Читать книгу Консультант - Евгений Владимирович Сивков - Страница 12

История взаимоотношений между мужчиной и женщиной пишется кровью. От любви до ненависти один раз. Император Нерон устраивает успешное покушение на родную мамочку и тренирует футбольные удары на животе беременной жены; разъяренные монахи режут на кусочки женщину-философа Гипатию; женоненавистники англичане сжигают Жанну Д’Арк на костре за то, что она нанесла им ряд чувствительных поражений, нарядившись в мужской костюм. Женщины пытаются дать сдачи: Далила, благодаря своему парикмахерскому искусству, сдает врагам Самсона; Юдифь сносит с плеч башку царю-захватчику после брачной ночи; Клитемнестра в ревнивом сладострастии рубит в капусту Агамемнона. Апофеозом борьбы женщин за равноправное участие в кровавом триллере под названием «История гендерных отношений» стало создание царства амазонок. Женщины-воительницы буквально выкашивали хищные стаи мужчин, поражая их меткими выстрелами из луков. А для повышения прицельности стрельбы амазонки выжигали себе правую грудь. У Александры Георгиевны Гладышевой обе груди были в полном порядке, в чем мог убедиться любой, бросивший даже мимолетный взгляд в сторону федерального министра. Поэтому гневная речь егеря Вахрюшева, которой он разразился после неудачного завершения медвежьей охоты, была несправедливой.

«Ишь, амазонка нашлась! Помчалась за зверем в самую чащу!» – от волнения Денис неожиданно для окружающих стал изъясняться на русском языке, максимально приближенном к литературному варианту. «Все, кончилась забава. Не будет теперь охоты», – Вахрюшев опомнился и снова заговорил на колоритном местном наречии, служившее дополнительной экзотической приманкой для заезжих охотников: «Я же русским языком говорил: Никакой чмех!»

– Еще неизвестно, кто больше пострадал, – возмутилась прекрасная охотница. – Я вашего медведя даже не зацепила, а он меня своим дерьмом с ног до головы уделал. Правду говорят про медвежью болезнь, обделался ваш зверюга от страха. Я в Африке на львов охотилась, в Гренландии на овцебыка ходила, в Новой Зеландии двух кабанов подстрелила. Нигде такого трусливого зверя, как ваш «ведмедь», не встречала.

– Ну, дамочка, ты даешь! – изумился Вахрюшев, он не ожидал, что у столичной фифы такой богатый охотничий опыт.

Но в оправдание косолапого стоит заметить, что в критической ситуации каждый защищается, как может. Ящерица отбрасывает хвост, каракатица выпускает чернила, Россия готовит ассиметричный ответ на размещение американских ракет. А медведь снижает силу трения на пути преследователей при помощи собственного говна. Все по-честному.

– А вот смеяться над ведмедь-атаем нельзя было. Где я теперь вам кошку трехцветную возьму? – сокрушался егерь.

– Причем здесь кошка? – вступил в разговор Тестоедов.

– По местному поверью, если медведя оскорбить смехом, то нужна искупительная жертва. Черная курица и трехцветная кошка, – прояснил ситуацию знаток ведьмуртских обычаев президент Барсуков. – Ладно, Денис, не переживай, будет тебе кошка. Если надо – в Ежовск машину сгоняем, а трехшерстку тебе добудем. А вам, товарищи, – обратился к своим гостям хозяин Камской республики, – раз уж сегодня наша охота сорвалась, я предлагаю, как следует отдохнуть, а завтра нам еще медведя подгонят. Очень рекомендую здешнюю баньку.

Пару часов спустя Савельев уже лежал в постели. Перед сном он по привычке включил очередную аудиокнигу. Но воспринимать какую-либо информацию мозг почему-то отказывался, все мысли устремились совсем в другом направлении. Министр содействия экономическому развитию регионов – это вам не шутка! Очень полезный и нужный человек в сложившейся ситуации. Знакомство с Гладышевой Стас планировал использовать в их с Тестоедовым интересах. Но Александра Георгиевна неожиданно вызвала у расчетливого консультанта жгучий интерес абсолютно иного характера. «Какая женщина! Валькирия, огонь-баба. А какие формы! – думал Савельев. – Но проявить со своей стороны инициативу – значит нарушить субординацию. Кто я такой для нее? Тем более, когда рядом влиятельный московский олигарх и губернатор Приуральского края. Камского президента, пожалуй, можно вычеркнуть – не тот формат». Хотя от внимания Стаса не ускользнул многозначительный взгляд, которым его одарила министерша. После жаркой парной он нырнул в обжигающе студеный прудик, на самом краю которого стояла хваленая банька. Ключевая вода охладила жар, на секунду перехватило дыхание. Распаренные мышцы его накачанного тела мгновенно приобрели стальную твердость. Еще пару раз окунувшись с головой, Стас размашистым прыжком вскочил на деревянные мостки. Выпрямился во весь свой рост, сделал глубокий вдох, расправил могучие плечи, запрокинул голову, взмахнул руками и блаженно зажмурил глаза – хорошо! «Ого!» – вывел его из состояния легкой эйфории негромкий женский возглас буквально в паре метров от него. Ольга Кузнецова и Александра Гладышева, обе в коротких махровых халатиках с перекинутыми через плечи полотенцами, вышли из темноты и теперь беззастенчиво разглядывали, как капли воды стекают по квадратикам его рельефного пресса и ниже.

– Прошу прощения, дамы, что в этот чудный вечер я без смокинга, – Стас деликатно развернулся к ним спиной.

– И здесь тоже недурно, – оценила министерша вид сзади.

– С легким паром! – добавила банкирша.

– Спасибо.

Две роскошные дамы, блондинка и брюнетка, в лунном свете они были похожи на Одиллию и Одетту, только совсем наоборот. Взгляд голубоглазой Одиллии был бесстыден и призывен, в нем было обещанье порочной страсти и греха. А черноглазая Одетта казалась образцом добродетели. Рассмеявшись русалочьим смехом, женщины скрылись в предбаннике. Стас подхватил полотенце и решил, что лучше ему будет удалиться от таких искушений куда подальше, в свою комнату, например.

Однако взгляд, брошенный Гладышевой, продолжал терзать его воображение. Спать не хотелось, он маялся, стараясь сосредоточиться на голосе бодрого энтузиаста, с воодушевлением читавшего страницы одного из его практических аудио-пособий. Поэтому Савельев и не услышал, как дверь номера отворилась. Зрелище, представшее его взору, когда он открыл глаза при резком звуке запираемой изнутри защелки, стало не только приятной неожиданностью для Стаса, но и на секунду показалось продолжением его непозволительных фантазий.

Александра Георгиевна собственной персоной! Сама решила проявить инициативу и нанести визит консультанту сразу после бани. Как говорится, вы – привлекательны, я – чертовски привлекательна, чего зря время терять? Все тот же короткий халатик, чалма из полотенца на влажных волосах, и – больше ничего!

– Вы, случайно, не ошиблись дверью? – на всякий случай поинтересовался у нежданной посетительницы Савельев.

«Интересно, какие интимные стрижки в этом сезоне предпочитают дамы высшего московского света?» – пронеслось у него в голове.

– Ближе к утру я, пожалуй, узнаю, ошиблась или нет, – деловито сообщила отважная охотница и спокойно скинула халатик.

Любопытство слегка ошалевшего Стаса осталось неудовлетворенным: никакой интимной стрижки не было и в помине, лобок мадам Гладышевой был тщательно выбрит. Импульсивность и стремительность перехода к активным действиям Александра Георгиевна умела проявлять не только на охоте. Она умудрилась практически одновременно освободить голову от импровизированной чалмы, облизать средний палец правой руки, смачно мазнуть им себя между ног, а левой рукой сорвать покрывало, которым укрывался молодой мужчина. Состояние боеготовности собрата-охотника удовлетворило решительную даму, и спустя секунду она уже ловко оседлала лежащего на спине Стаса. Крепкие колени обхватили его с обеих сторон, и он сумасшедшим рывком проник в горячую и упругую женскую плоть. Лихая наездница сладострастно выгнулась, замерла на мгновенье, зажмурив глаза. Ее нечаянный любовник в этот момент тоже почти забыл, как дышать, но, ощутив благотворность воздействия ритмичных движений женских бедер, столь же могучих, сколь и прекрасных, быстро вошел в нужный темп этой безумной скачки.

Той ночью Савельев побил свой личный сексуальный рекорд, установленный им больше десяти лет назад во время первой брачной ночи со своей тогдашней женой. На протяжении шести часов крепкая деревянная кровать подвергалась сейсмической активности, сопоставимой по силе со знаменитым Лиссабонским землетрясением, что повергло в ужас население Европы четыреста лет тому назад. На этот раз в смятение пришел только один человек. Ольга Кузнецова, обреченная на бессонную ночь в соседнем номере, уже под утро пришла к интересной мысли: может быть, теплые дружеские отношения со Стасом, которые у нее установились со студенческих времен, не самый удачный вариант партнерства?

Банкирша сбилась со счета, подсчитывая количество оргазмов мадам Гладышевой. Неутомимая амазонка прерывала томные стоны только для того, чтобы издать протяжный вопль, сравнимый по громкости с ревом раненого медведя.

– Молодец, Тестоедов, крепких парней себе в охрану подбирает, – сказала, томно потягиваясь, госпожа министерша.

Стас давно привык к таким ошибкам: его, крепкого мужчину с рельефной мускулатурой, частенько принимали за охранника, грузчика или даже бандита.

За окном светало.

– Точно, сил у меня – хоть отбавляй. Смотри!

Савельев вскочил с кровати, пару раз отжался одной рукой от пола, потом схватил Гладышеву в охапку, поднял на руки и подул ей прямо в живот. С хохотом они снова повалились на смятые простыни.

– Ну, что скажешь теперь, ошиблась ты дверью или нет? – спросил Савельев свою ночную гостью, сжимая ее в объятиях.

– Нет, дружок, – Александра Георгиевна ласково потрепала любовника по щеке. – Не дождешься! Я с такого горячего скакуна быстро спрыгивать не желаю. Только вот, охота эта медвежья – не самый удачный антураж для амурного времяпрепровождения.

– Есть вариант. Как вы, госпожа министр, относитесь к идее изучения на местах быта коренного населения российских регионов с целью проведения экономического анализа жизнедеятельности граждан?

– Это ты про ведьмуртов ваших?

– Нет, дамочка. Никакой чмех, – уморительно передразнил егеря Стас. – Раз накрылась наша охота, а вам еще охота, тогда по-другому попробуем. Проживает тут неподалеку еще один интересный народец. Барсакельмесы называется.

– Ладно, кельмесы, так кельмесы. Только, чур – никаких больше приключений с медвежьим говном. Я другой парфюм предпочитаю. Пойду собираться.

Грациозно покачивая бедрами, Гладышева направилась к двери. Стас с восхищеньем смотрел на великолепные круглые ягодицы своей новой подруги. Даже после столь бурной ночи они продолжали дразнить, соблазнять, интриговать проснувшегося в нем после долгой спячки самца. Александра накинула на себя халатик только перед самым выходом из номера.