались собрания, инструктажи, накачки, проработки методик.13

На усиление мер охраны Л. И. Брежнева серьезно влияли факты покушений или, тем более, убийств, глав других государств, о чем в своих мемуарах пишет В. Т. Медведев: «…Если после аварий и чрезвычайных происшествий, кроме накачек, ничего, в общем, не следовало, то гибель лидеров или покушения на них, где бы это ни происходило, серьезно влияли на содержание нашей работы.

В 1968 году прошла информация о том, что премьер-министр Австралии, купаясь в море, исчез. То ли утонул, то ли его утащили подводники каких-то спецслужб – непонятно. После этого случая руководство 9-го управления решило создать службу подводников-аквалангистов. Комиссия для отбора была намного строже, чем при наборе в армейские Военно-Воздушные Силы: около недели крутили на разных табуретках, провели все медицинские исследования. В конце концов, отобрали группу молодых, физически сильных сотрудников – что-то около десяти человек, в нее вошел и я.

Дальше начались занятия – чрезвычайно суровые. Плавали в глубине бассейна до изнеможения, как только дыхание на исходе – всплываешь на мгновение у бортика. Дыхнешь кислорода и опять на дно. Нас учили не бояться глубины: мы ныряли в узкую трубу глубиной аж 12 метров (!) – полная темнота и замкнутое пространство? Действуют ужасно, далеко внизу, на дне, в кромешной тьме мы должны найти акваланг, надеть его и всплыть. Не все смогли пройти жесткий отбор. Из десятка половина отсеялась…».14

Каждый день в Кремль Л. И. Брежнев ездил со своей дачи. Из воспоминаний на тот момент заместителя его личной охраны В. Т. Медведева процесс следования представлял собой следующее: «…Рабочий день мой начинается в Заречье, на даче Генерального, в 8.30 утра. Принимаю смену, и уже с Леонидом Ильичом возвращаемся в Москву. В основной машине (раньше – „Чайка“, позже – „ЗИЛ“) впереди водитель и Генеральный, сзади, на откидных сиденьях, – мы с Рябенко (на тот момент начальник личной охраны – прим. авт.). За нами – машина с „выездной охраной“, еще дальше – сзади и впереди, метрах в трехстах, – трассовики. Задним работы немного, кроме обгона, ничего нам не грозит, передним забот побольше – затор, гололед, дерево упало, то есть все, что на трассе, – по их части».15

Возвращаясь вечером обратно на дачу, Л. И. Брежнев любил, выйдя из автомобиля пройтись пешком: «…Усталый, он примерно за километр выходил из машины и, заложив руки за спину, молча шел до дачи пешком. Один охранник впереди, другой – сзади, а „прикрепленный“ – рядом с ним, чуть поотстав. Людей на этом участке встречалось мало, никакой опасности возникнуть не могло. Это пешее возвращение продолжалось до последних лет, пока он совсем не ослаб».16

У Брежнева помимо дачи, на которой он жил практически постоянно, была и квартира в одном из домов на Кутузовском проспекте. В своих мемуарах зять Брежнева, Юрий Чурбанов описал ее следующим образом: «…Это пять или шесть комнат с обычной планировкой. Шум, гам – за окном обычная московская жизнь. Что и говорить, здесь не было необходимых условий для полноценного отдыха, поэтому свою московскую квартиру Леонид Ильич не любил и бывал здесь крайне редко, всего пять-шесть дней в году. В Подмосковье, в Одинцовском районе, у него была государственная дача. Он жил на ней круглый год. Пройдет время, и в самом конце 70-х годов Леониду Ильичу предложат новую благоустроенную квартиру на улице Щусева. Конечно, тут было лучше, чем на Кутузовском проспекте, центр рядом, всего несколько минут езды, но, то ли Леонид Ильич был однолюб, то ли еще что, – он посмотрел новую квартиру и сказал, что она для него чересчур большая. Скорее всего, она просто не понравилась ему своей казенностью, что ли, я не знаю. А квартира на Кутузовском была скромнее: это обычный московский дом старой постройки, потолки что-то около трех метров, комнаты в среднем 25—30 метров: столовая, небольшой рабочий кабинет, спальня, гостиная… Обслуживающий персонал – всего три человека: повар, готовивший пищу под руководством Виктории Петровны (она всегда подсказывала, что Леонид Ильич любит больше всего, и как это получше приготовить), официантка и уборщица. Охраны здесь не было, она помещалась внизу, на первом этаже. В самом подъезде кроме семьи Брежневых и Юрия Владимировича Андропова, который жил двумя этажами ниже, были квартиры министров, партийных и советских работников, причем разного ранга, – то есть это не был дом Брежнева, это был обычный дом №26, расположенный на Кутузовском проспекте. Здесь, в этой квартире, у Леонида Ильича была хорошая библиотека и такая же, если не больше, находилась и на его даче».17

Вернемся к организации охраны Л. И. Брежнева на даче. По возвращению вечером из Кремля в Заречье по телефону оперативному дежурному сообщалось: «Мы на месте». Один из охраны заступал на пост у главного дома, остальные готовились к ночному дежурству… На даче в Заречье Гаражи и помещения для охраны размещались за территорией дачи, которую огораживал зеленый деревянный забор.18

Касаемо организации охраны в ночное время суток В. Т. Медведев в своей книге пишет «…в двенадцать – полпервого ночи с поста напротив окон Генерального мне поступает информация: «Товарищ полковник, свет в спальне погас. Я тут же вызываю дежурного: «Срочно ко мне», сажаю его на телефоны и обхожу посты. Проверяю все службы охраны, заполняю суточный наряд. Возвращаюсь. В течение ночи посты проверялись до нескольких раз».19

Утром заступала новая смена охраны, которая по описанию В. Т. Медведева проходила следующим образом: «…В 8.15 приезжает мой сменщик, знакомится с суточным журналом. Я рассказываю, как прошла ночь в комендатуре, у охраны. Докладываю о состоянии здоровья и настроении подопечного. О звонках в Москву и из Москвы. Много поручений личного характера. Он мне, в свою очередь, докладывает о трассе следования, какая была связь, как работали на дороге оперативники. Весь разговор – полчаса, не больше. Никаких подписей в передаче и приеме смены, расписываются только начальники смен охраны дачи».20

Про обустройство дачи Л. И. Брежнева следует сказать подробнее. Его зять, Юрий Чурбанов в мемуарах описывает ее так: «…Леонид Ильич жил не на какой-нибудь супердаче: это был обычный трехэтажный кирпичный дом с плоской крышей. Наверху располагалась спальня Леонида Ильича и Виктории Петровны, они все время предпочитали быть вместе, и когда Леонид Ильич 10 ноября 1982 года принял смерть, Виктория Петровна спала рядом; небольшой холл, где он брился (сам, но чаще приглашая парикмахера). На втором этаже две или три спальни для детей, очень маленькие, кстати говоря, от силы 9—12 метров с совмещенным туалетом и ванной. Мы спали на обычных кроватях из дерева. Внизу жилых комнат не было, там находились столовая, рядом кухня и небольшой холл. На третьем этаже Леонид Ильич имел уютный, но совсем крошечный кабинет. Там же была библиотека. Обычно он отдыхал здесь после обеда, и никто не имел права ему мешать. Всех посетителей Леонид Ильич принимал в основном на работе. На дачу приезжали только близкие товарищи, это было довольно редко, обычно гости собирались к ужину и разъезжались, как правило, часов в десять, в половине одиннадцатого, но не позже.

Леонид Ильич старался жить по строгому распорядку, мы знали этот распорядок, и его никто не нарушал. В одиннадцать он уже спал. Леонид Ильич ложился с таким расчетом, чтобы проснуться не позже девяти. На всю дачу приходился один видеомагнитофон и один телевизор – советского производства, по-моему, «Рубин». Леонид Ильич всегда очень внимательно смотрел программу «Время», а потом уходил спать.

На первом этаже был кинозал, в нем стоял бильярд, на котором Леонид Ильич почти не играл, – но это не кинотеатр, именно кинозал, где Леонид Ильич обычно смотрел документальные фильмы. Он их очень любил, особенно фильмы о природе. В доме был бассейн, где-то метров пятнадцать в длину, а в ширину и того меньше – метров шесть. Утром Леонид Ильич под наблюдением врачей делал здесь гимнастику. Рядом с домом был запущенный теннисный корт, на нем никто не играл, и он быстро пришел в негодность, зарос травой. Правда, весь дачный участок занимал довольно большую территорию, но не больше, чем у других членов Политбюро: после работы и в выходные дни Леонид Ильич очень любил пройтись по свежему воздуху».21

Возвращаясь непосредственно к вопросам организации охраны Брежнева, отметим, что в праздничные дни во время проведения официальных массовых мероприятий охрана первых лиц государства усиливалась, что абсолютно логично. Из воспоминаний В. Т. Медведева: «…1 Мая и 7 Ноября служба охраны усиливается. И та смена, которая заканчивает дежурство, и та, которая заступает, – обе сопровождают Генерального на Красную площадь.

…Сначала мы, охрана, впереди, на подъеме в мавзолей пропускаем Леонида Ильича вперед. На трибуне рядом с ним – члены Политбюро, за ними – кандидаты в члены Политбюро, еще дальше – секретари ЦК КПСС, еще-еще дальше – военачальники. Площадь застыла, остается еще несколько секунд.

…Охрана располагается слева от Брежнева, позади него. С площади нас не видно. Напряжение огромное. В течение нескольких часов я не свожу глаз со своего подопечного, даже если смотрю по сторонам, я его все равно – вижу… Если кто-то меня отвлечет, второй «прикрепленный» не спускает глаз с Брежнева…

…Если прохладно, то уже часам к одиннадцати появляются два официанта с термосами и набором хрустящих белоснежных пластмассовых стаканчиков (если не холодно, приходят чуть позже). В термосах – горячее вино с какими-то вкусными добавками. Ширина прохода на мавзолее метра полтора, не меньше, когда позади вождей проходят официанты или охрана, с площади не видно. От стены мавзолея идут два выступа, которые служат столиками, выбиты ниши, они покрыты деревом и обшиты сверху материалом – удобные сиденья. Всего шаг назад – Леонид Ильич садится за стол, выпивает, отдыхает и возвращается в строй. Точно так же после него пригубляют, согреваются остальные. Исчезновение их на краткое время незаметно ни тысячам людей с площади, ни тем более телезрителям».22

Напряженно работать сотрудникам охраны Л. И. Брежнева приходилось при поездках в зарубежные государства, особенно в капиталистические страны, где приходилось сталкиваться с работой западных спецслужб, выстраивать взаимодействие по вопросам охраны, порой сталкиваясь с непониманием. Об одном из таких случаев В. Т. Медведев вспоминает следующее: «…Встреча с Картером в Вене в июне 1979 года была посвящена переговорам по ОСВ-2. С главами двух государств прибыло много сопровождающих лиц. Австрийская служба безопасности работала с большим напряжением, хозяева выделили свою охрану в помощь обеим делегациям. По программе встреча лидеров предполагалась сначала в посольстве США, а затем в нашем посольстве.

Тут произошла история непонятная и неприятная во взаимоотношениях служб безопасности – американской, австрийской и нашей. Нашу охрану в американское посольство не пустили. Я провел своего коллегу не без труда, нелегально… Но главное – американцы не пустили в посольство представителей австрийской службы безопасности. Они захлопнули перед хозяевами дверь, выставив им барственно за порог несколько бутылок кока-колы. Конечно, австрийская охрана от подачки отказалась, они покинули дом и остались дежурить неподалеку в машинах. Остался неприятный осадок. Ведь хозяева очень старались, много помогали и американцам, и нам. Когда настал черед нашей стороны, в советское посольство пустили всех, кто желал и имел право прийти. Прием был безупречным – и радушие, и хлебосольство».23

Имели место в зарубежных поездках Л. И. Брежнева и забавные случаи. Один из таких, связан с довольно интересной личностью в рядах личной охраны тех лет – Валерием Жуковым: «…В эти годы ему (Валерию Жукову) было чуть за 30. Леонид Ильич исключительно сердечно называл его „Ванька Жуков“. „Ванька“ не просто выглядел былинным богатырем с известной картины Виктора Васнецова, но и от природы обладал необыкновенной физической силой. Так, во время одного визита в Прагу Жуков в составе дежурной смены сопровождал Генерального секретаря в его прогулке с руководителем Чехословакии по территории государственной резиденции „Чешский град“. Как требует профессиональная наука сотрудников охраны, путь следования охраняемого лица должен быть свободен от любых посторонних предметов и препятствий. И когда на одной из дорожек, на которую вышли охраняемые лица, Валерий увидел каменную клумбу, которая явно могла помешать движению, он, недолго думая, присев поглубже… обхватил этот „каменный цветок“, встал и перенес его на пару метров от тропинки. Никто не обратил бы на это внимания, но буквально через полчаса четыре (!) сотрудника чехословацкой охраны, как ни пытались, так и не смогли не то, что вернуть эту клумбу на место, но даже просто ее поднять».24

Вообще относительно взаимодействия со спецслужбами капиталистических стран и стран соцлагеря разница была ощутимая: «…охрана наша в социалистических странах чувствовала себя как дома – независимо, диктовала свои условия и принципы. В капиталистических же странах, а также в ГДР, к нашим советам и просьбам относились сдержанно. „В резиденции делайте, что хотите, – говорили нам, – переставляйте столы, стулья, меняйте шторы, но в охрану – не вторгайтесь, безопасность – наше дело“. Если мы и присутствовали на каких-то их оперативках, то с правом совещательного голоса. Надо сказать, никаких серьезных проколов со стороны западной охраны в отношении наших лидеров за все время моей службы не было».25

Имела место практика выезда сотрудников 9-го Управления КГБ в страну, куда собирался с визитом Л. И. Брежнев заранее, для подготовки такого визита по вопросам его безопасности. По этому поводу сын одного из таких сотрудников вспоминал: «…Были и загранпоездки, например, очень серьезная стратегическая командировка в Индию. Отец туда поехал за две недели. Нужно было переписать весь протокол, переработать всю систему организации встреч. Изначально планировалось, например, что Брежнева будет встречать почетный караул – молодцы с секирами наголо. Эти секиры встревожили отца, и он договорился с индийской стороной о том, чтобы заменять вооруженный караул девушками в национальной одежде и с гирляндами».26

В рядах сотрудников государственной охраны первых лиц нашего государства, времен Брежнева, был Михаил Солдатов. Благодаря своему совершенно уникальному подходу к выполнению заданий Михаила Солдатова привлекали к работе не только с Леонидом Ильичом. Именно ему в большей степени, нежели другим достойным офицерам отдела, доверяли работу с главами иностранных делегаций. Особенно примечательна история его отношений (не более и не менее) с тогда еще молодым иракским политиком Саддамом Хусейном. Уже во время первого визита Хусейна в Москву между ними возникло взаимное доверие. Вскоре гость из Ирака вновь прилетел в СССР, и вновь с ним работал Михаил Солдатов.27

По воспоминаниям сына Михаила Солдатова – Александра: «…Когда Хусейн улетал, на прощание он подарил отцу дорогие золотые часы, а в то время сотрудникам охраны запрещали принимать дорогие подарки. И отцу сказали: надо, мол, эти часы сдать. Но нашлись умные люди, которые возразили, что Хусейн может снова прилететь в любой момент, и если увидит, что Солдатов не носит его подарок, – обида будет большая. Решено было: „Солдатову часы оставить“. Через пару месяцев отец встречает Хусейна у трапа, и тот действительно первым делом спрашивает: „Сколько времени в Москве?“. Отец часы достает, показывает. Все в порядке».28

Вместе с тем, две самые интересные истории Михаила Солдатова в периоды несения службы по охране этого высокого иностранного гостя впереди: «…1 февраля 1977 года, когда Саддам Хуссейн по приглашению ЦК КПСС прилетел в Москву, он отказался выйти из самолета, так как… его не встречал офицер КГБ СССР Михаил Солдатов. Мидовские переводчики перевели вопрос Хусейна буквально как: «Где Миша?». А у «Миши» был законный выходной, в который, как говорят в народе, он имел полное право расслабиться. Каково же было удивление руководства управления, когда высокий гость сказал, что без «Миши» он из самолета не выйдет! Характер Саддама был уже хорошо известен, и поэтому за ничего не подозревающим «Мишей» буквально вылетела оперативная машина. Как рассказывали офицеры из того примечательного наряда во Внуково-2, иракский лидер сидел в самолете около полутора часов… Доставленный к трапу Солдатов был немедленно прикреплен к высокому гостю.

Но это еще не вся история визита Хусейна в СССР в феврале 1977 года. На следующий день после его прилета программой было предусмотрено время «для возможных встреч и бесед». Вот это время Леонид Ильич и выбрал, чтобы побеседовать с арабским другом с глазу на глаз.

А реальной проблемой «девятки» на этом визите стало… личное оружие дорогого для СССР друга. Саддам, не видя в этом ничего экстраординарного, привез с собой боевой пистолет и демонстративно никогда с ним не расставался, о чем руководство «девятки» было незамедлительно проинформировано. Александр Яковлевич прекрасно знал изобретательность и способность Михаила Петровича Солдатова к нестандартным, но крайне эффективным оперативным решениям. Поэтому утром Рябенко «вызвонил» прикрепленного (т.е. охранявшего – прим. авт.) Хусейна и на правах заместителя начальника 1-го отдела приказал (именно приказал, а не попросил) ему буквально «сделать все, что угодно, но не пустить Саддама к Генеральному с этим пистолетом». Легко сказать, но как добиться того, чтобы гордый и вспыльчивый араб согласился оставить свое оружие?

Возможно, что план у Михаила Петровича созрел по дороге, а может быть, и у подъезда. Так или иначе, у дверей приемной Генерального секретаря ЦК КПСС Михаил Солдатов через переводчика неожиданно спросил у своего ничего не подозревающего охраняемого:

– Саддам, ты офицер?

– Да, – ответил немного озадаченный Хусейн.

– Я тоже, – продолжил Михаил Петрович, – а ты мне доверяешь?

– Да, – ответил удивленный направлением беседы высокий гость.

– Вот видишь мой пистолет? Я его оставляю здесь. У Леонида Ильича тоже нет пистолета, и если ты мне веришь, то оставь свой рядом с моим, а то как-то невежливо получается…

С этими словами «Миша» решительно положил свой «Макаров» на стол дежурного по приемной. Со стороны Солдатова это был безумный риск. Но, по рассказам самого Михаила Петровича, Саддам оказался и в прямом, и в переносном смысле слова обезоружен. Не раздумывая, он вынул свой пистолет и положил его рядом».29

По воспоминаниям В. Т. Медведева, методы организации охраны первых лиц во время их передвижения в то время были очень схожи, как в СССР, так и в зарубежных странах: «… „Зачистка“ аэропортов, подготовка трассы к ним и от них – как в любом городе страны, в любой стране мира. На трассе следования должны быть отделения милиции, телефонные пункты, медицинские учреждения с обязательным стационаром, в котором готова отдельная палата, ее никто не занимает. В большом городе, за рубежом ли, у нас ли в стране, на длинной трассе готовятся три таких стационара – в начале, в середине и в конце пути, в небольших городах – один. Кроме главного готовятся точно так же два-три запасных маршрута, и не только на аэропортовских путях но и при всех поездках от объекта к объекту».30

Одной из специфик личной охраны первых лиц СССР было выполнение помимо чисто охранных функций, в том числе и функций, не свойственных организации деятельности данной службы, на что сетует в соей книге бывший заместитель личной охраны Л. И. Брежнева В. Т.Медведев: «…Да, я всегда завидовал американским коллегам. Они никогда не держали на торжественных церемониях шляпу, портфель или бумаги своего шефа. Им не надо следить за исправностью многочисленных весов для своего шефа (Брежнев очень строго следил за своим весом, имея целый арсенал различных весов – прим. авт.), чистить ему множество охотничьих ружей, прочищать мундштуки и по ночам обкуривать его (Брежнев был заядлым курильщиком, но в позднем возрасте врачи запретили ему курить, поэтому он периодически просил сотрудников его личной охраны покурить рядом с ним, а он вдыхал дым от сигарет – прим. авт.). Не надо набивать карманы пачками сигарет, которые буквально накануне понравились шефу, не надо набивать эти же карманы запасом различных очков (во время официальных мероприятий сотрудники личной охраны всегда имели наготове для Брежнева несколько очков (для чтения, для „дали“, для докладов) – прим. авт.)».31

О снотворном для Л. И. Брежнева, которым он злоупотреблял в преклонном возрасте, я вообще здесь не говорю, т.к. это было целой проблемой, как для его персонального врача, так и для его личной охраны. Подробно об этом написано в замечательных книгах В. Т. Медведева «Человек за спиной» (к которой мы здесь уже обращались неоднократно) и Е. И. Чазова (был начальником 4-го Главного управления при Минздраве СССР32 в период с 1967 по 1986 гг.) «Как уходили вожди».33

В США был уже тогда совсем другой подход во взаимоотношениях первых лиц этого государства и его охраны. В своей книге Ф. Раззаков по данному поводу приводит воспоминания одного из ветеранов Секретной службы США Д. Маккарти: «Очень важно, чтобы агентов секретной службы уважали те, кого они охраняют. Президент Джонсон очень хотел, чтобы мы выгуливали его собаку. Это не наше дело. Генри Киссинджер (государственный секретарь США) хотел, чтобы мы носили его „дипломат“. Каждый раз, когда он проявлял такое намерение, я напоминал ему: „Господин доктор, простите, но вы забыли свой „дипломат“ в машине“. И ему приходилось возвращаться за ним. Наша задача – защищать во имя американского народа жизнь руководителей страны, а не таскать их вещи».34

Вместе с тем, не только в СССР тогда были особенности взаимоотношений охраны первых лиц государства со своей личной охраной: «…точно такая же ситуация, когда личная охрана превращалась в нянек, существовала в большинстве социалистических стран. Вспомните, как „ублажали“ Председателя КНР Мао Цзэдуна телохранители, которые следили даже за его запорами. То же самое происходило и в Монголии. Там Генсек Монгольской компартии Юмжагийн Цеденбал страдал от алкоголизма, и его личная охрана изыскивала всякие возможности, чтобы хотя бы на правительственных приемах их „патрон“ не падал замертво. В Румынии Николае Чаушеску страдал маниакальной подозрительностью. Его охрана в 70-х годах была огромной и контролировала всех и вся. К тому же он был патологически брезглив и боялся заразиться. Его телохранитель всегда носил с собой флакон со спиртом. Едва Чаушеску прикасался к каким-нибудь предметам (например, к дверным ручкам), он тут же протирал руки спиртом. Делал он это даже после рукопожатий во время официальных приемов».35

Рассказывая об организации охраны Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева нельзя обойти стороной Гараж особого назначения (ГОН). У данного подразделения на тот момент уже была достаточно солидная история, берущая свое начало еще с Собственного Его Императорского Величества гаража.

Не углубляясь в этот исторический аспект лишь отметим, что 14 марта 1953 г. ГОН вошел в состав 9-го Управления МВД СССР, а 18 марта 1954 г. – в хозяйственный отдел 9-го Управления КГБ при Совете министров СССР. В период руководства страной Л. И. Брежневым для ГОНа ознаменовалось существенным увеличением встреч высоких зарубежных гостей не только в Москве, но и других городах СССР. Также особенностью в организации деятельности Гаража особого назначения этого периода является то, что автопарк ГОНа состоял не только из автомобилей отечественного производства, но и большого количества иномарок. Если говорить об участии автомобилей и личного состава ГОНа в официальных мероприятиях, то только в 1974 г. ими было принято участие в обеспечении 134-х официальных мероприятий.36