Читать книгу Навигатор. Код имплементации: 40. Часть 1 - Евгения Кретова - Страница 5

1

– Курс два ноля пятнадцать, продольное перемещение один градус, – Кирилл беспристрастно руководил стыковкой шлюпки начальника Криминальной полиции. – Угол правого дифферента снизить до ноль целых трех десятых. Стоп. Самый малый вперед. Импульсный двигатель на ноль. Продольное перемещение по ходовым знакам до створок шлюза. Захват, – мягкий щелчок оповещения, корпус шлюпки чуть дернулся вперед и замер. – Завершение стыковки. Добро пожаловать на борт.

Авдеев отодвинул консоль стыковки, снял височные диски:

– Всё, он на борту, – повернулся к Ульяне, замершей за его спиной. – Ни пуха, Ульян.

Девушка задумчиво кивнула, шагнула к выходу из рубки, на ходу застёгивая верхний клапан навигаторского комбинезона и поправляя в пазах бромоха пластинку креоника. Проходя через кают-компанию, активировала запись: что бы сейчас не происходило, прослушать вопросы следователя и свои ответы ещё раз никогда не вредно.

В шлюзовом модуле уже ждали Пауков и Вася Крыж. Они о чём-то тихо переговаривались, но при приближении Ульяны, замолчали. Девушка покосилась на них: ребята молча кивнули. Крыж показал на бледно-синюю шкалу загрузки в правом верхнем углу своего креоника.

Ульяна расправила плечи, молча встала между ними.

В прозрачной санитарной капсуле появились двое: коренастый мужчина с болезненно-бледной кожей в сопровождении высокого и угловатого клириканца. Последний замер у трапа.

Появившиеся на борту «Фокуса» сотрудники Трибунала выглядели как непохожие братья-близнецы: у обоих короткая стрижка, военная выправка, острый взгляд – так и просилось назвать его сканирующим. Только коренастый, ещё и вид имел начальственный. Очевидно, его-то и звали Тиль Теон.

– А он кто? – прошептала Ульяна: она ожидала увидеть клириканца. В большинстве своём в Галактическом Трибуналу служили специалисты этой расы. Но прибывший на «Фокус» начальник Криминальной полиции явно не был гуманоидизированным рептилоидом.

– Церианец, – почти не размыкая губ отозвался Артём.

Тиль Теон, между тем, шагнул с трапа, приветливо (на сколько позволяла маска отчужденности на лице) улыбнулся:

– Доброго дня. Рад снова встретиться, господин Пауков, – он немного растягивал слова, будто манерничал. Очевидно, на манеру речи влиял родной язык его планеты или особенности речевого аппарата. «Кстати, на каком языке говорят церианцы», – подумала Ульяна и неожиданно поняла, что не знает – в информатории не попадались сведения об этом.

Она шагнула вперёд, протянула руку:

– Добрый день, господин Теон. Рада видеть вас на борту «Фокуса», – он странно посмотрел на неё в ответ. Ульяне стало не по себе. – Постараюсь сделать ваше прибывание здесь максимально комфортным.

– Капитан Рогова, как я понимаю? – он задержал её руку в своей, чуть сжал.

Ульяна кивнула:

– Совершенно верно. С руководителем проекта «Фокус» и биотехником Артёмом Пауковым., вы, как я понимаю, уже знакомы…

– Имел удовольствие, – Теон повторно кивнул, не отпуская Ульяну взглядом. – А кто ваш второй спутник?

– Старший помощник капитана и бортинженер по функционированию программных модулей Василий Крыж.

– А-а, тот самый, – церианец выпустил, наконец, руку Ульяны, протянул её Василию, но пожал без интереса.

Крыж посмотрел сверху вниз, иронично кивнул:

– Рад, что вы уже наслышаны.

– Не вижу причин для радости, – двусмысленно улыбнулся следователь. – Остальные члены экипажа?

Ульяна изобразила удивление:

– На рабочих местах. Вы хотите познакомиться со всеми членами экипажа?

Следователь уклончиво покачал головой:

– Хорошо, я подумаю об этом. Сейчас я хотел бы обсудить с вами сложившееся положение дел, – он посмотрел на Паукова и Крыжа. – Мой помощник имеет несколько вопросов к старшему помощнику Крыжу. Я же предлагаю нам с вами, госпожа капитан, сосредоточиться на беседе.

Артём и Василий переглянулись.

– Мы можем занять информаторий, – предложил Василий. – Вам, вероятно, в лектории будет удобнее: там есть кофе.

Он постарался улыбнуться.

2

Они прошли в лекторий. Ульяна устроилась в первом ряду, скрестила руки на груди, разглядывая церианца. Ей еще не приходилось с ними сталкиваться. Болезненно бледный. Кожа гладкая, плотная, не такая рыхлая как у креонидян, но такая же «сахарная». Тёмные волосы при полном отсутствии волосяного покрова на лице и руках. Никаких рептилоидных глаз, никаких особых примет. Он выглядел как её соотечественник. Но что-то отличало его от них. Что-то неуловимое. Ускользающее. В манере говорить, в повороте головы и движениях. Чуть более аккуратных, чем следовало. Чуть более настороженных. Будто по тонкому льду над бездной. Собранный, по-военному подтянутый и стремительный, церианец вызывал острое чувство опасности. Под цепким, изучающим взглядом становилось горячо и неловко.

Ульяна откашлялась, отвела взгляд.

Следователь занял место у стола, положил локоть на тёмную дендрогалевую поверхность. Улыбнулся, разглядывая собеседницу, будто предвкушая изысканный деликатес. Ее можно было бы назвать красивой, эту землянку, если бы не слишком яркий цвет глаз, слишком явная угловатость движений. Но во взгляде что-то цепляло даже видавшего виды следователя. Что-то неукротимое, исконное, чуть припорошенное вежливостью и опаской, но пробивающееся наружу подобно закипающей магме в жерле вулкана.

– Ульяна. Рогова, – медленно проговорил её имя, будто пробуя его на прочность. Прищурился, разглядывая девушку. Он смотрел не прямо на неё, а будто вскользь, охватывая всю её с ног до рыжей макушки и то место, которое она занимала в помещении. Будто Ульяна в два или даже в три раза больше, выше и значительнее той хрупкой землянки, что сидела перед ним. – Самый юный навигатор сектора. И самый многообещающий. Сенсоид группы А с уникальными навыками адаптивной сенсоизации.

– Да, так записано в моём личном деле. Но ведь не это – причина нашего сегодняшнего разговора?

Теон снисходительно хмыкнул:

– Горяча и опрометчива… Ульяна… Я могу вас так называть? – девушка равнодушно пожала плечами. – Уточню, что в соответствии с Протоколом проведения следственных действий, наш с вами разговор записывается, – он кивнул на активированный креоник на собственном запястье. – Ульяна, как вам нравится то, что происходит в Единой галактике?

Девушка чуть изменила позу, положила ногу на ногу и плотнее скрестила руки на груди. Будто собралась вести полусветскую беседу на родной кухне в далёком шахтерском городке на краю Земли.

– Я с удовольствием наблюдаю.

– Это хорошо. Наверняка инфосводки смотрите.

– Любопытствую, – девушка снова кивнула.

– И знаете, конечно, что процесс в отношении заговорщиков зашёл в тупик…

Ульяна молчала, настороженно улыбалась. Теон следил за ней, поглядывая всё время куда-то мимо. Девушка даже несколько раз обернулась через плечо, думая, что он разглядывает кого-то, вошедшего в лекторий. Но там синела только глухая дверь. Следователь встал, прошёлся перед девушкой, заложив руки за спину. Резко остановился:

– Что всё-таки произошло на «Сционе»?

Ульяна медленно выдохнула, чтобы голос не дрогнул:

– На «Сционе» произошел захват и насильственное подключение к нейросети корабля и ведомой им флотилии.

Следователь бесстрастно изучал ее:

– В своем рапорте вы утверждаете, что вас заманили на корабль угрозами. В чём они заключались?

– В переданных вам материалах есть запись моего разговора с Кромлехом, – Ульяна старалась говорить спокойно и размеренно. – Он готов был применить глубокую фреонизацию в отношении экипажа «Фокуса» в случае отказа подняться на борт «Сционы». Я спасала экипаж, – Ульяна невозмутимо выдержала взгляд следователя. – Мы не могли прятаться вечно.

– Да, это, кстати, тоже интересно. Галактическая диспетчерская служба подтверждает, что ваш корабль регулярно пропадал с радаров. Как это произошло?

– Мне нечего вам пояснить по этому вопросу. Я не знаю, почему радары нас не фиксировали.

Теон нарочито понимающе кивнул. Ульяна отчетливо понимала, что он не верит ни одному её слову. И ещё – что после этого разговора (или допроса, она сама ещё не знала собственный статус) ей грозит если не арест, то повестка в Следственное управление. Хоть она и понимала, что это неизбежно, и обсуждала это с ребятами несколько минут назад, все равно под сердцем стало тяжело и жарко, ладони вспотели. Она незаметно поменяла расположение скрещенных на груди рук, чтобы вытереть их. Тиль Теон покосился, в глазах мелькнула ирония.

– Зачем вы понадобились господину Циотану, как вы думаете?

– Он мне не докладывал, – Ульяна продолжала настороженно улыбаться. – После прибытия на «Сциону» меня провели во внутренние помещения. При этом в лифте Паль Сабо, при поддержке двух офицеров ударил меня, затем насильно подключил к нейросети линкора. Оператор «Сционы», при этом, осуществлял ведение навигационного маршрута по заранее проложенным вехам. Точка назначения лежала за территорией, обозначенной в навигационных картах как Выжженное поле.

На бесстрастном лице церианца мелькнул интерес:

– Коклурн?! – он смотрел в упор. – Вы настаиваете?

Ульяна выдержала его взгляд, коротко отозвалась:

– Вы спросили, я ответила то, что знаю. Больше мне нечего добавить.

3

Пауков вышел из IT зоны, неторопливо поправил браслет-бромох: в его пазах темнела пластинка креоника с единственной окрашенной синим шкалой загрузки – выделенный узел практически завершил формирование.

Сел за стол в кают-компании, перезагрузил креоник, вывел на дисплей данные биометрии членов экипажа: Василий спокоен, как слон. Улька нервничает: давление упало, пульс скачет.

Встал, прошёлся вокруг стола. Наташа появилась со стороны камбуза, присела на край дивана:

– Оба ещё там? – тихо спросила.

Артём кивнул.

– А что мы, собственно, переживаем, – Наташа старалась говорить спокойно: – мы ничего не нарушали. Все наши действия прикрыты тем или иным протоколом. Даже если Кромлеха оправдают, мы-то при чём? Были сведения, мы передали. Не подтвердились – ну и всё равно молодцы, проявили бдительность.

Артём остановился напротив неё:

– Наташка, ну ты хоть сама-то в это веришь? В то, что говоришь?

Девушка опустила глаза, закусила губу. Пауков продолжил расхаживать по кают-компании, поглядывая то на дверь информатория, то на дверь лектория.

– Мы можем сейчас что-то сделать?

– Лучшее, что мы сейчас можем делать, это ждать.

У Паукова пискнул креоник – известил о принятом сообщении. Артём активировал панель.

– Тёмыч, – озадаченный голос Кирилла. – Тут абракадабра какая-то в твой адрес. Иди, глянь, что ли.

Артём, с сожалением взглянув на глухо запертую дверь лектория, направился в рубку. Наташа поторопилась за ним.

– Чего у тебя? – Пауков подошёл к Авдееву, опёрся на консоль.

Кир активировал принятое искином сообщение.

– По выделенному каналу с кодировкой сигма, – на мониторе загорелось зелёным непринятое сообщение. – Маркеры не потревожены, бортовой антивирусник пропустил. В шапке темы значится «Ходрик». Чё за «ходрик» не знаю, инфосеть тоже. Адрес отравителя зашифрован, – он ткнул указательным пальцев в ту часть экрана, где значилась графа с данными отправителя. – Получатель – ты, с пометкой «персонально». Может, любовное послание? – он покосился, довольный своей шуткой.

Наташа тихо вздохнула:

– Дурака не валяй, не до шуточек идиотских, – пробормотала.

– А чего, не помираем же ещё? Или уже помираем? – Кир невозмутимо зевнул. – Чего там, маринуют ещё Василевса с Ульяной?

Артём не отвечал. Пальцы замерли над иконкой принятого сообщения, тревожно подрагивали. Последний раз он пользовался этим каналом почти месяц назад. «Ходрик»… Это может быть только он. Но что должно произойти, чтобы он воспользовался этой кодировкой. О которой знали только они с Пауковым. Артём решительно перебросил сообщение на личный креоник, порывисто развернулся и вышел из рубки. Прозрачная мембрана гермопереборки мягко захлопнулась за его спиной.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – Кирилл удивлённо привстал в навигаторском кресле, рассматривая спину удаляющегося руководителя лаборатории биогенной инженерии.