Читать книгу Красавицы и кубки - Евгения Букреева - Страница 136

Я кивнула. Все, что мне удалось увидеть за эти насыщенные три дня – это пробки на Ленинском проспекте и бары в бизнес-центре на Новом Арбате, весьма скудный список достопримечательностей.

– Тогда предлагаю для начала прогуляться по Старому Арбату, тем более, что он совсем рядом. Минут пять пешком, – галантно предложил мой рыцарь.

Старый Арбат? Думаю, что предложи он мне посетить трущобы Южного Бутова с ознакомительной экскурсией, я бы согласилась с не меньшим рвением.

Единственное, что меня мучило, некоторым образом омрачая удовольствие от свидания с мужчиной моей мечты, это опасение, как бы мое невезение снова не вылезло бы наружу, ибо я кошмарно устала лажать на каждом шагу. И, к тому же, мне очень хотелось произвести на Костю хорошее впечатление и сгладить в его памяти образ неадекватной алкоголички, распевающей песни и не держащейся на ногах. От одной только мысли о том, что я снова начну по привычке падать, проливать все доступные мне жидкости на окружающих и нести ахинею в лучших традициях последних дней, меня кидало в жар.

Страх предстать перед Костей в виде вечно теряющей равновесие неврастенички проявился у меня в том, что я постоянно думала, как бы, упаси господь, не споткнуться, зацепившись каблуком за потрепанную брусчатку, которой был вымощен Арбат. А страх ляпнуть нечто несуразное заставлял меня больше молчать, чем говорить.

Все это вряд ли способствовало покорению мужчины. По моему глубокому убеждению, очаровывать представителя противоположного пола надлежало непринужденной грацией и остроумной беседой. Увы, ни то, ни другое, никак не желало проявляться во мне, и я молча страдала, чувствуя себя неуклюжей, закомплексованной, молчаливой коровой.

Надо было срочно раскрепощаться, но самый действенный способ раскрепоститься – принять чуть-чуть для храбрости – был отвергнут мной сразу же. Во-первых, мой организм еще не совсем пришел в себя после вчерашних возлияний, и на мысли о спиртном реагировал головной болью и легкой тошнотой. А во-вторых, на что способна пьяная Даша, Костя уже был в курсе, все свои незаурядные таланты в этой области я успешно продемонстрировала ему при знакомстве. И что-то мне подсказывало, что усиливать эффект не стоит. Если проще, то алкоголь, конечно, кардинально изменил бы образ молчаливой и закомплексованной коровы, только боюсь, что на смену этому печальному, но достаточно безобидному животному, явилось бы неизвестное зоологии активное существо, много и громко несущее всякую ересь, и, безусловно, представляющее известную опасность для общества.

В общем, думы мои были скорбны, но даже они не могли испортить мне удовольствие от прогулки. Ибо, невзирая на мои коровьи ассоциации, Костя вел себя безупречно, словно рядом с ним и впрямь изящно выступала трепетная лань. Он остроумно шутил, рассказывал какие-то интересные истории и смешные анекдоты и явно прилагал усилия, чтобы заслужить мое расположение. Поэтому, я постепенно расслабилась и решилась даже пересказать ему сегодняшнюю историю про то, как я отличилась на совещании у Президента. Костя хохотал как сумасшедший и поглядывал на меня с такой искренней заинтересованностью, что я обмирала и замирала от счастья, словом, пребывала на вершине блаженства.

– Может, зайдем куда-нибудь перекусим? – предложил Костя, когда мы уже нарезали второй круг, – Честно говоря, очень хочу есть, – и он так обезоруживающе и одновременно задорно улыбнулся, что я мгновенно попала под обаяние этой улыбки и в ответ тоже улыбнулась. Хотя, по-моему, рассеянная улыбка весь вечер не сползала с моего лица. Я периодически пыталась согнать ее, полагая, что со стороны это может смахивать на душевную болезнь, но, думаю, это у меня получалось не очень.

– Конечно, – ответила я Косте. Он так мне нравился, что я было готова сделать все, что бы он ни попросил.

Мы завернули в одно из многочисленных кафешек, находящихся по ходу нашего движения, и уселись за столик.

– Что будем пить? – сразу озадачил меня Костя, при этом его глаза лукаво блеснули.

– Только не виски, – выпалила я, не успев сдержать этот крик души.