Читать книгу Верни мою жизнь - Евгения Александрова - Страница 7

– Иво, – услышала я как выдох.

Или показалось?

Мы вошли вслед за стариком в небольшой дом: я, Ричард и Леовин, а охраняющие нас стражи остались за домом разговаривать о чем-то с немногочисленными местными.

Внутри было темно, но чисто, пахло травами, а под потолком висели квадратные медальоны, исписанные руническим алфавитом на местном, судя по всему, языке. Я по инерции поискала “красный угол”, в котором стоял бы маленький стол с иконами и свечами, но это все-таки чужой мир, а не православная деревушка… На стене нашлись только очертания женской фигуры, выжженные черным по золотистой дощечке.

Я перестала рассматривать дом и обернулась на старика.

Он был похож на местного ведуна или знахаря: цепочка на шее, кольца, почти как у Ричарда, и плетеный браслет на руке с руной. Он выглядел жилистым и подвижным и чем-то напомнил моего соседа по лестничной площадке – Федора Ивановича, одного с ним возраста. Но этот Йорен, пожалуй, покрепче будет, хоть и невысокого роста (особенно на контрасте с внушительным Ричардом).

Коротко о чем-то переговорив с Леовин, потом с Ричардом, он отошел к низкому столу, перебирая кругляшки, похожие на монеты, и не обращал на меня никакого внимания. Я даже сдавленно кашлянула, а Леовин вдруг посторонилась. Вообще-то я думала, что Ричард привез меня сюда, чтобы узнать, как вернуться или как хотя бы что-то предпринять, но ведун отстраненно о чем-то размышлял, будто слушал голоса в своей голове. И только потом повернулся и кивком пригласил меня сесть за стол.

Когда старик снова поднял ко мне глаза, чуть туманные, стало не по себе. Будто он видел меня насквозь, знал обо мне все, не только о нынешнем, но и о прошлом и будущем.

– Вы можете меня понять? – заговорила я с надеждой.

Старик покачал головой, но я не успела расстроиться, потому что дальше произошло что-то странное. Я словно начала понимать не слова и даже не мысли, а туманны образы, рожденные в чужой голове.

Сначала увидела женский силуэт, бредущий по густому лесу, по узкой тропе. Не уклоняясь от ветвей, женщина шла извилистой дорогой так плавно, будто плыла, а не ступала ногами. И потом я увидела, как этих троп стало бесчисленное множество: они закручивались между собой, сплетались и расходились в стороны бесконечной паутиной.

Старик начертил пальцем на столе какой-то знак, похожий на руну.

“Ты здесь не просто так, – появилась вдруг в голове чужая мысль. – Так или иначе, что-то связало ваши дороги, но только вы сможете понять, что”.

“Да как это понять, если мы разговаривать-то не можем?!” – так же мысленно воскликнула я.

Старик молчал, только смотрел на меня задумчиво. Услышал.

Я мельком обернулась на стоящего у двери со скрещенными руками Ричарда, который будто ждал от старика ответов на все вопросы и выглядел слишком напряженным. Я утомленно пожала плечами: тоже хотела услышать ответы, но, похоже, ничего, кроме туманных фраз ждать не стоит.

“Теперь ты одна из нас. Прими это, и все изменится”.

Прозвучало это в голове гулко и до мурашек странно, даже оторопь взяла.

Принять то, что я в чужом мире и не могу вернуться домой? Легко тебе говорить, старик! Я стиснула ладонями виски, но тут с улицы раздались громкие голоса.

В комнате внезапно потемнело – я оглянулась в сторону окна и увидела, как начал накрапывать дождь. Когда только успело пригнать сюда эти тучи? Чувство близкой опасности снова отозвалось холодом по позвоночнику. Ветер ударил в крохотные стекла, заскрипела вдалеке калитка. Я хотела опять обратиться к ведуну, но Ричард вдруг забеспокоился, переговорил о чем-то с Леовин и подошел ко мне.

Кивнул повелительно в сторону двери, мол, уходим.

– Что случилось? Ричард! Я не могу уйти сейчас, мне надо поговорить. Слышишь? Этот старик меня понимает, единственный из всех вас!

Ричард отрицательно мотнул головой и подхватил меня под локоть. Ведун тоже встал и скрылся в темноте комнаты, а Леовин распахнула дверь, которую так и вырвало из ее рук. Уходим, и почему-то срочно. На душе стало беспокойно, а в голове по-прежнему перекатывалась эхом последняя фраза старика. В самом деле, что они так переполошились? Торопятся, будто хотят что-то опередить. Будто не дождь начинается, а настоящий апокалипсис!

Когда мы выскочили на дорогу, бык уже ждал хозяина… Ну, и меня. Воины Ричарда повскакивали в седла и вели сейчас себя совсем иначе: окружили со всех сторон и внимательно глядели по сторонам.

– Леовин, ве ердиан, – бросил Ричард, когда поднял меня в седло, а потом забрался следом.

Она приблизилась верхом и последовала за нами, заняв место в середине отряда и теперь тоже посматривая в сторону ближайшего леса. Я же не очень понимала, что происходит, и поэтому, может, откровенной паники пока не было. Тем более, когда рядом такая крепкая и надежная с виду спина. На боку у Ричарда висел в ножнах меч, а на самом быке сбоку от седла – тот самый топор, из леса.

Пришпорив быка, Ричард пустил его вперед. Дорога из деревни повела в сторону горящего разноцветными листьями леса, дождь усилился, запахло влажной землей. Я поежилась, невольно прильнув к Ричарду. Спокойно, Самойлова. Они просто перепугались из-за грозы – вон какая туча движется прямо на нас, уже перевалила через вершины гор.

Хотя грозу как раз было бы разумнее переждать под крышей, значит, дело в чем-то другом… И вот от этой мысли сердце ушло в пятки. Над головой замелькали ветви, роняя капли прямо за шиворот и в лицо.

Первый нехороший звук я услышала, когда мы нырнули вслед за тропой в глубину подлеска. Это было похоже на рык разъяренного тигра, впрочем, и зверюга оказалась на него похожа. Я онемела от ужаса, только вцепилась в Ричарда мертвой хваткой, вжалась в широкую спину всем телом и зажмурила глаза. Лучше не видеть, так будет не страшно.

Ричард резко повернул своего быка, который явно рвался в бой. Рядом что-то орали остальные, слышался даже звонкий окрик Леовин, для которой это все явно не впервой. Зверобык помчался сквозь заросли, и я чуть не свалилась. Успела открыть глаза и снова увидеть бегущего рядом с нами монстра. Мелькала мокрая от дождя лохматая спина, мощные лапы, слышался утробный вой и только взмах Ричардова меча отогнал зверя немного прочь.

– Мама, – просипела я глухо, когда бык сделал резкий поворот.

Хотелось съежится на седле, но бешеная скачка не позволяла. Трясло так сильно, что я потерялась. Руки бессильно соскользнули – не хватило мне все-таки опыта верховой езды, как у остального отряда. Я пыталась снова обхватить Ричарда, но не успела.

– Ричард! Кховар! – услышала я снова звонкий девичий крик и обернулась.

Поздно! Летящий ко мне черный комок шерсти. Глухой удар в плечо – и я скатилась с быка, не успев даже взмолиться о помощи. Дернула к себе руки, защищая лицо. Ногу разорвала резкая боль, и я заорала, как ненормальная. Еще мгновения – и кто-то сбросил с меня вонючего зверя. Я мельком увидела над собой лицо Ричарда. Зажмурилась под дождем, силясь разглядеть еще что-то, но адская боль в правом бедре ослепила и лишила сознания.

***

Ричард сидел за столом уже четвертый час. За окном давно маячила, точно насмехаясь, полная луна, затекли мышцы и хотелось лечь спать, но упорное желание разобраться в происходящем не давало покоя.

Оно… и еще зудящее под лопатками чувство вины. Если эта девушка умрет, это останется только на его, Ричарда, совести. Настолько не терпелось найти ответы, что не дождался спокойного времени и рискнул ее жизнью. Кховары создания иных слоев и любят ночь, полнолуние и темноту – время перехода. Подошедшая слишком стремительно гроза затянула небо так плотно, что они решили, будто пришел их час.

Ричард с досады цокнул языком.

А ведь считал себя разумным человеком, но будто кровь этим утром в голову ударила: судьба, случайная встреча, загадочная речь незванной гостьи и… Да, стоит признаться себе в том, что эти большие глаза цвета туманного, предрассветного леса, глядящие на него с такой невыносимой мольбой, не могли оставить его равнодушным. В конце концов, Кодекс предписывал спасать и защищать слабых.

Ричард хмыкнул. Конечно, дело вовсе не в том, что неравнодушным его сделало и то облегающее ночное платье из дорогого шелка, какое обычно надевали на ночь знатные леди. Откуда взялось, интересно, после драных штанов? Вспомнилась живость движений невольной гостьи и столь милая непосредственность. И еще то, как изгибаются ее брови, хмурится лоб и как отчаянно она пытается ему что-то объяснить на своем языке и прикусывает губы от досады. Как злится на его непонимание.

Он должен найти к ней подход.

Похоже, Леовин и правда запугала ее слишком. И чего так взъелась? Если бы ее подозрения были правдой, Ричард бы давно это почувствовал. Второй год здесь, и уж хорошо знает все окрестности. Вероника не отсюда и не из-за Реки. А значит, остается не так много вариантов объяснения. И неспроста это именно сейчас произошло – Ричард уже неделю всей кожей чувствовал грядущие перемены.

Что-то должно было случиться, даже Леовин замечала странные знаки в небе и встречала случайные предзнаменования в коридорах замка. Атиас, правда, говорил, что чувствует опасность, но он всегда опасался резких перемен, и ссылка в Пограничье для него стала настоящим испытанием. Сам же Ричард чувствовал, будто есть возможность уйти с нежеланной дороги. Хелаин услышала невысказанные вслух просьбы?

Четвертый час Ричард листал летописи прошлых обитателей замка и его окрестностей, но ясного ответа не находил. Да и можно ли его найти? Легенда на то и легенда. Как назло, Йорен тоже подтвердил его бредовое предположение, и от этого становилось не по себе.

Ричард задумчиво покрутил стоящую на столе тонкую медную статуэтку богини Хелаин с раскинутыми в стороны руками. Стер пальцем пыль с поднятых ладоней и макушки с косами, всмотрелся в едва обозначенное в скульптурке лицо. Скажи-ка мне, Хелаин, твоя ли она и вправду посланница?

Есть, конечно, способ это проверить… Если Йорен прав. Если их столкнула судьба не просто так, он это почувствует.

Уже что-то чувствует.

Главное, чтобы Вероника осталась жива. Ричард вздохнул, понимая, что сделал все, что мог, и теперь это зависит не от него. Лекарь обработал рану, дал целебное средство и следил за Вероникой с самого возвращения в Аренхилл.

Остается дождаться.